Кобра Вызов Борну

Автор:  Тайра  Скоу
 
               


                Кобра Вызов Борну




- Мече проснулась. - заявил Паулито, радостно улыбаясь.
Маленький мальчишка, лет пяти, вышел во дворик и подбежал к своему детскому стульчику. Поправив цветастую майку и пригладив непослушные черные кудри, он посмотрел на бабушку.
Йувия обернулась и прищурилась от яркого солнца.
- Я сколько раз говорила, чтобы ты не называл ее так. - сказала старая женщина и покачала головой.
Паулито, высунув язык, вскарабкался на стульчик и удобно уселся.
- А все ее друзья называют ее Мече. - сказал он. - Я знаю, я слышал.
Йувия укоризненно улыбнулась и взяла стакан с молоком.
Она стояла у небольшого столика который был прикреплен к стене выходящей во дворик кухни. На столике уже были разложены тарелки с едой - несколько яблок и бананов, виноград, сухофрукты, орешки и горячие тако. Начинкой сегодня был сыр и соус с куриным мясом - настоящая роскошь. Такое они себе позволяли не часто, несмотря на то что Мерседес хорошо зарабатывала. Йувия и слышать не желала о том, чтобы тратить деньги на излишества и приговаривала, что это ее деньги и она должна откладывать их на свое будущее. Мерседес слушалась, но без особого рвения. Этим утром она приехала с большими пакетами из маркета и разложила продукты в стареньком холодильнике.
- У нас же праздник. Нужно отпраздновать. - сказала она и во второй раз пересказала о том, как прошел конкурс танцев.
Первая версия события была рассказана вчера вместе Паулито, который светился от радости и гордости. Он тоже принимал участие в конкурсе и теперь чувствовал себя повзрослевшим. Он целый день ходил серьезный и надутый, хвастаясь перед своими маленькими друзьями.
Йувии оставалось только умиляться. Она не стала спорить, когда Мерседес принесла продукты и вместо поучительных лекций поздравила ее. А потом отправила спать.
- Сейчас будет молоко. - сказала Йувия и двинулась к внуку.
Паулито покорно замолчал. Бабушка хромала и даже несколько шагов были для нее большим расстоянием, значит нужно подождать пока она подойдет.
Йувия затеяла перенести завтрак на столик под пальмой, растущей во дворе, потому что утро было на удивление ясным. Совсем не хотелось сидеть в тени дома. Это грозило занять немного времени, но солнечные лучи были слишком соблазнительные.
- Пей. - ласково сказала она, дойдя до внука.
- Мой стаканчик. - пролепетал Паулито и пригубил молоко.
Йувия отправилась обратно - теперь нужно было перенести все остальное. Дворик был маленьким и чаще всего завтракали у столика прикрепленного к стене, но и под одинокой пальмой в центре стоял стол. По назначению этот стол использовался в редких случаях, чаще всего он служил полкой для детских игрушек. Но сегодня был повод позавтракать с размахом. И погода была прекрасной.
В это время года Розарито почти всегда было затянуто туманной дымкой. Слои тумана придающие океанским волнам жемчужный оттенок, дарят такую желанную для Нижней Калифорнии прохладу. Многие туристы приезжают именно из-за отсутствия жары. Стоит уехать к Тихуане и там уже нещадное солнце, но возвращаешься обратно и ты вновь во влажных объятиях прохлады. Эта особенность Розарито притягивала и мексиканцев из ближайших городов и американцев из Сан-Диего и даже Лос-Анджелеса. Широкая пляжная полоса, ряд отелей и коттеджей, возможность найти все виды развлечений и конечно же океан. Чего еще желать для хорошего отдыха.
Йувия больше любила прохладные дни, но сегодня солнце грело так нежно и небо было таким чистым и красивым, что было бы преступлением сидеть в тени и не видеть этого.
- Сейчас принесу тако. - сказала Йувия внуку и Паулито радостно потер ладошками, предвкушая вкусный завтрак.
В это время за стеной, внутри дома, в маленькой, просто обставленной комнатке, Мерседес мечтала о том чтобы сладко потянуться. Что в этом сложного? Но, сладко потягиваются только счастливые, так она считала.
- Всего-то! - скривилась она. - Все люди как люди, а я…
Сама с собой она разговаривала на русском, хотя и не знала почему знает этот язык. Ей нравились предположения ее подруг Никиты и Сиело - неугомонные мексиканки каждый день придумывали новые версии того почему Мерседес знает столько языков и ничего при этом не помнит о своем прошлом. Фантазии были самые невероятные и смешные. Но все были лишь предположения, попахивающие безумством, а не правдоподобностью.
- Лучше бы сказали почему я больная? - в ответ дразнилась Мерседес.
На это подруги ничего не отвечали.
Мерседес была не здорова, а вернее ранена. По утрам приходилось разогревать свое тело, заставлять кровь бежать быстрее. Тогда рана болела не так сильно. Сейчас, только проснувшись, она не смогла бы резко пошевелиться не закричав.
Мерседес лежала на кровати и с обычными мыслями смотрела в потолок. Анализ всего происходящего был уже совершен - слишком ярко в комнате, значит небо безоблачно, Паулито проснулся как обычно, значит Йувия не ходила в церковь, на завтрак тако с сыром и с курицей и последнее, она все еще не прощена, потому что боль в животе обещала «приятный» день.
Странная привычка все анализировать. Мерседес часто задумывалась об этом. Что бы ни происходило и кого бы она не видела, первым делом в голове невольно происходил подробный отчет о деталях и мелочах. Привычка из прошлой жизни которую она не помнит?
- Ты наш персональный Шерлок Холмс. - шутила Сиело.
В такие моменты Никита прерывала подругу и заявляла, что в прошлом Мерседес была шпионкой?
- Она Борн, Холмс слишком старый персонаж.
Мерседес смеялась над обеими, но привычка анализировать проявлялась во всем и она невольно прислушивалась к предположениям подруг. Конечно детектив и шпион были чересчур - романтизм подруг слишком все преувеличивал. Но она могла быть простым полицейским и помнить навыки своей работы.
- Глупая. - усмехнулась Мерседес.
Обманывая саму себя, она думала о чем угодно лишь бы не подниматься. Но встать с постели придется. Ни одна мысль не сможет оправдать постельный режим.
Мерседес недовольно фыркнула. Черт! Как же неприятно каждое утро проходить через это наказание. Она начала готовить себя к боли.
Она не желала молится…. Она соврет Йувии, как обычно, скажет что прочитала все молитвы до единой. В голову лезли приятные воспоминания о вчерашнем дне, а обращение к богу заставило бы внедриться в свое плачевное состояние. Лучше было подчиниться воспоминаниям.
Мерседес улыбнулась и повернула голову к занавешенному окошку. На ее лицо попал солнечный лучик, пробившийся сквозь щель в занавесках. Иногда жить было хорошо. Друзья - вот что делало жизнь настоящей. В ушах до сих пор гремели музыка и радостные крики Сиело и Никиты. Они кричали одно и то же много раз.
- Мы это сделали! Мы победили!
И так весь день и всю ночь.
Мерседес не шумела как они, но ее смех и счастливые глаза говорили сами за себя.
Вчера они все были знамениты и будут сегодня. Но пройдет несколько дней и все забудется. Вот тогда в голову полезут мрачные мысли. Вновь бесконечные молитвы о прощении, вновь строгий, а иногда и страдающий взгляд Йувии и мечты, мечты, мечты. Сколько же можно терпеть эту боль? За что? Почему? И как же это все тяжело.
Мерседес нахмурилась, но не позволила себе заплакать.
Она вздохнула и закрыла глаза. Пора было начинать двигаться. Стиснув зубы она повернула свое тело сначала немного вправо, потом немного влево. Старая кровать заскрипела, протестуя. Мерседес зажмурилась, моля чтобы Йувия не вошла в комнату. Она продолжила елозить по кровати, сдерживая стоны. Боль пронзила сильней обычного, но она знала, что так будет. Вчера физическая нагрузка была слишком тяжелой, рана растревожилась, а за ночь остыла. Результат - «потрясающее» утро. Еле слышно зашипев она поворочалась еще раз, а потом заставила себя согнуть ноги в коленках и приподняться на локтях. На лбу появились капельки пота и Мерседес закрыла глаза, чтобы отдышаться.
- Еще немного. - сама себе сказала она и напрягла живот, чтобы собраться и поднять ноги с кровати. Получилось - она села и стопами коснулась прохладного пола.. Сделав глубокий вдох, она встала на ноги.
- Ты молодец. - с долей сарказма и с долей действительного одобрения, сказала она сама себе и горько усмехнулась.
Пару глубоких вдохов и дышать стало легче. Боль немного утихла. Мерседес посмотрела на дверь. Отсидеться здесь не получится, нужно было перетерпеть дни славы. Смерть, о которой она частенько задумывалась, можно было отодвинуть и на потом.
А пока - маска безмятежности.
Зевая и осторожно потягиваясь она вышла во двор.
- Мерседес. - улыбнулась ей Йувия.
Старая женщина шла к столику под пальмой с вазочками орешков в руках. Она увидела девушку, стоящую в дверях дома.
Мерседес выглядела более чем растрепанной. Ее вид вызвал улыбку. Взлохмаченные волосы, длиннющая, бесформенная, помятая майка аж до бедер и прищуренные от света глаза.
- Как ты себя сегодня чувствуешь?
- Хорошо! - улыбаясь ответила Мерседес, делая вид, что радуется солнцу и свежему воздуху. - А ты?
Йувия не ответила на ее вопрос, так же притворяясь и делая занятой вид.
- Сегодня все соседи меня поздравляли.
Мерседес улыбнулась искренне.
- Из-за вчерашнего дня? - спросила она.
- Да. - ответила Йувия. Она поставила орешки на стол и пошла за следующей партией. - Все вокруг знают, что Акулы победили благодаря тебе.
Мерседес легко опередила ее и взяла с кухонного столика почти все тарелки с едой. Она перенесла все на стол под пальму.
- А я тоже танцевал! - похвастался Паулито. - Это я уговорил Мече победить.
- Мерседес. - поправила Йувия, беря последнее что осталось - стаканы для сока.
- Ты молодец! - похвалила Мерседес. - Без тебя я бы туда не пошла.
Паулито важно кивнул, соглашаясь с ней. Мальчишка с аппетитом уплетал тако, не забывая макать его в острый соус и пачкать и без того аляповатую майку.
- Точно! И Акулы бы не выиграли…
- Ты наш герой. - похвалила Йувия. - Иди умывайся. - тут же сказала она Мерседес.
Мерседес кивнула и шлепая тапочками, пересекла дворик. Ванная комнатка находилась не в самом доме, а отдельно. Йувия говорила, что так дом построил ее дед, очень давно и вот уже много лет никто ничего в этом доме не менял. Только Сантьяго, покойный муж Йувии провел канализацию, когда это новшество достигло Розарито.
Мерседес скрылась, а Йувия села завтракать вместе с внуком. Старая женщина заметила, что Мерседес бледнее обычного, но лезть с расспросами не стала. С тех пор как она отпустила ее работать в «Розовом Кадиллаке» их связь немного ослабла и Мерседес уже не прислушивалась к ней, как в первое время. Это немного огорчало, но Йувия уже привыкла к тому что дети уходят от нее. Даст Бог, она увидит как Паулито вырастет и женится, а если повезет, то и детей его будет нянчить. Но Мерседес обязательно все вспомнит. Она молилась за это каждый день Святой Гваделупе и Пресвятой Деве. А если и не вспомнит, то тогда она будет молиться за то, чтобы для нее нашелся достойный мужчина. Так что, и в первом и во втором случае, она уйдет.
Позавтракать спокойно им не дали. Во дворик буквально ворвались Сиело и Никита, подружки Мерседес. Девушки несли тортик и букетик цветов. Вот уже 5 месяцев, как они были желанными гостями в доме Йувии.
- Здравствуйте, мами Йувия! - радостно закричала Сиело, здороваясь и даря цветы.
Шикарно одетая, в темных очках и, как всегда, на каблуках, Сиело являла собой образ гламурной леди. Ей было всего 26, а у нее уже подрастали два мальчика. Было трудно поверить в ее материнство видя ее неизменные безмятежность и жизнерадостность. Дети нисколько не усложняли ее жизни и многие удивлялись, как ей это удается. Ответ был прост - в «Розовом Кадиллаке» Сиело была почти самой знаменитой, что означало ее материальную обеспеченность. Ее длинные ноги и красивое личико сводили мужчин с ума и она умела этим пользоваться. Деньги позволяли быть ей свободной.
- А свобода делает женщину прекрасной. - любила говорить она во время дружеских посиделок, на которых девочки обсуждали все что только придет в голову.
Сиело обняла Йувию и расцеловала сопротивляющегося Паулито.
- Ты мой сладкий! - потрепала она его по волосам. - Мои дети уже давно ждут тебя поиграть…
Никита поздоровалась более сдержанно и тут же предупредила желание Йувии принести еще тарелок.
- Я сама. - сказала она и отправилась на кухню.
Никита, в отличии от шикарной Сиело, выглядела более аристократично, несмотря на то, что ей было 23 и она была младше. Она была худенькой и ее красота была более утонченной. Узкие плечи и тонкая талия подчеркивались тяжелыми бедрами, что сразу привлекало внимание, стоило ей выйти на сцену. Силуэт Никиты в свете многочисленной осветительной техники зачаровывал, а своеобразный танец в виде ходьбы с раскачиванием крутых бедер, привлекал еще больше. Личико у нее было как у фарфоровой статуэтки - правильные черты скул и подбородка, миндалевидные глаза и чувственные губы. Улыбаясь Никита обнажала ровный ряд зубов, которым шутя завидовала даже Сиело.
Обе девушки были стриптизершами и поначалу немного смущались Йувии. Ведь женщины относятся с предубеждением к тем, кто работает по ту сторону нормальных отношений. Каждый гость это чей-то муж, парень или любовник. Но, Йувия за столько лет своей жизни благополучно избавилась от всех предрассудков и благодарила бога за то, что он дал Мерседес таких подруг. Вскоре и Сиело и Никита подружились со старой женщиной и спокойно рассказывали ей обо всем, что творилось в «Розовом Кадиллаке».
Сиело не преминула начать историю вчерашней победы.
- Вы себе не представляете, сколько вчера людей пришли на нас посмотреть. - восторженно сообщила она. - И молодые, и старые, и даже женщины… И все нас фотографировали и все хотели пофотографироваться с нами. Нас все поздравляли… А в youtube-е сколько видео роликов! Все наши фанаты выложили все, что там снять успели и мы там чуть ли не на первом месте по просмотрам. Там комментариев уже просто не счесть. Мне мои друзья из Канады даже написали и сказали, что мы знамениты на весь мир. В США нам завидуют, а Бразилии такое и не снилось! Мы просто первые!
Сиело радостно смеялась и жестикулировала, разливая вокруг себя хорошее настроение. Это был ее дар - стоило ей улыбнуться и все вокруг таяли. Невозможно было противостоять ямочкам на ее мягких щечках и блеску ее черных глаз.
- Еще бы! - усмехнулась Никита. Она вернулась из кухни с тарелками и села рядом с Паулито. - Мы же стрельбу устроили на конкурсе танцев!
Сиело рассмеялась, как расшалившееся дитя. Ведь это она уговорила всех послушаться Мерседес и воплотить в жизнь опасный план.
- Такое не скоро забудут! - кивнула Йувия, соглашаясь с озорными девчонками.
- Как бы нам еще не влетело за это… - поморщилась Никита, принимаясь за тако.
- Никогда ничего не бойся. - успокоила ее Йувия. - Вас никто не тронет.
Никита улыбнулась и кивнула.
Обещание старушки не было пустым. Старший сын Йувии Хосе, уже давно служил в полиции и вот уже 3 года как его повысили и он перешел в центральный отдел по борьбе с коррупцией. Естественно отдел располагался в столице и теперь Йувия видела сына очень редко. Но вся полиция Розарито и Тихуаны знали Хосе и тем более знали его мать. Вчерашний танец Акул был хорошо спланирован, полиции было не к чему придраться, а даже если бы и было, они сто раз бы подумали прежде чем лезть к подопечной Йувии. Старая женщина не раз устраивала разгром в полицейском участке и все из-за того, что пока сын был рядом, она прекрасно изучила и законы и методы их исполнения. Йувия умела и напугать и приласкать и как-то спасла от заточения бездомного бедолагу, которого взяли за мелкое нарушение. Она пришла в участок и прочитала столько проповедей самому начальнику, что тот посчитал за честь отпустить парня и избавиться от старухи. К его невезению, Йувия еще несколько раз вмешивалась в различные дела полиции, когда какая-нибудь из убитых горем матерей обращалась к ней за помощью. Просили об услуге ее сына, но Йувия, если считала дело правым, сама направлялась к начальнику и тот снова хватался за голову. Все полицейские и сам начальник считали за честь подвезти крутую старушку или помочь ей, если требовалось, но в основном, они старались не попадаться ей на глаза. В Розарито даже анекдоты начали придумывать на тему «мами Йувия и ла полисия».
- Мы не боимся. - заверила Сиело и тоже уселась за стол. - А где, кстати, наша звезда?
- Здесь я. - послышалось мычание из ванной комнаты.
Девушки расхохотались, услышав ее как всегда безразличный ко всему голос.
- Идем кушать. - позвала Йувия.
- Ммм… Иду уже.
Мерседес осторожно обтиралась полотенцем. Голоса она прекрасно слышала.
- Ты же была готова к этому. - сама себе сказала она. - Вот теперь иди и наслаждайся.
А в ванной было так хорошо. Влажность и приятный, бежевый цвет стен, укутывали уютом. А еще рана после душа болела не так сильно.
Вспомнив о ране, Мерседес достала с полочки над раковиной мазь, которую Йувия приготовила специально для нее. Специфический запах лечебных трав разлился по маленькой комнатке и Мерседес с наслаждением втянула воздух.
- Хм… давай, еще что-нибудь придумай. - к самой себе обратилась она, зная, что тянет время. - Все равно придется это сделать. Пора. Начинай.
Она раскрыла полотенце и посмотрела на свой живот. На лице сразу появилось страдальческое выражение. Она была худенькой и живот у нее был плоский и красивый, но картину портило темное пятнышко под правым ребром. Примерно в области печени на коже было странное образование. Небольшое, может с ноготь величиной, оно было коричневатого цвета. В этом месте кожу, словно изнутри, выталкивала какая-то сила. Пятнышко было немного выпуклым, а иногда оно становилось и пупырчатым… тогда появлялись желтоватые выделения. Сегодня они появились опять, ясно что после вчерашней нагрузки.
Мерседес закусила нижнюю губу и осторожно обмазала ранку мазью.
В принципе, сама ранка не особо беспокоила и боли при прикосновениях практически не было. Но именно в этом месте, внутри все жгло. Боль была постоянной и никогда не утихала, словно тело нанизали на спицу.
Йувия молилась за нее каждый день, умоляя Бога простить названную дочь и излечить ее. И у Мерседес почти не возникало сомнений в том, что она грешница и рана послана ей в наказание за прошлые грехи.
- Каждый день я прошу прощение. - смиренно успокаивала Мерседес Йувию.
Но рана не заживала, а боль не проходила и Йувия вновь шла в церковь. Старушка часто плакала, не понимая, за что Бог не прощает такую милую и добрую девушку, и это причиняло Мерседес боль. Поэтому в последнее время Мерседес говорила неправду.
- Сегодня рана болит совсем немного. - так она начала свою ложь примерно месяц назад.
Йувия обрадовалась и расцеловала ее.
- Все! Я уверена, теперь боль отпустит тебя. - говорила она.
День за днем Мерседес придумывала новые доказательства того, что рана болит все меньше и меньше.
- Болит чуть-чуть. - говорила она, зная, что старушка может усомниться в столь скором выздоровлении. - Но, слава Богу, намного меньше чем раньше.
Йувия складывала руки в молитве и искренне благодарила Бога за его милость.
- Как же я рада! - твердила она.
А Мерседес, научившись владеть своими эмоциями, не показывала виду, что двигаться ей так же тяжело и что рана порой горит еще сильнее.
- Мече, ну иди уже! - послышалось со двора.
- Ya voy! - крикнула Мерседес.
Оставалось последнее - посмотреть на себя в зеркало. Мерседес сглотнула и подняла голову. Рядом с полочкой, над раковиной, висел кусок небольшого зеркала. Старый, мутный. Мерседес должна была знать, как она выглядит. Каждое утро ей нужно было вспоминать, что это незнакомое лицо - ее.
Зеленые глаза были такими светлыми, что казалось они выцвели и поблекли. Мерседес долго не верила, что это ее отражение именно из-за глаз. Она иногда долго вглядывалась в них, пытаясь увидеть свое прошлое, но видела лишь их водянистость. Болезненно-красные губы, некрасивые, над верхней губой уже появлялись вертикальные морщинки. Уголки опущены вниз и выражение лица постоянно обиженное. Но если надуть губки как Сиело, то картина становится лучше. Нос крупный. Кожа бледная и тонкая. Никто не знал сколько ей лет, но было понятно, что молодость прошла. Волосы светло коричневые, чуть ниже плеч, густотой не наделенные.
- Красавица! - процедила Мерседес, иронизируя.
Она некоторое время скользила взглядом по всему лицу и по волосам, а потом посмотрела себе в глаза.
Все, хватит. Она отвернулась от зеркала. На сегодня хватит.
Накинув легкий халатик и завязав поясок она поспешила выйти.
- Ну, наконец-то! - капризным тоном воскликнула Сиело. - Давай быстрей! Кушаем и идем в тренировочный. Нас уже все ждут.
- Yes, Boss! - шутливо ответила Мерседес и села за стол.
Вновь невольный анализ. Сиело при полном параде - прическа, макияж, одежда, значит вновь детей оставила няне, и значит, после Акул они втроем поедут к ней домой. Никита точно из дома матери - косметики ноль, волосы собраны, одежда простая, глаза заплаканы, значит опять получила взбучку.
- Представляю, что сегодня будет на работе. - жуя мексиканскую лепешку, сказала Никита. - Опять пол города придет…
- Пусть идут. - хитро промурлыкала Сиело, смакуя кусочек торта.
- Жаки надолго перестанет жаловаться. - усмехнулась Мерседес, вспоминая как вчера, исполнительный менеджер клуба радовалась такому количеству гостей.
- Она нам должна зарплату повысить за это. - поддержала Никита.
- Ну, сейчас! - Сиело закатила глаза, изображая усталость от надоедливой менеджер.
- Ваша Жаклин жадная старая дева. - медленно поднимаясь со стула, сказала Йувия.
Все три девушки разом поднялись, чтобы помочь ей, но Йувия встала самостоятельно и пытливо посмотрела на Мерседес.
Мерседес к этим взглядам уже привыкла. Старушка пыталась поймать на лице названной дочери тень боли. Но Мерседес даже не вздрогнула, когда резко поднялась, и Йувия успокоилась.
- Я знала ее мать и видела, как она росла. - пояснила старушка. - Брат у нее с детства торговал всем, что ему купить удавалось. Но он разбогател и сестре своей подал пример, как надо по головам других людей ходить.
Йувия зачем-то направилась к дому. Девушки поняли, что она хочет дать им больше свободы и удерживать ее не стали.
- Пойду, пока займусь рисом для паэльи. - кинула Йувия через плечо.
- Если что зовите нас, мами. - вслед крикнула Сиело.
- Паулито, ты можешь поиграть на улице, только недолго. - добавила старушка.
Паулито, облизнув пальчики, кивнул и соскочил со своего стула. Через две секунды его уже не было.
Девушки вернулись к еде. Сиело и Никита ели много и с аппетитом. Мерседес много кушать не могла. Как только она давала себе волю и ела больше, рана начинала нестерпимо ныть и боль захватывала все тело. Поэтому завтрак ее состоял лишь из одного тако и половины яблока.
- Мами права насчет Жаки! - Сиело скорчила рожицу. - Никогда не видела на ее лица других эмоций, кроме - деньги, деньги, деньги!
- Другой радости у нее нет. - жуя сказала Никита, напоминая, что Жаклин толстая и внимание мужчин ей не светит. - Так что на повышенную зарплату не надейся.
Сиело хихикнула, а Мерседес, осторожно пережевывая еду, кивнула, соглашаясь с подругами.
- Ладно, плевать на нее! - рассмеялась Сиело. - У нас и без нее в эти дни радостей будет океан! Сейчас к Акулам, потом ко мне читать новости и, будьте уверены, там будут новости только о нас… - девочки рассмеялись ее пафосной речи. - … потом мы пойдем в клуб и там тоже все будут только ради нас…
- Эй! - смеясь прервала ее Никита. - А про мой план ты не забыла?
- Какой план? - заинтересовалась Мерседес.
- Ах, да! - вскрикнула Сиело. - Мече, Никита хочет провести еще один тест…
- О, нет! Только не это! - простонала Мерседес.
Никита расхохоталась.
- На этот раз поможет, я уверена. - заверила она.
Здесь расхохоталась Сиело.
- Аха! Ты перед каждым своим тестом говоришь это…
- Это один из основных инстинктов человека, так что должно получится… Странно, что я раньше не догадалась начать именно с него…
- Вы что, меня теперь сексом заставите заниматься? - сделав круглые глаза, спросила Мерседес забыв о том, что надо жевать. Она нечаянно проглотила большой кусок и поперхнулась.
- Нет! - рассмеялась Сиело.
- Не этот инстинкт. - более серьезно ответила Никита. - Но мне нравится ход твоих мыслей…
Сиело готова была упасть со стула от смеха. Они уже не раз говорили на эту тему, подготавливая Мече к тому, что скоро нужно будет выбрать кого-нибудь и вспомнить все о сексе. Не может же она в таком раннем возрасте забыть о радостях физической любви. Мече их слушала, но не знала, что ответить, а потому подруги пока ее не торопили. Но сейчас…
- Никита, мне кажется сегодня произойдет нечто интересное.
- Ничего подобного! - защитилась Мерседес. - Что за тест?
- Секс! - заверила ее Никита, поддерживая подмигивающую Сиело.
- Хватит! - предупредила Мерседес, но не выдержала и сама расхохоталась.
- Это страх. - сдалась Никита. Уже пора было собираться к Акулам, а они теряли время хихикая тут и ничего не делая.
- Мы сегодня ночью идем на кладбище. - торжественно сообщила Сиело.
- И вы надеетесь, что я испугаюсь? И все вспомню? - нахмурилась Мерседес. - Я и сейчас могу сказать, что не боюсь…
- А ты уже была на кладбище? - поинтересовалась Никита. - Я имею в виду эту жизнь, которую ты помнишь?
- Нет, но…
- Вот и посмотрим как ты себя поведешь…
- А может действительно есть другой способ напугать ее? - вдруг скептически спросила Сиело. - Что там может быть интересного на кладбище…
- Ночью. - закончила Никита. - А где ты предлагаешь пугать ее? Пересечь границу и подождать пока военные не прибегут? Интересно, что она вспомнит после такого?
- Ладно, пошли на кладбище. - согласилась Сиело, закатывая глаза. - Могли бы полететь в столицу и пойти в парк развлечений. В комнате страха намного интересней…
- У Мече паспорта нет. - подразнила Никита, показывая язык.
Мерседес их тон был знаком - если не остановить их сейчас, они раздуют спор до невероятных размеров.
- Ладно, я пошла одеваться.
Она поднялась, как всегда ощущая неприятную боль, усилившуюся после приема пищи.
- И вообще можешь не ходить. - нахамила Никита Сиело и поднялась вслед Мерседес. - Подожди, я тебя накрашу.
- Я ее буду красить. - резким тоном напомнила Сиело, вскакивая.
- Тогда я сделаю прическу. - заупрямилась Никита.
Мерседес вздохнула, но подчинилась. Подруги взяли над ней шефство с первого дня их знакомства и стоило ей только заикнуться о том, что она понятия не имеет, как прихорашиваться, как они предложили свою помощь. Отныне, Никита оттачивала на ней свои навыки стилиста, а Сиело со своим умением наносить макияж частенько вмешивалась, доказывая, что не обязательно проходить какие-то там курсы, чтобы знать как красиво краситься.
Мерседес их перепалки терпела, зная, что ее прическа и макияж в любом случае станут интересным времяпровождением, будут ли подруги спорить или смеяться.
Так произошло и в этот раз.
За десять минут подруги успели обсудить планы на весь день, покритиковать Росио и Жаки, детально рассмотреть гардероб Роберто и Мигеля, поспорить насчет кладбища и сделать симпатичной ту блеклую и незнакомую особу, что смотрела из зеркала.
Наконец, они все закончили и покинули дом Йувии. Продолжая смеяться и обсуждать предстоящий день они направились к центру туристического городка.
Как было обговорено днем раньше, Акулы ждали девушек в тренировочном зале. Звание тренировочный было незаслуженным. Это был открытый второй этаж того самого «Розового Кадиллака» в котором девушки работали. Раньше и первый и второй этажи были ресторанами, теперь же первый был стрип-клубом, а второй заброшенным помещением, в котором еще сохранились следы былой роскоши. До океана было метров сто, а потому свежим воздухом танцоры были обеспечены. Бывший ресторан был просторным, деревянный пол идеальным для занятий. Окон просто не было. Бордюр доходящий до пояса взрослого человека и стилизованные столбики поддерживающие навес - такими были две стены, смотрящие на юг и восток. Океан был на западе, так что его можно было увидеть всего лишь перегнувшись через бордюр. Запад и север были просто стенами из деревянных балок. Ведущие столбы располагались более чем удобно, они почти прижимались к стенам, оставляя центральное пространство открытым.
Жаки разрешила использовать этот своего рода зал когда узнала, что Мече собирается помогать Акулам. Не разреши она заниматься в ее здании и ее драгоценность была бы далеко, а это значило будет опаздывать или вовсе не приходить на работу. Это было на руку дружной троице - Сиело, Никите и Мерседес. Они прекрасно понимали, что движет вдруг расщедрившейся менеджер. Мерседес была изюминкой «Розового Кадиллака». Даже на всю Тихуану не было ни одной русской девушки, а тут какое-то Розарито и какой-то «Розовый Кадиллак» обещали диковинку. Конечно пока память к Мече не вернулась никто не знал была ли она русской или нет, но Жаклин хватало того что девушка знает русский, а значит сможет, если что, заткнуть любого усомнившегося.
Акулы были счастливы когда Сиело, как представитель Жаклин, сообщила, что верхний этаж «Кадиллака» их. Весь месяц перед конкурсом тренировки проходили в этом зале. Правда теперь, после своеобразной победы, он был уже не нужен. Акулы собирались в последний раз.
Мерседес, Никита и Сиело поднялись по лестнице и зашли в зал. Мерседес внутренне сжалась, уговаривая саму себя потерпеть еще немного, а Никита и Сиело победоносно заулыбались.
Альфредо, капитан Акул, тут же выключил гремящую музыку и радостно закричал. Остальные тоже увидели троицу и начали кричать и аплодировать.
В зале была вся команда и самые близкие друзья. В общем человек двадцать - настоящая толпа.
- Ха-ха! Мигель тоже здесь! - победно прошептала Никита Сиело, перед тем как они смешались с толпой и начали радостно обниматься.
Несмотря на то, что победу они одержали вчера, радость была такой же сильной. Акул несправедливо обидели на конкурсе проведенном два месяца назад и они красиво отомстили на вчерашнем выступлении. Дисквалификация их не волновала, танец прогремел на весь мир и опозорил всех несправедливых судей. Этого Акулы и добивались. Все танцоры и все фанаты танцев во всем мире были на их стороне, поддерживали их и сопереживали им. Это и было для них победой.
Мерседес обняли каждый по очереди.
- Тихо! Замолчите! - закричал Альфредо, начиная махать руками.
Он призвал всех к тишине и подошел к Мерседес.
- Кому мы обязаны победой? - громко спросил он.
- Мече! Мече!
Скандирование продолжалось долго. Это было издевательством со стороны всей команды. Все знали, что Мерседес не любит всеобщее внимание и заносчиво чурается толпы. Но всем давно было наплевать, что у нее какая-то там трагедия, из-за которой она потеряла память - молодежь подобным не заморачивается - все было не важно. Мече влилась в команду, придумала план и помогла его осуществить. Этого было достаточно, чтобы превратить ее в своего человека.
- Хватит! - шутливо огрызалась Мерседес, пытаясь успокоить разбушевавшихся танцоров. - Давайте смотреть видео…
Вскоре ее крики были услышаны и толпа понемногу угомонилась.
- Я точно видела как Карлос ошибся! - выкрикнула Мерседес, пытаясь закрепить результат и не дать этим хулиганам вспомнить о ней.
- Ну, щас! - скривился Карлос. - Ничего я не ошибался.
Это подстегнуло толпу, кинуться к лежащему возле аппаратуры i pad-у.
Танец был пересмотрен несколько раз и к удовольствию Мерседес было найдено много ошибок и не только Карлоса - ошибались практически все, даже она. Это и стало темой дня и поводом для истерического смеха. Сильнее всего отреагировали, когда рассмотрели ошибки Альфредо. Капитан и самый сильный танцор в команде, после выхода Паулито, чуть не спотыкнулся, но резко исправил ошибку, быстро выкинув руки вверх.
- Что это было? - ржал Карлос.
- Зато я сохранил равновесие. - невозмутимо ответил Альфредо, поправляя повязку на лбу. Его длинные волосы вечно норовили вылезти и растрепаться.
- Ну, конечно! - Пако хамски жестикулировал, издеваясь над капитаном.
Виктория, сестренка Альфредо, тоже Акула, запрыгнула на спину брата и принялась лохматить его волосы.
- Теперь не рассказывай мне сказки, что я плохо танцую. - визжала она, пытаясь удержаться на его спине.
Через часок, танцоры более или менее успокоились и начали обсуждать серьезные вопросы. Еще до конкурса было решено, что группа распадется. Альфредо получил визу и теперь планировал строить свое будущее в США. Естественно он собирался забрать и сестренку, Виктория просто грезила Америкой и тамошними танцевальными конкурсами. Карлос собирался в столицу, его дядя подыскал ему работенку, причем Карлос не говорил какую. Учитывая, что ради нее он бросал танцы, было понятно, что это что-то нелегальное, скорей всего торговля наркотиками. Карлос был готов пойти на это, он мечтал о богатстве. Об этом все знали и никто не уговаривал его остановиться и подумать. Все равно бы не послушал. Пако и Ранч, были братьями, они не собирались никуда уезжать и танцы они любили, но их возраст ( 22 года ) заставлял их думать о будущем. Ранч мечтал о школе в которой он мог бы преподавать, а более реалистичный Пако о собственном бизнесе. Он все время твердил о том, что нескончаемый поток туристов хороший способ заработать. Будущее Эдуардо было решено давно, его родители были богаты. Они оплатили ему учебу в Европе, но зная о его любви к танцам, разрешили задержаться и разобраться с конкурсом. Эмилио был нейтрален до поры до времени. Одна только Каталина была резко против распада команды.
- Мы же самые сильные на всю Нижнюю Калифорнию. Мы можем добиться успеха! Мы можем прославиться на всю Мексику, а потом на весь мир! - так она бредила, когда начались первые разговоры о распаде.
Эмилио сначала поддерживал ее, но потом ему самому подвернулась возможность работать на рыбацком судне и он присоединился к общей массе. Танцевать любили все, но жить на что-то нужно было.
Каталина и сегодня была не в духе. Она смеялась и шутила со всеми вместе, но по ней было видно, она сильно переживает расставание с друзьями. Все знали, что она неравнодушна к Альфредо. Но, капитан ни разу не показал чего-либо большего нежели дружба и она смирилась что скоро потеряет возможность общаться с ним.
Ну, а Никита, Сиело, Мерседес и Эммануэль с Паулито присоединились к Акулам только на время тренировок и самого конкурса. Три стриптизерши, миллионер и ребенок - им и без Акул было чем заняться.
В друзьях Акул числились Мигель, которым Никита постоянно дразнила Сиело, Лаура, Мария, Орландо и Педро.
Мигель и Педро были друзьями. Акулы прежде занимались в спортзале, которым управлял Педро. Мигель занимался в нем тоже, и таким способом познакомился со всеми членами команды. У Мигеля был дар разбираться в компьютерах и технике. Он шикарно сводил музыку и часто работал с лучшими ди-джеями Тихуаны и Сан-Диего. Он сам писал треки, иногда и целые музыкальные композиции, занимался видео монтажом и фотографией. Это все давало ему неплохой заработок. Друзья намекали что пора обзавестись девушкой, но он в ответ только смеялся. А потом он увидел Сиело и его смех превратился в любовную горячку.
Сиело, в свою очередь, была знакома с Акулами через Лауру, самую близкую подругу Виктории. Она пару раз сходила на выступления команды и в силу своей общительности быстро со всеми подружилась. Когда в Тихуане объявили конкурс танцев и озвучили сумму приза, она решила, что Мерседес и Никита должны сходить на него вместе с ней. Таким образом вся троица оказалась ввязана во все это.
А началось все с Аманды, молодой и красивой девушки, которая была звездой тихуанского телевидения. Аманда вела телепередачи, снималась в кино и занималась танцами. У нее все было гладко, потому что ее отец был депутатом. Но карьера тихуанской звезды ей наскучила, а мечты о том, что ее заметит кто-нибудь из США, все не осуществлялись. Аманда придумала устроить конкурс, который прогремит по Нижней Калифорнии и сделает ее еще известней. Она составила вполне разумный план, связала условия конкурса узами благотворительности и подала свою идею на стол отцу. Депутат идею одобрил и по всей Нижней Калифорнии разнеслась новость о конкурсе уличных танцев, так широко известных благодаря голливудским фильмам.
Акулы не могли не участвовать. Их заявка была одной из первых. Заявки подали еще несколько тихуанских команд, среди которых была и группа Аманды, она назвала ее «Танцующие леди». Так же были команды из Розарито, Лос-Кабоса, Ла Паса и Лорето.
Этот конкурс обещал стать одним из самых крупных в истории Нижней Калифорнии и привлек к себе желаемое внимание. Естественно, что такой шумихой было привлечено внимание и калифорнийцев, на что так надеялась Аманда. Незамеченной она после своей победы остаться точно не могла. На конкурсе было телевидение из Мехико и самой Тихуаны, приехали журналисты из Сан-Диего, плюс съемочные группы из всех представленных городов.
Сиело не пришлось уговаривать подруг, Мерседес и Никита с радостью согласились. А, так как Сиело брала своих сыновей, то и Паулито оказался среди зрителей.
Все это произошло около двух месяцев назад. Конкурс, действительно, был хорошо спланирован и продуман. Задействованные благотворительные фонды все устроили и мероприятие прошло на улице Революции, которую заблаговременно перекрыли. Несмотря на постоянную оживленность самого известного места в Тихуане, здесь часто проводились рекламные акции каких-нибудь крупных брендов или концерты рок групп. Обычно улицу перекрывали в субботу или в воскресенье, когда поток машин не создавал пробок. Так сделали и в этот раз. Конкурс прошел в субботу.
Девушкам не пришлось беспокоиться о местах - уже влюбленный к тому времени Мигель расшибся в лепешку, но достал билеты на сидячие места для всех. Сам он не отходил от Сиело ни на шаг, старательно заботясь о ней и ее мальчиках. С того момента Никита и начала свою агитацию, чем постоянно выводила Сиело из себя.
- Хватит мужчин сбивать с пути истинного! - хулиганила Никита, смеясь над подругой. - Давай уже, обеспечь своих сыновей отцом… Смотри какой красавец…
Сиело начинала беситься и открывалась новая глава в споре «Мигель».
Мигель и не знал о том, что с того конкурса является главной темой у девочек. Сиело стала для него путеводительной звездой и забота о ней в тот момент, была лишь началом его ухаживаний. Он был безумно рад, когда результаты конкурса сплотили Акул и стриптизерш. Это давало ему необходимое для ухаживания время. Сиело пока относилась к нему лишь как к другу, не обращая внимания на открытые знаки внимания и издевки Никиты.
Конкурс был зрелищным и красивым. Приглашенный из Сан Диего ди-джей, провел его блестяще. Команды выступали одна за одной, но выступление Акул и ребят из Ла Паса были самыми лучшими. Собравшаяся толпа скандировала имена танцоров и разрывалась на две части. Ла Пас практически не уступал Акулам, но и у тех и у этих было почти равное количество фанатов.
В этот день девушкам пришлось сильно постараться, чтобы своими голосами выразить восхищение друзьями. Вскоре стали обозначаться победители. Все шло к тому что Акулы победят.
Но, громом среди ясного неба прозвучал вердикт жюри. Лучшим было признано выступление, которое никто и не заметил. Победителями назвали «Танцующих леди».
- Pendejos! - закричала Сиело, вместе с доброй половиной зрителей. - Vete a la verga!
Поднявшееся возмущение толпы было страшным.
Несмотря на обиду и ярость за незаслуженно проигравших друзей, Сиело заставила подруг уйти. Не будь с ними ее сыновей и Паулито, она бы тоже поучаствовала в том разгроме, который учинила разбушевавшаяся толпа. Но рисковать, когда рядом дети, она не стала.
Стало понятно, для чего был устроен конкурс. Победной речи «Танцующих леди» никто не слушал, а съемочные команды начали снимать полицию, пытающуюся усмирить поклонников настоящих танцоров. Это немного успокаивало - план Аманды не был таким уж безупречным.
- Это несправедливо! - кричала Сиело всю дорогу назад.
Никита и Мерседес, как могли ее успокаивали. В качестве поддержки, они на следующий день отправились вместе с ней к Акулам.
Все члены команды были убиты подтасованными результатами.
- Они еще что-то там говорили о честности! - рычал Альфредо, меря спорт зал размашистым шагом.
Здесь собрались все друзья Акул и даже несколько фанатов пришли выразить свое сожаление.
Мигель, к радости Никиты, все время держался поближе к Сиело и поддакивал каждому ее слову.
Несмотря на серьезность обстановки, Никита и Мерседес постоянно переглядывались и ухмылялись. Мол, единственный кто рад провалу Акул.
Поражение обсуждалось довольно долго. Альфредо никак не мог успокоиться и вся команда его прекрасно понимала. Акулы были сильными танцорами и это не раз признавали на многих конкурсах и выступлениях. И еще ни разу их так не оскорбляли.
- Она все подстроила с самого начала! - бесился капитан, обливая Аманду матерными словами. - Сучка! Считает, раз у нее отец крутой, то можно так обращаться с людьми!
Пако и Карлос бушевали вместе с ним. Остальные вели себя по тише. Они уже накричались накануне и теперь ими владели апатия и обида. Все равно уже ничего не поделаешь.
Сиело тоже внесла свою лепту в горячий разговор. В ярости она была еще прекрасней и Мигель таял на глазах, ловя каждое ее слово и каждый гневный жест.
Никита и Мерседес молились о том, чтобы не расхохотаться над ним. Мало того, что они были единственными, кого поражение Акул нисколько не трогало, так они еще пришли, чтобы пошпионить за возможным ухажером подруги. Но, засмейся они сейчас и все Акулы смертельно бы на них обиделись, а потому обеим пришлось опустить головы в скорбном молчании и лишь изредка поглядывать на уморительного воздыхателя.
Мерседес вообще мечтала поскорей уйти со странного раута. Но, именно из-за нее он несколько затянулся.
Когда гнев и эмоции немного улеглись, Мерседес вновь и невольно завладела всеобщим вниманием.
Многие знали о том, что подруга Сиело та самая девушка о которой ходило так много слухов. Потерявшая память русская, из которой всем известная Жаки сделала стриптизершу. Мерседес сидела тихо и ни разу ни с кем не заговорила, но любопытство окружающих все равно приковывало к ней взгляды. Сиело не могла дружить с кем-то не отвечающим требованиям ее собственной общительности, а потому Мерседес вскоре вызвали на своеобразный допрос. Несколько минут и все поняли, что Мерседес своя.
Больше всех вопросы задавал Пако. У парня в голове не укладывалось, что амнезия, во-первых, вообще существует, а во-вторых, как можно знать так много языков и не знать кто ты.
- Ты на самом деле знаешь русский? - постоянно твердил он. - А ну-ка, скажи что-нибудь…
Его со смехом и подзатыльниками пытались утихомирить.
- А что, ты совсем ничего не помнишь? - спрашивали другие.
Мерседес привыкла отвечать на эти вопросы, а потому терпела допрос вежливо.
- А как же ты выучила испанский? - спросила Виктория.
- Я его уже знала. - Мерседес пожала плечами. - Английский и испанский.
- Обалдеть! Вот так проснуться и помнить несколько языков… - ахнула Каталина.
- Да ну тебя, это же ужасно, ничего не помнить… - махнул на нее рукой Ранч.
- Нет, это смотря при каких обстоятельствах… - заумничал Эмилио.
Акулы с интересом спорили и расспрашивали чудную девушку об ее ситуации.
- А еще языки ты знаешь? - это уже интересовался Альфредо.
- Узбекский. - кивнула Мерседес, точно зная, что теперь будет тема для смеха. - И турецкий. - вздохнула она.
Шум поднялся невероятный.
- Я же говорю, она шпионка, как Борн, а мне никто не верит! - хохотала Никита. - Ну, теперь что скажете? Как можно знать столько языков?
Началось обсуждение возможных вариантов. Кем бы могла быть Мерседес в прошлом.
Но, как обычно, слово «узбекский» всех ставило в тупик. В Мексике об Узбекистане и не слышали. Все тут же начали копаться в сотовых, в поисках карты. Позже все решили, что Мече может быть из Турции. По крайней мере слово было знакомым. И к России ближе.
- Подожди, подожди! - не унимался Пако. - Значит ты знаешь какими языками ты владеешь, а где ты родилась ты не помнишь?
- Память возвращалась постепенно, но мами я поняла сразу. - объяснила Мерседес, вспоминая ту бездну боли, которая сопровождала ее пробуждение в этой новой и непонятной жизни. - Потом я вспомнила английский, потому что услышала по телевизору, а потом поняла, что думаю на другом языке… это оказался русский… Все было постепенно…
- Значит ты родилась в России?
- Пако! - взвыла Виктория. - Она же сказала, что не помнит.
Сиело еще до конкурса предупредила всех, что спрашивать о причине амнезии нельзя, а потому все Акулы изо всех сил старались это правило не нарушать. Но Пако пару раз все таки умудрился завести об этом разговор, в эти моменты Сиело его безжалостно прерывала и начинала другую тему. Вскоре любопытство команды было почти удовлетворено, чему Мерседес искренне обрадовалась. Когда расспросы подходили к концу, ее обычно оставляли в покое. На это она надеялась и в этот раз. Последние два дня итак были слишком насыщены для нее, привыкшей пока только к работе в «Кадиллаке», к подругам и к дому.
Но, как оказалось, у Сиело были совсем другие планы.
О них Мерседес узнала только когда вся команда Акул пришла в «Кадиллак» посмотреть на то, как она танцует.
Мерседес до последнего не понимала, что происходит, пока Сиело с радостным криком не набросилась на нее.
- Видишь, им понравилось! Они в восторге от твоего танца. Я же им говорила! - потом Сиело заговорщицки заглянула Мерседес в глаза. - Ты же нам поможешь, правда? - спросила она.
Мерседес просто обомлела, наконец начиная понимать, что задумала ее подруга.



Йувия провела свое утро как обычно - несколько дел по дому, молитвы и, наконец, любимый сериал в удобном кресле.
Когда девочки ушли и во дворе стало тихо, она вышла. Солнце уже было высоко и становилось все жарче. Мерседес успела убрать все со стола, несмотря на то, что Йувия все время попрекала ее за чрезмерную опеку.
- Я имею право помогать хоть немного. - отшучивалась Мерседес.
Йувия ласково ей улыбалась. Это кто кому помогает. Йувия получила дар в лице незнакомой девушки, потерявшей память. Кому еще бог посылает такую возможность исправиться, кому еще так везет?
Йувия старела и чувствовала себя одинокой. Дочь, Изабелла, оставила ей внука и это было утешением, но душа жаждала прощение за то, что Изабелла так рано ушла из жизни. Йувия винила себя и тяжесть на сердце не давала ей покоя ни днем, ни ночью. Когда дочь начала увлекаться наркотиками, она испробовала все - и ласки, и угрозы, и лишения… Но ничего не помогало. Дочь появлялась только для того чтобы устроить скандал и потребовать деньги на новые дозы. Она таяла на глазах и с этим невозможно было бороться. С подсевшими на наркотики все одинаково. Йувия слышала достаточно историй об этом, но никогда не думала, что это коснется ее. Она никогда не молилась о том, чтобы бог уберег ее от этого. Это было ее ошибкой и Йувия сильно страдала. Дочь могла пропасть на несколько дней, а потом заявиться и устроить истерику. Иногда она замертво падала, спала несколько часов, просыпалась и вновь отправлялась на улицы, искать заветного забвения. Про беременность Изабелла долго не говорила. Когда живот уже стал заметен, она призналась. Йувия плакала два дня и пыталась уговорами образумить дочь. Тогда Хосе был еще дома. Но и брат не смог повлиять на младшую сестру. Каким-то чудом ребенок выжил и родился на седьмом месяце беременности. Врачи с легкостью заверили о том, что малыш вне опасности и при правильном уходе перенесет критический период, но тут же принесли новость о том, что сердце роженицы не выдержало родов и остановилось. Хосе долго плакал, причитая, что из четверых детей остался он один, Йувия страдала молча. Ее губы беспрестанно просили прощение у бога, за то что она оказалась недостойной четверых детей, за то, что она оказалась никчемной матерью. Один за одним уходили ее дети. И теперь у нее остался только один сын и новорожденный внук, чья жизнь еще была под вопросом. Это было испытание Божье. Это было его наказание за ее гордыню, за ее невнимательность. Но она приняла это. Ей больше ничего не оставалось. Всю свою любовь она направила на единственного сына и новорожденного внука. Каждую минуту она молила бога не отнимать у нее детей и простить ее.
Долгое время ее прежде светлый дом омрачало горе. Но вскоре Йувия услышала первый смех Паулито и стало немного легче. Хосе тоже успокоился, когда увидел, что старая мать вновь учится улыбаться. Невозможно было думать о плохом, когда маленькое дитя смотрит на тебя и смеется. Йувии стало лучше.
Паулито подрастал и вскоре в доме устроили первый праздник. Пришли соседки и подруги Йувии, поздравляя с тем, что внуку исполнился год.
Душевные раны начали затягиваться, понемногу возвращалось спокойствие и восстанавливался прежний образ жизни.
А потом Хосе принес новость о повышении и Йувия настояла на том, чтобы сын поехал в столицу и не беспокоился о ней.
Хосе послушал мать, видя, что она изменилась, стала словно непроницаемая стена. Когда было радостно, она смеялась, но стоило появиться какой-нибудь проблеме и мать замыкалась и шла вперед напролом, словно бросая вызов, словно спрашивая «кто кого». Он не сомневался, что после стольких испытаний она сможет справиться с чем угодно. Поначалу, он чуть ли не каждый месяц летал домой, проведать ее и племянника, но Йувия была против таких растрат. Сначала она заставила прилетать его раз в три месяца, а теперь он прилетал раз в полгода, согласившись заменить прилеты телефонными звонками. Он звонил каждые два дня, получая отчет обо всем, что происходит.
Сегодня он тоже позвонил и Йувия разговаривала с ним дольше чем обычно.
Расспросив его о делах, она дала ему волю высказаться по поводу Мерседес.
- Ну что? - смеялся сын. - Я в интернете все видел. А ты беспокоилась, что она если проиграет будет переживать. Теперь стоит серьезно задуматься о том не звезда ли она из России… Надо же было такое придумать! Мы тут всем полицейским участком смотрели… мои друзья во время пальбы падали от смеха…
- Ты бы видел, что у нас тут твориться. - смеясь, ответила Йувия, рассказывая об ажиотаже среди соседей и ее подруг. - Все только о ней и говорят.
Они с пол часа обсуждали Мерседес и конкурс танцев, а потом Йувия настоятельно попросила сына не тратить деньги на переговоры. Пожелав ему удачного рабочего дня, она положила трубку.
Пришло время искать Паулито. Шкодный мальчишка наверняка в сотый раз пересказывал вчерашний конкурс своим, таким же маленьким друзьям. Найти его было несложно - ребятня любила играться на стройке, на берегу океана. Йувия медленно дошла до стройки и окликнула внука обедать. Действительно, все дети с их улицы были здесь. Бегая между насыпей песка и гравия, они шумно играли в догонялки. Несколько мальчишек строили замки из песка или босиком игрались в пене от океанских волн. Погода все еще держалась славная, но волны были грозными и шумными - мечта любого серфингиста.
Йувия понаблюдала за волнами, наслаждаясь лучами солнца. Но, пора было идти и она вновь окликнула внука.
Паулито услышал ее и тут же распрощался с друзьями. Бабушку он слушался беспрекословно. Малыш подбежал к ней и, взяв за руку, подстроился под ее медленный шаг. Чумазый, весь в песке, малыш светился от радости.
- Они мне все завидуют! - радостно сообщил он. - Все хотят танцевать с Мече!
- С Мерседес. - напомнила Йувия с улыбкой. - И среди друзей не должно быть зависти. Если ты хочешь, чтобы дружба была крепкой, друзей нужно уважать и понимать, а не завидовать.
Паулито, привыкший к подобным поучениям, не стал спорить. Он кивнул и принялся рассказывать какую игру они придумали.
Йувия слушала внука, поддакивая, а у самой мысли унеслись далеко, на год назад. Так происходило каждый раз как она проходила по улице, отделявший их маленький райончик от череды пляжей.
Здесь, почти год назад, она нашла Мерседес.
Несмотря на возраст, у Йувии была хорошая память и все события той ночи всплывали перед глазами, словно это произошло вчера.
Росио, вредная старуха, вечно свербящая своим ужасным голосом - это она задержала Йувию допоздна в тот день. Паулито был у соседки, но Йувия все равно спешила уйти с посиделки, которую эта карга устроила.
- И не вздумай уходить! - выкатив глаза, вскрикивала Росио каждый раз, как Йувия делала попытку встать. Остальные соседки тоже уговаривали остаться, как будто ей заняться больше было нечем.
Сдерживая раздражение, Йувия старалась быть вежливой, но все равно ушла раньше всех. Росио ее просто бесила. Ну разве может женщина почти ее возраста быть такой недалекой, такой тщеславной и эгоистичной. Карга вела себя так, словно ей было 18. Ей все еще подавай внимание мужчин.
- Дура! - в сердцах ругала ее Йувия на обратном пути.
Уже темнело, а она еще Паулито не забрала, и все из-за этой молодящейся старухи.
Побушевав немного, Йувия успокоилась и прочитала короткую молитву, прося у бога прощение за то что впустила в свое сердце гнев и осуждение других.
Пришлось срезать путь по темной улочке. Розарито было спокойным местом и Йувия в последнюю очередь боялась неприятных встреч с бандитами. Кому нужна хромающая старушка. Конечно, лучше было прогуляться вдоль берега и посмотреть на волны, чем на грязные стены, но время поджимало, а ей еще столько пройти нужно было.
На этой улочке все и случилось.
Йувия старалась идти быстрее, но не из-за того, что ей было боязно, а из-за внука оставленного у соседки. К тому же бояться было нечего - улочка была пуста. Откуда-то сверху доносилась музыка, видно было открытое окно и свет, все остальные окна были темными. На улочке был один фонарь, один мусорный бак и один старый Мерседес, стоявший уже здесь, наверное, целую вечность.
Йувия еще тогда усмехнулась, говоря самой себе, что Мерседес такой же старый как и она. Вслед за своей мыслью она услышала голос. Тихий и задумчивый. Голос повторял одно слово, словно спрашивая, правильное ли оно.
Йувия дошла до машины и почти не удивилась, увидев рядом с ней бездомного. Обычно все проходят мимо, когда видят подобные картины. Йувия тоже собиралась пройти мимо. Но, любопытство взяло вверх и она пригляделась.
Это была женщина. Она лежала в неудобной позе, словно пыталась встать и держалась одной рукой за голову. Она была грязной, но одежда на ней не была похожа на обычное тряпье бездомных. Женщина упорно всматривалась в буквы на капоте старой машины. Она часто моргала и прищуривала глаза, и все читала.
- Мер - се - дес? - шептали ее потрескавшиеся губы.
Она повторяла и повторяла это слово, а потом на глазах у Йувии обессилено упала на асфальт.
- Боже! - воскликнула Йувия и подошла поближе.
Теперь она рассмотрела женщину лучше. Темные волосы, собранные когда-то в хвост, кровоточащая рана на голове, прилипшая грязь. Но кожа даже в темноте выглядела невероятно светлой. Женщина не была мексиканкой. И одежда, хоть и грязная, была хорошего качества, равно как и обувь. На женщине были почти изящные ботинки, на толстой подошве. В Мексике такую обувь не носят и на военную обувь она тоже не была похожа. По всем признакам было видно, что женщина иностранка.
- Что с тобой произошло, дитя? - изумленно прошептала Йувия, осторожно опускаясь на колени.
Для Йувии это было очень тяжело - вот уже несколько лет левая нога почти не сгибалась. Но Йувия уже знала, что о женщине необходимо позаботиться. Сотовый телефон она оставила у соседки, на случай если Паулито начнет капризничать - малыш забывал обо всем, стоило дать ему любимую игрушку. А, значит позвонить и вызвать скорую не удастся. Звать на помощь? Вокруг никого. Попытаться докричаться до того, чье окно было открытым? Там звучала музыка, а голос у Йувии был слабым.
- Дитя, ты сможешь встать? - спросила Йувия, склоняясь над незнакомкой.
Она взяла ее за руку и незнакомка тут же открыла глаза и посмотрела на нее.
Йувия никогда не сталкивалась с людьми, у которых была потеря памяти, но увидев взгляд этой женщины, она сразу поняла, что она ничего не помнит. Незнакомка, несмотря на слабость и явную потерю крови, изумленно вглядывалась в лицо старой женщины. Во взгляде читалось такое искреннее удивление, что сомнений быть не могло - незнакомка не знает где она и что с ней случилось.
Надеясь на божью помощь и на лучшее, Йувия повторила свой вопрос.
- Дитя, ты сможешь встать?
Незнакомка поняла ее и перевела взгляд на свое тело. Она пошевелилась и поспешила подняться, но тут же вскрикнула и осела обратно. Схватившись за плечо одной рукой и обхватив грудь другой, незнакомка изумленно посмотрела на себя, потом перевела взгляд на Йувию.
- Тише! Тише, дитя! - удрученно прошептала Йувия. Она вновь начала оглядываться, но улица по-прежнему была пуста. - Давай попытаемся встать, только медленно.
Незнакомка вновь сделала резкое движение, но на этот раз она была готова к боли и упрямо начала подниматься. Йувия, увидев это, поднялась, как могла быстро. Незнакомка зашаталась, но Йувия уже подставила свое плечо.
- Тише, тише! Вот так! - подбодрила она. - Сможешь идти?
Незнакомка не ответила, а просто пошла. Ее собственных сил хватило только дойти до дороги. Уже хорошо. Но потом она начала становиться тяжелее и все чаще останавливалась и опускала голову вниз. Опираясь на Йувию, она пыталась передвигать ноги, но вскоре начала падать.
- Еще немного. - подбадривала Йувия, все так же не видя, кто бы мог им помочь. К сожалению, в будни, ночью Розарито не такое оживленное место. В выходные или праздники, она бы сразу нашла руку помощи, но сейчас на улицах царила тишина. - Еще немного и мы дойдем до дома. - шептала Йувия, всеми силами поддерживая израненную незнакомку.
Каким-то чудом они дошли до ворот дома и Йувия смогла открыть дверь, одной рукой поддерживая прислонившуюся к стене девушку.
- Уже дошли, держись, дитя! Уже дошли!
Несколько шагов через дворик, коридор и спасительная комната Хосе, в которой всегда застелена кровать. Сына всегда ждал дом и уют.
- Слава богу! - не переставая шептала Йувия, уложив незнакомку и укрыв ее одеялом. - Сейчас я позову на помощь, дитя. Лежи здесь и ничего не бойся. Я очень быстро вернусь.
Соседка Йувии и ее подруга, Химена, была чуть постарше и бог наградил ее шестью детьми. Но дети давно выросли и разлетелись, а потому Паулито был лучиком света для старой женщины и она была только рада, если Йувия оставляла его на ее попечение.
Малыш давно спал, Химена умела убаюкивать детей. Она с улыбкой встретила запоздавшую соседку, но улыбка мгновенно исчезла с ее лица, когда она увидела как Йувия бледна.
- Что с тобой? - Химена застыла в дверях.
- Я нашла девушку в переулке, она ранена. Очень странно… Я не знаю, что делать… Мне кажется, она иностранка и вдруг… - Йувия в нерешительности замолчала. - Мне кажется нельзя звать скорую… Нужно позвать нашего доктора, а я телефон у тебя оставила.
Йувия проговорила это все взволнованным шепотом, поняв по тишине, что Паулито уже спит.
Химена всплеснула руками и ахнула.
- Боже! Конечно! Нужно позвонить синьору Альваресу, он тут же приедет.
Обе женщины поспешили вызвать знакомого врача. Йувия кратко описала ситуацию.
- Он приедет, но… - Йувия замялась.
- Что? - нетерпеливо спросила Химена.
- У видела у нее кровь на голове. Что если…?
- Идем, я посмотрю! - Химена быстро схватила соседку за руку и помогла ей быстрей отправиться в ее дом.
Йувия спорить не стала - Химена всю свою жизнь проработала медсестрой и знала, как оказать элементарную помощь.
Синьор Альварес долго не ехал, так что старые женщины своими силами раздели и как смогли обтерли пострадавшую.
- У нее огнестрельное ранение. - сказала Химена, когда увидела в левом плече пулевое отверстие. Рана была опухшей, но кровь засохла и видимо поэтому она не кровоточила. - Если дойдет до полиции будет много вопросов..
Йувия побледнела и схватилась за сердце, когда услышала эти слова. Уму непостижимо… что могло случиться? Конечно, преступность в Мексике высока, но здесь, в Розарито… Тише места не найти. Пляжи, отели, туристы и сувенирные лавки. Если где и были разборки наркокартелей, так это в Тихуане. Неужели, пострадавшая выбралась из какой-нибудь передряги и сил у нее хватило добраться досюда?
- Думаешь, что-то произошло… ну, нехорошее…
Химена испуганно молчала.
- Но она будет жить? - со страхом спросила Йувия.
Химена пожала плечами и сложила руки в мольбе.
Они продолжили раздевать ее и обтирать мокрым полотенцем, обнаружив на всем теле множество царапин, ушибов и ожогов.
- Боже, Йувия, зачем ты с этим связалась? - едва слышным шепотом причитала Химена, когда видела очередную рану. - Она вся словно с поля боя. И она иностранка…. Полиция тебя замучает…
- Не страшно. - отмахнулась Йувия. - Сейчас не это важно.
- А может все таки позвонишь в полицию?
- Посмотрим… не знаю… позже. - неуверенно ответила Йувия.
Несмотря на причитания, Химена обработала почти все раны перекисью водорода, не тронув только рану на голове.
Незнакомка несколько раз приходила в себя и что-то пыталась сказать, но сил у нее уже не было и она вновь проваливалась в обморок.
- Где же доктор? - причитала Химена, ужасаясь бледности пострадавшей.
- Надо дать ей воды. Ей можно? - спросила Йувия.
- Думаю, да. - неуверенно ответила Химена.
Когда незнакомка очнулась в следующий раз, Йувия уже стояла с чашкой воды в руках.
- Дитя, попей, это вода. - ласково сказала она.
Незнакомка послушалась и сделала несколько глотков. Видимо, жидкость принесла облегчение, потому что она некоторое время оставалась в сознании.
Химена испуганно смотрела на нее, незнакомка с еще большим испугом смотрела на Химену.
- Мне кажется она ничего не помнит. - поделилась Йувия своим впечатлением.
Незнакомка перевела взгляд на Йувию и тут несколько раз моргнула. На ее лице появились морщины, словно она пыталась что-то вспомнить. Несколько секунд ее взгляд растерянно метался, а потом она застонала.
- Действительно, похоже на то. - одними губами прошептала Химена, пронаблюдав эту картину.
- Я же сказала. - шикнула Йувия.
Незнакомка вновь начала проваливаться в небытие. Она, то открывала глаза на несколько секунд, то закрывала. Иногда она пыталась оглядеть комнату и женщин, а иногда саму себя, и все время у нее был этот растерянный взгляд.
- Мер-се-дес? - произнесла она, словно не понимая о чем говорит.
- Она лежала под бампером старого Мерседеса. - пояснила Йувия, увидев изумленный взгляд Химены. - Она пыталась прочесть название…
- Она точно ничего не помнит… - тихо воскликнула Химена. - О, боже! Что же делать?
Женщины уставились на пострадавшую, а сама пострадавшая вновь отключилась.
Но, здесь появился доктор Альварес.
- Синьор! - с облегчением воскликнула Химена. Она пошла открывать дверь - у Йувии на это ушло бы больше времени.
Невысокий мужчина, лет шестидесяти, с порядочным брюшком и седыми волосами, был так же обеспокоен.
Взволнованная соседка успела за короткий путь через дворик рассказать почти все. От этого доктор стал еще мрачнее.
- Buena noches! - поприветствовал он Йувию, входя в комнату Хосе.
Синьор Альварес был другом семьи и семейным врачом вот уже много десятилетий. Все дети Йувии, она сама и ее покойный муж находились на его попечении. И Паулито был таким крепким мальчишкой благодаря его советам.
Синьор Альварес только взглянул на пациентку и тут же начал выкладывать из своей сумки все необходимое. Вылив на руки спирт и протерев их, он начал задавать вопросы.
- Сколько времени она уже здесь?
- Около получаса. - запинаясь ответили и Химена и Йувия.
- Принесите мне еще полотенце. - приказал доктор, тем временем что-то делая с пакетом жидкости. Первым делом он установил капельницу, закрепив ее у изголовья кровати. - Где вы ее нашли?
Йувия объяснила.
- Она что-нибудь говорила?
Здесь женщины выразили свои подозрения.
Доктор на мгновение замер, с профессиональным интересом посмотрев на пострадавшую, но тут же вновь принялся за работу.
- Синьора Химена, что успели сделать пока меня не было? - спросил он, зная, что та была медсестрой.
Пока Химена перечисляла их действия, Альварес вколол капельницу в руку незнакомки и укрепил ее, чтобы не шевелилась.
Затем доктор открыл одеяло и начал осторожно осматривать больную. Пройдя голову и пулевое ранение в плече, он осмотрел все тело, прощупывая каждый сантиметр кожи и проверяя каждую рану.
Старые женщины следили за каждым его действием, готовые помочь, и все рассказывали как же это все произошло.
После осмотра начал говорить доктор.
- Она потеряла много крови, но раны уже начали затягиваться… Пулевое ранение сквозное, легкое и сердце не задеты. Ожог на левом плече тоже от пули… я так думаю. Стрелявший, наверняка, в первый раз почти промахнулся, а уже вторая пуля настигла ее. Но рана не смертельна. Курс антибиотиков и пару швов. Рана на голове скорей всего от падения. Швы не нужны, я промою и перевяжу. За остальными ранами может поухаживать и ребенок. Но…
Здесь доктор замолчал и посмотрел на женщин.
- Что, синьор? - спросила Йувия, все время держа руки у сердца.
- Во-первых, ее жизнь теперь в руках бога. Она ослабела от потери крови. - вздохнул Альварес. - А во-вторых, вчера у меня был пациент… - доктор еще раз вздохнул и с сомнением посмотрел на Йувию, словно думая, говорить или нет. - Пациент с тремя пулевыми ранениями. Меня попросили заштопать его… как вы понимаете, без участия полиции. А потом, мне позвонил мой друг из хирургического отделения, спрашивая моей помощи. Вместе мы заштопали еще одного тяжело раненого. И мне не известно сколько еще врачей в этом замешано.
- О, боже! - простонала Йувия, понимая, к чему ведет доктор.
Альварес кивнул.
- Вчера, в Тихуане. Никто не говорил мне подробностей. Но жертв предостаточно, а полиция предпочла минимальное вмешательство.
- О, боже! - теперь простонала Химена, со страхом оглядываясь на пострадавшую.
Разборки наркокартелей. Не такое уж редкое дело. Но, как правило, до обычных людей доходят только слухи и страшилки, кто кого убил или победил и сколько килограммов наркотиков удалось переправить через границу.
Йувия медленно подошла к стулу возле кровати и села. Ее лицо стало каменным. Она то смотрела на подругу и на доктора, то на девушку, которой решила помочь. Некоторое время она думала.
Альварес не прерывал ее. Не спрашивая, продолжать ли ему помогать раненой или звонить в полицию, он начал готовиться к маленькой операции.
- Мне нужен кипяток. - сказал он Химене, выпроваживая ее.
Химена поспешила выполнить его поручение.
Доктор остался наедине с Йувией. Несколько секунд он молчал, продолжая готовить ампулы, колбочки с иголками, ниткой и йодом. Йувия в это время обдумывала сложившуюся ситуацию.
- Она может оказаться преступницей. - Альварес спокойно начал необходимую беседу. - Сдать ее полиции самое разумное решение.
Он не договорил, ожидая, что скажет она.
- Полиция и наркокартели повязаны. - кивнула Йувия. - Отдам ее полиции и считай я отдала ее им.
- Но она не твоя проблема. - напомнил доктор, подходя к кровати.
Он вылил пол бутыли перекиси водорода на плечо больной, потом осторожно приподняв ее, вылил остаток на спину, на то место, откуда пуля вышла.
- Она девушка. - сказала Йувия. - Был бы мужчина, я бы не стала помогать. Но она… она же беззащитна…
Йувия, поднявшись, помогла расстелить под плечом больной чистое полотенце, смоченное в спирте.
Альварес больше вопросов не задавал.
Вернулась Химена, неся кастрюлю с кипятком.
- Рана начала заживать и я не вижу в ней признаков заразы. - сказал доктор, погружаясь в работу. Он внимательно осматривал пораженный участок плеча. Подняв руку больной, он осторожно начал водить ею в разные стороны.
Пострадавшая открыла глаза и, увидев доктора, вся напряглась. Она попыталась освободить руку, но доктор усилил сопротивление, следя за ее реакцией и за работой руки.
- Не бойся, дитя, это доктор, он поможет. - поспешила сказать Йувия, с улыбкой склоняясь над ней. - Все в порядке. Ты спи. Тебе нужны силы.
Она еще шептала что-то, пытаясь успокоить незнакомку.
- Кости целы, перелома нет. - удовлетворенно сказал Альварес, опуская руку больной. - Небольшой отек, но при правильном уходе все пройдет.
Химена выполняла роль медсестры, подавая Альваресу то, что он просил.
Вскоре доктор обколол рану новокаином. Незнакомка, почувствовав первые уколы, застонала, но потом вновь потеряла сознание.
- Боже, ей больно! - сочувственно прошептала Йувия.
- Уже нет, милая. - успокоила ее Химена. - Новокаин действует сразу. Она уже не чувствует боли. Несколько швов и все.
Йувия кивнула. Теперь ей оставалось только наблюдать. Но, ей стало плохо, когда она увидела, как Альварес снимает засохшую кровь с раны, заново бередя ее и пуская свежую кровь.
- Иди, милая, мы сами все сделаем. - сказала Химена, увидев, как Йувия побледнела.
Йувия согласилась и последовала совету подруги. Такие вещи были не для ее нервов.
Операция длилась около часа. Альварес не торопясь промывал и штопал, как он сам выражался, плечо больной.
За время операции, Химена сделала девушке еще три укола с антибиотиками и обезболивающим.
Вскоре, они закончили и Альварес занялся раной на голове, которая при первом осмотре показалась ему не такой уж не терпящей отлагательств.
Когда Йувия вошла в комнату, она увидела ровные и аккуратные швы на плече у девушки. Ткани вокруг раны были разбухшими, но, как объяснил Альварес, это были следы новокаина.
- Опухоль спадет. - сказал он.
Химена уже начинала бинтовать рану.
Йувия теперь наблюдала за тем, как доктор ощупывает голову больной, сантиметр за сантиметров раздвигая волосы и просматривая кожу.
- На голове одна рана. - констатировал он. - Кровь еще сочится, но рана неглубокая. Отек тоже небольшой, но учитывая ее состояние и возможность того, что она пережила большое потрясение, амнезия вполне возможна, так что… - Альварес перевел взгляд на Йувию. - Вам будет над чем потрудиться, когда она очнется.
- Меня успокаивает то, что вы говорите когда, доктор, а не если.
Альварес, в первый раз за ночь, улыбнулся
- Я почти уверен, что с ней все будет в порядке.
- У нее нет сильного жара, а это уже хорошо. - поддержала Химена. - Если бы был, было бы хуже…
- Химена права. - кивнул доктор. - Антибиотики не допустят заражения крови и вам только останется избавить ее от малокровия. Рану на голове я зашивать не буду. Сегодня обработаем, завтра процедуру повторю, а через пару деньков ее и помыть можно будет.
Йувия улыбнулась, видя, что Альварес уже не такой напряженный. Самая трудная часть работы была сделана и прогнозы были хорошими, что позволило ему вновь стать обычным добродушным человеком.
- Я вам так благодарна, синьор Альварес. - улыбнулась Йувия.
- Я знаю. - кивнул Альварес. - И не вздумайте заикаться о деньгах, этого я не потерплю. Вчера нам очень хорошо заплатили за тех бедолаг. Считайте, что они сами того не зная, оплатили здоровье еще одного человека, которого подстрелили.
Возражения Йувии были пропущены мимо ушей и она отделалась чаем с печеньем.
За столом Альварес еще раз спросил о намерениях Йувии относительно девушки. Химена тоже вопросительно смотрела на подругу.
- Пусть она встанет на ноги и оправиться от шока. - ответила Йувия. - Нас никто не видел, никто не следил. Если вы будете молчать, о ней никто не узнает. Если она на самом деле иностранка, Хосе просто обратится в консульство ее страны и все будет решено.
Альваресу и Химене ответ показался вполне разумным. Сейчас бежать в полицию было опасно. При ней никаких документов они не нашли. Наугад идти в посольство США и говорить о том, что есть некая раненая девушка… Таких трюков в посольстве уже навидались. Другое дело, если девушка сама отправится туда и докажет кто она и откуда. На месте они уже смогут узнать ее личность. И это только в том случае, если она из США. А если нет?
- В любом случае нужно дождаться когда она очнется. - заключила Йувия.
На этом необычная встреча была закончена. Синьор Альварес уехал отдыхать, пообещав вернуться через несколько часов. Химена тоже ушла, несмотря на желание побыть с подругой.
- Ты устала, тебе нужно отдохнуть. - настояла Йувия.
- Я же знаю, ты спать не будешь. - сопротивлялась Химена.
- Иди. Утром зайду за Паулито. И спасибо большое!
Йувия отправила подругу отдыхать, а сама вернулась к незнакомке.
Без сомнений и отлагательств, она начала молиться. В тишине и спокойствии, она провела часа два, слушая лишь звук собственного голоса. Это ее успокоило. И она окончательно осознала ту роль, которую только что сыграла. Кто бы что не говорил, она не зря пошла именно той дорогой, не зря остановилась и, даже эта старая карга Росио, не зря ее так долго задерживала. Все, что произошло, должно было произойти. Бог захотел испытать ее еще раз и она подчинилась его воле.
- Аминь! - прошептала Йувия, смотря на спящую незнакомку.
Изабель, ее дочь, перед своей смертью была так же бледна и истощена. А сколько раз она так же лежала на улице в грязи и сколько людей проходили мимо? Думать об этом было невыносимо. Йувия готова была отдать все только бы вернуть время назад и помочь дочери. Оказаться рядом, приласкать, убедить что она не бросит ее. Но, это было невозможно.
Йувия вгляделась в черты незнакомки. Она не была похожа на Изабель, но бледность и темные круги под глазами напоминали мучительные картины ее последних дней. Йувия не хотела видеть повтора. Где-то мать этой девушки так же молится богу и Йувия была обязана помочь.



