Предисловие.
Один из миллионов других аналогичных ему, это был глухой и провинциальный городок, служивший пристанищем для многих шизофреников, наркоманов, насильников и убийц. Место, где с детства приходилось убивать, дабы не быть убитыми и жалко существуя, не многие уповали на то, чтобы действительно жить.
Сумрачна, полная беззакония и хаоса, была та местность, подобная тонущему кораблю посреди холодного и бездонного океана тьмы и отчаяния, где не слышно воплей от страха и ужаса. Где порой, чтобы быть услышанным, людям оставалось писать лишь письма в пустоту...
Часть;Убийство в День Святого Валентина.
Глава 1.
14 февраля. Примерно за полночь. В дешевом пригородном баре, с дешевым интерьером, где за барной стойкой сидят дешевые проститутки и пьют дешевое пиво, а я, сижу за дешевым столиком, пью дешевый портвейн, закуриваясь, как ни странно, дорогими и крепкими сигаретами. А ведь после утомительного рабочего дня, я бы не отказался от чего подороже, но вы когда-нибудь слышали о дорогом портвейне? Или о коллекционном портвейне? Если "да", то считайте, что я вам завидую. Да, все дело в портвейне. Только старик-портвейн заставляет меня, хоть и на короткое время, но забыть о тех бесчисленных моментах несправедливости, что я творю каждый день, но это уже часть этого проклятого города, а, город, в свою очередь, стал частью меня, дав мне имя – Убийца.
Я трезво осознаю эту погибельную связь с городом. Здесь все с ним связаны. Здесь всё взаимосвязано. Апатия порождала беззаконие, беззаконие приводило к хаосу, хаос сеял смерть, в которой со временем перестали видеть страх. В этом городе, где первыми умирали герои, чтобы не жить, как злодеи, для отчаявшихся людей смерть была единственным выходом из порочного круга, где цена выживания – собственная душа. Апатия смертельна. Цена человеческой жизни – грош.
Меня утешает лишь иллюзорное наличие выбора и не менее иллюзорная возможность начать жизнь с чистого листа. И в глубине души я понимаю, насколько я погряз в этом. Сапожник, презирающий сапоги.
Тем временем, проститутки за барной стойкой не сводили с меня глаз, но их услугами я не интересовался. Официантка, обслуживающая меня, время от времени следила за тем, сколько портвейна у меня осталось, но больше пить я не хотел. Меня трудно было уличить в неприметности, но всё же неопрятного вида пьяный старик и сидевший ко мне спиной мужчина, вели настолько оживленную беседу, что моего присутствия они просто не замечали…
На самом деле трудно было назвать это беседой, ведь старик то и делал, что бормотал, что-то о городских легендах, пока мужчина, в свою очередь, внимательно слушал, не перебивал.
– Пожинатель… Живое воплощение воли города… – проговаривал старый пьяница, запиваясь очередной порцией пива. – В тот час, когда никто его не ждёт, Пожинатель выбирал себе носителя, чтобы его руками творить то, что требуется, ведомый волей нашего темного города.
– Бред, – подумал я. – Ведь люди сами сделали город таким, каким он стал, а все эти пьяные байки – это лишь пища для тех, кому нужно было во что-то верить. Вероисповедание в городе было официально запрещено и каралось годами каторги, но не это останавливало людей. Прежде всего, они потеряли веру в себя, когда в кромешной городской тьме переставали видеть просветы. И да, единственное, что себе могли позволить многие – это вера в городские легенды, а именно в Пожинателя. – Повторюсь, что это бред, но… В конце концов, людям нужно во что-то верить.
Что касается лично моей веры… Создатель оставил меня куда раньше, чем я его. Я знаю, что хоть это и самообман, когда я убеждаю себя, что свою веру я оставил вместе со своим ужасным прошлым, я верю в Бога. И пусть он оставил этот город на произвол судьбы, я чувствую, он рядом и рано или поздно всё должно измениться к лучшему. Более того, я надеюсь на то, что череда однообразия серых будней закончиться и когда-нибудь, я забуду дорожку в этот пригородный бар, чтобы в бутылке портвейна утопить свою тоску, напиваясь до беспамятства. Но пока дальше моей надежды дело не двинулось, соответственно, я просто раб этой системы.
