Плен вечной жизни 2

Профессор Мертоу, крепкий коренастый мужчина преклонных лет, остался  в лаборатории совсем один. Яркое освещение сменилось более тусклым, дежурным. Это освещение скрадывало глубокие морщины на его лице. Несмотря на то, что Мертоу был еще не стар, его волосы уже давно были абсолютно седыми. Ему некуда было торопиться. Традиция выпить стаканчик-другой виски в гордом (или горьком?) одиночестве начинала входить в привычку.  Как хорошо, что их электронная пропускная система не тестирует его на алкоголь. Никто и не знает, отчего он всегда так задерживается, думают, наверняка, что по работе. Вдруг он услышал шорох за спиной. Профессор обернулся и столкнулся лицом к лицу со своей ассистенткой Эстер, хрупкой невысокой шатенкой, облаченной в белый халат.
- Что вы тут делаете? – удивились оба в один голос.
- Мне… Я.. – Эстер считала, что она должна отвечать, потому что она гораздо младше. Кроме того, Мертоу – ее руководитель. Но она только мялась и мычала что-то нечленораздельное.
- Эстер, ты собираешься сейчас домой? – прямо спросил Мертоу.
- Если честно, то я хотела еще побыть в лаборатории. Я знаю, что вы часто работаете по вечерам, мне было очень любопытно... - ответила пунцовая ассистентка.
Ей было одновременно неловко и очень приятно. Девушка считала Мертоу живой легендой и буквально боготворила его, готовая ходить за ним по пятам день и ночь, чтобы не упустить ни единого его слова.
- Тогда у меня есть к тебе предложение. Коль уж выгонять тебя было бы неприличным, то мне придется делиться сегодня своим виски, - заговорщицким тоном произнес Мертоу, увлекая Эстер в свой кабинет, в котором он иногда месяцами жил.
Удивленная Эстер безропотно последовала за профессором.
Кабинет профессора был чем-то средним между рабочим местом ученого и квартирой холостяка. Там не было ничего лишнего, тех вещей, которые не имеют практического назначения, но так нравятся женщинам, например, цветов, картин или сувениров. Зато там был большущий холодильник, массивный стол и мягкий стул, удобный диван и универсальный шкаф. На дверце холодильника красовались формулы, написанные синим маркером. Профессор любил держать перед собой то, над чем он в данный момент работал. Стол был завален исписанными листами бумаги. И где только Мертоу ее постоянно берет? Ей же почти никто не пользуется уже. Разве что он ее находит в специализированном магазине в столице или получал по спецзаказу.
- Вам когда-нибудь приходилось пить с профессором? – весело спросил Мертоу, подмигивая ассистентке.
Та только отрицательно помотала головой, а Олобей, открывая шкаф, усмехнулся и добавил:
- Тогда сегодня мы это исправим. И, Эстер, умоляю, не смотри на меня, как на потенциального маньяка. Пусть ты и хорошенькая, но возраст у меня, поверь, уже не тот, так что можешь пить со мной абсолютно спокойно. Я капризным женщинам предпочел верный виски.
Эстер робко улыбнулась и уселась на диван, глядя, как ее начальник наливает ей виски.
Через полчаса от застенчивости Эстер не осталось и следа. Она хохотала над шутками Олобея и наконец-то задавала ему те вопросы, которые так и не решилась задать ни разу за 7 лет совместной работы.
- То есть, людям больше не придется кушать? – хмельным голосом говорила она.
- Абсолютно верно, -  кивнул головой профессор.
- Но, профессор Мертоу, это же так скучно, я бы точно не согласилась на вечную жизнь, если там нет вкусненького, - протянула женщина, надувая пухлые губки, накрашенные коричневой помадой.
- Не будь эгоисткой, - погрозил пальцем Мертоу.  –  Зато это сможет спасти ряд стран от голода. Так что не всегда стоит ставить удовольствия на первое место.