После встречи с Акулами, Сиело повела Мерседес и Никиту в свой дом. Наотрез отказавшись от поездки в маршрутном такси, Сиело остановила такси обычное.
- Вот еще чего! - морщила она свой красивый носик. - В маршрутке я еще не ездила…
- Сама платить будешь. - фыркнула Никита.
- И заплачу. - подмигнула Сиело, зная, что Никиту ее выходки раздражают.
Мерседес лишь покорно следовала туда, куда они ее вели, стараясь поменьше участвовать в их постоянных спорах. Сейчас, она знала точно, начнутся лекции по поводу Роберто.
Так оно и произошло. Разговор о нем начался, как только они втроем зашли в дом Сиело.
- Чувствуйте себя как дома. - кинула Сиело, убегая на кухню.
Ее дом был чуть больше дома Йувии. Красивый ремонт, изящные предметы интерьера, которыми Сиело гордилась, ухоженный дворик, все это делало ее дом уютным. Разбросанные детские игрушки не в счет - они никому не мешали.
Никита и без приглашения хозяйки знала, что делать. Раскинувшись на диване в небольшой гостиной, она достала из сумочки трубку и сверточек с марихуаной. Через несколько секунд подруга уже вовсю дымила, от наслаждения закрыв глаза.
Мерседес прилегла рядом с ней и положила голову ей на живот.
- Не понимаю, почему ты не хочешь попробовать… - мечтательно произнесла Никита, затягиваясь.
- Ты видишь все слишком отчетливо и тебе нужен туман. - Мерседес кивнула на трубку. - А мне нужна четкость, туман у меня и без мото все застилает.
Ее слова услышала Сиело, вернувшаяся с кухни с маленьким кальяном.
- Туман не туман, а вспомнить как жить нужно. Сначала мы тебя научим вспомнить секс. - показывая язычок, сказала она. - А потом и все остальное.
- Сейчас самое подходящее время. - сладострастно выпустив дым, кивнула Никита. - Пока ты знаменита…
Мерседес передала трубку от Никиты к Сиело.
- Кладбище отменяется? - хмыкнула она.
- Если договоришься идти сегодня с Роберто, то да. - хитро улыбнулась Никита.
Сиело, отдавшись действию травки, кивнула.
- Я думала, что звездой быть интересно. - сказала она. - Но мне уже наскучила эта шумиха, так что… танец в прошлом, конкурс выиграли…
- Теперь секс. - закончила за нее Никита.
Мерседес усмехнулась.
- Да, да, да! - Сиело, расположившаяся в кресле, приподнялась. - Тебе повезло. Ты считай вновь как девственница. Потом память вернется и ты вспомнишь свою первую ночь. А тут у тебя будет вторая… ну, с почти подобными переживаниями…
- Не выдумывайте. - отмахнулась Мерседес. - Вы меня окончательно запутали.
- Не переживай, Роберто разберется. - успокоила Никита.
- Он вчера тебя просто ел глазами. - напомнила Сиело. - Это было так романтично…
- Он, pendejo, знает, что уже все решено. - сморщилась Никита. - Это меня бесит.
- Ну, он же за ней ухаживал и был терпеливым. - вступилась Сиело.
- Он был хитрым. - не унималась Никита. - Он сразу понял, что к чему и как только мы начали к нему присматриваться, стал белым и пушистым.
- Ну и что! - Сиело выпустила колечко и передала трубку обратно Никите. - Они все козлы, а этот хоть притворяется, что хороший.
Спустя пару минут, Мерседес их уже не слушала. Удивительно, как они вдвоем любили спорить. Не начни одна из них спор и Роберто остался бы на сегодняшний день симпатяшкой.
Они уже месяц как уговаривали ее стать к нему поласковей. Только репетиции к конкурсу удерживали их от радикальных мер.
- Он только этого и ждет. - говорили они. - Позволь за собой поухаживать и дальше все пойдет как по маслу. Он же не маленький, все сам сделает.
К тому же Мерседес знала, что сама виновата во всем. Роберто был красивым и высоким. Он работал одним из охранников в «Кадиллаке». Она невольно наблюдала за ним и ее поймали с поличным. Отнекиваться было поздно и Роберто завладел вниманием Сиело и Никиты. Теперь они спали и видели, как бы устроить ночь любви и ввести, наконец, Мерседес в свой клуб любительниц секса.
- У меня такое ощущение, что чего-то не хватает. - морщась, отговаривалась Мерседес, увиливая от темы.
- Мече! - восклицала то Сиело, то Никита. - Ты же женщина.
- И что означает твой взгляд? Ты что-то вспомнить пытаешься? - начинала шутить Сиело. - А вдруг память вернется лет через 20? Ты не можешь ждать так долго…
Здесь Никита как-то пыталась возразить…
- А вдруг Мече влюблена и ее любовь ждет ее где-то в России?
- Зря ты это сказала. - подумала тогда Мерседес.
Сиело на три дня раздула эту тему.
- Какого черта этот любимый не ищет ее? А? - делала она страшные глаза. - Что….
И тут начинались пространные рассуждения о нелепости возлюбленного и его неспособности защитить свою любовь. Был бы достойным и сильным давно разыскал бы.
Никите пришлось сдаться и признать, что Мече совершенно свободна. Таким образом благополучно вернулись к Роберто.
И все из-за маниакальной внимательности Мерседес. И надо было ей додуматься до того, что у Роберто красивая походка. Никто кроме нее к этому не присматривался. Сама доигралась.
- А мне нравится его прическа. - как стилист, одобряла Никита.
- У него взгляд, как будто он постоянно под кайфом… - хмыкала Сиело. - Но красивые глаза.
Мерседес пришлось обратить внимание и на его характеристики. Да, все было красивым.
Но…
Ей не нравился его голос.
Ей не нравился его запах.
Ей не нравились его прикосновения.
- Вот привереда.
Девочки даже не обращали внимания на ее поправки.
- Запах и прикосновения не часто нравятся… - шутила Сиело. - Вот после секса и поймешь их предназначение.
- А голос… ну он же не звезда! Что же ему тебе серенады петь? - шумела Никита.
Мерседес смеялась и соглашалась со всем, лишь бы отстали.
Но, опять но!
Примерно пару месяцев назад, в «Кадиллак» пришли молодые американцы, всем было лет по двадцать. Они много смеялись, много пили и говорили, что служат в армии.
- Мы морские котики! - скандировали они, перед очередной партией выпивки. - И мы надерем задницы всем… - здесь начинался длинный список врагов.
Обычно молодые солдаты пленялись самыми известными стрип-клубами в Тихуане, такими как «Гонк-Конг» или «Чавелас». Перейдя границу между Штатами и Мексикой первым делом натыкаешься именно на эти клубы. Как пехотинцы добрались до Розарито миновав их…
Впрочем было не важно. Все стриптизерши были рады танцевать не для нахальных мексиканцев, а для чистеньких и симпатичных парней, знающих толк в галантности.
Шутя или серьезно, но парни целовали ручку, прежде чем пригласить стриптизершу в приват. Их даже не приходилось уговаривать.
Мерседес была замечена одним из них. Невысокого роста, накаченный и симпатичный. Мерседес даже не спросила его имени, но помнила, что он из Лос-Анджелеса. Он так просто подошел к ней и протянул руку, приглашая идти с собой. Улыбка, пару слов и ничего больше.
Они вошли в кабинку, после того, как парень рассчитался, отдав менеджеру 20 долларов.
Приват длился всего 5 минут, за которые мужчины старались успеть все потрогать. Этот парень сидел, сложив руки, что даже смутило Мерседес. Танец протекает довольно таки быстро, когда отшучиваясь, сдерживаешь шаловливые руки и избегаешь прикосновений. А здесь, просто взгляд, который скользит по телу. Мерседес была уверена, что Сиело или Никита быстро бы разговорили этого мальчика. Они закидали бы его шуточками или сами бы облапали, чтобы стало веселее. Но Мерседес, не знала, что делать. Она краснела и бледнела, боясь посмотреть в глаза парню. Благо волосы спадали на лицо и частично скрывали ее смущение. Этот танец был просто бесконечным. Но, минуты через две, парень, наконец, дотронулся до нее, начиная гладить сначала ее бедра, а потом и все тело. Он был так нежен и осторожен, что Мерседес успокоилась. Теперь можно было танцевать, как ее учили девочки - плавно двигаться, тереться о колени, медленно изгибаться.
- Ты красивая. - прошептал парень и встал.
Не успела Мерседес понять что к чему, как он прижал ее к стене кабинки, продолжая так же медленно гладить всю ее. Он прижимался к ней всем телом и вдыхал аромат ее волос, а потом губами дотронулся до ее шеи.
- Нельзя! - строго объясняла Сиело, в самом начале, когда Мерседес только пришла в «Кадиллак». - Нас нельзя целовать! Обойдутся! Мы слишком красивые! Нельзя! Сразу пощечину и выходи жалуйся менеджеру. Клиент потеряет свои деньги, потому что сам позволил себе лишнее….
Никита во время этих лекций чуть со смеху не падала, прекрасно зная, как подруга упивается поцелуями, попадись ей симпатичный парень.
Помня эти слова, Мерседес собиралась отстранить американца, но в этот момент он нежными поцелуями дошел до ее губ. Она замерла. Легкими прикосновениями он начал водить языком по ее губам и пощипывать их своими губами.
Здесь в дверь кабинки постучал менеджер, говоря о том, что время закончилось.
Американец без разговоров достал еще двадцатку и приоткрыв дверцу, отдал менеджеру.
- Мне понравилось. - прошептал он, возвращаясь к своей игре.
Мерседес отдалась его губам, слегка улыбаясь. Это был ее первый поцелуй в этой жизни.
Американец целых пять минут не отрывался от ее губ, то лишь облизывая их, то кусая, то впиваясь в них со всей страстностью.
В зал, к друзьям он вернулся довольно улыбающимся. А Мерседес сбежала в гримерку, отдышаться и все обдумать. Ни Никита, ни Сиело, ничего не знали об этом случае. Эти переживания были только ее.
Американцы вскоре ушли, а воспоминания о поцелуе терзали до сих пор.
Во время того привата, Мерседес забыла обо всем, наслаждаясь и голосом, и запахом и прикосновениями американца. Так началась ее, в какой-то мере, сексуальная жизнь. В поисках приятных ощущений, она целовалась в приватах с симпатичными и молодыми гостями. Частенько встречались парни намного красивее американца, но тех же ощущений она так и не нашла.
К тому же все узнали о том, что в кабинках она ведет себя как и все остальные. Так она лишилась приоритета - больше ее амнезия жалости ни у кого не вызывала.
С тех пор и начались разговоры о сексе.
Никита и Сиело становились все упорнее в своих убеждениях, а Мерседес упрямилась из-за того, что Роберто, хоть ей и нравился, не вызывал в ней того волнения, что вызвал американец.
Девочки докурили мото и обсудили все, что касалось предстоящей ночи - то есть, это могла быть ночь с Роберто или это могла быть ночь на кладбище.
Мерседес почему-то казалось, что будет кладбище.
После травки просмотрели новости в интернете.
- Мы звезды! - пропела Сиело, смотря на цифры. - Все еще первые по просмотрам!
- Я вижу такое впервые… Вот это танец… Мы за вас… Отожгли… Акулы… Так им и надо… Вы лучшие… Никогда не сдавайтесь… - Никита читала комментарии, смеясь и дурачась, пытаясь коверкать голос.
- Почему Акулы решили разойтись? - задумчиво спросила Мерседес, смотря на экран компьютера. - Они ведь на самом деле могут стать звездами, как говорит Каталина!
Сиело тут же посерьезнела и посмотрела на подругу.
- Звезды - это фальшивка! Это те, кто заплатит больше, как Аманда! - с чувством сказала она. - Да, Акулы могут остаться в статусе звезд, но для этого им нужна ты и много оружия! Без этого они просто хорошие танцоры, как и миллионы других, и они знают это.
На этот раз Никита спорить не стала, соглашаясь, что так оно и есть.
- Ладно, давайте собираться на работу. - позвала она, поднимаясь с дивана и отправляясь за сумочкой.




Халил нетерпеливо отталкивался ногой, туда сюда вращаясь в своем кожаном кресле. Ему так не терпелось увидеть реакцию Бека. А этот гад в пробке застрял. Чертова Москва. Как обычно.
- Закон подлости! - стуча пальцами по столу, шипел Халил.
Он распорядился никого к нему не пускать и ни с кем не соединять - до приезда друга ему хотелось побыть в тишине. Он любил оставаться один в своем кабинете, это его успокаивало. Когда Бек сам лично обустроил свой кабинет в своем спорт комплексе, он решил что может сделать то же самое. Результат ему понравился несмотря на стеб друга.
- Ты просто скупил все самое дорогое и завалил всю комнату. - морщился Бек, когда Халил позвал его и начал хвастаться.
- Гад! - усмехнулся Халил и уселся за свой дубовый стол. Ноги по-хозяйски оказались сверху, а вот дорогущее кресло оказалось с не отрегулированной спинкой и не выдержало веса хозяина.
Бек это новоселье помнил до сих пор и похоже не собирался забывать. Увидев, как друг свалился под стол, он расхохотался так, что пришлось воспользоваться одним из еще накрытых целлофаном диванов. Пока Халил вылезал из под стола, Бек от души ржал.
Халил встал, отряхнулся и мстительно усмехнулся.
- Я же тебя просил ничего не трогать. - с издевкой сказал он, пожимая плечами.
Бек заподозрил неладное, но было поздно. Целлофан был испачкан краской. Его безупречный и дорогущий костюм был испорчен.
Так кабинет получил свое крещение - Бек его шутливо ненавидел, Халил обожал. Оправившись от своего позорного падения, Халил постарался избавиться от ненужной роскоши и оставил в кабинете все только самое необходимое. Кабинет стал выглядеть лучше и он успокоился. Догнать Бека ему не удалось, но зато его рабочее место было обустроено в его вкусе.
Вот и сейчас он был рад тому что находиться здесь, а не дома. Здесь возникшая ситуация приобретала какую-то торжественность и ему хотелось, чтобы друг тоже почувствовал это. Хотя, Халил задумчиво замычал, узнай Бек о каких глупостях он думает когда на кону такое, ему бы не поздоровилось.
Нет, все таки лучше узнать об этом в кабинете. Отсюда им будет доступен весь мир. Один звонок и все вокруг узнают, что тебе нужна помощь. Вот это значит семья.
Но… Бек все не ехал.
Халил терпеть не мог ждать. Он уже двести раз успел просмотреть все эти чертовы ролики. Сам он не был уверен в том, что это она. Почти не был уверен. Почти на 98 процентов. Но он знал, что Бек сразу скажет, она или не она.
Потрясающее утро. Халил улыбнулся. Даже если не она, он изрядно помучает Бека. Ничего. Он это заслужил. Пусть еще пострадает. Вот как не слушать советов лучшего друга.
Халил, то злорадствовал, то вновь нетерпеливо ерзал, а Бек все не ехал.
- Жалаб, где ты? - гласила двадцатая смс-ка.
- Учер! - ответной вежливостью приходила двадцать первая с другой стороны. - Сказал же, еду!
- Зараза! - продолжал беситься Халил, теребя сотовый.
Не хотелось работать. Все мысли занимали эти ролики и эта девушка. Ну, не зря же! Он видел, как она двигается и был почти уверен, что нашел ее.
Зазвенел внутренний телефон.
Халил недовольно ответил - вообще-то, секретарь получил четкое распоряжение, его не беспокоить.
- Что? - рявкнул он.
- Вы ждали звонок из Сан-Диего. - коротко ответил секретарь, зная, что если скажет в вопросительной форме, получит по шапке.
- Неси. - выдохнул Халил, тут же успокаиваясь.
Еще как ждал. Только и не надеялся, что он раздастся так быстро.
Сотовый для «особых» разговоров держали в приемной, чтобы не прерывать совещаний и деловых встреч. Секретарь принес его в кабинет.
Звонил «общий друг» семьи, хорошо знакомый с «жизнью» Калифорнии. Халил позвонил ему чисто из любопытства и, в какой-то мере, из осторожности.
- Слушай, найдется минутка, пораспрашивай, не знает ли кто чего об этих Акулах по ту сторону? - так он завел разговор пару часов назад.
По ту сторону означало несколько километров южнее. Граница между Мексикой и США не была такой уж большой преградой для своих людей. Возможно потому ответ и пришел так быстро.
Халил выслушал «общего» друга. На автомате он поблагодарил его и положил телефон. Игривое настроение и желание поиздеваться над Беком исчезли. Халил медленно облокотился на спинку кресла и взглядом уперся в одну точку.
Рот его был открыт от затрудненного дыхания и удивления, голова втянута в плечи, руки сцеплены - в таком состоянии его нашел Бек.
Непоколебимый Бек, так Халил любил называть его. Высокий, широкоплечий, всегда безупречно одетый. Большие карие глаза, густые, красиво изогнутые брови, прямой нос и четко очерченные полные губы. Выбритая голова и гладкая кожа лица делали его похожим на каменное изваяние грозного бога. Ко всему этому жесткий взгляд, уверенный шаг, каждое движения как угроза. Бек сочетал в себе черты безжалостного военного и, одновременно, выглядел как эталон идеального мужчины. Слишком красивый по словам женщин, слишком жесткий по мнению друзей, а термин жестокий был в ходу у врагов, которым повезло выжить.
Бек вошел и всем своим видом выразил одно - какого черта ты меня торопил?
Халил любил его привычку приходить к нему как на задание. Чересчур серьезный, словно только что побывал у главного босса, хмурый, губы сжаты, спина выпрямлена. Угрожающая маска держалась несколько секунд, друзья обменивались несколькими «приветственными» словами на узбекском, «нежно» обливали друг друга матом. После этого, Бек начинал улыбаться или смеяться. Он садился в кресло, напротив друга и начинался дружеский разговор.
Сейчас Бек приготовил целый коктейль из крепких словечек. Халил знал, что он все равно к нему едет, но упорно злил его своими звонками и смс-ками.
- Скажи, что происходит? - рычал Бек, ведя свой Мерс, и так желая раздавить половину всех этих идиотов в пробке.
Но этот осел упрямо твердил, что это нужно увидеть.
- Нима? - рыкнул Бек, шумно закрывая дверь.
В два шага, он пересек весь, не маленький, кабинет. Но за эти два шага он увидел, в каком состоянии находится друг.
Халил едва заметил его появление. А эти складки у рта не предвещали ничего хорошего.
Бек мгновенно остыл. Анализ произошел мгновенно. Во время разговора по телефону Халил был весел, даже злорадно настроен, явно собирался поиздеваться. Значит, что-то произошло между их последними смс и его появлением. Слишком рано, Халил не мог кого-нибудь принять, а значит был телефонный звонок. На данный момент могли возникнуть проблемы только с азербайджанцами. Это было не так страшно - с ними он разберется.
А потому, Бек без слов сел в кресло напротив друга и вопросительно на него посмотрел.
Халил, так же без слов, поддался вперед и развернул к другу раскрытый мак-бук.
- Смотри. - выдавил он.
Бек нахмурил брови. Прекрасно. Они вместе собирались смотреть youtube.
- Что это? - недоуменно и строго спросил Бек, не понимая, какого черта друг не расскажет ему, наконец, что происходит.
- Смотри! - раздраженно рявкнул Халил.
Бек недовольно уставился на экран.
Там уже плясали какие-то огоньки, мелькали лица, звучала музыка, а потом заорал какой-то ди-джей, объявляя что-то на незнакомом языке.
Халил тронул экран и раскрыл картинку.
Бек замер - этот язык он уже слышал и он его ненавидел.
Сжав губы, он посмотрел на друга, а потом опять на экран.
На мониторе уже кипели страсти. Запись была не самой последней паршивости, но и хорошей ее назвать было трудно. Событие снимали на телефон. Была видна толпа, беснующаяся и скандирующая одно слово «Tiburones», и много ярких вспышек. Потом мелькнуло подобие сцены, которую загораживали силуэты. Загремела музыка, послышались крики, свист и аплодисменты. На сцену выбежали танцоры. Кто-то из них был в масках, кто-то без. Уличные танцы - скукота.
От такого Бека мутило. Он никогда не понимал этих педиков, которые, вместо того чтобы учится себя защищать, в непонятных штанах бегают и прыгают. Он никогда и одной минуты подобной записи не посмотрел бы. Но сейчас он смотрел внимательно.
Телефон, постепенно установили в нормальной позиции и почти все представление стало видно. Танцоры начали танцевать. Вместе, в разнобой, постоянно перемещаясь по танцевальной площадке, собираясь в кучи для рисунка и разбегаясь вновь.
С первой секунды танца все стало ясно.
Это были ее движения. Ее танцы. Никто не умел танцевать так как она. По крайней мере он никогда не видел, чтобы кто-нибудь танцевал так же.
Бек побледнел, сжал кулаки и придвинулся к экрану.
Халил замер. Все. Теперь сомнений быть не могло. Можно было и не слушать, что скажет друг - все было ясно по его лицу. Бек побелел так же как и костяшки на его сжатых пальцах.
Танцоры танцевали, все так же беснуясь. Под яркие вспышки света, они составляли общие формы, и вновь разбегались, чтобы выстроиться в линию или освободить место для соло-танцоров, исполняющих нижний брейк-дэнс. Потом музыка стала громче и в танце появились оскорбительные жесты. Телефон в этот момент повернули и на экране появились растерявшиеся лица судей. Бек зашипел, недовольный тем, что камеру отвели от танцоров. Потом на экране была толпа, открыто смеющаяся над судьями. Собравшиеся явно поддерживали танцоров, почему-то оскорбляющих судивших. Потом камера вернулась в исходное положение, вновь показывая танцующих.
Взрывной акцент музыки и все танцоры, как один, подпрыгнули вверх и упали на колени. Музыка затихла, оставляя лишь звуки, похожие на стук сердца. Под эти звуки на сцену вышел мальчишка лет пяти. Он шел, шагами четко попадая в тихий ритм. Танцоры, склонившиеся к земле, ударяли по полу ладонями, словно отчеканивая каждый шаг ребенка. Мальчишка держал в руках лист бумаги. Пройдя определенное количество шагов, мальчишка остановился лицом к судьям и демонстративно разорвал лист бумаги у них на глазах.
Толпа вновь разразилась хохотом. Музыка начала нарастать и один из танцоров бросившись к ребенку, схватил его и убежал со сцены.
Музыка взорвалась барабанными ударами с примесью даб-степа. Танцоры в этот момент, медленно поднимались, исподлобья смотря на судей. Сквозь их ряды, на сцену вышли еще четыре человека в длинных черных плащах. Танцоры одновременно сделали несколько выразительных движений и подняв руки вверх, закричали. В этот же момент, четверо вышедших, вытащили из под плащей автоматы и направив дула на судей, выпустили оглушающие очереди.
- Что? - недоуменно прошептал Бек.
Халил, видевший запись уже рекордное количество раз, следил за его реакцией.
На экране царило безумие. Камера долго металась из стороны в сторону, показывая то испуг судей, то танцоров, которые танцевали, словно сумасшедшие, то обезумевшую толпу. Стало понятно, что выстрелы были холостыми. Никто не пострадал, а танцоры не сбежали, что было бы логичным после совершения массового убийства. Но сногсшибательный эффект был произведен.
Спустя несколько секунд музыка стала спокойней и телефон, наконец, перестал прыгать.
Танцоры открыто глумились над судьями, своими движениями выражая презрение. А потом все танцоры, резким жестом указали вверх. Телефон повернули в том же положении. Над сценой, чуть в стороне, висел большой экран, с прямой трансляцией происходящего. На тот момент, на экране крутились одни и те же кадры - как судьи вели себя, когда по ним открыли огонь из холостых патронов. Кто-то сильно постарался, раз успел смонтировать нужный отрывок за несколько секунд. Было ясно, что представление было хорошо подготовлено. Женщина судья, пронзительно визжала, закрывая лицо, один из судей поспешил упасть под стол, другой вскочил и запутался в проводах от микрофонов, остальные пытались разбежаться или прикрыть голову руками. И это показывалось вновь и вновь.
Толпа смеялась и издевалась над струсившими судьями. Все зрители снимали на телефон их перекосившиеся лица.
Танец на этой ноте закончился и снимавший, запечатлел еще несколько секунд триумфа и радости, что царили среди танцоров.
Экран почернел и в офисе воцарилась тишина.
Бек, все такой же бледный, откинулся в кресле и прижал к губам кулак. Он требовательно посмотрел на друга.
- Ты узнал ее? Это она? - спросил Халил, хотя сомнений уже быть не могло.
- Она с краю, справа. В красной маске. - процедил Бек.
Его раздирали гнев и обида, а еще непонимание. Слишком многое было непонятно. Как она могла танцевать на каком-то конкурсе, явно в Мексике, после того, что произошло? Этого быть не могло.
Халил видя настрой друга, решил что тянуть резину опасно.
- Я сомневался, а потому и ждал тебя. - начал он. - Но, все же позвонил к «своим» в Сан-Диего. Просто так, на всякий случай. Вдруг что знают. За секунду до тебя они отзвонились… - Халил замолчал, невольно выдерживая паузу. Следующие слова сказать было тяжело? Но ему пришлось. - Бек, она потеряла память. У нее амнезия. Почти год… думаю, как раз после…
Халил замолчал, а Бек резко поднялся с кресла и отошел в угол кабинета, где замер.
- Черт! - послышалось его шипение.
Халил выдержал еще одну паузу, потом договорил.
- Этот конкурс проходил в Тихуане. «Наши» позвонили первому встречному и получили о ней полный отчет. Она живет в каком-то Розарито, в семье какой-то женщины…
Халил говорил что-то еще, Бек уже не слушал.
- Ты билет мне заказал? - перебил он его.
- Бек, это еще не все… - взволнованно сказал Халил. - Она стриптизершей стала… там о ней знают из-за шумихи с какой-то разборкой в Тихуане…
- Билет мне закажи! - требовательно рыкнул Бек.
Халил кивнул и потянулся к телефону.
- Сейчас будет. - коротко ответил он.



- Да, ну, к черту это кладбище! - тихо произнесла Никита.
Девочки втроем сидели на песке, на берегу океана. Мерседес, как всегда, смотрела на волны, Сиело и Никита по очереди курили мото. Ночь, теплый ветер и шум волн - больше ничего не нужно было.
В «Кадиллаке» обещанный ажиотаж все еще продолжался и народу навалило столько же сколько и вчера. Но, это уже было не интересно.
- Мы месячный заработок устроили всем. - ворчала Сиело, видя, что и остальные стриптизерши неплохо зарабатывают.
Естественно, в клубе негде было повернуться, и приват кабинки были постоянно забиты. Жаки просто летала от счастья, то от кассы ко входу, то от входа к ди-джею, то от ди-джея к сцене. А им радостно было лишь в конце рабочей ночи, когда получили свои деньги. У всех троих вышло примерно по четыреста долларов. Для воскресенья это было очень хорошо.
- Все, идемте отдохнем. - нетерпеливо звала Никита, забыв и о Роберто и о кладбище.
Мужчины за такие ночи надоедали просто донельзя, о них и говорить не хотелось, не то чтобы видеть. И какое кладбище, когда ноги отваливаются от усталости.
По воскресеньям «Кадиллак» работал до трех утра, а потому у них еще было много времени до рассвета. Девчонки не стали мудрить и просто спустились к берегу океана, оставив огни клуба позади.
Здесь было так спокойно, так уютно. Тихо шумели волны, матово поблескивало несколько звезд, дул ветерок. Вдалеке виднелись огни рыбацких суден, которые ждали прилива.
Запасливая Сиело раздала целлофановые пакеты, которые они расстелили на песке, прежде чем сесть.
К океану они спускались часто, радуясь тому что им троим так комфортно молчать вместе. Разговор иногда начинался, но чаще всего зависал, уступая место раздумьям. Говорить было необязательно. В такие моменты наступала иная близость, которой не нужны слова, а нужно лишь присутствие. Здесь каждый думал о своем.
Мерседес была рада вырваться из толпы. Вот уже второй день у нее было одно желание - спрятаться. Столько взглядов и разговоров, столько внимания. Она к этому не привыкла.
- А к чему ты привыкла? - сама себе усмехнулась она.
Она была ребенком, ей был всего год. Год жизни, в которой она все училась делать заново.
В то время как ее подруги думали о своей жизни, строили планы и мечтали, она прокручивала в голове те воспоминания, что у нее были. Хватало пяти минут. Все остальное время занимала пустота, в которой пытаешься найти ответы. Все равно что постоянно натыкаться на стенки.
Кто ты? Стена. Тишина и непонимание.
Откуда ты? Вновь тишина.
Что ты любишь или любила? Кого ты любишь или любила? На этот вопрос приходила боль. Невероятная тяжесть, которая была огромна как небо. Смутные предчувствия нависали сверху и давили до боли, до слез.
В такие моменты приходило осознание того, что прошлая жизнь была несчастна и она отталкивалась прежней, спокойной жизнью.
Нужно ли вспоминать то, что даже намеком разрывает? Но, если не вспомнить? Как жить дальше? И жить ли вообще?
Она убегала от ответов, убегала от этой огромной боли и ее угроз. Так было легче. Она пряталась в простых объяснениях Йувии, в смехе подруг и в заботах новой жизни. Задача была проста - не думать о прошлом и не стараться вспомнить его.
Мерседес помнила день своего рождения так же прекрасно, как и Йувия.
Она долго лежала в тишине и темноте, чувствуя лишь бездну боли. Больше всего болело плечо. Огонь пожирал всю левую часть спины и каждый удар сердца был словно удар молотом.
Не было ничего больше. Пустота вместо воспоминаний о том, что произошло. Она открыла глаза и думала, что так и надо, лежать на твердом асфальте, смотреть в никуда и чувствовать боль.
А потом зажегся фонарь и горящая голова начала раскалываться от образов, картинок и каких-то видений.
Именно тогда Мерседес увидела над собой бампер машины. Она поняла, что знает, что это такое. Потом она увидела буквы и поняла, что может их прочесть. А потом она увидела старую женщину. Она сразу поняла, что женщина старая, что она двигается слишком медленно, и что она удивлена.
Потом Йувия рассказала ей, насколько удивленной выглядела она сама. Над этим они смеялись и шутили, равно как и над тем, что пришлось ей взять имя Мерседес - это было единственное слово, которое она произносила на протяжении первых трех дней. Так решил Паулито. С ним не спорили.
Паулито догадывался, что в комнате Хосе, что-то не так. Йувия постоянно заходила туда и закрывала за собой дверь, а несколько раз приезжал и старый доктор Альварес. Даже Химене разрешали туда заходить. А ему нет.
Паулито терпел три дня, а потом просто перелез через окно и попал в комнату, в которой он раньше играл. Здесь все изменилось. Он даже не сразу увидел лежавшую на кровати девушку. Его интересовали его игрушки, которые он спрятал комоде, под вещами. На бардак он внимание не обратил, сразу направившись к комоду. Игрушки были на месте - это было странно. Тогда зачем взрослые тайком сюда ходили и его не пускали? Пока он думал, его взгляд невольно скользнул по комнате. Только тогда он увидел на кровати девушку, всю перебинтованную.
- Я нисколечко не испугался. - позже заверял Паулито.
Может так оно и было.
Мерседес видела, как он перелезает через окно и что-то ищет. В этот день она пропадала во сне не так долго, как в первое время. Она почти минут десять могла не спать. Это уже было хорошо.
- Ты кто? - почти нагло спросил Паулито, придя в себя.
Наконец-то, стало понятно почему взрослые сюда приходили. Они сделали девушку. У него была книжка, где взрослые делают роботов, очень похожих на людей. Только роботы были красивые, а эта девушка почему-то выглядела совсем больной.
Мерседес поняла его и нахмурилась.
- Я не знаю. - на испанском ответила она.
Паулито этого было достаточно.
Все! Она точно робот. Взрослые же ничего не умеют. Ну, разве можно так создавать роботов?
Мерседес почувствовала достаточно боли, когда мальчишка проворно забрался на кровать и уселся рядом с ней. Она удивленно смотрела на него - до этого с ней обращались очень осторожно, по крайней мере, пока она была в сознании.
- Они тебя неправильно сделали. - с досадой сказал Паулито, с деловым видом проверяя все повязки, что были видны из-под одеяла.
С головой он был просто безжалостен.
- Ну, кто же так делает? - ворчал он, бесцеремонно ковыряя бинты и пытаясь заглянуть под них.
Мерседес удивленно смотрела на него.
- Все неправильно! - заключил Паулито, через некоторое время и демонстративно уселся поудобнее.
- Неправильно? - переспросила Мерседес, пытаясь себя оглядеть.
- Да! - хмыкнул мальчишка.
Здесь пришло время провалиться в забытье. У Мерседес привычно поплыла картинка и закружилась голова.
Когда она вновь открыла глаза, Паулито сидел на том же месте и смотрел книжку.
- Ну? - требовательно спросил он, увидев, что робот открывает глаза. - Проснулась?
- Да. - ответила Мерседес, сглатывая.
- Не будь такой грустной. - тут же сказал Паулито. - Я тебя починю. Не бойся.
Мерседес вновь попыталась себя оглядеть, не понимая, что в ней надо чинить. А потом заболело горло.
- Я пить хочу. - тихо прошептала она.
- Сейчас дам! - вскрикнул Паулито, соскакивая с кровати и бросаясь к столику, на котором лежали лекарства и куча непонятных вещей. Но была и вода в бабушкином графине. Только стакана нигде не было. Пришлось поить робота прямо из графина. - Давай. Пей. - Паулито усердно держал графин так, чтобы роботу было удобней пить. Но, все равно, много воды пролилось.
В этот момент вошла Йувия и чуть сознание не потеряла от представленной картины.
- О, боже! - закричала она, увидев, что Паулито, едва удерживая тяжелый графин, поит больную.
Пролившейся воды было достаточно, чтобы намочить бинты на плече.
Паулито даже не дрогнул, продолжая поить робота. Робот тоже молодец, даже не посмотрел на бабушку, иначе он мог бы уронить графин.
Йувия, невероятно быстро для нее, подошла и помогла с графином. Не успела она опомниться, как Паулито уже сидел на кровати, рядом с больной.
- Бабушка! Вы все сделали неправильно! - поучительно сказал он.
Йувия застыла на месте.
Мерседес посмотрела на старую женщину, потом на ребенка, потом на свою намокшую часть тела.
- Надо поменять. - указал Паулито на бинты. - А то, током ударит.
Здесь Паулито раскрыл книжку и Йувия, наконец, поняла в чем дело.
- Паулито! - с облегчением сказала она, начиная готовить чистые бинты. - Ты как сюда пробрался?
Мальчишка кивнул на окно.
- Как вы ее назвали? - спросил он.
Йувия не ответила. Она посмотрела на больную. Было странно, что та не спит.
- Тебе нельзя здесь быть. - мягко сказала она. - Девушке нужно отдохнуть.
Паулито послушно вышел из комнаты. Конечно же, роботу нужен был отдых. Он теперь долго должен отдыхать, чтобы стать нормальным.
Уже во время своего следующего визита, Паулито уверенно заявил, что робота нужно звать Мерседес.
- Это ее память. Она сама знает, как ее зовут.
Никто не спорил. А Йувия почувствовала облегчение, когда услышала, что больная между обмороками успевает поговорить с внуком. Паулито вызывал улыбку своей непосредственностью, вызвал и в этом случае. Мерседес начинала улыбаться, когда видела, как мальчишка входит в комнату.
Через пять дней больная окрепла настолько, что сама смогла сходить в туалет. Правда после этого она обессилено упала на кровать. Уже на следующий день она сказала, что выдержит душ.
- Да, тебе пора помыться. - с умным видом сказал Паулито, морща носик.
В комнате стоял неприятный запах немытого тела.
- Тебе тоже пора помыться. - напомнила Йувия, с улыбкой глядя на внука. - Кое кто вчера не искупался перед сном.
Паулито сразу согласился. Он искупается, робот же купается.
Мерседес выдержала душ и не падала в обморок до тех пор, пока Йувия не застелила чистую постель. Когда легла, лишь закрыла глаза, чтобы успокоить вертящуюся картинку, а потом даже помогла Йувии поменять повязки.
Так, день за днем, становилось все лучше. Мерседес казалось странным то, что тело болит все меньше. Это приятно удивляло и она к этому быстро привыкла. Вскоре, ей уже не хотелось вспоминать о боли, которая разрывала ее в первые дни. Все казалось ужасом и чем-то невероятным.
Боль практически ушла, но осталась пустота. А с этим еще предстояло разобраться.
Когда вернулись силы, вернулась и способность мыслить. Постепенно, но Мерседес поняла, что она необычная. Что она не целая. У нее не было прошлого, которое позволяет знать, кто ты есть на самом деле. У нее не было характера, у нее не было воли, не было цели.
Была только душевная боль. Когда Мерседес пыталась пройти назад, ей виделась чернота, которая очередной стеной не пропускала ее. В эти моменты, какая-то частичка ее сознания заставляла задыхаться от рыданий. Становилось слишком тяжело. Не понимая ничего и не в силах разобраться с этой чернотой, Мерседес отступала. Она соглашалась со своей трусостью, с радостью отдавая такую малую цену за свое спокойствие. Ей было легче укорять себя в несостоятельности сопротивляться чем задыхаться от боли которой не знаешь и не помнишь. Это была как жестокая игра - всего лишь нужно было зайти за угол чтобы увидеть черную бездну, таящую память прошлой жизни, но ты специально держишься подальше от каких-либо стен и углов и притворяешься безмятежной.
- Все что угодно, но только не боль.
Она намеренно продолжала быть пустой.
Здесь помогла Йувия, молившаяся в ее присутствии единому богу.
- Тебя могут покинуть все, но только не Он! - уверяла она.
Мерседес доверчиво хлопала глазами и внимала каждому слову. Тогда она была согласна на все, лишь бы не оставаться наедине с черной пустотой.
Старушка быстро объяснила необходимость религии и важность молитвы. Так Мерседес начала молиться. Молиться за себя и ближних своих, за возвращении памяти и здоровья, за тех кто был в ее жизни и тех кто только появится. Йувия убедила ее что так надо и что все это очень важно. Мерседес согласилась наполнить себя этим - жизнь обрела мнимый смысл, но ответы так и не появились, они остались за той же стеной черной пустоты. Там же оставалась и ее смелость.
Вскоре боль осталась лишь в незаживающей и странной ране на животе. Но, несмотря на это, жизнь могла продолжаться по несколько часов в день.
Паулито с радостью помогал окрепшему роботу гулять по дворику, охотно рассказывая и показывая, как нужно правильно управлять своими ногами. Вскоре вышли и на улицу, только это было ночью, когда никто не мог увидеть. А еще через несколько дней, Йувия дошла с ней до океана, представляя ей величайшее творение бога.
- Ему ты можешь рассказать все. - с улыбкой сказала старая женщина.
Мерседес долго не хотела уходить, зачарованно слушая шум волн и смотря на белые барашки. Океан произвел на нее потрясающее впечатление. Она словно знала его, словно уже видела при свете дня. И это ощущение так радовало. Это же было единственное, что пока вызывало ощущение памяти. Когда она могла видеть его? Разговаривала ли она с ним так же как и сейчас? Любила ли его так же как и сейчас?
Океан до сих пор был единственным другом, которому можно было доверить все свои тайны. Хотя, к чему лукавить, тайна была одна - ее страх пройти за стену черноты и увидеть свое прошлое. Даже Йувия не знала об этом. Никто не знал. Это она рассказала только шумящим волнам. Сначала лились слезы, а потом она говорила о своей тайне каждый день и было уже не так тяжело.
И сейчас, когда она сидела на песке с Сиело и Никитой, она разговаривала с ним о своем секрете, и практически не слушала, если девочки что-то говорили.
Мерседес любила ночь. Непередаваемое ощущение тишины и защищенности успокаивали ее и дарили робкие надежды на будущее. Океан ночью - ради этого стоило жить.
Ее пугал дневной свет, который обнажал ее. Тяжелое небо над головой, грозившее вылить на нее весь свинец прошлой жизни, нестерпимо мучило. Затаившаяся боль из прошлого словно приближалась и поджидала каждое утро, издеваясь над ее беспомощностью. Вот в такие моменты хотелось смерти. Постоянная боль в животе и это небо, затмевали радость от общения с новой семьей и с подругами. В эти моменты она верила, что ужасно согрешила в прошлом и, что недостойна жить в будущем. Наслаждаться ночью и океаном, чтобы испытать бездну разочарования днем. Такой была ее жизнь в течении этого года.
Проницательная Йувия не раз задавала ей вопросы о том, что ее гложет. Старушка по глазам видела, что что-то не так. Но Мерседес отнекивалась, говоря, что хотела бы все вспомнить. Мами верила. Откуда посторонним людям было знать каково это, потерять память, а потом бояться вернуть ее. Все ей верили, потому что не испытывали ничего подобного. Верили и оставляли наедине с ее переживаниями.
Облегчение приносили ночь и темные волны.
- Завтра выходной. - мечтательно произнесла Сиело, выпуская дым. - Пойду с детьми в парк.
- А мне нужно ногти сделать. - вспомнила Никита, смотря куда-то вверх.
Мерседес промолчала. И что она могла сказать?
- А мне нужно набраться смелости и все вспомнить?
Нет. Еще рано было говорить такое. Она еще была не готова к этому.




Йувия не могла уснуть, после приснившегося ей кошмара.
Она ложилась спать после того, как укладывала Паулито, часов в десять-одиннадцать. Потом просыпалась, когда приходила Мерседес. Удостоверившись, что с девушкой все в порядке, Йувия вновь отправлялась спать.
Но, сегодня, неприятный сон разбудил ее в час ночи. Повод для горячей молитвы. Йувия поднялась с постели, чтобы опуститься на колени.
Она делала так с рождения Паулито. Она не желала вдумываться в тревожные предчувствия. Ей этого хватило за всю ее жизнь. Теперь она просто начинала молиться, заранее прося прощение за то, что могла сделать неправильно. Умоляя всевышнего уберечь ее и ее ближних от беды, она невольно вспоминала сон, ее разбудивший.
Такого она ни разу не видела. Обычно, все ее кошмары сводились к пережитым трагедиям и напоминали о тех, кто ушел из ее жизни. Но этот сон словно говорил о том, что придет что-то…
- Сохрани Пресвятая Дева… - горячо шептала Йувия, боясь вдуматься в сон и в его значение. Но непонятные картины упорно всплывали перед глазами, словно заставляя их увидеть.
Эта ночь оказалась темной и тревожной. Йувия молилась до тех пор пока боль в колене не стала нестерпимой. Тогда она поднялась и вышла во дворик. Укутавшись в плед и усевшись в плетенное кресло, Йувия продолжила молиться, то и дело поглядывая на небо.
Понятно, она уже не сможет заснуть. Значит можно было заварить чаю и перекусить. К тому же, скоро уже должна была вернуться Мерседес.




Бек просматривал ролики, один за другим. Халил скинул ему все, что смог найти. Но, та запись, которую они просмотрели у него в офисе, была самой лучшей. Остальные записи, либо были неполными, либо качество хромало из-за недостатка пикселей, либо снимавших шатало из стороны в сторону.
- Нашел официальную версию. - вывелось сообщение Халила в углу экрана.
Пришел файл.
Бек поспешил загрузить его в свой ноутбук.
- Там же телевидение. - еще в офисе указал он Халилу, когда они повторно просматривали запись. - Что за каналы? Где это показали? Пусть твои хакеры найдут.
Хакерами он называл всех, кто лучше него разбирался в компьютерах.
Халил об этом и не подумал. Но, тут возникла проблема - не все мексиканские телекомпании решились показать то, что произошло на конкурсе. Отрывки мелькали в новостях по всему миру, но полного ролика все еще не было.
Бек уже летел часов шесть когда файл, наконец-то, пришел.
- Уволь своих хакеров - долго искали. - послал Бек сообщение.
- Тебе, кажется, есть чем заняться. - съязвил Халил.
- Первый класс - отстой! Стюардесса страшная… Интернет гонит… - ответил Бек.
- Сам виноват! Говорил, подожди рейс через Майями. - засветилось сообщение Халила.
Бек ухмыльнулся и начал смотреть официальную версию. Наконец, нормальное качество.
Бек увидел все то же самое, но снятое профессиональными камерами - без дрожания и темных силуэтов.
Вновь танцоры и она справа. Теперь он четче видел ее и почти мог прочитать ее эмоции. Маски на танцорах были изрезанными и неровными. У Светы маска была больше с левой части лица, спускаясь почти до подбородка, зато правая часть была открыта до глаза, что позволяло видеть, смеется она или скалиться от возбуждения.
Танец был сильным. Бек признал это. Сыграло ли ее участие роль в его решении? На сто процентов, да.
История конкурса была уже известна всему миру. Команду Акул несправедливо лишили победы на предыдущем конкурсе и они добились реванша. Конкурс повторили на этот раз лишь между тремя командами. Участвовали только «Танцующие леди», команда из Ла-Паса и Акулы.
Акулы сделали так, чтобы их пустили последними и было ясно почему. Естественно, конкурс они не выиграли - их дисквалифицировали. Но такого представления еще не было даже в Голливуде. Звездный статус им был обеспечен надолго. И осуждение серьезных организаций нисколько не мешали любить их простому народу и фанатам танцев.
Бек просмотрел ролик еще раз и еще. Стали понятны многие мелочи, до этого ускользавшие. Он рассмотрел как танцоры, после пальбы, собирают гильзы. Танец нисколько не прервался, танцевали, как будто так и надо, но хаос на сцене был хорошо спланирован. Автоматчики скрылись сразу после того как сделали свое дело. Собранные танцорами гильзы скидывались со сцены в определенном месте, откуда их ликвидировали, ожидающие там люди. Место преступления было очищено.
Бек был уверен, что обо всем позаботилась она. Как он и учил.
Похвально.
Халил успел собрать много информации еще до полета и переведенные на русский язык комментарии, чуть ли не со всех мексиканских сайтов, дали понять, как развивались события. Как оказалось, все расспросы полиции уперлись в обнаружение игрушечных автоматов, покрытых краской, и в петарды, которые, якобы, взорвали в нужный момент, в металлических ведрах. Микрофоны, поднесенные к ведрам, доделали все остальное. Расставленные по нужным местам улики все доказали. Полиция дело закрыла и разъяренные судьи остались с носом. Естественно, везде мелькали слухи о русской девушке, стриптизерше, которая поставила весь этот танец специально для Акул. А потом, один из «хакеров» догадался перевести слово Мече, которым ее называли.
- Ее зовут Мерседес! - заявил Халил по телефону, когда Бек был в аэропорту. Халил не смог поехать его проводить и звонил ежеминутно.
- Что? - скривился Бек.
- А Мече - это сокращенно Мерс. - добил Халил. - Они ее там тачкой называют… хорошо, что немецкой… - хохотнул он.
Бек крепко выругался, что Халила рассмешило еще больше.
- А что будет, когда ты ей скажешь ее настоящий псевдоним? - спросил он.
- Она все вспомнит! - с угрозой, рявкнул Бек.
Такой рык возражения пресекал на корню. Халил прекратил свои издевательства, и пожелал удачного полета.
Бек поставил запись в третий раз. Он не мог не смотреть - запись повторялась и повторялась. И до конца полета он мог смотреть этот ролик столько раз, сколько пожелает. И Халил его не видел, так что его издевательства были уже почти за океаном.
- Ну? - появилось сообщение в углу экрана. - Сколько раз уже посмотрел?
Зараза, словно чувствовал.
- Тебе заняться нечем? - в ответ послал Бек.
- Все что ты сказал уже сделал… - съязвило очередное сообщение.
Бек на мгновение задумался. Пальцы сначала замерли над клавиатурой, но потом он все таки написал, то о чем думал.
- Поменяй билеты. Мы вернемся через Кубу. Она ранена… Позвони Игорю, пусть все приготовит.
Тишина длилась несколько секунд. Потом появилось сообщение.
- Сделаю.
Бек невесело хмыкнул. Халил не задавая лишних вопросов занялся делом.
Бек представил как друг сейчас звонит нужным людям, а те в свою
очередь своим знакомым и так до тех пор, пока все не будет сделано.
Семья. Крепкая, дружная, верная слову семья. Но мысли о такой
поддержке нисколько не успокоили - через пять минут Бек занервничал.
Молчание Халила напомнило ему о том, что он один, летит над океаном
в страну, которую ненавидит.
Бек нахмурился и прижал к губам кулак. Эта проклятая Мексика. Она его уже убила один раз - год назад, а теперь издеваясь давала надежду. Но какую надежду? Амнезию? Разбитую жизнь той которую он любил? Как же щедро! Изначально эта паршивая страна могла бы ее не забирать…
- С вами все в порядке? - участливо спросила стюардесса, вошедшая в первый класс за бокалами из под шампанского. Она обслуживала пару сидевшую впереди.
Бек поспешил улыбнуться, понимая что выдает свои переживания эмоциями. Вот тебе и невозмутимость. Стоило подумать о Мексике и маска непроницаемости отправлялась к чертям.
- Ненавижу. - устало откинувшись на спинку кресла подумал Бек, закрывая глаза.
Его непоколебимость, так расхваливаемая Халилом была показной. Да, он был сильным, но не неуязвимым человеком. Непобедимый боец, учитель, но и телохранитель, вор и убийца, Бек ненавидел слабость и исключил из своей жизни все что могло причинить боль и ослабить его. Из близких друзей был только Халил и то, он был роднее брата. Из настоящей семьи не осталось никого. Бек сознательно не подпускал к себе людей, но с одной женщиной он все таки не справился.
Света была его ученицей так долго, что он уже не помнил сколько лет прошло с тех пор как он забрал ее из Ташкента. Момент когда он понял, что не может представить себя без нее стерся из памяти. Но всю его непоколебимость сводило на нет другое - он потерял ее в Мексике. Он ненавидел эту Мексику, ненавидел всей душой, всем сердцем.
И вот он во второй раз летит в эту страну и вновь с той же целью найти ее. Первая попытка дорого ему далась - он потерял ее на целый год. Убедить Халила в том что он в порядке было тяжело - это было когда он вернулся без нее. Халил был подавлен, потому что видел его состояние. Но Бек притворялся и Халил начал делать то же самое. Потом Халил научился шутить на эту тему, помогая другу забыть о прошлом. Благодаря ему Бек целый год вел прежний образ жизни, твердо веря, что это поможет и он забудет ее. Но он не забыл. Та чертова ночь до сих пор будила его по ночам выстрелами и взрывом. Почти каждую ночь он видел ее побледневшее от страха лицо и напряженное тело. Ее глаза…
- Сделал. - появилось сообщение Халила.
Бек отвлекся от мрачных мыслей. Ответил не сразу, обдумывая свое положение и свое волнение. Несколько часов назад он уверенно заявил другу, что она все вспомнит и ему не придется что-то ей напоминать, но теперь этой уверенности не было. А что если у нее другая жизнь, что если она не вспомнит? Что если не захочет?
Бек резко повернулся к иллюминатору. Эта мысль показалась ему болезненной. Он еле оправился после того как потерял ее в первый раз, второго раза он не допустит.
Нет. Без нее он не вернется.
- Хорошо. Спасибо, брат! - ответил он и вернулся к просмотру видео роликов.



Йувия уложила Мерседес спать и только тогда пошла спать сама. Сон пришел сразу, несмотря на беспокойство, и старую женщину разбудил древний будильник, которому было уже, наверное, лет двадцать.
Паулито проснулся вместе с бабушкой и уже помогал с завтраком. Мерседес никто не будил до одиннадцати, а иногда и до двенадцати. Это было уже порядком. Мерседес работала ночью, а днем высыпалась.
Йувия пошла в церковь, взяв с собой и внука. Дверь она закрыла. Ей необходимо было поговорить с богом и помолиться еще раз. Вернулись они в девять. Паулито начал играться со своими машинками, а Йувия хозяйничать по дому. Все дела она вела медленно, а потому начинала пораньше. Подметая дворик, она поймала себя на мысли, что до сих пор думает о ночном кошмаре.
- О, святые! - еле слышно, прошептала она, признаваясь, что беспокойство растет, несмотря на все молитвы и на поход в церковь. - Что же делать?
Кульминацией ее беспокойства стал стук в ворота.
Йувия была на кухне. Паулито, игравший во дворике, вопросительно посмотрел на бабушку.
- Я сама открою. - сказала ему Йувия и вышла во дворик.
Стук раздался еще раз.
- Ya voy! - крикнула Йувия. - Quien es?
- Мами, откройте! - послышался голос.
Объяснений не последовало, что Йувию немного смутило. Но, дверцу в воротах она все же открыла. За порогом стояли двое - один был мексиканцем, а второй иностранцем.
Йувия все поняла, едва взглянула на высокого мужчину. Мучившее ее предчувствие беды всполохнулось, когда она заглянула в карие глаза, излучавшие угрозу.
- Мами, я Эдуардо, хороший друг Эммануэля. - поспешил представиться мексиканец. - Эммануэль друг Акул…
Йувия на него даже не взглянула. Она уже знала, что он скажет. Она смотрела на незнакомца. Этот иностранец более чем спокойно выдерживал ее пристальный взгляд. Мало того, он смотрел на нее, женщину, в два раза старше него, с вызовом.
Мексиканец, видя, что на него не обращают внимания, решился представить того, кого он сопровождал.
- Мами, этот синьор приехал, чтобы увидеть Мече. - сказал он. - Он говорит, что…
- Мерседес. - недовольно поправила Йувия, все так же смотря на иностранца. - Ее зовут Мерседес.
Дуэль взглядами ни к чему не привела, Йувия опустила глаза первая.
- Проходите. - сказала она, уступая дорогу.
Мужчины вошли во дворик.
Паулито улыбнулся гостям и, как ни в чем не бывало, продолжил свою игру. Йувия отошла от гостей, словно готовясь защитить свой дом, если понадобится. Волнение бушевало в ее сердце и при каждом взгляде на гостя только усиливалось.
Гость вел себя так, словно все Розарито было обязано ему подчинятся. Жаль, что Хосе не было. Что она могла сделать против такого великана? Незнакомец был в два раза выше нее и вел себя так, словно был у себя дома.
Бек оглядывался. Этот Эдуардо уверял его, что не ошибается и Мече здесь, в этом районе, на этой улице, за этими воротами. Как такое могло быть? Неужели она жила в этих трущобах целый год? Боже, как же он ненавидел эту Мексику. Бедная страна, глупые, ленивые и лживые люди. У него ванная комната была больше, чем этот убогий двор. Эта старуха с него глаз не спускала, но, видно, уже поняла, что он отсюда без Светы не уйдет. Лицо у карги было такое взволнованное что, казалось, она вот-вот расплачется. Не поможет. Обычно, Бек относился к старшим с уважением. Но только не сейчас. Сейчас он готов был свернуть шею любому, кто у него на пути встанет. Так что разжалобить его не удалось.
Эдуардо посчитал нужным начать объяснение о том, какой путь проделал синьор и для чего. Мол, после того, как конкурс показали в интернете, он узнал свою сестру…
- Как же! Сестру! - сжимая губы, думала Йувия, все так же сверля незнакомца взглядом.
Высокий, лысый, гладко выбритый, кареглазый… Другой разрез глаз, цвет кожи, губы, тело - все другое. О сходстве не могло быть и речи. Незнакомец был другой крови, это точно.
В этот момент Мерседес с трудом открыла глаза. После буйной ночи и прогулки по берегу океана, спалось так сладко. Но голоса во дворе не умолкали, даже наоборот, становились все громче. Это было странно и необычно. К Йувии в такое время могла прийти только карга Росио, но сейчас был слышен мужской голос, который временами срывался на резкие ноты. Подкралось нехорошее волнение.
Мерседес, недовольно вздохнув, начала двигаться. Рана заныла, а потом обожгла болью.
- Зараза! - пошипела Мерседес, упрямо ворочаясь сильнее.
- И где же он потерял сестру? - раздался голос Йувии.
Мерседес по голосу поняла, что Йувия взволнована. Что-то было не так. Какая еще сестра? Потом вновь послышался голос мужчины, начавший уверять в какой-то непонятной чуши.
Мерседес заставила себя встать быстрее. Сдержав стон боли, она села, а потом встала. Накинув халат, она пошла во двор, на ходу, стараясь выпрямиться. Рана стала болеть еще сильнее. На глаза навернулись слезы. Мерседес поспешно вытерла их, прежде чем выйти во двор.
Йувия прекрасно знала, что Эдуардо врет.
Кем был этот незнакомец, на самом деле? Был бы врагом и хотел бы убить Мерседес, не являлся бы в дом с представителем - все уже давно знали, что русская живет без документов и беззащитна. Полиция не трогала дом Йувии, потому что Хосе дал понять, что сам найдет родных девушки, а мафиозники не имели никакого представления о том, как потерявшая память получила ранения - ее не было в их списках. Никто не знал, как Мече, в раненом виде, оказалась в том переулке.
- Пусть покажет документы! - настаивала Йувия, начиная выражать праведную злость.
Эдуардо беспомощно оглянулся на того, кого он сопровождал, но ответа не понадобилось.
В дверях дома показалась Мерседес. Растрепанная, удивленная, с мокрым от слез лицом. Она дрожала и все пыталась совладать с завязками халата и одновременно пригладить волосы.
Бек замер, увидев ее.
- Света. - еле слышно позвал он.
- Мерседес! - взволнованно воскликнула Йувия.
Мерседес перевела взгляд с Йувии на мексиканца, а потом на того кто был причиной волнения. Она только взглянула на высокую фигуру, как начала сползать по косяку двери. Ее лицо побледнело, руки выпустили тесемки халата и слабо попытались остановить падение. Губы раскрылись в немом крике.
- Бек! - выдохнула она и потеряла сознание.



Халил стоял у окна и смотрел на дождливую Москву. Не верилось, что уже апрель. Холод. Слякоть. Серость. Нет, он никогда не сможет привыкнуть к этому городу.
В родном Ташкенте уже можно было полакомиться ранними плодами, а здесь деревья еще даже цвести не начали. Безнадега какая-то.
Халил вздохнул и обернулся. Взгляд на часы. Бек, как всегда, опаздывает.
- Отправь ее на работу. - советовал он, когда друг вернулся со Светой. - Ты знаешь ее лучше других, и ты знаешь, что это поможет.
Тогда Бек послушался. Легкое задание - отвозить и привозить из школы девятилетнюю дочь видного бизнесмена.
- У нее будет и работа и время все обдумать. - уговаривал Халил.
- Что ей, интересно знать, обдумывать? - рычал Бек.
- А что ты предлагаешь? - Халилу тоже пришлось повысить голос. - Ты же видишь в каком она состоянии…
Халил ее видел. Мельком. Бек отвез ее в больницу сразу из аэропорта. Понятное дело Бек хотел убедиться что с ней все в порядке. Значит на Кубе его в этом не убедили.
- Боже! - еле слышно прошептал Халил и предпочел забыть увиденное.
Он сидел в машине, возле подъезда ко входу в частную больницу. Стояло еще несколько автомобилей и даже Бек не сразу увидел его.
- Не выходи. - только глазами сказал Бек, когда обходил свой Мерс. Он открыл дверь и помог Свете выйти.
Халил ужаснулся увидев ее. Бледная, с синяками под глазами, худая и неестественно двигающаяся. Бек понял что она ранена просматривая запись с конкурсом, потому и повез ее на Кубу. Осколок гранаты вытащили, но Света все равно выглядела болезненно слабой.
Халил пожалел что не послушался друга и все таки приехал. Ему здесь было нечего делать. Он хотел как лучше, приехать, показать Свете, что они рады ей. Но после того как он увидел ее, любое проявление дружелюбности могло бы показаться насмешкой. Бек тоже выглядел подавленным и навряд ли он одобрил бы шутки друга в тандеме с цветами и конфетами.
Халил выехал с парковки и уехал. По дороге он написал Беку что будет ждать его на работе.
Бек приехал через два часа.
- С ней все в порядке. - огрызался Бек первые несколько минут.
Халил молчал и наблюдал. Бек был мрачнее тучи. О Мексике он рассказал в двух словах, выделив лишь то что она теперь все помнит.
- А доктор…
- Доктор говорит она здорова. - прервал Бек.
- А ты ей сказал…
- Сказал. - Бек угрюмо кивнул.
Речь шла о матери Светы. Халил предлагал сказать о ее смерти сразу.
- Не мучай ее. Лучше пусть знает. Отложишь и получится в час по чайной ложке…
Бек сказал ей и по его словам Света восприняла эту новость более чем спокойно.
Слово за слово Халил разговорил друга и убедил в том, что для Светы работа сейчас будет самым оптимальным вариантом. Халил видел растерянность Бека, видел что он не знает как поступить и с чего начать, потому и настаивал, что прежде нужно вернуть старый образ жизни, в котором все легко и понятно. А там все пойдет как по маслу.
- Пару недель и все наладится…
Бек сдался.
Свете сообщили о новом задании. Дали ей неделю на восстановление сил и устроили на работу. Вот уже два месяца, как она являлась телохранительницей маленькой девочки.
Халил знал, когда нужно давить. Только когда Бек растерян. Такое происходило крайне редко и, если память Халилу не изменяла, все последнее время именно Света была причиной его растерянности.
Здесь Халил винил уже себя. История была десятилетней давности и упиралась в прошлое. Он сам настойчиво советовал Беку взять Свету в ученицы.
- К тому же, она из Ташкента. - убеждал он. - Наш дух, наша закалка, наше воспитание.
- Какое еще воспитание? - кривился Бек. - Нахрен мне этот сосунок?
- Сам знаешь, что из нее выйдет хороший работник. - не унимался Халил.
У него были веские основания убеждать его в этом. Он знал, что значит выживать и видел насквозь других. Сильный дух выдавал человека. Если читался в глазах вызов, значит выживет, если нет - сломается. А в этом чертовом городе ломались многие. Москва была жестокой сукой.
И он сам и Бек на своей шкуре испытали ее жестокость.
Прошла целая вечность с тех пор как они сами приехали в Москву пахать. В Ташкенте им уже ничего не светило - Бек серьезно подрался и сломал нос сыну богатого человека, а Халил в прах поругался с отцом. Друзья с детства, они решили вместе пережить эти беды. Ехать в Самарканд? Да, они могли добиться там успеха, но не уехали бы от проблем Бека. Ехать в Казахстан? Неблагоприятная среда для поисков работы. Москва? Да. В Москве всегда можно было найти заработок.
И Халил и Бек занимались каратэ и были в отличной форме. Халил был таким же высоким, как и Бек, так же хорошо умел драться, так что они быстро нашли работу телохранителями в ночном клубе.
Молодые и задиристые. Готовые покорить весь мир.
Только Бек был взрывоопасным. Его мать была чеченкой, а отец наполовину узбеком наполовину таджиком. Такая смесь кровей делала его вспыльчивым. Начиная драку, он уже не мог остановиться. Сначала это было незаменимой чертой и порядок в ночном клубе был идеальным только потому, что все знали - Бек там. Злить его было равносильно самоубийству. А потом Бек нарвался на неприятности и лишился свободы на шесть месяцев.
Халил, потерял друга и опору. Он возненавидел грубую силу. Бросив все, он уже был готов вернуться в Ташкент и просить прощение у отца. Но Бек все изменил.
- Ты что, жалаб, вообще ума лишился?! - накричал он на него, когда Халил пришел его навестить. - Мы что зря все это проделали? Работай! Я же скоро выйду.
Халил устыдился своей слабости и встряхнулся. Только в охрану уже не вернулся. Он пошел торговать на рынке, где было много своих. За пол года он испытал все - и ночлежки на улице, и холод, и голод, и болезни. Но, он не сдался, потому что знал, друг выйдет и они опять будут вместе. Он многому научился, а вскоре подкопил немного денег, которые все мечтал отправить домой матери. Правда, отец не позволил бы матери их взять. И Халил оставил их для Бека и того времени, когда он окажется на свободе.
Время тянулось мучительно долго, но шесть месяцев прошли.
Бек вышел. Тогда и началась новая жизнь. Бек за это время обзавелся нужными связями, а свою работоспособность доказал, когда утихомирил в тюрьме парочку головорезов. У него появились рекомендации и появилась работа.
Халилу до тошноты не хотелось вновь становиться телохранителем, но Бек его убедил.
Работа была более чем высокооплачиваемая. Теперь охраняли высокопоставленных людей. Все как всегда - главное не задавай вопросов. Друзья быстро пошли в гору. Только Халил все мечтал о нормальной работе, о собственном бизнесе, о подчиненных, которые все будут выполнять, а Бек, наоборот, становился все кровожаднее.
Вскоре, Бек принес огромную сумму денег.
- Открываем агентство по охране. - заявил он. - Ты будешь директором, как и мечтал, я буду тренировать сосунков, которые потом будут называть себя телохранителями.
Халил долго смотрел на деньги и молчал. Он не понимал, как этот гад еще и шутить умудряется в такой ситуации. А Бек терпеливо ждал.
- Не бойся. Я стал осторожным. - серьезно сказал Бек, когда молчание затянулось.
Халил тогда так ничего и не спросил. Такие суммы платились только за убийство. Все было и так ясно. Даже если бы Халил знал и пытался отговорить, Бек бы все равно его не послушал.
Здесь все решило уважение. Халил любил друга настолько, что принял бы его несмотря ни на что. К тому же, он глубине души знал, что рано или поздно это произойдет.
Вопрос был решен.
- Нашел хорошее место для офиса. - сказал Халил Беку, показывая брошюру с рекламой недвижимости. Это значило - все в порядке друг, я за тебя.
Бек только глянул и покачал головой.
- Я нашел лучше.
С тех пор Халил главенствовал в офисе в центре города.
Уверенность Бека в будущем вскоре стала привычной, но сам Халил смог почувствовать себя спокойно только когда их дело встало на ноги.
После еще нескольких «дел», Бек купил небольшой спорткомплекс, в котором самый удобный спортзал был предназначен для его тренировок. Там же был небольшой кабинет, в котором он проводил свободное время. Остальные залы он сдавал различным организациям - пусть и небольшие, но деньги. Спорткомплекс окупал сам себя и о тратах думать не приходилось. А, главное, в подвале Бек планировал оборудовать тир, собственное стрельбище.
- Купи ты его позже и цены были бы уже непосильными. - хвалил его Халил, сам тренировавшийся у него.
В то время Москва безудержно росла и дорожала.
Вскоре, их агентство стало пользоваться популярностью в определенных кругах и появились проблемы с нехваткой персонала.
Бек прошелся по школам боевых искусств и набрал нескольких парней. Но его нагрузку прошли не все. Тогда Халил тоже присоединился к поискам. Естественно, они отдавали предпочтение своим землякам. Парни из Узбекистана, умевшие элементарно постоять за себя, могли прийти в спортзал к Беку. А там уже было видно, брать новенького или нет. Сначала Бек был более или менее снисходительным, но когда к нему повалили толпами, отбор стал жестоким.
Несмотря на большой поток желающих, выстояли всего пятнадцать будущих телохранителей. Как только Бек их всех одобрил, Халил разослал их по рабочим местам.
Но все равно, тренировки велись постоянно и несмотря на работу, все ученики Бека обязаны были на них приходить. Бек был безжалостен и требователен. Постоянный тренинг и спарринги, плюс промывка мозгов о том, как они, сосунки недоразвитые, должны быть благодарны за работу и как они должны ответственно к ней относиться. И Халил понимал почему все так жестко. Другу нужны были не только качество и исполнительность, но и убийцы. Он искал нужных, чтобы посвятить их в настоящий бизнес, тех, кому можно было доверять.
Халил не спорил. Грубой силой был Бек. А он не зря мечтал о руководительском кресле. У него был дар вести дела, переговоры, следить за всеми и всем. И он прекрасно видел, что даже при таком раскладе, их будущее обещало быть беззаботным.
Халил все намеревался начать вкладывать деньги в недвижимость. Лучшего капиталовложения он не видел. Но Бек рвался вперед и считал, что еще рано останавливаться.
Вот тогда Халил и связался с их общим тренером из Ташкента. Игорь Павлович, тренер старой закалки. От него они научились всему, что знали. Он был их первым учителем, их гуру, их духовным наставником.
Халил описал ему ситуацию.
- Игорь Павлович, нам нужны свои люди. Все будет - и документы и хорошая работа и жилье найдем.
Халил не уговаривал старика приехать самому, он знал, что тот все равно не согласится, но помощь он получил.
Уже на следующий день, Бек сидел у него в кабинете и просматривал данные о тех учениках, которые по мнению Игоря Павловича могли бы подойти.
- А я говорю, было бы неплохо, если бы у нас в команде была девушка. - настаивал Халил. - Игорь хвалил ее, а ты знаешь, как тяжело добиться от него похвалы.
Бек продолжал упрямиться. Листок с именем Кочемасова Светлана был отложен на край стола.
- Поеду за этими тремя. - он выкинул на стол листки с теми, кого сам выбрал. - А не нее посмотрю. Возьму, только если она подойдет по моим требованиям, а не по его.
Халил только развел руками. Уже не плохо.
Москва была капризной, но становилась слишком уж гламурной. Девушка телохранитель была бы не лишней. Это было модно. Сейчас уговорить Бека взять хотя бы одну, а там пойдут и другие.
Так Бек и полетел в Ташкент. Вернулся он с решением взять четверых - четвертой была Света. Победной улыбки Халила ему было не избежать.
- Во-первых, у нее неделя испытательного срока. - парировал Бек ухмылку друга. - Во-вторых, она безмозглая и наркоманка к тому же, у нее с мозгами не все в порядке и с этим будешь разбираться ты, а не я. В-третьих, работу для нее будешь подбирать сам. - Бек немного остыл. - А так… в принципе, я доволен тем, как она держится на мате.
- Как скажешь. - Халил заулыбался еще шире.
Группа будущих учеников прилетела в Москву на следующий день. Света осталась. Халил был к ней благосклонен и старался помогать ей со всем что касалось финансов. А Бек держал ее из-за того, что она забавляла его. Как он выражался, эта сопливая девчонка дрожала при одном только его появлении.
Света действительно была сильным бойцом, Халил в этом не раз убеждался, но не из-за качеств нормальных людей, а из-за того что с ней сделали наркотики. Было поразительным видеть в глазах пустоту, а на мате четкость. Но им нужно было как раз это - сила и отсутствие мозгов.
- Согласись. - ликовал Халил. - Нам бы побольше таких как она…
- Что, предлагаешь всех на наркоту подсадить? - кривился Бек.
Халил начинал смеяться, а Бек шипеть едва слышную ругань.
Тогда Халил победил. Бека это бесило, но он успокоился и незаметно летящее время спокойно отсчитало десять лет. За этот период школу Бека невозможно было представить без светлой, невысокого роста ученицы.
А потом эта Мексика… И два года какого-то кошмара…
Халил недовольно кашлянул, словно отгоняя от себя навязчивую и неприятную мысль. Его взгляд вернулся к этой угрюмой и жестокой суке за окном - Москве. Он повел плечами и недовольно вздохнул.
Теперь его победа была под сомнением. Свету вернули, она была в Москве вот уже два месяца. Бек вытащил ее из Мексики, но лучше от этого не стало.
Халил не узнавал друга. Таким он не был даже когда они ее потеряли.
Тут в приемной послышался голос его секретаря. Скрип кресла, торопливые слова и шаги.
Халил услышал шум и повернулся.
Бек приехал, вошел в кабинет, уселся в кресло.
- Калей сан? - кинул он.
Вот уже два месяца никаких шуток.
- Привет. - поздоровался Халил и прошел к своему креслу.
Дружеские объятия уже были. И он и Бек 3 года назад купили верхний этаж новостройки и из четырех квартир сделали две. Кабинеты были смежными и никогда не запирались.
Этим утром они уже виделись, Бек даже успел стащить у друга кусок мяса из жаркого.
- Тебе вредно. - промычал он и скрылся.
В такие моменты Халил готов был друга расцеловать, но веселое настроение быстро улетучивалось.
Бек был замкнутым, раздражительным, а иногда и злым.
- Беремся за перевоз запчастей? - спросил Халил, раскрывая на своем столе тонкую папку. - Миллион авансом, столько же после сдачи груза. Грузовики с нас. Срок - 4 дня. Если соглашаемся, погрузка в понедельник.
Бек кивнул.
- Бери. Я сам поеду.
- Сам? - удивился Халил.
Бек промолчал, но утвердительно кивнул.
- А тренировки?
- Умид за меня проведет.
- А Света? - еще больше удивился Халил. - Нашел на кого тренировки оставлять. Он ее тело прям под твоим спорт комплексом закопает…
Бек с раздражением посмотрел на друга.
- Она на неделю уезжает сопровождать девочку в лагерь, в Санкт-Петербург. Будет в безопасности по музеям ходить.
Халил нарочито шумно вздохнул. Мог бы и догадаться, что Бек уже все продумал.
- Тогда соглашаюсь. - коротко кинул он.
- Ну, я пошел. - Бек встал . - Дома увидимся.
Халил сказать ничего не успел. Друг даже про подробности заказа не спросил.
Дверь хлопнула - разговор, длившийся несколько секунд, закончился.
Халил, откинулся в кресле и закатил глаза.
- Хайвон! - выругался он.
Свету он любил - как никак она была с ними столько лет, но вот в такие моменты он жалел, что показал Беку ту запись с танцем. Она уже год как жила новой жизнью и, возможно, была бы счастливее там, в Мексике, чем здесь, в этой долбанной Москве. С тех пор как она вернулась, он видел ее всего четыре раза и она выглядела ничем не лучше Бека.
- Сам виноват, дурак! - сам на себя выругался Халил, поворачиваясь к окну и к этой промозглой Москве.