Цикличность, сковывающая меня, распространялась на всю мою жизнь. Даже в этом омерзительном баре я провожу больше времени, чем мне хотелось бы, ведь перед убийством, я всегда пью здесь двойной экспрессо, а после – Его Величество Портвейн.
Под утро я, как правило, возвращался домой, промокший от постоянного дождя и пропахнувший запахами одиноких переулков. Алкоголь был моим лекарством и моим убийцей – в одном лице. Мне было всё равно на свое здоровье, ведь он помогал мне забыться, а для меня это было важнее всего.
Но сегодня все было иначе... Нет, дело не в старике, рассказывающем городские легенды и вовсе не в дожде, который за несколько минут до того, как я расплатился за счет, закончился окончательно, дав мне повод не раскрывать старый и потрёпанный зонт. Просто на выходе из бара, в переулке, я наткнулся на то, что в одночасье заставило меня отрезветь. То, что я хотел забыть больше всего на свете, больше постоянных убийств, беспробудного пьянства и гнетущей несправедливости. Это было сильнее всего, ведь мой оцепенелый взгляд был направлен на неподвижное тело той, что была неотъемлемой частью моего прошлого. Моей Невестой...
Глава 2.
21 февраля. Ничего примечательного. Обычный вечер. Обычный пригородный бар. Я – обычный посетитель, наряду со всеми остальными. Обычный Клерк, который, настолько запутался в своей рутинной работе, что не мог вспомнить, когда последний раз был в подобном заведении. В баре было удивительно мало людей, хоть и сравнивать было не с чем. Видимо жители города в эту жутко холодную, но скорее дождливую, чем заснеженную зиму, предпочитали греться дома или в тех местах, которые они обычно называли "домом".
Абсолютное большинство жителей, включая тех, кто был в баре: двух проституток у барной стойки, обсуждая какого-то мужчину, по утрам заказывающего кофе, а по ночам пьющего портвейн, что был здесь неделю назад, несуетливого бармена, пары одичалых официанток и старенькой уборщицы - над всеми парила гнетущая горечь отчаяния. Город пожирал их души. Выпивал последнюю кровь, ничего не давая взамен. Я был единственным, кто был выше этого общественного давления несправедливости, нищеты и безнравственности. И хоть я и обычный Клерк, в глубине души, я знал, что может быть и хуже...
На самом деле, я просто ждал своего старого друга, хоть и в наше время, люди обычно сильно рисковали, называя кого-то своим "другом". Он задерживался надолго, относительно времени обычного Клерка, но вроде как успевал, если учесть, чем он занимался. Человек с тяжелым детством, армейской выправкой и обостренным чувством справедливости не нашел иного призвания, кроме как тяжкого ремесла Детектива. И в этом городе, работы у него было более чем предостаточно.
Не успев осушить до дна полупустую рюмку кальвадоса, я откликнулся на скрип входной двери, через которую "пулей" влетел Детектив. Не снимая с себя мокрое пальто, мой старый друг, приблизившись, выпил за меня кальвадос и молча, без лишних на тот момент слов, бросил потрепанную газету на стол, на первой полосе которой виднелись последние новости...
Там говорилось о группе лиц, называющих себя "Немезида", которые вот уже как неделю радикальными методами призывали людей "подняться на ноги", восстать против текущего режима, уничтожающего город. У них появлялись первые последователи. Большинство наверняка не знало истинных целей, но перспектива что-то поменять как в своем городе, так и в своей жизни, не оставило их равнодушными. По меньшей мере, целый год у граждан этого города жизненный выбор сводился к минимуму, а теперь, получается, накипело, да и повод появился для реализации. С лидерами здесь были вечные проблемы, чего не скажешь о наивных глупцах, ведомыми такими, как "Немезида".
– В газете их называют фанатиками, террористами и угрозой обществу, но невооруженным взглядом мне видны их предположительные намерения, – холодно произнес Детектив.
¬– Люди, отрицающие полумеры, стирая своими действиями все грани баланса серого, безынициативного, – добавил я.
– Их название неумело говорило само за себя, ведь "Немезида" была богиней возмездия, но никак не правосудия, – продолжал анализировать мой друг, проявляя всё большую заинтересованность в происходящем.
– Носители справедливости?
– Обычные мстители?