- Но вы же ставите по вечерам, - ответила Эстер, намекая на грешное влечение к виски.
- Эстер, как ты думаешь, почему я каждый вечер напиваюсь? – неожиданно серьезно и даже резковато спросил Мертоу.
Эстер от такого тона села прямо и словно немного протрезвела даже. Ей казалось, что она обидела своего кумира, а потому ассистентка лишь виновато опустила глаза в пол.
- Не стесняйся, Эстер. Мне на самом деле интересно знать твое мнение по этому поводу.
- Вы одиноки? – почти шепотом спросила она.
После некоторой паузы профессор наконец легоньки кивнул головой:
- Да, одинок, лет так двадцать уже. Но пить-то стал  сейчас. Еще предположения есть?
Эстер пожала плечами.
- Я хочу стать сётэ, а ты правильно заметила, после этого мне уже не перепадет ни вкусной еды, ни бутылки хорошего виски, - на одном дыхании выпалил полупьяный профессор.
На глазах Эстер навернулись слезы. Она-то присутствовала на этих операциях, она видела побочные эффекты, она наблюдала за теми, кто проходил стадию адаптации. И все это было не так красиво и просто, как в статье «Млечного пути» или на выступлении перед вручением Эбелевской премии. В конце концов, никто так и не озвучил количество неудачных экспериментов. А их было гораздо, гораздо больше, чем удачных.
- Зачем, господин Мертоу? Это же может быть опасно, - умоляющим голосом спросила она.
Собеседник улыбнулся в ответ. Но вышло как-то грустно. Эта улыбка говорила: «Разве не я присутствовал на всех экспериментах? Разве не я наблюдал последствия? Думаешь, я не знаю, насколько это опасно?» Ассистентка все прекрасно поняла. Но… Не удержавшись, разрыдалась, бормоча сквозь слезы:
- Я умоляю вас, господин Мертоу, не делайте этого!
- Эстер, ты пьяна. Я больше не дам тебе виски!
- Перестаньте шутить, - переставая плакать, произнесла женщина. – во-первых, я не пьяная, а во-вторых, зачем вам сётэ?
- Как и остальным – для вечной жизни.
- Вы мало похожи на человека, которому нужна вечная жизнь. Так в чем подвох?
- Может быть именно в этом? – вскинул густые брови профессор.
- Тогда есть куда более действенные и куда менее безболезненные методы. Зачем вы торопитесь? Подождите, технологии не стоят на месте. Сегодня стать сётэ безопаснее, чем это было вчера, а завтра это будет безопаснее, чем сегодня.
- Эстер, создание сётэ было смыслом моей жизни на протяжении многих лет. Кто, как не я должен узнать, каково это - быть сётэ? Время идет, я не хочу ждать, потому что ждать прошлось бы слишком долго. У меня нет столько времени... Потому что рак на последней стадии мы так и не научились лечить. Это моя единственная надежда, хоть она и не лишена огромного риска, но все же, это шанс, которым мне глупо было бы не воспользоваться. Я хочу попытаться выжить.


Профессор Оранд оказался прав и не прав одновременно. Действительно, проект, над которым работала его группа, закрыли на следующий день, не давая никаких объяснений. Точнее, их просто перестали финансировать. А кто готов питаться воздухом и работать, подогреваемый только одним энтузиазмом, особенно если ты не сётэ? Но Шарон Оранд н хотел так просто сдаваться. Он искал единомышленников, он верил в свою идею и хотел уж если не довести ее до ума, так хоть передать в надежные руки тех людей, которые продолжат его дело с таким же воодушевлением. И у него это получилось. Его потомки оказались одержимы этой идеей ничуть не меньше, если не больше, чем сам Шарон Оранд.

Эстер не ошиблась в своих предчувствиях, операция оказалась для Мертоу очень тяжелой. Из крепкого мужчины он в одночасье превратился в инвалида, который, будучи сётэ, умирал очень медленно.  Но до последнего дня мучений Олобея Эстер была единственной, кто не отошел от кровати умирающего учителя.
(продолжение следует)