Света сидела в служебной машине - черный Мерседес. Новое рабочее место. Строгая, но удобная одежда, минимум разговоров и эмоций.
Ожидание не являлось обязательным - школа охранялась и опека над девочкой нужна была только вне ее стен. Но, вот уже почти два месяца, Света предпочитала сидеть в машине и ждать, когда у подопечной закончатся все занятия.
Без музыки, приоткрыто только одно окно, была бы ее воля, она бы и стекла затонировала, лишь бы находиться в подобии темноты. Но, увы, нельзя. Спрятаться от всех уже было невозможно и она чувствовала себя кротом, которого насильно вытащили на яркий свет.
Возвращение памяти было таким шоком, что Света все еще боялась думать о том, что происходило до ее потери. Как сказал психолог, амнезия была психогенной.
- Защита от пережитых потрясений. - так он выразился.
Света тогда была готова провалиться сквозь землю, потому что рядом стоял Бек и все слышал. Это было уже в Москве, в клинике для «особых» клиентов. Бек привез ее сразу с аэропорта, не дав ни секунды для отдыха. Ему сразу нужно было знать, будет ли она способна и дальше работать на него или нет. Ее обследовали, а потом выдали вердикт.
- Для этого необязательны травмы… - упрямо продолжал доктор. - А Светлана получила тяжелые физические ранения, плюс удар по голове… Я бы сказал, что в таком случае, амнезия была просто неизбежна.
Света становилась все бледнее и бледнее и чувствовала себя провинившимся ребенком рядом с огромным, как всегда сильным и непоколебимым Беком.
Он все знал, а теперь знал и это - она целый год пряталась от пережитых событий, что означало ее неспособность сопротивляться трудностям.
Что было еще ужаснее, так это молчание Бека. Он внимательно слушал отчет психолога, а потом просто кивнул, поблагодарил его и на этом все. В полной тишине он отвез ее домой.
Разговаривал он с ней только в самолете, когда сообщил ей о смерти матери.
- Света, тебе будет легче справиться со всем сейчас. - серьезно и медленно сказал он, словно думал, что она заторможенная и ничего не понимает. - Я не хочу мучить тебя… - он недолго молчал. - Твоя мать умерла девять месяцев назад. Мы похоронили ее рядом с Сашей.
Потом он сообщил некоторые детали - на каком кладбище могилы, где найти ключи от квартиры в которой жила мать и что стало со всеми деньгами, что были на счетах у ее семьи, которой теперь нет.
Света слушала его молча. После того как Бек закончил, она кивнула и прошептала тихое «Спасибо! Вы так много сделали».
Бек качнул головой в знак того, что расслышал ее благодарность.
На этом все. Больница, заключение врача и ее квартира на Кузьминках, в которой все было таким же как и два года назад.
Ей дали время на то, чтобы поправиться.
Потом позвонил Халил и сообщил, что ее ждет работа. Она подчинилась, как всегда, беспрекословно, не зная, радоваться ей или нет. Значило ли это, что она еще не безнадежна? Доктор сказал, что физическое состояние удовлетворительное.
Охранять ребенка - таким она еще не занималась. Что это значило? Ее испытывают или же ясно дают понять, что больше не доверяют? Неужели они думают, что амнезия изменила ее и она может не корректно отнестись к работе, которую выполняла больше десяти лет?
Как бы то ни было, она согласилась и вот уже как второй месяц изображала из себя няню.
Стены и забор школы она уже успела выучить, а так же уже наизусть знала лица всех учащихся и всех телохранителей, что как и она приезжали за богатыми детками.
Скучать ей не приходилось - после возвращения памяти было о чем подумать. Появление Бека было тем молотом, что разрушило все те тонкие преграды между прошлым и будущим которые она подсознательно выстраивала. Ее предчувствия оказались верными, прошлое было тяжелой ношей от которой она все это время убегала. Она была виновата в смерти братишки и винила себя за то что еще была жива. Тогда, год назад, в Мексике она не планировала выжить - только отомстить. Амнезия подарила ей год жизни, новой жизни. И все хорошее что произошло за этот год беспамятства теперь удерживало ее от суицида.
Минуту она думала об остром ноже, а в следующую минуту смеялась над воспоминаниями из жизни в Мексике. Секунда невыносимой мысли о смерти братишки сменялась секундой мысли о том как проходили ночи на берегу океана с подругами. И так бесконечно - день и ночь. Все время. Постоянно.
Все пережитое мучило ее. Теперь она сама выстраивала черные стены, лишь бы не подпускать того, что вернулось к ней. Теперь был новый страх - страх вновь пройти по всей своей жизни.
Спасала только работа. Ее привычка быть исполнительной. Выполнять задание, приходить на ежедневные тренировки и не задавать вопросы. Это было легко. Так можно было жить бесконечно долго.
Уверенности прибавлял Бек. Она как и раньше не выдерживала его взгляда, как и раньше благоговела перед ним и боялась его. Один взгляд на него по утрам и весь день проходил как во сне. Все переживания и воспоминания отходили на второй план, на первый выходила работа.
Но так не могло продолжаться вечно. Света чувствовала, что изменилась и что теперь не сможет быть прежней. Раны прошлых жизней терзали ее и не позволяли жить в том спокойствии в котором она пребывала до Мексики. Прежней жизни быть уже не могло. Она должна была разобраться со всеми своими воспоминаниями и решить, оставаться ли ей жить и если да, то кем? Не задающим вопросов телохранителем или веселой и немного странной мексиканской стриптизершей?
Все это требовало решений. Ей все придется пережить снова. Она знала это и соглашалась. Только не сейчас.. Боль еще была слишком сильной.
Позже.
Она обязательно все сделает.
Только позже.
А пока, как только она оставалась одна, она старалась чтобы всем ее существом завладевала покинутая Мексика. А, особенно, Никита и Сиело - веселые подруги, которые учили ее жить. Этим воспоминаниям она разрешала быть рядом, их она любила.
Любой день в Розарито был подарком судьбы, любой. Как жаль, что она не понимала этого.
- Не смотри так.
Сиело встала между ней и Сабриной. Мерседес тогда впервые увидела силиконовую грудь.
Света улыбнулась, вспомнив тот момент. Ее первый день в «Розовом Кадиллаке».
В гримерке Жаки познакомила ее со всеми танцовщицами и собралась руководить преображением новенькой. Но, не тут-то было - как исполнительный менеджер, она была постоянно занята. Жаки помчалась улаживать что-то с чеками, а новенькая осталась на безжалостное растерзание матерых стриптизерш.
Мерседес скромно села на стул, в самом углу, он был единственно свободным и попыталась ненавязчиво оглянуться.
Раздевалка была небольшой и удлиненной. Пыль, сломанная мебель, кое-как приделанные к стенам зеркала, длинные полки под ними и много полуобнаженных девушек.
Скользнув взглядом по обнаженным телам смуглых красавиц, Мерседес смущенно опустила глаза. Она знала, что скоро предстоит раздеться самой.
В этот момент, как Сиело позже рассказывала, она выглядела как обиженный ребенок.
Никита подмигнула подруге, подстрекая заговорить с новенькой.
- Ты знаешь испанский? - на английском спросила Сиело Мерседес.
Мерседес подняла голову и кивнула. Потом догадалась, что надо улыбнуться.
- Как тебя зовут? - уже на испанском спросила Никита, хотя Жаки минуту назад объявила имя новенькой.
- Мерседес. А тебя?
- Я Никита, это Сиело. А остальных знать не обязательно, я их вообще в первый раз вижу.
В раздевалки раздались смех и крики. Все девушки, невольно молчавшие в присутствии новенькой, разразились бранью на пошутившую Никиту.
- Ay! Cabronas! Silencio! - закричала на них Никита.
Ее трюк сработал - напряжение улетучилось, а новенькая рассмеялась.
Но, Мерседес все равно не знала, что делать. Жаки сказала, что даст ей косметику и платье для танцев, а сама убежала.
Никита и Сиело поняли это, по ожиданию в ее глазах.
- Ты будешь краситься? - спросила Сиело.
Мерседес пожала плечами, робко смотря на зеркала.
- Давай, я тебя накрашу. - предложила она и не дожидаясь ответа, придвинула свой блестящий чемоданчик к ней поближе.
Никита тут же пристроилась рядом, придвинув свой стул.
- Ты раньше танцевала? - спросила она.
Сиело уже завладела лицом Мерседес, приподняв его и положив на него мягкие и нежные ладони. Мерседес, прежде такого не испытывавшая, удивленно посмотрела на нее. А Сиело, погладила ее по лицу, убирая со лба пряди и внимательно рассматривая черты лица.
- Танцевала? - повторила она вопрос подруги.
Жаки уже всех предупредила о том, что у новенькой амнезия, но как-то разговорить ее нужно было.
Боясь говорить, Мерседес отрицательно покачала головой.
- Дай я ее накрашу. - попросила Никита.
- Отстань! - рыкнула Сиело. - Иди у Жаки лучше ключи от шкафчиков возьми.
- Сама иди. - Никита показала язык и вернулась к своему макияжу.
Мерседес поняла, что девушки спорят шутя, а вот то, что они спорят постоянно, она узнала позже.
Сиело накрасила ее, так мягко прикасаясь к ее лицу спонжиками и кисточками, что Мерседес захотелось свернуться клубочком и заснуть. Мешало только то, что Сиело была невероятно красивой. Не нужно было обладать памятью, чтобы видеть красоту и понимать, что это именно она. Лицо у Сиело было такое гладкое, что можно было часами любоваться ее кожей. А когда она улыбалась, на щечках появлялись ямочки, которые делали ее улыбку задорной. Волосы, брови и ресницы были черными, а глаза большими. Сиело уже была в рабочей одежде, то есть в костюме. На ней были туфли на высоком каблуке, яркие чулки до колена и стилизованный костюм школьницы. Костюм прикрывал очень скромную часть тела, все остальное щедро выставляя напоказ. Тело было красивым, но самыми потрясающими были ноги.
Пока Сиело ее красила и отворачивалась за следующим предметом косметики, Мерседес рассмотрела и запомнила каждую линию ее тела и каждую черточку ее лица. Она невольно наслаждалась ее красотой.
- Мы будем называть тебя чинита. - сказала Сиело. - У тебя кудряшки…
Мерседес согласилась, даже не вникая в смысл ее слов. Сейчас она была готова на все.
Сиело справилась быстро, выводя новенькую из транса.
- Так. Теперь смотри. - сказала она, за плечи разворачивая ее к зеркалу.
Мерседес повернулась к зеркалу и автоматически улыбнулась, чувствуя, что если сейчас не выразит восхищения, девушка обидится. Сиело ведь не знала, что она видит в зеркале совершенно незнакомого человека.
- Спасибо! Очень красиво! - выговорила Мерседес.
Сиело искренне улыбнулась и начала складывать косметику в чемоданчик.
- Ты не переживай. - сказала она. - Мы тебе сегодня все покажем.
- Я сама ей все покажу. - сказала, вошедшая в раздевалку Жаки.
- Ай! У тебя все равно времени нет. - шутливо огрызнулась на нее Никита.
Жаки на секунду замешкалась, а потом позвала Никиту в коридор.
Сиело подмигнула Мерседес.
- Что-то про тебя говорит. - сказала она.
Мерседес ей улыбнулась.
- Просто мами предупредила Жаки, что я буду только танцевать на сцене и больше ничего… пока не привыкну.
Сиело вскинула свои красивые брови и ее черные глаза заблестели.
- Ну, вот, ты же выдала все тайны нашей менеджер. - хихикнула она.
- Жаки хочет, чтобы я всем говорила, что я русская. - беззаботно продолжила Мерседес, тая от улыбки красивой девушки. - Это для рекламы…
- Ясно. - рассмеялась Сиело.
Вскоре Жаки принесла обещанную обувь и платье для танцев. И то и другое вызвали возмущение у всех танцовщиц.
- Cabrona! - выругалась Никита, крутым бедром отталкивая менеджер. - Ты что, у бабушки это сперла?
Вся раздевалка вновь потонула в хохоте.
А Сиело без разговоров достала из своей сумки прозрачное, темно-серое платье.
- На, примерь это. - сказала она.
В этот момент, все стриптизерши, как по команде, повернулись к новенькой. Всем не терпелось увидеть ее тело. Но, Мерседес уже была к этому готова. Она сначала сняла бесформенные шорты и все увидели ее худенькие ноги, а потом сняла майку, тут все увидели пластырь под ребром и несколько шрамов - самые большие были на плече.
- Вот. На. Этим мы закроем вот эти места. - Жаки, подготовившаяся к этому, протянула наклейки, усыпанные стразами. - Это специально для тела, я много купила.
- Эй, где ты такие нашла? - крикнула одна из девушек.
- В Тихуане, возле Чавелас, в магазине для танцовщиц.
- Вчера только там была и не видела…
- Потому что я все скупила.
Танцовщицы быстро переключились на волновавшие их проблемы, поняв, что новенькую нельзя рассматривать как соперницу. Да, у нее не было ни грамма целлюлита, но, как оказалось, это из-за истощения и болезни. Никто так и не осмелился спросить, что же там под пластырем и откуда шрамы.
Только Сиело и Никита остались с Мерседес, помогая переодеться.
- Тебе нужно больше кушать. - подмигнула ей Никита, когда помогала застегнуть ей босоножки.
- Я не могу. - прошептала Мерседес. - Все болит.
Никита нахмурилась и осуждающе посмотрела на Жаки.
- Все время болит. - поспешила объяснить Мерседес. - Я все могу, только приходится терпеть…
- Мы с этим разберемся. - тихо пообещала Сиело, которой тоже не понравилось поведение менеджера в такой щекотливой ситуации.
Но, все недоразумения улетучились, когда Мерседес объявили на сцену.
В клубе сидело несколько иностранцев, парочку местных и две женщины. Это было не густо, но Жаки хотела, чтобы новенькая начинала привыкать.
Мерседес вышла и все поняли, что соперница все таки есть.
Мерседес потрясающе чувствовала музыку и ритм. Двигалась в такой гармонии с мелодией, что все вокруг погружались в подобие транса. Казалось, она не делала ничего особенного, но были моменты, когда она выражала весь смысл композиции движением пальчика или выразительным взглядом.
Жаки забыла о всех своих делах, смотря на новенькую, охранники и бармены замерли, все стриптизерши и гости перестали общаться и удивленно следили за танцем.
Ничего особенного, но все в такт и все по смыслу. Мерседес жила в мелодии и завораживала своей преданностью танцу. И все так просто и непринужденно, что казалось она просто дышит и все.
- Ты круто танцуешь! - обвиняющим тоном накинулась Никита после представления.
- Я на шесте ничего не умею делать… - защитилась Мерседес, удивляясь, как они могут так говорить. Она же от шеста отойти боялась и всю мелодию держалась за него как за спасительную соломинку.
- А тебе и не надо. - смеялась Сиело.
Смеялась подруга долго, заражая своим смехом и остальных.
- Ты потрясающая. - признавалась она. - Я никогда такого не видела… Посмотри на нас, мы просто вытягиваем деньги из мужчин и наша задача потрясти сиськами… а ты как чистый цветок! Тебе в балетной труппе танцевать нужно, а не в стриптизе.
Слова Сиело разрядили обстановку и заставили замолчать появившихся завистниц. Сиело была общительной и милой, но умела и кусаться. Об этом все знали. Мерседес попала под ее опеку и стриптизерши которым Мерседес пришлась не по душе, ретировались.
Таким образом, в первый же день в «Кадиллаке» из Сиело, Никиты и Мерседес образовался нерушимый союз.
Только потом девушки узнали, что Жаки нашла Мерседес благодаря танцам.
Во всей Нижней Калифорнии и в Розарито тоже, была распространена сеть аптек, которая имела свой стиль в рекламе. На всех аптеках был изображен старый, толстый добряк в медицинском халате и возле каждой аптеки, в часы пик, танцевал люди, одетые в смешные костюмы этого старичка.
Йувия устроила Мерседес на эту несложную работу. Мерседес выздоровела и уже через месяц изнывала от скуки и безделья. Она все рвалась как-нибудь помочь мами, а эта работа была прекрасным вариантом. Денег было немного, но хоть что-то, а самое главное, никто не мог увидеть лица танцующего старикашки. Мами все еще опасалась, что Мерседес может попасть в беду, а потому никому ее не показывала. Но, вскоре сдалась и согласилась, что работа подходящая.
К этим танцующим дядюшкам все давно привыкли, а в Розарито туристы даже фотографировались с ними и оставляли доллары в благодарность. Мерседес нравилась эта работа, особенно когда к ней подбегали дети и начинали с ней играться. И деньги были не лишними - Йувии было неудобно давать Мерседес вещи покойной дочери и она мучалась от того, что не может себе позволить купить ей новую одежду. Вскоре, одежду купили и даже иногда хватало денег на ранее непозволительные сладости.
Мерседес тогда только училась не жалеть себя и стараться как можно меньше внимания обращать на боль. Она быстро поняла, что к концу второго часа смешного танца, боль практически исчезала, благодаря тому, что тело разогревалось от движений, солнца и плотного костюма. Это было хорошо, несмотря на то, что потом боль возвращалась.
Так она проработала почти два месяца, радуясь, что может принести хоть какие-то деньги в дом. А иногда и Паулито оставался с ней, тогда у Йувии было время на свои личные дела.
Все шло прекрасно, но, Йувию подпалила старая карга - Росио. От главной сплетницы всего Розарито, не ускользнули постоянные отказы Йувии присутствовать на ее посиделках. К тому же, Йувию все чаще можно было увидеть в центре города, рядом с самыми известными пляжами и отелями. С ней, как обычно был ее внук, но и частенько ее сопровождала молодая иностранка, худющая и бледная, явно американка. Было странным, что девушка постоянно прячет лицо под полями широкой панамы.
Росио тут же смекнула, что Йувия, наконец-то решила женить сына и эта девушка ее будущая невестка.
И эта старая карга нагло и бесцеремонно заявилась в гости, намереваясь как следует Йувию отругать. Мол, как ты, моя лучшая подруга, могла от меня это скрыть.
Йувия тогда только за голову схватилась. Понятное дело, что старая карга все поймет, стоит ей приглядеться. Но как было скрыть от нее тайну, когда она уже бушует в доме. Йувия под страхом смерти рассказала ей про Мерседес.
Удовлетворенная карга ушла, хоть и не скоро, а Йувия сложила руки в мольбе.
- Эта старая сучка все всем расскажет! - причитала она, пугая Мерседес.
Так оно и произошло. Постепенно, по всему Розарито поползли слухи.
Только Хосе нисколько не переживал, напротив, он успокаивал мать. Во время каждого телефонного звонка он твердил одно и то же.
- Мама, свои люди сказали, что женщин не было вообще в тех разборках. Ииностранцев тоже. Мерседес ни в чем не замешана, о ней вообще никто не знает и мы обязательно найдем ее родных. Ничего не бойся.
Несмотря на заверения сына, Йувия все равно постоянно переживала и ругала старую каргу на чем свет стоит.
Прошло немного времени и слухи дошли да ушей Жаки. Смекалистая менеджер тут же пошла смотреть на танцующего старика. А потом и саму Мерседес увидела, когда та шла с Йувией домой. С тех пор и началась осада мами.
- Это хорошие деньги. - убеждала Жаки, напросившись к Йувии в гости. - Я глаз с нее сводить не буду. Ее никто и пальцем не тронет. Я специально для нее охранника поставлю… Ну что такой красивой девушке дома сидеть и время терять… Она же молодая… Это же столько денег! Вы же себе сможете купить столько всего…
Йувия ничего и слышать не хотела, а Жаки не сдавалась три месяца, расхваливая выгоды своего клуба. Пока, наконец, сама Мерседес не согласилась попробовать потанцевать.
- Один день. - сдалась тогда Йувия. - Если мне или ей не понравиться, то больше ни слова.
Жаки согласилась и на это, хотя и мами и Мерседес знали, что она все равно не отстанет.
Так Мерседес и оказалась в «Розовом Кадиллаке», в компании своих будущих подруг, Никиты и Сиело.
- Розарито! - произнесла Света, медленно и тихо, смакуя каждую букву.
Это сейчас было все, на что она была способна - вспоминать год своей странной жизни. Если убрать боль от осколка гранаты, это было счастливое время.
Сколько уже раз она прокручивала Мексику в голове? Тысячу? Больше?
- Тебе придется пройти через все. - сама себе говорила она, почти каждый день, зная, что просто прячется за Мексикой.
Еще немного и она уговорит себя пережить все то, что было до потери сознания. Все то, что огромным, необъятным небом свалилось на нее, когда она увидела и узнала Бека.
Здесь не нужен был психолог, чтобы объяснить, что только так она избавится от груза пережитых потрясений.
- Тебе придется. - повторяла она и закрывала глаза от наступающих слез.
Мысли о самоубийстве преследовали ее после смерти братишки. Она отодвинула черную дату только чтобы отомстить. Она отомстила и здесь судьба посмеялась над ней, лишив ее памяти. Идея суицида возвращалась и в Розарито, когда она была уверена в том что никогда не будет прощена за свои грехи и что рана это ее наказание. Теперь, когда память вернулась а она сама беспрекословно позволила привезти себя в Москву, смерть казалась единственным достойным выходом. Своей кровью она бы смыла с себя вину.
- Ну вот и все! А ты думал я тебя брошу? И не надейся! Я уже здесь! - с этими словами она обращалась к Саше во время обдумывания своей смерти.
Света была уверена, что перед тем как сделать последний вдох она увидит братишку. Он ее за все простит, улыбнется и они будут вместе.
Только прошло уже два месяца, а она еще жива. Ураганы виноватых мыслей, терзавших ее никогда не утихали. Она не пыталась избавиться от них, наоборот, она принимала и признавала свою вину и позволяла себя мучить. Но в этом урагане вертелась и мысль о Мексике, о том, что она еще может быть счастливой.
Хватаясь за эту надежду, Света все еще жила. Ей было стыдно за то что она оправдывала свое существование необходимостью во всем разобраться, все обдумать и разложить по полочкам. Как будто потом она сможет достойно отвертеться от самоубийства и сказать братишке о том, что ты побудь там, а я пока останусь здесь.
Света истерически захихикала. Какой бред. Она не сможет жить. Она не сможет. Почему она до сих пор живет? Почему?
- Неужели ты так слаба? - сама себе говорила она, пытаясь подстегнуть себя к решительным действиям.
Не помогало.
Каждое утро она просыпалась и отмахивалась от своей вины необходимостью бежать на тренировки, потом на работу, потом с работы домой чтобы вновь тренироваться… потом она валилась от усталости и засыпала.
И так два месяца отговорок.
Дольше продолжаться это не могло. Пора было решать.



Бек вел первый грузовик. Второй ехал сохраняя расстояние в несколько сотен метров. В таким же интервалом ехал третий. Легкое задание - никакой надежды, что их могут попытаться остановить или ограбить. А значит, ничто не помешает ему обдумать свое поведение и свою нерешительность. Ничто не станет отговоркой. Бек осознанно загнал себя в угол, чтобы не придумывать полную чушь и не продолжать оправдывать свое бездействие.
Сменять себя он не позволял. Рядом сидел Саид, один из его учеников, которому все время приходилось спать и тешить себя надеждой, что его помощь все таки понадобится.
Это Халил, настоял на «трех на каждый». То есть два шофера и один в кузове для шухера.
Бек с другом не спорил, почти не разговаривал. Только взял бумаги и отправился на дело.
Халил вновь остался с паршивым настроением и вопросом: «что делать»?
Понятное дело, через неделю после возвращения Бека из Мексики, он сглупил. Рано было приводить девушек по вызову в дом и устраивать сюрпризы. Бек тогда всех выпроводил, а его обматерил. Но уже два месяца прошло, а они еще не разу не вдавались в пошлые подробности о том, чья телка была круче в постели.
Может стоило попробовать еще разок?
С тех пор как Бек привез Свету, другие женщины перестали для него существовать. Это Халила тревожило. Бек без секса жизни не представлял. В его списке были самые дорогие девушки Москвы. Любимая тема и теперь она закрыта. Халил не мог в это поверить. Он хотел вернуть друга. Ему было паршиво знать, что Беку плохо. А кого винить в этом, Свету или самого себя, он не знал.
Халил проводил своеобразный караван, сам приехав на погрузку. Бек был немногословен. Он следил за всем и почти избегал Халила. Как только все было на местах, он тронулся в путь. Халил остался, провожая отъезжающие грузовики взглядом.
Было ранее утро, неприветливо встретившее начало недели отвратительным дождем. Все вокруг было серым и ничто не обещало весеннего настроения.
Бек смотрел на дорогу. Сейчас его меньше всего волновали мысли Халила. Когда он увидел у них дома вечеринку, которую друг устроил в честь его возвращения, он сильно обиделся. Скрыть обиду он мог только гневом, потому Халилу так и досталось. Но, потом Бек успокоился и понял всю ситуацию. Халил не мог знать, как у него паршиво на душе, и хотел как лучше. Бек сам был виноват. Халил конечно же знал о том что он влюблен в Свету, но они серьезно это ни разу не обсуждали - несмотря на все поездки и срывы Бек избегал этой темы. Халил действовал так как привык. Влюбленность никогда не была для них помехой устраивать оргии. К тому же влюблялся в основном Халил, Бек держал свои чувства на замке. Каждую влюбленность друга Бек проверял на прочность тем же способом - приводил самые роскошные сюрпризы домой и устраивал тусовку. Любые чувства, которые за пять минут до тусовки были чистыми и непорочными, исчезали в спиртных испарениях и ласках профессиональных проституток. Халил просто последовал традиции надеясь на то что Беку станет лучше. Вместо благодарности или серьезного разговора, Бек накинулся на него со своим гневом и обидой. Это было глупо. Бек остыл и попросил прощение, но предупредил, чтобы больше таких сюрпризов он не устраивал.
- Жалаб, я же половину из них уже бросить успел. - отшутился он, имея в виду девушек, что друг вызвал.
Халил его простил и пообещал вести себя прилично.
- Позже. - кивнул он и вновь получил строгий взгляд друга. - Позже. - еще раз повторил он, и не думая отступать.
Бек тогда улыбнулся, обматерил его и пошел спать.
Вернее, он сказал, что пошел спать.
Бек посмотрел на часы, встроенные в панель и засек время. Водить он любил. Дорога и вождение его успокаивали. Саид не станет надоедать с разговорами, а значит у него было достаточно времени спокойно и методично рассмотреть все свое прошлое и все предстоящие шаги в будущем.
Некоторое время Бек был сосредоточен на заказе, времени его исполнения и разных деталях, но потом переключился на то, что хотел обдумать. С тех пор как он привез Свету, у него было столько работы, что некогда было заняться самым главным - ею. После взбучки Халил не лез со своими шутками, но всем своим видом показывал, что понимает почему друг так загружается работой. Бек не обращал на него внимания. Когда выдался день, который невозможно было занять ничем кроме самобичевания в спорт зале, он решил поехать к ней. Но, он испугался. Растерялся. Отступил.
Тогда и взял грузовики.
Вновь он попытался убежать от проблем. И осознавая свою трусость, все равно поехал.
Бек пережил не меньший шок, чем она, когда увидел ее в том убогом дворе, в забытом богом месте. Даже перед совершением убийства он не чувствовал себя так паршиво, как тогда. Он столько лет бесстрашно убивал людей в самых опасных ситуациях, а от взгляда любимой женщины растерялся словно провинившийся ребенок. Он никогда не сможет забыть те секунды - крошечный дворик, злая старуха, бестолковый и вечно что-то тараторящий мексиканец, жара, вонь и среди всего этого она. Ее взгляд, ее шепот, ее губы, которые произнесли его имя и то, как она медленно сползла на пол и потеряла сознание.
Старуха и маленький мальчишка кинулись к ней. Первым добежал мальчишка и все испуганно кричал это дурацкое имя.
- Мече! Мече!
Потом подоспела и старуха и со слезами на глазах опустилась рядом с ней.
А он все стоял и смотрел. Он не мог пошевелиться, не мог дышать.
А потом эта мексиканская бестолочь, которая его сопровождала, вывела его из транса.
- Синьор, это она? - спросил он на английском. - Это та, которую вы искали?
Только тогда он очнулся.
Он подошел и поднял Свету на руки. Старуха и ребенок посторонились.
Старуха начала говорить что-то и показывать в дом.


- Туда. - перевел сопровождающий. - Мами говорит, что там есть кровать.
А Бек все стоял и держал ее на руках. Не обращая внимания на то что творилось вокруг он держал ее на руках. Его лучшая ученица, затем убийца, теперь стриптизерша… Он любил это все. Он любил ее. Ему было достаточно того, что она назвала его имя. Ему не пришлось ни в чем ее убеждать, напоминать или, в крайнем случае, применять силу. Она сама его вспомнила, а значит через минимальное количество минут, их здесь не будет.
Через некоторое время, он все же зашел в низкий домишко и в какую-то еще более убогую чем двор, комнату. Он готов был зажмуриться от вида той нищеты, в которой она жила.
- Кладите сюда. - кудахтал сопровождающий, все указывая на кровать.
- Пошел вон! - грозно сказал Бек и не утруждая себя переводить свои слова на английский. Он сказал их на русском и сопровождающего ветром сдуло.
Старуха, услышав угрозу в голосе, показала маленькому мальчишке, чтобы он вышел, но сама осталась, несмотря на то, что боялась незнакомца не меньше остальных.
Бек ей грубить не стал.
Он осторожно положил Свету на подобие кровати и повернулся к старухе.
- Принеси воду. - сказал он ей на английском.
Йувия немного знала английский, не зря же она прожила всю свою жизнь так близко к США.
Она кивнула и вышла, а Бек тут же закрыл за ней дверь, запирая ее на дряхлый засов.
В комнате был один стул. Он придвинул его к кровати и сел. Закрыв лицо руками он вздохнул, а потом посмотрел на нее.
Все в ней его ужасало.
Во-первых, она была слишком легкая - он знал ее нормальный вес, он не раз поднимал ее на спаррингах, во время боевых приемов. Пока он ее нес, ему хотелось обматерить всех и вся. Он даже не верил в то, что человек может столько весить. Во время просмотра записи он видел, что она осунулась, но мешковатая одежда скрыла насколько.
Во-вторых, она была невероятно бледна. Не только лицо, все тело. Бек видел ее ноги и руки. Его начало мутить от этой картины.
В-третьих, он уже видел шрамы, а она еще была в каком-то тряпье.
Дальше перечислять было лишним.
Бек шумно и судорожно вздохнул, вновь закрывая лицо руками.
В этот момент, в дверь раздался настойчивый стук. Видать старухе не понравилось, что дверь заперта.
Бек открыл, но проход загородил. Он взял из рук старухи графин с водой и закрыл дверь обратно.
В этот момент помог сопровождающий, начавший убеждать старуху в том, что все в порядке.
Бека их разговор нисколько не волновал. Он вернулся к кровати и брызнул водой Свете в лицо.
Раздался вздох, Света вздрогнула всем телом и очнулась. Она посмотрела на него огромными, испуганными глазами, попыталась резко встать и тут же свалилась назад со стоном боли.
Бек отвернулся, не в силах смотреть на это. Зажмурился. На мгновение замер. Потом поставил графин на столик, повернулся и сел на кровать, грозившую не выдержать его веса.
- Иди ко мне. - почти строго сказал он.
Свете можно было и не двигаться, он легко поднял ее и уложил к себе на колени, как ребенка. Она попыталась сопротивляться, но он шикнул и она замерла, опустив голову.
- Я терпеть не могу, когда кто-нибудь из моих учеников опускается до подобной слабости. - ему вновь удалось сделать голос строгим.
Света вся сжалась. Он увидел слезы. Услышал тихий стон.
- Ты сейчас похожа на бойца? - спросил Бек, безжалостно стуча пальцем по худенькому плечу. - Ты падаешь в обморок, словно девица из долбанных романов. Ты здесь два года уже торчишь и непонятной дурью маешься. А еще… - он сделал грозную паузу. - Какого черта ты до сих пор ранена?
Света попыталась встать. Он, на этот раз, не стал ее удерживать.
Она, шатаясь, отошла от него в дальний угол стены и там замерла.
- Я ничего не помнила. - раздался ее виноватый шепот.
Бек сжал кулак и упер его в губы.
Света в этот момент отвернулась к стене и уткнулась в нее лбом.
- Я долго ничего не помнила. - тихим эхом повторила она.
- Раздевайся. - тихо рыкнул Бек.
Света покорно повернулась к нему и сняла халат и майку.
Бек резко встал и отвернулся. Уже через секунду он вернулся на кровать и протянул к ней руку.
Содрогаясь от рыданий, она подошла и он вновь уложил ее к себе на колени. Он осторожно обнял ее и позволил ей поплакать несколько минут. Все это время он смотрел на маленькую рану под ребром, которая целый год терзала ее, и на шрамы на плече. Шрамы были от швов - пулевое, были шрамы от ожогов, но рана под ребром была свежей и незажившей.
Это он увидел во время просмотра записи. Он знал как двигается человек, которому больно, как бы он не хотел этого скрыть. Он все понял. Потому он и сказал Халилу отправить их через Кубу.
Он знал что это. Та долбанная граната, которая оглушила его. Света была слишком близко, он видел ее перед взрывом. Он знал, что ее заденет. Он тоже был близко, но его лишь отбросило и оглушило, а что стало с ней никто не знал. Они целый год о ней ничего не слышали.
- Мы летим на Кубу, к Игорю. - тихо сказал он, когда Света начала успокаиваться. - Твой паспорт у меня. Иди, прощайся с этой старухой и мальчишкой. У тебя 20 минут.
Он выпустил ее из объятий, помогая встать. Света одела халат дрожащими руками и тут же пошла умываться. Старуха, ожидавшая за дверью, последовала за ней, мальчишка тоже.
У Светы были положительные качества, одним их них была исполнительность. Через 20 минут она стояла готовая.
Старуха провожала их с растерянным выражением лица, маленький мальчишка тихо плакал. Сопровождающий лебезил поблизости, радостный, что смог услужить.
Бек вывел Свету за ворота за руку. В этот момент он сам себе поклялся никогда не возвращаться в эту ненавистную страну.
Бек никогда не курил, пил редко, только с Халилом. Но сейчас, за рулем, когда нечего было разбить, поломать, когда не было возможности закричать или потренироваться на груше, сигарета не стала казаться таким уж плохим способом отвлечься.
Бек взял себя в руки и сосредоточился на дороге. Но, ровно через минуту он вновь думал о том же самом.



Марианна была послушной, спокойной девочкой, чему Света постоянно удивлялась. Боже, она в ее годы была бандиткой и разбойницей. В таком возрасте с улицы не заходишь и гоняешь с пацанами на великах. Школа вообще все время оставалась за забором. Но Марианна была само спокойствие.
Отец, Петр Федорович, уже удостоверился в том, что телохранитель у дочери самый, что ни на есть, лучший, а потому, разрешил дочери ехать в Санкт-Петербург на машине. В школе тоже не спорили - не все дети отправлялись на экскурсии в музеи на автобусе, у многих родители были так же обеспечены.
Так что, в понедельник, в тот же день, когда Бек взялся за доставку груза, Света поехала вслед за школьным автобусом в Санкт-Петербург.
Сначала Марианна вслух читала ей книжку со сказками, но вскоре заснула, убаюканная мягким ходом Мерседеса.
Света осталась в тишине.
Дорога была не долгой, но растянулась из-за того, что всем приходилось ехать вслед автобусу, который и не собирался ехать выше 60.
Света, за десять лет работы у Бека и Халила, уже ездила пару раз в Санкт-Петербург, а потому дорогу знала. Теперь, из-за медлительности автобуса, приходилось оглядываться, подмечать какие-нибудь мелочи, анализировать ненужные ситуации… И все ради того, чтобы не думать о прошлом.
Дорога была мокрой - рано утром прошелся ливень. Было много луж и Света подумала о том, что машину придется мыть заново.
Небо было серым и неприветливым. Возможно они еще попадут под дождь.
Вспомнилось небо Розарито. Дымка с океана часто закрывала всю линию пляжей, но небо не выглядело так мрачно. Стоило отъехать к Тихуане и там уже было солнце, возвращаешься обратно в Розарито и видишь, четкую полосу густого тумана, нависшего над береговой линией. Потрясающе.
Но были и ясные дни. Тогда народ валил на пляжи, загорать. Серфингисты ловили волны, дети строили песчаные замки. Сиело как-то вытащила их всех на пляж, но из-за солнца рана Мерседес начала болеть еще сильнее. Тогда девушкам пришлось спрятаться в тени маленького кафетерия. Они пили соки, ели фрукты и наблюдали за толпой отдыхающих людей. Разговаривали обо всем на свете, смеялись, а потом пьяные от свежего воздуха заявились на работу.
Мерседес все больше вникала в мир стриптиза и уже не чувствовала себя загнанным зверем. Наоборот, ей начинало нравиться танцевать на сцене и привлекать внимание мужчин. Но, было и то, что ее все еще смущало. Помимо приватных танцев, девушки предлагали и другие услуги. Сначала Мерседес несколько раз замечала, как девушки по несколько раз за ночь спускаются в женский туалет, чистить зубы, потом она услышала в соседней приватной комнате стоны удовольствия.
Когда она увидела как чистит зубы Никита, она спросила, зачем она это делает.
- После минета во рту привкус латекса… - увидев удивленный взгляд подруги, объяснила Никита. - От презерватива. Неприятно. Чистишь зубы и все проходит.
Мерседес сделала понимающий вид, но Никита поняла, что она потрясена. После работы, по обыкновению, девушки спустились к океану и Сиело начала объяснять принцип работы новенькой подруге.
- Ты думаешь, почему мами тебя так долго не хотела пускать в клуб? - мягко спросила она. - Во всех клубах, во всей Мексике, мужчины могут купить секс или минет. Конечно, это необязательно. Но есть разница, получаешь ли ты 10 долларов за приват или 60 долларов за минет.
- Вот почему иногда некоторые уходят из клуба пораньше? - спросила Мерседес. Она не раз удивлялась, видя как Жаки некоторых танцовщиц отпускает, несмотря на то, что в клубе ясные правила во сколько все приходят и во сколько уходят.
- Да. - Сиело пожала плечами. - За секс можно взять намного больше. Американцы щедрее мексиканцев, они еще могут и чаевые оставить. К тому же, здесь много туристов и, как правило, они останавливаются в дорогих, чистеньких отелях. Час работы и у тебя 100 или 200 баксов в кармане.
- Но ты не бойся. - встряла Никита. - Мами поставила Жаки условие, что ты никогда к этому даже близко не приблизишься.
Мерседес, уже все понявшая, рассмеялась.
- Вот почему я иногда иду в приват только с разрешения Жаки?
- Ага! - улыбнулась Сиело. - Жаки сначала объясняет гостю, что ты только танцовщица и про секс тебя спрашивать нельзя, потом только берет с него деньги. Ну… это не всегда… иногда по гостю видно, что ему нужен лишь танец, почти все гринго в этом плане порядочные…
- Кстати, она иногда тебя продает дороже. - возмущенным голосом выдала Никита. - Если кто-то тобой интересуется, то она начинает рассказывать, что ты русская и берет за приват 30 или 40 долларов. 10 тебе, остальное она гребет в карман.
Мерседес пожала плечами. Она все равно не знала, что делать с такими деньгами. Когда, после первого дня работы, она принесла мами 500 песо зарплаты и 18 долларов чаевых, мами начала молиться от счастья.
- Это твои деньги. Я их буду хранить и мы не будем их тратить. - причитала она, показывая свой тайник, за статуэткой Святой Девы. - Будем класть деньги сюда. Здесь никто, никогда не найдет.
Мерседес сначала послушалась, но на следующий день чаевых было еще больше, при тех же 500 песо зарплаты.
- Мами, давайте тратить чаевые на еду, а зарплату будем копить. - предложила тогда Мерседес.
В этот день они закупили много еды из маркета и Паулито сам выбрал себе мороженное.
Через несколько дней, Жаки вновь пришла в дом, уговаривать мами, разрешить Мерседес танцевать приваты. После объяснения того, как невинно они проходят, мами согласилась. Все потому, что Мерседес уже рассказала, что работа очень легкая и, что все гости ведут себя очень хорошо. И в приваты все девочки ходят и она никогда ничего плохого об этом не слышала.
- Все то же самое, что и на сцене, только перед одним человеком и в маленькой комнате. - уговаривала Жаки. - Трогать запрещается, так что можете вообще не волноваться…
Йувия согласилась, но после работы очень пытливо обо всем расспрашивала.
- Я просто танцевала. - успокоила ее Мерседес и отдала деньги.
Это были уже 60 долларов, 40 за четыре привата и 20 чаевые со сцены, плюс зарплата.
Света улыбнулась, вспоминая радость мами. Мерседес все так же ехал по серой дороге, вслед за автобусом.
В тот день когда пришел Бек, Света очень быстро объяснила мами, что все вспомнила.
- И это на самом деле твой брат? - рыдая спросила Йувия.
- Нет, мами, это мой учитель и он всегда заботился обо мне.
Потом пришлось объяснять самое тяжелое, что ей нужно уехать.
Тогда Йувия сразу кинулась к тайнику, доставать ее деньги, но Мерседес ее остановила.
- Мами, в России я богатая! Эти деньга вам! Паулито ни в чем не будет нуждаться! А я еще приеду, обязательно! И я еще привезу денег!
Йувия разрыдалась еще сильнее.
- Я знала… - всхлипывала она. - Я видела сон. Я так и знала…
Йувия вкратце рассказала о своем кошмаре. Мерседес, как могла утешила ее, а потом обняла Паулито, шепча мальчишке слова о том, что из России привезет ему много игрушек. Это прощание было для нее тяжелым. Но она ничего не понимала, шок был слишком силен, а потому она без раздумий выполнила требование Бека - оделась, собралась и согласилась вернуться в Москву. Раздавившая своим возвращением память стучала в мозгу самыми четкими воспоминаниями - она всегда повиновалась Беку. Повиновалась и тогда. Она безропотно уехала из Мексики, не осмелившись даже подумать о том что происходит.
Света вытерла слезы и, обернувшись, посмотрела на Марианну. Девочка спала и не видела ее слез.
Через пару часов путешествие закончилось. Автобус остановился в большом дворе школы-интерната, в котором должны были разместить учеников из столицы.
Света остановилась за школой, на парковке.
- Просыпайтесь, Марианна Петровна. - с улыбкой сказала она. - Приехали.
Марианна проснулась и тут же выскочила из машины.
Света вышла за ней, предварительно захватив файл с бумагой.
- Здесь круто! - воскликнула Марианна, оглядываясь.
Девочка побежала к автобусу, из которого уже начали выходить ее одноклассники.
Света дождалась учительницу, вышедшую последней.
- Любовь Николаевна, Петр Федорович забронировал отель для дочери. Ответственность за Марианну на мне.
Она отдала учительнице бумагу с подписью, а так же номер телефона, на случай возражений.
Любовь Николаевна состроила недовольную мину, но просмотрев бумагу, кивнула.
- На экскурсии не опаздывайте. - выдала она и демонстративно отвернулась к ученикам.
- А где можно взять расписание? - спросила Света.
Ответом ее не удостоили.
Света нашла взглядом одного из старшеклассников, которые помогали с детьми, и спросила у него.
Когда расписание было у нее, она позвала Мариану. Они вернулись в машину.
- А почему папа не хочет, чтобы я жила со всеми? - спросила девочка.
Света завела Мерседес и выехала на дорогу.
- Потому что он не верит, что здесь будет нормальное питание. К тому же у тебя роскошные волосы, а с прошлого лагеря у тебя появились вши.
Марианна рассмеялась, вспоминая, как папа ругался, когда узнал, что у дочери на голове паразиты. Волосы пришлось резать и выводить этих гадостных насекомых.
Света тоже улыбнулась.
- Поэтому мы будем жить в отеле.
- Там будет фуршетный стол? - радостно улыбаясь, спросила девочка.
- Будет, Марианна Петровна. - кивнула Света. - Только ваш отец приказал мне следить за тем, чтобы вы не ели одни только сладости.
Марианна опять рассмеялась, зная, что ее, как выражался папа, няня, все равно все ей позволит.
Тут раздалась приятная трель и Марианна достала из рюкзачка свой сотовый телефон.
Звонил ее отец и почти на 20 минут Света была предоставлена самой себе и вождению. Они как раз успели доехать до вполне приличного, пятизвездочного отеля.
После того, как Света разобралась со всеми документами, они поднялись в их номер.
Марианна изумленно восхищалась роскошью, Света проверяла меры безопасности и замки на дверях и окнах.
- Вы уже можете спускаться к обеду. - сообщил лакей, помогавший с сумками.
Марианна, взвизгнув от радости, побежала к выходу.
- Марианна Петровна. - строгим голосом окликнула ее Света.
Марианна тут же вспомнила, что не помыла руки.
Со стоном, она побежала в ванную комнату.
Лакей улыбнулся детской выходке и скрылся, как только получил чаевые.
Света сама пошла мыть руки.
Вместе, они спустились в ресторан, где фуршет был в самом разгаре.
Здесь было много иностранцев, и почти не было русских.
Света, ненавязчиво огляделась. Анализ каждого, вплоть до официантов и поваров. Ничего подозрительного не было.
Марианна уже была возле стола с десертом. Света пошла к столу с гарнирами. Зная, что девочка не любит мясо, она наложила в тарелку, риса, картошки и пареных овощей. И взяла стакан с соком.
- Вон тот столик свободный. - показала Марианна, уже загрузившись одним шоколадным пирожным и одним куском торта с розовым кремом.
Света ее выбор одобрила. Рядом с их столиком был столик за которым сидела семья с двумя детьми. Чуть подальше стоял столик, за которым обедали двое мужчин. Света вежливо улыбнулась и тем и этим.
Марианна села, но Света отодвинула тарелку со сладостями и поставила перед ней сок и тарелку с гарниром.
- Чуть-чуть этого и этого и можешь есть торты.
Марианна кивнула и взялась за вилку.
Света села напротив ребенка и еще раз оглядела зал. Все было спокойно. Можно было идти за едой для себя.
- Еще чего-нибудь хочешь? - спросила она девочку.
Марианна промычала, что сама еще раз пойдет и Света кивнула.
Боясь оставлять ребенка одного надолго, Света быстро взяла себе жаренной курицы, картошки и салата из огурцов и помидоров. Захватив стакан воды, она вернулась к столику.
Бек приказал ей много кушать, но пока аппетит оставлял желать лучшего. Есть приходилось через силу, особенно по утрам, перед тренировками. Целую неделю тренировок не будет, но если она вернется похудевшая, Бек будет недоволен.
Света принялась методично пережевывать пищу.
С собой она захватила расписание.
- Какой музей у нас первый? - жуя, спросила Марианна.
Девочка уже доканчивала гарнир и все чаще косилась на десерт.
- Через два часа у вас Меншиковский дворец. - ответила Света. - Так, это у нас на Университетской набережной. Там вы будете смотреть…
- То, чем пользовались в эпоху Петра Великого. - за нее закончила Марианна.
- Точно. - Света отправила в рот кусок картошки и посмотрела, что на завтра. - Завтра у вас Всероссийский музей Пушкина… хм… далековато, придется пораньше встать… и если будет хорошая погода, то и Летний Сад. На обед мы не успеем, так что нужно будет взять еду и воду с собой.
Девочка, с умным видом поддакивала. Они обсудили расписание на всю неделю и вместе отправились за добавкой к десерту.




Йувия встретила Сиело и Никиту. Девочки почти каждую неделю навещали ее. Несмотря на потрясение, Мерседес уже на следующий день связалась с подругами по скайпу.
- Я на Кубе. Все в порядке. - тихо шептала она.
- На Кубе? Ты что, в больнице? - спросила Никита, невольно переходя на шепот.
Она увидела, что вокруг Мерседес все белое.
- Я в палате, только это не больница…
- А почему мы шепчемся? - возмутилась Сиело. - Чинита, ты как вообще могла уехать и с нами не попрощаться?
Тут Мерседес разревелась и сказала, что она все вспомнила.
Девочки тут же затараторили, перебивая друг друга.
- А почему плачешь?
- Тебя, что насильно заставили уехать?
- Ты больна?
- Почему нам не позвонила… Да мой брат бы отметелил того бандита…
- А вдруг она его ждала…
Мерседес мотала головой, все отрицая.
- Просто мне тяжело было все вспомнить. - сказала она.
- А почему ты в палате? - спросила Сиело.
- У меня в животе был осколок гранаты. - виновато ответила Мерседес. - А я ничего не помнила… Это не божья кара, а просто осколок.
- О, боже! - простонала Сиело, хватаясь за сердце. - Гранаты?
- Гранаты? Боже!
Мерседес кивнула. Она медленно привстала и показала забинтованный живот.
- Бедняжка! - Никита вытерла слезы.
- Его вытащили. Все уже в порядке.
- О, боже! - Сиело вообще руками закрыла лицо.
- Ну, как ты? - Никита обладала более железными нервами и не собиралась падать в обморок.
- Врач говорит, что со мной все будет хорошо. - Мерседес пожала плечами.
- А ты что правда все вспомнила, когда увидела какого-то своего учителя? - очнулась Сиело, услышав, что с подругой будет порядок.
- Да! - Мерседес спрятала лицо в ладонях.
- Учитель? Точно учитель? - недоверчиво спросила Никита. - А может ты его…
- Я на него работаю. Он мой тренер, а я телохранитель в его компании.
- Я так и знала! - победно закричала Никита. - Я же говорила, что она слишком внимательная ко всему, что вокруг происходит.
- Ну, конечно. - скривилась Сиело. - Ты говорила, что она шпион и заставляла ее смотреть фильмы про Борна.
- Да, какая разница… - отмахнулась Никита.
Со слезами на глазах, но Мерседес рассмеялась, когда услышала, как подруги вновь спорят.
- Я не могу долго говорить, завтра мы улетаем в Москву. Сейчас я не должна пользоваться компьютером… - виновато прошептала она. - Я вам позвоню, когда долечу. Передавайте мами привет! Пусть не переживает.
Подруги понимающе закивали и отпустили ее, хотя им дико хотелось обо всем расспросить.
С тех пор связь поддерживалась постоянно. Мерседес уже один раз отправляла деньги для мами, и один раз посылку с русскими подарками для всех.
- Маатрошка! - радостно закричала Никита, когда увидела знаменитую деревянную куклу в коробке.
Девочки привезли посылку в дом к Йувии и открыли ее все вместе.
Паулито сразу принялся за свои коробки с машинками, потом Йувия вытащила красивые брюки и рубашки для него. Никита получила комплект русской косметики, Сиело коробку дорогого белья и игрушек для ее сыновей. Так же были русские конфеты, матрешки и магнитики с изображением Красной Площади. Для мами Мерседес прислала два красивых платья и пуховый платок.
Все были просто в восторге от всего этого.
Потом все увидели Мерседес по скайпу - Сиело принесла свой ноутбук.
- Мами, одевай платье и иди к старой карге! - смеялась Мерседес, когда они все наговорились о подарках. - Пусть обзавидуется.
- Зависть неугодна богу. - поучительно ответила Йувия. - К тому же эта карга недостойна, чтобы я ходила к ней в таких красивых платьях.
- Да, да, да! - поддержала Сиело, подмигивая. - Только вот по блеску ваших глаз об этом не скажешь.
Все вновь рассмеялись.
Потом начала говорить Йувия.
- Доченька, твои деньги я не трогаю. Они твои и не спорь. У нас все есть, еще и твои подарки…. А деньги останутся на то время, когда ты приедешь.
Мерседес расплакалась и рассмеялась. Сквозь слезы она начала уверять мами тратить деньги, как ей захочется. Но Йувия стояла на своем.
- Девочки, помогите. - взмолилась Мерседес о помощи.
- Мами, наша чинита богатая! Вы же сами видите. - шутя начала поддержку Сиело.
- Кстати, ты когда собираешься обратно? - спросила тут же Никита, у которой возвращение подруги не вызывало никаких сомнений.
- Я сейчас работаю. - Мерседес прикусила губы и виновато вздохнула. - Мой учитель очень недоволен… Я сильно худая и отстаю в тренировках…
- Все это бред! - прервала Сиело. - Я знаю о Москве все…
- Ага. В интернете вчера смотрела… - съязвила Никита.
- У вас там холодно и океана нет.
- Северно-Ледовитый. - вновь встряла Никита.
- Это не океан. - взъелась Сиело. - Это кусок льда. Давай, возвращайся быстрей назад. Сдалась тебе эта работа? Девушка не должна быть телохранительницей. Это же чушь какая-то. Тебе же больше нравится танцевать, признайся? Мы тут скучаем, мами и Паулито скучают, а Жаки уже готова вешаться - проклинает твоего учителя, на чем свет стоит.
Мерседес вновь рассмеялась.
- Я обязательно вернусь. Я тоже скучаю. Только нужно со всем разобраться.
- Даем неделю. - безапелляционным тоном заявила Сиело.
- Да, неделю. - повторила Никита.
В таком тоне проходили практически все разговоры.
Девочки все пытались выведать у подруги ее прошлую жизнь, но пока лишь добивались слез, от которых Мерседес старательно отмахивалась.
- Неужели все так плохо? - каждый раз задумывалась Сиело. - Неужели так тяжело вспоминать о прошлой жизни.
- Ну, она же как-то сказала, что потеряла семью. - грустнела и Никита. - А что может быть тяжелее этого?
Об осколке гранаты вообще вспоминать было страшно. Об этом они обе пока тактично молчали, не решаясь заводить разговор о причине ее долгой боли.
Как ни скучали они по подруге, уговорить ее вернуться у них пока не получалось.




Все время поездки Бек был невозмутимо спокоен. Его гладкое лицо не выражало никаких эмоций, а глаза не светились яростью, как это частенько бывало.
Сейчас им владели, как он их сам называл, слезливые переживания. А их он никогда не показывал. По нему был виден только гнев. Во всех остальных эмоциях он вел себя спокойно. Так сильно он изменился после тюрьмы. Только по отношению к Халилу он остался прежним Беком, для всех остальных он был железным человеком. Непроницаемым. Никто не должен был знать о том, что у него есть чувства, есть эмоции, есть слабости. Ни колебаний, ни сомнений. Его редко можно было увидеть спешащим - он всегда был спокоен. Только во время тренировок, работавшие с ним, могли увидеть его истинную силу и быстроту движений. Его боялись - одного его вида, его голоса. И он пользовался своим авторитетом, но научился не терять головы как раньше, во времена лихой юности. Теперь он всегда трезво оценивал ситуацию или противника.
Взявшись за доставку груза, Бек был уверен, что все пройдет гладко. Они везли оружие, спрятанное в коробках с запчастями. Обычное дело. Заказчики и отправитель были из тех кругов, когда вмешательство со стороны было невозможно. Этих людей никто не осмелился бы тронуть.
Бек был все дальше от Москвы и все дальше от Светы. Он уже согласился с тем что вновь принял неверное решение, думая, что расстояние поможет.
Однажды он уже решил так же. О чем жалел до сих пор.
Света боялась его больше остальных учеников, не выдерживая даже его взгляда. Она всеми силами старалась не делать ошибок и не давать повода усомниться в ее ответственности, держась на уровне мужчин. Это Бека забавляло. Первый год ее работы, она была главным поводом для шуток между ним и Халилом. Света могла уложить половину его учеников на спарринге, но начинала дрожать, как только к ней на мат выходил он.
Бек откровенно ржал над всеми ее выходками, иногда раздражая Халила. Халил смеялся до разумного, но потом начинал взывать к совести друга.
- Она хороший работник. - убеждал он. - Согласись, не каждый может отказаться от наркотиков. Она меняется и нам это нужно.
Им на самом деле нужна была ее исполнительность, при отсутствии мозгов. Идеальное оружие - выполнение без вопросов. Халил умел это ценить.
Халил видел несколько ее спаррингов, хотя ни разу с ней сам не дрался. Ему не нравилась картина поверженных учеников, в два раза превосходивших ее в массе и росте.
- Сам дерись со своей коброй. - раздражал он Бека, специально превознося способности ученицы.
Так и получилось, что, практически с самого начала, все начали дразнить Свету прозвищем змеи. Естественно, за ее быстроту и ловкость.
Как-то, Бек в очередной раз смеялся над ней, тогда Халил решил его уколоть.
- Она быстрая и ты сам это знаешь. - съязвил он. - Когда перестанет тебя бояться, она тебя повалит.
Бек резко перестал смеяться и состроил такую мину, что Халил покатился со смеху.
- Жалаб! Ты хоть сам понял, что сказал? - рявкнул Бек.
- Не пройдет и пяти лет, она тебя повалит. - протянул Халил руку. - Спорим?
- А кто сказал, что она будет так долго работать? - кипятился Бек. - Как только перестанет меня смешить, я ее уволю…
- Ну, конечно…
Смеялись долго, а Бек своей угрозы так и не выполнил. Начался аврал работы, а времени обучать новых сосунков не было. Каждый ученик был на счету и пять лет пролетели незаметно. Естественно, Беку надоело смеяться над девчонкой. Вскоре, он привык, что в его команде есть женщина. Он никогда ее не хвалил и был суров к ней так же, как и к ученикам. Иногда требования к ней были даже выше.
Компания бралась за самые разные виды работ, будь-то охрана человека, мероприятия или объекта. Бек из вредности отправлял Свету с теми кого она побеждала и, частенько, на скучные задания - неделями мерить асфальт вокруг какого-нибудь здания. Ученики не любили ученицу. Отвергнув очередные сексуальные домогательства, она наживала себе очередного, недружелюбно настроенного коллегу. А оставаясь на посту с теми, кто ей проигрывал, она попадала в ад. Этого Бек и добивался. Смеяться он перестал, но испытывать ее - нет.
Однажды, попалось задание выманить одного типа и доставить его куда нужно, за неуплату долгов. У типа тоже имелась охрана - один телохранитель, всюду за ним следовавший.
Тогда Бек решил взять Свету на задание, чтобы смотрела и училась. Но, в последний момент он переложил все на ее плечи.
- Завалишь, выгоню. - в напутствие сказал он.
Света как всегда боялась смотреть ему в глаза. Только короткий кивок.
Была зима, валил снег. Ночь. Машин немного, людей еще меньше.
Тип должен был выйти из клуба и сесть в машину. Несколько секунд - все, что было.
Бек планировал пойти сам и взять Шерзода. Они бы подошли с двух сторон и в нужный момент отключили бы охранника и запихали типа в машину. Шофер уже был свой. Быстро и тихо. Охрана клуба должна была зайти внутрь и не вмешиваться.
Бек отправил Свету, решив повеселиться. На крайний случай, телохранитель заказанного субъекта мог сломать ей пару костей, не больше. Ну, может и оружием перед носом помахать. Там уже Шерзод или он подоспеют.
Света спокойно ушла на исходную позицию, за угол здания, из которого тип должен был выйти. Сигналом ей был Шерзод, который сидел в машине, через дорогу. Он должен был выйти из машины, когда тип появится.
Ждали недолго, вскоре шофер по рации доложил, что его вызвали.
- На позиции. - сказал Бек всем.
Все приготовились. Только у Светы рации не было. Опять таки с легкой руки Бека.
- Задержись немного. - в последний момент приказал Бек шоферу, сжалившись. Еле сдерживая ухмылку, он начал наблюдать.
В этот момент, тип и его телохранитель вышли. Шерзод вышел из машины и скрылся в подъезде дома.
Света не появилась. Бек зашипел.
- Так и знал! - зарычал он, выходя из укрытия и направляясь к объектам.
Шерзод тоже показался.
Шофер уже подъезжал.
В этот момент и телохранитель и заказанный, с нахальными криками и свистками, смотрели на приближающуюся девушку, которая была слишком легко одета, для такой погоды.
Непонятного цвета курточка и голые ножки, выглядывающие из под нее, сразу давали понять, что за работу исполняет красотка.
- Эй, малышка, согреть? - крикнул заказанный. - Иди к нам, цыпочка!
Телохранитель нагло ржал.
Девушка шла, кутаясь в куртку и закрываясь от ветра.
Бек понял, что это Света, только когда она, поравнявшись с мужчинами, быстрым ударом свалила телохранителя с ног.
Бек удивился, но быстро смекнул, что к чему и побежал на помощь.
Света, запрыгнула на телохранителя, заломила ему руку и шарахнула его лицом об лед. Тот вырубился, а она вскочила и бросилась к обалдевшему типу. Удар в пах, мужчина согнулся от боли. Четкий прием выворота руки и легкий удар по шее, чтобы не сопротивлялся.
Шофер уже был на месте, с визгом подъехав. Света прижала типа к машине и держа его одной рукой, второй открыла дверцу. Через секунду, подоспел Бек. Заказанный, находившийся в состоянии шока, оказался в салоне. С одной стороны сел Бек, с другой Шерзод. Машина рванулась с места. Все было чисто.
Бек тут же оглянулся - Света уже шла обратно за угол здания, все так же строя из себя замерзшую девушку.
Все произошло быстро и без единой заминки.
На следующий день, на тренировке, Света стояла на своем месте, в ряду учеников. Шерзод уже успел всем все рассказать и ученики косились на нее с наглыми вызовами, типа, ну что, теперь ты у нас крутая?
Света невозмутимо ждала начала тренировки.
- Ты что, вчера разделась? - почти не строго спросил Бек, входя в спорт зал.
- Да. - ответила Света, кивнув.
Быстрый взгляд на него - вот все, на что она осмеливалась.
- А куртку откуда взяла?
- Свою вывернула. - ответила Света.
- Черт! - мысленно выругался Бек. - Вот идиот, мог бы и догадаться.
Действительно, покажись она в своем виде, мужчины бы отреагировали иначе. На ней тогда были черные брюки и легкие ботинки, на невысоком каблуке. Черная шапка, куртка тоже была черной, но, как оказалось, имела серо-серебристую подкладку, которую Света и использовала. Так и хотелось спросить подробности того как она разделась и куда спрятала одежду, но Бек уже давно построил всех учеников так, чтобы они отчитывались перед ним результатами, а не способами исполнения. Заказанный и его телохранитель не обратили никакого внимания на почти бойцовские ботинки, когда увидели голые ноги и их беззащитную обладательницу. Потеря бдительности и поражение - это был результат. Остальное не в счет.
Похвально.
Бек начал тренировку, во время которой следил за поведением Светы. Он тоже надеялся увидеть в ней самодовольство, но, не увидел.
- Ты же сам ее воспитал. - подкалывал его Халил. - Она от тебя учится невозмутимости…
Бек на него цикал и переводил тему. Но, с того времени, он начал относиться к ученице более снисходительно. Это, конечно, не сказывалось на той нагрузке, которая была для всех, но думать о том, как бы ее вывести из строя, он перестал.
Ей начали доверять серьезные объекты, благодаря чему она сама стала более уверенной.
Как Халил и предсказывал, через пять лет она повалила Бека на спарринге.
- Хорошо. - похвалил Бек, понимая, что на него смотрят все его ученики.
Он поднялся с мата, понимая, что сам ошибся и позволил уйти под себя.
- Еще раз. - скомандовал он.
Во второй раз он схватил ее в охапку. Она сделала умный ход, весь вес своего тела перенеся на одно его плечо. Оттолкнувшись от мата, она бы смогла свалить их обоих, но Бек предугадал ее ход и успел заломить ей руку и прижать к мату раньше.
Ученики мстительно захихикали, а Света спокойно поднялась, поправляя форму.
- Теперь Умид. - позвал Бек новенького.
Умид был в их команде всего неделю, новенький. Родился в Самарканде, вырос в Ташкенте, переехал в Россию всего четыре года назад. Халил возлагал на него большие надежды. Его порекомендовал сам босс у которого Умид больше двух лет был телохранителем. Говорили, что Умид был сыном человека, который был важен для босса. А босс всегда уважал дружбу и преданность. Устроив Умида на работу и оставшись довольным его профессиональным ростом главный решил дать ему шанс подняться выше. Все знали, что следует дальше. Будешь оправдывать возложенные на тебя надежды и тебя примут в семью. Вся жизнь будет обеспечена, тебе всегда окажут поддержку и помощь. А спустя много лет ты сам будешь находиться на том уровне откуда будешь решать, кому доверять, кому нет, кому помогать, а кому нет. Это была огромная семья, члены которой поддерживали и прикрывали друг друга.
Умид казалось был рад. Главный отправил его под опекунство Бека и Халила, зная как их школа закаляет молодых людей. Халил знал политику семьи и посчитал за честь доверие босса. Он поблагодарил главного и согласился отчитываться об успехах новенького. Бек тоже принял Умида благосклонно. Всю неделю тот выигрывал все спарринги и противостоял ему самому дольше других. Это было более чем хорошим уровнем.
Теперь Бек хотел проверить своих лучших учеников вместе. Света повалила его, как и предсказывал Халил. Умид, хоть и не достиг еще этого, был сильнее остальных. Пора было поставить их друг против друга, чтобы они оттачивали свою стойкость на своем, более высоком уровне.
Бек сошел с мата, освобождая место ученику. Света осталась, отошла в угол и заняла позицию.
Умид слишком уверенно взошел на мат, смеривая противницу взглядом.
В раздевалке, в первый же свой день, он успел получить от Светы отпор. Все ученики смеялись - они уже прошли этот этап. За это Умид, как и все, был обижен. Сейчас он понимал, что Бек хочет чтобы он проучил Свету. Повалить учителя какой-то девке…. Видно, ее еще не научили знать свое место.
Бек внимательно наблюдал за спаррингом. У него и в мыслях не было наказывать Свету. Он проиграл Халилу, но был доволен результатом. Света становилась сильнее.
Но он, как и Света, смог понять ход мыслей новенького.
Умид был настроен слишком серьезно. Бек увидел в нем не готовность к спаррингу, как к виду тренировки и закалки, а готовность причинить боль.
Это разозлило, но Бек не стал останавливать бой. По собранности Светы он понял, что она увидела намерения противника.
После команды Умид начал наступать. Света выставила блок от нижнего удара, когда сам Умид еще не знал, что ударит именно так. Секунда преимущества, удар в пах и толчок. Умид был отстранен на два шага. Пока он ловил равновесие, Света ударила колющим, сбила опору ударом по правой коленке и повалила его на пол. Предугадав его удар, она отбила его руку, захватила в области плеча, надавила и свободной рукой только образно показала, как можно лишить соперника сознания в таком положении.
Закончив прием, она быстро встала и отошла на безопасное расстояние.
- Хорошо. - сказал Бек.
Умид поднялся и со злостью рассмеялся. Ведя плечами, и изображая из себя героя, который сейчас покажет, что такое бой, он приготовился к следующему раунду.
Света тут же собралась, готовясь выставить блок.
- Хватит. - сказал Бек. - Теперь Умид с Дилмуродом.
Света сошла с мата, оставив Умида в разъяренном состоянии.
Бека это позабавило.
Умид только первое время вел себя тихо, как и все принимая главным только Бека. Но, у него был достаточный багаж амбиций, чтобы начать спорить с учителем. Этого никто и никогда не делал.
- Потерпи. - уговаривал тогда Халил.
- Этот сосунок высоко нос задирает, считая, что у него есть крыша. - ледяным тоном сказал Бек, когда пришел к другу спрашивать совета.
- Я с ним сам поговорю и если он не исправится, я все улажу. Ты его уволишь.
Беку было достаточно, что Света его уложила, а потому он не особо кипятился. Он дал другу шанс все уладить.
Халил новенького угомонил и Умид стал вести себя скромнее.
Он даже вернул расположение Бека. Но, со Светой остался на ножах.
Тогда Бек и решил отправить Свету в Турцию, мол подальше от Умида.
Бек знал, что Умид сам себе придумал прозвище и любил, когда друзья называли его Скорпионом. Ребячество. Бека мутило от такого. Но он был выше того, чтобы вмешиваться в личные дела учеников. От них он требовал исполнительности и уважения. Выполнил работу, свободен до следующей тренировки. Таковы были его правила. Но, иногда ему хотелось крепко ударить Умида за то, что он все еще строит из себя героя из комиксов. Не составляло труда понять, что Скорпиона бесила Кобра, отказавшая ему и оказавшаяся быстрее.
- Весь этот зоопарк из-за тебя. - язвил Бек, заставляя Халила хохотать до слез. - Какого черта я должен терпеть этот детский сад?
Халил каждый раз отшучивался, придумывая очередное оправдание для ребячества самого сильного ученика.
Умид был еще молодым и все его выходки списывались на его неопытность. И Бек и Халил терпеливо ждали, потому что видели в Умиде больше выносливости и решительности, чем в остальных. Он был прирожденным лидером, но еще не принимал этого. Они надеялись, что Умид повзрослеет и успокоиться.
Все мужчины не жаловали Свету - она не подпускала к себе никого, неважно хорошо к ней относились или плохо. Она была как нечто неодушевленное. Пришла, прошла тренировку, получила заказ, ушла. Новички первое время бесились, но те, кто работал с Беком давно, смеялись и успокаивали их, мол, не парьтесь, все равно ничего не выйдет. Проходило время и новенькие успокаивались и привыкали к тому, что Кобру лучше оставить в покое. И только Умид оказался упорнее всех. У него в голове не укладывалось, как Бек терпит эту тварь. Каждый день он пытался вывести Свету из равновесия. Ему нужна была хотя бы одна зацепка, чтобы он смог оправдать драку и поучительный урок. Но Света была невозмутима и Умид оставался неудовлетворенным.
Беку не нравилось это состояние в команде. Он знал о нападках Умида, но ни разу не был их свидетелем. Умид был осторожен, зная, что пока в команде новый и не может в открытую третировать ученицу, работавшую уже несколько лет.
- Да, согласен, иногда тупит! - закатывал глаза Халил. - А нас вспомни… в его годы ты людей пачками с лестниц клуба сбрасывал… а я твою задницу прикрывал. Умид еще паинька по сравнению с тобой…


Халил всегда брал на себя роль громоотвода и продолжал убеждать друга, что все образуется.
И Бек терпел. Но, когда подвернулся заказ на отправку груза в Турцию и на его охрану там, Бек без колебаний оформил Свету и еще троих, оставив Умида в Москве. Умид был дороже по качествам, а потому пренебрегли ею.
Так Света в первый раз уехала надолго. Заказ длился четыре месяца и все это время в команде царило спокойствие.
- Она турецкий выучила. - похвалил ее Халил.
Он ездил все проверять, спустя два месяца после отправки.
Тогда Бек на новость никак не отреагировал. Света знала узбекский, а он похож на турецкий - ничего необычного.
Прошло еще два месяца и Света вернулась. Вновь, как и раньше, заняла свое место в строю перед тренировкой.
За минуту до этого, в раздевалке стоял гвалт. Бек уже был в спортзале и все слышал. Недолюбливающие ее мужчины, проявили свою нежность после разлуки. Практически все выразили радость, видя ее вновь. Но Света быстро вышла в зал, а значит вновь проигнорировала все разговоры. Из раздевалки послышался смех и почти благосклонные замечания о том, что сучка осталась той же.
Не сразу, но появилось то отношение, которого она добивалась. Мужчины перестали воспринимать ее как женщину. Она была поводом для насмешек, как и раньше, но в раздевалке к ней относились уже с большим уважением. Просто стали молчать, как и она.
Но Умид воспылал еще большей ненавистью. Четыре месяца ее отсутствия его никак не успокоили. Все стало только хуже. Умид прекратил свои нападки и делал вид, что не обращает на Кобру никакого внимания, но в его равнодушие никто не поверил. Все видели, что он притворяется. Беку, которому было по душе спокойствие в его составе, его притворство было на руку, а потому он делал вид что все хорошо. Халил сам старался подбирать работу так, чтобы держать этих двух на расстоянии. Беку даже волноваться ни о чем не приходилось. Умид притворялся дальше, а работа тем временем продолжалась.
Все пошло своим чередом.
Бек вел грузовик уже вторые сутки. Он, более или менее, успокоился, когда стал думать о прошлом. Тогда он еще не был влюблен в ту, что его теперь терзала. Расслабившись, Бек разрешил Саиду сменить его.
Саид от радости смеяться начал, благодаря учителя за великую честь. Бек улыбнулся его шутке.
Наступал рассвет и Бек, устроившись в пассажирском сидении поудобнее, сделал вид, что спит. На самом деле он еще долго думал о своих лучших учениках. Умид все больше проявлял свои сильные качества и становился лидером. Этого от него и ждали. Главный уже строил для него опоры и заботился об его будущем. Самому Умиду этого еще не говорили, но его блестящие партии были уже разыграны. О нем можно было не волноваться.
А вот со Светой все было сложнее. Бек влюбился в нее. Любовью которая медленно, но верно пожирает тебя. Он ничего не мог с этим сделать, не мог от этого спрятаться, не мог убежать. Да, он совершил большую ошибку отправив ее в Мексику. Еще большую ошибку он совершил отправив туда ее младшего брата. Саша умер и она сделала почти то же самое. Да, он был виноват. Но он верил в исправление ошибок, иначе судьба не вернула бы ее ему. Он признавал свою вину. Он причинил боль и ей и себе. Но он поумнел. Теперь она была рядом, он знал где она и что с ней. Все произошло как предсказывал Халил - все наладилось и успокоилось, жизнь вошла в обычную колею. Оставалось только сделать последний шаг и сказать ей обо всем, признаться и больше никогда не отпускать.
Притворяясь спящим, Бек принял решение. Он любил ее. И всю оставшуюся жизнь он был согласен положить на то чтобы заботиться о ней.
С мыслями о ней, он заснул.