– Не важно кто они, важно то, что рано или поздно они никого не оставят равнодушным, ведь я вижу, что они та сила, появившаяся в городе, которая несёт с собой перемены… – закуривая сигарету, тише обычного произнес Детектив. – Я хочу позаботиться о том, чтобы эти перемены в городе были к лучшему, и боюсь, что оставаясь обычным детективом на службе закона, я ничего в этом не добьюсь. С этого момента, я бессилен, пока надо мной царит буква продажного закона. Новыми средствами, я добьюсь своего, иначе люди всё так же будут захлебываться в крови, а преступники оставаться на свободе. Я должен найти "Немезиду" и принести в этот город справедливость любой ценой!
Я был в легком замешательстве, после слов моего друга, который к моему удивлению неосторожно испытывал заинтересованность в деятельности шайки непонятно кого, но в его глазах... глазах Детектива, самого бесстрашного человека в городе, я – обычный Клерк, впервые видел страх.
Глава 3.
14 февраля. Время – что-то в районе полудня, хоть и не по-полуденному темно. Не помню, что было сегодняшней ночью, не помню ничего, будто бы её и не было вовсе. Если еще в холодильнике я наткнусь на пустоту, подобную той, что у меня в голове, то мы с этой квартирой просто созданы друг для друга! Слегка подташнивало и, на самом деле, было не до шуточек, но это были лишь невинные "цветочки", по сравнению с горькими "ягодками", что ожидали меня впереди. Предчувствие – это наша семейная отличительная особенность, а сейчас она была только моей...
Я на мгновение погрузилась в те давние воспоминания, где мне по утрам приходилось будить своего младшего брата в школу, ведь нашему отцу было ни до нас. Потеряв жену и любящую мать своих детей, он работал за двоих, чтобы поставить своих детей на ноги, но этого было мало… Город, диктовавший свои темные правила, не оставил моему отцу иного пути, кроме как выбрать "лихую дорожку"...
Предчувствие не обмануло, холодильник был действительно пуст, как и вся квартира, и я неохотно вернулась в комнату. Отодвинув шторы, пропуская в полупустую комнату тусклые лучи солнечного света, которые неспешно пробежали по моему телу, на секунду остановившись на не большом шраме на шее, аккуратным узором пролегая под моими распущенными золотистыми локонами.
Голова жутко болела и кружилась. На затылке я нащупала небольшую гематому. Вероятно, ночью мне здорово перепало, но за что? Почему? Кто-то хорошо приложился, ведь я ничего не помню из того, что случилось.
Насколько полна сюрпризов человеческая память?! Отчетливее всего самого явного, повседневного, мы помним то, что больше всего не желаем помнить. Крупицы воспоминаний из прошлого, разрывающие душу.
Помимо комнаты, вся квартира была полупустой, и все в ней указывало на то, что ее владелец – холостяк. Причем "вся квартира" – было довольно громко сказано для той, где больше половины комнат были наглухо заперты. И что-то определенно знакомое было в этом доме...
На пыльном журнальном столике я наткнулась лишь на календарь, похожий на тот... что...14 февраля. Годовщина. Ровно год прошел с той ужасной ночи, когда возле пригородного бара я потеряла свою семью в той аварии, где неисправившийся с управлением машины человек, врезался в нас на огромной скорости, пока мы проходили по переулку, выходя из бара. Кажется, я знала, кто был за рулём… Чёртова память…
Наши тела ударом раскинуло по всему сырому переулку, будто мы "кегли в боулинге" – как сказали врачи, приехавшие на место преступления, где в живых остался, по большому счету, только мой убийца.
Он убил меня в ту ночь, сам того не подозревая, лишив меня семьи. Память рисовала все новые и новые картины из полузабытого прошлого. Я вспоминала все, хоть мне и не хватало сил принимать действительность той, какой она являлась...
Сегодняшней ночью в том самом переулке, где я год назад лишилась семьи, что-то со мной произошло или должно было произойти, но я жива и невредима. Кто-то спас меня и принёс... в мою же квартиру? Я узнала ее...
Входная дверь открылась, и в нее вошел статный мужчина средних лет, с сухим сложенным, но потрёпанным зонтом в руке, холодным равнодушием на лице и глубочайшим сожалением в глазах. Он не произнес ни единого слова. Просто молча стоял на пороге. Один и тот же человек. Одно лицо. Убийца моей семьи – мой спаситель. Мой Жених. Мой Убийца...
