Плюс плюс минус 2 глава

2

В моей жизни бывали периоды, когда я могла часами лежать в кровати, читая красивые истории, или просто, уставившись в потолок, ни о чём не думая, пребывая в полном оцепенении. Часто в опустошённом сознании возникала череда вопросов, на которые я не успевала находить ответы – так быстро они сменяли друг друга. Когда же настроение возвращалось или, что cлучалось ещё чаще, возвращалось в двойном размере, я не только не переставала искать ответы, но даже не могла вспомнить, что именно так сильно беспокоило меня.
Прошло две недели с моего возвращения в Москву. Утром я уходила на работу, по вечерам писала диплом или лежала на диване, вглядываясь в счастливые лица в телевизоре. Я понимала, что по ту сторону экрана всё может быть не таким красивым и идеальным. Но обида за то, что я, молодая, умная и вполне симпатичная девушка так же, как и они, заслуживаю хоть немного счастья и радости, но веду тоскливый образ жизни, пью лекарства, которые не только не помогают, но и клонят в сон, не давала мне покоя.
Я училась на искусствоведа, но мечтала стать литературным критиком. Поэтому и работала в крупном издательстве. Ежедневно я «мониторила» интернет -  искала талантливых молодых писателей и предлагать их работы на рассмотрение редактору. Этим я могла заниматься и дома, не слезая с дивана. Начальство же настаивало, чтобы все сотрудники ежедневно появлялись в офисе. На диване всегда лежал мой любимый мягкий плед, шоколадного цвета. По утрам, перед выходом из дома, я тоскливо смотрела на него, представляя, как вечером кутаюсь в него с чашкой горячего чая, включаю телевизор и снова погружаюсь в привычную меланхолию.
Я договорилась встретиться со старой подругой, с которой когда-то вместо посещала курсы английского. Нельзя сказать, что мы много общались. О своих проблемах я старалась умалчивать и в основном мы виделись в маниакальные фазы, другими словами в периоды приподнятого настроения. Так что в её глазах я была весёлой, активной (даже чересчур), переполненной идеями девушкой. Может быть, она подозревала, что со мной творилось что-то неладное. Когда я неделями не заходила в интернет, без повода отключала телефон, отказывалась от походов в кино и посиделок в кафе. Или если вдруг в течение месяцев я была  до такой степени "занята", что даже не могла найти время на встречу. И вот сейчас, когда я поняла, что серая полоса затянулась, я заставила себя ответить на её сообщение и в обеденный перерыв мы встретились в излюбленной нами ещё со времён студенчества кофейне на Китай-городе.
Маша много училась, но ещё ни разу за свою жизнь не работала. Поначалу ей не позволяли родители. Не то, чтобы они запрещали ей работать, а просто убеждали её, что нужды в деньгах она не имеет, а все силы следует  отдавать на образование. На старших курсах у неё закрутился роман и сейчас она всё свободное время занималась уборкой и готовкой. В общем, я не сомневалась, что дело идёт к свадьбе, и была уверена в том, что из Маши выйдет замечательная домохозяйка.
Как всегда одетая в приталенное платье, она впорхнула в кофейню, подлетела к столику, за которым я ждала её с ноутбуком и мне показалось, будто бы всё вокруг преобразилось – столько радости и положительной энергии исходило от моей подруги. Ещё немного и на нашем столике зацвели бы ромашки.
-Я так рада тебя видеть! – воскликнула Маша, снимая лимонный плащ и вешая его на спинку стула. – Я думала, ты совсем погрязла в работе!
-Как видишь, - я постучала ладонью по крышке ноутбука, не зная, что ещё сказать. К нам подошёл официант, протянувший вновь прибывшей меню.
-Спасибо, не надо, - Маша рассмеялась, посмотрев на меня. – Я за все эти годы уже наизусть его выучила! Мне, как всегда – «Цезарь» с курицей и «латте» с клубничным сиропом.
Сделав заказ, она мечтательно вздохнула:
-Ну что, Сонь, как отдохнула? Как Париж?
-Да так, бывало и лучше. Неделя – это очень мало. Постоянно думала о работе, о Москве.
-Не скучно было одной?
Я пожала плечами. На самом деле, я любила путешествовать в одиночестве, особенно в те дни, когда меланхолия накрывала меня с головой, но Маша вряд ли смогла бы понять меня.