- А что, твоя подопечная уже спит? - хихикая, спросила Никита.
Сиело шикнула на нее.
Света рассмеялась. Подруги, уже были под хорошим настроением. В Мексике был день, в то время как в России Света уже уложила Марианну спать. Подружки встретились в скайпе.
- Рановато вы. - кивнула Света на мото.
У обеих были трубки и обе, первым делом спросили, не видит ли их маленькая девочка.
- Как будто в первый раз. - Сиело выпустила колечко дыма.
Света, усевшаяся с ноутбуком на пол подальше от спальни, заверила их, что девочка уже спит.
- Ну как тебе этот Сан-Петенбун? - спросила Никита. - Видок у отеля ничего. Это ты в пятизвездочном шикуешь?
Сиело, рассмеялась от того, как подруга назвала город.
- Я уже здесь была. - Света пожала плечами. - Здесь обычно…
Несмотря на серьезность информации, девочки все равно захихикали.
Света, невольно захихикала с ними в унисон.
- Я так скучаю. - призналась она. - Сильно скучаю… Я так люблю Мексику и до того как потеряла память любила…
- Да, кстати, ты начала об этом рассказывать и не закончила. - спохватилась Сиело. - Ты же год уже была здесь до, ну…. Потери памяти…
Света кивнула.
- Я поехала в качестве телохранителя представителя… ну, у нас тут документы подделывают… - Света замялась и виновато улыбнулась. - На самом деле там груз был и русские его спонсировали… в общем нужно было чтобы кто-то следил за этим… ну, это неинтересно… Долго было все и… потом, в общем, я в Мексику и влюбилась. И осталась… пока все не произошло….
Девочки, почувствовавшие, что дошли до запретной темы, резко отступили.
- А мы-то думали, какого черта ты так шикарно знаешь испанский. - рассмеялась Сиело.
Света улыбаясь, кивнула.
- Ага! Только до сих пор не понятно, где ты танцевать так научилась. - встряла Никита. - У вас там в Москве телохранителей стриптизу учат?
Света расхохоталась, как могла тихо.
- Не смеши! - зашипела она. - Это вы шикарно танцуете, а я без шеста даже стоять не могу нормально, не то чтобы танцевать!
- Ой, хватит! Опять начали. - Сиело закатила глаза.
- Кстати, Альфредо в Сан-Диего, все равно в танцы поддался. - вспомнила Никита новость про капитана Акул.
- Круто! - восхитилась Света. - Он им покажет.
Альфредо собирался заняться учебой и работой, но видно любовь к танцам все же пересилила.
- А ты классно выглядишь. - похвалила Сиело.
- Можешь не намекать, скажи сразу поправилась, я ем как корова! - жалостливо проныла Света.
- Это вместо двух вишенок ты теперь ешь четыре? - расхохоталась Никита.
- Отстань! - Сиело шутя оттолкнула ее от компьютера.
- А ты видишь как Сиело классно выглядит? - выкрикнула Никита, продолжая увертываться от ударов подруги.
- Не смей! - взвизгнула Сиело.
Света зажала рот рукой, смотря на перепалку подруг. Смех уже было очень трудно сдерживать.
- А все потому что Сиело переспала с Мигелем… - выкрикнула Никита, тут же закрываясь от очередного шлепка.
Света удивленно воскликнула.
- Он все таки своего добился! - рассмеялась она.
Сиело отпустила Никиту и кокетливо повела плечиками, она призналась что было довольно таки неплохо.
- В постели он ничего. - улыбалась она. - А достоинство у него…. puta madre… - Сиело изобразила восторг.
Света рассмеялась, вспомнив, как подружки обсуждали мужчин после оказания особых услуг. Если член был маленький, его презрительно называли chikita, если большой, то bien. И только, что-то превосходящее ожидания удостаивалось восторга и матерного - puta madre.
Мигель не зря вел себя так уверенно и добивался благосклонности Сиело. Впечатление ему произвести удалось.
- Да, только она сразу после секса заявила, что выйдет замуж за своего канадца… - вновь встряла Никита.
- Может я сама расскажу? - рассердилась Сиело, отталкивая надоедливую подругу.
- А что, твой канадец предложил тебе выйти замуж? - Света сделала большие глаза.
Канадец, Джек, мужчина лет пятидесяти, прилетал в Тихуану по делам раз в два-три месяца, и неизменно привозил дорогие подарки танцовщице, от которой терял разум. Сиело умело держала его на поводке, постепенно приучая его любить себя и ее детей. Она манипулировала им, внушая, что с ней его ждет приятная и спокойная семейная жизнь. Джек был обеспеченным, а именно это нужно было для будущего ее детей. К тому же, Канада была выше Мексики по всем социальным условиям. В общем, у Джека не было шансов, потому что Сиело понравилась идея переехать в лучшую страну.
- Он сказал, что через месяц приедет сюда с кольцом и подарками. - счастливо улыбаясь сказала Сиело. - И мы уже начнем готовить документы. Визы, приглашения и так далее. Он сам там будет со всем разбираться, я в этом ничего не понимаю…
- Как классно. - Света умиленно улыбнулась, радуясь за подругу.
- Бедный Мигель. - Никита продолжала издеваться.
Сиело вновь отпихнула ее, смеясь.
Поговорив о пустяках и насмеявшись вдоволь, девочки отправили Мерседес спать, понимая, что разница во времени не позволяет им общаться дольше.
Света с ними распрощалась и закрыла ноутбук. Улыбаясь, она встала с пола и положила его на диван. Невольно она замерла, смотря на матовую поверхность компьютерной крышки, и перебирая в уме прошедший разговор с девочками. Подруги до сих пор были светлым лучиком света среди ее черных стен и каждый разговор с ними возвращал ее к жизни.
Ненадолго.
Два месяца прошло, а она еще ничего не решила. Она продолжала висеть между решимостью умереть во имя справедливости и робким желанием жить, несмотря на то что этим она предаст младшего брата.
Света посмотрела на стол, на котором оставила купленный сегодня блокнот. Они выходили с Марианной из Макдональдса. Девочка любила молочные коктейли с клубникой и частенько просила «няню» купить ей сладость. После обещания, что Марианна съест овощи за ужином, она согласилась и они зашли за коктейлем. Впереди них, в очереди стоял высокий и лысый мужчина. Света невольно перестала дышать от захлестнувшего ее волнения - на мгновение ей показалось, что это Бек. Решив, что с нее хватит, она решила сегодня же ночью заняться тем, что уже слишком долго откладывала. Словно одобрением с небес, прямо за поворотом стоял киоск с яркими журналами. Света купила блокнот с ручкой и пообещала самой себе начать его сегодня же.
Разговор с подругами был окончен, а заснуть она еще долго не сможет, так что время было идеальное. Никаких препятствий или отговорок. Пора было разобраться с черными стенами боли.
Твердое решение начинать было принято, но несколько минут Света не двигалась. Она молча стояла и смотрела на блокнот.
Воспоминания, которым она невольно дала добро, начали подкрадываться к ней. Стало неуютно и Света сдвинулась и вздохнула. Походив по гостиной комнате, она несколько раз подходила к столу и столько же раз отходила. Потом пошла проверить спящую Марианну. Девочка была похожа на ангела, улыбающегося во сне. Света вновь вернулась к столу. Постояв немного, она взяла блокнот и ручку и отправилась в дальний угол, под окна. По дороге, она выключила свет.
- Все. Начинай. - сама себе приказала она, усаживаясь на пол и прижимаясь к прохладной стене. Поджав ноги и съежившись, Света закрыла глаза и наощупь открыла блокнот. Она сжала ручку и черкнула по листку.
Первым словом было - БЕК.
Она не видела того, что написала. Именно поэтому она и выключила свет. Она не хотела видеть - только пройти все, написать, а потом сжечь блокнот и все воспоминания вместе с ним. Должно было помочь. Об этом способе она столько раз читала в интернете.
Сейчас ее жизнь походила на какую-то кашу из трех жизней и ни в одной из них, она не могла разобраться. Бек, одним своим появлением заставивший ее все вспомнить, дал ей возможность вновь стать никем и просто подчиняться приказам.
Легко.
Отсутствие ответственности.
Просто забудь обо всем и иди вперед по, протоптанной за десять лет, тропе.
Первая жизнь - жизнь под эгидой Бека.
Но ей сопротивлялась вторая - мексиканская.
Жизнь в солнечной Нижней Калифорнии, океан, легкий заработок, подруги и симпатичные парни, для которых танцуешь эротические приваты. Вернись она сейчас в Мексику, она бы накурилась мото, без разговоров затащила бы Роберто в постель и уже на следующий день рассказывала бы девочкам подробности.
Вторая жизнь была беззаботна и легка. В Мексике она видела танцовщиц, которым было по 43 года. У нее еще могло быть 11 лет кайфа и беззаботности.
Здесь вмешивалась третья жизнь - год до потери памяти.
Именно с этой жизнью предстояло разобраться.
Тогда почему первым делом она написала БЕК?
Света мысленно задавала все эти вопросы, выводя саму себя на чистоту.
Да потому что Бек фигурировал во всем. Даже этот год, который она была за океаном от него, все равно прошел под его контролем.
Света зажмурилась, понимая, что начала неправильно.
- Не так. - прошептала она.
Подумав, она перевернула листок.
Вновь повела ручкой. И все равно первым написанным словом оказалось БЕК.
Сжав блокнот и ручку в одной руке, Света сжала голову другой. Помассировав кожу головы и помучав волосы, она откинула голову назад, прислонив ее к стене.
- Все началось четырнадцать лет назад. - процедила она, понимая, что мысли постоянно путаются и нужно говорить, чтобы хоть как-то их выстроить в ряд.
Четырнадцать лет назад. Ей было восемнадцать. На тот момент, все в ее жизни еще упиралось в детство. Паршивый район, неблагополучная семья - родители постоянно ругались - наркотики, алкоголь, сигареты, ранний и беспорядочный секс.
Свете было все равно, где проводить время, лишь бы не дома. Она постоянно ошивалась на улице в поисках того, кто даст денег на дозу. Частенько она получала их за секс. Десять минут и у нее были деньги на порошок и сигареты. Все ее окружение было таким же. По вечерам все наркоманы района тусили во дворе детского сада, спрятавшись за заборами. Все было лучше, чем слушать постоянные скандалы родителей, которые ввергали ее в еще большую тоску.
Единственным дорогим человеком в то время был ее братишка, Саша.
Воспоминания о братишке, заставили Свету судорожно вздохнуть. Потекли слезы, но она их упрямо вытерла.
В блокноте она написала САША.
Мысли вновь завертелись, не желая подчиняться, но останавливаться было поздно.
Она начала заново.
Итак, тяжелое детство, неблагополучный район, скот-отец, никаких надежд на нормальное будущее, наркотики.
Дальше…
Как-то, один пацан со двора, привязался к ней. Они трахались у него дома, пока его родители были на работе. Пацан реально верил, что влюблен. Не желая с ней расставаться, он таскал ее за собой повсюду. Так как он занимался каратэ, Свете приходилось часами ошиваться в спортзале. Все равно лучше чем дом, так что она не возражала. Ради прикола, она тоже начала заниматься. Занятия были бесплатные, времени у нее была уйма. Физические нагрузки принесли ей боль, а она от нее тащилась. Это было круто. Невероятные ощущения, бешенное сердцебиение. Ей казалось, что она вот-вот умрет. Потом боль прошла, ее тело стало сильным, быстрым, послушным, но болезненные ощущения можно было получить на спарринге. Там же были крепкие эмоции.
Ей это было в кайф.
Вскоре, парень ее бросил. Не желая ее видеть, он перестал заниматься. А она, наоборот, осталась назло ему. Боль ей теперь причиняло каратэ, так что парни ей были уже не нужны. Деньги на наркотики она начала получать с драк, которые выигрывала на спор с начинающими. Так и получилось, что два года она прозанималась у Игоря Павловича, совершенно не задумываясь о том, хорошо у нее это получается или плохо. Здоровье из-за наркотиков у нее было неважное, так что планов на будущее она не строила.
Света написала слово ТРЕНИРОВКИ. Зажав ручку, она продолжила свою терапию.
Потом, она привела к Игорю Павловичу Сашу, дабы избавить единственное родное существо от постоянных скандалов. Братишка тоже стал заниматься вместе с ней. Саша был чистым, наивным ребенком. Она была старше него на шесть лет и уже в хлам испорченной. Ни здоровья, ни желания вылезти из этой трясины, ни веры. Саша был новым человечком, не притронувшийся еще ни к чему плохому. И она знала, что его жизнь будет намного лучше ее и у него все будет получаться.
- Тебе только нужно вырасти и все! - улыбалась она, успокаивая его после очередной ссоры родителей или перепалки с пьяным отцом.
Саша ей верил и шел вперед. Они вместе уходили из дому и вместе проводили время на тренировках. У Саши все хорошо получалось и он начал догонять сестру по уровням.
- Скоро я буду сильнее тебя! - хвалился он.
Света смеялась и подзадоривала его, начиная шутливые драки.
Игорь Павлович был к нему благосклонен и даже уделял ему больше времени, надеясь сделать из него чемпиона. Света гордилась им и старалась помогать в учебе.
Как-то получилось, что на тренировки они пришли не вместе. Саша пришел раньше, а она заявилась после тусовки и тяжелого after party, все еще пьяная. В этот самый неподходящий момент появился ОН.
Снова в блокноте БЕК.
Сквозь туман, Света старалась держаться, но картинка все равно плыла, она увидела высокого, она тогда сказала, здорового амбала.
Лысый, явно таджик, в глазах читалось желание убивать по крайней мере раз в час, он разговаривал с тренером и внимательно оглядывал их всех.
Света стояла в линии после Саши, почти в самом конце. Он не мог ее видеть, зато она могла. Когда он сел на одну из скамеек, она с него глаз не спускала, все думая, как же можно такого обезвредить.
Игорь Павлович провел быструю разминку и начал спарринги, вызвав сначал самых сильных Абдумажида и Дилмурода. Парни начали показательный бой. Света еле сдерживала пьяный смешок. Они все вновь стояли в линии, ожидая своей очереди, и она шептала братишке смешные комментарии по поводу дерущихся. Саша все пытался шикать на нее, но вскоре стал хихикать так же как и сестра.
- Упс! Щас упадет! Ан, нет, не упадет! - мычала Света. - Ногой его, ногой… а блок куда дел? Идииииоооооот!
Саша закрыл рот рукой, а Света вся сжалась, пытаясь не прыснуть со смеху. Абдумажид и Дилмурод начали шипеть матерные слова и все чаще отвлекаться в ее сторону.
- Света! - гневно крикнул Игорь Павлович. Ее поведение позорило его перед его бывшим учеником и он разозлился. - Давай на мат, а то смотрю тебе сильно смешно там от безделья!
Ей в противники он вызвал Шерзода, который тоже был одним из сильных.
Света, выйдя на мат, растеряла всю свою веселость. К тому же она взглянула на гостя и в первый раз встретилась с ним взглядом. У нее тут же в горле ком застрял. Амбал смотрел на нее так, что она забыла, что на мате нужно делать. Это был его первый взгляд который полоснул огнем по ее затуманенному сознанию.
Игорь Павлович крикнул, давая добро на бой.
Шерзод встал в позицию, Света сделала тоже самое. Дальше все пошло на автомате.
Боль ее не пугала, а разве можно найти противника страшнее. Она много раз думала о смерти, но была уверена, что она наступит от передоза. Здесь, на мате, ей ничего не грозило, кроме вывернутой руки или ушибленного плеча. В общем, ни о чем.
Шерзода она повалила, потом еще раз и еще. Когда Игорь Павлович прекратил бой, она расслабилась и нечаянно пошатнулась, выдав свое состояние. Она наивно верила, что, не пошатнись она тогда, никто, кроме братишки не понял бы, что она пьяная. Еле сдержав смешок, Света поспешила вернуться в линию, где ее уже ждал ухмыляющийся Саша.
- Чурка. - тихо сказал он. - Пьяная в стельку, а еще умудряешься на мате ногами махать.
Света, зажала губы, стараясь сдержать смешок.
- Нэ смэшы! - промычала она, зная, что Игорь Павлович и гость все еще на нее смотрят.
Саша прыснул со смеху и тут же оказался следующим на мат.
- Я не виноват. - смеясь показал он на сестру.
Игорь Павлович, как всегда начал ругаться.
После тренировки, первые две пары оказались в крошечном кабинете тренера.
Тренер сидел за своим столом, гость, стоял рядом. Света зашла вместе с парнями, молясь, чтобы амбал не посмотрел на нее. Почему-то, его взгляд был непосильным испытанием для нее. Но гость не смотрел и она тайком оглядела его. Она вновь поразилась его размерам. Ей в этот момент казалось, что громила занимает все пространство маленькой комнатушки. Странно, что они смогли поместиться.
Игорь Павлович быстро объяснил, что гость из Москвы и ищет тех, кто после определенной подготовки, сможет работать на его компанию.
Света, страдающая в этот момент, страшной головной болью, прослушала практически все.
Но, потом начал говорить гость.
Его голос показался ей громом, хотя Бек тогда говорил почти шепотом. Его слова она запомнила навсегда.
- Ни наркотиков, ни спиртного, ни сигарет. Увижу, отправляетесь домой. Работа тяжелая, но хорошо оплачиваемая. Вы трое… - Бек кивком дал понять, что обращается к парням. - … Будете заниматься две недели, прежде чем я скажу, взяты вы или нет. Ты… - Бек посмотрел на Свету. - … у тебя неделя.
Света до сих пор помнила этот взгляд карих глаз, словно ей его клеймом в мозгу выжгли. Бек оскорбил ее и заставил почувствовать себя самым настоящим и самым последним ничтожеством. Она не выдержала и мгновения его взгляда, опустив голову и согласно кивнув.
На следующее утро, она попрощалась только с Сашей, долго держа его в объятиях. Закинув на плечо сумку со спортивной одеждой, она села в автобус до аэропорта. В джинсах, кроссовках и майке, чистенькая и трезвая, она встретилась там с Абдумажидом, Дилмуродом и Шерзодом.
- Ты что, трезвая? - ржал Шерзод.
- Пошел ты! - огрызнулась на него Света.
Бека не было. На самолет их посадил тренер, пожелав всем удачи.
Света написала МОСКВА.
В Москве всех встретил высокий и красивый мужчина, узбек, представившийся Халилом. Халил был приветлив и всю дрогу до спортзала, рассказывал им о жизни в Москве. Он вез их всех к мужчине, с убийственным взглядом.
Парни вели себя возбужденно, с восторгом оглядывая все, что проплывало за окнами. У Светы начиналась ломка и плевать ей было на все вокруг.
Вскоре они приехали и все вышли из машины.
В Ташкенте, в мае, стоит жара, но в Москве было прохладно, даже очень. Света не почувствовав и этого, автоматически пошла за всеми. Они подошли к спорткомплексу, угрюмому зданию с облупившимися стенами. Но, внутри было светло. Света зажмурилась от ярких ламп, а потом еще и от шума. По зданию раздавались оглушающий звуки ударов. Пройдя два зала, они все зашли в спортзал в котором было несколько занимающихся парней… и Бек.
Звуки от ударов - это он тренировался на груше.
Свете было дурно, уже тошнило, но увидев, как от его ударов отлетает тяжеленая груша, она замерла и обо всем забыла.
Это были два самых ярких воспоминания во всей ее жизни - его взгляд в комнатушке тренера и вид того, как он сокрушает грушу.
Такой удар по человеку…
Света молча смотрела, пока Халил объяснял им всем какие-то правила.
Была ли то сила самовнушения или это был шок, Света не знала, но ломка уже не была приоритетной. Все тело просто горело и ее мучила жажда, но голова стала ясной.
С тех пор она ни разу не закурила, не выпила ни капли и ни разу не притронулась к наркотикам. Парни в раздевалке стали безмолвными фигурами, которые в определенный момент получат свое на мате, больше ничем. Смыслом жизни стали тренировки и спарринги, на которых она доказывала, что сможет работать, что сможет отвечать требованиям компании, что сможет стать человеком. Об остальном она не думала.
Так она жила десять лет.
ДЕСЯТЬ ЛЕТ написала Света, но поняла, что слишком многое пропустила.
Она вернулась к годам беспрекословного повиновения.
Здоровье, более или менее наладилось через год - бессонница и постоянные головные боли отступили, она смогла нормально спать и питаться. Тренировки она переносила легко, спарринги, как и прежде, доставляли ей садистское удовольствие. Работа была легкой. Единственное, что требовалось - это не задавать вопросов. Компания Бека и Халила бралась за незаконные заказы - доставка людей, провоз контрабанды, охрана имущества, никак не отображенного в официальных документах и многое другое. Сказали время, место и цель - все остальное не твое дело.
Свете такая работа была по душе. Стимулом был Бек. Видеть каждое утро его на тренировках и вспоминать о своем ничтожестве - вот все, что требовалось.
За все эти десять лет было всего четыре события, которые как-то выделялись на фоне однообразности. Первое - Турция. Поездка в красивую страну, легкая ночная смена охраны. Там у нее было много свободного времени и денег, и не было Бека, которым своим взглядом уничтожал ее. Там ей нравилось.
Вторым событием был приезд Саши.
Света получала хорошие деньги, но не знала, что с ними делать. Раз в неделю она отправляла братишке по пятьдесят долларов. Это было много для него - он угощал всех своих друзей и считался самым крутым. Но, денег было несоизмеримо больше. Халил, с первого раза определив неспособность ученицы распоряжаться деньгами, предложил хранить их у себя. Света согласилась. На тот момент, ученики спали в спорткомплексе и ели из общего котла. Но, через пару лет денег накопилось достаточно и Халил предложил Свете купить однушку, чтобы было легче сделать российское гражданство. Света согласилась.
Квартиру она купила на метро Кузьминки и уже через год получила красный паспорт.
Халил, посчитав, что Света повзрослела, посоветовал ей открыть счет в банке. Так деньги перешли в ее владение. Когда счет стал достаточным, Света позвала братишку.
Это был самый счастливый момент, во всем этом периоде.
Света написала САША СО МНОЙ.
Братишка приехал в Москву и Света проводила все свободное время вместе с ним. Саша скучал по Ташкенту, но понимал, что в Москве лучше. Вскоре он привык. Он стал ходить в школу боевых искусств и нашел работу в сотовой компании.
Через год, он попросил сестру разрешить ему привезти маму из Ташкента.
Света согласилась, несмотря на все детские обиды. Мать на то время уже развелась с отцом и жила у своей сестры. У нее частенько бывали периоды запоя, но в общем, она чувствовала себя лучше.
МАМА написала Света. Здесь никаких эмоций не было.
Свете тяжело было жить с матерью в одной квартире, а потому, она купила еще одну однокомнатную в том же районе. Саша остался жить с матерью, но часто приходил к ней в гости. Их связь никак не ослабла, наоборот, они считали, что взрослеют вместе и готовятся к настоящей жизни. Саша все время благодарил сестру, за то, что они смогли выбраться из Ташкента. В этот момент Света чувствовала только стыд. Не начни она употреблять наркотики и ее братишка начал бы нормальную жизнь намного раньше.
Через год, и братишка и мать получили гражданство. Сашу повысили и его зарплаты стало хватать на обеспечение матери. Саша взял заботу о ней на себя, все уговаривая сестру заняться личной жизнью. Света, во время всех его разговоров лишь улыбалась. Как она могла рассказать ему о том, что не считает себя за человека? Смотря на себя в зеркало, Света видела незнакомую девушку, с широким, некрасивым лицом, непослушными волосами и бесцветными глазами. Она потеряла свою душу в юности, когда нашла смысл жизни в наркотиках. Та смертельная пустота, что заполняла ее тогда все еще давала о себе знать, например, когда она могла часами сидеть и не двигаясь смотреть в одну точку, или когда вместо человека и его слов она видела бездушного манекена. Она по частичкам теряла себя пока не появился Бек. На тот момент, смыслом жизни стал ожог, который оставил взгляд сильного человека. Человека, который знал чего хочет.
Здесь все было просто. Света удобно пристроилась в лучике света, который исходил от другого. И все это время шла за этим лучиком, оставаясь в уюте и тепле. Но эта слабость не позволяла ей найти себя. Света все так же видела в зеркале незнакомую девушку.
Света, решив быть честной до конца, написала СЛАБОСТЬ.
Осталось вспомнить еще два события.
Третье - похвала Бека. Как-то работа заключалась в охране персон из Канады. Бек откровенно удивился, когда услышал, как она свободно объясняется на английском.
- Когда успела выучить? - спросил он.
- В школе. - соврала Света.
Бек похвалил ее, а она смутилась из-за своей лжи.
Но, что она могла ответить?
- Простите, я не могу выносить вашего взгляда так долго, иначе бы объяснила, что на самом деле я выучила английский за ночи бездействия на тех объектах, на которые вы меня отправляли.
Это было невозможно. Она без заикания и одного слова бы не выговорила.
После этого случая, ее неделю мучили угрызения совести и она сгорала от стыда в присутствии Бека. Ей казалось, он все понял и ждет подходящего момента, чтобы ее уволить. Ведь она солгала ему. Но, Бек ее не уволил и она успокоилась, позже поняв, что он не обратил тогда никакого внимания на ее слова.
И, наконец, четвертое событие. Это произошло практически перед отъездом в Мексику. Тогда Бек выбрал для задания пятерых. Света оказалась в их числе. Задачей было прийти в ночной клуб под видом гостей и в нужный момент обеспечить «уход» нужного человека. Света и одна из фавориток Халила, Люба, должны были танцевать и строить из себя подружек. Люба была проституткой и знала, того, кого должны были «вывести» из клуба. Была вероятность, что он позовет знакомую за стол, а может сразу и обеих. Тогда проблема считалась бы решенной. Люба должна была отвлекать, Света подсыпать порошок в напиток - все просто. В нужный момент гостя выведут, а все остальные позаботятся, чтобы возле него оказалось как можно меньше телохранителей.
Ближе к ночи, Люба заехала за Светой. Они поехали к ней. Девушка по вызову жила в шикарно обставленной квартире на Пушкинской. Света невольно восхитилась роскошью, думая о том, что возможно было бы неплохо заняться ремонтом своей скромной однушки.
Люба одела ее в откровенное платье, сделала прическу и ярко накрасила.
В нужный момент они подъехали к клубу на хорошеньком SLS.
Любу все знали и их обеих впустили без вопросов. В этом клубе считалось порядочным глубокие декольте и откровенно короткие юбки.
Света помнила тот клуб хорошо. Работая без позволения самой себе возвращаться в жизнь наркоты, Света не знала как выглядят ночные клубы Москвы. Она не удивилась и не почувствовала сожаления, что пропускает лучшие годы своей жизни, просто констатировала, что ей приятно находится в яркой толпе и в ослепляющем свете. Гремели хиты и вокруг все отрывались, танцуя и напиваясь.
Анализ был произведен сразу, как и учил Бек. Света подсчитала количество телохранителей и запомнила их посты. Когда они с Любой вышли на танцпол, она увидела ложе, в которой сидел тот, кто им был нужен. Важная персона - два телохранителя, плюс еще один за баром, который пас ситуацию в целом. Секундой позже, Света увидела ложе в котором находился Бек, с двумя роскошными блондинками. Так же в клубе был поднадоевший своей ненавистью Умид, были Дилмурод, Саид и Ровшан. Все на своих позициях.
Люба, танцуя, начала привлекать внимание заказанного. В нужный момент она шепнула Свете, чтобы та тоже послала ему пару кокетливых улыбок. Потом Люба оставила ее одну для того, чтобы шикарно блистая в своем наряде пройтись по клубу и поболтать со знакомыми. Задача Светы была танцевать, как можно откровеннее, дабы не терять внимания типа.
Вскоре, заказанный позвал красавиц за стол. Телохранители не удостоили их своим вниманием, было ясно, что под такими лоскутками ничего не спрячешь, а потому девушки беспрепятственно оказались на своих местах. Люба всю работу взяла на себя, просто присасываясь к типу страстным поцелуем. Света вульгарно расхохоталась, а охрана корректно отвернулась. Секунда и яд был в бокале.
Через двадцать минут в клубе уже было нечего делать. Охранников вырубили, когда она начали подозревать, что их босс неспроста блюет, а самого босса вывели под руки подоспевшие Ровшан и Дилмурод. Света помогла расчистить черный выход. Там же помогали Умид и Саид.
Заказанного увезли туда куда нужно, все остальные испарились.
Уже через час Света смывала макияж у себя дома.
Ничего необычного в этом задании не было, кроме того, что пришлось перевоплощаться, но, почему-то после него потянулась череда перемен. На следующее утро, на тренировке, к ней пристал Умид. В раздевалке, когда она оказалась одна, он прижал ее к стене и начал признаваться в своей страсти. Света легко вырубила его.
Всю последующую неделю, она чувствовала на себе грозный взгляд Бека. Ходили слухи о том, что Умид уже успел проявить себя. Бек доверил ему убийство и Умид выполнил все идеально. Света знала, что своим поведением она разозлила Бека. После ее удара, Умид долго не мог двигаться. Света не собиралась оправдываться и была готова честно признаться, что специально нанесла сильный удар. Но никто ни о чем ее не спрашивал. Бек только смотрел на нее и мучил своим грозным взглядом.
Еще через неделю ей сообщили, что она летит в Мексику и объяснили ей ее задачи.
Так она оказалась в немилости. Можно было сказать, что ее сослали.
Света подошла к самой тяжелой части и написала МЕКСИКА.
Написав, Света вздохнула, потерла глаза, помассировала голову.
Вдруг, резко поднявшись, она пошла в ванную комнату, умылась и там замерла. Подними она сейчас голову и она столкнется со взглядом незнакомки в зеркале. Света не подняла. Она вернулась в гостиную и ничком бухнулась на диван. Немного поплакав, она заснула, так и не вернувшись вновь к блокноту.





Спорткомплекс Бека давно уже не выглядел серым и унылым зданием. Ушло много денег, но теперь оно представляло собой современное понятие - строго, но со вкусом. Двухэтажное, фасад поддерживался четырьмя колонами. Тонированные стекла, на фоне темного бежа и элементы серебра в конструкциях и столбах. Деревья вокруг срубили и теперь были аккуратно растущие кусты и ряды елок. Бек был требователен, результат - самый красивый спорткомплекс в Москве.
Умид уже был в спортзале. Тренировки начинались ежедневно в шесть утра. Бека не волновали отговорки.
- Не пришел, значит умер.
Вопрос исчерпан.
Могли не прийти только те, кто был на задании за пределами Москвы.
Умид вошел в кабинет Бека и бросил на пол свою сумку со спортивной одеждой. Он уже знал, что Светы на тренировках не будет. Бек убрал ее от него подальше. Подонок! Неужели он собирается поступать так каждое свое отсутствие?
- Все равно не получится. - Умид криво усмехнулся. Он же все равно ее поймает и заставит ответить за тот удар, за свое безразличие, за то что она отвергла его, за все. Бек не сможет оберегать ее вечно.
Умид сел за дубовый стол Бека. Дорогое дерево и такое же сильное как Бек. Будет ли у него такой же? Умид провел по столу рукой. Стало смешно и он встал. Он уже как-то пытался вести себя как Бек - более жалкого зрелища он не видел. Бек словно издевался над ним, когда оставлял его за себя. Вести тренировки после Бека? Невозможно. Бек говорил тихо и по всему спортзалу проносилось эхо, а ему приходилось кричать, чтобы его все услышали. Посмешище.
Умид свои попытки прекратил, поняв, что стать Беком он не сможет.
- Нужно стать сильнее него. - так он говорил себе каждый день, каждое утро перед зеркалом. Он сможет. Он моложе и красивее. Бек скоро начнет слабеть, а он только войдет в возраст расцвета сил. Беку было больше сорока, а ему только тридцать. У него все еще было впереди.
Ведь это была его мечта - иметь свое агентство натренированных убийц. Это он мечтал всеми командовать и решать, кому дышать, а кому нет. Но, вместо того, чтобы идти к своей мечте, он пахал на других вот уже семь лет.
Его разочарованию не было предела когда его послали сюда, под крыло Халила и Бека. Мол, мал еще, поучись и наберись опыта. Гнев раздирал, но разум заставил замолчать. Все нутро скребло, но он стиснув зубы подчинялся, работал, тренировался. Он задавил в себе все то, что у него уже было, чтобы вновь пройти по лестнице и доказать, что он исполнителен и ответственен. Только самую высокую ступень занимал Бек, а не он.
Умид огляделся. Кабинет был обставлен дорого и со вкусом. Все под дерево, все дорогое и новое. Раньше, Умид сидел напротив, а всегда мечтал сидеть именно на главном месте. Сейчас он временно был на главном, только это ничего не меняло. Мрачное настроение только усугублялось от того, что у Бека было все о чем мечтал он.
Почему так?
Умид тоже пахал не жалея себя, тоже делал все что мог для достижения своих целей. Но как получилось, что его отправили туда, где он хотел бы быть, но только на огромную ступень ниже?
Сколько уже можно было думать об этом и разрываться от бессилия? Почему его место оказалось уже занятым и он оказался в списке подчиненных? Он ведь тоже переступил черту. Он пошел дальше. Он без колебаний взялся за убийство, после того как Бек вызвал его на серьезный разговор. Он согласился, он забрал жизнь у другого, сделав это ради престижа и денег. Нажал на курок, лишился как все убийцы какой-то частички самого себя и пережил свое посвящение, как ему казалось, тяжело. Ему было плохо, его рвало, у него темнело в глазах. Но, все прошло. Он сделал это и теперь заслуживал быть на одном уровне с ним. Но, он не стал. И долго не понимал почему.
А потом стал мучить вопрос, а как себя чувствовал Бек после своего первого заказа? Ходили слухи, что Бек в первый раз убил в тюрьме. Умид все хотел найти подходящий момент, чтобы спросить, но для этого ему нужно было стать еще ближе к нему и к Халилу. Умид завидовал даже их дружбе. Бек становился другим в присутствии друга, Халил тоже менялся. Хладнокровный убийца и директор крупной компании превращались в узбекских парней с соседней улицы, когда были вместе. Умид мечтал и об этом - о друге, на которого можно положиться и доверить даже свою жизнь.
А у него не было ничего. Умид стиснул зубы и весь покраснел. У него не было даже этой сучки Светы, которую уберегли от него и отправили куда-то. Твари!
В такие мгновения, когда он не мог управлять своей злостью, уважение перед Беком и Халилом превращалось в огненную стену из ярости.
Они же только притворялись что он им нужен, они использовали его в своих целях, они смеялись над ним. А взамен он получал пустоту и несбывшиеся мечты.
Он их ненавидел. Он готов был убить их, прострелить их головы за свою уничтоженную жизнь. Он готов был кричать о своей справедливой злости, чтобы все знали, что он прав.
Только страх не позволял ему разгромить все в этом идеальном кабинете. Умид ничего не тронул, из-за чего стал казаться себе еще более ничтожным.
Он вышел в спортзал и одел перчатки. Он знал, что сейчас будет - жалкий скрип груши. Когда по груше бил Бек, сотрясался весь зал.
Тем не мене, Умид начал наносить удары.
Удар и ухмылка - вот бы это было лицо Бека или Халила.
Удар и Света молит о пощаде, ползая у него в коленях. Еще удар и она раздевается для него.
А потом удары посыпались неистово, потому что он вспомнил ту ночь в клубе, вспомнил, как она танцевала, как легко и четко играла роль проститутки, изображая из себя вульгарную и легко доступную женщину. А потом он вспомнил, как на следующий день, она увернулась от его поцелуя и ударила его коленом между ног. У него до сих пор появлялись спазмы стоило ему вспомнить ту адскую боль. Он почти неделю не мог двигаться. Он был готов убить ее.
Но удары стихли, когда он вспомнил, как ее отправили в Мексику. Тогда он мстительно улыбался. Скоро вернется и он уже не будет так мягок и нерешителен. Он уже занимал высшее положение среди учеников и ему могло сойти с рук многое. Только она не вернулась. Ее контракт продлили с той стороны, что удивило всех. Она осталась еще на три месяца и еще на три, а потом о ней просто перестали говорить.
- Она больше не работает. - только один раз ответил Бек на вопрос о ней.
Вдаваться в подробности они не могли. Света исчезла из их команды. О ней молчали, думая, что она не справилась с заданием. Почти все решили, что она умерла.
Умиду тоже оставалось только молчать. Он был еще зол после ее удара. На него иногда косо поглядывали, но он запретил себе испытывать чувство вины. Потом он стал сомневаться в своей непричастности. Ее место пустовало и на тренировках ее не хватало. Умид продолжал упрямиться. Он мог злорадствовать, а уже через секунду сдерживать ком в горле. Но, вскоре, он понял, что виновен. Предпочли его. Он был лучше и больше годился в убийцы, чем она. Поэтому ее убрали, а она не выдержала возложенных на нее задач. Если бы он относился к ней нормально, ничего бы не произошло. Умид взял вину на себя и замкнулся. Он начал стараться забыть ее. Но, у всей команды забрали единственную девушку, которая была для всех стимулом. Да, она была сукой, самой настоящей. Но, это была их Кобра. А, теперь ее не было.
Прошел целый год. Все это время, он был лучшим после Бека и пока тешил себя этим. Он начал ее забывать. Он уже начал строить новые планы на новое будущее.
Но, она вернулась. А с ней и все, что терзало его.
Умид замер и обнял грушу. Он помнил ту секунду, два месяца назад.
Она вошла в зал уже одетая, минуя раздевалку. Ее привез Бек.
- Всем привет. - сказала она им всем.
Все ошарашено застыли, и он в первую очередь.
Кинув сумку на скамейку, она прошла на свое место и встала, готовая к тренировкам.
Бек, вошедший после нее, спокойно начал разминку.
Умид тогда дышать перестал, а Бек неотрывно смотрел именно на его реакцию. И взгляд Бека был не из добрых. Умид понял угрозу.
Но, он бы ее и так не тронул. Неужели Бек думал, что он не видит ее состояния.
Во избежание дальнейших недоразумений, Света сразу разделась до спортивной майки, показывая шрамы на худых плечах.
В присутствии Бека никто не осмелился бы спросить откуда они. А позже, в раздевалке, она, как всегда отмолчится.
Умид, как и все, молчал. Все время тренировки он старался на нее не смотреть, все еще чувствуя, что Бек наблюдает за ним. На спарринг ее не вызвали. Понятно почему. Кому она могла противостоять в таком состоянии? Она продолжала разминаться в углу зала, пока они все поочередно проходили через мат.
После тренировки она ушла, опять таки минуя раздевалку. А в раздевалке поднялся гвалт. Когда Бек ушел, все начали обсуждать ее возвращение и ее шрамы. Предположений было сотни.
- Я же говорил, что в Мексике ее пытались убить. - ликовал Саид, больше других выдвигавший теории о том, куда она могла пропасть.
- Бек ее назад взял. - выразительно констатировал Дилмурод, намекая на то, что на данный момент Света на бойца не похожа.
- Но, как она вернулась? - спросил Омар.
И так до бесконечности. Одни только вопросы.
Ее подстрелили, это было понятно. Но, откуда такая худоба и бледность? Неужели пытали? И где она была все это время?
Вопросы мучили, а от кого добиться ответов? Бек ничего не скажет, она тем более.
Она приходила на тренировки, как и прежде, ежедневно. Но, Бек не ставил ее на спарринги и все время следил за тем, как она переносит нагрузки. Света держалась прекрасно. Она все делала еще легче чем прежде, в ее движениях даже появилась плавность и грация, которой раньше не было. Она ни разу не позволила своему дыханию сбиться, что означало хороший физический уровень.
Вскоре, Бек устроил ей спарринг в соседнем зале, в котором располагалась школа боевых искусств. Понятно, что он сначала хотел увидеть, справиться ли она с начинающими. Умид бы тоже так же поступил. Неразумно было выставлять ее сразу против сильных противников.
Умид, скрежеча зубами, остался руководить спаррингами, а Бек увел Свету и все знали куда.
Через минут двадцать они вернулись. Света, как прежде заняла свое место, а по лицу Бека ничего не было понятно. Но, на следующий день, Бек вызвал Свету на мат и поставил против нее Дилшода.
Умид вновь принялся за грушу.
Эта сучка только притворялась слабой.
Она за две секунды свалила Дилшода, а они и сообразить не успели как, хотя все пристально наблюдали за ней.
- Кобра! - зашипел Умид, вновь и вновь ударяя по груше.
Каким же надо быть идиотом, чтобы надеяться на то, что она стала слабой и беззащитной, что ее когда-нибудь нужно будет уберечь от опасности.
Дилшод даже говорить не стал о том, какого черта не увидел удара и не выставил блок.
Хотя….
Умид остыл и вновь обнял грушу. Он ведь тоже думал, что она слаба. Стал бы он драться в полную силу, если бы Бек вызвал его, а не Дилшода.
Как бы то ни было, Света была в прекрасной форме, несмотря на свою худобу.
Вскоре, ко всеобщей радости, она стала переодеваться со всеми. Не сразу, но Дилшод и Дилмурод, все же попытались найти с ней общий язык.
- Ты в порядке? - участливо спросил Дилмурод, на третьей минуте ее молчаливого пребывания в раздевалке.
Тренировка должна была начаться через пять минут, но никто не спешил выходить в зал.
- А что, по мне не видно, что она в порядке? - съязвил Дилшод, вдоволь покатавшийся по мату.
Они специально так договорились, зная, что на простой вопрос она не ответит.
- Ладно, Свет. - наступал Дилмурод. - Мы же переживали. Скучали даже. А ты вернулась вся израненная… Сказала бы только слово, мы всем там морды бы поразбивали…
Света, одевавшая спортивную обувь, посмотрела на них. Закончив со шнурком, она встала.
- Была в Мексике, меня подстрелили, потеряла память и год ничего не помнила.
Выдав эту краткую информацию, она поспешила выйти в зал.
В раздевалке воцарилась тишина.
Умид тогда вышел сразу за ней, но тут же столкнулся со взглядом Бека.
- Да, не буду я ее трогать! - захотелось заорать ему на весь этот чертов спортзал.
Но, он, поприветствовав учителя, занял свое место. Молча.
Теперь лучшей была она. Бек ставил ее на спарринги и с улыбкой наблюдал за ней. Она выигрывала всех. Если раньше все считали, что она тащиться от боли, то теперь болью стала она сама. Она раскрывалась перед каждым, ошарашивая своей беспечностью, но в последний момент наносила серию беспрерывных ударов и наступала до тех пор, пока не валила противника. Если так человека меняет пуля, то неплохо было бы всем попробовать. Света стала яростной и иногда ее глаза блестели не хуже, чем у Бека. Она и так ничего не боялась, а теперь научилась устрашать. Бестия.
Но, Умид все равно жаждал встретиться с ней на мате. В своих силах он был уверен. С ней не дрался пока только он. Бек специально пропускал его очереди, вызывая всех, но только не его. Это так его бесило.
И теперь, когда у него появилась возможность доказать свое расположение к ней, ее отправили подальше. Да, Бек просто издевался над ним. Он бы не стал мстить ей за тот удар. Он бы просто вызвал ее на «дружеский» спарринг.
Но его лишили и этого.
Умид, стиснув зубы, вновь принялся за грушу.




Света вернулась в свою квартиру в половине первого, в воскресенье. Марианну она отвезла домой. Отчет перед Петром Федоровичем прошел быстро, Марианна висла на руке у отца и все пыталась рассказать о своих впечатлениях. Петр Федорович, виновато улыбнувшись, отпустил «няню».
- Завтра в школу. - полувопросительно напомнил он.
Света кивнула и поехала ставить служебную машину в гараж. Сорок минут на метро и она была на Кузьминках.
Войдя в квартиру, Света окинула взглядом коридор и комнату - все было на местах, все в точности так, как она оставляла перед уездом.
Привычки. Меры предосторожности, которым учил Бек - всегда быть начеку.
Света скинула сумку с одеждой и ноутбуком в коридоре, сняла куртку и обувь, и прошла в комнату. Здесь стоял диван, служивший и кроватью, низкий столик, два пуфика - она покупала один для себя, другой для Саши - и тумбочка под телевизор. Окна выходили во двор, а потому в квартире было тихо. Рядом с окном, на стене были полки для книг, на стене над телевизором, висел сувенир из Турции - тарелка с изображением мечети. На полу был ковролин, ковры она не любила из-за пыли. Шкаф с одеждой стоял на глухо занавешенном, маленьком балконе.
Света услышала характерный звук из кухни - раковина вновь засорилась и булькала. Придется сначала почистить. Света собрала волосы в хвост и упала на пол, отжиматься. Все равно руки пока грязные. Сделав три подхода по тридцать раз она поднялась, повела плечами и пошла на кухню.
Кухня была простенькой. Газовая плита, холодильник, уголок с раковиной и стол со стульями. Над раковиной была полка для посуды и одна этажерка в углу, за столом. Из раковины неприятно пахло.
Света взяла с этажерки длиную спицу. Прочистила трубу сначал спицей, потом пантусом. Включила воду. Вода беспрепятственно ушла. Достав, чистящее средство из-под раковины, Свта почистила спицу, пантус, саму раковину, и заодно свои ногти. Потом несколько раз вымыла руки с мылом, смывая химикаты.
Убедившись, что все чисто она вышла из кухни. Раздевшись, она зашла в ванную и кинула одежду в тазик - стиральной машины у нее не было, все вещи она стирала на руках.
Оставшись с трусиках и лифчике, она еще раз отжалась. На этот раз она осталась лежать на полу, расслабляя спину. Поразминав ступни, она поднялась и пошла купаться.
Через пять минут она была чистая, сухая и одетая в чистую одежду.
Теперь можно было выпить воды. Она много пила еще тех пор как отказалась от наркотиков, но и Бек учил тому же. Ученики привыкали следить за своим здоровьем в принудительном порядке, а ей приходилось это делать чтобы остаться в живых. Первые дни в Москве были самыми тяжелыми. Ее рвало и она только на тренировках не бегала в туалет каждые пятнадцать минут. В эти дни она могла только пить. Тренировки, вода, голос Бека и бессонные ночи с повышенной температурой. Работа началась позже, но к тому времени она уже могла нормально питаться. Постепенно ее организм восстановил все функции и теперь работал как часовой механизм. Но воду она пила так же много.
Света знала, что еды дома нет, а потому села на диван ждать, когда высохнут волосы. Она просидела в тишине около часа, даже не пошевелившись. Потом сходила в туалет, вымыла руки, расчесала волосы и начала одеваться.
За покупками она вышла к метро. Нужно было только пересечь двор и обойти дом, для того чтобы окунуться в суету Москвы. Толпы спешащих людей, магазины, торговые центры и дороги с вечными пробками. Начинался май, а потому было почти тепло. Солнце, нет-нет показывалось из-за туч. Света зашла в магазин, в котором покупала продукты постоянно. Продавщицами здесь были две женщины из Ташкента. Она с ними никогда не разговаривала, но слышала и понимала их разговоры. Взяв яйца, кефир, хлеб и яблоки, Света решила, что ей хватит.
Она вернулась в квартиру. Пока варились яйца, она сделала двести приседаний и столько же раз покачала пресс. Потом вновь вернулась к отжиманиям.
Ужин прошел в тишине. Съев два яйца с хлебом и одно яблоко, Света встала из-за стола. Удивительно, но тело до сих пор хранило память об осколке. Пока она мыла посуду, чувствовала в животе намек на старую боль. Домыв посуду, Света дотронулась до живота. От операции остался крошечный шрам, всего два шва, и он нисколько ее не беспокоил. И все же у нее было ощущение, что она помнит то жжение которое сопровождало ее беспамятную жизнь.
Света усмехнулась. Она называла это играми своего подсознания. Разум отгораживался от пережитого, а подсознание продолжало делать свою работу и управлять телом. Она в Мексике спокойно переносила физические нагрузки, несмотря на боль. У нее оставалась прямая осанка и четкость движений. Она хорошо запоминала лица и умела быстро все анализировать. Правда, ее навыки там не нужны были. Зачем стриптизерше все это. Хотя Никита во время их разговоров по скайпу, постоянно твердила о том, что если бы она не была такой внимательной, то не смогла бы придумать тот танец.
Света невольно погрузилась в прошлое. Нужно было работать над совсем другими воспоминаниями, теми, которые вызывали у нее слезы, обиды и злость на саму себя, но, Никита и Сиело, упрямо лезли в голову.
Света прошла в комнату, зная, что сейчас включит комп и будет ждать связи с Мексикой. Глупо. Было еще рано. Но, заняться было все равно нечем.
Экран ноутбука загорелся и Света, усевшись на диван замерла, уставившись на окошко скайпа.
Тишина.
- Мече, ты сама так сможешь? - возмущенно крикнула Виктория.
Они ставили танец в тренировочном.
Мерседес спокойно повторила движение, которое Акула не смогла.
Виктория, упрямо вздохнула и начала повторять одно и тоже, пока не крикнула:
- Ay! Por fin!
Акулы рассмеялись. Альфредо подразнил сестренку, что она слишком ленивая, Виктория в ответ показала ему палец.
- За собой следи, cabron! - передразнила она.
Мерседес вела тренировки практически молча.
Когда Сиело сказала ей, чтобы она помогла Акулам поставить танец, она только пальцем у виска покрутила.
- Ты с ума сошла? - воскликнула она. - О чем ты говоришь? Я? Для Акул?
Сиело нетерпеливо отмахнулась от ее возражений.
- Ты не понимаешь. - сказала она. - Ты танцуешь как-то по-другому. Этого стиля нигде еще не видели. Просто помоги Акулам сделать такое выступление, которого еще не было.
Мерседес и слушать ничего не хотела. Бред какой-то. Раненная стриптизерша будет помогать ставить танец профессиональным танцорам.
- Надо же было такое придумать. - кипятилась она.
Но, Сиело не отступала. Она, как всегда знала, что добьется своего.
На следующий день после того как Акулы пришли в «Кадиллак» , она потащила и Мерседес и Никиту в спортзал к Акулам. Мерседес взяла с собой Паулито, потому что мальчишка еще на конкурсе был в восторге от танцоров.
- Tiburones! - повторял он, пытаясь повторить движения знаменитой команды.
Понятное дело она не согласится помогать ставить танец, но Паулито хоть своих кумиров увидит.
В спортзале все Акулы были готовы к тренировке и обратили взгляды полные ожидания на нее. Мерседес вновь встала, как вкопанная.
Сиело тогда расхохоталась.
- Я им уже сказала, что ты согласилась. - и без намека на чувство вины, сказала она.
Мерседес устало вздохнула и схватилась за голову.
Вновь начались уговоры.
Сам Альфредо просил о помощи, признавая, что никогда не видел таких танцев.
- У тебя свой стиль. - говорил он. - Это будет что-то совершенно новое.
Остальные Акулы тоже пытались убедить.
Никита с сомнением смотрела на Сиело. Она тоже не понимала, чего хочет подруга. Мече была слишком застенчива, чтобы вести к победе целую команду уличных танцоров. Но, Сиело, спокойно наблюдала за процессом уговоров и, практически не вмешивалась.
В нужное ей время, она шепнула Паулито пару слов.
Мерседес почти убедила всех, что помочь не сможет, что ей просто нечем помогать и она понятия не имеет как танцевать и о каком стиле идет речь.
Здесь на сцену вышел Паулито с его детской непосредственностью.
- Это нечестно. - сказал мальчик.
Все замолчали и посмотрели на него.
Паулито, как ни в чем не бывало, сидел на скамейке и болтал ногами.
Мерседес широко открыла глаза.
- Нечестно, что Акулы проиграли. - повторил Паулито. - Они же были лучше.
Так вопрос был решен.
Мерседес посмотрела на Альфредо.
- Аманда и второй конкурс проведет так, чтобы выиграла она, а не вы. - сказала она. - Ты же сам так говорил.
- Да. - зло кинул Альфредо, сцепляя руки. - Но, мы хотя бы им всем задницы надерем.
Мерседес улыбнулась.
- Значит победа не принципиальна?
Альфредо покачал головой.
- Отомстить! И красиво!
Мерседес улыбнулась еще шире.
- Тогда нужен Эмануэль. - сказала она. - И повышенная секретность…
Через пол часа, подбадриваемая улыбкой Паулито, она рассказала свой план.
Акулы от ее идеи были в восторге.
Эмануэль согласился участвовать. К нему обратились потому что он был племянником самого влиятельного тихуанского наркобарона.
- С оружием помогу. Дядя ничего не узнает… - тут он поправился. - …до конкурса естественно.
Тут же начали составлять рисунок танца. Но, Никита всех отрезвила.
- Ага! Еще чего захотели? А про работу никто не забыл?
Мерседес и Сиело спохватились. В создавшемся кураже, они пропустили «Кадиллак».
Акулы обиженно застонали, но Никита была права - стриптизершам пора было собираться на работу. Тут же возникла идея, перейти в легкий график.
Но, эта идея не понравилась Жаки, мало того, менеджер в ужас пришла от такого. Тут она и додумалась отдать второй этаж «Кадиллака».
Все быстро наладилось. Началась работа над танцем.
Уже на третий день Мече принесла на тренировки запись трека.
- Если всем понравиться, то будем танцевать под это. - сказала она.
Музыка была потрясающей, грандиозной, просто классной.
Все в восторге закричали, а Мече показала на, скромно сидящего, Мигеля.
- Его благодарите.
Сиело с Никитой тогда удивились. Но, вечером, на работе, Мече сказала им цену, за которую Мигель согласился свести трек.
- С тебя приват танец. - мстительно ухмыляясь, сказала она Сиело.
- Что?! - протянула Сиело, смотря то на нее, то на Никиту, которая теперь точно всю жизнь над ней издеваться будет.
- Я ему два дня назад сказала, сделаешь трек, и Сиело твоя на целых пять минут. - Мече пожала плечами. - Я ему дала неделю, а он все сделал за два дня, так что…
- Так что, будь к нему поласковей! - злорадно закончила за нее Никита, от радости махая руками.
Сиело расхохоталась, скрывая свое смущение, но было поздно.
- А меня можно было спросить сначала? - кинула она.
- А ты меня тоже ни о чем не спрашивала, когда вела к Акулам! - парировала Мече.
- Сделай ему приятно, детка! - томно прошептала Никита, строя Сиело глазки.
- Cabronas! - уперев руки в бока, крикнула на них Сиело, но и Никита и Мече расхохотались.
Таким образом, все получилось очень быстро.
- Все из-за тебя. - как-то перечисляла Никита, словно не понимая. - Жаки зал дала из-за тебя, ты придумала затею с оружием, Эмануэль тоже из-за тебя согласился помочь, ты придумала как уговорить Мигеля. Все! Просто все!
Мече ее не слушала.
- Будем радоваться, когда конкурс пройдет. - все время говорила она.
Света улыбнулась. Компьютер все еще молчал.
Сиело и Никита тогда заставили ее просмотреть все части Шага вперед и Улычных танцев.
- А, что, не Борн? - смеялась над ними Мече. - Ну давайте лучше Матрицу! Я люблю Кеану Ривза…
- Садись. - шутливо гневаясь, пыхтела Никита, усаживая ее перед экраном. - Смотри и запоминай.
Мерседес все запоминала очень быстро. Для танца брала только самые красивые движения и совмещала их, чтобы не было ощущения, что кто-то откуда-то что-то своровал. Движения становились еще более гармоничными, когда она повторяла их в своем стиле. Потом она показывала весь рисунок на тренировках и все Акулы вместе его оттачивали и чистили.
Танец получился сильным.
- Мы бы выиграли, если конкурс был бы честным. - уверенно говорила Виктория. - И без затеи с оружием.
Альфредо от этого только мрачнел, зная, что это невозможно.
Перед конкурсом, за два дня, у всех начался мандраж. Пако с Ранчем спать не могли и всю ночь надоедали своим поведением в «Кадиллаке». Карлос во всеуслышание требовал отменить конкурс, потому что он не сможет станцевать свою партию. Каталина все время твердила о полиции и о том, что их всех поймают. Виктория и Эмилио в унисон ныли о том, что у них все болит и они не могут нормально двигаться. Эдуардо просто все время истерично ржал. Альфредо хватался за голову от этой паники и готов был всех убить. На тренировках все постоянно путались и сбивались с ритма. Танец, который был отточен до идеальности, был похож на черт знает что.
Но, в последний день все собрались. Месяц подготовки и, день конкурса, наконец, настал.
Света поежилась и обхватила руками колени, усевшись на диване еще удобней.
Это был самый яркий день во всем периоде, что можно было назвать «Потеря памяти». Хотя, нет, было два ярких дня - конкурс и тот день, когда ей так понравилось целоваться с молодым пехотинцем из Лос-Анджелеса. Но, конкурс был ярче.
Как они все волновались, как переживали, тряслись. Только Паулито был невозмутимо спокоен и свою часть танца выполнил блестяще. Остальные были похожи на первоклашек, которые дрожат перед экзаменом.
Но, танец удался. Они выполнили то, что запланировали - разорвали несправедливых судей в пух и прах.
- Такой урок они надолго запомнят. - ухмылялся Альфредо, показывая ошарашенным судьям палец.
Акулы ликовали.
- Плевать нам на их правила. - писал капитан Акул на своей страничке в интернэте. - Будут несправедливы вновь и мы вновь покажем, что такое настоящие танцы.
Вся Мексика их обожала. Акулы прославились на весь мир.
И как говорил Альфредо и Никита с Сиело, все благодаря ей.
Света вновь улыбнулась. Ей не составило труда поставить тот танец. Она готова была каждый день придумывать подобное, лишь бы быть там, в Мексике, рядом с друзьями.
Улыбка сошла с лица и Света судорожно вздохнула, вспоминая, что теперь ее жизнь была здесь, в Москве, под руководством Бека. Не танцы, не друзья, не стриптиз, а Бек. Света схватилась за голову руками.
- Боже! - тихо прошептала она.
Она же никогда в жизни не наберется смелости сказать, что хотела бы уйти, стать другим человеком и избавиться от всего что напоминает ей о смерти братишки. Она же никогда не осмелится перечить Беку. Она все так же не выдерживала его взгляда. Она все так же боялась его. Как можно сказать словами то о чем она теперь мечтала? При Беке она и звука не издаст.
- Слабая! - с отчаянием в голосе прошептала Света.
Вернулись мысли о суициде и отчаяние уступило место тупой грусти. Смерть могла бы стать выходом. Легким выходом.
Нужно было только решиться.




Бек наблюдал за Любой. Одна из самых дорогих проституток Москвы вертелась перед зеркалом в его квартире, в его спальне. Красивая фигура, длинные ноги, загорелая кожа. И наличие мозгов. Как-то Халил попросил ее о помощи, она охотно согласилась, с тех пор ее справедливо называли партнером. Ее присутствия требовали щекотливые ситуации, в которых она была намного полезней, чем все осведомители вместе взятые. К тому же, Люба была прекрасной актрисой. Даже сейчас она играла - была серьезней чем обычно, потому что чувствовала напряжение.
Бек никогда с ней не спал, он слишком уважал ее, чтобы платить за секс. Но она частенько ублажала Халила.
- Ты без своих извращений не проживешь. - ехидно говорил Бек другу, намекая на его страсть к волевой и властной проститутке.
Халил не выдерживал состояния быть сильным постоянно. Если он не прятался в своих непонятных депрессиях, то искал утешения в сексе. Здесь Люба удовлетворяла весь список его запросов - с ней он мог сбросить с себя ответственность и побыть слабым..
- И как она тебя столько лет терпит? - недоумевал Бек, получая от Халила гневные удары.
- Может за деньги? - напоминал Халил, пытаясь отвязаться от друга и его клейма. Бек считал, что Халил попросту жить не может без Любы, а остальные его любовницы лишь прикрытие этой слабости. Халил бесился, но все равно звонил именно ей.
Люба по-своему любила Халила и за неплохую сумму вполне терпеливо сносила пьедестал музы-вдохновительницы. За это Бек и ценил ее. И сегодня он попросил ее помочь ему, потому что знал - никто лучше не справится.
- Мне нужно время для наблюдения. - так Бек объяснил ей заказ, позвонив ей утром. - Ты и Света завтра пойдете со мной в качестве сопровождения…
Дальше он сообщил некоторые подробности.
- Обожаю шопинг в воскресенье. - своим, вечно флиртующим голосом, ответила Люба.
Бек перевел кругленькую сумму на ее карточку и она отправилась покупать яркие шмотки для себя, в чем совершенно не нуждалась, и для Светы.
- Это та же девушка? - спросила она по телефону.
- Та же. - подтвердил Бек. - Но возьми одежду на размер меньше.
- Ясно, мой милый! - проворковала Люба.
Беку не нравилась ее фамильярность, но только от нее он мог ее стерпеть.
Через несколько часов Люба была у него.
- Все только самое лучшее. - эффектно стоя в дверях сказала она, показывая на яркие пакеты, со знаками известных брендов. - Версаче, Диор, Шанель, Ив Сэн Лоран и конечно же Ланвин! И все в стиле диско!
Бек еле выразил сомнительное восхищение, приглашая ее войти. Из всех этих брендов он знал только Ив Сэн Лоран - костюмы этой компании ему нравились. Так же он одевался у Гальяно и Армани, чем вызывал недовольство Халила. Друг считал, что костюмы должны шиться на заказ и только за рубежом.
- Два дня в Париже и на три месяца можешь вообще забыть о проблеме вещей. - говорил Халил, хвастаясь своими безупречными пиджаками и брюками.
Бек отмахивался от него и его привычек бесцельно тратить время.
- Нахрен мне переться в твой Париж если я могу за углом купить то же самое?
Люба соглашалась с Беком, а не со своим любовником, потому что была заядлым шопоголиком. Ей нравился сам процесс покупки и тот выбор, который предлагали мировые тренды.
Люба шикарно одевалась и тратила на свою внешность огромные деньги. Равномерный, искусственный загар на ухоженной коже, белоснежные зубы, роскошно уложенные волосы цвета темного шоколада, и тщательно подобранный стиль одежды делали из нее красавицу со страниц модных журналов. И сейчас на ней были элегантные бежевые брюки и белая блузка, дополненная коричневым шелковым шарфиком. Образ дополняли тяжелые золотые серьги и браслеты. В таком виде она больше походила на бизнес леди, чем на девушку по вызову, но именно так она появлялась в дневное время.
Бек попросил все ему показать, чтобы как-то отвлечься.
Уговаривать ее не пришлось. Люба прошла в спальню, где было огромное зеркало. Через несколько минут она по-хозяйски раскидала на большой кровати Бека все то, что купила.
- У тебя будет самое дорогое сопровождение, милый. - проворковала она, улыбаясь. - В нашем лице, естественно.
Бек кивнул, не обращая внимания на весь шик, который оплатил. Но по задору Любы понял, что сейчас будет настоящий показ мод.
Люба обладала соблазнительным телом, что умело демонстрировала, как на тусовках, так и на работе. Обнажившись, она с присущей ей кокетливостью начала разбирать яркие, блестящие вещи, что-то примеряя, что-то откладывая.
- Завтра же понедельник. - погруженная в шмотки, сказала она. - В какой клуб мы пойдем? И за кем нужно наблюдать? Я его знаю?
Бек уселся в кресло в гостиной и теперь смотрел на нее через открытую дверь. Он безучастно наблюдал за ее примерками, думая о своем.
- Завтра все скажу. - без эмоций ответил он.
Люба кинула на него внимательный взгляд. Она сняла с себя ярко красное платье, которое примерила первым, и начала вертеть в руках черный топик. На ней было только черное кружевное белье и черные чулки. Она улыбнулась.
- Тебе не хочется расслабиться? - продолжила она разговор.
Зная, что она имеет в виду, Бек устало вздохнул. Неужели ситуация была щекотливой даже для нее? Красивая женщина обнажена, на нее смотрит мужчина. Могла она прийти в возбуждение от такого молчаливого созерцания?
- Нет, спасибо. - вежливо ответил Бек, тем не менее продолжая смотреть на нее.
Люба пожала плечами. Значит нужна только моральная поддержка. Сколько бы мужчины не драли глотки чтобы доказать свою силу, но когда они отказываются от секса в компании раздетой женщины, значит у них паршиво на душе и им нужны только присутствие и поддержка. Она предложила свои услуги в силу своей профессиональности, но клиент в праве отказать. А Бек считался клиентом, потому что платил ей.
- Мне завтра заехать за ней? - вновь задала она вопрос, влезая в откровенный топик.
- Да. В одиннадцать. - ответил Бек. - Привези ее сюда. Поедем на моей машине как только вы будете готовы.
- Окей! - кивнула Люба, снимая топик и принимаясь за распаковку нижнего белья.
Бек наблюдал за ней, пока она не показала ему все вещи. Она то одевалась, то раздевалась, то требовала его внимания и комплиментов. Он отвечал, улыбался, кивал, но в голове вертелся только образ обнаженной Светы. Вместо роскошной, загорелой шатенки, он видел другую женщину. Бледную, худую, не обладающую яркой красотой. Здесь Бек смеялся над самим собой. Стоило только вспомнить как все это начиналось и как он к ней относился. Даже призвав себя к честности, он не мог вспомнить момента, когда понял, что жить без нее не может. Зато помнил как постепенно, год за годом, он понимал, что Света необычная, сильная, терпеливая, стойкая, ответственная. Он сделал ее такой, он гордился этим. Света была его детищем, результатом его школы. Ею он мог бы хвастаться. Но, он знал ее с одной стороны - ответственность, исполнительность, четкость, сила. А вот ее едва заметные шаги к вершине, которые она делала на протяжении стольких лет, когда в ее глазах читалась неуверенность, когда она боялась, но все же шла вперед - это был ее собственный стержень, он здесь был ни при чем. Это была она. Растущая в своих собственных глазах. Бек удивлялся ее стремлению становится сильнее. Удивлялся ее давлению на саму себя. Она не ставила целью доказать что-то кому-то, нет, она шла на спор сама с собой.
- Только победила обоих. - пронеслось у него в голове.
Тот злополучный танец в клубе, когда она изображала проститутку, просто оказался детонатором уже готовой взрывной ситуации. Если бы Умид не пристал к ней со своей болезненной страстью, это сделал бы он сам. В ту ночь Бек был поражен тем как Света выглядела. Она была потрясающе красивой. Фигура, обтянутая соблазнительным кружевом, волосы, взбитые в дразнящие локоны, огромные зеленые глаза, оттененные блеском и тушью. Света была прекрасна и он все время выполнения задания не спускал с нее глаз. Он забыл обо всем и если бы не ученики, вся операция просто провалилась бы. Ее смех, ее движения, кокетливые взгляды, ведь она была обладательницей всего этого и работала на него уже много лет. А он не осознавал какое сокровище держит в руках.
В ту ночь он понял, что давно находится на крючке. Что каждое утро для него праздник не потому что он разогревается на тренировках и сам себе доказывает свою силу, а потому что видит ее на своем месте, в линии учеников. Он чувствовал себя спокойно когда видел ее, готовую к любым его приказам, стойкую, уверенную. Бек не мог дальше себя обманывать, но он принял неверное решение. Он решил, что его опыта, его лет и мудрости хватит для того чтобы отказаться от такой странной любви. Сам себе он до этого не проигрывал - Света оказалась первой крупной ссорой с собственным разумом. Это его разозлило и он наделал много ошибок.
- Идиот. - прошипел Бек.
- Что, милый? - Люба обернулась на него, услышав его шепот.
- Ничего. - растерявшись, отмахнулся Бек. - Я о своем.
Люба кивнула и продолжила свое занятие. Она отвернулась от него и хитро, почти злорадно улыбнулась. Она всем своим женским чутьем чувствовала, как ему сейчас нужна поддержка, как нужен совет или одобрение. Но, помогать ему в его любви она не собиралась. Мужчины иногда бесили ее своей слабостью и сильный, непоколебимый Бек тоже. Даже если бы Халил не рассказывал ей всего, она бы все равно все поняла. Света ей нравилась, она хорошо помнила ее - светлая кожа, безупречная осанка, непослушные волосы и внимательный взгляд. Когда Люба увидела ее на том совместном деле, она удивилась. Таких безропотных и в то же время сильных женщин она никогда не встречала. Она пыталась вызвать ее на разговор, но Света думала только о задании. Она была как солдат в женском обличии. Люба накрасила ее, причесала, одела и сама поразилась результату - Света спокойно и уверенно преобразилась в прекрасного лебедя, сразу вживаясь в предназначенную ей роль. Но, все это было маской. По ней было видно, что как только она смоет макияж, она вновь станет солдатом. Люба не могла понять куда девался свойственный каждой женщине багаж амбиций, желаний, капризов. В Свете не было ничего, кроме стержня воли - убить, если прикажут. Но Люба видела ее глаза и видела в них ту безмолвность, какую оставляет глубокая травма. Про наркотики она позже узнала от Халила и поняла, что ее не касаются пережитые Светой невзгоды. Все это было слишком сложно для нее. Она забыла об этой странной девушке, лишь иногда вспоминая ту ночь в клубе, когда она невольно восхищалась ее танцами.
Но прошло время и Люба узнала о Мексике. Света пропала в чужой стране, потом ее вернули и Халил долго отходил от впечатления - он увидел Свету возле больницы и был потрясен тем как она ужасно выглядит. Любе пришлось его успокаивать своими объятиями и ласками и заверять в том, что все наладится. Сама она в это время злилась на Бека. Его она винила и считала себя правой. И надо было быть таким идиотом, чтобы после той ночи в клубе, не признаться Свете во всем и не запереть ее в своей любви. Нет, он отправил ее страдать в какую-то Мексику, а потом сам же привез обратно, страдать дальше.
- Баран! - мысленно послала она ему свое негодование.
Неважно кто ты в этой жизни - любовь все равно самое ценное в ней.
Сейчас, какая-то романтическая частичка Любы надеялась, что предстоящее задание организовано Беком для того чтобы побыть со Светой в приятной атмосфере. Но, тешить себя этим было бесполезно. Люба кинула взгляд на Бека. Он сидел хмурый, подперев кулаком подбородок.
- Он бы до такого не додумался. - проскользнула у нее мысль.
Еле слышно вздохнув, Люба одела очередную мини юбку.
Беку пришлось смотреть и выражать свое одобрение.
Вскоре дефиле закончилось и Люба ушла, оставив в квартире аромат духов.
- До завтра, милый. - подмигнула она ему на прощание.
Он так и не попросил совета. Не решился.
Бек остался один. Он закрыл за Любой дверь и оглядел свою квартиру. В ней витало присутствие женщины. Теперь он хотел, чтобы это ощущение было постоянным и чтобы этой женщиной была Света.
Насколько он знал, Света не пользовалась духами вообще. На тренировках она бы только разожгла к себе еще больше внимания, исходи от нее приятный аромат. На редких совместных заданиях он не обращал на это внимания. Мексику вспоминать не хотелось, потому что любое воспоминание мог затмить единственный момент - она в раненом виде.
Бек постоял перед закрытой дверью, а потом прошел в гостиную и вновь сел в кресло. Он знал, что Света уже вернулась из Санкт-Петербурга и должна уже быть в своей квартире. Завтра утром он увидит ее на тренировках. Бек упрямо сжал губы. Ждать осталось недолго.




- Да, конечно.
Света кивнула и развернувшись пошла в раздевалку.
Умид в этот момент снимал свои перчатки. Он видел, как Бек подозвал ее, после того как закончил тренировку. Он не слышал того, что он сказал, но видел как Света вытянулась в струнку и что-то быстро ответила.
- Он дал ей задание. - отметил он про себя, тут же отводя взгляд и сосредотачиваясь на бинтах. Еще долго придется притворяться, что Света ему безразлична и ему вовсе не хочется мстить, а потому он был осторожен. Больше в сторону Бека он не смотрел и в раздевалку пошел, только когда спортзал опустел.
Было чертовски интересно, что поручил ей Бек, но спрашивать о заданиях других было непринято.
В раздевалке Светы уже не было, это змея переодевалась быстрее любого солдата, зато был Шерзод, которому разговор учителя был так же интересен.
- Видел? Бек дал задание Кобре. - сказал он.
- Когда? - спросил Умид.
- Да, только что. - Шерзода новость привела в возбуждение. - Они ее уже на нормальные заработки переводят, я просто уверен.
- Типа, уже не девочку охранять? - Умид снял майку и штаны, бросая все в спортивную сумку.
- Интересно куда? - живописно задумался Шерзод, разглядывая стены.
- Она еще слишком слаба для нормальных заданий. - ответил Умид, делая безразличный вид. - Я в душ. - кинул он, уходя.
- Ага! Ты имел в виду слишком худа. - в вдогонку крикнул Шерзод, смеясь. - С силой у нее порядок.
Ответа не последовало.
Стоя под струями воды Умид скрежетал зубами. Ему до оскомины хотелось узнать что за задание она получила. Но он не представлял себе, как это можно сделать. У него даже не было возможности следить за ней - собственное задание пожирало все его время. Но, он скоро освободится и тогда сможет попристальней понаблюдать за своим собственным объектом.
- Скоро. - улыбаясь пообещал он сам себе.
Его труды уже вознаграждались и все стали менее бдительны, даже сам Бек. Еще немного и все забудут, что он когда-то ненавидел ее. Тогда он и нанесет свой удар.
- Скоро. - еще довольней улыбнулся Умид, подставляя воде лицо.