Глава 4.
21 февраля. Время было ближе к полуночи. Темный город окутывала беспросветная тьма, и лишь Луна, белоснежной пеленой освещала мокрые улицы. Здание городской мэрии стояло мертвым памятником в центре всего. Её фасад украшали злобные каменные статуи горгулий, пасти которых застыли в усмешки над всем городом. Кроме меня, в здании не было ни кого, кроме бесчисленной охраны. В городе уже как неделю веяло переменами. В холодном воздухе. В лихих переулках. В душах людей. Пробил тот час, когда в любую минуту могли произойти изменения, никому здесь не подвластные. Как его верный и бессменный Мэр, я начал понимать это хоть и не раньше всех, но уж точно на порядок лучше.
Я олицетворяю в этом городе закон и власть, вызывающую у людей животный страх. Моё имя всегда и у всех на устах, но моя истинная натура скрыта призмой людского страха. Граждане были часто недовольны тем, что они угнетены и обижены, но пока они исповедовали терпимость, в городе царил ведомый мной хаос. Даже тот факт, что я окружил себя верными соратниками, не лишал самодостаточности моего авторитета. И я был готов избавиться от них всех, как только это потребовалось бы. Но всё же у всех нас была одна общая черта – все мы продали свои души дьяволу.
А всё началось около года назад… Тогда я был обычным человеком, со своими заботами, тревогами, страхом и… и любовью. Война банд, разрывавших город, достигла своей кульминации и я, как лидер одной из них, выводя из игры, как мне казалось, последние остатки вражеской группировки, столкнулся лицом к лицу со своим единственным другом на почве конфликта интересов. На моё счастье, он слишком дорожил нашей дружбой, слишком любил свою семью и в отличие от меня, был слишком утомлен той бессмысленной войной. Естественно я, как добрый и верный друг, подарил ему и его семье легкую смерть… в сыром переулке у пригородного бара.
И что я вижу сейчас, когда смотрю на свои владения из окна своего кабинета? Быть может я и перебрал с виски, но вижу я трезво, что в окнах грязных домов этого стада овец, пастухом которых я был призван быть, теперь горит не просто свет. Из их домов веет сомнениями и тревогой. Они были на грани бунта. Это честь, оказанная народу, некой "Немезидой". Эта, неведомая никому организация, начиная с её пламенного "шоу" в офисном секторе города неделю назад, не устает ставить под сомнение мою власть. И с этим нужно было что-то решать…
Последние дни я толком не выбирался из своего кабинета. Опустевшие бутылки от старого виски, остатки кокаина на моём столе и окурки дорогих сигар в переполненной пепельнице напоминали мне об этом.
В утренней газете впервые было упомянуто о "Немезиде", ведь я дал этим мерзавцам целую неделю на то, чтобы каждый из них добровольно пустил себе пулю в голову, но это не означало, что мои люди не стремились им в этом помочь. Неделя прошла и теперь я потрачу все силы, использую всю полноту своей власти, но одену на стальные копья ограждений здания мэрии каждого, кто относит себя к этой шайке фанатиков.
Завтра же, по моему указу, Прокурор выступит с официальным заявлением, назначит награду за головы приверженцев "Немезиды", а мне в свою очередь, не стоит высовываться, пока волнения в городе не стихнут и всё не вернётся на круги своя.
Слишком многие погибли за эту громкую неделю. И самые верные "псы" ушли первыми. Охотники, не вернувшиеся с охоты. Мне их не жаль, ведь на место каждого полно добровольцев, но один из них заслуживал особо внимания и был поистине незаменим – Убийца…
Глава 5.
14 февраля. День. Пожалуй, было в этом городе что-то хорошее… Пусть многие давным-давно потеряли надежду на то, что всё измениться, вопреки тому, что надежда умирает гораздо тяжелее, чем её носитель. Просто люди… Они отчаялись. Их можно было понять. Всех и каждого, кроме тех, кто своим отчаянием оправдывал свои преступления. Но были и те, в ком до сих пор жила надежда на скорейшие перемены и я – один из них. На самом деле, я просто чистил улицу за улицей, являясь обычным Уборщиком мусора в городе, но это лишь одна сторона "медали"… Моя вторая ипостась также занималась чисткой города, но только выбивая последнюю дурь с преступников, действуя под именем – Чистильщик.