-Да, есть немного.
Повисло молчание. Маша смотрела на меня в упор, как бы в ожидании того, что я ещё что-нибудь скажу, что-то жизнерадостное или смешное, но в моей голове словно вдруг образовалась пустота. Как я не пыталась, на ум ничего не приходило. Все мысли сплющились и я никак не могла вернуть им объём и многогранность. Кроме тех, что время шло, что на работе оставалась гора дел и кипа бумаг, и что дома – неоконченный диплом и тёплый плед с чаем.
Наконец, Маша не выдержала. Откинув за спину каштановые локоны (почти такого же оттенка, как и мои, только немного светлее), она, хмыкнув, заметила:
-Ты что-то не договариваешь! Познакомилась с кем-нибудь?
-Да нет, - на автомате ответила я. И вдруг меня осенило. Ну конечно, как я забыла поклонника Шопенгауэра, с которым познакомилась в самолёте! Всё это время мы поддерживали общение, но, как он не пытался разговорить меня, присылая смс-ки, я отвечала сухо и без особого энтузиазма. Не то, чтобы Макс меня совсем не зацепил. Я просто заранее знала, что стоит ему пригласить меня на чашечку кофе, я обязательно найду отговорку, лишь бы не покидать уютную квартиру и мягкий диван. Я слишком хорошо себя знала, чтобы предугадать исход любых встреч или отношений.
-Чуть не забыла, да, познакомилась! – я вкратце рассказала Маше о Максе, опустив  детали о том, при каких именно обстоятельствах мы заговорили.
Моя подруга сразу оживилась. Я мысленно поблагодарила судьбу за то, что наконец нашлась тема для разговора, при которой она не заметит моё подавленное настроение, или, даже если заметит, не придаст этому особое значение.
-И как он? Где он работает? Пишет?
-Ну так, нормальный. Не знаю. Писал, но я…
-Что ты? – официант принёс салат и кофе и Маша принялась торопливо есть. Теперь мне при всём желании не удалось бы молчать – привычки говорить с набитым ртом у моей собеседницы не наблюдалось.
-Да я как-то не задумывалась о том, нравится он мне или не нравится. Не до этого. Работа, диплом, сама понимаешь.
Я взяла ложечку и надавила ей на лимон, плававший в чае. Психотерапевт рекомендовал мне не пить кофе, а если чай – то либо травяной, либо не слишком крепкий и обязательно с лимоном.
-Да и вообще он живёт в Париже, в Москву по работе на три месяца приехал.
-Ерунда всё это. Отговорки. Ты просто боишься, - заключила Маша, проглотив курицу. – Если он и правда симпатичный, читает философию да к тому же и пишет тебе, значит, судьба не просто так тебе его послала. Хотя бы три месяца провели бы вместе. Будет, что в старости вспомнить!
Я не ответила. Мы ещё долго сидели в кафе. Доев салат, Маша много говорила о себе, о своём молодом человеке, о том, как полюбила готовить и что с удовольствием как-нибудь угостит меня своим фирменным пирогом со шпинатом, какой прекрасной ей кажется совместная жизнь, и что учёба совсем не тяготит её и не мешает их семейному (да, именно так она и сказала!) счастью. Я молча слушала, улыбалась и кивала головой, хотя в глубине души не понимала, что же такого радостного в ежедневной готовке, уборке. Я представила, как прихожу домой – а на моём любимом диване лежит мужчина, чешет живот и смотрит футбол. Подумав об этом, мне поскорее захотелось вернуться на работу, поскорее расправиться с делами и убедить в том, что дома никого нет. Личным пространством я не просто дорожила, я его всеми силами оберегала от посторонних, как и самые дальние уголки своей души.
Я пообещала подруге тоже как-нибудь написать Максу что-нибудь милое и оптимистичное, ведь «у меня так хорошо получается шутить и подмечать всякие забавные мелочи»! Когда Маша произнесла эти слова, мне стало и смешно и грустно одновременно. Да, видимо, её мысли и правда были заполнены «семейной» жизнью, если даже тогда, когда я целый час просидела в кафе, наиграно хихикая, выдавливая улыбки, она не заметила, что в моих глазах отражается бесконечная грусть и тоска. Мы разошлись, договорившись, что как только появится свободное время, я зайду к ней на пирог с хорошими новостями.