Света ждала Мариану. Как обычно на парковке перед школой. Погода радовала, было солнечно и тепло и в голову лезли приятные воспоминания о Розарито. Будь она там, подруги бы уже утащили ее танцевать или курить мото. Пляж, дом Сиело или просто безлюдный переулок. Они бы смеялись, обсуждали пошлости, а потом пошли бы на работу.
Света бы смеялась. Здесь, в Москве, она смеялась так редко, только когда разговаривала с подругами по скайпу. Но сегодня мог бы быть повод - слова Бека не взволновали ее, как было прежде на каждом совместном с ним задании. Где-то в глубине души она даже гордилась собой.
- Ты нужна мне сегодня для наблюдения. Люба заедет за тобой в одиннадцать. - сказал он после тренировки.
Света автоматически согласилась и поспешила скрыться от убийственного взгляда. Но она не дрожала, не волновалась и не думала о предстоящем деле каждую секунду. Наблюдение, ничего серьезного. Света минуты две-три держала слова Бека в голове, думая о том, сколько еще учеников в этом будут участвовать и где будет проходить задание. И все.
- Очередная проверка. - мелькнула наглая и усталая мысль, после чего она забыла обо всем.
Раньше она бы дрожала до исполнения, во время и после. Но сейчас, даже если она что-то и провалит, то будет только рада.
- Размечталась. Никто тебя никуда не уволит. - сама себе скривилась она и прекрасная погода тут же потеряла всю свою красоту.
Это было правдой. Если Бек забрал ее истощенную и дал время на восстановление сил, то теперь, когда она спокойно кладет всех учеников на лопатки, ей не уйти точно.
Света уставилась невидящим взглядом в пустоту. Да, сегодня она была смелой, только вот эта смелость навела на те мысли, что пока трусливо прятались. Тот самый день когда она увидела Бека в доме Йувии, полноправно стал черным. Если бы она только могла предвидеть такую перемену, если бы только Йувия рассказала ей о своем сне, а она поверила бы… Если бы. Да, это же так легко - Йувия могла убедить ее, что случится плохое - она бы поверила, она бы спряталась, убежала.
Да, убежала бы.
Нет, конечно нет.
Если бы только у нее была храбрость, что посетила ее сегодня, тогда может быть..
- Убежать от Бека. - в голове эта мысль казалась неудобной.
Беку она привыкла подчиняться.
- Почему ты привыкла подчиняться Беку?
Потому что так было всегда.
Света посмотрела на безрадостное небо. Какая же она слабая. Почему Бек руководил ее жизнью? Почему она не сказала там, в доме Йувии, что не хочет уезжать, что теперь ее дом в Розарито?
- Почему ты этого не сделала? - отчаянно кричала одна сторона ее личности.
- Потому что я боюсь! - честно отвечала другая.
Как можно ослушаться Бека? Никак! Это невозможно. Света была обязана ему жизнью. Ну, останься она в Ташкенте? Пару лет максимум и ее погубили бы наркотики. И остался бы Саша в лапах уныния в их отвратительной семейной обстановке.
Света закрыла глаза. Побежали слезы. Воспоминания о Саше еще резали сотнями осколками от сотен гранат.
Света проморгалась. Слезинки упали на свитер и впитались в ткань.
- Зачем он тогда приехал? Зачем? - эта мысль появилась впервые после того как вернулась память.
Света закусила губы, но слезы лились дальше и она открыла рот в безмолвном крике.
Она не смогла защитить его от Мексики, от самой себя.
- Прости! - разрыдалась Света, утыкаясь в руль. - Саша, прости.
Так тщательно избегаемые воспоминания вырвались на свободу из-за одного - она начинала осознавать, что больше не хочет быть марионеткой Бека. Шаг смелости и стены между прошлым и настоящим начали рушится.. Ведь она сама решила, что прежде чем начать новую жизнь, она должна разобраться с прошлым. Результат - это огромное, черное небо свалилось на нее вновь. Не хватало воздуха дышать, жить. Эта память была ужасной. Она же чувствовала это в Мексике, знала, что там, за черными стенами амнезии прячется ужасающая боль. Боль которую она уже однажды не выдержала, от которой она спряталась.
Спрятав лицо в руках, Света плакала, уговаривая себя успокоиться, остановиться…
Никогда в жизни она не позволит себе заикнуться о том, что произошедшее не ее вина. Это все было на ее ответственности. Все.
Она была виновата в смерти братишки.
Когда два года назад, Халил сообщил ей о том, что она поедет в Мексику охранять инвестора, она молча кивнула. Она же знала, что всему виной Умид, которого она надолго вывела из строя. Он был готовым убийцей, она женщиной. Почему ее не уволили и не оставили в покое? Тогда это и в голову не приходило, а сейчас казалось единственным разумным решением.
- Почему меня не уволили? - раз сто повторила она, вытирая упрямые слезы.
Она просто подчинилась. Потому что так делала всегда.
Аэропорт, долгий полет, пересадки, люди… много людей… суета. И пункт назначения.
В Мексике было жарко.
Масатлан был центром производительности наркотиков. Русские вложили деньги в одно предприятие и хотели контроля над своими инвестициями. Мексиканцы вежливо согласились на любые виды управления. Антон Александрович, бизнесмен в кавычках, знающий испанский и английский, поехал руководить всеми финансами. А в компанию Халила обратились за телохранителем, знающим хотя бы английский. Удобно. Вовремя. Свету отправили без разговоров. Срок три месяца.
Света тяжело дышала. Упершись в руль, она смотрела в пол салона невидящим взглядом. Слезы перестали течь, потому что она невольно перенеслась на два года назад, в жаркую Мексику. Картины прошлого молниеносно носились в голове, сталкиваясь друг с другом и путаясь. Но, последовательность событий она прекрасно помнила.
Долгий перелет, невыносимый Антон, от которого неприятно пахло и мексиканские лица вокруг. Когда они приземлились в Мехико Сити, картина не стала казаться такой уж безнадежной. Их провели по зеленому коридору, а в зале ожидания встретили два представительно одетых мексиканца.
Луис Кабреро и Мигель Варгас. Мужчины, обоим около сорока. Мигель был полным и улыбчивым, Луис низеньким и нервным. Их сопровождали два телохранителя, крепкие мексиканцы в черных костюмах и очках.
Света шла на пол шага позади Антона и несла его портфель. Остальные вещи должны были забрать мексиканцы.
- Синьор Антон! Как мы рады вас видеть! - на английском поприветствовали Луис и Мигель.
Свете хватило нескольких секунд на то чтобы обшарить взглядом этих двух пижонов и их амбалов, все остальное время она разглядывала толпу, полицейских и служащих аэропорта. Еще в аэропорту в Амстердаме она заметила, что мексиканцы невысокого роста, здесь она убедилась в правильности своего наблюдения. Невысокие, в основной массе полные, кожа темная, глаза карие, либо черные. Мексиканцы показались ей суетливыми, но возможно во всех аэропортах люди ведут себя так. Нужно было больше времени, чтобы составить о них мнение.
Антон рассыпался в любезностях перед мексиканцами и выслушивал в ответ такое же подхалимство.
Наконец, спектакль окончился и они пошли к выходу.
Еще при выходе из самолета, Света одела очки. Солнце палило словно они были на курорте. Темные очки всегда давали возможность оглядываться незаметно для других. В Москве роскошь редкая, учитывая долгую зиму и дождливые весну и осень. Мексика в этом плане была раем. Круглый год лето и в некоторых регионах не знают что-такое дождь.
Света перед полетом просмотрела информацию о Мексике в интернете. Самое важное, что ей нужно было знать - это высокий уровень преступности. Пока в это трудно было поверить. Света не воспринимала в противники невысоких людей, они изначально казались ей слабыми.
- Оружие тебе выдадут мексиканцы. - сказал Халил, когда отдавал ей ее документы в Москве.
Света согласилась. А мексиканцы выполнили свое обещание, как только они оказались в лимузине.
- Синьорита Свиета. - сказал Мигель, протягивая ей черную коробку. - Это вам.
В коробке лежал Кольт сорок пятого калибра и запасной магазин. Света достала пистолет, проверила патроны, щелкнула затвором и убрала пистолет за ремень своих джинсов, предварительно выправив из них белую рубашку. Она сменила одежду на летнюю в Амстердаме, в котором они пересаживались с Аэрофлота на KLM.
Оружие придало ей уверенности, Антон Александрович тоже заметно повеселел, когда увидел, что его телохранитель при параде.
Дальше последовали формальности. Мехико был большим и грязным городом. Пробки не уступали московским, за исключением того, что мексиканцы были более дружелюбным народом. Пока автомобили не могли сдвинуться с места, их осаждали уличные актеры, продавцы сладостей и сигарет, карманники, и прочие старатели заработать денег.
Света призналась самой себе, что впечатлений ей хватило. Вокруг все было другим. Солнце, много зелени, много людей, много машин. Везде пыль, мусор. Позже она узнала, что Мексика славится своими подземными толчками, а потому высотные здания можно было увидеть только в центре.
Мигель и Луис приказали шоферу проехать к деловому центру через Цокало, исторический центр столицы. Здесь тоже толкались машины, но ожидание скрашивала архитектура зданий, построенных испанцами-завоевателями столетия назад.
- Цокало - сердце Мехико. - с некоторой гордостью сказал Мигель. - Наша площадь Конституции. Под Кафедральным собором находятся руины храмов и дворцов ацтеков… Дворец знаменитого Монтесумы…
Антон из вежливости посмотрел на большую площадь. Их лимузин ехал по одной из дорог, огибающих ее. Света скользнула по площади взглядом. Впечатляюще. Площадь представляла собой огромный квадрат, по трем сторонам которого были выстроены дворцы государственных ведомств. Четвертую сторону занимал Кафедральный собор, построенный в готическом стиле. Возможно, готическом. Света в искусстве и архитектуре не разбиралась и сделала свой вывод, увидев башенки и мелкие детали в виде узорных пиков. На площади было много народу, особенно там где артисты давали представления.
- Эти танцы олицетворяют поклонение богам погоды… - продолжал Мигель, показывая на танцоров в набедренных повязках и шлемах из перьев. Вокруг были кучки туристов и просто зрителей, щелкавших причудливо одетых мексиканцев на фотоаппараты.
- Это ацтеки, но можно увидеть и представление майя… - вставил Луис, начиная вертеться на месте и вглядываться в толпы людей.
Антон делал вид, что ему интересно.
Света прекрасно понимала их английский, но слушала в пол уха. Она следила за ходом машины, за прохожими, которые глазели на них, и за поведением самих партнеров. Луис и Мигель вели себя образцово, пока. Антон был истинной деловой сволочью, которая не даст себя провести. Она сама не проронила ни слова, как ей и полагалось.
Путь от аэропорта до точки назначения занял почти три часа. Когда они ехали по главной артерии города - Реформе, пробки почти рассосались. Здесь город уже был похож на мегаполис - высотки, широкие трассы, рекламные вывески, бутики, банки, хорошо одетые люди.
Лимузин остановился у здания банка. Их провели внутрь по служебному входу, через подземный гараж, минуя все металлоискатели. Офис в который их пригласили был на самом верхнем этаже. Стеклянная стена вместо окон давала возможность полюбоваться видом города, но Антон не обратил на роскошь ни малейшего внимания, настойчиво предлагая перейти прямо к делу. Обиженные партнеры согласились ускорить темп работы. Света еще час исполняла свою обязанность, терпя любопытные взгляды мексиканцев. Она была в черных джинсах и белой блузке, но ее осанка, строгий взгляд и, как она считала, ботинки, выдавали в ней телохранителя. Луис и Мигель были предупреждены об этом, но остальные мексиканцы не скрывали своего удивления и не старались быть вежливыми, обсуждая свои догадки в двух метрах от нее. Женщин полицейских она уже увидела, значит это для них не новинка. Она усмехнулась - налицо осуждение - как можно доверить мужскую работу бабе. Продолжая оставаться невозмутимой Света не обращала внимания на шепот судачивших мексиканцев. И процесс подготовки каких-то документов ее интересовал мало. Она молча стояла позади Антона и следила за поведением окружающих. Потом последовали телефонные звонки, Антон вежливо попросил разрешение выйти в коридор, переговорить с начальством, Света последовала за ним. В коридоре было жарче, но темнее. Антон недовольно ждал соединения с Россией, оглядываясь так словно он был в трущобе. Как оказалось, мексиканцы без спроса перенесли базу из Масатлана в Гвадалахару.
- Они мне здесь трут, что так спокойней и контроль не такой жесткий. В Гвадалахаре легче подкупить чиновников… - пыхтя докладывал Антон. - Это же намного дальше от границы. Что мне делать?
Объяснив еще какие-то детали, Антон замолчал, слушая. Несколько секунд и его лицо приняло недовольное выражение.
- Хорошо. - коротко кинул он и засунул сотовый в карман пиджака.
Света открыла дверь, видя, что он идет обратно в офис, где проходили переговоры. Взгляд Антона ей не понравился еще с первой встречи, когда их представили друг другу в аэропорту, не понравился и сейчас. Лоснящийся, жирный и лживый ублюдок похотливо оглядывал ее. После каждого путешествия по ее телу, его взгляд останавливался на ее брюках, в области промежности, следовала противная усмешка, затем он возвращался в обличие бизнесмена.
Света невозмутимо выдержала его выходку, пропустила его в офис и последовала за ним.
Четкое решение было принято примерно через полчаса горячих споров.
- Сегодня вы отдохнете… - подытожил Луис. - … и завтра утром мы вылетим в Гвадалахару.
Антон поднял руки, делая вид, что сдается.
- Если завтра я не сообщу окончательное решение боссу…
- Вы сообщите. - уверенно прервал его Мигель. - Просто вам будет легче все понять, когда вы все увидите своими глазами.
Антон кивнул.
Еще тридцать минут и Света оглядывала люкс в Мариот-отеле. Двенадцатый этаж, окна в большой гостиной и спальне, выход один, только в коридор.
- Вы можете заходить. - сказала Света Антону, закончив проверку.
- Долбанные мексиканцы! Сколько здесь торчать придется… - ворчал Антон, резкими, неуклюжими движениями снимая пиджак. Он все еще стоял в коридоре, пугая низенького гарсона своим ворчанием. - Идиоты! Как с такими можно вести дела?
Зайдя в номер, он кинул пиджак на диван и скрылся в спальне.
Света отпустила гарсона и вошла в номер. Она не могла пойти в свой номер, пока Антон не даст ей дальнейшие указания. Она осталась стоять в гостиной, ожидая, но из ванной послышался шум льющейся воды.
Света сделала шаг к выходу, но Антон показался в дверях своей спальни совершенно голый.
- Ты куда? - спросил он.
Света оглянулась и смерила его взглядом. Привыкнув к спортивно сложенным мужчинам, она еле сдержала гримасу отвращения, увидев дряблое тело и обвисший живот Антона.
- В свой номер. - отвечать она была вынуждена вежливо.
- Здесь места хватит обоим. - противно улыбнувшись, Антон сделал приглашающий жест в сторону спальни.
- Благодарю. - Света ответила спокойно, без всякого смущения смотря на него. - Во сколько мне зайти завтра?
Антон изменился в лице, но ответил.
- В шесть чтобы была здесь.
Света кивнула и вышла. Все понятно, ущемленный мужчина, значит выйдут они не раньше восьми.
Она оказалась права. На следующий день Антон впустил ее только в восемь, заставив прождать два часа в коридоре. Но, к ее злорадной радости, мексиканцы тоже преподнесли сюрприз. Луис и Мигель встречали их в холле и едва они увидели Антона, начали рассыпаться в извинениях. Как оказалось, они не смогут полететь на самолете - здесь следовал длинный перечень глупых причин - и им придется ехать на машине.
- Это всего шесть часов. И вы не пожалеете, потому что увидите как прекрасна Мексика. - эмоционально жестикулируя сообщил Луис.
- Они что издеваются? - возмущение Антона было на русском.
Света мстительно оставила его без ответа. В ее обязанности входило молчание, этим она всю дорогу и занималась. Но сдерживать свои улыбки при очередном проклятии Антона, она не старалась. Пробки задержали их на два часа и все это время Антон был в молчаливом бешенстве, ежеминутно вытирая платком вспотевшее лицо и шею. Ехали они в том же лимузине и кондиционер работал исправно, так что потоотделение бизнесмена объяснялось лишь его повышенной нервозностью. Иногда он не выдерживал и накидывался на Луиса или Мигеля шутливыми обвинениями в неисполнительности, на что мексиканцы отвечали длительными объяснениями своей непричастности.
- Это Мексика, синьор Антон. Вы видите, с чем нам приходится мириться…
И так всю дорогу по городу. Нытье русского и вранье мексиканцев. Но даже пробки не могут быть вечными и вскоре лимузин понесся по трассе ведущей от города подальше.
- Наконец-то! - прошипел Антон, когда понял, что с пробками покончено.
Луис и Мигель приветливо улыбались, приглашая обратить внимание на природу, которую они вскоре увидят.
- Наша страна очень красива и у нас самые известные курорты. - расхваливал Мигель. - Лос-Кабос, Канкун, Акапулько, Карибское море, Атлантика... Когда вы освоитесь, вы сможете все это увидеть и я вас уверяю, вам не захочется уезжать.
- Ну, конечно! - процедил Антон на русском и тут же добавил на английском. - Я очень рад за вашу страну. Россия тоже прекрасна и я надеюсь, в скором времени вы будуте у нас гостями.
Пока лились слова благодарности и Света радовалась, что не участвует в этом лицемерии, она заметила, что пригородные постройки становятся все реже.
- Красиво. - про себя заметила она, когда цивилизация отступила и вокруг раскинулся пейзаж из холмов и небольших долин.
Ехать предстояло шесть часов, а потому и Антон и мексиканцы начали делать вид, что наслаждаются видом.
- Давно пора. - подумала Света.
В салоне лимузина наконец воцарилась тишина. А за окном было по-настоящему красиво. Света почувствовала, что невольно дышит глубже, смотря на рощи деревьев и кустов, камни, пустынные впадины и склоны, заросшие зеленью.
- И нет здесь никаких кактусов. - сама себе сказала она.
Почти все картинки в интернете пестрели пустынными пейзажами с этой единственной колючей растительностью. Но, за окном была трава, местами пожелтевшая от жары, и деревья. Не было того сочного изумрудного цвета, которым может гордится Россия. Зато Мексика с лихвой оправдывала себя разнообразием.
Света вздохнула, признав, что везде есть свои прелести… и недостатки тоже.
Видно отсутствие городского шума и зелень за окном действовали благотворно - через пятнадцать минут молчания засопел Луис. Мигель последовал через двадцать, а сам Антон уснул последним, не выдерживая вида сладко спящих партнеров.
Света осталась один на один с одним из телохранителей - второй сидел на переднем сидении, рядом с шофером. Естественно, заснуть они не могли, так Света думала. Для нее это было нерушимым как дважды два. Но какого же было ее удивление, когда она увидела, как мексиканский телохранитель спокойно садится поудобнее и тоже собирается погрузиться в сон.
- Тактика такая? - недоуменно подумала она.
Но, нет. Вскоре все мужчины спали. Света была предоставлена самой себе. Позже, она не раз сталкивалась с халатностью мексиканцев, но сейчас это было для нее чем-то невообразимым. Спать на рабочем месте и мало того, в присутствии боссов. Только когда послышался храп телохранителя, она окончательно поверила, что он спит.
- Невероятно. - одними губами прошептала она.
Из-за остановок в придорожных кафе, лимузин добрался до места назначения когда солнце начало клониться к горизонту. Луис предложил осмотреть базу и ехать в дом, который сняли специально для Антона Александровича.
- У вас будет все - машина, прислуга, охрана. - объяснял Луис. - Вы же обещали доложиться боссу и мы поедем сейчас на базу, но завтра или в любой другой день, вы сможете осмотреться досконально и взяться за управление делами.
Утомленному дорогой бизнесмену предложение показалось разумным.
Света была невозмутима независимо от их решений. Сейчас, в Москве, сидя в слезах в ожидании Марианы, она переживала эти воспоминания разрываясь от боли, но тогда она была спокойна. На нее все еще давили неприятный тон Халила, отсылающего ее и суровый взгляд Бека, недовольного ею, но находясь так далеко от них она чувствовала облегчение. Плюсом было и то, что Умид будет за океаном целых три месяца. Противный Антон помехой не расценивался, низкорослые мексиканцы тоже. Ей практически подарили три месяца спокойствия, чему она была благодарна. Но именно с приезда в Гвадалахару началась полоса тех перемен, что привели к гибели Саши. Вся Мексика оказалась каким-то хаосом и ни один из планов не осуществлялся так, как это было в Москве. Вместо трех месяцев шесть, вместо шести год… вместо работы губительная страсть… И все случилось из-за одного мужчины.
Это был Рикардо. Высокий, красивый, жгучий… Света увидев его фыркнула, она почувствовала себя словно в мексиканском сериале. Его бы взяли играть злодея или героя-любовника. Он оказался краеугольным камнем всех проблем. Один его взгляд, одна усмешка, одно слово.
Света вылезла из лимузина после телохранителя, встала так чтобы придерживать дверь открытой - следом за ней вылезал тучный Антон. Пока он выкарабкивался, Света оглядывала место в которое их привезли. Горячий воздух, все еще жаркое солнце, несмотря на приближение вечера, и желание пить. Это первое впечатление. Второе - пустыня и дом посреди нее. Насколько хватало глаз никаких поселений. Логично для сокрытия наркотиков. Они сказали, что это и есть база. Сюда будет привозиться товар, здесь он будет расфасовываться, отсюда его будут отправлять к границе. С виду это был большая вилла, выкрашенная в белый и оранжевый тона. Два этажа плюс мансарда. Вокруг был раскинут неухоженный сад, местами заросший кактусами - все таки кактусов было много. Ограда вокруг дома определяла приличную территорию, на которой располагалось еще пару пристроек, похожих на амбары. Было также загороженное прутьями и бревнами место для машин. Света сразу запомнила расположение всех пристроек, стороны дома и все камеры, что были заметны невооруженным взглядом.
Они подъехали к воротам в ограде, но из дома сразу начали выходить мужчины. Все были вооружены и держали винтовки и автоматы наизготовку. Рикардо шел через своеобразный двор первым. Вожак. По его поведению было видно, что он тут главный. Рассмотреть его было секундным делом, Света отметила лишь его осанку, внушительную массу мышц и оружие - он держал винтовку, в кобуре на поясе был пистолет, рядом с кобурой был прикреплен чехол из которого выглядывала рукоятка большого ножа. Примерно таким же арсеналом обладали каждый из мужчин, всего она насчитала их двадцать шесть. Это были не низкорослые мексиканцы, но и не бойцы. Атлетическую форму и сильные, уверенные движения Света заметила только у главаря и еще троих мужчин. Остальные держали оружие словно это были щетки для мытья полов.
Пока прибывшее начальство вылезало из лимузина, Риккардо в приветственной позе остановился за воротами, примерно в десяти шагах от машины. Позади него выстроились остальные.
Среди мужчин царило оживление, они явно обсуждали девушку, которую не ожидали увидеть, и ее статус. Рикардо обменивался усмешками с друзьями и оценивающе оглядывал новоприбывшую с ног до головы.
- Rusa… - отметил он, скользя взглядом по ее телу.
Сыпались шутки, слышались смешки, но Света даже бровью не повела.
- Ella es mia. - вдруг громко сказал Рикардо, оборачиваясь к друзьям.
Каким бы ни был язык, мужчины, строящие из себя самцов, ведут себя везде одинаково. Не нужно было знать испанский, чтобы понять что он сказал. В ответ на его слова послышались одобрительные крики и свист.
Света отошла от дверцы лимузина, потому что Антон наконец-то выбрался на свет божий.
- Черт! Что за жара. - в сотый раз пожаловался он.
Эту фразу он уже заездил на каждой остановке и каждом походе по своим делам.
- Как они живут в этой пустыне? - продолжал он ныть, оглядываясь.
Группа вооруженных мужчин, видимо, произвела на него впечатление, он притих и обернулся, ожидая Луиса и Мигеля.
- Ну вот и наша база! - воскликнул Мигель, раскидывая руки. - Ну как вам? Прекрасное место, не правда ли? Далеко от города, но близко к дороге. Все знают, кому принадлежат эти территории, а потому незваных гостей нам опасаться не стоит. Много места, много солнца…
- Прекрасно. - тяжело дыша прервал Антон. - Но, мы же пройдем внутрь все осмотреть.
- Конечно, Синьор Антон. Конечно.
Процессия вошла в ворота и двинулась через двор к дому. Вооруженные мексиканцы расступились, образовывая живой коридор и тут же сомкнулись вслед за начальством, сопровождая ненужной свитой.
Рикардо оказался плечом к плечу с единственной женщиной, за что получил одобрительный смех от Луиса и Мигеля. Света сразу почувствовала жар идущий от главаря и запах мужского пота. От других мужчин пахло не лучше, если не хуже, но их похоже это нисколько не смущало. Скрыв гримасу отвращения, Света повернула к главарю голову, сняла очки и смерила его взглядом. Ее выходка была замечена с не меньшим вниманием, чем одобрение начальства. Послышались смешки и издевательские шутки в адрес главаря, мол, справишься ли с такой деткой.
- Сеньорита Свиета, не обращайте внимания. - обратился к ней Мигель. - Это Рикардо, главный по безопасности. Он просто хочет быть внимательным.
Рикардо широко улыбнулся и все вокруг рассмеялись еще громче.
Света демонстративно спокойно одела очки обратно и впредь не смотрела в его сторону.
Антон на всеобщее оживление внимания не обращал, хотя все шутки прекрасно понимал. Свете и без его реакции стало понятно, что здесь она сама за себя, никто ее прикрывать не будет. Страшно ей не стало, но волнение подкатило. С такой толпой она не справится…
Света, усмехнулась. Слезы высохли, но она все еще сидела упершись в руль головой. Глупая. Тогда в Мексике она оказалась в самом безопасном для нее окружении и даже ее волнение было неоправданным. Конечно она отогнала дикие мысли о расправе над ней за считанные мгновения - сколько бы боевиков не снимали, но причинить реальную физическую боль человеку сможет не каждый. Она не брала в расчет обученных людей. Тут события могли развиться по-разному. Этот Рикардо получит показательный урок если переступит границу, а там уже по реакции.
Света вспомнила, что именно так и решила - если что повалить Рикардо, а потом разрабатывать стратегию своей защиты дальше. Ведь вполне возможно ее пристрелят сразу же, а возможно будут до конца контракта обходить стороной.
Но все обошлось. Позже она смеялась над своими опасениями.
Антон посмотрел все, на что его хватило и запросился отдыхать. Их отвезли в дом, о котором ему рассказывал Луис.
- Он стоит между городом и базой. - расхваливал мексиканец. - Пять минут и вы на работе или пять минут и вы в центре развлечений. В Гвадалахаре хватает развлечений. - многозначительно подмигнул он.
О том как мексиканцы склонны все перевирать, Света тоже узнала позднее. Пять минут означало минимум двадцать, а обещания о том, что скоро все будет готово не стоило рассматривать всерьез вообще.
Уже темнело, когда лимузин въехал в тихий пригородный район столицы Гвадалахары. Ровные дороги, красивые деревья, тишина. Район был застроен виллами которые могут себе позволить лишь обеспеченные люди. Двухэтажные дома, выходящие фасадами на улицу и территория под садик или двор с другой стороны. Совсем неплохо. И оплата жилья, видимо, была достойной - улицы постоянно патрулировались полицейскими машинами. Все за ваши деньги и безопасность тоже. Свете район понравился, даже очень. Дом, как и обещали партнеры, оказался красивым. Подъездная дорожка, впечатлительный фасад в белых и коричневых тонах, ухоженные газон и кусты.
- Синьор Антон, не будем далее вам надоедать. - откланивался Мигель.
- Прислуга вас ждет, вам все покажет управляющий. - добавил к прощанию Луис. - А вот, кстати, и он.
Из дома вышел пожилой но подвижный мексиканец, одетый в коричневый костюм. Света вновь отметила низкий рост. Старичок был проворным и быстрым, словно ему было двадцать пять а не больше пятидесяти. И еще одна занимательная вещь - старые мексиканцы для своего возраста обладали роскошными волосами. Управляющий тоже. Смуглая, почти коричневая кожа лица, казалась неестественной из-за густых черных волос, зализанных назад и собранных в хвост. Управляющий быстро подошел к ним.
- Это Соломон. Он будет заботиться о вас. - сказал Луис, здороваясь со стариком.
- Добро пожаловать, синьор Антон. - поприветствовал Соломон на английском. - Мы с нетерпением ждали вас.
Антон рассеянно кивал, улыбался, прощался и наконец нашел в себе силы откланяться.
Вышедший за управляющим молодой парнишка, помог выгрузить из лимузина внушительный багаж Антона. Света свой чемодан взяла сама.
После этого Луис и Мигель уехали, явно испытывая не меньшее чем Антон облегчение.
- Сюда. Я покажу вам дом. Проходите. - вежливо звал управляющий.
Они вошли внутрь и оказались в большой гостиной.
Антон был слишком уставшим, чтобы осматриваться или ворчать, он просто попросил отвести его в его спальню. Соломон поторопился повести его за собой.
Света осталась стоять в гостиной. Воцарилась тишина и она за несколько часов впервые осталась одна. Это было настоящим блаженством. Толпы мельтешащих мексиканцев ей порядком надоели. Все эти услужливые улыбки, заискивающий тон, предложения и зазывания. Все наконец прошло и она заслуженно наслаждалась тишиной.
Ей по статусу было не положено жаловаться на усталость, но мысль о кровати была сладкой. Отогнав ее, Света огляделась. Гостиная была со вкусом обставлена, с большими окнами выходящими на улицу и во внутренний двор. Сейчас горело множество, расставленных повсюду, светильников, но днем эта комната явно была светлой. Окна выходящие во двор были открыты, тяжелые золотые занавеси завязаны шнурами. На окнах были москитные сетки. В остальном все было уютным, в золотых и коричневых тонах. Стояли низенький стол из темного дерева, диван, кресла, покрытые темно бордовыми покрывалами. На одной из стен висел плазменный экран, под ним стояли удлиненные колонки, на других стенах висели картины. Люстры не было и свет исходил из бра на стенах и светильниках, стоявших на полу и на столе.
Как ей сказал Мигель в доме постоянно находятся два охранника. Первого она видела в крохотной сторожке перед подъездной дорожкой к фасаду, значит второй должен был находиться внутри. По своему опыту она знала, что любимое место для охранников домов это кухня.
В гостиной была лестница на второй этаж - по ней только что поднялись Соломон и Антон, затем была дверь в которой исчез парнишка с багажом, и была арка скорей всего ведущая в столовую. Арка была частично занавешена такой же как на окнах золотой занавесью. Света оставила свой чемодан и прошла в столовую.
Столовая была чуть поменьше гостиной и намного светлее. Под потолком горели две хрустальные люстры, в центре комнаты стоял длинный стол, рассчитанный на двенадцать персон. Стулья, два столика для блюд и один комод с красиво расставленной на нем посудой. Из столовой так же вели две двери. По шуму Света определила за которой из них находится кухня.
Тут ее застал врасплох Соломон, подошедший сзади.
- Синьорита Свиета. - коверкая ее имя, произнес он. - Не желаете ли пройти в свою комнату?
Света обернулась и выдавила улыбку. Ей предстояло прожить в этом роскошном доме три месяца и первым делом она должна была наладить отношения с остальными служащими.
- Спасибо. Но, сначала можно мне со всеми познакомиться? - попросила она.
Соломон был рад такой просьбе. Он провел ее на кухню.
Кухня была большой и необычной. Все вокруг, за исключением техники, было из дерева. Света улыбнулась искренне, про себя подумав, что в такой обстановке прекрасно бы смотрелась кухарка в чепчике и кринолине.
Но посреди экзотических фруктов, мяса, сковородок и посуды трудилась старенькая мексиканка, что-то тараторившая сидевшему за столом охраннику.
Света вежливо поздоровалась, а Соломон представил ее, что-то быстро сказав на испанском.
- Ay, mi bella!! - всплеснула руками мексиканка и поспешила обнять и поцеловать новоприбывшую.
- Это Луиза. - сказал Соломон. - Она очень рада вам.
- Я тоже рада. - улыбаясь ответила Света. - А это второй охранник?
- Да, это Хосе.
Тут Соломон сказал что-то охраннику и тот поспешил встать и одернуть свою форму.
- Все в порядке. - успокоила их Света. - Я только хотела спросить где находится его пост?
Соломон перевел ее слова и в кухне повисло молчание. Луиза и Хосе переглянулись, а Соломон пожал плечами.
- Он может быть там куда вы его поставите, синьорита. - ответил Соломон.
- Хорошо. - Света вновь улыбнулась, желая показать, что она не хотела заставлять их беспокоиться. - А кто еще работает?
- Еще водитель синьора Антона, Мануэль, но он приезжает по утрам, и Хавьер, он помогает по дому.
- Тот мальчик?
- Да, синьорита.
- Спасибо, Соломон. Все хорошо. Теперь мне можно посмотреть свою комнату?
- Конечно. - засуетился Соломон. - Идемте за мной.
Из кухни была дверь выходящая во двор. Света вышла за стариком и окунулась в горячий вечерний воздух. Странно, когда она заходила в дом даже не обратила внимания на прохладу. Кондиционеров она не заметила, значит была общая система охлаждения.
- Жарко. - сказала она, оглядываясь.
Света из окон хватало на пару кустов и деревьев, но по темным очертаниям было понятно, что двор довольно таки обширный.
- Это Мексика. - с гордостью ответил Соломон. - В Гвадалахаре всегда тепло и хорошо.
Света улыбнулась и кивнула.
- Это вторая лестница на второй этаж. - Соломон показал на лестницу идущую вдоль и вверх стены.
- Очень удобно. Можете выходить в сад, а можно и внутрь дома…
Соломон первый поднялся по лестнице, забрав чемодан. Они оказались на большом балконе, уставленном клумбами с цветами. Третья дверь, выходящая на балкон была от ее комнаты.
- Сюда, синьорита. Там все готово.
Соломон открыл дверь и сделал приглашающий жест.
Света вошла в приготовленную для нее комнату.
- Здесь очень красиво, спасибо! - улыбнулась она.
Соломону, похоже, лучшей похвалы и не нужно было.
- На кухне вы можете найти все что угодно когда пожелаете. - уходя проинформировал Соломон. Он показал что где лежит и с чувством исполненного долга удалился.
Света несколько секунд постояла в центре комнаты, оценивая обстановку в которой ей предстояло жить три месяца. Кровать, шкаф с зеркальной дверью, два кресла, маленький столик, на стене две полки, на одной из них лежала Библия. Над кроватью висел крест, а в одном из углов стояла статуэтка девы Марии. Возле статуэтки горела свеча и стояла ваза с цветами.
Света как сейчас помнила то ощущение, что охватило ее в этой комнате. Спокойствием и не пахло, наоборот, это было волнующее ощущение чего-то нового. Новая страна, другие люди, другой язык, другие обычаи. И этот роскошный дом. Неприятные воспоминания о провале в Москве потонули в этой сладкой тревоге.
Света подняла голову от руля и взглянула на часы. Она глухо усмехнулась. Вся ее истерика и воспоминания уложились в одиннадцать минут. Ей показалось, что она успела прожить жизнь в своих воспоминаниях, а прошло всего лишь одиннадцать минут.
Мариана должна была выйти через час и тридцать семь минут.
Света вытерла слезы и огляделась. Возле школы все было как всегда, на улице тоже. Ничего нового или подозрительного.
Что за привычка? Искать вокруг себя только подозрительное. Наврядли Бек имел в виду именно это, когда вдалбливал им принципы их работы. Бдительность и осторожность, к которой он призывал, развилась в ней в паранойю. Был ли это способ заполнить ту пустоту, что оставили в ней наркотики или это был ее личный выбор который как ей казалось поможет ей вновь стать нормальным человеком? К ответу она была еще не готова, а потому ее подозрительность проявлялась во всем и везде. Мексика исключением не явилась.
Тогда Света несмотря на усталость все равно проверила охрану дома прежде чем отправиться спать. Соломон естественно согласился предоставить ей такую возможность. Обойти всю территорию виллы было непросто, но прогулка оказалась бодрящей. После холодной Москвы горячий, пряный воздух Мексики будоражил. Даже теплая и экзотичная Турция не дарила ей таких впечатлений. А здесь всего лишь первая ночь. Света вдыхала горячий воздух и незаметно для себя улыбалась. Когда поймала себя на этом, стало совестно, потом смешно. Все проверив, Света посмеялась над собой и вернулась в дом. После физических упражнений и душа, она настроила интернет в своем ноутбуке и позвонила Саше. Почти двадцать минут она делилась новостями с братишкой, после чего легла спать.
В доме Йувии, когда память не мешала ей быть простой женщиной, отход ко сну сопровождался сладкими стонами блаженства. В Гвадалахаре она была телохранителем у которого есть четкие указания по поводу того когда заснуть и когда проснуться. А потому легла она в полной тишине. Заснула мгновенно.
Утром первого дня в Гвадалахаре стало понятно в каком темпе будет идти работа.
- Где этот чертов водитель? - бесновался Антон, меря шагами гостиную и столовую.
Света неподвижно сидела на стуле в гостиной. Ей и так было непривычно начинать день без тренировки в спорт зале и без голоса Бека, а тут еще этот пижон маячил перед глазами. Его русскую брань она игнорировала, английскую пропускала мимо ушей, а испанскую вообще не понимала. Досталось Соломону, который из кожи вон лез чтобы успокоить русского синьора.
Водитель не спеша явился только в десять и был крайне удивлен, когда Антон вылил на него весь свой гнев.
Света поняла что Мануэль искренен в своем удивлении. Десять часов утра для него было ранью и он, не понимая в чем его вина, неустанно извинялся.
- Поехали! - рявкнул Антон на испанском и неуклюжим, размашистым шагом вышел из дома.
Света вышла вслед за Мануэлем, который поспешил к машине.
- Vamonos. - тихо повторила она, запоминая слово, которое и без перевода было понятно. Она одела очки. - Поехали.
Утро было свежим, но уже появлялись явные угрозы на жару.
Антон недовольно оглядел небо, словно понимая до чего докатится этот день, и сел в черный Форд на заднее сидение.
Света благосклонно оглядела утреннюю улицу, глубоко вдохнула и села вперед, рядом с Мануэлем.
- На базу. - рявкнул Антон, хотя надобности в этом не было.
Испуганный водитель втопил газ до упора, выруливая из тихого района на дорогу ведущую к пустынной долине.
- День первый. - сама себе сказала Света.
Машина понеслась по однообразной пустынной местности, которую Света уже запомнила. Теперь ей предстояло ее выучить. Как в кино - мчишься по дороге, а пустыню окружают очертания гор на горизонте… выжженная трава, колючки, кактусы, пыльные воронки ветра.
Свету вновь охватило волнение от этой новизны. Ей начинало здесь нравиться.
Света выпрямилась в сидении. Она успокоилась и руль в качестве опоры был уже не нужен. На территории школы все было тихо, на улице тоже.
Как странно, смотришь на одну из самых унылых улиц Москвы, а видишь перед собой мексиканскую пустыню.
Осознают ли люди живущие там, как они свободны? Какое это счастье подставлять лицо горячему ветру пустыни, а не затхлому воздуху метро. Она готова была кричать о том, что она хочет вернуть ту, прежнюю жизнь.
Света уставилась в одну точку, мечтая о Мексике. На фоне воспоминаний о ней она увидела Рикардо. Темноволосый, жгучий красавец, который выбрал своей работой насилие и незаконную торговлю наркотиками. В первый день их знакомства, она рассмотрела его так как всех - сколько примерно весит, как двигается, сколько оружия, как такого можно обезвредить? Второй день на базе, но официально первый день работы, Рикардо уже не ребячился. Света увидела его сразу, как Форд подъехал к базе. На этот раз машина проехала за ограду и остановилась прямо возле дома. Услышав шум Рикардо вышел и остановился в дверях, закинув винтовку на плечо. Мексиканский красавец довольно улыбался. Света разглядела его получше. Смуглый, высокий, статный, физически развит, умение держаться и равновесие великолепные. Вывод - боец. Минимум с десяток лет какого-либо боевого искусства. Бек учил распознавать качества бойцов. Наблюдаешь движения, определяй по движениям, видишь тело, определяй по форме и мышцам. Дополнительные подсказки - шрамы. Рикардо был в сомнительной чистоты майке и черных брюках и только на открытых руках и плечах Света насчитала три больших шрама и один маленький. И это учитывая, что она не разглядывала его со спины. Привычка держать оружие говорило о практике, плюс постоянная готовность выражающаяся в поведении бойца. Рикардо стоял так, чтобы не сковывать себя. Спокойно ли вокруг или нет, но он был бдителен. Света прикинула, что если сейчас раздастся какой-либо сигнал тревоги, Рикардо одной рукой опустит винтовку второй подхватит и наведет на цель, шаг влево и он обеспечит себя пространством для маневра и выстрела, шаг назад и он в укрытии за косяком двери. Все. Он укрыт. То же самое, только вправо и вперед, если угроза будет исходить из дома. Пистолет на запас, кинжал для рукопашки. Света недовольно хмыкнула - она в меньшинстве, у нее только пистолет. Конечно до стрельбы дело не дойдет, тут все решит одна пуля. Но когда ты обвешана оружием самоуверенность поразительно возрастает. У нее этой самоуверенности не было.
Рикардо ждал их. Приветственная улыбка была адресована ей, он увидел ее и больше не выпускал из вида.
Света на приветствие не отреагировала и выйдя из машины, открыла заднюю дверь. Чувствуя как по ней скользит его взгляд, она немного засомневалась в том, что стоит ждать подходящего случая или его действий. Может стоило повалить его пару раз прямо сейчас? Врезать крепко. Ее преимуществом всегда было есть и будет то, что она женщина. Никто не ожидает от нее ни быстроты, ни силы, ни умения драться.
Антон выкарабкался на свет и тут же обратился к знойному мексиканцу с гневной речью.
- Ну вот и тебе влетело. - про себя хмыкнула Света, закрывая дверь и следуя за своим подопечным. - И не придется тебя валить.
Антон, неудачно изображая размашистый шаг, влетел на веранду, что-то злостно тараторя на испанском.
То что сделал Рикардо, Свету позабавило, хотя она осталась невозмутимо спокойной. А именно - Рикардо даже не пошевелился, продолжая смотреть на выбранный объект наблюдения. Антон на лету столкнулся со статуей и остановился, понимая, что его игнорят.
Тут из дома появился Луис и приветственно раскрыл объятия.
- Синьор Антон! Как же мы вам рады! - воскликнул он и спектакль начался вновь.
Антон весь скривился, понимая, что гневный пыл придется умерить и что бойцы не будут его собачками.
Света в этот момент прекрасно понимала Риккардо - один четкий удар прикладом и этот жирный идиот надолго замолчит. Но случилось все по-другому - Луис увел взбешенного Антона внутрь, а Рикардо закрыл своей массивной фигурой весь дверной проем, преграждая ей путь.
Света увидела это, когда ей оставалась еще одна ступенька и два шага по веранде. Удар в пах, выворот плеча, удар по шее, возможен удар ногой по незащищенным ребрам, отпустить объект и пройти вслед за подопечным.
Последняя ступенька преодолена, Рикардо улыбается еще шире, первый шаг, Рикардо лезет назад что-то достать, второй шаг придется делать на ускорении чтобы он не успел выхватить нож. Но, Рикардо вытащил книгу и Света замерла. Она удивленно посмотрела на главаря.
- Это самоучитель по испанскому. - сказал Рикардо на английском, протягивая книгу ей. - Мигель сказал, что ты знаешь только английский.
Света на автомате взяла книгу и посмотрела на нее. Действительно это был самоучитель по испанскому языку на английском.
Идиотская паранойя. С чего она взяла что он собирается достать нож. Как глупо. На его лице мелькнула усмешка. Он понял, что она собиралась защищаться.
- Спасибо. - неуверенно ответила Света.
Рикардо посторонился, пропуская ее в дом.
- Вот увидишь у тебя будет много свободного времени. - сказал он разворачиваясь и идя за ней. - Испанский язык легкий. Если что не поймешь, спрашивай.
Света, все еще сжимая книгу в руках, посмотрела на него и кивнула.
Всю эту сцену наблюдали Луис и Антон. У обоих были очень занимательные физиономии.
Дом-базу они уже видели вчера. Света все запомнила. За ночь здесь ничего не поменялось и Луис с Антоном стояли в центре огромной комнаты, поделенной на своеобразные квадраты длинными, соединенными между собой столами. За столами предполагалось работать нанятым для расфасовки людям, но сегодня база была еще пуста. Со слов Мигеля очередную партию товара привезут через два дня, тогда и появятся работники. А пока Антону предстояло ознакомиться с какими-то цифрами.
Секундное замешательство среди начальства было воспринято как удивление, но Света невозмутимо подошла к Антону и заняла свое место позади слева. Антон тут же поспешил возобновить прерванный разговор. Говорили они на испанском, а потому Света превратилась в молчаливого телохранителя, которому ни до чего нет дела.
Рикардо был прав, было скучно как и на объектах в Москве. В этот день Антон сидел закопанный в какие-то папки. Сверяя что-то на своем ноутбуке, он нет-нет что-то ворчал, гневался или наоборот выражал удовлетворение. Его кабинет находился на втором этаже и был оснащен кондиционером и вентилятором. Так же был стол, его кресло, два кресла напротив, пару картин и столик на котором столяла напитки и фрукты.
- Ты можешь идти. - скомандовал Антон уже через час своей бумажной работы.
Света стояла у двери при входе в его кабинет. Видно его раздражало чье-то присутствие.
Света кивнула и вышла за дверь. Комфорт тут же закончился. Прохладный воздух кабинета сменился духотой. По всему дому стояли большие вентиляторы, но не попадая под их струю, ты неизбежно оказывался во власти жары.
Света не пожалела, что сменила вчерашнюю блузку на легкую майку. Пистолет было спрятать труднее, но зато вероятность умереть от жары резко снизилась. Она встала у входа в кабинет и облокотилась к стене.
Да уж, работа обещала быть очень интересной. Жара, два шага справа и столько же слева, лестница и первый этаж на котором ей делать нечего. И так три месяца. Света сжала губы и упрямо выпрямилась. В конце концов это была ее работа.
В этот момент рядом появился Рикардо. Он нес бутылку воды и винтовку в одной руке и плетенную табуретку в другой.
- Тебе не долго так стоять или сидеть. - улыбнулся он, ставя стул ей под ноги. - Здесь уже были инвесторы и очень скоро они понимали, что охрана им здесь не нужна. Их бедные телохранители изнывали от жары и усталости, а потом их просто отправляли домой.
Света среагировала только на его последние слова и выдала себя, резко посмотрев на него.
Рикардо внимательно посмотрел на нее.
Ну вот и все, теперь он знал, что ей не хочется возвращаться в Россию.
В этот момент ей захотелось нарушить свое молчание и объяснить ему что она просто не хочет ехать раньше чем через три месяца, но покажи она сейчас свою дружелюбность и эти же три месяца пройдут в попытках отвязаться от знаков внимания.
- Садись. - Рикардо кивнул на стул и поставив бутылку с водой на пол, ушел.
Света некоторое время молчала и не двигалась. Нужно было срочно что-то делать. Допустим, стул ей пригодится, вода тем более. Но теперь нужно было стараться не давать поводов ухаживать за собой.
- Черт! - мысленно чертыхнулась Света. - И надо было не подумать об этом. Могла бы и догадаться взять бутылку воды с собой.
Даже ребенку было понятно, что Рикардо собирается покорить ее своими добротой и вниманием. Через пару дней ее молчание будет рассматриваться как очень не вежливое отношение. Это не спорт зал Бека, в котором все ученики знали, что змея недоступна, это другая страна, где люди дружелюбнее и где они ждут того же в ответ на свою доброту.
- Вот влипла. - мысленно выругалась Света.
Минусом было и то, что Рикардо мог спокойно передвигаться по базе, а она была прикована к своему посту, с которого могла уйти только в туалет. Никаких шансов на возможность избегать встреч.
Сразу сказать ему что она замужем? Соврать о большой и чистой любви. Детский лепет. Бред. По ней можно было сразу определить, что она одиночка. Женщина, окруженная заботой и любовью выглядит и ведет себя совсем по-другому. Она изначально проиграла эту проверку. Знала бы, с самого начала строила бы из себя счастливую и веселую женщину.
- Черт! - еле слышно выругала Света, подготавливая себя к предстоящим неприятным ситуациям.
Только за первый день Рикардо оказывался рядом раз пятнадцать и все это время он вел себя как ласковый хозяин - женщина телохранитель для него была нуждающимся в заботе домашним питомцем. Он приносил ей еду, воду, достал откуда-то журнал космополитен, потом пошли орешки, сухофрукты… Что угодно, лишь бы вильнуть хвостом поблизости.
Света улыбнулась, вспоминая ухаживания могучего мексиканца. Может это он был причиной того сладкого забвения, которое захватило ее в Мексике, может его смелое заявление о том, что русская будет принадлежать ему разбудило в ней то предчувствие, которое сладкими волнами разливалось по ее телу всякий раз, как она чувствовала горячий ветер. Вместо московских улиц перед глазами вновь возникла жаркая пустыня. Света закрыла глаза, вспоминая то, что было дальше.
Она пыталась укрепить свои позиции и свое сопротивление, но Рикардо устроил так, чтобы ее отпустили с поста возле двери Антона в их оружейную. Один ноль в его пользу. Изнывая от жары, Света конечно же была рада получить возможность передвигаться по базе как заблагорассудится.
- У нас нехватка рук. - так сказал Мигель Антону. - Синьорита Свиета вам здесь все равно не нужна. Она будет поблизости на тот случай если понадобится вам…
Дальше следовал список выгод от того, что Свиета будет помогать с оружием и организацией охраны базы. Полный бред, но Антон был вынужден ответить согласием на столь вежливые уговоры.
Так Света оказалась свободной.
- Ну вот ты и моя. - заявил Рикардо на испанском. Перевел он свои слова позже. Улыбаясь, он встретил ее на первом этаже базы.
Мигель, сопровождавший русскую, ответил ему что-то и ушел.
- Что он сказал? - спросила Света, понимая, что теперь нужно начинать разговаривать и готовить почву для серьезного и безапелляционного шага.
Вместо ответа Рикардо взял ее за руку и потянул за собой. Это был всего лишь третий день на базе, а она уже позволила взять себя за руку. Позволила себе почувствовать жар его руки и ее силу.
Они вышли под палящее солнце. Рикардо показал ей всю территорию базы, а потом завел в одну из пристроек. Что-то типа большого сарая, но было электричество, а значит много вентиляторов. Благодаря им можно было дышать.
Сарай был большой, сколоченный из подручных материалов. Было видно, что его много раз ломали и достраивали. Сквозь бреши в стенах гулял горячий ветер.
- Живописно. - подумала Света, разглядывая груды разного хлама по углам сарая. Между столбами были натянуты гамаки. Было несколько кубиков сена, на которых лежали смятые пончо, видно охранники отдыхали на них.
В центре сарая стояли столы с оружием. Здесь было несколько мексиканцев, которые сидели за столом и чистили запчасти. Несколько мужчин отдыхали в гамаках.
Рикардо сказал всем несколько слов и подвел Свету к столам. Странно, но мужчины не смеялись как раньше. Теперь они смотрели на нее с уважением и серьезно.
- Умеешь обращаться с оружием? - спросил Рикардо.
- Немного. - ответила Света. Она не собиралась раскрывать своих карт и говорить о том, что еженедельно они тренировались в тире, под спорт залом Бека.
Рикардо шутливо рявкнул на друзей и им быстро выделили две табуретки. Рикардо усадил ее и сел рядом.
- Я тебя научу. - с готовностью сказал он.
Света кивнула. Все равно делать было нечего.
День номер три прошел в чистке оружия и попытках не ввязаться в длительную беседу с Рикардо. Она старалась отвечать на все его вопросы коротко и побольше молчать, но к концу рабочего дня он знал о ней практически все. Что-то он спрашивал, что-то отгадывал, до чего-то догадывался. Его победой стали ее редкие улыбки.
День номер четыре - получение груза.
Антон был в ужасном настроении - грузовики опаздывали, плюс изматывающая жара.
Мигель и Луис уже не обращали внимание на его вечное недовольство.
Рикардо увел Свету с собой. Они вышли на каменистую дорогу, за пределы базы.
- Твой босс мне надоел. - сказал Рикардо. Он посмотрел на нее испытующим взглядом. - Если он пристает к тебе я его убью.
Он держал ее за руку - это стало уже обычным делом, он вел она следовала за ним.
- Я могу справиться с одним мужчиной. - ответила Света.
Рикардо улыбнулся.
- Идем туда. - показал он на брошенный у обочины остов грузовика. - Нам будет видна дорога.
Было около двенадцати дня и жара стояла ужасная. Света уже начинала привыкать к ней. Пришлось купить кепку - за ней пару дней назад сходил Хавьер в какой-то местный магазин. Но кожа лица и рук все равно потемнела. Пытаешься спрятаться от солнца, а тебя сжигает знойный ветер.
Они сели на старые шины, под тенью кузова.
- Ты читаешь книгу? - спросил Рикардо, закручивая папироску с травкой.
- Уже прочла. - кивнула Света.
Рикардо фыркнул.
- Слишком быстро. Так язык не учат. Ты должна каждый урок повторять со мной.
- Мне понравилось, значит выучу. - ответила Света.
Рикардо затянулся и протянул ей самодельную сигарету. Света покачала головой, отказываясь.
Рикардо выкурил сигарету сам, все время смотря на нее.
Раздевать взглядом, мысленно ласкать и проникать в самые запретные места. Рикардо занимался именно этим целый час. Они просидели возле дороги одни, не говоря ни слова. Рикардо наслаждался своей игрой, зная что смущает ее. А Света в первый раз смотрела в глаза мужчине так долго. Игра, кто выдержит дольше и не отвернется. Рикардо не проигрывал, а она отворачивалась несколько раз, смотря то на дорогу, то на пустыню. За этот час она узнала его лицо до каждого изгиба и каждой морщинки. Как он улыбается, щурит глаза, хмурится, сжимает губы. Она узнала как ветер треплет его волосы. Он поощрял ее иследование улыбкой, продолжая скользить взглядом по ее коже, изгибам тела, по ее губам.
Он знал как он выглядит, иначе вел бы игру по-другому. Его почти черные глаза, обрамленные короткими ресницами и выступающая надбровная часть, дарили ему безжалостность. Внешне он казался жестоким - накаченное тело, уверенные движения, твердый взгляд. Только губы все меняли. Мягкие, четко очерченные, полные. Стоило посмотреть на его рот, на его улыбку и жесткость уступала чувственности. Он то смотрел страстно, говоря глазами что сейчас накинется на нее, то улыбался, уверяя, что еще потерпит.
Потом их игру нарушили грузовики.
- Por fin. - без радости кинул Рикардо, когда услышал шум и увидел вдалеке пыль. Разочарование он не скрывал.
- At last. - перевела его слова Света.
Рикардо изумленно посмотрел на нее, но потом расхохотался.
- Хорошо. Посмотрим. - сказал он, беря ее за руку.
Они вернулись на базу, встречать товар.
В этот день Антон не поехал домой, носясь по базе взад-вперед. Это была его первая партия товара и он выглядел не лучше умалишенного. Он постоянно что-то кричал, ругался, бегал от грузовиков в дом и обратно, пытался что-то втолковать рабочим.
Света сидела на крыльце дома, куда посадил ее Рикардо.
Вместе с двумя грузовиками приехали одиннадцать мексиканцев и каждый глазел на русскую девушку с не прикрываемым интересом. Только Рикардо запретил даже близко к ней подходить, а потому на белое мясо смотрели с завистью. Свету это позабавило. Жаль, что она еще не знает испанского языка. Было бы интересно услышать их пошлые обсуждения.
Товар привезли в ящиках из под кофе - классика.
Все ящики были занесены в дом. После этого грузовики отогнали за дом, ближе к одному из сараев. Из-за Антона ленивые мексиканцы сделали за день двойной объем работы, а он сам на всю ночь окопался в своем кабинете.
- Будешь спать здесь.
Рикардо устроил ей кровать на одном из блоков сена в сарае, накрыв его чистым пончо.
- Я буду рядом, тебя никто не тронет.
С этими словами он оставил ее в покое, демонстративно ложась в двух метрах от нее на другой блок.
Света заснула спокойно.
День пятый ничего интересного. Антон продолжал возиться с делами. Рикардо вновь не отходил ни на шаг. Но в этот день Антон поехал домой, чему Света была рада. Душ, чистая постель, разговор с Сашей.
День шестой - все то же самое.
День седьмой - Антон заявил что поедет в город отдыхать.
- Сегодня ты мне не нужна. - сказал он.
Через час за ним заехали Луис и Мигель.
Все понятно, поехали развлекаться с девушками. Удивительно, что этот похотливый жирдяй так долго продержался без секса.
Света с огромным удовольствием осталась дома. Луиза тут же вызвалась настряпать разных вкусностей, а Соломон пообещал раздобыть диски с фильмами на английском языке.
- Я могу посмотреть в интернете. - остановила его Света. - Не утруждайте себя. Я все равно целый день проведу в тренировках.
Она действительно решила весь день прозаниматься в саду, на свежем воздухе. Это был прекрасный план. Под тенью деревьев не так жарко, к тому же без нормальных тренировок, которые являлись в Москве ежедневными и обязательными, она боялась потерять форму.
Но, часов в двенадцать все ее планы полетели коту под хвост.
В дом заявился Рикардо. Она была в саду и не видела его прихода, но позже она узнала, что он сразу признался Луизе и Соломону, что влюблен в нее и собирается за ней ухаживать.
Она занималась всего час, когда увидела как он выходит из дома в сад. Чисто выбритый, в белоснежной рубашке и бежевых брюках, он шел к ней обворожительно улыбаясь. Позади него счастливо переглядывались Луиза и Соломон.
Света была удивлена. Отрабатывая удар правой, она замерла и опустила руки. Чтобы скрыть смущение она отвернулась и взяла полотенце с садовой скамейки.
- Добрый день! - поприветствовал ее Рикардо.
- Привет. - Света вытерла пот со лба и обернулась к нему. - Что ты здесь делаешь?
Рикардо восхищенно оглядывал ее тело, обтянутое в трико. Он остановился в двух шагах от нее и улыбнулся.
- Я принес вино. Мы с Луизой сейчас начнем готовить обед. Сколько времени тебе нужно на тренировки?
Пока Света обдумывала когда это он успел сдружиться с Луизой, Рикардо встал в стойку.
- Покажи какой-нибудь прием. - попросил он. - Только не бей меня сильно, я боюсь.
Света прыснула со смеху, но тут же стала серьезной и кинула полотенце. Она тоже встала в стойку, сделала шаг, ушла под него, захватила руку, которую он выбросил для защиты, перевела свой вес на него и сбила его с ног. Но, она не дала ему упасть.
- Ты испачкаешься. - пряча свою улыбку сказала она, помогая ему принять нормальное положение.
Но Рикардо резко схватил ее и поднял на руки.
- А теперь как выскользнешь? - рассмеялся он.
Света в его объятиях расслабилась.
- Прием слишком жесткий - мы оба будем на земле. - ответила она. - Отпусти меня, я не хочу быть грязной.
Рикардо многозначительно посмотрел на ее губы, на тяжело вздымающуюся грудь и только потом отпустил.
- Тебе понравится наша еда. - пообещал он, нехотя отстраняясь от нее. - Даю тебе еще час.
Света поспешила отвернуться. Она снова взяла полотенце.
Рикардо ушел и скрылся в доме. Света и двух минут не продержалась на виду и поднялась в свою комнату. Тренировка накрылась медным тазом. Объятия Рикардо обожгли ее и внутри все еще горела сладкая истома. Он был уверенней чем на базе, почему? Потому что знал, что красиво выглядит выбритым и в чистой одежде?
- Нет, не так. - металась она по комнате.
Бек учил анализировать поступки людей. Почему Рикардо так уверено схватил ее? Он уже празднует свою победу? Зачем ему эта победа? Похвастался перед друзьями что получит ее? И как она могла позволить дойти до всего этого? Она сначала позволила себе говорить, потом улыбаться, потом смотреть ему в глаза.
Света выразила свою досаду неслышным стоном. Сама во всем виновата. А может это отсутствие контроля? В Москве каждое утро Бек усмирял всех своим взглядом. А она без этого уже так долго. Совсем расслабилась.
Сжав кулаки Света отправилась в душ.
Опасаясь как бы Рикардо не заявился за ней в ее комнату, она через час спустилась вниз. Из кухни слышались музыка и смех. Пройдя прохладные гостиную и столовую, Света вошла на кухню.
Луиза смеясь и напевая резала помидоры за столом. На подоконнике открытого окна кричал радиоприемник. Соломон так же смеялся, видимо что-то смешное обсуждали, и цедил какой-то напиток у полок с продуктами. А Рикардо горланил во все горло песню стоя у плиты. Пахло жареным мясом, овощами и специями. Было жарко, но по-домашнему приятно.
- Наша девочка! - воскликнула Луиза.
Эти слова Света уже понимала.
- Синьорита Свиета! - улыбнулся Соломон.
Рикардо обернулся и увидев ее положил лопаточку для помешивания на тарелку. Он затанцевал, делая ритмичные шаги. Продолжая петь он в танце приблизился к ней и обнял. Света рассмеявшись попыталась освободиться, но тщетно. Луиза и Соломон шумно поддержали танец, начиная хлопать и кричать. А Рикардо закружив ее рассмеялся и на мгновение прижался губами к ее губам. Уже через мгновение он пританцовывая и подпевая радиоприемнику отправился к плите, к дымящим сковородкам. Света осталась стоять с растерянным выражением лица. Через мгновение она справилась с удивлением и села за стол, рядом с Луизой.
- Вам помочь.
- No, mi Bella! Todo bien. - ответила Луиза, хитро поглядывая на нее.
Как же хитер, подонок. Света не могла не восхититься его ходом. Как будто знал, что она решила быть с домашними в хороших отношениях. Не будет же она его бить у всех на виду. Сначала приблизился в саду, теперь мимолетный поцелуй… не сложно было догадаться, что будет дальше.
- Хочешь научу делать мексиканский салат из авокадо? - спросил Рикардо, когда вместо трех сковородок у него в действии осталась только одна.
Не дождавшись ответа, он придвинул к ней блюдо с зеленым овощем. Авокадо Света никогда не пробовала, но видела в Москве в супермаркетах. Помыв руки, она согласилась изобразить из себя ученика кулинарного искусства.
Седьмой день пролетел под властью Риккардо - объятия в саду, поцелуй на кухне, роскошный обед, потом танцы и его сильные руки. Он учил ее танцевать показывая простые движения мексиканских танцев. Соломон и Луиза тоже танцевали. Присоединился и Хавьер, все пытающийся дождаться очереди потанцевать с русской. Рикардо не дал ему такой возможности. Когда солнце начало садиться, из гостиной вся компания перешла в сад. Соломон зажег фонари, а Луиза вынесла на подносе напитки и сладости. Веселье продолжилось на открытом воздухе. Рикардо без вопросов вновь закружил русскую в танце, прижимаясь щекой к ее шее. Интересно точно ли в их танцах есть такие сплетения тел, какие он показывает? Судя по ухмылкам Соломона и Луизы навряд ли. Света быстро научилась попадать в ритм, а потом нашла удовольствие в попытках избежать сближения с настойчивым красавцем.
- А ты быстро учишься. - процедил Рикардо, оценивая как русская не сбиваясь с ритма увиливает от него, при этом оставаясь в зоне его объятий.
- Gracias. - с вызовом улыбнулась Света.
Но эта игра оказалась опаснее чем она думала. Вскоре ее тело начало отвечать движениям горячего танцора и она отстранилась.
- Хватит. - попросила она.
Рикардо послушался беспрекословно, уводя ее к столику, который Соломон вынес из столовой. Луиза уже не танцевала, смеясь говоря о том, что дни ее молодости прошли, Хавьер щелкал орешки, а Соломон пил вино. Остаток вечера играли в карты. Больше всех жульничал Соломон, удивляя даже Рикардо.
- Отец, я от тебя такого не ожидал! - все приговаривал Рикардо, в очередной раз проигрывая.
Хавьер шутливо обзывал всех козлами. Луиза заливалась смехом, а Света пыталась следить за эмоциями Соломона. Ничего не вышло. У старика явно был опыт в подобных играх - врал он с невозмутимостью горы.
Когда стало поздно, Рикардо честно признался всей компании, что ему приходится заставлять себя уйти. Он тут же перевел свои слова Свете.
- Я не хочу уходить от тебя. Я очень хотел убить сегодня Антона, за то что он не привез тебя.
Света промолчала и отвела взгляд.
Рикардо шумно вздохнул и на выдохе выдал что-то почти гневное, но больше шутливое Соломону и Луизе.
- Увидимся на работе. - на английском сказал он ей, после чего распрощался.
Соломон проводил его, а Луиза начала убирать со стола.
Света помогла ей, а когда вернулся Соломон, спросила его, что сказал Рикардо напоследок.
- Он сказал, что все равно не отступит. - ответил старик. - Рикардо приятный человек. Сказал, что любит вас.
Света ничего не ответила. Кивнув, она отправилась в свою комнату. Пора было ложиться спать. Была вероятность того, что завтра Антон решится ехать на базу.
- Нет… будет спать весь день. - хмыкнула Света, уверенная, что сейчас их тусовка в самом разгаре. Антон тучный и на восстановление сил у него минимум уйдут сутки. Максимум он сляжет с отравлением из-за еще незавершенной акклиматизации и непривычного алкоголя.
Но прогноз будущего самочувствия подопечного не должен был мешать ее собственному режиму. Она уже больше недели не получала нормальной физической нагрузки. Сегодня планы тоже провалились. Если она еще и собьет режим сна, то в Москву можно будет и не возвращаться, Бек ее все равно убьет.
Света вздохнула и стянула с кровати пестрое одеяло. Идти в душ не хотелось, сейчас ей нравился запах ее тела.
- Сумасшедшая! - вслух выругалась Света, понимая, что думает о Рикардо. Своего запаха она и не чувствовала, на ней был его запах. Ее кожа, волосы, одежда, все пахло его дыханием и его терпким парфюмом.
Света быстро разделась и пошла в душ.
Ей хватало ее лихой юности - она занималась проституцией чтобы купить наркоту. После лихорадки в Москве, когда она думала что умрет от ломки, ей было противно думать о самой себе. Превратившись в бездушного телохранителя, она закрыла тему секса. Мужчины ей были противны еще больше чем она сама. Без них стало легче и проще. Здоровье постепенно восстановилось, но к сексуальной жизни она не вернулась. Ей казалось, что она вызывает или вызовет отвращение. Все ухаживания мужчин были для нее черным юмором, на который нужно было старательно не обращать внимания. Первой проблемой здесь было зеркало. Как можно любить бесцветное существо, которое смотрело на нее из зеркала. Это невозможно. На себе как на женщине она поставила крест, благодаря Бога за то, что ее братишка будет жить за них обоих. Если не она, то хотя бы он. Так она думала в очередной раз избегая взгляда с самой собой.
Внимание Рикардо удивляло ее. Мог ли он считать ее сексуально привлекательной или же так много денег поставил на спор? Ведь его глаза горели огнем всякий раз как он смотрел на нее. В любом случае пострадавшей была она. Игра в гляделки была выдержана спокойно, смущение не в счет - раньше она подобным не занималась. Но танцы, его руки, сильное тело, страстный взгляд, губы и дыхание. Ее тело все сделало само. Разумом она была бдительна, а живот заныл от сладкой боли, сдавая ее самым бесчестным образом. Она начала гореть, облизывать губы, сбиваться с такта. Он все это заметил, а потому так легко согласился прервать танец. Он победил.
Света встала под холодный душ. Смыв с себя его запах, она легла на кровать. Она глухо занавешивала занавеси и просачивающийся в комнату свет фонарей из сада почти не тревожил темноту. Удовлетворив себя ласками, Света надеялась сразу же заснуть. Но возбужденное тело требовало большего. Перед глазами она видела лицо Рикардо, его полные губы. Всем телом она все еще чувствовала его руки. Проникая в возбужденное лоно пальцами, Света дразнила себя еще больше. Погрузившись в сладкую негу тело просило еще и еще. Оно просило мужчину. Впервые за десять лет.
- Сумасшедшая. - тихо шипела Света, заставляя себя уснуть.
Через пару часов ей удалось. Во сне она танцевала и целовалась, но только не с Рикардо, а с другим мужчиной. С тем кого она боялась. Странно. Это было странно.


Она была права насчет Антона.
- Хозяин приехал в два ночи. - сказал Соломон, когда утром она спустилась в гостиную. - Просил его не тревожить.
- Был пьян? - спросила Света.
Соломон только кивнул.
Света вернулась в комнату, чтобы переодеться. Рикардо не заявиться, потому что должен знать что Антон дома, а значит сегодня ей никто не помешает нормально потренироваться.
- Я позавтракаю после тренировки. - сказала она Соломону, когда вышла в трико и с полотенцем.
Соломон кивнул, словно знал что теперь никто не придет.
День восемь прошел дома. Результат - хорошая тренировка. Никаких Риккардо и никаких волнений.
День девять - база.
Антон вновь бегал и кричал - шла погрузка товара на вычещенные и натертые навозом грузовики. Товар прятался в сене под копытами телок, которых везли на ранчо в пригород Тихуаны. Прятали порошок во множествах пакетах, последние из которых были в навозе и каком-то химическом растворе.
Рикардо был почти весь день занят, но при каждом удобном случае бросал на русскую пламенные взгляды.
Света исполняла свои прямые обязанности и ходила за Антоном повсюду.
Рикардо смог приблизиться к ней только вечером, когда Мануэль приехал за хозяином.
- Я уже терпеть не могу эту работу. - серьезно сказал Рикардо.
Света была возле машины, а Антон что-то объяснял Сантьяго, управляющему работников нанятых для упаковки товара. Они за ночь должны были успеть все закончить и видимо Антон устрашал управляющего для пущей уверенности. Пока он там брюзжал, Рикардо оказался рядом.
Света на его фразу не ответила и постаралась не улыбаться.
- Мне надоело, что ты все время возле этого кабана. - Рикардо облокотился о капот Форда и недовольно посмотрел в сторону Антона.
- Это моя работа. - ответила Света.
- Мигель будет платить тебе как и нам, ты можешь спокойно уйти от него…
Света замялась на мгновение, думая как бы покороче объяснить ему свою ситуацию, но тут подоспел Антон и она впервые была ему благодарна. Ей уже начинала не нравиться реакция ее тела на приближение этого самца - стоило Рикардо оказаться рядом и у нее захватывало дыхание.
День десять - она осталась наслаждаться жарой возле кабинета Антона, соврав Рикардо, что он так приказал.
- Я с ним сейчас разберусь. - рявкнул Рикардо.
- Нет. - грубо остановила Света.
Рикардо отступил и проводил ее фигуру взглядом.
Так удалось прятаться два дня. Рикардо открыто показывал свое бешенство и рвался поговорить с Антоном. Останавливал его только Мигель. Света все время старалась сидеть тише мышки и не показываться ему на глаза, но несколько раз за день по всей базе разносились его угрожающие крики. Потом Мигель напросился к Антону, ясно чтобы вновь уговорить освободить ее. Света упрямо стояла на своем посту, ожидая когда Мигель выйдет. Сейчас Антон скажет о том, что он не принуждал ее становиться у двери и Мигелю придется придумывать как об этом сказать вспыльчивому Рикардо.
Что бы ни произошло, ее работой была охрана Антона. Если она здесь более не нужна ее могли отправить обратно в Москву. Так она планировала отстаивать свою свободу, обрывками слыша разговор из кабинета.
Но, Мигель вышел из кабинета, улыбнулся ей и спустился на первый этаж. Он ничего ей не сказал. За этот день Рикардо больше ни разу не появился и не подал голоса.
Света насторожило это молчание, но она заставила себя успокоиться. Может Мигель образумил своего работника и заставил его притихнуть и отстать от русской? Света надеялась на это, стойко перенося жару и все неудобства связанные с ее работой. Лучше было стоять здесь часами, чем ждать когда у горячего красавца кончится терпение.
День тринадцать - Мигель и Луис забрали Антона на охоту, причем сделали это рано утром. Когда Света спустилась в гостиную ее встретил Рикардо. Он ждал ее сидя на диване и нетерпеливо тарабаня пальцами по подлокотнику. Услышав ее шаги, он поднялся.
Света увидела его и замерла на предпоследней ступеньке.
- Ты поедешь со мной. - твердо сказал он, не поздоровавшись, не улыбнувшись.
Света вновь почувствовала предательскую волну огня в животе. Но еще и волнение. Рикардо был зол. Вновь в чистой одежде, причесанный, но небритый, отчего его яростный взгляд был еще страшнее. Дальше тянуть было нельзя. Света почувствовала ком в горле. Вот он, подходящий момент. Сейчас нужно было все объяснить и положить конец ненужным ухаживаниям. Так долго подготавливаемая речь должна была достаться наконец тому, кому ее готовили. Только вот взгляд у Рикардо был такой озверевший, что слова не возымели бы на него действия. Света вместо произнесения тирады поднялась на ступеньку вверх.
- Нет. - она смогла ответить уверенно. - Я занята.
Каким-то звериным чутьем она знала, что сейчас он сорвется, а потому она спружинила и начала подниматься, перепрыгивая через две ступеньки. Боковым зрением она увидела, как он пустился за ней вдогонку.
- Ты легче. Успеешь. - сама себе приказала она.
Было понятно, что Рикардо отправил прислугу подальше, охранника тоже не было видно. Соломон видно решил, что так окажет ей услугу. Тупой старик.
Света достигла второга этажа, с размаху открыла дверь в коридор и кинулась вперед. Три метра и дверь ее комнаты. Только бы успеть ее закрыть. Рикардо не может быть наглым настолько, чтобы взломать дверь в чужом доме. Она слышала его, он был на два шага позади.
Она успела вбежать в свою комнату, но закрыть дверь не успела. Рикардо ударом распахнул ее.
Света отпрыгнула в угол и угрожающе подняла руку.
- Я не драться с тобой пришел. - прорычал Рикардо. - Хватит меня обманывать.
- Прошу, успокойся. - Света выговорила эту фразу запинаясь и путаясь.
Рикардо сделал два шага и грубо схватил ее. Света и не пыталась драться. Эта предательская волна превратилась в огненный смерч и лишила ее сил. Ноги подкосились и если бы не Рикардо, она бы упала. В следующее мгновение она была прижата к стене. Рикардо навалился на нее всем телом и больно схватив за волосы, впился в ее губы жестким и грубым поцелуем. А Света вместо того чтобы сопротивляться застонала. Перед глазами пронеслась вся комната, губы начали гореть от его языка и зубов, живот резко заныл.
Рикардо поняв, что она не будет сопротивляться, ослабил свою хватку. Швырнув ее на кровать, он подошел к двери и закрыл ее. Развернувшись, он сорвал с себя майку и на мгновение замер.
Света вжалась в постель, пытаясь восстановить дыхание. Лицо горело от его жесткой щетины, вместо губ был сплошной комок боли, затылок болел от выдранных волос.
- Прошу, не надо, остановись. - прохрипела она, хотя сейчас хотела секса и боли больше всего на свете.
Рикардо тяжело дышал. Его глаза сверкали безумством. Он снял обувь, а потом брюки. Медленно, позволяя рассмотреть свое мускулистое тело и большой член, он обошел кровать и уперся о нее коленом и рукой. Второй рукой он подтянул русскую под себя.
- Ты моя. - прорычал он. - Будешь извиняться за свою ложь.
Он накрыл ее своим телом и вжал ее в постель, зная, что ей больно и нечем дышать. Насильно полученный поцелуй длился вечность. За это время он успел разорвать ее одежду и откинуть пистолет куда-то в угол. Зная, что черта уже переступлена и обратной дороги нет, Света начала свою игру. Риккардо в пылу страсти поверил, что причиняет ей боль. Когда он начал грубо проникать в нее пальцами она закричала, но он зажал ее рот рукой.
- Ты моя. - зарычал он. - Теперь ты не убежишь.
Он еще сильнее прижал ее к себе, подавляя ее сопротивление и попытки укусить его. Его пальцы проникли в нее еще глубже, он сделал резкое движение всем телом и зная, что она вновь закричит, закрыл ее рот своим ртом. Ее крик он высосал из нее и впился в язык зубами. Света попыталась выгнуться, а потом притихла. Рикардо стал мягче и воспользовавшись паузой, начал осыпать поцелуями ее шею и грудь.
- Ты моя. - продолжал он шептать на испанском, страстно сжимая ее.
Света обеими руками держалась за его грудь, в слабых попытках оттолкнуть его, но он потребовал ласки и положил ее руку на свой член. Это был момент которого она ждала. Света вонзилась в его член ногтями и Рикардо заорав от боли вскочил. Света тут же оттолкнулась и спрыгнула с другой стороны кровати. Вжавшись в стенку, она замерла. Рикардо скорчился у кровати, морщась и держась обеими руками между ног.
- Puta pera! - спустя несколько секунд прорычал он, ударяя по кровати кулаком.
Света вся съежилась. Какова была вероятность убежать от него сейчас? Сможет ли он преследовать ее в таком состоянии? И как она побежит голая? И хочет ли она бежать? Захотела бы, давно уже повалила бы его. Но она ведь осталась. Значит она хотела этого самца, хотела секса с ним. Света не тронулась с места, продолжая свою игру.
Словно прочитав ее мысли, Рикардо поднял голову и посмотрел на нее.
- Иди ко мне! - прорычал он.
Света не пошевелилась.
- Иди ко мне. - более спокойно попросил он.
Света осталась стоять, смотря на него с выражением загнанного зверя.
Рикардо шумно вздохнул и попытался подняться. Хмурясь от боли он смог встать на ноги и выпрямиться. Света отодвинулась ближе к углу.
- Не бойся. - тяжело дыша, он протянул к ней руку.
Медленным шагом он начал приближаться к ней.
- Я больше не сделаю тебе больно. - хрипло прошептал он.
Света смотрела как он подходит все ближе и ближе. Его взгляд уже не горел яростью - ее выходка видно отрезвила его. Она позволила дотронуться до себя. Рикардо сначала поглядил ее плечо, потом спину, потом он обнял ее и увлек к кровати. Он медленно лег и положил ее на себя.
- Я больше не сделаю тебе больно. - шепотом повторил он. - Прости.
Медленно и нежно он начал гладить все ее тело.
Света лежала на нем, уткнувшись лицом в его грудь. Он точно чувствовал как она дрожит.
- Иди ко мне. - позвал Рикардо, приподнимая ее и целуя.
В поцелуе он перевернулся и уложив ее, оказался сверху. Теперь его прикосновения были нежными. Он скользил языком по ее горящим губам и одновременно шептал что-то на испанском.
Света успокоилась и закрыв глаза отдалась его поцелуям. Она начала ласкать его тело руками. Проведя кончиками пальцев по его шее и спине, она сама спустилась к его члену, нежно дотрагиваясь до него. Она губами почувствовала, как он улыбнулся.
- Празднуешь победу? - эта мысль кольнула.
Она легко сдавила его член ногтями и он тут же захватил ее верхнюю губу зубами. Света хрипло рассмеялась и продолжила ласки нежно.
Рикардо вошел в нее, только когда убедился что она готова.
- Да? - спросил он.
Света кивнула, покусывая его мускулистую шею. Его предыдущие грубые прикосновения заставили ее впиться в него зубами - ей стало больно когда он входил в нее. Она застонала. Рикардо зашептал слова, которые она уже знала. Несмотря на обещания не причинять ей больше вреда, его руки крепко сжимали ее ягодицы, не давая ей пошевелиться.
Секс длился до боли долго. Рикардо был требовательным и не отпускал ее, даже когда она начинала кричать. Он замирал, успокаивал ее шепотом и продолжал движения, ненасытно впиваясь в нее настойчивыми поцелуями.
Он любил причинять боль, она любила ее получать. Идеальная пара.
- Ты животное. - обвинила она его, обессиленно лежа на кровати после того как он, наконец, кончил. Света решила сказать ему о своих пристрастиях позже, а потому играла роль израненной жертвы.
Рикардо пытался отдышаться, лежа на кровати ничком. Одна его рука покоилась на ее животе.
- Я всецело твое животное. - прохрипел он, смеясь.
Он привлек ее к себе одной рукой и прижал к своему телу.
- Ты поедешь со мной. - сказал он.
- Нет. - Света прикинула сколько времени уйдет на то чтобы залечить все синяки и ссадины, что он нанес.
- Да. Я не хочу, чтобы ты работала на этого кабана.
- Нет. - повторила Света. - Это моя работа и скоро я уеду.
- Никуда ты не уедешь.
- Поеду.
Рикардо тихо зарычал.
- Через полчаса займемся любовью еще раз, а потом поедем ко мне. - требовательно заявил он. Спорить ему было неудобно и он перевернулся на спину, все так же держа ее одной рукой.
Света посмотрела на него.
- Нет. - вновь сказала она.
- Ты не можешь показаться в таком виде этому кабану.
- Мне плевать. - усмехнулась Света.
Рикардо замолчал и закрыл глаза. Через несколько минут он поднялся и одевшись вышел. Вернулся он с водой и сладкими булочками, которые Луиза испекла накануне.
Он насильно напоил ее водой. Потом она долго уворачивалась от булочки, но он все таки накормил ее. Он сам проглотил целых пять и выпил весь графин. Бухнувшись на кровать, он довольно замычал.
- Поехали ко мне? - уже в вопросительной форме попросил он.
Света облизывала пальчики и он притянув ее, занялся тем же.
- Поедешь? - повторил он.
Света отрицательно покачала головой, наблюдая, как его губы и язык скользят по ее пальцам.
- Мой дом в этом же районе, лучше этого вдвое.
Света удивленно посмотрела на него.
- Что? - протянула она.
Рикардо расхохотался и схватив ее в охапку, повалился на спину.
- А ты думала я живу в том сарае? - весело спросил он.
- Я думала, что у тебя денег не всегда хватает на тот сарай. - с издевкой кинула она.
- Ах, ты… - он зарылся в ее волосах, норовя укусить ее за шею. Света с визгом увернулась. Развернувшись, она схватила его за шею руками и зашипела.
- Шшш! Тише. Тише. - прошептала она.
- Я богат. - Рикардо нисколько не смущала его захваченная шея. - Богаче этого козла из России. Не думай, что раз мы работаем и от нас воняет, мы бедные…
- Видел бы ты себя со стороны. - хмыкнула Света, отпуская его. - Я бы никогда не подумала, что ты можешь быть богат.
- Хм. Спасибо.
- Всегда пожалуйста.
- Поедешь ко мне?
Света устало застонала.
- Нет.
- Почему? - не унимался Рикардо.
- Секс не повод жить вместе.
- Что? - протянул Рикардо. - Как это не повод?
- Только не говори, что у вас после этого сразу женяться… - скривилась Света.
- Ну, когда моя сестренка призналась мне, что переспала с соседским парнем, я быстро заставил его жениться на ней.
Света прыснула со смеху, представляя себе эту картину. Интересно, чем он угрожал, кулаком, кинжалом или винтовкой?
- Кстати, дом я покупал для матери и сестренки. - Рикардо взял русскую за подбородок и заставил посмотреть на себя. - Мать умерла два года назад, сестренка замужем, так что дом твой.
Света вырвалась из его руки и покачала головой.
- Мне не нужен твой дом, у меня есть свой.
- Вот упрямая. - зашипел Рикардо.
Некоторое время они лежали молча, а потом Рикардо начал плотоядно посматривать на нее.
- Даже не думай. - сделав круглые глаза, сказала Света.
Рикардо притянул ее к себе и закрыл ее возражения своими губами.
- Я буду нежным. - прошептал он, начиная ласкать ее.
Как раз нежностей ей не нужно было, она сумела спровоцировать его агрессию, укусив его за плечо. Игра началась вновь.
Рикардо увез ее после секса, схватив в охапку и закинув в свой черный, новый пикап Форд, который она до этого ни разу не видела. Пьяная от любовных игр, Света очнулась только в его доме.
- Сексом будем заниматься в подвале, там ты можешь кричать сколько хочешь. - объяснял Рикардо, без ее объяснений поняв о ее любви к боли. Он быстро показывал ей комнаты. - А сейчас спать. Жара пройдет и я захочу тебя на ужин.
Света успела отметить лишь холостятский беспорядок и кучу техники. На втором этаже была его спальня и Рикардо насильно уложив ее на кровать, лег рядом.
- Я с самого твоего приезда нормально не спал. - обвинил он ее. - Сейчас я буду спать спокойно.
Обняв ее, он уснул.
Всего тринадцать рабочих дней и смена власти. Мигель оказался братом Рикардо, сам Рикардо имел долю с базы и был несметно богат. Антону предложили выкуп за его телохранителя и опять таки в такой форме, что он не смог отказаться. Вместо трех месяцев Антон пробыл четыре, после чего уехал из адской жары в холодную Москву. Света возвращаться не хотела - у нее появилась свобода, о которой она и не мечтала. Дикий, бешенный секс происходил раз в несколько дней, после которого и она и Рикардо залечивали раны. Отойдя от предыдущей дозы, они набрасывались друг на друга вновь. И так почти целый год. Ради развлечений Рикардо брал ее с собой сопровождать товар, то в Масатлан, то в Мехико, то в Тихуану. В Масатлане она частенько участвовала в уличных боях без правил. Уже загорелая, с растрепанными волосами и в черной одежде, сшитой специально для нее, она клала накаченных мексиканцев десятками.
- Чтобы ты знал с кем имеешь дело. - язвительно улыбаясь говорила она Рикардо. - Еще раз засмотришься хотя бы на одну женщину и с тобой будет то же самое.
Рикардо обожал эти угрозы. Другие женщины ему были не нужны, но случая подразнить ее он не упускал. Его же собственная ревность доходила до сумасшествия - он не выпускал ее из виду ни на минуту и в незнакомой обстановке заставлял ходить вместе с ним в туалет.
- Ты же не хочешь чтобы я весь этот город вырезал, правда? - в ответ язвил он. - А я это сделаю и начну с того ублюдка который на тебя пялился.
Света на его угрозы отвечала многообещающим взглядом, означающим начало новой игры в дразнилки.
Этот хаос длился до самого приезда Саши…

Света резко вздрогнула - перед глазами возникло невинное лицо братишки. Она судорожно вздохнула и приказала себе не плакать.
- Тихо. - прошептала она. - Тихо.
Света начала оглядывать улицу, чтобы отвлечься. До окончания уроков десять минут. Еще немного и Мариана выйдет из школы. Она отвезет девочку и поедет домой, ждать Любу. Вот и все планы, ничего сложного. Главное, не возвращаться в Мексику.
- Тихо. Вот и умница. Тихо…
Стало лучше.
Если бы не одно но. Света хмурым взглядом посмотрела на небо, вспомнив о другом. Появилась маленькая проблема в этой жизни, в жизни с памятью. Люба заедет за ней для того чтобы они отправились на работу которую она уже ненавидит. Сколько еще она вытерпит прежде чем решится признаться Беку, что хочет уволиться? Сможет ли она решиться?
- Когда ты решишься? - саму себя спросила она, вновь утыкаясь в руль.