Закон никого не останавливал. Мои цели – не те, кто преступил закон города, но те, кто своими действиями, оскверняют такие ценности, как нравственность, мораль и честь. Казалось бы, выслеживая и убивая, я был не меньшим преступником, чем остальные, но я готов был заплатить за чистоту и порядок в городе любую цену, даже если на кону была моя душа.
Мои руки были по локоть в крови таких же бесчестных ублюдков, как и я, и, избавившись от последнего преступника в городе, я с радостью пущу себе пулю в висок. Странно то, что это может никогда не закончится и оставшийся во мне инстинкт самосохранения придумал для меня этот самообман. Такому городу всегда нужен будет Чистильщик. У многих здесь есть та часть жизни, которую они хотят забыть больше всего, а у некоторых та, которую стремятся исправить. Моя цель – искупление.
Сейчас, под тусклыми лучами дневного солнца, на половину скрытого в застывших тучах, которые к вечеру обещают скупой дождь, я перебегал с крыши на крышу, пытаясь глазами найти окна дома… На один миг мне показалось, что на соседней крыше промелькнул чёрный мужской силуэт, испарившийся в тоже мгновение. Мне нельзя было отвлекаться от своей миссии, я продолжал бежать и думать о своей цели. Он был профессионалом в своём деле, но так или иначе оставлял улики, благодаря которым я его всё-таки выследил. Я остановился, взяв в руки снайперскую винтовку, ведь через дорогу от меня я глазами нашёл нужные мне окна…
Через прицел я видел, как в окне квартиры, тот, кого вот-вот должно было постичь наказание за всё то, что он в своей жизни сделал, нехотя разговаривал с какой-то девушкой, стоявшей ко мне спиной. Я уже было готовился к выстрелу, задерживая дыхание, но читая по губам его слова "прости…" и "люблю…", адресованные златовласой девушке, которая уцепилась за его плащ руками и уткнулась к его груди лицом. По его щекам текли скупые слезы. Исповедь Убийцы. Я дал ему минуту…
В воздухе веяло безмятежностью самой Вселенной, а мои руки дрожали, будто бы я убивал в первый раз. Я не мог больше ждать. Нажав на курок, прозвучал выстрел, прокатившийся эхом по всему кварталу, пугая скорее черное воронье, чем людей в домах и на улицах. Слишком часто в наше время они слышали выстрелы.
Пуля попала Убийце в область шеи. Он упал замертво, а её крики я всё ещё отчетливо продолжал слышать, переходя на другую крышу. Было жаль бедняжку, но такова жизнь. Цикличность порочного круга сковывала и уничтожала каждого в этом городе по-своему и, убив Убийцу, я, возможно, тоже буду скоро убит.
***
Уже смеркалось и солнце, в очередной раз покидало эти проклятые и забытые Богом земли. Я все ещё шел по крыше, как бы провожая закат…
Закуривая сигарету, с целью немного передохнуть, я остановился, переваривая все, что происходит в этом городе…. Но в одно запредельно резкое мгновенье взрывная волна, оборвавшая все мысли в моей голове, чуть было не скинула меня с края крыши. Поднимаясь на ноги и оттряхивая запачканное пальто, я быстро обнаружил источник взрыва и не поверил своим глазам.
Я не понимал, кто мог решиться на подобное. Через несколько кварталов от дома Убийцы, на четырех, стоявших друг возле друга огромных офисных зданиях муниципального сектора, взрыв, один за другим, языками алого пламени выписывал на стенах целое слово, вызвавшее у меня оцепенение и животный страх – "Немезида".
Подобного раньше я не видел, но что бы это всё ни значило, я уже чувствовал, как в городе переменился ветер. Здесь настало время перемен. И по необъяснимым причинам, я чувствовал неуловимую связь между этим вечерним "представлением" и тем убийством, что сегодня днем я совершил. Убийство в День Святого Валентина…
Часть II Две стороны одной медали.
Глава 1.