Бек с видом критика оглядывал двух женщин. Люба смотрела на него с вызовом и усмешкой в глазах, Света прятала свой взгляд и смотрела куда угодно, только не на него.
Они были в его квартире, в гостиной. Люба всегда выглядела готовой к любой вечеринке, так что час времени был потрачен только на Свету. Люба одела на нее то ярко красное платье которое примеряла при нем. Света выглядела менее выгодно, но отсутствие силиконовых грудей Бека устраивало больше. К тому же точенные ножки Светы были красивее крутых бедер Любы. Платье было коротким и облегающим и при каждом движении соблазнительно мерцало, подчеркивая изгибы тела. Волосы были уложены крупными волнами, яркий макияж и бижутерия на смелом декольте дополняли легкомысленный образ. Бек знал, как только они окажутся на месте Света начнет свою игру и никто не усомниться в том кто она.
Изображая оценивающий взгляд, Бек наслаждался тем как Света выглядит.
- Ну? - требовательно протянула Люба.
Бек дождался пока Света взглянет на него.
- Пойдет. - кивнул он, улыбнувшись. - Поехали.
От Любы не укрылось то как он ждал взгляда Светы. Вновь мелькнула мысль, что все это лишь для того чтобы устроить подобие свидания.
- Неужели? - засомневалась Люба, внимательно присматриваясь к Беку.
Бек, как всегда был невозмутим. Люба отмахнулась от своей догадки, но ощущение романтики все же осталось.
- Так что мы должны делать? - уже в Мерседесе спросила Люба, когда юркнув на переднее сидение она начала кутаться в бежево-золотистую шаль. Она выбрала золотое платье и подобрала аксессуары под цвет. - Включи печку. - капризно попросила она, продолжая ежиться.
Света была счастлива спрятаться на заднем сидении и сжаться в комочек.
- Я все сделаю сам. - Бек ответил спокойно, без повелительных ноток. - Вы мои… девушки, будете пить, танцевать… в общем создавать атмосферу… Мне нужно дождаться одного типа. На этом все.
- Ясно. - Люба кивнула и оглянувшись на Свету, подмигнула. - Готова веселиться? - про себя она подумала. - Все! Точно свидание! Наконец-то, догадался!
Света кивнула, начиная вживаться в роль сексуально раскрепощенной женщины. Все как раньше, ничего сложного. Вновь изобразит из себя вульгарщину, потерпит часок другой и домой.
Люба через минутку попросила музыку и необходимость поддерживать разговор отпала.
Бек не торопился и ехал непривычно медленно.
Сжавшись на заднем сидении, Света отметила это. Она оказывалась с ним в машине всего несколько раз, большинство из которых приходились на ее реабилитационный период - на Кубе и в Москве, когда он вез ее в больницу и обратно. Она помнила точно, что там где позволяло движение, скорость была выше разрешенной. Сегодня движение позволяло скорость - пробок в это время не было - но Бек все равно ехал медленно. Возможно он был в хорошем расположении духа - Света уже второй раз боковым зрением замечала его улыбку в зеркале заднего вида.
Бек был в черном костюме и белоснежной рубашке. Света видела как он одевался пока Люба наводила ее марафет. Нисколько не смущаясь женщин в своей квартире, он сначала ходил в одних трусах, за что получил немало шуток от Любы, грозившей его соблазнить, потом он просил совета, спрашивая какой парфюм ему подойдет больше. Света растерялась, не понимая, почему он смотрит именно на нее, а Люба безапелляционно заявила, что Hugo Boss. Результат, от него потрясающе пахло.
Личная жизнь Бека не была секретом и иногда, в раздевалке, она успевала услышать информацию о том, сколько у учителя машин, денег или девушек. Ученики вдавались в подробности с удовольствием, но она старалась не слушать и одеваться быстрее. Как может жизнь учителя обсуждаться учениками? А если он об этом узнает? Переломает кости в качестве воспитания? Возможно. Света много себе придумала и кровожадность Бека навряд ли была на такой ступени, какую она ему приписывала. Но ею созданный авторитет поддерживал в ней дисциплину многие годы и отступаться от правил было бы глупо.
Сегодня она впервые увидела его квартиру и поняла, что совсем не осознавала размаха с которым может жить человек. Статус учителя взлетел еще выше. Все богатые дома в Мексике меркли перед одной прихожей в квартире Бека. Люба чувствовала себя уютней некуда, а ее пришлось затаскивать, потому что она замерла сразу на пороге. Благо, эту картину не видел Бек, иначе она бы сгорела со стыда.
Прихожая была широкой и отделялась от гостиной шторой из пепельно-серых толстых нитей. Бек встретил их и ушел в гостиную, колыхнув штору. Сквозь мелькнувшие щели Света увидела ту роскошь, в которой ей предстояло провести минимум час. Она вся сжалась и начала проклинать все на свете за свою участь. И почему они не могли одеться у Любы, как это было в прошлый раз? Любе пришлось тянуть ее за руку и шикать на ее немые возражения.
- Ты как маленькая… - шептала она, пытаясь сделать строгое выражение лица.
Она затащила ее в гостиную. Огромная комната в белых, серых и серебряных тонах была двухуровневой. В центре пол уходил двумя ступеньками вниз, образуя что-то типа неглубокого бассейна. В углублении по кругу стояли кресла и резные маленькие столики. Кресла были накрыты пепельно-серыми покрывалами, столики были сделаны из материала выглядящего как слоновая кость. На верхнем уровне, у дальней стены стоял стол, вероятно предназначавшийся для приема гостей. Сейчас на нем была только белоснежная скатерть с серебристой вышивкой и замысловатая ваза с искусственными цветами. Так же на верхнем уровне стоял плазменный экран на специальной белоснежной подставке и длинные колонки. Напротив него полукругом стояли светло-серые кресла с очень низкими спинками и подлокотниками. Стены гостиной тоже были пепельно-серыми, покрытые серебряной лепкой. По всей комнате висели картины, тонами красок подходившие к интерьеру комнаты. Потолки так же были украшены лепкой. Над углублением в центре висела огромная хрустальная люстра, украшения которой были выполнены в виде удлиненных прямоугольников, что сохраняло строгий стиль всей комнаты. По кругу от главной шли люстры поменьше. Вся роскошь гостиной освещалась сотнями мелких лампочек.
Света замерла, пока оглядывала все это. Не верилось, что такое огромное пространство может поместиться в высотном здании. Но, гостиная была не пределом - Люба потянула ее за собой в спальню, а потом еще показала ванну с джакузи.
- Там еще мини спорт зал и кухня. - добила ее Люба, махнув рукой в сторону гостиной.
Из гостиной отходили три двери и коридор. Одна дверь вела в спальню и в спальне не было Бека, а значит она ни за что на свете не захочет узнать что там за другими дверями.
Спальня была в том же серо-серебристом стиле. Главным ее украшением была огромная кровать, украшенная столбиками под слоновую кость. Расшитое серебром покрывало и подушки с бахромой превращали постель в царское ложе. На втором месте по роскоши стояло огромное, на всю стену зеркало, обрамленное такой же как в гостинице лепкой. Здесь же стоял туалетный столик и стул. На столе были разложены принадлежности Бека, но они очень быстро скрылись под косметическими средствами Любы. Так же исчезла и постель - Люба разложила на ней все то, что они должны были одеть.
- Ну? С чего начнем? - спросила Люба, по-хозяйски оглядываясь и смотря на свою задачу - Свету.
Света только робко улыбнулась и отдалась ее рукам. Она молилась, чтобы учитель не заходил пока Люба колдует над ней. Но Бек ее надежд не оправдал и как только они оделись вошел в спальню и принялся, как выразилась Люба, мешать им. По дому учитель ходил в спортивных штанах и майке, но потом он принял душ и к восторгу Любы некоторое время ходил по квартире в одних трусах. Люба в это время была занята прической Светы и что есть остроумия подкалывала его.
- Ну что за красавец?! - вздыхала она. - Не будь я влюблена в Халила… - на этом слове она начинала смеяться. - … я бы обязательно соблазнила тебя… И куда только женщины смотрят…
Бек довольно улыбался и отвечал ей такими же глупостями, упорно продолжая ходить обнаженным.
Света постоянно прятала глаза, но Бек словно нарочно вызывал их обеих на разговор и тогда, во избежание неловкости, приходилось смотреть на него. О силе учителя она прекрасно знала и не раз видела его по пояс раздетым. Определение всегда было одно - могучий и непобедимый Бек. Бугры мышц и полные угрозы движения. Но одно дело видеть его на тренировках, в компании учеников, а другое в домашней обстановке, когда рядом только одна женщина и они собираются ехать веселиться. Бек улыбался, чем ужасно смущал ее. Она видела его улыбающимся только когда в спорт зал приходил Халил. Все остальное время учитель был спокоен и серьезен. Мог быть злым и раздраженным, но никак не веселым.
Время, пока Люба причесывала ее и наносила макияж, тянулось ужасно медленно. Света при каждом появлении Бека затаивала дыхание и наверняка краснела. Благо Люба, своей общительностью напоминающая Сиело, постоянно брала все вопросы Бека на себя. Света была ей за это очень благодарна.
Наконец они были готовы и Бек одобрил их вид. Света с огромным облегчением покинула роскошную квартиру, которую легче было назвать апартаментами и села в машину. Но, ее облегчение вновь сменилось тревогой, стоило ей только вспомнить, что в клубе они скорей всего будут сидеть в обнимку. От этой мысли Света покраснела и сама почувствовала как кровь приливает к лицу.
- Приехали. - оповестил Бек, заруливая на парковку с ярким логотипом клуба.
Люба капризно поморщилась, но ничего не сказала. Ей явно не нравился этот клуб. Бек это заметил и вопросительно посмотрел на нее.
- Не люблю сучек которые здесь водятся. - ответила Люба, пожимая плечами.
Бек не упустил случая разрядить обстановку.
- Я в тебя верю. - шутя сказал он.
Люба расхохоталась, а Бек оглянулся назад и посмотрел на Свету.
- Готова? - спросил он.
Света поспешила кивнуть. Она была готова с утра, с того момента как он сказал ей про задание. Зачем же спрашивать?
- Точно проверка. - обреченно подумала она, вылезая из машины.
Двери им открыли охранники клуба, значит знали кому принадлежит Мерседес.
Люба вовсю кидалась кокетливыми взглядами и улыбалась, Света делала тоже самое. Бек отдал ключи и взял их обеих под руки. Они вошли в клуб.
Столик был заказан и к облегчению Светы находился в самом темном углу зала.
- Ну вот, поздно. - закапризничала Люба. - Шоу уже идет. Мы опоздали.
Бек улыбнулся ей и взял Свету за руку. Люба чуть замешкалась, смотря на обнаженных девушек и парней на сцене, а Бек повел Свету к столику.
Клуб был забит блистательной московской публикой. Вокруг царил круговорот выпивки, музыки и наркоты. Обычная атмосфера ночной жизни.
Света последовала за Беком, непозволительно низко опустив голову. От охватившего ее смущения она стала похожа не на девушку по вызову, а на школьницу. В этот момент она молилась, чтобы ее рука не задрожала или еще хуже, чтобы она не спотыкнулась в темноте.
Но до столика дошли без проишествий. Люба подошла следом. Все остальное было в дымке, потому что Бек с подобающими манерами опустился на диван и обнял своих девушек. К своему удовольствию он заметил, что Света прильнула к нему без намека на сопротивление. Она была весела и беззаботна и во всем подражала Любе. Она смеялась, гибко выгибалась, прижимаясь к нему и завистливо оглядывала присутствующих красавиц. Люба делая то же самое успела и быстро разобраться с меню и заказать выпивку.
- Ты сегодня будешь пить? - спросила она у Бека, зная что это редкость.
- Сегодня можно. - ответил Бек.
- Света?
- Я не пью. - Света повернула голову так, чтобы ее взгляд видела только она. - Что ты творишь, рядом же учитель? - кричали ее глаза.
Люба вопросительно посмотрела на Бека, заметившего немую перепалку.
- Свете текилы. - сказал он.
Удивленно смотреть на учителя было неположено, а потому она все свое внимание обратила на Любу, которая говорила что-то официанту.
Через несколько минут столик был уставлен всеми деликатесами, что Любе удалось найти в меню. Наблюдая шоу и не забывая аплодировать, Люба выражала своим видом чистейшую радость. Света повторяла в точности за ней, но на душе у нее лежали многотонные камни. Бек обнимал ее и его рука лежала у нее на талии - это сводило ее с ума. Она вела себя в точности как Люба, но на самом деле боялась смеяться, смотреть, говорить. Все ее поведение было автоматическим. Ее мозг контролировал эту автоматику своим крошечным процентом, вся остальная часть сгорала в ужасных предположениях.
- О чем он думает? А вдруг ему неудобно? Я такая неповоротливая… А вдруг я слишком тяжело сейчас навалилась? О, боже, мои волосы мешают ему, как от меня пахнет…
Хотелось зажмуриться и превратиться в камень.
- Все, он меня завтра уволит! - в конце концов выдала она вердикт самой себе.
Днем эта мысль ее бы обрадовала, а сейчас она и подумать не могла о том, что позволяла себе подобную вольность - противоречить Беку.
Бек освободил ее из объятий и потянулся за выпивкой и закуской. Света в этот момент готова была вскочить, но вовремя поняла, что учитель поддается вперед не из-за нее. Странно, он выпил всю порцию виски. Люба любила коктейли. Света едва прикоснулась губами к своей рюмочке.
Она поставила рюмку и только вздохнула свободней, как Бек вернулся в прежнее положение и обнял ее вновь. Любе повезло, она потянулась вилкой за кусочком сальмона и выпала из зоны объятий - Бек обнимал ее одну.
- Тебе удобно? - спросил он.
Вспыхнув, Света кивнула.
- Да. - одними губами прошептала она.
Бек кивнул и расслабился.
Балом правила Люба, которая смеялась, ела, пила, рассказывала шутки про девушек которых знала в этом клубе. Без нее Света бы долго не продержалась. Но потом Люба ушла танцевать. Ей не нужно было разрешения Бека, чтобы сделать что-то.
Света закусила губу. Она осталась с учителем одна.
Вокруг кричала музыка, слепили осветительные приборы и танцевали люди, а она чувствовала себя так, словно время остановилось. Все было одной волной какого-то шума. Единственное что она чувствовала это объятия Бека. Ее голое плечо касалось ткани его костюма, а на талии кожа горела от его руки.
- Мне идти танцевать?
Она думала спросить, но не спросила, оставшись сидеть. Естественно, для того чтобы задать этот вопрос она должна была повернуть свое лицо к нему. Двадцать сантиметров до его лица и глаз. Она даже первого слова не смогла бы выговорить.
Тут Бек вновь поддался вперед и взял ее рюмку с текилой.
- Пей. - сказал он. - Я разрешаю.
На мгновение он увидел ее удивленные и испуганные глаза. Все та же. Столько лет прошло, она уже побеждала его на мате, они вместе мстили за смерть ее брата, а смотреть в глаза она все так же боялась. Бек поспешил ей улыбнуться, зная, что еще мгновение и она опустит взгляд. Сколько раз они с Халилом смеялись над ее благоговением.
- Досмеялся. - сам себе сказал он.
Она беспрекословно взяла рюмку и Бек проследил как она залпом выпила жгучий напиток. Как она ни старалась владеть своими эмоциями, но глаза выдали ее. Она закрыла их и отвернулась, чтобы переждать обжигающую волну. Бек тихо рассмеялся.
- Ну как? - спросил он.
- Ужасно. - честно ответила Света.
- Разве ты не пила текилу в Мексике? - Бек откинулся и увлек ее за собой, обнимая вновь. Ее смущение доставило ему удовольствие. Он так и представлял себе эту ночь, ее тело в своих руках и ее смущение. Теперь ей придется говорить с ним, зная, что он в нескольких сантиметрах от нее. Этого он хотел. На сегодня.
- Редко. - Света ответила на заданный вопрос, но учитель смотрел на нее, ожидая подробностей. Она на мгновение смутилась. - Я не могла пить на работе…
Здесь слова потерялись. На какой работе если после трех месяцев Мигель сообщил московским партнерам о том, что ими отправленный телохранитель оказался для базы незаменимым работником. Как сказал Рикардо, Мигель выдумал красивую историю о том, как Света помогает при транспортировке товара, что естественно благоприятно сказывается на прибыли. В Москву переслали благодарность в денежном эквиваленте и контракт с русской продлился еще на три месяца, а потом таким же способом еще на три и еще…
Бек понял причину ее смущения и перефразировал вопрос.
- А после потери памяти? Тоже не пила?
- Нет. - Света отрицательно покачала головой. - Рана… не позволяла.
Бек улыбнулся.
- Тебе понравилось в Мексике? - спросил он.
- Точно проверка. - в сотый раз сказала Света самой себе уже измучившую ее фразу. - Да, мне нравилось. - вслух сказала она.
- Ты хорошо танцуешь… им повезло… - Бек изобразил долю задумчивости. - Ты сама пошла в стриптизерши.
Света слишком поспешно покачала головой, о чем тут же пожалела.
- Нет, то есть да… Просто, так получилось. Как-то внезапно… Так вышло…
Бек улыбнулся, но допроса не прекратил.
- Тебя заставили? - предположил он.
- Конечно, нет. - Света ответила уверенно. - Просто Йувия, она спасла мне жизнь, я же ничего не помнила, а они, то есть мы… жили бедно… мне пришлось, но мне нравилось… там же только… я только танцевала…
Бек понимающе кивнул и замолчал.
Света проглотила комок и уставилась на сцену, на которой уже танцевали сами посетители. Толпа, ничего особенного, но все равно лучше чем лицо Бека и его странный взгляд.
- Боже, когда это закончится? - взмолилась она.
- Расскажи о своей работе. - попросил Бек. Он уселся поудобнее и предупредил ее желание тут же вскочить. Притянув ее к себе, он усадил ее еще ближе. - Так удобней. Так расскажи о своей работе. Все равно объекта еще не видно.
Упоминание о том, что они на работе, вернуло Свете долю самообладания. Бек почувствовал, как она немного расслабилась. Может и текила помогла.
Света начала рассказывать то, что происходило в Мексике. То, как она очнулась под бампером Мерседеса, как ее нашла и выходила Йувия, как она устроилась сначала на работу в аптеку, как ее подловила ненасытная Жаки, как она пришла в клуб, как ее учили соблазнять мужчин…
Сначала Бек подбадривал ее вопросами и шутками, намекая рассказывать поподробней, но когда рассказ дошел до подруг, Света стала уверенней. Дальше она рассказывала с улыбкой и даже смеялась. Дальше текила сделала непоправимое и Света поняла об этом слишком поздно.
- Ты целовалась с клиентами? - повторил Бек ее слова, прервав ее на самом пике увлеченности.
Света замерла, покраснела так, что было видно в темноте, и потупила взгляд.
Бек продолжал смотреть, намеренно ее мучая. Этот момент ей придется объяснить. Он мог бы понять наличие парня, все таки она женщина и с потерей памяти к тому же, но целовать всех подряд…
- Я не помнила… - Света отчаянно искала нужные слова, но все были ни к черту. Ну как она умудрилась ляпнуть такое? Что он думает сейчас о ней? - Боже, помоги! - мысленно взмолилась она.
- Ты не помнила что? - строго повторил Бек, продолжая смотреть на нее.
Ему нравилось то, как она мечется в своем закрытом пространстве в поисках нужного ответа. Он держал ее в объятиях и чувствовал, как она дрожит. Но, успокаивать ее он не собирался. Ей придется объяснить ему поцелуи.
- Я пыталась познать мир. - сжавшись, ответила Света, наконец. Она виновато смотрела вниз. - Подруги все уговаривали меня заняться… сексом… и мне тогда казалось, что… если я сначала…
Света совсем сникла и Бек сжалился.
- Ясно. - строго сказал он и замолчал.
В томительном молчании прошли бесконечные десять минут. После появилась Люба, прибежавшая за очередной порцией выпивки.
- Ну как вы тут, голубки? - смеясь прощебетала она. Она выпила коктейля. - Объекта еще не видно? Прекрасно! Тогда я пошла. - и предательница упорхнула обратно на танцпол.
Света послала ей вслед огненный смерч, но веселая тусовщица не умела читать мыслей и слышать немых криков о помощи.
Бек чувствовал себя паршивей некуда. Зная, что это мелочь, что она в прошлом и, что это ничего не меняет, он все равно испытывал ревность. Возможно это была злость. На самого себя. Много лет назад он сам внушил ей, что он божество, а она ничтожество. Теперь он видел ее всюду, но только не рядом с собой. Из-за нее погибло восемнадцать мужчин, из-за нее весь мир восторгался Акулами, из-за нее он без раздумий отправился в эту проклятую Мексику вновь. Она блистала везде где была, но рядом с ним она превращалась в боязливого раба. Какие-то клиенты, заплатившие двадцать баксов, дотрагивались до нее, а он, тот перед кем она трепещет, разыгрывает целый спектакль, чтобы подержать ее в объятиях.
- Идиот. - спокойно и без гнева сказал он сам себе.
Выждав какое-то время, он сообщил, что увидел то, что ему нужно.
Люба выразила сожаление, на что Бек предложил ей остаться.
- Я отвезу Свету сам.
Люба согласилась мгновенно и получив внушительную пачку денег на расходы, исчезла.
Бек, взяв Свету за руку, начал прокладывать им путь в толпе танцующих.
Света покорно плелась следом, не переставая кусать губы и ругать себя за неосмотрительность.
До дома он довез ее не сказав ни слова. Она всю дорогу сидела в уголке на заднем сидении и он даже ее дыхания не слышал.
- До свидания. - еле слышно попрощалась она, когда со скоростью пули выскочиласа из машины.
Бек не ответил. Он не уезжал, пока не увидел как она заходит в подъезд. Она скрылась из виду и он скривился - его внимание теперь распространилось на то, что его окружало.
- Дибильный район. - поморщился он, выруливая обратно на дорогу.
Не помогло, мысли все равно вертелись вокруг ее восторженных слов о жизни в Мексике. Он видел ее улыбку, только когда она была на задании, а сегодня она улыбалась потому что так хотела сама. И что же вызвало ее смех? Рассказ о том как она целовала этих уродливых обезьян за двадцать баксов.
- Твари! - в бешенстве прошипел он.
Он с невероятным удовольствием пристрелил того урода Рикардо, а она вместо него целовалась еще с сотней.
Бек одной рукой схватился за шею, сжимая и разжимая пальцы. Пока сидели в клубе он боялся лишний раз пошевелиться. Результат - затекла шея. Баран. Вел себя как мальчишка на первом свидании. Он, Бек, боялся пошевелиться чтобы не потревожить ту, что держал в объятиях. А она целовалась с мексиканскими обезьянами за двадцать баксов.
Бек в ярости ударил по рулю.
- Зараза! - закричал он.
Когда это закончится?
Ему пришлось съехать в первый попавшийся переулок и остановиться. Это была тихая улочка, ни машин, ни людей.
Бек выключил все габариты и оставшись в тишине и темноте, закрыл глаза. Перед глазами мелькали огни клуба, силуэты танцующих и ее лицо. Лицо Светы озаренное воспоминаниями. Она смущенно улыбалась и рассказывала о жизни в Мексике. Бек шумно вздохнул.
Как же он устал.
Тут запиликал его сотовый, номер которого знали только самые важные для него люди. Бек вынул телефон из кармана. Это был Халил.
- Друг. - прошептал Бек, чувствуя облегчение.
Он ответил.
- И тебе вообще, жалаб, не стыдно? - послышался разгневанный голос Халила. - Как ты вообще мог без меня поехать в клуб, а?
Бек улыбнулся, благодаря Любу за столь своевременную помощь.
- Брат, надо поговорить. - серьезно сказал он.
- Я дома. - ответил Халил тоном, который означал - ты всегда знаешь где меня найти.
Через десять минут Халил нес в руках два стакана с виски. Бек зашел сначала к себе, снял пиджак, а только потом прошел в кабинет. Смежная дверь была открыта. У Халила в кабинете достопримечательностью был бар. Из дорогого дерева, по дизайну самой известной фирмы. В темно-синем махровом халате Халил хозяйничал за ним, раскидывая по стаканам кубики льда.
Бек зашел к нему и обессиленно рухнул в одно из кресел.
- Света? - с ехидной улыбкой спросил Халил.
Бек закрыл глаза и замычал.
Через несколько секунд в его руку лег холодный стакан.
- Выпей. - сказал Халил, садясь в кресло напротив.
Бек выпил залпом, поморщился и вновь откинулся назад.
- Ты что на самом деле все это устроил, чтобы побыть рядом с ней? - хохотнул Халил.
- Да. - промычал Бек.
Халил заразительно расхохотался.
- Блин! А я же не поверил. Люба мне так и сказала…
- Что еще скажешь? - Бек гневно сверкнул глазами, на мгновение посмотрев на друга. Потом он вновь откинулся, желая лежать и бездействовать.
- Я помирюсь с отцом, брат! - воскликнул Халил.
Бек тут же расхохотался. Давняя ссора Халила с отцом была главной темой всей их жизни. Отец пытался заставить сына жениться на той, на которой он хотел. Халил, по молодости веривший в чистую любовь, устроил скандал и ушел из дома. Спустя несколько лет, когда они стали авторитетами в мире преступности, эта ссора стала казаться мелкой и глупой. Все богатые узбеки женились на тех, кого им выбирали родители, а на стороне имели любовниц или даже других жен, с детьми и всем чем положено нормальной семье. Был бы он тогда умнее и никакой ссоры бы не случилось. Но, как они любили говорить, тогда они бы не приехали в Москву и не сделали бы ее. Это был знак судьбы и они выжили, последовав ему.
- Придурок! - смеясь обозвал его Бек.
- А что? - Халил развел руками. - Ты совсем спятил и вот-вот нарушишь наш обет безбрачия. А я чтоли лох? Пойду мириться. Скажу - отец, прости, я был глупцом…
- Но, стал еще глупее и пришел к тебе. - рассмеялся Бек.
- Нет, не так. - Халил сдела повелительный жест. - Скажу, отец, жени меня! - он расхохотался, но потом справился с собой и продолжил. - Я, наконец, осознал, что семья это самое важное в мире.
- Хайвон! Не бросайся такими словами. - рявкнул вдруг Бек. Он посерьезнел и упер кулак в подбородок.
- Да, брат, я же все сделаю как ты. - Халил тоже стал серьезным. - Ты женишься, а я останусь один в этой хибаре?
Бек вопросительно посмотрел на него. Мол, что это ты назвал хибарой? Халил махнул рукой.
- Я же вижу, ты уже давно влюблен. Ты еще сам себе не признался, а я уже знал…
- Я убил того гада в Мексике. - угрюмо выдал Бек и Халил тут же замолчал. - Во время той перестрелки.
Бек помрачнел и посмотрел на удивленного друга. Халил застыл со стаканом в руке.
- И много я пропустил? - наконец спросил Халил, недовольным тоном.
Бек вздохнул и выпрямился, сев в кресле нормально.
- Когда я туда приехал после Саши…
- Я помню. - ответил Халил, опуская стакан и готовясь к серьезному разговору. Он пытался выведать у друга события, которые там произошли, но Бек так ничего и не объяснил. Похоже, теперь пришло время.
- Пока я летел, они смогли выяснить кто напал на грузовики. Мы достали шестерку, раскололи. Потом устроили засаду. Вместо того чтобы прикрывать ее, я пошел следом за ее любовником. Я его грохнул, а к ней приблизился тот кто убил Сашу. Он ее ранить успел. Когда я подбежал, она уже истекала кровью. Но она встала и прикончила его. - Бек потер рукой лицо. - Я впервые потерял бдительность. - он покачал головой. - Она падала на землю, но увидела того, с гранатой первая. Пыталась меня предупредить. Она пристрелила его, но было поздно. Нас отбросило в разные стороны. Когда я очнулся, ее уже не было.
Бек замолчал.
Халил поднялся, переваривая услышанную информацию. Он подошел к бару и налил еще два стакана виски. Дав один Беку, он сел на прежнее место. Они молча выпили. Халил понимал его и не винил за то что он ему ничего не рассказал. Бек знал об его отношении к убийствам и рассказывал только о тех, о которых он действительно должен был знать. Но, раньше все смерти касались только работы. Эта смерть была личной. Халил прекрасно помнил тот день, когда заказчики сообщили о продлении контракта для Светы. Он рассказал все другу.
- Еще три месяца? - переспросил тогда Бек. - Почему?
Халил не знал что ответить. А потом навел справки. О ситуации узнать было не трудно, трудно было рассказать о ней Беку. Потом он все же решился.
- Там один из дилеров заплатил за то чтобы она осталась. - так он объяснил задержку ученицы. Коротко, ясно и без обмана.
Бек в тот день промолчал. Несколько дней ходил угрюмый, но потом пришел в себя. Впоследствии, Халил еще два раза говорил о продлении контракта и два раза ждал бури. Ее не было. Зато потом он узнал о том, что Саша едет в Мексику. Он ни единого слова не сказал. Промолчал и когда узнал о смерти Саши. Промолчал и когда Бек отправился туда за ней, а вернулся без нее. Он все ждал, когда друг сочтет нужным рассказать ему все. Наконец, он дождался. Он все понял. Осуждать друга он не мог. Но, пока еще не понимал всего происходящего.
- Теперь, что? - спросил Халил. - Ты должен ей рассказать об этом? Или ты боишься что она его до сих пор любит того типа? Что не так?
- Она даже не знает умер он или нет. - скривился Бек. - Дело не в этом.
- А в чем тогда?
- Я ревную! - выпалил Бек. - Я стал ревнивым.
Халил застыл с забавным выражением удивления на лице. Бек резко встал с кресла и начал ходить взад вперед по кабинету.
- Я в Мексике готов был перестрелять их всех за то что она была с ними, а не со мной. Ладно, я сдержался и по большому счету пристрелил только одного, остальные не в счет. - он начал гневно объяснять то, что его так бесило. - Потом оказывается, что она там играет в танцульки с какими-то недоростками педиками. Один из самых моих лучших учеников влюблен в нее и я могу спокойно заявить, что у меня есть достойный противник. Ты только посмотри на Умида, он стал убийцей, чтобы ей доказать это, а не мне или тебе! Я же его вместо себя хочу поставить, а он до сих пор притворяется перед всеми, что уже остыл и не хочет ей отомстить. Каждый день этот сосунок охотится на МОЮ Свету. Но, этого мало - сегодня я узнаю, что она за двадцать баксов танцевала приватные танцы в этой долбанутой Мексике и целовала всех подряд! Это нормально? Вот ты мне скажи! Ты считаешь это нормальным?
Бек пылая от возмущения все свое негодование превратил в вопрос и задал его начинавшему хихикать Халилу.
- Ты что, жалаб, смеешься? - рявкнул он.
Халил сжался, прикрывая лицо, но потом не удержался и расхохотался.
- Ты больной! - еле выговорил он.
- Я к тебе за этим, да, пришел? - закричал Бек. - Чтоб ты ржал надо мной?
- Да, трахни ты ее уже! - продолжая хохотать сказал Халил. - Она на тебя больше десяти лет пашет, дрожит только от одного твоего взгляда, а ты придумываешь какую-то хрень вместо того, чтобы трахнуть ее. Ты вообще больной! Еще и на всю голову.
Бек сделал измученное выражение лица и бухнулся обратно в кресло. Он откинул голову и закрыл глаза.
- Я так и собирался сделать, когда ты мне позвонил. - поникшим голосом сказал он. - Уже хотел разворачиваться… Ты спас меня.
- Почему спас? - не понял Халил.
- Я был бы груб. Я еще зол. Не хочу так.
Халил пристально смотрел на друга, прикидывая его состояние. Завидовал ли он? Да. Еще как. С того самого момента как понял, что Бек влюбился. Теперь завидовал еще больше и восхищался. Это была крепкая любовь, осознанная. Ради нее Бек совершал поступки, о которых он сам мечтал.
- Ты счастливчик. - уже спокойно и без всякой насмешки сказал Халил. - Я за тебя рад. Понимаю, что теперь все изменится, но я рад.
Бек открыл глаза и посмотрел на него.
Халил был серьезен. Именно за этой поддержкой он приехал - за его одобрением.
- Как остынешь признайся ей во всем. - улыбнулся Халил. - Хватит уже мучиться и ее мучить. А об остальном забудь вообще. Тот козел в прошлом, Умид спрячется стоит тебе рявкнуть на него пару раз, а она пока здесь. Не тяни, а то опять что-нибудь случится.
- Сам так же считаю. - вздохнул Бек, поднимаясь. - Ладно, я пошел, завтра тренировки.
- Я тоже завтра пойду. - вдогонку крикнул Халил. - Уже неделю собираюсь.
- Давай, завтра зайду за тобой. - кинул Бек и ушел в свой кабинет.
Халил кивнул в пустоту и улыбнулся. Он допил виски, остававшееся в его стакане. Невероятно. Наконец они поговорили, наконец Бек ему все рассказал. Мог бы сразу. Неужели думал, что он может не одобрить его решения? Бек был для него всем, семьей, братом, другом. Он будет носить Свету на руках, если она сделает друга счастливым.
- Если сделает счастливым. - сам себе сказал он и вздохнув, поднялся.
Пора было ложиться спать. И так уже почти утро, плюс он выпил. Халил ужаснулся от того, что спать осталось два часа. Но теперь от тренировки не отвертишься, придется идти. Поставив стаканы в бар, он отправился в свою спальню. Люба сегодня не приедет, других он не звал. Ничего, поспит раз в жизни один.



Бек оставил смежную дверь открытой. Незримое присутствие друга его подбадривало. Он прошел кабинет и вышел в гостиную. Дверь спальни была открыта и он как сейчас видел Любу, колдующую над его Светой. Халил действительно спас его. Еще минута и он бы развернулся. Было страшно подумать как все бы произошло.
- Дурак! - прошептал он сам себе. В спальню он не пошел. К тому же о сне и речи быть не могло.
Бек зашел в свой маленький, домашний спортзал и не включая света уселся на один из тренажеров. Долго винить себя он не умел - по его философии жизнь была дана не для этого. Но, с каждой секундой он понимал насколько ему повезло, что Халил так вовремя позвонил. Не будь этого звонка, возможно в эти же минуты он бы терял Свету навсегда.
- Ты же сам хотел увидеть какая она по-настоящему. - вертелось в голове.
Он увидел. Она ему рассказывала о своей жизни там и даже улыбалась. Не этого ли он добивался? Но она любила Мексику. Почему? Здесь любому станет ясно что из-за свободы. В Москве она сама себя оградила рамками за которые принципиально не выходила. Осозновала ли она сама, что рвется на волю? Что Мексика всего лишь иллюзия, а цель - свобода?
Бек закрыл глаза. Столько лет она была как робот. Сможет ли он изменить ее, заставить понять, что не нужно ехать в другую страну, чтобы получить то, чего хочешь?
В любом случае, благодаря Халилу, сегодняшний день можно было считать успешным. Не считая информации о двадцатибаксовых поцелуях, все прошло по плану.
Бек довольно хмыкнул и поднялся. Включив ионизатор воздуха, он встал на беговую дорожку. Ему все равно не заснуть и до тренировки уже осталось совсем ничего. Легче вообще не ложиться. Установив небольшую скорость, он начал бежать, разогревая мышцы плеч и рук. Алкоголь был нежелателен при тренировках, но сегодня виски были ему необходимы. Правда, был один минус - вот уже больше года, стоило ему выпить, как в память лезла Мексика. И сейчас было то же самое.
Когда Халил позвонил ему и сказал, что Сашу застрелили, у него в первый раз в жизни чуть не остановилось сердце. Он ехал в машине и было чудом, что в этот момент он стоял на светофоре. Его бросало то в холод то в жар, у него в первый раз в жизни тряслись руки. Бек включил аравийку и несмотря на шквал разъяренных сигналов, не трогался со светофора несколько минут.
Саша был его последней надеждой. Как бы Бек не притворялся перед Халилом, ему было все тяжелее жить без Светы. Он тихо сходил с ума из-за разлуки и ревности, но все еще прятался за своей гордостью. Тогда и пришла идея отправить в Мексику Сашу. План был прост - соединить братишку с сестрой и показать сестре в чем заключаются ее обязанности. По его расчетам Света должна будет вернуться, после того как нужные люди убедят ее в чрезвычайной опасности Мексики. Саша отправился в Мексику, как он и предполагал, радуясь возможностью увидеться с сестрой. Бек тем временем подкупил пару своих и возложил на них обязанность устроить небольшую перестрелку. Любая сестра первым делом защитит того кого любит, а Бек прекрасно знал как Света любила Сашу. Она бы вернулась в Москву вместе с братишкой, он был уверен.
Бек в тот день ждал звонка от мексиканских головорезов, а вместо этого ему позвонил Халил и благо застал его на светофоре.
Ответить другу Бек не смог - перезвонил через четырнадцать минут, когда смог дышать и думать. Он был весь в поту от охватившего его ужаса. Халил удивленный его молчанием пытался выяснить все ли в порядке, но Бек лишь попросил его найти билет на ближайший рейс. В Мексику он вылетел через три часа, сорок восемь минут. Халил за время полета устроил все и Бек без всяких препятствий и задержек отправился сразу в Гвадалахару. Там его встретил свой человек и отвез на базу, на которой была она.
Бек помнил тот день до мельчайшей подробности. Жара, пустыня, горячий, обжигающий воздух. Он ехал в прострации, не зная, что и как будет говорить, когда увидит ее. Он потерял счет времени, был невнимателен и неосторожен. Он думал лишь о ней.
Гид, в кавычках, привез его к большому дому, стоявшему посреди пустыни. Бек увидел так называемую базу, развалины и мусор, что валялся повсюду. Его замутило. Он сам, своими руками отправил ее в эту дыру, как он думал на три месяца. Это было самое ужасное место, которое он когда-либо видел. Все вокруг было как в кошмарном, отвратительном сне.
Ведь ее отправили охранять видного бизнесмена, собирающегося управлять многомиллионными операциями. Так какого дьявола эти миллионные дела велись в этой дыре? Это должен был быть офис, пусть самый непрезентабельный или обшарпанный… Но не пустыня с отбросами общества.
На базе было много вооруженных мужчин. Бек оглядывал их. Грязные мексиканцы. Какая-то часть его мозга пыталась проанализировать степень их опасности - сколько их, каков процент настоящих бойцов, чем они вооружены и где их основные точки месторасположения? Но, профессиональный навык затмился чувствами и он невольно думал только о том, что она весь год находилась среди них.
Гид поговорил с одним из мексиканцев и его повели за дом.
- Она там, синьор. - сказал гид, показывая вперед.
Бек последовал за ним чувствуя, что его тело еле слушается его. Он боялся увидеть ее, боялся услышать слова упреков и обвинений. Как она будет смотреть на него теперь? Остались ли в ней ее робость и смущение? Считает ли она его до сих пор своим учителем или же готова убить в слепой ярости? Эти вопросы мучили его с того момента как Халил сообщил о смерти Саши. Он мог избежать этих вопросов, если бы поехал за ней сам или если бы не струсил и не отправил ее в эту треклятую страну. Теперь каждый шаг по раскаленной земле был для него мучением. Слепящее солнце и марево вокруг. Все было как в аду. Но он шел к ней.
Он увидел ее. Света была далеко от дома, одна. Сидела на земле, под палящим солнцем, локтем облокотившись о валявшуюся шину от грузовика. Загорелая кожа, накаченные мышцы рук, растрепанные волосы. Ее лицо скрывала кепка, но голова слишком сильно была опущена вниз, словно у нее не было сил поднять ее.
Вокруг, спрятавшись в тени каких-то нелепых построек стояли мужчины. Все молча провожали его взглядом. Бек все еще был в пиджаке. Жара, вокруг развалины и обнаженные до торса мужчины, а он в дорогом костюме. Но, он шел вперед, ни на что не обращая внимания.
Мгновением позже Бек отметил одного мужчину, высокого, накаченного и стоявшего ближе всех. Ощущение опасности - этот был бойцом - уверенным, сильным. Мексиканец смотрел на Свету по особенному и Бек с первой же секунды возненавидел его. Тот самый дилер, заплативший за продление контракта. Бек скользнул по нему взглядом. Мексиканец, почувствовав взгляд, посмотрел на него и Бек остановился.
До Светы оставалось несколько шагов.
- Я приехал за ней. - с угрозой прошипел Бек.
Мексиканец не понял его слов, но прекрасно разобрал угрозу в голосе.
Несколько секунд они оба смотрели друг другу в глаза. Почувствовав неладное, остальные мужчины начали оборачиваться на них и крепче сжимать оружие. Бек уловил перемену и боковым зрением увидел как мужчины начинают приближаться. Но тут Света обернулась и увидела его.
- Это мой учитель. - тихим голосом сказала она на английском.
Мексиканец отступил, опуская взгляд, мужчины отошли назад.
Бек еле уговорил себя тогда не бросаться на рожон. Ну убей он главного урода, остальных слишком много и они на многочисленных позициях. На такой открытой местности его бы быстро изрешетили.
Бек совладал с собой и сделал несколько шагов, отделявших его от нее.
- Света. - тихо позвал он.
Она сидела с опущенной головой, а услышав его голос опустила ее еще ниже.
Бек медленно подошел ближе и сел на шину, рядом с ней. Он услышал ее вздох. Она пошевелилась и облокотила голову об его колено. Бек сжал губы и положил руку на ее плечо.
- Света. - прошептал он.
- Он умер. - послышался ее безжизненный. - Они его застрелили…
Голос превратился в шепот и затих. Бек знал, что она плачет. У него потемнело в глазах. Она не обвиняла… Возможно это был шок и осмысление правды произойдет позже, но так даже было лучше.
- Я приехал за тобой. - тихо сказал Бек. - Ты сможешь забрать тело… и мы уедем.
Света некоторое время молчала. А потом медленно покачала головой.
- Нет. - тихо, но твердо сказала она. Она положила на его колено руку и прижалась еще сильнее, словно обнимая его. - Ты же учил меня убивать…
Здесь Бек понял, что она не в себе. Она никогда бы не осмелилась обнять его, а тем более обратиться к нему на ты. Он зажмурился, выдержал паузу, давая ей и себе время.
- Ты хочешь убить? - спросил он через несколько секунд, когда почувствовал, что ее хватка ослабла и она дышит.
Света закивала головой.
- Мы нашли одного из них. - она резко отпустила его ногу и отвернулась. Она уставилась в одну точку перед собой. - Сегодня ночью я пойду за ним.
- Я пойду с тобой.
- Нет. - Света истерично рассмеялась. Ее смех разрушил раскаленную тишину этой адской пустыни. - У нас есть план. Они не должны знать, что мы начинаем на них охоту, иначе они убегут и я буду долго… долго… долго искать их…
Бек тогда был готов закричать от страха за нее. Света была доведена смертью брата до сумасшествия. Она не смотрела в глаза, постоянно что-то шептала и думала только о том как убить. Он видел как ее пальцы сжимаются, словно в них было оружие. Эта пустыня свела ее с ума.
- Что за план? - строго спросил Бек, надеясь, что его тон приведет ее в себя.
Возможно, помогло. Света, все так же смотря в одну точку, рассказала их затею - она приведет шестерку, а Рикардо его расколет.
- Лучше если это сделает Рикардо, потому что я могу сразу убить и мы ничего не узнаем. - монотонно сказала она, как будто рассказывала историю для дебилов, а не план о мести.
- Рикардо, это та обезьяна? - спросил Бек, кивком показывая на мексиканца.
Света не смотрела на него, но уловила кивок боковым зрением.
- Да. - коротко ответила она.
- Что будет потом? - спросил Бек. - Что будет, если вы расколете его?
- Найдем убийцу. - спокойно ответила Света. - И я выполню твой урок… Ты сможешь гордиться…
- Света, я хочу чтобы мы сейчас же уехали. - серьезно сказал Бек.
Но Света резко поднялась на ноги. Он в первый раз увидел ее заплаканное лицо и горевшие безумием глаза. Ее движения были слишком резки и порывисты, она не владела телом так же как и не владела своим разумом. Бек готов был закричать, но в этот момент говорила она.
- Навряд ли я смогу отсюда уехать. - истерично рассмеявшись, сказала она. - Мое тело тоже останется здесь… Как и Сашино… Это же Мексика! Я отомщу и все… Больше мне ничего не надо... Ничего!
Бек поднялся следом за ней, понимая, что теряет ее. Он протянул к ней руку.
- Я буду рядом. - как можно более спокойным тоном сказал он. - Я буду помогать.
Света на какое-то мгновение словно узнала его. Ее взгляд блеснул сознанием, но потом его вновь заволокла боль. Он ясно увидел это - мгновение настоящей Светы, а потом чистое сумасшествие. Но она разрешила ему остаться, возможно поддавшись проблеску ума.
- Хорошо. - кивнула она. - Оставайся. Ты поможешь.
Потом она опустила голову, словно спрятавшись и отошла к этому гаду Рикардо. Она сказала ему что-то на испанском и ушла в дом.
Бек проводил ее взглядом. И он не мог пойти за ней потому что между ними были эти мексиканские уроды и Рикардо. Те, на попечение которых он послал ее сам. Скрипя зубами Бек посмотрел на мексиканскую гориллу. Рикардо сначала дождался его взгляда, а потом приблизился к нему, нагло оглядывая с ног до головы.
Усмехнувшись, эта обезьяна что-то начала говорить, оборачиваясь к дружкам, поворачиваясь обратно к нему и тыча в него винтовкой. Рикардо гордился своей властью, швырялся и красовался ею. Он презрительно смеялся обращаясь к новоприбывшему гостю.
Бек тогда уже был спокоен. Он уже взял себя в руки. Рано было выдавать себя гневом. Его волновала Света, а не эта похваляющаяся тварь.
В ответ на испанскую тираду Рикардо, Бек оветил только тремя словами.
- Я убью тебя.
Рикардо усмехнулся, не понимая русского, а Бек прошел мимо него и направился к дому.
Света была на первом этаже, представлявшем собой одну огромную комнату, заставленную столами. Здесь работали вентиляторы и было чуть прохладней чем в пекле снаружи. Света лежала на одном из столов и сжимала пистолет, прижимая его к груди. Она смотрела в потолок.
- Для меня найдется оружие? - спросил Бек, подходя к ней.
- У нас много оружия. - кивнула Света, не отводя от потолка затуманенного взгляда.
Тут в дом начали заходить мужчины. Рикардо подошел к Свете и попытался обнять ее, но Света резко вскочила и начала кричать что-то на испанском. Истерика длилась до тех пор, пока Рикардо не напоил ее водой, насильно прижимая к ее губам бутылку.
Бек наблюдал за этой картиной молча, без единого движения. Он собрался и начал думать как раньше. Он трезво оценил обстановку и понял, насколько глупым было его решение ехать сюда без маленького отряда убийц. Но, он не собирался отступать. Все, что нужно было сделать, это правильно выбрать нужный момент и всех этих обезьян обезвредить. Гориллу в первую очередь.
Света после истерики поднялась на второй этаж. Бек понял, что сейчас Рикардо все свое внимание переведет на него.
- I need а weapon. I will help to kill them. - сказал Бек, спокойным голосом.
Он был уверен, что Рикардо знает английский. Так и оказалось. После долгого, изучающего взгляда, Рикардо сказал что-то своим людям и они повели его в сарай. Там лежала гора оружия.
- You can choose anything you like. - сказал ему Рикардо.
Бек не стал изображать из себя героя, возможно Света ничего о нем и не рассказывала, а потому выбрал себе кольт и взял три обоймы.
- Мы пойдем к окраине города ночью. - объяснил Рикардо, наблюдая за тем, как русский выбирает себе оружие. - Света сможет пройти в клуб, в котором отдыхает один тип. Его зовут Пако, он знает кто напал на грузовики.
- Хорошо. - кивнул Бек, пряча оружие под пиджаком. - Что потом?
- Потом мы найдем их и убьем.
- Закон? - спросил Бек, уверенно смотря в глаза мексиканцу.
- Здесь я закон. - ответил Рикардо.
Бек оставил его бахвальство без внимания. Они вернулись в дом. Через некоторое время сверху спустилась Света, одетая в какие-то яркие лохмотья. На голове была ужасная прическа, на лице яркий макияж. Но, похоже, она знала что делает. Говорила она уже спокойно и ее взгляд стал осмысленным.
Бек подозвал ее.
Она отошла от обезьян и подошла к нему.
- Ты уверена, что справишься? - спросил он.
Она кивнула.
- Я хорошо выучила испанский и говорю почти без акцента. Они не сразу поймут кто я. Я постараюсь пробраться незаметно.
Бек внимательно следил за ее речью и поведением, но она была спокойна.
- Я в порядке. - сказала Света.
Никогда не было порядком разговаривать с учителем в таком тоне, значит ее помутнение не прошло. Складывалось впечатление, что она не понимала того что происходит вокруг и машинально следовала поставленной в горячке цели.
Не успел он найти нужных слов, как она отошла от него и начала разговаривать с обезьянами.
Следующие пару часов Бек наблюдал за жизнью на базе. Некоторые мужчины лениво лежали на досках или блоках сена, периодически покуривая травку, пару дозорных пинали банки из под консервов на постах вокруг дома, кто-то чистил оружие, кто-то играл в карты, разбавляя удушающую жару мексиканским матом. Бек держался в стороне, рассматривая каждого. Он старался вести себя тихо. Света сидела у него на виду, на крыльце дома, прислонившись к деревянному столбу. Все так же опущенная голова, с ужасной прической, все так же дергающиеся руки, порывающиеся схватить оружие. Ее лица он не видел. Рикардо был самым активным - он ходил из дома в сарай и обратно, отдавал какие-то поручения сонным мексиканцам, звонил, с кем-то спорил. Иногда он подходил к ней, но она молчала и он оставлял ее, стараясь находиться поблизости и не упускать ее из виду. Пару раз он подходил и к нему, задавая наводящие вопросы об его умениях.
- Это ты научил ее драться? - был его первый вопрос.
- Она умела драться когда я взял ее на работу. - Бек отвел от себя ненужный ему сейчас интерес.
Значит мексиканцы успели хлебнуть ее скорости. Бек оценивал Риккардо с самой первой секунды их знакомства и теперь думал о том как эта горилла соблазнила его ученицу и сдалась ли Света добровольно? Могло быть чтобы она не справилась с ним? Бек сжимал до боли зубы, но терпел и уговаривал себя не ломать этой твари горла. Он все еще не видел удобного случая расправиться со всеми с наименьшими неудобствами для себя и для Светы. Но соблазн был велик. Как только Рикардо подходил к нему, Бек начинал удерживать яростную дрожь во всем теле. Его успокаивало только то что он не видел в Рикардо скорости. Мышечная масса, вполне возможна колоссальная физическая сила, но не быстрота. Рикардо был медлителен по его понятиям. Бек успел продумать тысячи способов убить его, прежде чем не начались действия, которые отвлекли его.
Когда стемнело почти все мужчины, что были на базе, расселись по трем пикапам. Он, Света и Рикардо сели в салон черного Форда. Рикардо повел свою машину первой, все остальные поехали за ним.
Они ехали около тридцати минут. Когда начался пригород, позади едущие машины отстали, а вскоре исчезли из виду.
- Они объедут район и встанут с другой стороны. - объяснила Света.
Вскоре Рикардо остановился в начале какой-то улицы.
- Дальше я пойду пешком. - сказала Света, вылезая из машины. - Мы встретимся в доме, куда я приведу языка.
Бек в этот момент готов был остановить ее, но что бы это дало? Новую истерику, агрессию со стороны Рикардо или указание не вмешиваться не в свои дела. Тогда Бек впервые был бессилен что-либо сделать. Он покорно остался в машине.
Света скрылась в темноте, а Рикардо увез его в совсем другую сторону. Они ехали в тишине, пока Рикардо не начал говорить.
- Прости, я не знал что ты друг. - сказал он, извиняясь за свои грубости.
Бек постарался кивнуть естественно и без налета ненависти.
- Саша был моим другом. - соврал он.
Рикардо закивал головой в знак того, что понимает его.
- Он был хорошим человеком. И мы найдем тех кто это сделал. - сказал он.
Это был светлый момент. Горилла приняла его за своего. Только вот поздно. У Бека глаза кровью наливались, когда Света оказывалась рядом и он видел на ее шее заживающие следы от засосов. Этот урод прикасался к ней. Этого было достаточно для того чтобы Бек врал, притворялся, даже унижался. Все, ради одного сладкого момента - убийства.
Дальше все пошло быстрее. Всего лишь час мучительного ожидания в каком-то маленьком и грязном доме и Света дала знак вульгарным смехом.
- Они приближаются. - шепотом скомандовал Рикардо, осторожно выглядывая в щелочку между окном и занавеской.
Двадцать мужчин набились в крохотный домик разными путями, пытаясь не привлекать внимания. Рикардо привел его и они оказались пятой ходкой. После них пришло еще несколько человек, после этого все затихли в ожидании. Бек терпеливо ждал, пока начнутся хоть какие-то действия. Наконец, появилась Света.
После сигнала, дверь в доме отворилась и она втащила следом за собой пьяного в стельку, низенького и толстого мексиканца. Она громко смеялась, но как только закрылась дверь, ее смех утих. Раздался звук удара и падающего тела.
Рикардо зажег свет и все увидели как Света пытается придушить свою жертву.
Рикардо шепча что-то кинулся к ней и попытался оттащить ее. Остальные бросились на помощь жертве, которая еще нужна была для допроса.
Бек стоял в стороне и не вмешивался, точно зная, что сейчас Рикардо попросит его помощи. Так и произошло. Рикардо подтащил брыкающуюся Свету к нему и попросил держать ее пока они будут допрашивать шестерку.
Бек принял Свету из его рук и ухватил так, что она не смогла сопротивляться.
Рикардо замер, увидев ее в бойцовском захвате. Света затихла в сильных тисках.
- Я знаю, что делаю. Она не будет кричать. Иди. - уверенным тоном сказал Бек, давая понять, что справиться с ней.
Рикардо кивнул и убежал вглубь дома. По плану, шестерку должны были спустить в подвал. Возможно он не захочет говорить, тогда не должно было быть слышно его криков. Как только все ушли вниз, Бек отпустил Свету, развернул ее и обнял.
- Света! - прошептал он, прижимая ее к себе. Он начал гладить ее по волосам, по спине, успокаивая ее как ребенка. - Тише! Света…
Некоторое время она плакала, потом шумно дышала. Он уже решился поговорить с ней вновь, но она резко высвободилась из его объятий и ушла вниз, к остальным.
Беку не нужно было идти вслед чтобы узнать, что там происходит. Все было понятно и так. Через некоторое время вся банда поднялась наверх. У Риккардо и еще троих мужчин на одежде были пятна крови.
- Он раскололся. - угрюмо сообщил Рикардо. - Теперь уходим отсюда.
Один за одним, с временными интервалами, они все покинули дом и разными путями добрались до машин. Через полтора часа все участники вылазки собрались на базе.
Рикардо начал что-то говорить и объяснять обращаясь ко всем, но Света перебила его почти сразу. Между ними началась перепалка. Бек не понимал ни слова, а потому просто ждал. Было видно, что Рикардо не соглашается с тем, что объясняет ему Света. Рикардо пытался ввязать в спор других мужчин, обращаясь к ним с какими-то вопросами, но Света отрицала все что он говорил со все возрастающей яростью. Рикардо тоже перешел на крик.
Бек расслабился, точно зная, что теперь будет - вот она его послала, вот она взяла две винтовки и идет к выходу расталкивая обезьян, вот Рикардо помчался вслед за ней и успокоил.
После этого они видимо пришли к какому-то компромису, потому что Света согласилась выпустить винтовки из рук и успокоиться. Когда все улеглось, ему рассказали о том, что происходит.
- Горячая голова. - с жалобой и гордостью сказал Рикардо, уделив ему минуту своего времени. - Рвется всех перебить этой же ночью…
- Что произошло? - спросил Бек. Света поднялась на второй этаж и ему ничего не оставалось как выуживать информацию из гориллы.
- Шестерка сказал, что банда напавшая на грузовики отбросы общества. У них нет крыши, нет нормальной базы, нет оружия. Непонятно даже чем они занимаются. Бред какой-то - Рикардо устало потер шею. - Они и не прячутся. Сказал, что живут за Нуэво Мехико. Мы за Тесистаном. Это почти рядом.
- Так в чем проблема? - не понял Бек. - Что нам мешает отправиться туда?
- Не может быть, чтобы какие-то недоумки просто так расстреляли наши грузовики. - недовольно ответил Рикардо. - Здесь все знают кому принадлежит база и кому принадлежат все дороги до Масатлана. У них может быть крыша и мы впустую потратим время не на тех кого надо. А она и слушать не хочет.
- Тот кто убил Сашу среди них? - спросил Бек.
- Да. - Рикардо нехотя кивнул, понимая куда он клонит.
- Тогда я согласен с ней.
Рикардо фыркнул и порывисто развернулся, чтобы уйти. Но, передумал.
- Если мы сейчас перебьем кучку этих идиотов, уже завтра на нас может пойти какой-нибудь клан. - громко закричал он. - Я должен заботиться о нашем будущем.
Бек опустил голову и устало закрыл глаза, молясь о том, чтобы не сорваться.
- О чьем это будущем ты, мразь, говоришь? - стучали в мозгу слова.
Рикардо, видя, что гость сдался, остыл.
- Ладно. Я за несколько часов все узнаю и может быть уже завтра ночью мы все закончим.
Бек нашел в себе силы кивнуть.
- Я сказал своим людям, тебя и твоего помощника отвезут в дом в котором жил Антон. Там все есть. Выспись, отдохни. Я завтра сам за тобой приеду.
Рикардо кивнул ему и тоже пошел на второй этаж. Бек проводил его взглядом. Не дай бог он завтра увидит на ней какой-нибудь новый знак.
- Притронешься к ней и я тебя по кусочкам на медленном огне зажарю! - вслед ему сказал он.
Рикардо его не услышал.
Через пол часа Бек был в доме, в котором раньше жил Антон. Он отпустил гида с поручениями и вошел в неплохой даже по московским меркам особняк.
Соломон встретил его и услужливо показал самую лучшую комнату. После Бек осмотрел дом и сад.
- Вы как синьорита Свиета. - улыбнулся Соломон. - Падаете от усталости, но все равно проверяете безопасность.
Бек кивнул, не выдавая своей радости. Похоже информация здесь сама шла в руки.
- Она моя ученица.
Соломон кивнул и состроил скорбную мину.
- Так жаль синьора Сашу.
- Он долго здесь жил? - спросил Бек.
- Всего две недели. - грустно ответил старик. - И сеньорита приезжала к нему каждый день. Они так много смеялись…
Соломон вытер слезинку.
- Где сейчас живет Света? - спросил Бек, как бы невзначай.
- Как где? С синьором Рикардо конечно.
Бек кивнул и отпустил старика. Такой информации ему хватит.
Пора было отдохнуть. Даже на сильный и выносливый организм подействовали долгий перелет и изнуряющая жара. Бек заставил себя успокоиться. После холодного душа он лег спать.
Проснулся он к обеду. Соломон познакомил его с Луизой, которая приготовила ему мясо по мексикански и множество пряных салатов. Бек заставил себя есть.
- Во сколько приедет Рикардо? - спросил он у старика.
- Синьор сказал, что приедет за вами к вечеру. - услужливо ответил старик.
Бек постарался улыбнуться. Он поел и отправился в сад, под тень деревьев. Гид свое дело сделал и нужный ему человек уже оставил ему сообщение. Осталось позвонить ему. Бек набрал номер.
- Люди Мигеля повсюду. - на ломанном английском заистерил голос в телефоне. - Они расспрашивают о всех кто был там…
- Угомонись. - твердо сказал ему Бек. - Кто такой Мигель?
- Это брат Рикардо. Он управляет делами. Риккардо только в доле… Главный Мигель.
- Они придут за вами этой ночью. - сказал Бек.
Голос разразился плаксивыми мольбами на испанском. Бек услышал слово Санта-Мария раз десять.
- Я тоже буду там. - успокоил он. - Позаботься чтобы у твоих было как можно больше оружия и предупреди всех, что если на девушке будет хоть одна царапина, я убью всех. Ты меня понял?
Стенания стихли и голос жалобно подтвердил здравость своего ума.
- Вполне возможно, что ты единственный кто выживет, так что постарайся быть умнее. Еще раз мне облажаешься, ты не жилец. Сделаешь все как надо и уйдешь из передряги богатым человеком. Понял?
- Понял, синьор. - притих голос.
- И не пытайся убежать. - Бек на всякий случай подстраховал предстоящую бойню. - Я тебя прикрою и все подумают, что ты мертв, вздумаешь уйти и я наведу на твои следы всю банду, а еще хуже сам отправлюсь за тобой. Все ясно?
В сотовом послышался глотательный спазм, после чего дрожащий голос ответил согласием.
Бек отключил связь и оглянулся.
Соломон наблюдал за ним из дома. Старик прятался за занавеской.
- Правильно делаешь. - про себя хмыкнул Бек.
Не обращая внимания на наблюдателя он начал разминаться.
Дальше все пошло быстрее. К вечеру Бек оделся поудобнее - черные джинсы, темно синяя водолазка и черные кроссовки. В джинсах, во внутренней стороне на уровне икр были вшиты карманы. Бек рассовал по ним паспорт и деньги. Оружие и обоймы он спрятал за пояс, уверенный что никакие полицейские проверки им не грозят. Два телефона были в карманах джинс.
Рикардо, как и обещал приехал за ним лично. Светы с ним не было.
- Все случится этой ночью. - важно сказал Рикардо, жестом приглашая его в машину.
Бек ответил кивком.
Они доехали до базы. База казалась более оживленной чем вчера. Бек насчитал больше тридцати мужчин. Света была в сарае с оружием. Чистая, в черной одежде, с собранными волосами, в военных ботинках. За поясом кинжал и два пистолета. Она молча чистила винтовки, одну за другой. Лицо было каменным, движения четкими и уверенными. Бек невольно улыбнулся когда увидел ее. Все его ученики стояли так. Он учил прежде найти опору и равновесие, а уж потом браться за оружие.
- Мы выедем когда стемнеет. - вместо приветствия сказала она, даже не взглянув на него.
Рикардо обошел ее и встал рядом. Он начал осматривать оружие, проверять прицелы. Бек сел на блок сена и огляделся. В этом дряхлом сарае оружие было повсюду. Приглядевшись он понял что половина винтовок просто хлам, который возможно надеются починить. Все новое оружие было свалено в центре на полу и на столах.


- Ты когда-нибудь убивал? - самодовольно спросил Рикардо, играя мышцами и держа тяжелый пулемет в одной руке. - Возможно сегодня тебе придется сделать это.
Бек медленно поднял на него глаза.
Рикардо усмехнулся и начал налаживать ленту.
Света промолчала.
- В этот раз нас будет больше. Поедем все. - продолжал говорить Рикардо.
Света кивком указала что она еще живая и слушает.
- Банда прячется в городе? - спросил Бек.
- Нет, это деревня. Мои люди уже все разведали. Дом того кто… - Рикардо резко замолчал, положил пулемет и взялся за винтовку. - Ну, в общем все будет быстро.
- Быстро. - эхом повторила Света, щелкая затвором готового оружия.
Бек кивнул и опустил голову.
Через час тридцать шесть мужчин выехали из базы. Было впечатляюще видеть столько машин и вооруженных головорезов едущих по пустыне. Бек вновь оказался в одной машине со Светой и Рикардо.
- Не рискуй зря. - по-дружески сказал ему Рикардо, во время дороги. - Нас много, мы справимся. Ты лучше… - тут он кивком показал на Свету.
Бек кивнул.
Света смотрела вперед и никак не реагировала на разговоры вокруг. Но Бек знал, что она волнуется. Он смотрел на ее лицо когда Рикардо отворачивался в окно, и видел как подрагивают ее ноздри и уголки губ. Он знал это выражение лица, видел на спаррингах. Страх и решимость вместе. Она была готова убить и знала на что идет.
Вскоре в пустыне стали попадаться сначала отдельные дома, а потом небольшие селения.
Бек боковым зрением увидел как Света крепче сжимает винтовку.
- Света. - тихо позвал он.
Она не пошевелилась.
- Я в порядке. - тихо ответила она.
Рикардо обратил на них внимание, но Бек изобразил на своем лице заботу и тревогу. Рикардо еще уверенней сжал руль.
Мимо проносилась пустыня, медленно остывающая от дневного зноя. Бек старался смотреть в окно, но все чаще его взгляд останавливался на ней. Он рисковал нарваться на ревность Рикардо, но ничего не мог с собой поделать. Света была рядом и касалась его своим плечом. Ветер трепал ее волосы. Когда машину трясло, она прижималась к нему еще сильнее. Бек на одно мгновение подумал о том, что ему нравится этот горячий воздух. Но это было только одно мгновение.
Через пять минут прозвучало страшное: «Приехали».
Машины остановились в начале какой-то улицы, слабо освещенной тремя фонарями. Еще два выделенных для этой глуши фонарных столба были без света. Домики здесь были низенькими, почти все одноэтажными. В некоторых домах горел свет.
Рикардо быстро выпрыгнул из своего Форда и протянул руку Свете. Света вылезла за ним, крепко сжимая винтовку. Остальные мужчины высыпались из машин и разбежались в разные стороны.
Бек последовал их примеру, но постарался оказаться ближе к Риккардо и Свете.
Рикардо кивком головы дал знак и трое мужчин легко выбили дверь в одном из домов и ввалились внутрь. Послышались предупредительные выстрелы и крики. Из дома послышался женский крик ужаса.
Деревушка ожила. Залаяли собаки, в домах послышался шум. В каких-то окнах свет погас, в каких-то наоборот зажегся.
Крики из дома продолжались, а потом люди Рикардо выволокли на улицу пожилую женщину и старика. Женщина была в ночной сорочке и отчаянно кричала, пытаясь сложить руки в мольбе. Старик испуганно смотрел на бандитов и что-то шептал.
Рикардо накинулся на жертв с криками. Света, тяжело дыша, смотрела на старика и старуху широко открытыми глазами.
Бек следил за ситуацией, находясь в трех шагах от Светы.
После удара прикладом по голове старика старуха начала быстро говорить. Она постоянно умоляла и все показывала в другой конец улицы.
- Нас обманули! - зарычал Рикардо, резко разворачиваясь.
Дальше он кричал на испанском. Головорезы разбежались с центра улицы и прижались к домам, держа винтовки наготове. Рикардо показывал направление рукой.
Небольшими группами все начали передвигаться к концу улицы.
- Это засада. - прошипел Бек, приближаясь к Рикардо.
Он закрыл собой Свету и своим передвижением замедлил ее ход.
- Я знаю. - огрызнулся Рикардо. - Но их мало. В конце улицы стройка, эти крысы там. И там темно… Подонки! Спрятались…
Он замахал руками мужчинам идущим позади него и показал идти в обход.
- Мы их окружим. - сказал он.
Дальше он сказал что-то Свете.
Бек поморщился. С одной стороны стройка была удобным местом, но эти обезьяны и понятия не имели, что делать. Вместо того чтобы обдумать ситуацию, они лезли на линию огня. И не факт, что с той стороны не будет промахов. Ведь один раз та сторона уже облажалась, в результате чего Саша так нелепо расстался с жизнью.
Через две минуты первые фигуры скрылись в темноте. Риккардо и Света приближались к полосе тьмы первые. Бек опустил голову и почти закрыл глаза, стараясь заранее приучить их к темноте. Он начал считать секунды.
Они тоже вошли в темноту, за ними остальные.
Впереди был небольшой пустырь, за ним возвышались бетонные блоки для нового здания. Арматура была установлена для двух этажей и стройка выглядела в виде непримечательного каркаса. Свет лился только из сторожки, которая находилась слева. На крыше крошечной будки был установлен яркий фонарь, направленный на стройку. Тем не менее света было мало.
Бек первым увидел блик от оптического прицела.
- Ложись! - на русском скомандовал он.
Света мгновенна упала на землю, он упал рядом.
Тут же началась стрельба.
Рикардо лег и заорал что-то на испанском, начиная беспорядочно палить во все стороны. Его люди залегли кто где успел и началась какофония выстрелов.
Света начала быстро ползти вперед.
- Стой! - зашипел Бек, хватая ее за ногу.
Но она вырвалась и вскочила. Ее силуэт на мгновение замаячил на фоне стройки.
- Света! - закричал Бек.
Рикардо оглянулся и увидел ее.
- Alto! - заорал он и кинулся в ее сторону.
В этот момент у него под ногами взметнулась пыль и он отступил.
- Adelante! - закричал он на своих.
Выстрелы стали греметь чаще. Люди Рикардо начали двигаться к стройке. Двое успели добежать до бетонных столбов и занять там позиции. Они прикрыли перебежку еще троих.
Рикардо что-то кричал им, видимо требуя прикрытия для себя.
Бек лежал на земле, оценивая свои шансы. Свету он видел, она добежала до крайнего блока. Правильно. Бек за нее был спокоен. Ей нужно будет только занять следующий блок и она сможет спокойно отстреливаться - половина будущего этажа будет у нее как на ладони. К тому же, с той части выстрелов было меньше. Там могло быть максимум двое.
Рикардо рвался в центр, в самое скопление врагов. В центре располагались столбы, блоки, даже две построенные стены. Два самых опасных участка. Люди Рикардо заняли два ближайших столба и прикрыли его - он присоединился к ним. Остальные ползли по темным участкам, окружая стройку. Шансов у врагов мало. Несколько минут и им конец.
Пора было приводить в исполнение свой собственный план.
Бек прицелился в ближайшего головореза Рикардо. Выстрел. Следующий. Выстрел. Стонов ни один не издал, пули летели точно в цель. Его выстрелы смешивались с шумом маленькой войны и на него никто не обратил внимания - он успешно сокращал армию Рикардо. Еще один и еще. Одному досталось две пули. Потом он убрал того, что полз с пулеметом. Не хватало еще чтобы этот мазила стрелять начал.
Бек сменил обойму и на мгновение замер, оглядываясь.
Риккардо с двумя своими продвинулся на два столба ближе к центру. Они уже подстрелили троих, возможно четверых. Светы не было видно, зато с ее стороны стало доноситься больше выстрелов.
- Черт! - зашипел Бек.
Он разрядил еще одну обойму в ближайших мужчин, уже не заботясь заметят это или нет.
Рикардо заметил, он обернулся на выстрелы, которые практически без пауз слышались из одного места.
Бек увидел его взгляд. Рикардо не видел его, он был на свету, Бек в темноте. Рикардо отвернулся к зоне огня.
- Ты следующий. - скривился Бек, перезаряжая кольт.
Схватка стала ожесточенней. Помимо выстрелов послышались крики. Бек в испанском мате не разбирался, но похоже это был именно он. Люди Риккардо и враги перекрикивались яростными фразами, после которых выстрелы звучали еще чаще.
Бек воспользовался секундной паузой и поднялся с земли. Он быстро добежал до того блока где в последний раз видел Свету. Резко он обогнул блок - ни врагов, ни Светы.
- Зараза! - прошипел Бек, пригинаясь и перебегая к следующему блоку.
Еще две колоны и стена, за которой прячется Риккардо с двумя своими.
К Беку подбежал один из базы. Мужчина, высокий, плотный, с черной бородой и усами. Он тяжело дышал и кивал Беку, мол иди, я тебя прикрою.
Бек оглянулся. Обзор слишком хороший, рано рисковать. Он не стал убивать мексиканца и воспользовался его услугой. Мексиканец прикрыл и Бек добежал до стены. Он тут же пристрелил одного из врагов, за что получил одобрительный крик. Мексиканец перебежал к нему, но в этот момент скрылся из виду своих ползущих товарищей. Бек не медля приставил пистолет к его голове и выстрелил.
Крики и выстрелы продолжались. Тут начали доноситься стоны с тыла. Выстрелы переместились туда. Видимо враг решил отступать, понимая,  что рано или поздно окажется в ловушке, а там уже хозяйничали головорезы Рикардо.
Бек занял позицию между блоком и стеной и за пятьдесят секунд убил троих из базы и одного врага.
Тут послышался голос Рикардо. Бек остановился понимая, что горилла переместилась ближе к нему. Возможно сейчас между ними только эта стена.
- Прекрасно. - прошептал Бек.
Он выбежал на открытое пространство и оказался между двумя блоками. Риккардо и еще один пригибались за столбом в трех шагах от него. Они были спиной к нему. Бек первым выстрелом убрал мужчину и уходя за блок сделал еще один выстрел. Риккардо в этот момент обернулся и пуля попала ему в живот. Раненный Рикардо увидел кто это сделал и закричав, бросился за второй блок.
Бек укрываясь за своим блоком, успел увидеть его передвижение.
- Puta perra! Chinga tu madre! - заорал Рикардо из укрытия.
Бек спокойно дышал и продолжал отсчитывать секунды. Из слов гориллы он понял только слова пута и мадрэ. Эта тварь что-то там кричала про его мать.
- Сейчас я тебе покажу мадрэ! - прорычал Бек, проверяя кольт. Еще четыре пули и нужно будет перезарядиться.
Он выскочил с другой стороны блока, одним прыжком преодолел расстояние до другого, припал на колено и выглянул с другой стороны. Рикардо лежал на спине, держась руками за живот. Из раны хлестала кровь, смешиваясь с пылью строительных материалов. Рикардо уже хрипел и дергался. Оружие валялось на земле.
- Слабак! - скривился Бек, чувствуя, как внутри все клокочет. В этот момент перед глазами была кожа Светы и следы засосов на ней. Эта горилла еще легко отделается - при других обстоятельствах смертельные раны наносились бы гораздо медленней.
Бек встал и подошел так, чтобы он увидел его.
Рикардо поднял на него глаза. На мгновение его взгляд загорелся яростью, но потом все лицо исказила боль и он поперхнулся собственной кровью.
Бек сам не заметил, что бежал по беговой дорожке на максимальной скорости. Сколько он уже так бежит? Бек вспомнил, что не засек время. Неважно. В такие мгновения все неважно. Перед глазами стояла картина его самого красивого убийства. Он выстрелил Рикардо сначала между ног, потом в сердце, а потом две пули в голову. За то что прикасался к его женщине, за то что осмелился забрать ее у него, за то что она была так далеко так долго.
Как ни в чем не бывало, он перезарядил кольт.
Это было его самое сладкое убийство. Несмотря на то, что его соперник был давно мертв, Бек до сих пор ненавидел его. Будь у него тогда время и возможность, он бы растянул его смерть и удвоил себе удовольствие.
А дальше та граната, та чертова граната.
Свету он увидел в самом тылу. Она пряталась за столбом и вытирала слезы отчаяния. На ее руке была кровь. Она прижимала пистолет к груди и тяжело дышала.
- Света! - крикнул Бек, перемещаясь на один столб ближе к ней.
До нее еще был блок и два столба, а выстрелы вокруг звучали с тем же усердием.
Она не услышала его, а может не хотела слышать. Бек увидел как ее лицо исказилось от ярости. Она вскочила и закричав что-то на испанском вышла из своего укрытия.
- Света! - заорал Бек.
Секунда - он огляделся, пристрелил ближайшего, не зная свой это или не свой. А она сделала шаг и подняла руку прицеливаясь.
Вторая секунда - он вышел из своего укрытия и увидел того, в кого она целилась. Какой-то невысокий, обваленный в пыли мексиканец отступал и что-то злостно кричал. Света сделала еще шаг и выстрелила.
Третья - она промахнулась, а мексиканец нет. Света дернулась всем телом и упала на колени. Пуля пробила ее плечо.
Бек застыл и счет сбился. Крик замер на губах. Но Света поднялась и выстрелила. Точно в цель. Она закричала и выстрелила еще раз. Мексиканца отбросило назад и он упал. Остервенело крича, Света разрядила в него всю обойму.
Бек начал дышать. Она на его глазах убила человека и насладилась убийством точно так же как и он минуту назад.
Тут пришлось выйти из шокового состояния. Боковым зрением он увидел движение и резко развернувшись выстрелил, потом еще. Проход чист. Он бросился к ней. Света в этот момент истерично хихикала и медленно опускалась на колени. По ней было видно, что она не собирается сражаться дальше. Опущенные плечи, руки и голова. В этот момент Бек увидел в ней готовность умереть. Но нет, только не сейчас, когда он так близок к цели. Теперь он будет править этим балом монстров. Она уедет с ним и все это закончится. Он сделал два шага к ней и она обернулась, заметив движение. Тут ее глаза расширились от ужаса. Бек понял в чем дело. Он резко развернулся, но Света уже выстрелила и пристрелила того кто стремительно к ним приближался. Враг упал, но по бетонному полу покатилась граната.
- Бек! - испуганно прошептала Света.
Он услышал этот шепот, успел обернуться и посмотреть на нее. Она стояла на одном колене, разряженный пистолет валялся рядом, в руках был другой, из которого она только что выстрелила. Но выстрел был сделан поздно и теперь ее глаза с ужасом смотрели на гранату без чеки.
В тот момент даже время было бессильно.
Граната застряла в мусоре и взорвалась. Вспышка света, удар по барабанным перепонкам, ужасающая боль в груди. Бека отбросило и оглушило.
Черные секунды. Темнота. Гул. Страх борющихся за жизнь инстинктов. Он увидел черное небо, но он встал. Ему казалось, что он встал быстро. Он ничего не слышал, но он прекрасно соображал. К нему подбежал кто-то с базы и помог ему идти. Он что-то говорил ему, а он ничего не понимал. Мексиканец вел его в одну сторону, но Бек упрямо шел туда где видел Свету. Ее не было. Бек пытался идти сам, но у него плохо получалось. Мексиканец позвал на помощь и его увели насильно.
Дальше был настоящий хаос. Его гид переводил ему слишком много информации. Рикардо застрелен, многих с базы убили, двое врагов успели скрыться, им всем придется залечь на дно, но самое главное, Света не найдена.
Бек переваривал услышанное несколько секунд, а потом схватил гида за горло и приказал разыскать ее. Здравый смысл проснулся позже. Всем пришлось покинуть место побоища.
Первым делом Бек забрал вещи и паспорт Светы из дома этой скотины Риккардо. Потом распорядился, чтобы тело Саши было отправлено в Москву ближайшим рейсом, с этим проблем не возникло, Халил уже обо всем позаботился. Затем пришло время заметать следы. Из Гвадалахары пришлось уехать и затихнуть в Мехико. Свои люди вели поиски по больницам, полицейским участкам, по ближайшим деревням и даже городским трущобам. Светы нигде не было.
Бек рвал и метал, но в незнакомой стране он ничего не мог сделать. По Гвадалахаре уже ходили слухи об огромном русском убийце, так что его пребывание в Мексике начинало пахнуть сумасшествием. В аэропорт соваться не было смысла. Гид на машине повез его в Канкун. Почти двадцать часов езды - времени предаваться горю было хоть отбавляй. Потом Халил устроил его возвращение домой. Бек на яхте добрался до Кубы, а оттуда полетел в Москву.
Без Светы.
С Халилом он не смог поделиться даже впечатлениями о погоде. В голове постоянно жгла мысль о том, что у него было время сделать два шага, обнять ее, обернуться и пристрелить гада до того как он бросит гранату. Одна и та же мысль. Целый год. Он не мог прогнать ее, не мог перестать думать об этом, не мог заглушить ничем. Он целый год мучил себя, пока Халил не показал ему запись с танцем.
Бек переставил тренажер на более медленную скорость. Пора было останавливаться. Уже начинали болеть мышцы ног. От алкогольного опьянения не осталось и следа. Бек восстановил дыхание и поставил программу на обычный шаг. Вскоре он остановил тренажер и сошел с него. Походив по залу он успокоился.
Халил был прав, обвинив его в идиотизме. Света была рядом. С ней все в порядке. И плевать на эти двадцатибаксовые поцелуи.
Бек сухо усмехнулся. Нужно было идти в душ, а потом будить Халила.




Света ужасно переживала.
- Это текила. - оправдывалась она.
Мало ей было стольких лет немых насмешек со стороны Бека и Халила, так она еще на двадцать лет вперед себя посрамила. Как она могла такое сказать?
Света ходила по квартире без остановки до самого утра, кляня себя за глупость. Сказать такое учителю.
- Боже! - стонала она.
О сне и речи быть не могло. Когда сработал будильник в сотовом, она пошла в душ, смывать с себя косметику и запах духов.
Мысль о тренировке убивала ее. Где-то в подсознании теплилась надежда, что Бек не появится и переложит тренировку на Умида. Сейчас ей было легче вынести ненависть ученика, чем насмешливый или осуждающий взгляд учителя.
Собравшись, она наскоро съела хлеб с сыром и выбежала из квартиры. Метро, люди, утренняя прохлада и спорткомплекс.
В раздевалке было пятеро учеников, после нее зашли еще двое.
Дилмурод как всегда поздоровался с ней, она как всегда промолчала.
Одев обувь она замешкалась, не зная, что делать, идти сразу на плаху или остаться в раздевалке.
Вошел Умид. Не посмотрев в ее сторону, он прошел к своему шкафчику и бросил на скамейку свою сумку.
- На плаху. - решила Света и вышла.
Несмотря на то что Умид все время был спокоен, она постоянно чувствовала тревогу стоило ей только увидеть его.
Света прошла вдоль зала, еще никого не было, и встала там где обычно. Она начала разминать стопы и кисти. Когда из коридора послышались голоса и в зал вошли Бек и Халил, она опустила взгляд и почувствовала как бледнеет.
- Только не это! - сознание жалобно свернулось в комочек. - Вместе пришли… Чтобы посмеяться…
У нее мгновенно пересохло в горле и ее движения замедлились. Они оба были в спортивных костюмах, а значит оба всю тренировку будут глумиться на ней. Когда Бек вступил на квадрат, она еле нашла в себе силы поприветствовать его.
Она не смотрела на него, но чувствовала, что он улыбается.
- Света! - воскликнул Халил радостно. - Как дела?
Света поздоровалась еще раз и постаралась улыбнуться.
- А что ты со мной здороваешься как с ним? - рассмеялся Халил. - Я здесь такой же как и ты. - он встал рядом на полосу и вопросительно посмотрел на Бека. - Кстати, где мне встать?
Бек ходил по центру квадрата, медленно разминая мышцы шеи и плеч. Он строго посмотрел на друга.
- А что твое место каждый раз меняется? - спросил он.
Халил скорчил рожу и пошел на начало полосы.
Света заметила, что они оба смотрят на нее. Она вновь побледнела и затаила дыхание. Ее спасли ученики, начавшие выходить в зал.
Халил оживился и его внимание переключилось. Он привычно шумел, здороваясь и разговаривая почти с каждым учеником. Для каждого у него была своя тема и повод посмеяться. Когда все построились, Беку пришлось шикнуть на него, чтобы он угомонился.
Тренировка началась. Разминаясь в беге и приседаниях, Света успокоилась. Ей было нечего терять, так почему она так боялась. Ну уволят ее или отстранят, ей это только храбрости добавит и она сразу же рванет в Мексику. Она мысленно застонала - привычный ответ на привычные мысли. Она была уверена, что ее не уволят. Была уверена и все равно постоянно об этом думала.
- Ну, хватит! - взмолилась она, когда в очередной раз заметила как Халил смотрит на нее.
Бек перешел к упражнениям и приемам.
- О, я знаю, что будет потом! - отрабатывая удары, рассмеялся Халил прыгая на месте.
И откуда только в нем столько энергии? Света стояла в линии и все равно видела как он выбивается из строя.
Бек пока был терпелив.
- Все! Спарринг! - Халил подпрыгнул и хлопнул в ладоши, когда Бек остановил группу и дал вольно.
- Первым хочешь стать, да? - гневно спросил Бек.
Учитель сказал это тихо, но как и всегда все пространство зала заполнилось его голосом.
- Конечно! - рассмеялся Халил, изображая удары.
- Давай! - скомандовал Бек, кивком указывая на мат. - Допрыгался! Халил и Шерзод.
Халил довольно ступил на мат, Шерзод улыбаясь вышел и встал рядом. Они поприветствовали друг друга и встали в стойку. Шерзод сделал один предупреждающий шаг и Халил дико завизжал, прикрываясь от страха как девица.
Все прыснули со смеху. Света сжала губы, но все равно рассмеялась. Она мельком посмотрела на Бека, он улыбался и старался не расхохотаться. Шерзод согнулся от смеха пополам.
- Я готов, я готов! - паясничал Халил, вновь вставая в стойку. - Это я просто… так… готовлюсь так…
Шерзод смог принять нормальное положение, хотя рот остался до ушей. Он вновь сделал шаг и Халил вновь завизжал.
На этот раз Бек расхохотался громче всех.
- Все! Пошел вон! - скомандовал он.
- Все, все! Я серьезный! - заверил Халил и как по мановению волшебной палочки перестал смеяться. - Честно! Все! Давай. Бой.
Бек скрестил руки, давая ему еще один шанс.
Шерзод пошел в наступление и Халил выбросил вперед руку. Резко ударив по уху, он захватил левую руку Шерзода, завел за спину, ударил по нижней части спины коленом, валя на его на мат. Навалившись всем телом, он лишил его возможности шевелиться.
- Хорошо. - сказал Бек. - Еще раз.
Халил довольно поднялся. Шерзод излишне вежливо поклонился ему. Они вновь встали в стойку. Шерзод пошел в наступление, но теперь был готов. За девять секунд он повалил Халила.
- Сдаюся! - завопил Халил, оказавшись на полу.
- Еще раз! - хохотнул Бек.
На этот раз раунд продлился шестнадцать секунд. Шерзод победил.
- Кто-то редко ходит в спортзал. - констатировал Бек проигрыш друга.
Халил махнул на него рукой и изображая древнего старика, сошел с мата.
Прошло еще несколько спаррингов. Света была третьей вместе с Саидом. После них дрались еще три пары.
- Теперь Света и Умид. - сказал Бек.
Света едва не вздрогнула, почувствовав как волнение мгновенно возвращается. Что это за проверка? Ведь он не ставил ее против Умида.
Халил выдал себя, резко повернувшись к другу. Все ученики удивленно воззрились на учителя.
Бек стоял спокойно, скрестив руки.
Умид ступил на мат совершенно естественно, словно каждый день дрался с той, что сбила его с ног на неделю.
Света шла на мат, как только слышала свое имя. Вышла и в это раз. На автомате.
Она повернулась к учителю, поклонилась, повернулась к противнику и поклонилась. Все спокойно, кроме одного.
- Что делать? Поддаться и проиграть или же драться в полную силу?
- Бой. - скомандовал Бек.
Умид первый пошел в атаку, Света отступила на шаг, анализируя ситуацию. Волнение пропало, тело напряглось, чувства обострились, но она еще не знала, что делать. Она позволила ударить себя, но не дала себя захватить. Боковым зрением она заметила как Бек прижал кулак к губам. Недобрый знак, значит надо наступать. Шаг, удар в грудь, быстрый блок, еще один. Она отразила руку Умида идущую в захват, вывернулась из под второй, зашла под него, ударила по ребрам, резко выпрямилась, блок и удар по шее. Умид потерял хладнокровие и перенес весь вес тела на левую ногу для быстрой атаки. Она сбила его опору, плечом ударяя его в солнечное сплетение. Блок, шаг, удар, еще блок и захват.
- Хорошо! - сказал Бек, когда Умид оказался на полу. - Еще раз!
- Еще раз? - одними губами прошипел Халил, делая страшные глаза и смотря на друга, мол с ума сошел?
Бек все еще стоял, прижав к губам кулак.
Умид поднялся и сверкнул яростным взглядом. Он шумно выдохнул и встряхнулся.
- Все таки ему нужно было стать актером. - подумала Света, видя как он изображает из себя Сталлоне. Она даже не запыхалась и ничем не выдала ни своего волнения ни радости от победы. - Чтож, герой, давай… из последних сил…
Умид уже вел себя неправильно - он не следил за своим дыханием.
- Бой. - скомандовал Бек, не давая ему времени собраться.
Света повалила его за одиннадцать секунд.
Умид гневно закричал, оказавшись на полу.
Света отпустила его и быстро отошла, а он ударил по полу кулаком и вскочил на ноги.
В зале воцарилась тишина.
- Еще! - скомандовал Бек.
Голос Бека был гневным. Такое случалось редко. Света опустила глаза, не понимая, хорошо это или плохо. На кого сейчас направлен его гнев? На нее или на Умида, который не может повалить девчонку? В любом случае, это было похоже на наказание за ее ночную оплошность. Хорошо. Тогда нет смысла изображать из себя паиньку.
Света встала в стойку.
Умид уже не старался скрывать свои эмоции, его лицо было перекошено от злобы. Вновь как в первый раз - желание убить, а не тренироваться.
- Бой. - скомандовал Бек.
На этот раз Умид не торопился наступать, Света тем более, ее хладнокровие в начале поединка было известно всем. Умид начал движение в обход. Он сделал полукруг, сжигая ее взглядом и готовясь к атаке. Света развернула только корпус, понимая, что ей так даже удобнее. Либо удар с разворота, либо отступление и опора для правой ноги для рывка.
Умид понял, что она слишком спокойна и вернулся на исходную позицию. Он сделал резкий выпад, ударил правой и левой и резко отступил. Света успела отразить оба удара и так же отступить.
- Что, Кобра? - зашипел Умид, исподлобья смотря на нее. - Укусить боишься?
В зале пронеслось волнение. Ученики украдкой переглядывались и посматривали на учителя. Это был не спарринг, а настоящий бой. Умид был похож на разъяренного зверя. Если Света сделает хотя бы одну оплошность, он за секунду свернет ей шею.
Бек стоял напряженный до предела. Руки сцеплены, злой взгляд на Умиде.
Света проигнорировала слова Умида, продолжая стоять.
Умид еще раз сделал обманную атаку и вновь отступил. Они быстро сошлись и разошлись, меняя позиции.
- Потеряла свою сноровку? - прорычал Умид. - Боишься? Яд закончился? Считаешь, что ты самая крутая? Кобра, да?
Света сжала зубы. На ее худом лице заходили желваки. Где-то внутри загорелась ярость, начиная клокотать как вулкан. Столько лет она терпела этого морального урода, столько лет молчала и сносила все его издевки. Вот гад! Света нахмурилась, ее брови и ноздри задрожали. Она знала, что зря гневается, что ей может влететь от Бека и может и от Халила, но было поздно. Напряжение царящее в зале и гнев этого придурка передались ей и она взорвалась.
- Ты, Скорпион! - ледяным тоном сказала она, чеканя каждое слово. - Мелкий, злостный… Радиус опасности десять сантиметров. Просто большой таракан с ядом в заднице!
Бек еле слышно усмехнулся, в зале послышались смешки, Халил вообще открыто расмеялся.
Умид покраснел от гнева и необдуманно бросился в атаку.
Свете не составило труда сбить его с ног. Его гнев уменьшил его скорость, она наоборот была собранней чем обычно. Она повалила его и резко отступила. Но Умид с криком поднялся и вновь бросился на нее.
Раздались испуганные крики. Без команды учителя, без стойки, он просто понесся на нее тараном.
Света выставила вперед левую ногу, готовясь к удару, но тут подскочил Бек. Он схватил Умида за плечо и рывком оттолкнул его.
- Что это еще такое? - закричал Бек.
Умид отлетел и упал на мат, а в зале воцарилась тишина.
- Ты вообще ахуел?! - крик учителя прогремел раскатом грома и несколько секунд все вокруг звенело.
Умид вскочил и закричал от ярости и обиды. Он сжал кулаки, но по взгляду Бека, защищающему Свету, было понятно - этот бой проигран. Умид развернулся и убежал в раздевалку.
Все проводили его взглядами и услышали как он шарахнул дверью.
Халил стоял с непривычно-серьезным выражением лица, остальные молчали.
Бек повернулся к Свете и положил руку ей на плечо.
- Ты в порядке? - тихо спросил он. Он заглянул ей в глаза и дождался пока она не посмотрит на него.
- Да. - слегка удивленно ответила она.
Она посмотрела на него и сразу опустила голову. Ее же не успели ударить, почему же ей быть не в порядке.
Бек отпустил ее и повернулся к остальным.
- Закончили. - сказал он. - Свет, ты пойдешь когда уйдет Умид.
Все ученики поклонились и бодро пошли в раздевалку, предвкушая зрелищный вид побитого Умида, а Бек, Халил и Света остались.
Халил молчал, нетерпеливо поглядывая на друга. По нему было видно, что ему не терпится обговорить ситуацию.
Света в нерешительности стояла там же где и была. Бек посмотрел на нее, на друга и шумно выдохнув пошел к себе в кабинет.
Халил выдавил улыбку.
- Всегда боялся с тобой драться. - сказал он, поворачиваясь к Свете. - Не зря ведь. Круто ты его…
Света кивнула.
- Спасибо. - тихо ответила она.
- Ну, ладно, я пошел. - сказал Халил, почесав голову.
Света осталась стоять. Едва Халил дошел до выхода, как из раздевалки вылетел Умид. Не сказав ни слова он вышел.
Света медленно пошла переодеваться.
- Нет, ну ты видел? - вскрикнул Халил, вбегая в кабинет Бека. - Он же вообще оборзел!
Кабинет отделялся от спортзала длинным коридором, так что можно было не бояться, что кто-нибудь из учеников услышит их разговор.
- Дверь закрой. - сказал Бек.
Он сидел за своим столом, подпирая подбородок рукой. Хмурый, но не злой. Это несколько успокаивало.
Халил закрыл дверь и воззрился на него изумленным взглядом.
- А если бы ты не успел? - возмущенно спросил он.
- Если он хотя бы тронул ее, я бы его убил. - гневно ответил Бек.
- Тогда нахрен ты их на спарринг поставил, жалаб? У меня чуть челюсть не отвисла! Вообще с ума сошел! Ты же мне вчера, да какой нахрен вчера, пару часов назад в любви признавался…
Бек вздохнул и откинулся на спинку.
- Я вообще-то думал, что он ее повалит, тогда я выйду на спарринг и покажу ему, что он может забыть о ней.
Халил некоторое время постоял с выражением, ну что ты за дебил, а потом бухнулся в кресло напротив.
- Ты бы себя послушал, идиот! - прошипел он. - А если бы он ее повалил? Ты что не видел его состояния?
- Он начал злиться только во втором раунде. - промычал Бек. - Если бы повалил в первом, то сделал бы все профессионально… к тому же, второго раунда я в этом случае бы не допустил.
Халил вопросительно развел руками.
- Так какого хрена ты второй раунд разрешил? - удивленно спросил он, убеждаясь, что друг спятил.
- Ты что совсем ничего не видел? - скривился Бек. - Она столько времени терпела этого гада… из-за меня…
Халил своего вопросительного выражения лица не сменил.
- По первому раунду было понятно, что она его до конца его жизни будет валить. - объяснил Бек. - Я ей дал пар выпустить…
Халил сменил удивление на сомнение. Бек говорил спокойно и уверенно. Халил долго смотрел на него, но потом расслабился и откинулся на спинку так же как и он.
- Все равно ты псих. - пожал он плечами. - Но ты успел. Это главное.
Халил вспомнил, как резко Бек сорвался с места, чтобы защитить Свету. Он даже рта открыть не успел, а Умид уже валялся на полу. Все обошлось.
Тут Халил хихикнул. Бек вопросительно посмотрел на него.
- Таракан с ядом в заднице. - процитировал Халил и рассмеялся.
Бек засмеялся тоже.
- Радиус опасности десять сантиметров! - продолжал Халил, хватаясь за живот. - Скорпион!
- Это мне понравилось. - согласился Бек, смеясь.
Некоторое время они обсуждали поражение Умида, но Халил не просто так приперся на тренировки.
- Так что теперь? - спросил он у друга. - Что будешь делать? Со Светой?
Бек тут же перестал смеяться и смерил его взглядом.
- Не твое дело. - фыркнул он.
- Ну ты и тварь. - обозвал его Халил.
- Да пошел ты! - кинул Бек и мечтательно замычал.
Халило это взбесило еще больше.
- Бек! - грозно позвал он.
- У тебя кажется офис там где-то был… - указал Бек на дверь. - Давай, топай!
- Я тебе это припомню. - пригрозил Халил. - Тебе еще повезло, что у нее родных нет, иначе меня бы умолял сватать ее.
- А тебя еще умолять надо? - удивился Бек.
Перепалка длилась до тех пор, пока Бек не вытолкал друга за дверь и не разрешил ему ехать на его Мерсе. Договорились, что шофер потом пригонит тачку обратно. Халил наконец ушел, а Бек остался сидеть в кабинете, обдумывать свои планы дальше.




Умид привык к спортзалу. Чувствовал себя спокойно на расчерченном полу, рядом с тренажерами и висящими грушами. Здесь можно было избавиться от лишних эмоций или оставшись одному подумать.
После инцидента со Светой он не уехал. В машине сидеть не хотелось и он сидел в парковой зоне, через дорогу от ворот спорткомплекса. Он ждал пока все не уйдут. Он видел как уходят ученики, Света, как выезжает на машине учителя улыбающийся Халил. Потом прошло два часа и Мерс вернул шофер Маджид. Через пятнадцать минут уехал Бек. Умид поднялся, перешел дорогу и вернулся в спортзал.
То что произошло выбило его из равновесия. Он признался в этом сам себе. Когда он увидел как Бек подъезжает к дороге, у него возникло желание побежать к нему, попросить прощения и наконец признаться в том что он всего лишь влюблен. Учитель бы понял его. Он бы искренне извинился за все - за свое поведение, за неоднократное непослушание и превышение своих полномочий, за то что терзал Свету столько лет. Он готов был встать на колени и пообещать что будет вести себя по рабски покорно, только если ему разрешат быть рядом с ней.
Он провел бой глупо. Уже после первой ее победы он мог благородно признать и принять ее силу, протянуть руку дружбы и помериться на глазах у всех. Он бы улыбнулся и Бек, а особенно Халил это одобрили бы. Все бы прошло по-другому. Но он упорно желал быть признанным ею. Хотел доказать ей свою силу. В итоге он все провалил.
Умид вошел в спортзал минуя раздевалку. Он обессилено упал на мат и разлегся раскинув руки. Мат был холодным. Умид закрыл глаза. Как же он устал. Устал притворяться и играть. Зачем он затеял это? Столько времени он придумывал самые различные вариации своего плана и все полетело к чертям под хвост. Она легко уложила его, а он похоже израсходовал весь свой запас гнева. Больше не было никаких сил злиться.
Потом Умид вспомнил, что вспышка его ярости была не беспочвенной. Ведь он сорвался не просто так.
Перед глазами пронесся весь поединок. Вот они ступили на мат, вот он увидел как она поклонилась ему и встала в стойку. И что же?
Умид нервно вздохнул. Он же видел ее сомнение. Ее страх. Она не знала как вести бой. Решение Бека свести их на мате было неожиданным для них обоих. Она явно не задумывалась о том что в этом случае делать. У нее было два варианта - выиграть и навлечь на себя гнев учителя вновь или проиграть и смягчить всю ситуацию в целом.
Умид безмолвно застонал. А вдруг она так же как и он думала о том, чтобы прекратить эту вражду.
Какой же он идиот.
Но потом бой вновь возник перед глазами и он вспомнил, что вывело его из себя? Выбор Светы?
- Нет. - прошептал Умид, глядя в выбеленный потолок.
Его разбило в дребезги движение Бека.
Света отступала в нерешительности, а Бек выдал свое волнение и она увидела его жест. Переломный момент и она бросилась в бой.
Умид признался сам себе, что всю эту заваруху устроила его ревность. Нет, Бек был не опасен, Умид знал его вкус, видел роскошных девушек которых он выбирал себе в любовницы, на Свету он никогда бы не посмотрел. Но как же Света? Она так чутко уловила волнение Бека, так быстро, словно смотрела на него, а не на противника. А вдруг она влюблена в него?
- Нет. - нервно рассмеялся Умид.
Не может такого быть. Ее мужчины вообще не волновали, а учителя она боялась. Он все навыдумывал и сам накрутил себя до срыва.
А вдруг нет?
Умид резко поднялся и начал ходить по залу размахивая руками. Он согрел мышцы и подошел к груше. Без перчаток, без ничего. Он начал колотить ее.
Умид по крупицам собирал информацию о ней. Абдумажид, Дилмурод и Шерзод вместе с ней приехали из Ташкента. Бек выбрал их среди других ташкентских учеников своего бывшего тренера и оплатил им начало новой жизни. До сих пор все четверо работали на Бека и Халила. Умид постарался стать другом для каждого кто знал Свету до Москвы. На каждой совместной пьянке он заводил разговоры о прошлом, пытаясь натолкнуть друзей на нужные ему воспоминания. Чаще всего ему помогал Шерзод, который сначала ржал и готовил всех к какому-нибудь курьезу, а потом заговорщицки говорил именно ему: «А знаешь что в этот момент сделала твоя Кобра»?
Истории были практически ни о чем, но все же ему удалось узнать о том, что Света была наркоманкой и сдвиг по фазе у нее из-за наркоты.
- А ты думаешь почему у нее нет никого? - ржал Шерзод. - Ты посмотри на нее! Остался один яд и никакой сексуальности. От нее все парни бегут…
- Ну, конечно! - защищал Свету Дилмурод. - Она тебя отшила, вот ты и бесишься. Я ее знаю больше тебя. Она была нормальной до Москвы…
Вот это уже интересно. Умид превратился в слух.
- Тебя она тоже послала. - парировал Шерзод. - И ты сразу превратился в милашку, который пытается стать ТОЛЬКО другом.
- А почему она была нормальной до Москвы, а здесь стала такой? - спросил Умид, понимая, что сам по себе разговор до этого не дойдет.
- Наркотики. Ломка. - пожал плечами Шерзод. - Ее месяц колбасило…
- Больше. - с умным видом вставил Абдумажид.
- Она сама без помощи перенесла ломку. - продолжил Шерзод. - Только перед Беком во время тренировок вставала и держалась, а потом снова с ног валилась. Мы думали кони двинет, а нет… только в недотрогу превратилась…
Они все разом начинали хохотать. Умид тоже, но с уже сделанным выводом. Узнав про наркотики он понял почему она такая безразличная ко всему. Он видел наркоманов на разных стадиях и поверил, что ее замкнутость след от тяжелой зависимости. Вылечиваясь наркоманы становятся другими людьми. Многие из них замыкаются как она. С тех пор он смотрел на нее по-другому. Но кое что его все равно бесило. Ведь она оживала на мате. Она становилась такой яркой, дерзкой, быстрой. Ее движения, эмоции, горящие глаза, быстрые удары. Она жила на мате, становилась настоящей страстной женщиной. Но победив спускалась и вновь превращалась в бледную куклу. Эту чертовщину Умид отказывался понимать. Со временем все забывается, но Света упрямо вела себя как сучка и ей все все прощали. Неужели было трудно быть общительной, неужели так трудно было улыбаться?
Умид разогрелся на груше и теперь бил сильнее.
От друзей он так же узнал, что у нее есть братишка, которого она перевезла в Москву и помогла ему устроиться. Что Бек сначала недолюбливал ее и всегда давал ей самые тупые задания. Что она держалась в команде только за счет Халила и его доброты. Наверняка что-то было преувеличением. Умид был уверен в том, что Света была нужным работником. Будь он на месте Бека он так же поехал бы спасать ее в Мексику, да и в любую другую часть света тоже.
Бек, везде Бек. Даже сегодня, во время боя, Умид хотел бы стоять вместо учителя и сцепив руки наблюдать. Если бы она проиграла, он вышел бы на мат и набил морду ее противнику. Она бы растаяла, оценив такую опеку и стала благосклонней.
Умид остановился, понимая, что нужно одеть перчатки. Он пошел в угол, где были полки с инвентарем. Глубоко дыша, он начал одевать перчатки. Он успокоился, выпустил пар, теперь нужно было придумать как он будет извиняться перед Светой, Беком и остальными учениками.





Света удивилась когда средь бела дня заверещал ее сотовый и на экране высветилось «Учитель». Она сидела в машине и как обычно ждала Мариану. Когда увидела кто звонит, тут же захотелось открыть побольше окно или выйти и подышать воздухом. Она не сделала ни того, ни другого. Затаив дыхание она ответила.
- В одиннадцать я заеду за тобой. - сказал Бек. - Будь готова.
- Хорошо. - согласилась Света и отложила сотовый.
Она глубоко вздохнула. Ну вот, никто ее никуда не уволил. Очередное задание.
День прошел как обычно. Она отвезла Мариану домой, доехала до дома и несколько часов занималась физическими упражнениями. Ровно в одиннадцать она спустилась и вышла во двор. Мерседес Бека стоял прямо у подъезда. Света сжала губы, думая о том, что заставила его ждать.
Бек перегнулся и открыл ей переднюю дверцу. Света послушно села вперед, хотя с удовольствием спряталась бы сзади.
- Привет. - сказал он, заводя мотор.
- Здравствуйте. - ответила она.
Пристегнув ремень, она замерла.
Бек выехал на дорогу. Он почувствовал легкий запах шампуня. Никаких духов, только доказательство того, что несколько минут назад она стояла обнаженной под струями воды. Ее волосы были собраны в хвост, как на тренировках, но ему захотелось потрогать их и убедиться, что они еще влажные. На ней были обычные черные джинсы, черная майка, серая ветровка и ботинки. Оделась как на задание. Значит за поясом кастет, в ботинке нож, деньги, ксерокопия паспорта и ключи расфасованы по карманам. Все как он учил. Все бы ученики были такими ответственными… Мысли вдруг вернулись к влажным волосам и запаху шампуня. Бек сжал губы и сосредоточился на дороге.
Света сидела сцепив пальцы. Она подумала о том, что предстоит ехать в тишине и сразу же пожалела, что рядом нет Любы. Она бы разрядила обстановку. Но, тягостного молчания не последовало. Бек включил негромкую музыку и настроился на разговор.
- Я доволен тем, как ты дерешься. - сказал он, начиная беседу.
Света кивнула и едва заметно нахмурилась. Его тон смахивал на вчерашний, когда он разговорил ее, а она по глупости позволила себе расслабиться в его присутствии. Больше такого она не допустит.
- Спасибо. - тихо ответила она.
- Умид ведет себя не тактично и это мне не нравится. - Бек отметил, что Света смотрит строго перед собой и боится посмотреть на него. - Я больше не буду ставить вас на спарринги. Но переодеваться теперь ты будешь у меня в кабинете.
Света вспыхнула и почувствовала как ее лицо предательски краснеет. Бек в этот момент посмотрел на нее и она быстро опустила голову.
- Я не думаю, что будут проблемы. - она слабо попыталась возразить.


- Я не собираюсь рисковать. - твердо сказал Бек. - Сегодня Умид показал себя достаточно, он лишился моего доверия.
Света закусила губу и кивнула, соглашаясь. Боже! Было страшно подумать во что превратится ее жизнь. Она будет переодеваться в кабинете учителя. Каждый день. И рядом не будет Любы, которая будет шутить и переключать внимание на себя. Справится ли она? Конечно же. Возможно. Потом это войдет привычку. Он просто не будет замечать ее и все. Света попыталась успокоить себя этим.
Бек помолчал некоторое время.
- Тебе нравится работать с девочкой? - чуть позже спросил он.
- Да. - Света кивнула. Вновь ожидающий взгляд. Он вновь хочет подробностей. - Она очень послушная. С ней нет проблем… - Света замялась, думая что еще можно сказать о своей работе. - …Ни разу не было экстренных случаев.
Она замолчала, чувствуя себя как на допросе. И когда же он скажет, что предстоит делать? Что за задание ее ждало? Она оделась как обычно, но вдруг сейчас вновь придется переодеваться как вчера.
- Во сколько ты заканчиваешь работу? - поинтересовался Бек.
- В два, если нет уроков музыки, в шесть, если есть. - ответила Света.
- Ты не устаешь?
Света несколько раз быстро поморгала, но не посмотрела на него. Такой странный вопрос.
- Нет. - сказала она и опустила взгляд вниз.
Бек видя ее напряжение решил отстать от нее. До его района они доехали слушая музыку.
- Приехали. - сказал он, паркуя машину на стоянке перед высотным домом.
Света тут же поняла, что опять будут переодевания. Они приехали к его дому. Интересно, Люба уже там или приедет позже? А может быть сегодня будет только она. От этого предположения перехватило дыхание. Совсем не хотелось сидеть вновь в шумном клубе и пить текилу. Потом клуб показался ей пустяком, ведь она пропустила процесс переодевания.
Бек вышел из машины, она тоже.
- Пойдем. - он протянул ей руку.
Света послушно подошла и он взял ее руку в свою. Легко сжав ее кисть, он повел ее за собой. Света вновь низко опустила голову. Это было так непривычно. Рикардо брал ее за руку, но так он доказывал всем ее принадлежность ему. Зачем учителю так заботится об ученицы когда рядом никого нет и не надо играть, она не понимала. Он же не боится что Умид где-нибудь рядом.
В лифте Бек продолжал держать ее руку. Отпустил только когда открывал дверь своего пентхауса.
Света вошла в прихожую и осмелилась посмотреть на него.
Бек снял пиджак и остался в белоснежной рубашке и черных брюках. Он протянул к ней руку и она быстро сняла и отдала свою ветровку.
- Проходи. - Бек кивком показал на гостиную.
Света кивнула, разулась и нерешительно прошла в роскошную комнату. Все как и вчера, только меньше света. Освещение было мягким и успокаивающим. Бек прошел вслед за ней и скрылся на кухне. Послышался звон посуды. Через минуту он вернулся, держа в одной руке бутылку вина, а в другой два бокала. Света удивленно смотрела на него и на вино.
- Садись. - кивком показал он на кресло в круглом углублении. Было понятно, что от нерешительности она и с места не сдвинется, пока ей не скажут куда идти и что делать.
Света послушно спустилась по ступенькам и села. Они наверное будут ждать Любу, решила она. Быстрей бы.
Бек поднес ей бокал с красным вином и сел в кресло рядом. Он держал свой бокал.
- Пей. - приказным тоном сказал он.
Света медленно отпила, он проследил за ее движением и она из-за его взгляда с трудом сглотнула сладкий и жгучий напиток.
- Еще. - сказал Бек.
Света сделала еще один глоток, предательски краснея.
Бек наклонился к ней и взял ее бокал. Боже, долго еще она будет принимать его за предмет поклонения и послушания? Она вся напряглась, когда он склонился к ней. Это ему льстило, особенно ее едва заметная дрожь, стоило ему только взять ее за руку. Невероятно, она ведь легко валила его лучшего убийцу, который еще чуть-чуть и станет сильнее него самого. А вот поднять на него глаза она не решалась и дрожала при одном его прикосновении к ней. Бек улыбнулся уголками губ и положил оба бокала на низенький столик.
- Мне понравилась вчерашняя ночь. - улыбнулся он, зная, что сейчас она еще больше засмущается.
Он оказался прав. Света опустила голову, ее губы вздрогнули, глаза уперлись в пол.
- Мне надо поговорить с тобой и я хочу, чтобы ты чувствовала себя не как на войне. - объяснил он свои действия.
Света тут же упала духом. Опять разговор. Казалось, что мучительней ничего не придумаешь. Ей сейчас было бы легче выдержать бой с разъяренным Умидом, чем поговорить с учителем наедине. В его квартире было так тихо, что она слышала как от волнения бьется ее сердце. Он наверняка тоже слышал. И Любы нет и он еще ни слова не сказал о задании. Быстрей бы его выполнить и спрятаться. Ей казалось, что Бек читает ее как раскрытую книгу своим жестким и проницательным взглядом. Зачем же еще и разговаривать? Но, тем не менее она автоматически кивнула, соглашаясь и с этим приказом.
- Света. - позвал Бек.
Она подняла на него глаза, понимая, что он хочет, чтобы она посмотрела на него. Три секунды. Новый рекорд. Она опустила взгляд.
- Света. - вновь позвал он.
Она не скрывая своего мучительного положения, отчаянно закусила нижнюю губу и вновь посмотрела на нее.
Бек насчитал пять. Он вздохнул и встал. Ему нравилось ее мучить, он не отрицал этого, но сегодняшняя ночь должна была дать ему больше. Он отошел от нее, поднялся на верхний уровень и оперся о стол покрытый белоснежной скатертью. Он ждал этого момента, готовился к нему и несмотря на то, что сейчас он задаст неприятные вопросы, одно сознание того что Света рядом с ним, успокаивало его и дарило ни с чем не сравнимую легкость. Никакой Мексики, никаких горилл, ни Умида, ничего. Только он и она. Одни.
- Я хочу поговорить насчет Мексики. - сказал Бек и сцепил на груди руки.
Он пристально смотрел на нее, она послушно кивнула, опуская голову. Как всегда послушно. Бек крепче сцепил руки, понимая, что сейчас ей будет тяжело. Но им придется пройти через Мексику. Слишком многое осталось недопонятым. Бек смотрел на нее. Смотрел потому что хотел понять и прочувствовать каждую эмоцию, что давала ей эта треклятая страна.
Света молчала.
- Начну с самого начала. - вздохнул Бек, внимательно следя за ее реакцией.
Света еле заметно вздохнула. Вино согрело ее, но тон Бека и его колючий взгляд превратили спиртные испарения в какое-то болото. В одной части подсознания она решила быть храброй и просто и честно отвечать на все вопросы, а в другой части она хотела набраться смелости и прямо сейчас попросить разрешения сбежать отсюда и спрятаться. Она могла бы и догадаться, что он когда-нибудь захочет спросить ее о Мексике. Ведь он два раза приезжал ей на помощь. На нем лежала ответственность как на учителе и она два раза создавала проблемы из которых ему приходилось ее вытаскивать. К тому же благодаря ему мать смогла увидеть тело Саши и попрощаться с ним. Ведь это Бек устроил так, чтобы тело братишки перевезли в Россию. А что сделала она? Отомстила и потеряла память на целый год. Она сбежала и спряталась. А он остался и доделал то, что должна была доделать она. Она сломалась и не выдержала тяжести, не выдержала нагрузки. Чего же она хотела теперь? Чтобы все сделали вид, что ничего не произошло? Внутри прокатилась волна темного предчувствия. Света почувствовала, что начинает дрожать от напряжения. Ей и так дали время прийти в себя. Дальше тянуть было бы бессмысленно. Она смирилась с тем, что сейчас придется платить по счетам. Возможно учитель потратил на нее слишком много денег и она не оправдывает затрат? Боже! Тогда ей конец. Света внутренне сжалась от этих мыслей.
Бек ждал, что она посмотрит на него, но она не смотрела и просто ждала его вопросов сжавшись и опустив голову. Он закрыл глаза и устало провел рукой по лицу. Вздохнув, он спустился и подошел к ней. Опустившись перед ней на колено он взял ее руки в свои. Они снова дрожали.
- Света. - позвал Бек. - Посмотри на меня.
Она подняла на него глаза и не опускала почти долго. Только ее взгляд метался между его глазами и губами, словно она нетерпеливо ждала когда же он скажет то что хочет спросить и отпустит ее.
Бек был удовлетворен. Она смотрела на него - это хорошо.
- Почему ты не вернулась в Москву, когда прошли три месяца? - задал он свой первый вопрос.
Света тут же отвела взгляд и опустила голову. Он услышал как она сглотнула. Она попыталась отнять свои руки, но он не выпустил их.
- Света? Почему? - повторил он.
- Простите! - прошептала она, опуская голову еще ниже.
Бек сжал обе ее руки в своей одной, второй рукой он поднял ее голову, держа ее за подбородок.
- Не так. - прошептал он. - Я не хочу твоих извинений, я хочу услышать твой ответ.
Света посмотрела в его глаза и на какое-то мгновение ее взгляд стал ясным и чистым, но потом он вновь затуманился тревогой и смущением.
- Я осталась из-за Рикардо. - выдохнула она и закусила губу.
- Из-за той гориллы? - спросил Бек, довольный тем что она не врет ему.
Она кивнула.
- Ты его любила? - осторожно спросил Бек, понимая, что сам еще не готов к утвердительному ответу.
К счастью она отрицательно покачала головой.
Бек вздохнул и сел в кресло. Он уперся лицом в руки, вздохнул и откинулся на спинку.
- Он заставил тебя остаться? - спросил он.
Света потупила взгляд. Ее вид говорил о том, что она не знает ответа сама.
- Он был влиятельным там? - предположил Бек.
- Да… но… - Света нахмурилась, думая как ответить.
- Но что?
- Он заставил меня жить по другому. - медленно выговорила она. - Он хотел показать, что мне лучше с ним… За это я его ненавидела…
- Ненавидела? - удивился Бек.
Света вздохнула и утвердительно покачала головой. Перед глазами возник Рикардо, высокий, красивый, властный.
- Он считал себя сильным, но самом деле было не так. Он был неуверенным… мужчиной… - Света чуть было не назвала его гориллой. - Я виновата сама. Он давал мне свободу, а на самом деле исключал ее… Был комфорт, но я знала, что любая перестрелка или драка может выбить из игры меня или его… Мексика непредсказуема и там никогда не знаешь когда грянет… выстрел… Какой-то азарт… Постоянная опасность… Я поддалась, потерялась… Я была уверена, что уже не вернусь… Я была уверена, что до смерти меня отделяет всего минута или шаг… Мне это нравилось… мне это было необходимо…
Света виновато уставилась в одну точку, кляня вино. Вновь у нее язык развязался. Опять она сболтнула лишнее.
Бек прекрасно видел, что она чувствует себя виноватой. Пока так и должно было быть. Он знал то, что она умалчивала. Когда он заходил в дом гориллы за ее вещами и паспортом, он увидел все возможные приспособления для извращенного секса. Он знал, что она любит боль, к тому же он видел следы засосов на ее коже. Рикардо дарил ей необходимые ощущения. Секс. Вот что было истинной причиной ее пребывания там.
- Ты знаешь, что он мертв? - спросил Бек.
- Я видела… - Света кивнула. - Я видела его тело…
- Когда? - спросил Бек. - До взрыва или после?
- После. - ответила Света.
Бек заметил что ее дыхание стало отрывистым. Она смотрела вниз и ее голова была вновь опущена, но дыхание теперь выдавало ее страх, а не волнение или смущение. Это было тяжело, вспомнить ту ночь. Даже для него. Он понимал это, но назад поворачивать было поздно.
- Когда ты потеряла память? - спросил он.
- Я не помню. - Света закачала головой.
Бек вновь опустился перед ней на колени. Он взял ее руки и задал самый важный вопрос, так долго терзавший его.
- Света? Почему после взрыва ты ушла? Почему ты не осталась? Почему не осталась со мной?
Он смотрел на нее и ждал ответа.
- Я не знаю. - ответила она, посмотрев на него широко распахнутыми, удивленными глазами. - Я не знаю.
Она ответила сразу, без раздумий. Словно сама часто задавала себе этот вопрос. Такого чистого и наивного взгляда Бек еще не видел. Он поверил что она сказала правду. Возможно одна из его версий была верна и ее первое убийство напугало ее до такой степени, что она безрассудно кинулась бежать, не обдумав последствий своего шага. Драться на спаррингах и вырубать громил на заданиях было ничем по сравнению с нажатием курка и выстрелом, который отберет жизнь. Возможно она пережила шок после того как разрядила всю обойму в того кто убил ее братишку. А потом амнезия доделала начатое и память успешно избавилась от того что причиняло боль.
- Хорошо. - Бек вздохнул и сел обратно в кресло. Он ладонями провел по своему лицу. Становилось трудней задавать вопросы, потому что та ночь начала барабанить в памяти выстрелами и криками смерти, но еще не все было ясно. Несмотря на то, что ее волнение передалось ему, он продолжил свой допрос. - Тогда как ты оказалась так далеко? Как ты раненая смогла доехать, добраться из Гвадалахары до Розарито? Почему ты убежала так далеко?
Света затаила дыхание и осмелилась посмотреть на него. Ее взгляд был растерянным.
- Это я помню. - тихо выдохнула она.
Бек склонился к ней.
- Я сначала бежала… Помню ночь, боль в плечах и спине… и кровь… - пару раз моргнув, сказала она, словно вспоминая прошлое. - Потом была темная дорога… грузовик с ящиками. Я залезла в кузов… Много раз теряла сознание от потери крови. Я не знаю сколько мы ехали... Потом настал день и стало очень жарко. Я один раз очнулась от жажды и увидела, что грузовик на пароме. Я потом поняла, что это был паром из Масатлана в Ла-Пас, но тогда я этого не знала. Я не смогла выбраться… Не было сил… Грузовик опять ехал, я опять была без сознания, а потом пошел дождь. Мне стало лучше от воды и я очнулась. Потом спрыгнула с грузовика, когда он стоял на светофоре… была ночь, я шла, но силы быстро иссякли… и я… я упала… дальше ничего не помню… только боль в голове и пустота… Потом я увидела Йувию… ту женщину которая спасла меня…
Она замолчала, закрывая глаза от измучивших ее воспоминаний. Бек затаил дыхание, но не остановился.
- Почему за целый год из тебя не вытащили осколок? - тихо спросил он.
- Я не хотела чтобы Йувия и подруги беспокоились и говорила, что я в порядке. - срывающимся голосом ответила Света. - Меня лечил врач, который не сдал меня полиции, но он всего лишь зашил все мои раны. Для того чтобы понять что за рана у меня в животе нужно было обследование… в больнице… Поэтому я врала…
Бек судорожно вздохнул, увидев в ее глазах слезы.
- Света, ты когда-нибудь думала о том, что мне пришлось терять тебя дважды? - спросил он.
Света хотела попросить прощение вновь, но слова застряли в горле. Как это было глупо плакать перед учителем.
Бек потянулся к ней и взял ее за руки.
- Иди ко мне. - прошептал он.
Он потянул ее к себе и она пересела на краешек его кресла.
- Нет, не так. - прошептал Бек. Он легко поднял ее и посадил к себе на колени, как тогда, в убогом домике Йувии. Он обнял ее, нежно прижимая к себе.
Света сжалась, не зная куда девать глаза.
- Света? - позвал Бек, вновь поднимая ее голову за подбородок. - Теперь пойми мои переживания. - он дождался ее взгляда. - Сначала я увидел тебя доведенную до сумасшествия смертью брата, в окружении тупых головорезов, а потом изможденную осколком гранаты, бедностью и амнезией. Я следовал за тобой на ту чертову перестрелку из-за этих обезьян? Нет. Я хотел уберечь тебя. Но ты вырвалась и я потерял то ради чего летел в этот треклятый ад. Думаешь мне было легко? Я ненавижу эту Мексику. Я тебе просто передать не могу насколько сильно я ее ненавижу… - Бек замолчал, давая себе время понять что с ним происходит. Он был счастлив что держит ее в объятиях, но одновременно потерян, потому что видел капельки слез, стекающих по ее лицу. Он разбередил еще свежую рану вместо того чтобы признаться в любви. - Света! - мучительным стоном позвал он.
Он вновь дождался когда она посмотрит на него и нежно прикоснулся губами к ее губам. Он закрыл глаза. Ему не нужно было смотреть на нее, чтобы знать, что сейчас ее заплаканные глаза распахнуты от удивления.
Бек провел руками по ее волосам, по лицу. Он не отстранялся от нее, нет, его губы были в миллиметре от ее губ, он только дал ей время и не поднимал глаз. Он прикоснулся к ее губам вновь, медленно проводя своими губами по ее коже. Потом еще раз. Ее губы не шевелились, она почти не дышала, а ее взгляд был таким же удивленным, он чувствовал это.
- Света. - прошептал он, губами касаясь ее губ. - Я не могу тебя опять потерять. Не могу…
Он поцеловал ее настойчивей, сжимая ее лицо в своих руках. Теперь он провел по ее губам языком, раздвигая их. Света судорожно вздохнула и он отстранившись посмотрел в ее глаза. В них стояла боль.
- Света. - нежно позвал он.
Он прижался щекой к ее лицу и замер, думая о том, что с ним будет если она сейчас оттолкнет его. Будет ли он гореть от гнева и сравнивать себя с той обезьяной или же он отпустит ее? Нет, он не сможет отпустить. Не сможет.
Бек закрыл глаза и замер, слушая ее тихое, но взволнованное дыхание.
Через несколько секунд Света рукой коснулась его лица и отстранилась. Она удивленно смотрела на него. Смотрела прямо в глаза, а потом медленно, мучительно медленно перевела взгляд на его губы.
Тот самый страшный момент в ее жизни, когда в доме Йувии она произнесла его имя и потеряла сознание, перестал казаться самым страшным. Этот момент настал сейчас, когда она поняла что Бек любит ее. Света раскрыла губы в немом стоне.
Бек понял ее жест по-своему. Он запрокинул ее голову и обнял. Проведя губами по коже ее лица, он накрыл ее рот поцелуем. На этот раз она ответила ему и он почувствовал как ее язык скользит по его языку. Бек задохнулся от первой победы и продолжил поцелуй, не давая ей отстраниться. Он держал ее в объятиях и целовал целую вечность, успокаивая ее волнение и боль. Мексика позади и он страстно хотел, чтобы она забыла о ней.
Он нежно гладил ее по волосам и плечам, замечая, что она уже не так напряжена, как в начале разговора. Потом ее руки коснулись его лица. Бек подбодрил ее, перекладывая ее руку на свою могучую шею.
- Забудь о том, что я учитель. - еле слышно прошептал он.
Света робко начала гладить его. Бек прижал ее к себе сильнее. Он начал целовать ее шею и волосы. Его губы осыпали ее кожу нежными поцелуями. Наградой стал ее тихий стон. Она стала смелее. Ее рука спустилась на его грудь, погладила плечо и вернулась к шее. Ее прикосновения были легкими, словно она еще сомневалась в том, что ей можно трогать учителя. Бек доказал, что можно, когда начал расстегивать свою белоснежную рубашку.
- Поможешь? - тихо спросил он.
Света кивнула и начала возиться с мелкими пуговицами. Бек не сдержал улыбки. Он смотрел на нее, на ее лицо, на ее глаза и губы. Стало интересно, о чем она сейчас думала? Все еще боялась его или уже поняла, что можно с этим завязывать.
Пока она пыталась раздеть его, он распустил ее волосы и вжался в них лицом, вдыхая аромат шампуня который почувствовал еще в машине. Света справилась с рубашкой и замерла в нерешительности.
- Может еще вина? - спросил Бек, понимая почему она остановилась. - Тогда ты будешь знать, что с ней нужно делать.
Света покраснела, а он рассмеялся и впился в ее губы более настойчивым и дерзким поцелуем. Ему было легко обнимать ее и целовать. Как только она ответила на его поцелуй, он почувствовал себя самым счастливым человеком. Но что чувствовала она? Он так легко перешел к ласкам, а потом поспешил с раздеванием… Для него, ждавшему этой минуты так долго это было естественным ходом событий - он любил ее и хотел близости с ней. Ее первый ответный поцелуй стер все мучения, что выпали на его долю и он обо всем забыл. Но что сейчас творилось в ее душе? Света сначала была напугана, он был готов к этому, но судя по ее реакции недолго. Теперь она отвечала на его поцелуи и ласки, робко гладила его, все чаще смотрела ему в глаза, смущенно улыбалась и кусала губы. А он жадно хотел большего. Только какой из знаков можно было рассматривать как готовность к любви?
Бек замер и еле заметно отстранился от ее лица. Тут Света сама потянулась к его губам. Бек улыбнулся и ответил на поцелуй.
Они все еще сидели в кресле, удобно расположившись между спинкой и подлокотниками. Света полулежала у него на коленях и ему было удобно обнимать и целовать ее даже не двигаясь с места. Но в таком положении было невозможно раздеться.
- Идем. - позвал он и легко поднялся вместе с ней, держа ее на руках.
Света закусила губу, вновь пряча взгляд. Бек зашел с ней в спальню и осторожно опустил ее посреди комнаты, возле роскошной постели.
- Ты хочешь чего-нибудь? - спросил он ее все еще держа ее в объятиях.
Света удивленно посмотрела на него.
- Понятно. - улыбнулся он.
Он выпустил ее из объятий, закрыл дверь в спальню и приглушил свет. Вся комната погрузилась в приятный и мягкий полумрак.
Бек оценил освещение, потом посмотрел на нее. Света стояла посреди комнаты и смотрела на него робким взглядом. Бек подошел к ней и нежно обнял. Его руки прошлись вдоль ее талии и нащупали спрятанный кастет.
- Это не понадобится. - прошептал Бек и отбросил боевую игрушку в сторону.
Кастет гулко звякнул, падая на пол. Света сжала губы, вновь краснея. Бек успокоил ее поцелуем. Он снял с нее майку. Она послушно подняла руки и выскользнула из нее.
- Твоя очередь. - прошептал он, склоняясь к ней и касаясь губами ее волос.
Света сняла с его широких плеч рубашку, потом майку. Бек замер и дождался ее ласкового прикосновения к своей мускулистой груди. Ему нравилось наблюдать как она смелеет. Ее ресницы все чаще начинали дрожать и она все чаще смотрела на него. Пусть и нерешительно. У них все еще было впереди. Бек обнял ее и поцеловал. Он целовал ее долго, все ожидая когда же она перестанет его бояться. Не отрываясь от ее губ, он расстегнул ее джинсы и приспустил их. Потом пришла очередь бюстгальтера. У Светы была маленькая, упругая грудь. Из-за нее она казалась восемнадцатилетней девочкой. Бек провел руками по ее грудям и медленно прижался к ней всем телом.
- Скажи… - прошептал Бек, пряча лицо в ее волосах.
- Что? - тихо спросила Света.
- Скажи, что мне нужно сделать чтобы ты забыла ту обезьяну? - спросил он.
Света мягко дотронулась рукой до его шеи и он отстранился, чтобы увидеть ее глаза.
Она смотрела на него и ее взгляд наконец был затуманен возбуждением и желанием.
- Он никогда не смог бы сравниться с вами. - прошептала она.
Бек рассмеялся и легко поднял ее. Вместе с ней он опустился на постель.
- Скажи еще раз, только перейди на ты. - смеясь сказал он.
Света замолчала, пряча взгляд.
- Света? - позвал он.
Она отрицательно покачала головой и попыталась спрятать улыбку.
- Света. - грозно позвал Бек.
- Я не могу. - она виновато посмотрела на него.
- Можешь. Повторяй. Он никогда не смог бы сравниться с тобой.
- Он никогда не смог бы сравниться с тобой. - повторила Света.
- Хорошо. А теперь тоже самое, только глядя на меня, а не на мои бицепсы. Я и так знаю, что они красивые.
Света рассмеялась и посмотрела ему в глаза.
- Он никогда не смог бы сравниться с тобой. - вновь повторила она.
- Я доволен твоим ответом. - промычал Бек и отстранился, чтобы снять с нее джинсы. Стянув их с ее худеньких, но крепких ножек, он отбросил их, оставляя ее в крошечных черных трусиках. Поцелуями добравшись от ее бедер до грудей, он медленно начал ласкать ее соски языком и губами.
Света сначала робко, а потом смелее застонала, гладя его по спине и плечам. Он поднялся выше, языком проводя по шее, а потом накрыл губами ее рот. Света сладко выгнулась и начала целоваться так, как любила. Так как целовалась в Мексике с Рикардо, а потом с молодыми парнями в приватных кабинках.
- Порочные губы! - прошипел Бек, отстраняясь уже через несколько секунд. - Скольких же ты обезьян перецеловала прежде чем научилась вытворять такое?
Света не ответила, обиженно смотря на отнятые у нее губы.
Бек рассмеялся и приник к ее губам вновь. Не все девушки по вызову умели целоваться так как она. Бек решил, что с этим он разберется позже. В первый день можно и понаслаждаться, а потом он покажет ей как целомудренно должна вести себя его будущая жена. Такое ей будет разрешаться разве что по праздникам.
Вскоре Света начала забывать о том, где находиться. Горячая волна возбуждения накрывала ее все чаще и ее движения стали порывистыми, а поцелуи нетерпеливыми и поверхностными как бабочки.
Бек заметил это и сжав ее в объятиях, замер. Он посмотрел в ее глаза.
- Я снимаю брюки… или…
Света сглотнула и закусила разбухшие от поцелуев губы.
Бек приподнялся и расстегнул ремень, потом ширинку. Он высвободился из брюк и снова лег на нее. Но Света сама потянулась вниз. Ее руки скользнули по его спине к ягодицам и начали спускать его трусы. Бек приподнялся, помогая ей. А потом ее рука коснулась его члена. Ее пальчики провели вдоль возбужденного ствола и она громко выдохнула.
- Puta madre! - прошептала она, удивленно смотря на него.
Бек сладко улыбнулся.
- Он весь твой. - прошептал он.
Света взволнованно сглотнула и начала медленно ласкать его член рукой, водя по гладкой и горячей коже кончиками пальцев. Потом она осмелела и сжала его ладонью, прижимая к своему животу.
Бек закрыл глаза от удовольствия. Переждав горячую волну, он на мгновение поднялся и стянул с нее трусики. Он вновь лег на нее, но его рука скользнула вниз по ее плоскому животу. Его пальцы проникли в ее влажное лоно. Света сладко застонала и в ответ протянула руку к его члену. Она начала любовно гладить его возбужденную плоть.
- Нет, нет, нет. - возразил Бек, когда услышал ее тихий шепот. Опять этот гадостный испанский. - Я хочу перевод. Не надо дразнить меня непонятными словами.
- Учитель, я не с вами разговариваю, а с ним. - Света кивнула вниз, показывая на соперника.
- Ему тоже нужен перевод. - Бек задохнулся от восторга и ее ласковых пальчиков.
Света не стала переводить, она часто дышала и томно постанывала, сквозь полуприкрытые веки смотря на него. Но все чаще ее взгляд спускался вниз, на его большой член. Тогда она облизывалась. Бека это возбуждало еще больше.
- Можно? - почти игриво спросила она, кусая губы.
Бек улыбнулся, перевернулся на спину и демонстративно раскинул руки.
- Делай со мной что хочешь. - прорычал он.
Света рассмеялась и без прелюдий припала к его члену губами. Подразнив его легкими поцелуями, она захватила его ствол ртом и начала скользить по нему языком и губами.
Бек застонал, понимая, что придется смириться с опытностью своей бывшей ученицы. Он зря считал ее скромной, видимо ее застенчивость на работе на секс не распространялась. Ласка была необыкновенной.  Его орган стал твердым как камень. Бек почувствовал, что больше не может и не хочет ждать. Границы дозволенного и недозволенного исчезли. По ее возбуждению он понял, что теперь он для нее мужчина, а не учитель. Света резко и в то же время грациозно двигалась в такт движениям своей головы, доставляя ему и зрительное удовольствие. Он вспомнил о том как она соблазнительно танцует. В следующий раз они начнут с ее танца. Она должна будет станцевать для него приват. Он отдаст за него жизнь, а не какие-то двадцать баксов. Тут его грезы прервали убыстрившиеся движения ее языка.
Бек шутливо нахмурился, обнял ее за плечи и почти насильно оторвал от ласк.
- Еще наиграешься. - грозно сказал он и уложил ее на спину.
Света облизнула губы и посмотрела на него из-под полуприкрытых век. Ее ресницы дрожали. Она дышала через рот, водя языком по губам. Бек поймал ее язычок своим и страстно поцеловал. Она обвила его руками, нежно гладя по спине и ягодицам. Потом ее пальчики вернулись к возбужденному до предела пенису. Бек оторвался от ее губ, за что получил укоризненный стон.
- Еще никому не позволялось так меня дразнить. - угрожающе зарычал он.
Света кивнула, соглашаясь принять наказание и он лег сверху, раздвигая ее ноги. Направив свой член он медленно вошел в нее и сжал руками ее бедра. Света приглашающе выгнулась и часто задышала, а Бек закрыл глаза и вошел глубже. Света застонала и схватила его за шею, а он начал двигаться.
- Хорошо. - прошептала она.
Бек нашел ее губы и начал двигаться быстрее.
Для него все было кончено. Света принадлежала ему и он умирал от счастья и радости. Никогда в жизни он не думал, что обладание женщиной может принести столько удовлетворения и восторга. Он не думал об этом или ошибался насчет этого. Но в эту секунду он знал точно, теперь Света его и он никогда и ни за какие богатства не отдаст ее и не отпустит. Он был счастлив, спокоен и планировал испытывать это до конца своих дней. Она приняла его, согласилась с ним, поняла его любовь и теперь отдавалась ему со страстностью, которой он никак не ожидал. За это он любил ее еще больше. Он боготворил это маленькое, крепкое тело которое он держал в объятиях, он обожал обладательницу этого тела, которая сейчас восторженно стонала и ласкала его.
Он победил. Эта схватка завершилась его победой. Долгожданной победой.
Для Светы все только начиналось.
Она закрыла глаза и отдалась человеку которого она всегда боялась. А теперь и ненавидела.
До его поцелуя он был для нее больше чем богом. Она не могла представить себя без него. Она жила все это время зная, что у нее есть опора - его властный, уверенный, жесткий взгляд, его тихий и в то же время всепроникающий голос. Каждое утро она подпитывалась от него как от солнца и жила целый день. Ночью она спала лишь потому что знала, утром она увидит его вновь. Вся ее сознательная жизнь была построена только на нем.
Но он поцеловал ее и весь ее Олимп рухнул. Ее бог рассыпался в прах и от него осталась только телесная оболочка, которая сейчас трахала ее.
- Какая же ты сука! - кричала она сама себе, похотливо извиваясь под ним и испытывая оргазм за оргазмом от его большого члена.
Какой же нужно было быть идиоткой, чтобы до последнего не замечать, что Бек в нее влюблен. Какой же нужно было быть дурой.
Единственный. Непоколебимый. Неуязвимый. Он был для нее всем. Он был смыслом ее новой, пусть и пустой жизни. Но в этой новой жизни она смогла вытащить братишку. За это она боготворила Бека еще сильнее и приказывала самой себе никогда не перечить ему. Она была послушна во всем, в наказание за свою погубленную наркотиками молодость и глупость. Она повиновалась ему и его приказам. Все в благодарность за новую жизнь. Все за шанс новой жизни для Саши.
Ведь только Мексика сбила ее с пути. Только там, как ей казалось, ошибочно, она жила счастливо и без Бека.
Света застонала, доставляя Беку еще больше удовольствия. Он целовал ее, ласкал, его глаза блестели от желания. А она стонала от сознания того, что потеряла.
Она потеряла всю жизнь. Как только он поцеловал ее, едва коснувшись ее губ, она вспомнила все. Все до последней подробности. Она же видела это. Видела как Бек изощренно убивает Рикардо, как он стреляет в своих, убирая стоящих у него на пути противников и свидетелей. Выстрел за выстрелом. А она дрожала, прижимая свое оружие к груди. Она все видела, прячась в тени. Вокруг свистели пули, а она не двигалась, следя за тем, кого боготворила. Ее разум тогда был затуманен болью от потери брата и там не хватало места для нового шока. Она исполнила свою месть, вышла из укрытия и застрелила того гада который отнял жизнь Саши. А потом она сбежала. Сбежала подальше от того ужаса, что накрыл ее. Ее раны, боль, граната - все это было ничем по сравнению с тем, что она увидела. Бек приезжал за ней, потому что любил и испытывал чувство вины, а она не поняла этого. Тупая, безмозглая, слабая, жалкая, трусливая. Она пряталась от воспоминаний, а ведь было так просто вспомнить про слухи которые пересказывал ей Рикардо. Доносчик говорил, что на караван в котором ехал Саша, напали не случайно, а по приказу свыше. Что кто-то проболтался и пошла информация о том, что приказ был из России. Что оттуда оплатили все то что произошло. Все было подстроено. Ведь Саша приехал в Мексику в качестве сюрприза. Он потерял работу в Москве, но тут на помощь пришел Бек и предложил более чем высокооплачиваемую и легкую работу - слетать в Мексику в качестве курьера и вернуться обратно. Легко, просто, быстро. Саша согласился и был так наивно рад лететь в Мексику, сестре на помощь. А Света уже была не той, Саша увидел сестру, превратившуюся в монстра. Загорелую, развязную, вульгарную, спокойно обращающуюся с оружием и общающуюся с бандой головорезов. И несмотря на это он все равно остался наивным и любящим братишкой. Он был рад видеть ее. Мало того, он считал что база - это круто. Что все вокруг как в кино. Наивный, бедный Саша. Света тогда поспешила отстраниться от Риккардо и его извращений и постаралась осознать, что происходит. Она не могла более думать только о себе и не могла позволить Саше остаться в Мексике - единственным выходом было возвращение в Москву. Как и планировал Бек. На это рассчитывал ее бог отправляя к ней братишку. Братская любовь должна была образумить ее и вернуть в Москву, к нему. В этом Бек победил - Света начала готовиться к отъезду. Но все планы разрушило то нападение на грузовики.
Саша обижался на нее и ее запреты ехать с караваном. Он считал, что уже достаточно взрослый, чтобы заниматься тем, что с легкостью делает его сестра. К тому же, ему как и ей, нравилась Мексика. Братишка с восторгом отзывался о жарком климате и пустыне. Света тогда с ума сходила и не понимала, как Рикардо удавалось вот уже вторую неделю не пускать ее купить билеты до Москвы.
- Я тебя не пущу и твоему братишке нравится здесь! - говорил Рикардо каждый день.
Света металась между ними, разрываясь от волнения. Мексика была слишком опасна для того чтобы позволять Саше оставаться в ней. А он еще просился отправиться с караваном.
- Даже и не думай! - смеялась Света, хватая братишку в бойцовский захват. Они начинали шутливые драки и спор всегда побеждала она.
Сбежать Саше помог Рикардо, который успел сдружиться с ним и внушить ему мысли о будущем родстве. Саша доверчиво полюбил главаря базы и спокойно воспринимал мысль о том, чтобы навсегда остаться в Мексике. Саша и не думал о возвращении в Россию. Напротив, он уже мечтал о работе, о доме и о том чтобы показать маме жаркую страну. Света только пальцем у виска крутила и пыталась остановить Риккардо и его агитационные разговоры, которые Саша воспринимал слишком близко к сердцу. Все было в шутливом тоне, но Свету постоянно съедала тревога, над которой мужчины только смеялись.
Рикардо устроил побег своему будущему брату и караван отправился рано утром. Ехать нужно было до Масатлана. Света узнала об этом когда уже было поздно и возвращать их и догонять.
- Не переживай! - смеялся над ней Рикардо. - Там двенадцать мужиков с оружием, ничего не случится.
Света сходила с ума от беспокойства и была права. Именно в этот момент на сцену выходил Бек, который подкупил людей подстрелить пару грузовиков и напомнить о том как опасна страна третьего мира. Он всего лишь хотел убедить Свету вернуться, зная что она не позволит братишке находиться в опасности. Но, подкупленные головорезы перестарались и Саша был убит.
Так началась ночь. Тогда Света не понимала почему ее сердце все еще бьется - оно по всем законам бытия должно было быть раздавленным. Все вокруг стало черным. Не будь у нее того помутнения, она сразу бы поняла что к чему и убила бы Бека прямо на базе, когда он приехал за ней в первый раз. Но она ничего не видела. Перед глазами лежал труп братишки, который захлестывали волны крови.
Вместо своих слов и мыслей она слышала только стоны горя и порой не понимала, как у нее получается разговаривать с людьми и что-то делать. Она не понимала как двигается, как живет, дышит и ест. Все потонуло в черноте. Ею двигала месть, которая была естественным выходом из затопившей ее боли. Отомстить и отправиться к братишке. Вот весь план.
Как оказалось, ей удалось его осуществить лишь частично. Поцелуй Бека показал, что месть еще не завершена.
Теперь, год спустя, Света была уверена, что смерть братишки была случайностью и что ни одна из сторон не желала смерти, но это уже ничего не меняло.
Ей раздавили ее сердце и не оставили ничего. Жить было бессмысленно. Осталось только завершить начатую больше года назад месть и убраться, наконец, из этой жизни.
Изображая из себя влюбленную и благодарную сучку, Света извивалась под убийцей своего брата и смотрела ему прямо в глаза.
Такого удовольствия ей не дарил даже Рикардо. После первого поцелуя Бека Света уже знала что будет делать. Она доставила себе самую яркую в своей жизни боль - легла в постель с врагом. Таких оргазмов у нее никогда не было и никогда не будет. Бек рычал над ней, не в силах остановиться. Он был потным и красным, но получал не меньшее удовольствие чем она, вонзаясь в нее глубже и заставляя ее кричать.
Света любила боль. Боль давала ей понять, что она еще жива. Что наркотики не до конца сделали свое дело и она еще может дышать… и мстить. Пусть только эта боль вновь ее разбудит.
Когда Бек кончил, она в изнеможении легла на его грудь, пряча горящие яростью глаза.
- Я люблю тебя, Света! - тяжело дыша смеялся Бек. - Я люблю тебя!
Ответа он не требовал. Ее безумные стоны и крики пока давали ему все что нужно и он с благодарностью целовал ее руки и пальчики. Света успокаивалась на его груди, не позволяя увидеть своего лица. Он не настаивал, веря в то, что теперь он будет долго и упорно приучать ее к себе. Не переубеждать его - вот все что требовалось от нее.
Через несколько минут они оба затихли. Бек счастливо улыбался, вспоминая дикий секс. А ведь это было только начало.
- Мы не пойдем сегодня на тренировку. - тихо сказал он, гладя ее по волосам. - Так что можешь спать.
Света кивнула.
- Можно мне в ванную? - спросила она.
Бек рассмеявшись кивнул.
- Тебе можно все.
Опять она говорит смущенным и робким голосом. Света соскользнула с постели и бесшумно скрылась в его ванной комнате. Бек пронаблюдал за ее бегством. Сколько же времени уйдет на то, чтобы она привыкла к нему? Он тихо рассмеялся. Он не прочь некоторое время избавлять ее от смущения, особенно если наградой будет такой сумасшедший секс, но должен быть предел.
Бек мечтательно представил себе утренний разговор с другом. Халил должен первым узнать об этом. Потом узнают и все остальные - семья, потому что ему нужно было благословление главного, его ученики, потому что Света больше не будет ходить на тренировки, и все друзья Халила, потому что большая их часть будет присутствовать на их свадьбе.
А с утра у нее начнется день шопинга, значит нужно будет позвонить Любе и оплатить ей экскурсию по бутикам. Пусть девочки побалуют себя шмотками. Вечером он пригласит Свету на ужин в ресторан, а потом она будет соблазнять его своими танцами.
Такой сценарий его устраивал. Так можно было жить до самого ее приручения. А потом он сделает ей предложение.
Бек довольно замычал и потянулся.
- Света, милая. - тихо позвал он, зная, что сейчас она скорей всего стоит в нерешительности в ванной и не знает, что делать.
Он оказался прав, потому что сразу как он позвал ее, она вышла и смущенно улыбнувшись подошла. Он протянул к ней руку и она скользнула в постель.
- Все в порядке? - спросил он.
- Да. - тихо ответила она, прижимаясь к нему.
- Тогда спи. - прошептал он, нежно гладя ее по спине. - Иначе придется повторить все с самого начала.
Света хихикнула и устроилась поудобней.
Бек улыбнулся и закрыл глаза. Через некоторое время он заснул, одной рукой обнимая ее.
Света заснула почти сразу. Теперь уже не от чего было прятаться. Она открылась, было больно но она справилась. Она, наконец, вспомнила все. Темные закоулки ее памяти сдались. Стало понятно почему она так желала самоубийства и почему все не решалась совершить его. Вся проблема была в последней стене, хранящей последнюю тайну. Она рухнула от поцелуя Бека и теперь все было ясно. Наступило спокойствие. Она не ожидала, что будет так спокойна. Боль была привычной, нужно было только потерпеть. Это было затишье перед бурей. Она разразится не сейчас. Чуточку позже. А пока она спала, прижавшись к своему свергнутому богу и слушала как бьется его могучее сердце.



Умид нервно рассмеялся, когда утром получил сообщение от Халила с просьбой провести тренировку. Он был дома, только поднялся с постели и собирался идти в душ, когда завибрировал сотовый. Умид прочитал сообщение.
О, да!
Он переоценил свое спокойствие.
Он еще не успел толком проснуться, а глаза уже налились кровью. Умид отшвырнул телефон со всей силой.
Не будет Бека не будет Светы - это уже было правилом.
- Тварь. - процедил Умид, сжимая кулаки.
Как всегда, стоило ему придумать план, как одна смс все меняла. Они как будто специально издевались над ним. Сколько можно? Вновь вернулась ревность и идиотские мысли о том, что Света может быть влюблена в учителя. А Бек зная это всячески ее оберегает… Играется ею и им. Как же вчера он был наивен, решив просить прощение. Да, Бек просто стопроцентно знал о том, что он влюблен.
- Идиот! - простонал Умид.
А он хотел идти и признаваться что его поведение всего лишь результат его влюбленности и ревности.
Бек знал. Точно знал. Он все это подстроил и Халил по его указке прислал ему сообщение. Специально, чтобы позлить его и лишний раз указать ему его место.
- Подонок! Тварь! - шипел Умид, сжимаясь у постели от новой волны бессилия и ярости. Он начал бить по подушке кулаками, а потом вжался в нее лицом и закричал.



Люба впорхнула в квартиру, едва Бек успел открыть дверь.
- Привет, милый! - проворковала она, снимая шикарные очки и разматывая длинный легкий шарф. Она как всегда потрясающе выглядела. - Ну что бы ты без меня делал?
Бек улыбался и она это сразу заметила.
- Ах ты, хулиганье! - воскликнула она, открывая рот от удивления.
Так ей не показалось. Она действительно пойдет на шопинг со Светой. Невероятно. Он все таки сделал это. А она-то думала, зачем ему вновь отправлять ее за покупками если прошлого шопинга могло хватить на неделю. Тогда она и поняла, что что-то тут не чисто.
Люба радостно рассмеялась. Бек попытался нахмуриться, но ему не удалось.
Он прошел в гостиную, она зашла за ним. Света стояла в своей строгой одежде, прислонившись к косяку кухонной двери. Люба ей подмигнула и заметила как она смутилась.
Бек направился в спальню.
- Девочки, погуляйте. - на ходу сказал он, потом его голос стал слышаться глуше. - Развейтесь, купите чего-нибудь. К обеду я за вами приеду.
Он вышел из спальни и дал Любе кожаный чехол для кредиток.
- Я вечером веду свою принцессу в ресторан. - сказал он многозначительно посмотрев на нее. - Выберите что-нибудь подходящее.
Люба так же многозначительно улыбнулась ему, ласково беря из его рук чехольчик.
- Милый, ты же знаешь как я люблю шопинг. Тебе совершенно не о чем волноваться.
Бек рассмеялся и кивнул. Он повернулся и подошел к Свете. Он обнял ее, своей широкой спиной скрывая от Любы. За его тенью Света смущенно улыбнулась, а он поймал ее губы своими.
- Найду тебя в обед и украду. - прошептал он ей на ухо, после поцелуя.
Его руки засунули ей что-то в задний карман джинсов.
- Это если тебе нужно будет что-то купить без Любы.
Света смутилась и кивнула. Она потянулась к его губам и на мгновение прильнула к ним. Потом он ее отпустил.
Люба, театрально раскинув руки в восторженном жесте, ждала окончания их нежностей. Все рассмеялись.
- Ну все, милашка! - Люба помахала ему ручкой. - Девочки побежали по своим делам.
Бек кивнул и остался в гостиной. Хлопнула дверь и в квартире стало тихо.
Он улыбался и похоже будет так вот улыбаться еще долго. Он до сих пор не мог забыть их пробуждения. Он проснулся первым и пошел в ванную. Когда в душе потекла вода, к нему зашла Света. Он увидел ее ничем неприкрытое тело через полупрозрачное стекло душевой кабины. Внизу живота приятно потеплело и Бек ускорил процесс принятия душа. Света сразу увидела оставленную для нее зубную щетку. У Бека всегда было несколько новых на разные случаи жизни и для путешествий. Разные случаи жизни обещали больше не повторяться. Бек больше не хотел тех кто мог бы воспользоваться новыми зубными щетками. Света почистила зубы, а потом выскользнула, оставив его одного. Бек не на шутку испугался, подумав что она сейчас упорхнет из квартиры. Он как ошпаренный выскочил из душа, на ходу срывая полотенце. Открыв дверь из ванной, он увидел как она обнаженная несет ему стакан воды, второй она сама уже допивала. Увидев его, мокрого и взволнованного, она удивленно остановилась.
- Я думал ты сбегаешь. - честно признался Бек, облегченно выдыхая.
Света молча протянула ему стакан.
Он сам их всех учил пить по утрам воду. Для того чтобы вымыть из организма токсины и избавиться от утреннего обезвоживания.
Бек залпом выпил. Она взяла стакан из его рук и положила вместе со своим на прикроватную полку. Бек мокрый, с полотенцем наперевес наблюдал за ней, удивленно приподняв одну бровь. А она спокойно взяла его за руку и повела за собой обратно в душ.
- Проказница! - прошипел Бек, когда она настроила кран на теплую воду и затянула его под струи.
Он пока спал соскучился по ней и теперь собирался долго долго ее целовать, но его член оказался ей намного интересней. Побыв у его губ, ее губки предательски спустились к его сопернику. Беку оставалось только упереться руками в стенку и получать удовольствие. Теплые струи сверху и нежные ласки снизу его хорошо взбодрили и он потом долго благодарил ее за такое начало дня. Они намочили и измяли всю постель своими дикими играми. Его домработница точно будет в восторге от такого количества работы. Их прервал звонок Халила и Беку нехотя пришлось сообщить об окончании марафона.
Бек зашел к Халилу и увидел его в ужасном возбуждении. Халил потирал руки и многозначительно хихикал, мол, все получилось?
- Я тебе все расскажу, когда отправлю свою любимую по магазинам. - строго сказал он, прерывая все нетерпеливые вопросы друга. - Ты отправил к Петру Федоровичу кого-нибудь?


- Позвонил, все объяснил и сказал, что Света больше не работает. - протараторил Халил и только собрался вновь напасть с вопросами, как получил шутливое приказание замолчать. Бек оставил ему только свое обещание рассказать все позже и скрылся. Но Халил все понял по улыбке друга.
- Ах ты, жалаб! - радостно шипел он, чуть ли не прыгая на месте.
Бек шикнул на него и ушел.
Теперь предстояло идти к нему и делиться впечатлениями.
Халил встретил его в своем кабинете напевая марш Мендельсона.
Бек принял его объятия и с облегчением уселся в кресло.
- Поздравляю! - от души поздравил Халил, тут же усаживаясь рядом.
Пить по утрам у них было непринято, но они знали, что вечером это обязательно отпразднуют.
Бек многозначительно улыбался.
- Я счастлив, друг. - просто сказал он и рассмеялся.
- Я ее люблю! - воскликнул Халил. - Я ее люблю! Она будет моей любимой сестрой и матерью моих племянников!
Бек не стал останавливать его поспешные планы, потому что сам думал о том же.
- Я тебе такую шикарную свадьбу отгрохаю. - с чувством пообещал Халил. - Вся Москва будет на ушах стоять.
- Спасибо, друг! - кивнул Бек. - Но ты же знаешь, мы все равно все сделаем по-семейному. Нахрен нам шумиха? Нужно будет только выбрать курорт для свадебного путешествия. - Бек задумался. - Выберем что-нибудь и отправимся вместе. Ты с Любой, я с женой. Отдохнем по-человечески и потом уже будем строить планы.
Халил соглашался с ним и кивал на все, что бы он не предложил. Ему нравились такие перемены и он ежеминутно в этом признавался. Наконец закончился этот двухлетний кошмар. Халил был счастлив, готов был кричать от радости, танцевать, прыгать, размахивать руками. Он расцеловал друга и потащил его к компьютеру искать самый шикарный курорт с самым дорогим отелем. Бек смеясь согласился провести некоторое время за этим занятием.
Потом они перешли к серьезным делам. Бек заговорил о своей замене.
- Сделаю Умида главным. - сказал он. - Для меня сейчас самый подходящий момент уйти. Умид моложе, сильнее…
- Сильнее? - хихикнул Халил, намекая на его вчерашнее поражение.
- Не суть. - отмахнулся Бек. - Ты знаешь сам, он справится с этой работой лучше всех. К тому же босс о нем заботится.
Имя главного заставило Халила умерить свою издевательскую улыбку. Да, босс решал многое. Рано или поздно главный сам бы предложил кандидатуру Умида на место Бека, так что можно было поступить умнее и сделать этот шаг первыми.
- Хм… Ты, зараза, в любом случае выходишь победителем. - усмехнулся Халил.
Бек знал, что друг имеет в виду. Они оба хорошо поработали и обеспечили себе и положение и состояние. Главный их обоих любил и уважал так же как и они его. Отдав свое детище под руководство Умида Бек рисковал только одним, стать к боссу еще ближе. Босс не раз говорил ему о том, что пора заняться чем-то более серьезным. Конечно же он имел в виду официальные встречи, бумажную волокиту и так далее, но это все носило характер мирового масштаба, что означало еще больше денег и власти. Главный только обрадуется, когда узнает о планах Бека остепениться и жениться.
- Я победитель потому что забираю свою самую сильную ученицу себе. - усмехнулся Бек.
- Сделал Умида и рад, да? - рассмеялся Халил.
- Она ему не по зубам. - рассмеялся Бек. - Она моя!
Поговорив еще немного друзья разошлись по делам. Халил уехал в офис, Бек в банк по финансовым вопросам одной из операций. Он планировал все закончить к обеду и уже торопил время, чтобы увидеть Свету. Он скучал по ней.



- Милая, все что пожелаешь. - улыбнулась Люба.
Она мастерски вела своего красавчика, темно-бордового цвета. У Любы был Мерседес SLS-класса, который она просто боготворила.
Несмотря на то, что с Любой она уже ездила и причем на этой же машине, Света признала что поездки на работу и на отдых разительно отличаются.
В салоне как всегда приятно пахло и как всегда царил некоторый беспорядок.
- Не обращай внимания. - отмахнулась Люба, когда они только сели. - Это я вчера не успела покупки в багажник закинуть.
Везде где было место стояли пакеты с названиями разных брендов.
- Не думай, что я бесцельно прожигаю свою жизнь и езжу только по магазинам. - смеясь, сказала Люба, пока выезжала с парковки. - Я просто знаю цену бедности и наслаждаюсь деньгами, которые зарабатываю. Это философия моей жизни.
Света ответила ей улыбкой.
Люба ей тоже улыбнулась. Как и Бек она понимала, что придется преодолевать все эти барьеры смущения и молчаливости. Но, все постепенно.
Потом Света спросила у нее могут ли они на минутку заехать к ней домой, чтобы она забрала вещи.
Люба сразу согласилась. Ее нисколько не смущало, что из центра нужно ехать к Кузьминкам, а потом обратно.
- Сейчас мы быстренько найдем маршрут. - сказала она и принялась рассматривать в встроенном дисплее карты дорог. - Вот по этой и поедем. - промычала она, сворачивая на светофоре. - Там пробок пока нет.
Света ей благодарно улыбнулась.
Дальше все было как во сне.
Света зашла домой, Люба осталась ждать ее в машине, не желая смущать, и у нее появилась возможность позвонить тому кто мог разъяснить некоторые нюансы. Звонила она другу Саши, с которым братишка ее как-то познакомил. Друг подтвердил то в чем она уже была уверена - братишку ни с того ни с сего уволили из сотовой компании и он остался без работы. Потом друг узнал, что Саша летит в Мексику… потом известие о смерти. Все сошлось. Теперь и последние остатки сомнений были уничтожены. Света поблагодарила друга и заверила его в том, что все в порядке. Потом она забрала из дома всю наличку, паспорта и одну вещь, которая могла ей пригодиться. Спрятав все в одежде, она вышла из своей квартиры и постаралась выглядеть беззаботной. По дороге вниз она выкинула свой ноутбук в мусоропровод, предварительно спрятав его в пакете с мусором. В свою квартиру она больше не вернется, так что нужно было избавиться от всего что могло навести на ее друзей - информация о Никите и Сиело и их адреса в скайпе были только в ноутбуке, так что избавившись от него она обрывала ниточки, которые могли к ним привести.
Люба встретила ее внизу и радостно оповестила ее о том, что теперь им предстоит поход по магазинам. Она сорвала свой SLS с места и они объездными путями поехали в центр.
Шоппинг официально был объявлен открытым.
Уже через час им нужен был не кабриолет, а джип. Еще через два грузовик.
Это конечно было преувеличением, но Свете ни разу за всю ее жизнь не приходилось покупать такое количество вещей, сумок и обуви за один день. Люба смеялась и была свежа, как роза, а она чувствовала как голова начинает кружиться от такого количества бутиков и шмоток.
- Бек задерживается и просит завезти тебя домой, как только мы закончим. - сказала Люба, ожидая ее выхода из гримерки.
Света примеряла выбранный ею костюм тройку темно-серого цвета от Эли Сааба.
- Нет, этот мне не нравится, давай вот этот. - Люба дала ей темно-бордовый костюм, а себе взяла бежевый. - И почему я так люблю этот цвет? - трагично произнесла она и скрылась в другой кабинке.
Света хохотнула и пошла переодеваться в свою.
- Потом примеришь розовое платье. Только Сааб делает из женщин настоящих сказочных принцесс. - послышался голос Любы. Света как раз стаскивала с себя брюки. - Остальные предлагают только стиль и гламур. Это розовое платье просто сказка. Беку понравится, вот увидишь.
- А оно не слишком откровенное? - спросила Света, вспоминая о каком платье идет речь. Так же она вспомнила цену этого платья. У нее, мягко говоря, глаза на лоб полезли от увиденной суммы.
- Милая. - Люба выглянула из своей кабинки. - С твоей фигурой это платье слишком закрытое.
Стоявшая рядом консультант поспешно согласилась, расхваливая точенные фигуры обеих покупательниц и предложила посмотреть еще ворох одежды, который она принесла из другого отдела.
- О, супер! - Люба пришла в восторг.
- Кошмар! - прошептала Света и обреченно вздохнула.
Люба истязала ее еще два часа, а потом заявила, что они едут в самый дорогой салон красоты.
- Свет, ты не представляешь что тебя ждет. - мечтательно закрыв глаза, простонала Люба. - Спа-процедуры и массаж заменят тебе неделю отдыха на Карибах, а маникюр, педикюр и все то что они там вытворяют сделают из тебя такую красотку, что ты сама себя в зеркале не узнаешь.
Свете пришлось изобразить восторг.
Но салон красоты ее действительно впечатлил. Уже после джакузи с какими-то минералами и массажа, она чувствовала себя заново родившейся.
Люба задорно смеялась глядя на нее и все твердила о том, что это только начало.
- Они нас отпустят только когда повысят наш статус до королевского. - мычала она под умелыми руками массажистки.
Света своим мычанием ответила ей, чем рассмешила ее еще сильнее.
Бек проводил их из дома в девять утра, Люба вернула ее домой в семь вечера, твердя что он убьет ее.
- Бек, зайди на кухню и спрячься там. - потребовала Люба, когда Бек открыл замок, а она задержала дверь, не давая открыть ее.
- Я буду прятаться у себя дома? - послышался из-за двери его грозный голос.
- Еще как будешь, милый! - с такой же угрозой ответила ему Люба, держа ручку. - Ты же хочешь увидеть свою милашку во всей красе?
Послышалось задумчивое мычание.
Света смущенно улыбалась, представляя что сейчас творится за дверью.
- Значит так. - последовал ультиматум. - Я соскучился, а ты мне не давала ее увидеть целый день. У тебя три минуты.
Света сделала страшные глаза, когда узнала, что Бек весь день был свободен и она терпела все муки только по вине Любы, но Люба шикнула на нее и припала к щелке.
- Ты ушел? - крикнула она.
- Да! - издалека послышался капризный голос.
- Заходим. - скомандовала Люба, распахивая дверь.
Они перебежали гостиную и проскользнули в спальню.
- Я его задержу, а ты одевай розовое платье и золотые туфли. Только я сейчас браслеты найду. А еще бежевое белье, которое с золотой вышивкой… Где же оно? Еще серьги… Боже! Вот черт, где же?
Люба в панике разбросала пакеты, которые они занесли и вскоре нашла все, что она подобрала для вечера. Платье было вытряхнуто из коробки, благо ценники они срезали прямо в бутике, белье и туфли тоже, а потом нашлись и браслеты, которые дополняли образ и были под цвет туфлям.
- Одевайся, я его задержу. - кинула она и, схватив свою сумочку, вышла из спальни.
Света, оставшись одна разделась и начала все ронять и во всем путаться. Волнение Любы передалось и ей и теперь хотелось успеть все надеть до того как зайдет Бек. Еще прическу нужно было не испортить. И все это за три минуты.
Но самое главное, ей нужно было спрятать то что она взяла из своей квартиры.
А Люба тем временем тихо вошла в спортзал и посмотрела на стоявшего в нерешительности Бека.
- Дай ей пять минут. - тихо прошептала она и подмигнула. - Я исчезаю.
Она помахала ему ручкой и ушла.
Бек даже не успел поблагодарить ее. Он почувствовал себя мальчишкой перед первым свиданием. Заставив себя успокоиться, он начал ждать, но не прошло и трех минут как он пошел в спальню.
- Света. - позвал он и открыл дверь.
В первую секунду он видел только разбросанные пакеты, коробки и оберточную бумагу. Все это скрывало всю постель и часть ковра. А потом он увидел Свету. Она с виноватым видом поднималась с пола и держала в руке сережку, которая явно ускользнула от нее.
У Бека перехватило дыхание, когда он увидел ее. Люба знала свое дело. Перед ним стояла готовая к красной дорожке звезда. Красиво уложенные волосы, вечерний макияж, длинное розовое платье с глубоким вырезом и мерцающей вышивкой, золотые браслеты, золотые туфли и одна золотая сережка. Звезда смотрела на него растерянным взглядом и хлопала ресницами. Бек улыбнулся, вспоминая, что для Светы более привычны спортивные костюмы и джинсы, а не вечерние платья и высокие каблуки.
- Постой, я помогу. - тихо сказал он.
Подойдя к ней, Бек взял из дрожащей руки сережку и сам закрепил на мочке уха. Он почувствовал приятный аромат духов, кремов и бальзамов.
- Что она с тобой сделала? - еще тише прошептал он, касаясь лицом ее волос, а потом шеи и плеч.
- Она мне говорила, что ты занят. - тихо ответила Света, дотрагиваясь до его груди.
Бек нежно обнял ее.
- Это Люба. - вздохнул он. - Мне она весь день говорила то же самое. Я чуть с ума не сошел.
Света улыбнулась и на него взглянули выгодно подчеркнутые макияжем зеленые глаза. Бек долго смотрел в них, не веря в то, что держит ее в объятиях, такую прекрасную, нежную, ласковую.
- Поедем? - спросил он. - Помнишь, у нас ресторан? Сначала поедим, а потом я хочу десерта…
Света изобразила кокетливую улыбку и кивнула. Бек осторожно коснулся ее губ, стараясь не смазать нежно-розовую помаду.
- Ты хоть себе представляешь каких усилий мне стоит быть таким спокойным? - грозно спросил он.
Света изобразила удивление и испуг.
- Ты еще одета только потому что я хочу чтобы все видели мою принцессу. - продолжил он. - А потом меня сдерживать будет только это платье.
- Как скажите, учитель. - прошептала она.
Бек рассмеялся и потянул ее за собой.
Он уже был в черном костюме. Видимо Люба все таки сжалилась над ним и сообщила точное время возвращения его Золушки. Бек был готов, а потому в ресторан они отправились сразу.




Умид сидел в своей машине. Он смотрел в одну точку и не двигался. Время остановилось, он дышал почти неслышно, но он был здесь.
Его машина стояла на парковке перед высоткой в которой жили Халил и Бек. Самый верхний этаж только для них двоих. Он однажды был у Халила в квартире, когда нужно было забрать документы для поездки в Грецию. Его отправляли на неделю охранять одну шишку. Когда Умид зашел к другу учителя в прихожую, у него челюсть отвисла. Халил это заметил.
- Ты еще квартиру Бека не видел. - кивнул Халил на шикарный дизайн. - Моя рядом с ним избушка.
Умид тогда выдавил улыбку. Заходить к Беку ему не хотелось.
Этой ночью Умид приехал сам. Было наглостью вторгаться к ним в такое время, но ему нужно было поговорить с ними обоими, объясниться, высказаться, послать их подальше и уволиться.
С него хватит.
Он достаточно терпел все их издевательства. И ему наконец было наплевать на то, что он потратил столько времени горбатясь на них. Даже приказ босса работать и набираться уму разуму теперь не помогут. Он окончательно решил уйти. Он уедет, вернется в Ташкент или Самарканд и навсегда забудет обо всем, что здесь происходило. Его денег хватит на безбедную жизнь, он вообще может уехать в горы и никого к себе не подпускать.
Умид сидел в машине и все порывался выйти и пойти внутрь высотного дома. Вот уже целый час как он собирался это сделать. Потом пошел второй час, а он все сидел и не двигался. В голове вихрями носились мысли о Свете, обо всем, что произошло, об издевательствах Бека и о загубленных годах.
Сколько он так сидел и мучился он не знал. Время остановилось на каком-то мучительном мгновении нерешительности и страха.
Потом его мысли прервал визг тормозов. На стоянку заезжал роскошный автомобиль. Знакомый черный Мерседес S-класса. Если Умиду не изменяла память, то такая тачка стоила около восьми миллионов рублей.
Бек приехал.
Умид даже не шелохнулся. Его скромная Тойота стояла в самом конце стоянки и даже при свете фар учитель не смог бы разглядеть своего почти что бывшего ученика. Умид просто смотрел как учитель лихо паркуется.
Мерседес плавно и величественно остановился. Бек вышел из автомобиля. Он был в шикарном черном костюме, как всегда элегантен. Умид заскрежетал зубами. Выйти бы сейчас и набить ему морду, сбить с него весь этот блеск. Непоколебимый Бек. Всегда и везде лучший.
Умид досадливо шипя отвернулся, но потом тут же повернул голову обратно, боясь потерять из виду того кого ненавидел. Такова его тупая участь - смотреть, наблюдать и учиться у того кто лучше и выше него.
Умид увидел как учитель обошел машину и открыл дверь.
Он не один.
Умид сухо усмехнулся, но продолжил сидеть без движений. Он наблюдал.
Учитель помог вылезти из салона одной из своих проституток. Умид их видел достаточно, на приемах что устраивал босс и в клубах, куда Халил приглашал и учеников. Все как на подбор. Худые, высокие, ноги от ушей и все на наркоте. Правда в этот раз Бек сплоховал. Умид увидел силуэт девушки. Она была невысокого роста. Он не видел ее лица, но видел воздушное сияние, которое создавали метры розового шифона и шелка. Платье блестело, а ветерок развевал многослойный подол. Бек так нежно поцеловал руку этой девушки, что Умид опустил глаза.
Что он делает?
- Идиот! - процедил Умид, не в силах поднять голову и посмотреть на то как ненавистный ему человек счастлив тем что целует руку девушки.
Почему он так не умел? Просто быть счастливым и воспринимать каждое событие в жизни как самое приятное. Даже если Бек играл и целовал руку с притворным обожанием, он все равно был счастливее него. Вот так вот просто снять девушку по вызову и играть с ней в любовь.
- Почему ты так не можешь? - сам себя спросил Умид.
Заплатил деньгами и наслаждайся тем за что потом не нужно платить ответственностью. Так легко, так просто. И Бек умел использовать это, а он нет. Но самое главное Беку было наплевать на других. Он никогда не завидовал и не желал чужого. Это бесило больше всего. Умид был ничтожен рядом с тем, кто не понимал его жгучего желания получить зависть других. Умид мечтал чтобы Бек завидовал ему, чтобы унижался перед ним и хотел того, что есть у него.
Но было наоборот. У Бека было все то о чем он мечтал. Все его мечты, грезы, желания. Но, не было одного. У него не было Светы.
Подумав об этом, Умид успокоился и поднял голову.
Что-то в нем сломалось, остановилось. Его тупая ревность была не обоснована и только что он увидел тому доказательство. Бек никогда не посмотрит на Свету. Все его предчувствия и ревность всего лишь плод его болезненной зависти. Бек никогда не захочет Свету. В этом можно было убедиться просто смотря в окно. Там была одна из дорогих, гламурных проституток, которая просто дождалась своей очереди играть в любовь с богатым человеком.
Всего лишь.
Учитель и изящная девушка в воздушном платье уже уходили в обнимку. Умид проводил их взглядом. В душе воцарился какой-то непонятный покой. Эта картина наигранного счастья почему-то успокоила его.
Умид тяжело вздохнул и завел мотор. Вырулив со стоянки, он уехал.




Бек снова чувствовал себя как в гостях. Второй раз за день его отгоняли в угол, как провинившегося ребенка.
Они зашли к Халилу после ресторана. Света смущенно улыбалась, а Халил счастливо смотрел на них обоих. Друг без умолку болтал и все порывался налить им еще виски. Бек над ним смеялся и пытался успокоить, как бы не ляпнул чего лишнего раньше времени. Наконец, ему все же удалось распрощаться с другом, и вот пожалуйста, его вновь выгнали.
- Иди. - погнал его Халил взмахом руки. - Мне нужно сказать Свете пару слов. Иди. Подальше.
- Обалдел чтоли? - протянул Бек.
Но Халил вытолкал его из своего кабинета, а потом погнал и из его тоже.
- Иди туда… на кухню…
- Опять на кухню. - взбесился Бек, но рассмеявшись ушел в гостиную. - Вот зараза. - шипел он.
Халил был окрылен и Бек был уверен, что он сейчас сделает Свете подарок.
Зараза. Опередил.
Бек рассмеялся и прошел в спальню. Там до сих пор лежали все эти прелести от дневного шопинга. Нет, так не пойдет. Бек раскидал пакеты, завтра уберут, и хотел раскинуться на кровати. Но потом передумал и сняв пиджак, повесил его. Потом походил по спальне еще немного, потом по гостиной и тут решил, что Света слишком задержалась.
Он прошел в кабинет как раз в тот момент, когда Света закрывала дверь. Его прекрасная принцесса растерянно смотрела вниз и накрывала ладонью шею.
- Света? - позвал Бек.
Он подошел к ней и обнял. Вновь дрожит. Он поднял рукой ее подбородок. Ее ресницы дрожали, а дыхание было таким затаенным, что ему показалось она задыхается.
- Что с тобой, милая? - спросил он.
Света открыла ладонь и Бек рассмеялся. У нее на шее висела тонкая цепочка из белого золота, а ней висел кулон с порядочным бриллиантом. Понятно почему она вся дрожала, Халил донельзя взволновал ее своей преждевременно открытой радостью и таким дорогим подарком.
- Он подарил… - прошептала Света. - Сказал на счастье…
Бек обнял ее крепче. Сначала хотел пойти к Халилу и пару раз повалить его по-дружески и помять в объятиях, но потом решил, что сделает это утром. Сначала нужно успокоить свою принцессу.
- Я его накажу. - пообещал Бек. - Утром.
Подняв ее на руки он понес ее в спальню чувствуя, что она до сих пор дрожит. Вместе с ней он опустился на постель и согрел в объятиях.
- Интересно, когда у нас пойдут внуки, ты все равно будешь дрожать от страха? - прошептал он, губами пощипывая ее ушко.
Света потянулась в его руках, как кошка и изогнулась. Она повернула голову и поймала его губы. Она долго не отрывалась от него и успокоилась. Бек исполнил ее прихоть с удовольствием, зная, что игра только начинается. Он был прав.
Успокоившись, Света высвободилась из его объятий и поднялась.
- Лежи. - тихо приказала она и хитро улыбнулась.
Она отошла от кровати на пару шагов, легкими движениями ног отодвигая коробки и пакеты. Бек заметил присущую ее танцам грациозность. Потом она медленно повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Ее тело невероятно медленно начало двигаться. Она извивалась волнами, но словно в замедленной съемке.
Бек сглотнул и сел на край кровати. Она предупреждающе замерла, но увидев, что он не будет двигаться дальше, продолжила свой безмолвный танец.
Ее тело продолжило изгибаться, а руки медленно потянулись к подолу платья. Не спуская с него глаз, она начала нежно мучить ткань, словно она мешала ей и она хотела раздеться, но не могла. Платье переливалось, но не обнажало ни единный дюйм кожи.
- Не дразни. - грозно прошептал Бек, не спуская с нее глаз.
Света проигнорировала угрозу и слегка улыбнувшись, наклонила голову. Она хищно облизнулась и продолжила смотреть на него исподлобья. Ее руки поднялись выше, к бедрам. На пару сантиметров она задрала платье, но для такой длины и многослойного подола этого было ужасно мало. Бек рыкнул и провел рукой по лицу, пытаясь понять, выдержит он и подождет еще немного или сорвется и схватит ее прямо сейчас. Света поняла его и начала двигаться чуть быстрее. Ее гибкое тело мягко изогнулось, она запрокинула голову и ее руки поднялись к мерцающей ткани на груди. Проведя по грудям руками она тряхнула волосами и стыдливо прикрылась ими, а потом рывком откинула их с плеч. Бек замер, любуясь ею, а она вновь посмотрела ему прямо в глаза и пальчиками дотронулась до лямок.
- Света. - укоризненно простонал Бек.
- Не шевелись. - послышался ее шепот.
Она спустила лямки и начала выскальзывать из вороха воздушных тканей. Сантиметр за сантиметром ее тело обнажалось. Бек довольно заурчал. Так-то лучше. Его взгляду открылось красивое белье, явная работа Любы, и чулочки. Платье с шорохом упало на пол и Света перешагнула через него, оказавшись на шаг ближе к нему. Бек протянул руки, но она легко шлепнула по ним давая понять, что еще рано. Бек капризно застонал, но успокоился, когда пальчики его принцессы потянулись к лямкам лифа.
- Ты думаешь хорошая идея танцевать в шаге от меня? - шепотом спросил он, смотря на нее. Он мог спокойно обхватить ее руками, так близко она танцевала.
Она не останавливаясь извивалась, медленно играя лямками.
- Я тебе еще вчера сказал, что меня никто еще так не дразнил. - продолжал шептать Бек.
Света оставила лямки в покое и опустилась к кружевным трусикам. Она пальчиками натянула их и чуть приспустила. А потом она сделала шаг назад. Бек был готов возразить, но ее поза его удовлетворила. Света медленно повернулась к нему спиной и нагнулась, скользя руками по бедрам, коленям и обратно. Ее руки задержались на ягодицах и она медленно выпрямилась. Танцуя к нему спиной, она расстегнула и сняла лиф. Тут танец стал еще чуть быстрее. У него закружилась голова когда ее бедра начали вырисовывать плавные и гибкие линии.
- Света. - прошептал Бек.
Она повернулась и медленно выдвинула ногу для шага, ручки стыдливо прикрывали грудь. Она перенесла вес тела и приблизилась, ручки открылись и обнажили упругие холмики и возбужденные соски. Бек скользнул по ее телу взглядом и протянул руки вновь. Она сделала еще шаг и оказалась в кольце из его рук. Но теперь играл он, не обнимая ее, а лишь ограничивая ее пространство. Света оказалась в живой клетке.
- Теперь трусики. - тихо скомандовал он.
Света облизнула губы и сжав плечики, присела. Ее руки опустились к трусикам, но он этого не увидел, потому что ее волосы закрыли его лицо. Но ничего не мешало ему чувствовать. Послышался едва слышный шорох ткани, скользящей по коже. Света наклонилась еще ниже, лицом касаясь его шеи, а потом выпрямилась и переступила через трусики, которые уже оказались на полу.
- Да! Вот так мне нравится. - прошептал он. Его руки сомкнулись на ее бедрах и он прижался лицом к ее животу. Он застонал от удовольствия, вдыхая сладкий аромат женского тела.
- Твоя очередь, учитель. - прошептала она и взяв его за руки потянула на себя.
Он послушно встал и она медленно раздела его, благосклонно позволяя гладить себя руками.
- Ты самая прекрасная. - прошептал Бек, повторяя изгибы ее тела. - Моя самая прекрасная ученица.
Света изогнулась, довольная тем, что и он обнажен, а потом повела его за собой.
Сначала они неспешно занялись сексом в джакузи. Бурлящая вода и ласки соединялись во что-то невообразимое. Света добила его своей любовью к изощренным поцелуям и мучениям которые достались его пенису. Он терпел до последнего, а потом заставил подчиниться и раздвинуть свои крепкие ножки.
- Хулиганка. - тихо рычал он, двигаясь в ней.
После джакузи они вытерлись полотенцами, умудренные утренним опытом мокрого секса в постели. Это было только начало, а потому следовало позаботиться о сухости территории для предстоящих игр. Бек на руках донес ее до постели и они спрятались в объятиях друг друга.
Света облизнула губы.
- Даже не думай. - издевательски прорычал Бек, шутливо заломив ей руки и не позволяя пошевелиться. Он прижал ее своим телом и впился в шею требовательным поцелуем. - Теперь моя очередь. - прошептал он.
Он начал истязать ее ласками в отместку за свои мучения. Он не позволял ей ни единого движения, предугадывая все ее попытки освободиться. Он насильно держал ее и ему это нравилось. Его губы и руки побывали во всех потаенных местах ее тела, заставляя дрожать ее от возбуждения. Он мучил ее медленно и со знанием дела, останавливаясь там, где рождались волны истомы. Света металась в его объятиях до тех пор пока не почувствовала предел.
- Я сдаюсь. - простонала она.
Тогда Бек мощным рывком вошел в нее, сам находясь на грани от ее извивающего тела и стонущих от наслаждения губ.
На этот раз секс был жестким, как она любила. Бек чувствовал как ее тело содрогается от новых и новых оргазмов. Такого он еще не пробовал, но ему понравилось. Он двигался резко и грубо, а она сдерживала крики и царапала его, сильнее прижимаясь к нему своими бедрами. Ей нравился такой секс, нравилась боль, нравились партнеры которые вели себя в постели как животные. Беку такой секс показался потрясающим. Света была маленькой, но крепкой и сильной. Она сопротивлялась ему разжигая его и требуя больше жесткости и повелительности и он чувствовал это. Он кусал ее, сжимал руками ее груди и бедра, всем телом наваливался на нее и входил глубже и глубже. Им было жарко, больно, но они не останавливались. Она прекращала сопротивляться только когда испытывала оргазмы. Она содрогалась всем телом, затихала, а потом вновь начинала свою требовательную игру, прижимаясь к его могучему телу своими упругими грудями. И так бесконечность. Когда он кончил она успокоилась и замерла в его руках.
Бек долго не отпускал ее, спрятав лицо в ее волосах.
- Ты меня лишила сил. - прохрипел он и засмеялся.
- Уже жалеешь, что связался со мной, учитель? - выдохнула она, закрывая глаза от пережитого наслаждения.
- Да. Жалею. - кивнул Бек и отпустил ее. Он перекатился на спину, увлекая ее к себе на грудь. - Жалею, что мы не занимались этим раньше.
Света рассмеялась.
Они лежали, вспотевшие и уставшие. Света лежала на нем и пальчиками водила по его груди. Бек медленно гладил ее по коже.
Он попросил прощение за свою грубость, но она благодарно поцеловала его вместо ответа. Вместе они успокоились и их дыхание стало тихим.
Спать не хотелось. Бек лежал и смотрел в никуда, счастливый оттого что держит ее в объятиях. Как и Халил он чувствовал облегчение. Его двухлетний кошмар закончился и превратился в безумный праздник любви. Ради этого стоило страдать, убивать, ехать на край земли и ждать. Бек избегал мыслей о своих ошибках. Все стало прошлым. Его волновало будущее. Он отвоевал свою любовь, дождался ее, нашел и привез к себе. Теперь он достоин быть счастливым. Он зарабатывал каждую секунду этого счастья и знал его цену. Он любил эту маленькую женщину, которая как ласковый котенок покоилась на его груди и которая минуту назад была разъяренной тигрицей.
Бек улыбнулся. Он хотел такого секса до конца своих дней. Он хотел умереть во время него. Только бы рядом была она.
Вдруг его накрыла какая-то тоска. Влюбившись и добившись ответной любви, он понял цену каждой секунды. Он столько лет прожил без Светы и теперь жалел об упущенном времени. Ему стало искренне жаль все то время которое он просто делал свою работу. Это было таким расточительством, это было так глупо. В первый раз ему в голову пришли подобные мысли. Эта непонятная тоска продолжала давить на его грудь. Странно. Он постарался отмахнуться от нее и думать о предстоящем будущем. Света сладко потянулась на нем и вновь замерла, продолжая водить пальчиками по его груди.
Беку это безумно нравилось. После близости нет ничего лучше, чем лежать в обнимку с любимым человеком. Не нужно слов, не нужно движений. Все хорошо просто так. Он готов был так жить бесконечно долго и упиваться каждым мгновением. Несмотря на странную тоску, Бек представил себе будущее. Себя, Свету, их детей. Первым он хотел мальчика. Он очень хотел сына. В доме только радость. Чтобы Света всегда улыбалась. Халил тоже обзаведется семьей, может даже сделает предложение Любе и они наконец остепеняться. Их семьи будут всегда рядом, они вместе будут ездить на курорты. Их дети будут расти и играть вместе. А потом они будут стареть и вспоминать свои былые годы.
Да, он хотел такую жизнь.
Бек улыбнулся, забыв про грусть, но тут пальчики Светы остановились.



Умид вежливо поздоровался с боссом приложив левую руку к груди и тут же изобразил на своем лице сожаление, грусть и озабоченность.
- Халил и Бек мертвы! - сообщили ему утром.
- Что?! - не понял он.
Слова повторились с той же точностью, а он еще долго не понимал что случилось.
Он встал на тренировку и успел выйти из душа. Настроение было почти хорошим и он не думал ни о чем плохом. Даже Света пока представлялась ему улыбающейся. О своем желании уволиться он забыл и решил все таки вернуться к первоначальному плану - просить у всех прощение за свою грубость и несдержанность. У всех, даже у Светы. С этими мыслями он одевался и завтракал.
Потом этот звонок. Звонил помощник босса, его правая рука, Акбар Давронович.
- Бек мертв? - этот вопрос он произнес каким-то шипящим воздухом из легких. - Халил? Как?
Он застыл, держа сотовый у уха и смотря в угол комнаты. Произнесенные помощником слова не хотели восприниматься его истощенным болезненной завистью сознанием. Что это за шутки? Кто-то узнал о его неподобающих мыслях и теперь разыгрывал его? Неужели сам босс наказывает его за непослушание? Инсцинировать смерть его заклятых врагов, что посмотреть на то как он будет радоваться?
Умид со злостью сжал сотовый, грозя раскрошить его на мелкие запчасти.
Но голос помощника отрезвил его, строго сообщая ему детали и приказывая явиться в квартиру Бека.
- Босс уже там и заставлять ждать его нельзя. - повторил Умид слова Акбара.
Выбегая из квартиры и одевая пиджак на ходу Умиду показалось, что он начинает верить в страшную новость.
Пробок еще нет и он доедет за минут десять. Все, он уже едет. Вот улицы, вот дома, вот его автомобиль и он, как ни странно, движется. Только Умид чувствовал, что до сих пор не движется он. Тело делало что-то на автомате, а сам он еще был в ступоре и стоял с сотовым у уха в своей квартире.
- Бек мертв! Бек мертв! Бек мертв? Бек мертв! Бек мертв? Как? Мертв? Почему? Как такое может быть? Бек мертв!
Только несколько слов и непонимающий взгляд в никуда.
Каким-то чудом он добрался и быстро. Высотка Бека и Халила. На парковке он увидел несколько черных БМВ охраны. Майбах босса, одна из его любимых машин, стоял посередине парковки.
Значит все правда.
- Боже!
Умид выскочил из машины и побежал к дому, на ходу пытаясь проверить, все ли в порядке с его волосами, с рубашкой, пиджаком.
- Бек мертв? - еще с десяток раз спросил он пока поднимался в лифте.
Нетерпеливо поглядывая на табло, он поправлял рубашку и старался пригладить пиджак.
На верхнем этаже он увидел нескольких амбалов в черных костюмах. Охрана босса. Всегда злые, настороженные и несговорчивые. Короткие ежики стрижек, широкие морды и сжатые губы делали их похожими на бульдогов.
Пока они осматривали его, Умид успел увидеть, что двери обеих квартир открыты.
- Туда. - показал один из охранников, указывая на квартиру Халила.
Умид тронулся в заданном направлении, чувствуя, что бледнеет от волнения.
Он вошел.
В роскошной гостиной Халила стояла толпа охранников, помощник и сам босс. Главный был всегда спокоен. Ему было за шестьдесят, но из-за постоянных профилактик в самых дорогих санаториях мира он выглядел намного моложе. Коротко остриженные, седые волосы, усы и борода, придавали ему мягкость старого человека, но твердый взгляд все портил и любому кто видел его становилось понятно, что перед ним властный и жесткий человек. Босс был высоким и у него была прямая осанка. Он до сих пор двигался с легкостью молодого человека.
Умид мог не беспокоиться за свой вид, он у него был подобающе растерянным.
- Умид, сынок. - главный грустно улыбнулся, увидев его. Босс называл своих любимцев сыновьями и его в ответ называли отцом.
Умид нерешительно подошел к нему.
Босс пожал ему руку и сочувственно похлопал по плечу.
- Отец, как? - еле выдавил Умид. - Не может быть…
- Это ужасно… - на лице босса появились морщины страданий.
Некоторое время Умиду пришлось слушать. Главный на узбекском говорил о скорби, обращаясь ко всем охранникам, к помощникам и к нему. За эти секунды Умид осознал всю тяжесть этой правды. Халил и Бек мертвы и он сам, босс и все эти люди здесь для того чтобы понять это. Умид сжал губы и нахмурился, сдерживая слезы. Какой бред. Он не может плакать. Это просто слова босса растрогали его. Он не будет плакать, он будет играть скорбь. Но злорадство упрямо пряталось оставляя его наедине с трогательными словами босса о том, какую потерю понесла их семья и как трудно им будет без Бека и Халила.
- Найти и живой привести ко мне. - сказал босс, заканчивая речь.
Умид не понял о чем речь, но не имел права раскрыть рта пока его не спросят.
- Сынок, все это сильно расстроило меня. - глубоким и печальным голосом сказал босс, посмотрев на Умида.
Умид склонился, выражая готовность слушать.
- Только вчера Халил звонил Акбару и говорил о том, что пора бы тебе начать вести школу и все дела Бека. - босс еще больше помрачнел и двинулся в сторону кабинета. Умид на почтительном расстоянии пошел следом. Грозной тучей двинулись и охранники, не отставая от босса ни на шаг. - Акбар сказал мне о разговоре поздно вечером и я решил, что позвоню им утром и поговорю насчет этого, но как же я был рад… - босс остановился у входа в кабинет и тяжело вздохнул. - Я всегда был уверен в том, что ты станешь прекрасным человеком. И Бек и Халил всегда отзывались о тебе хорошо и хвалили тебя. Я сам не торопил их и даже останавливал, давая тебе пройти тяжелый путь учений. Совсем недавно я начал думать о тебе и уже решил, что ты готов к серьезной ответственности… И смотри, они сами сказали мне, что ты готов. Вернее сказали Акбару… я сожалею, что не успел поговорить с ними. - босс вновь остановился и качнул головой. - Никто не ожидал. Никто. Они были лучшими друзьями и вот так… Я так давно их знаю. Они через столько прошли вместе и вот так…
Умид продолжал изображать внимательность и сопереживание, кивая головой.
Босс еще раз вздохнул и вошел в кабинет.
Умид тут же увидел тело, накрытое покрывалом. Оно лежало между рабочим столом и дверью к кабинету Бека. Умид ужаснулся и почувствовал как волоски на его руках встают дыбом. Ледяной страх подкрался и сковал так, что казалось он уже никогда не сможет даже пошевелиться. Он сам убивал и уже не раз, но так близко смерть еще не подкрадывалась к нему.
- Халил?! - в ужасе выдохнул он.
Босс посмотрел на него и увидел его неподдельное изумление.
- Это Халил. - тихо ответил босс, сокрушенно опуская голову. - Бек у себя в спальне… Как же так? Такие друзья… и умерли в один день…
Босс говорил так словно отказывался верить в то что произошло.
Умид почувствовал, что его качает. Он отошел от главного на шаг и прислонился к стене.
- Не переживай, сынок. - босс подошел к нему и участливо похлопал по плечу. - Я понимаю, что ты чувствуешь. Бек был прекрасным учителем, Халил прекрасным начальником. Я понимаю… Я сам в большом горе. Это слишком ужасно… и что ужасней, это сделал свой человек… это еще ужасней…
Умид кивнул и на мгновение закрыл лицо руками. Он провел ладонями по лицу и волосам и собрался с мыслями. Рядом главный и нельзя было показывать слабость.
- Простите. - выдавил он.
- Все хорошо, все хорошо. - ласково сказал босс. - Мы все когда-нибудь там будем, но… - он вздохнул. - Полиции не будет, мы сами найдем ее и сами решим как казнить. Ты ее знаешь, а значит сможешь помочь. Тела сейчас заберут, их омоют в моем доме и из моего дома повезут… нам не надо чтобы соседи знали… мы устроим достойные похороны… - босс вновь запнулся, от сознания безысходности закрывая глаза. - Они были такими друзьями… Мне так трудно поверить в это… Мы отдадим им почет и ее кровь будет пролита над их могилами. Она за все заплатит. Но, пока будь здесь, просмотри записи… Халил давно установил камеры в обеих квартирах, я как-то говорил об этом… просто чтобы были на всякий случай. Оказывается Халил ни разу не просматривал записи, но камеры работали на автомате.. Так что… Ты посмотри, вдруг ты увидишь то, чего не увидели мы. Может ты сможешь помочь. Если что сразу звони Акбару, хорошо? И не переживай, все будет хорошо. Все будет хорошо.
Босс еще раз потрепал его по плечу и оставил одного.
Умид краем глаза видел как выходят охранники. Он остался один на один с телом под покрывалом. От ужаса вновь замутило, но он сдержался, приказывая себе побороть слабость.
Потом принесли большие ящики. Один пронесли в кабинет Бека. Второй поставили возле тела под покрывалом. Умид заставил себя смотреть на это. Он должен был это увидеть.
Покрывало открыли. Халил лежал в неестественной позе. Умид зажмурился. Перелом шеи. Ему свернули голову.
- Не может быть! - застучало в мозгу и Умид выбежал в гостиную.
Благо босса уже не было. Он пробежал в какую-то дверь, даже не зная что там. Маленький спорт зал. Хорошо. Никого нет.
Умид закрыл дверь и упал на пол ничком. Зажав рот рукой он разрыдался.
Этого не могло быть! Не могло!
- Невозможно! - зарыдал он. Он никогда не плакал так. Он никогда не терял близких. Глаза начали гореть, а горло разрываться от саднящей боли.
Весь груз обязанностей к которым его готовили и к которым, как он думал, он был готов, свалился на него. Только рядом уже не было тех, кто учил его. Не было Халила, которого он ненавидел за то что он был лучшим другом Бека и не было самого Бека, которого он ненавидел еще больше и которого готов был убить сам.
Умид истерично расхохотался, но через секунду вновь зарыдал. Его же оставили пустым. Он был тем кто он есть только благодаря тому что знал, рядом они, их всегда можно ненавидеть, на них всегда можно списать все свои неприятности и все невзгоды.
Но он любил их. Он любил их безмерно и хотел быть их другом, а они этого не понимали и злили его этим. Он хотел быть таким же счастливым как они. Так же дорожить дружбой, которая была дороже всех сокровищ мира. Он хотел чтобы они любили его. А они не любили и всего лишь учили как жить, как работать, как вести дела, которые вскоре лягут ему на плечи.
Если бы он знал, что за несколько часов до смерти Халил сообщал о том, что они считают его готовым, он бы приехал целовать ему ноги. Но именно в это время он сидел в своей машине, на парковке перед их домом и мечтал унизить обоих и уволиться.
Каким же подонком он был. Как он мог так поступить?
Кто бы ни была та женщина, он сделает все чтобы помочь отыскать ее.
Мысль об убийце вдруг вернула его в реальный мир. Мысль о мести заставила его похолодеть. Все правильно. Так он сможет показать как сильно он их любил.
Умид перестал рыдать и винить себя. Он заставил себя подняться с пола.
Вовремя. В дверь постучали. Это был один из охранников босса.
- Мне сказали показать вам записи.
Умид кивнул, не стыдясь своих заплаканных глаз. Он прошел вслед за охранником в кабинет. Тела уже не было, ящика тоже.
Охранник подошел к столу и показал ему файл с записью.
- Мы взломали пароль. - объяснил охранник. - Камеры практически везде и преступления видны четко. Пароль здесь.
Он кивнул на раскрытый блокнот. На листке были написаны буквы.
Умид кивнул и чтобы показать, что готов к работе, сел в кресло Халила.
Охраник одобрил это и оставил его.
Умид сидел и смотрел на монитор несколько минут, не позволяя себе расстраиваться вновь и начинать плакать. Теперь у него была цель - месть за Халила и Бека.
Монитор ожидал команд. Запись была готова к просмотру, но Умид все медлил.
В квартире стало тихо.
Умид поднялся и вышел в гостиную. Его оставили одного. Все уехали готовиться к похоронам.
Умид постоял в гостиной, всем своим сознанием чувствуя одиночество. Его оставили одного, чтобы он просмотрел записи и смог помочь. Босс благоволит к нему. Тех кого он боготворил и ненавидел мертвы и своими смертями они дали ему дорогу. Дорогу о которой он мечтал.
Как же глуп был этот путь и как неинтересно было теперь ступать на него.
Умид, словно наказывая себя, постоял еще, давая понять самому себе как ничтожен он был и что потерял.
Но тут его привычка постоянно думать о Свете наконец дала о себе знать. Нет, он не был одинок. У него была она. Он сам скажет ей о смерти учителя и Халила, а потом попросит прощения. Потом он обнимет ее, если она позволит. А потом он будет нежным, ласковым и заботливым. И если понадобиться он будет таким вечность, до тех пор пока она не поверит ему.
Мысли о ней заставили его вернуться в холодный, пахнущий смертью кабинет. Он сел за стол Халила и без колебаний поставил запись.
На экране появилась картинка состоявшая из четырех квадратов. Каждый квадрат был поделен еще на четыре. Умид всмотрелся в них. Два квадрата слева, а значит восемь камер на квартиру Бека. Два справа на Халила. Курсором можно было увеличивать на весь экран необходимый квадрат и так же возвращать в исходный размер.
Внизу бежала строка даты и времени.
Дата стояла вчерашнего дня. Вечер. Примерно в это время он приехал на парковку.
Умид увидел Халила, работающего в кабинете, прямо на том месте на котором он сейчас сидел.
Умид поежился и вздохнул, стряхивая с себя подкрадывающийся страх. Было еще страшнее слышать те звуки, что Халил издавал несколько часов назад. Микрофоны искажали и все шорохи и стуки передавались с терзающим нервы железным звуком. Вот он открыл папку, вот налил себе выпить, вот прошел в гостиную и по нервам прошлись его железные шаги.
Квадраты Бека были без движений, показывая лишь роскошь квартиры.
Умид поставил на быструю прокрутку, желая видеть само убийство и поскорей разобраться в нем.
Вскоре попался нужный кадр. Умид поспешил остановить перемотку и вернулся немного назад. Он успел заметить фигуру в черном - Бек, и в розовом - та девушка которую он вчера видел. Вернувшись к тому моменту как они зашли, Умид поставил на воспроизведение, раскрыл квадрат на весь экран и уставился в него немигающим взглядом.



- Ну, наконец-то! - прогремел счастливый голос Халила.
Халил встал встретить Бека и …
- Света! - выдохнул Умид, поняв, что смотрит на Свету.
Он замер.
- Найти и живой привести ко мне. - так прозвучал приказ босса несколько минут назад. И этот приказ будет исполнен, во что бы то ни стало.
Умид сжал горло рукой, отказываясь верить своим глазам. Все его тело стало каменым, мышцы заболели, а шея начала дрожать от напряжения.
- Нет! - слабо запротестовал он, хватаясь за стол и заставляя себя дышать. - Нет! Света! Нет!
Уши заложило, к горлу подкатила отвратительная волна тошноты, в глазах потемнело. Умид схватился за стол второй рукой, отпуская свое горло.
Он приказывал себе дышать.
А на экране сидели трое. Он не видел момента когда они успели сесть. Потом экран потемнел.
Умид очнулся. Он лежал под столом Халила, почти на том же самом месте, где лежало его тело. Умид поднял взгляд на потолок, поморгал и все вспомнил.
- Света… - тихо позвал он.
Он вспомнил где он и что должен сделать. Ему приказали помочь поймать убийцу. Убийцей была она.
Потом он понял, что Света досталась все таки Беку, но сейчас он не мог ненавидеть его за это. Они проиграли оба. Умид видел свое поражение и знал его, но ему еще предстояло увидеть, как произошло поражение Бека.
С каменным, решительным лицом, Умид поднялся и сел в кресло из которого выпал. Во всем теле была слабость, голова кружилась, во рту сохранился кислый привкус пережитого страха. Заставив себя сосредоточиться, Умид посмотрел на экран компьютера. На экране была та картина, которую он увидел, когда зашел сюда с боссом - тихо, нет движения, тело Халила в неестественной позе лежит на полу между столом и дверью. Умид посмотрел на время на экране, с того момента как Света и Бек вошли прошло тридцать две минуты. Столько он пролежал без сознания. Сглотнув, Умид вернул картинку на то же самое время.
- Ну, наконец-то! - зловещим дежавю прогремел Халил.
Умид почувствовал холод, но теперь смотрел. Слова не доносились до него, он не понимал ни единого слова, хотя звук был на высокой громкости. Он смотрел только на события.
Бек и Халил счастливы, обнимаются. Халил обнимает Свету. Света смущена. Так прекрасна в своем смущении. Вся в розовом. Похоже на прекрасного ангела.
- Боже! - застонал Умид.
Вот они садятся в кресла и разговаривают. Халил и Бек шутят, пьют, Света смущенно молчит или смеется. Потом Бек встает, помогает подняться Свете, вновь с той нежностью, с какой он целовал ее руку у машины. Халил тоже встает. Потом перепалка между друзьями. Халил заставляет Бека уйти. Они шутливо огрызаются, но Бек уходит. Халил и Света одни. Халил улыбается, что-то говорит шепотом, словно боится что Бек может подслушивать. Он идет к столу, открывает один из ящиков и достает футляр. Света смущается еще больше. Халил достает что-то мелкое и предлагает помочь Свете надеть это. Наверное цепочка, какое-то украшение. Света поднимает свои волосы и поворачивается к нему спиной. Халил неуклюже, постоянно смеясь, долго возиться с цепочкой. Потом все таки застегивает и смеется с облегчением. Света замирает и всем своим видом выражает восторг и смущение. Она сжимает подарок рукой и улыбается. Халил раскрывает объятия.
- Нет! - невольно прошептал Умид, сжимаясь как от удара.
Света принимает объятия.
Время остановилось, потому что Умид знал, лучшего момента сделать это не найти. Света изначально подняла руки вверх для объятий, как бы обнимая за плечи и голову. Это смотрелось так умилительно. Халил с доверчивостью ребенка прижался к ней и Умид видел его счастливое лицо.
Но Света была самым лучшим учеником Бека, этим было все сказано.
Умид задрожал, но не отвернулся. Он смотрел. Он увидел как Света молниеносно схватила обнимающего ее Халила за голову обеими руками и невероятно сильным для женщины рывком повернула ее. Халил ничего не почувствовал и умер с счастливой улыбкой на губах. Света тут же подхватила обмякшее тело и осторожно положила его на пол. Секунда и она метнулась к смежной двери. Открыв ее, она исчезла.
Умид свернул квадрат, не осознавая, что дышит так будто пробежал несколько километров. Ему было противно видеть убийство Халила. Он возненавидел Свету за то, что она воспользовалась детской непосредственностью своей жертвы. Как можно было убить человека который так искренне улыбается тебе, так доверчиво раскрывает объятия? Как можно было убить так?
- Нет… - Умид безжизненно покачал головой. - Зачем…
Была ли это гуманность? Халил ничего не понял. Он умер улыбающимся. Он ничего не успел понять…
Захваченный изуверским действом, Умид продолжил смотреть, он увидел нужный квадрат - кабинет Бека. Он пропустил пару секунд и вернул назад. Вот - пустота, дверь открывается и Света входит, такая спокойная… нет, она дрожит и держит руку на украшении. Тут в кадр вошел Бек и заслонил ее лицо от камеры. Они разговаривают, Бек обнимает и целует ее. Потом он поднимает ее на руки и уносит из кадра.
Умид свернул квадрат и проследил пару до спальни. Он открыл квадрат с постелью по центру. В воспаленном от переживаний и недавнего обморока мозгу вспыхнул интерес - как же она убила непоколебимого Бека?
Смотреть как они безудержно занимаются сексом ему было стыдно. Он из уважения к умершему уменьшил звук и смотрел в угол экрана, стараясь лишь не пропустить момент убийства. Возбуждение от все таки слышных стонов и криков он заглушал голосом разума и обязательством скорби, хотя где-то в подсознании он знал, что еще вернется к просмотру именно этих моментов. Потом стоны стихли и Умид стал смотреть внимательно.
Вот Бек лежит на ней, закрывая ее хрупкое тело своими могучими плечами и спиной. Вот он переворачивается и она ложится на него. Теперь они спокойные и обессиленные. Оба улыбаются. Ее лица почти не видно, зато видно его лицо. Бек улыбается и светиться от счастья. Он нежно водит рукой по ее коже. Света лежит на нем и гладит пальчиками его грудь. Они лежат долго.
Умид оторвался от экрана на мгновенье. Он закрыл глаза, потом открыл и вновь посмотрел на экран. Значит Бек любил ее. Умид до боли сжал руками голову. Значит его поездки в Мексику были продиктованы не ответственностью учителя, а любовью. То как он защищал ее от него тоже. Он любил ее.
Умид остановил воспроизведение и откинулся на спинку кресла. Ему было больно думать об этом. Ревность не поможет, его соперник мертв, но все те мучения и мысли о том, что она влюблена в Бека вернулись. Она убила его, какая же может быть любовь? Но она занималась с ним сексом и восторгалась оргазмами. Это любовь или это ненависть? Умид не понимал. Затеять убийство учителя, но до него переспать с ним? Как можно было сделать такое? Зачем? Почему?
Умид застонал. Ему придется досмотреть. Он ведь до сих пор не знал как убили Бека. Ему же не сказали… Он же видел только Халила. Может сейчас подействует яд и он просто уснет? И смерть будет такой же легкой.
Умид потянулся рукой к клавиатуре и нажал на воспроизведение.
Пара на постели спокойно лежала. Тут Умид заметил легкое движение Светы. Она лежала на Беке слева. Ее левая рука обхватывала его, а правая гладила грудь. Тут она сладко потянулась, ее правая рука скользнула к краю кровати. Умид напрягся, приближаясь к экрану. Ее тело еще сладко нежилось от поттягивания, а рука уже ловко достала что-то тонкое и блестящее из щели между матрасом и деревянной основой кровати.
- Что это? - прошептал Умид, пытаясь разглядеть орудие убийства.
Света положила пердмет рядом с собой и дотронувшись правой рукой до груди Бека, устроилась поудобней. Бек поддержал ее рукой и улыбнулся. Он даже не посмотрел на нее, словно зная, что она рядом и он всем телом чувствует ее. А Света чуть сменила позу и теперь гладила его грудь левой рукой. Ее правая рука легла на тонкий и блестящий предмет.
- Сердце! - безмолвно заныл Умид, понимая, что она делает.
Он нажал на паузу и вскочил из-за стола. Слабость после обморока чуть не свалила его с ног, но он удержался и отбежал от компьютера и от стола. Он не мог на это смотреть. Схватившись за голову он шатаясь выбежал из кабинета.
Какой же нужно быть хладнокровной сучкой, чтобы сделать такое.
- Змея! - заорал Умид во весь голос, падая на колени. - За что?
Он уронил лицо в руки и сжался. Рыдания вернулись. Но теперь мозг соображал. Все события ясно выстроились перед ним и он все видел отчетливо. Если бы он только знал… Ведь что-нибудь в этом смертельном спектакле могло измениться, если бы он все таки вошел вчера к Халилу и Беку и наговорил все те глупости которые хотел наговорить. Вдруг созданный переполох вспугнул бы или остановил ее и она не убила бы их.
Но, это было глупо. Он сам знал - это было глупо.
От бессилия он начал колотить кулаками по полу и рычать.
Он любил Свету, а она убила тех, кого он ненавидел. Теперь он должен любить ее еще сильнее, но он ее ненавидел, потому что понял как сильно любил тех кого она убила.
- Змея! - проныл он, сотрясаясь от рыданий.
Чувствуя, что грудь содрогается независимо от его слез и дыхания, Умид понял что у него истерика. Он заставил себя подняться. Он прошел на кухню, невидящим взглядом огляделся, каким-то чудом разглядел кулер и залпом выпил стакан воды. Стало легче и он выпил еще.
Нужно досмотреть.
Нет, не нужно. Он и так знал, что произойдет.
Нужно.
Проведя несколько минут в сомнениях, он вернулся в кабинет, постоял возле стола, потом сел в кресло.
На экране замерли счастливо улыбающийся Бек и готовившаяся к убийству Света. Умид сглотнул и нажал на воспроизведение.
Картинка ожила.
Некоторое время они почти не шевелились. Бек гладил Свету по спине и руке, она водила кончиками пальцев по его груди, прямо над сердцем.
Умид мучительно застонал, но заставил себя смотреть.
Тут он заметил, что лицо Бека вдруг стало серьезным, даже грустным. Он смотрел в одну точку невидящим взглядом и словно сожалел о чем-то. Он словно грустил о чем-то или о ком-то.
Умид прижал к губам кулак.
В этот момент пальцы Светы сжались на тонком блестящем предмете. Умид уже понял что это.
Спица.
Тут Бек вновь улыбнулся. Он тоже был счастлив перед смертью, как Халил.
- Если бы он только посмотрел. - билось в голове Умида. - Просто посмотрел вниз, на нее…
Или в зеркало. Ведь одна стена в спальне была зеркальной. Если бы Бек только посмотрел и увидел…
Но Бек был счастливым и уставшим после дикого секса. Он смотрел куда-то в будущее. Его лицо выражало умиротворение и радость. В этот момент все и произошло. Пальцы Светы, гладившие его грудь остановились над нужным местом. Правой рукой она подставила острие спицы под палец левой руки и подняла спицу перпендикулярно к телу Бека. Спрятав голову, словно закрываясь от предстоящего ужаса, она одним четким и ровным движением вогнала свое оружие прямо в его сердце.
Умид до боли сжал зубы, но не оторвал глаз от экрана.
Он увидел, как ужасно дернулось тело Бека и как Света молниеносно отскочила от него и спрыгнула с постели. Умид видел и знал ее быстроту. Кобра, настоящая кобра. Навряд ли Бек понял, что с ним произошло. Укол ужасной боли и темнота. Умид не заметил, чтобы он успел посмотреть на свою убийцу. Наоборот, его тело дернулось и выгнулось, Света к этому времени уже была на безопасном для нее расстоянии. Ей можно было и не волноваться - ее укол оказался точным и верным. Обнаженная, смертельно опасная, она несколько секунд стояла у кровати и в сжавшейся позе смотрела на предсмертные конвульсии того, кого убила, а потом она медленно опустилась на пол. Бек затих, его тело замерло.
Умид почувствовал, как его легкие попросили воздуха - он вздохнул.
Вот так просто.
Убить двоих.
Так легко. Без сомнений.
Умид видел лицо Светы. Она была спокойна.
Он смотрел пока она не встала и не пошла в ванную.
Она была невероятно спокойна. Приняв душ, она оделась, расчесала волосы, рассовала по одежде и карманам кастет, нож и деньги. Денег было достаточно много, Умид увидел пятитысячные купюры. После этого она спокойно ушла, оставив на экране только мертвого Бека.
Так просто.
Умид остановил воспроизведение и откинулся в кресле.
Он тысячи раз проигрывал в уме смерть Бека. Тысячи раз он мечтал об этом. А она так просто убила обоих, и его и Халила.
Умид закрыл глаза, чувствуя одинокую, горячую слезу.
Ему было до тошноты противно сейчас сидеть здесь, в непосредственной близости от произошедшего. Он чувствовал себя облепленным грязью из-за того, что сидел и смотрел, как Света, та которую он так безумно любил, методично убивает. Он чувствовал себя ничтожным и безобразным за то что любил ее. Еще хуже он чувствовал себя из-за того что желал смерти Бека. Он был глуп и не раз раскаивался в этом. Но он все таки мечтал об этом и слишком часто испытывал ярость из-за, как он думал, несправедливости друзей - Бека и Халила.
Теперь все неважно.
Бек и Халил мертвы. Еще пару часов и его самого позовут на похороны. Все мужчины семьи понесут носилки - тела друзей должны были предать земле да заката солнца.
Зазвенел сотовый. Гнетущая тишина разорвалась настойчивой трелью. Умид посмотрел на дисплей. Звонил сам босс.
Он поспешил ответить. Как он ни старался вести себя твердо и уверенно, его голос слышался ему самому слишком подавленным и с нотками недавно прошедших рыданий. Бос отнесся к этому с пониманием и даже одобрением. Голос главного тоже выдавал горе и скорбь.
- Я посмотрел запись. Я знаю ее и клянусь вам, я не успокоюсь пока не найду ее и не приведу на ваш суд. - горячо заверил босса Умид.
Босс похвалил его за рвение и лично сообщил ему время похорон.
- Приезжай ко мне, сынок. - грустно сказал босс. - Нужно о многом поговорить. Мы теряем близких, но жизнь продолжается.
Умид попрощался с ним и посмотрел на погасший экран дисплея.
Пора было ехать переодеваться.
Будут похороны, потом три дня будет длиться траур и будут приниматься соболезнования от друзей и близких. Все будут чтить память Бека и Халила. Лучших друзей, когда-то давно покоривших Москву. После этого охота официально будет открыта. Свету поймают. Очень быстро.
Умид сжал губы, заставляя себя не думать о том, что с ней сделает босс.
Поздно.
Уже ничего не изменишь.
Его мечта пришла к нему и вскоре он начнет благодарить за это всех и вся. Он займет место Бека как и мечтал. Света исчезнет из его жизни и он забудет о ней с легкостью. Кто знает, возможно именно ему доверят ее прилюдную смерть.
Сглотнув, Умид резко выдохнул, отгоняя от себя подобные мысли.
Он вышел из квартиры Халила. В коридоре стояли два охранника. Один из них вызвал ему лифт.
Через две минуты Умид был уже в своей машине.




Света сидела на коленях возле могилы братишки. Она еще ни разу здесь не была. Не находила в себе сил.
Могильная плита была из серого камня.
Кочемасов Александр Николаевич.
Дата рождения и смерти.
Только светало, когда она на такси приехала сюда. Она и не пыталась скрывать следы, поймав такси прямо возле высотки. Там везде были камеры. Чуть позже таксиста найдут и ее следы приведут сюда.
Света сидела, опустив голову. Было так легко и так тяжело дышать свежим утренним воздухом. В голове прокручивались события прошедшей ночи. Ей самой не верилось во что она превратилась. Как спокойно и хладнокровно она лишила жизни двоих людей. Ни страха, ни боли, ни сомнений.
Когда она шла между могилами, у нее было столько мыслей, ей столько всего хотелось рассказать братишке. Но когда она увидела могилы матери и его, все мысли улетучились и она обессиленно опустилась на колени.
Зачем говорить?
Покатились слезы. Теперь стало больно. За всех. Стало жалко себя и свою уничтоженную жизнь. Сашу и его такое беспечное и светлое отношение к жизни. Рикардо, который на себе познал ярость Бека. Халила который был виноват только в том, что помогал Беку. И, наконец, самого Бека. Любовь, ненависть, подчинение, унижение и рок всей ее ничтожной жизни. Непоколебимый, любимый и ненавистный Бек.
Она убила их всех. Всех. Все ее вина.
- Прости меня, Сашенька! - разрыдалась она и схватилась за могильную плиту.
Рыдания долго рвались из нее потоком горячих слез, смывая остатки тех надежд на будущее, которые у нее еще были.
Становилось все светлей. Это ее не волновало. На кладбище можно плакать.
К тому же было еще рано. Тела найдут только через час или два и только потом поднимется тревога. Света была уверена, что искать ее будет не полиция. Законного суда не будет, будет расправа.
Эти мысли заставили ее усмехнуться и перестать плакать. Она сжала зубы и успокоилась. У нее был выбор, дождаться палачей и отдаться на их милость или же бороться. Но что значит бороться? Знала ли она что это? Была ли борьбой ее жизнь? Была ли ее победа над наркотиками результатом борьбы или же это было слабостью и страхом перед смертью. Была ли в ее жизни борьба хоть раз?
Какая же она ничтожная. Какие же они все ничтожные.
Как же глупы люди!
Света истерически расхохоталась, и ее смех разнесся над кладбищем зловещим рокотом.
Люди нелепы, малы и слепы.
И она тоже.
- Сашенька, скажи что мне делать и я послушаюсь. - срывающимся шепотом спросила она, вновь обнимая могильную плиту. - Я не знаю, что делать. Скажи.
Она закрыла глаза и представила как обнимает его. Слезы тут же вернулись. Такой спокойный, жизнерадостный, светлый, он всегда смотрел на нее своими серо-зелеными глазами. Его улыбка заставляла ее помнить о том, что она сестра, а значит еще человек.
Тут легкое прикосновение к плечу, заставило ее вздрогнуть. Она подняла свое заплаканное лицо и посмотрела вверх. Утренний ветерок гнал опавшие лепестки цветов с деревьев, что росли на кладбище.
Сквозь слезы Света рассмеялась.
- Саша, что это значит? - хихикнула она.
Новый порыв ветерка и ее лица коснулся нежный, белый лепесток. Лепесток на мгновение остался на ее щеке, лишенный поддержки ветра, а потом медленно упал ей на грудь.
Света улыбнулась, но слезы хлынули вновь. Она вернулась к объятиям могильного камня.
- Тогда я буду идти! - сквозь слезы пообещала она. - Я буду идти!
Поплакав еще немного, она успокоилась. А успокоившись вспомнила первый поцелуй Бека, после которого она поняла всю масштабность разыгранного перед ней театра. Ведь какая-то загубленная наркотиками или просто умственно-отсталая часть ее мозга решила тогда, что она сможет успокоиться только отомстив. Чтож. Она отомстила и покрыла смерть братишки еще тремя смертями. Ад был недостаточно плох для нее. Она не верила, что найдется такое место или действие на этой планете или на какой-нибудь другой, которое смогло бы достойно наказать ее за содеянное.
Прощения она себе не искала, но не могла не попросить его у Саши. Она всей душой жаждала быть прощенной только им одним.
- Прости, Сашенька! - тихо прошептала она, целуя камень. - Пожалуйста, прости!
Утренний ветерок все гнал на нее нежные лепестки и это ее успокаивало. Не верящий в чудеса разум говорил о том, что это только совпадение и весна, приди она в другое время года и на нее падал бы снег или хлестал бы дождь. Но какая-то чистая и детская частичка души верила в то, что Саша прощает ее и этими лепестками целует ее заплаканное лицо.
Постепенно она успокоилась.
Вспомнив, что сделала все что обещала за смерть брата, она посмотрела на землю, под пластом которой покоилось его тело.
- Спи спокойно, братишка! - прошептала она, целуя камень вновь.
Поднявшись она посмотрела на цветущие и уже блестевшие в свете солнца деревья. Потом вновь посмотрела на могилу.
- Прощай. - сказала она и вздохнув двинулась к выходу из кладбища.
Уже через несколько шагов ей стало спокойней, а все потому что ветер догонял ее нежными лепестками цветов. Она улыбнулась.
Она пообещала Саше, что будет идти. Она так и сделает. Она попробует бороться. Она попробует узнать, что это значит, теперь, когда рядом нет Бека. Сможет ли она одна справится с тем, что надвигалось на нее?
Света подставила лицо ветру и лепесткам.
А потом кладбище кончилось и нежный спутник остался позади.
Впереди была расплата за убийства.
На нее будет устроена охота.
Мужчины. Им всегда нужно доказать свое превосходство… даже перед друг другом. Они устроят соревнование, кто быстрей отыщет ее.
Почему-то в сознание всплыло лицо Умида.
Света усмехнулась.
Ему точно будет приятно гнаться за ней.
- Чтож, тогда вперед! - криво усмехнулась она.
Теперь можно было и не думать о самоубийстве. Расплата не заставит себя ждать. Только вот она пообещала братишке идти вперед, а значит она будет бороться. Она тоже будет участвовать в этом соревновании - мужчины будут искать ее для того чтобы убить, а она - женщина, будет противостоять им в этом.
- Посмотрим, кто кого? - шепнула она и вытерла слезы.







КОНЕЦ