24 февраля. День. Городская площадь. Начинался дождь и многолюдная площадь поредела на глазах. Я укрылся от дождя под крохотным козырьком крыши старого офисного здания, где работал Клерк. Мы не виделись с ним вот уже несколько дней и до конца его рабочего дня оставались считанные минуты. Время тянулось медленнее обычного, а капли дождя, прорывавшиеся сквозь щели козырька, то и дело покушались на закуренные мною сигареты. Меня сводила с ума мысль о "Немезиде" и, будучи обычным Детективом, мне редко удавалось уложить "по полочкам" все мысли в моей голове, но моей работе это не мешало. Напротив, своего рода "хаос" мыслей иногда преподносил приятные сюрпризы…
Здание суда, находящееся по ту сторону площади от меня, венчала статуя Фемиды – богини правосудия, обратив на неё взор, я невольно вспомнил о том, что Немезида являлась богиней возмездия. Правосудие и Возмездие – как две стороны одной медали… Два средства по достижению, казалось бы, одной цели… Одной справедливости.
Небо озарила яркая вспышка. В статую ударила молния. Страх, разъедающий мою душу, сковал на мгновение всё моё тело. Сигарета выпала из рук. Мраморная статуя богини разлетелась на куски. Взяв себя в руки и собравшись с мыслями, я отряхнул свой кожаный черный плащ от пепла сигарет, выкуренных мною у офисного здания, и пошёл в сторону здания суда. Между мной и дождём больше не было преграды, и я в считанные секунды насквозь промок. Меня тешила мысль о том, что я не только знал, чего хочу, но и знал, как мне этого добиться.
Я ускорил шаг, заряжая пулями свой револьвер по пути, как вдруг сзади раздался знакомый голос, который кричал мне в след…
– Стой! Ты куда собрался? – кричал Клерк, вовремя закончивший со своей работой. Он стоял там, где пару минут назад стоял я и не понимал что происходит…
Я не собирался останавливаться, более того, я перешёл на бег. Клерк бежал за мной, но я не желал его в это всё впутывать. Я, возможно, не проживу долго, если мне не удастся произвести впечатление и выманить тех, кто зовет себя "Немезида". Мой добрый друг меня нагонял…
– Что ты дела… – не успел договорить Клерк, как его вопрос прервал выстрел моего револьвера. Я прострелил ему ногу. Закричав, он рухнул на плитку площади.
– Слава Богу, пуля прошла навылет – подумал я, не останавливаясь и, обходя разлетевшиеся от удара молнии куски статуи, поднимался по ступеням здания суда.
Охрана, которая выбежала на звук выстрела, была мною легко обезоружена. Выстрелив в своего друга на площади, я и так заплатил слишком большую цену за то, к чему стремился...
Спустя несколько минут я без особого труда добрался до зала заседания, где проходило очередное бессмысленнее слушание. Пару метких выстрелов для того, чтобы обезоружить охрану по периметру зала и все присутствующие в зале в панике кинулись к выходу. Мой страх словно передался всем в этом зале. Судья не мог произнести ни слова, уцепившись руками за кресло, на котором гордо восседал до моего прихода. Зал опустел.
Я перезаряжал свой револьвер, подходя к камере обвиняемых. Пятеро парней, с виду обычных, но по факту наркоманов, обвиняемых в групповом изнасиловании… Сегодня к их несчастью, приговор выносил Детектив, а не продажный судья, обделавшийся от страха в своём кресле. Прозвучали выстрелы и пятеро, как один, упали замертво. В барабане остался последний патрон…
– Что ты себе позволяешь, Де-детектив?.. – запинаясь, пробурчал себе под нос судья. – Тебе просто так не сойдет это…
Я не дал ему закончить, ведь последнюю пулю я приберег для него. Для человека, который давно известен всем своей продажностью. Слишком многие по его воле уходили со скамьи подсудимых невиновными…
Сделав своё дело, я вышел из зала в коридор. Я шёл на улицу. На звуки, приближающихся сирен. Одно меня радовало в этих звуках – вместе с полицией ехала скорая помощь. Когда-нибудь, Клерк обязательно меня поймет… Я сделал то, что давно должен был сделать. А сейчас, я просто должен ждать, пока "Немезида" сама меня найдет. И это обязательно скоро произойдет. А ведь мне, обычному Детективу, всего-навсего с ударом молнии в статую Фемиды, пришло запоздалое понимание того, что правосудие, как средство достижения справедливости, в этом городе давно бессильно.
Глава 2.
17 февраля. Холодный зимний вечер. Моя машина остановилась у одного из дешевых отелей, недалеко от центра мною любимого города. Взор пробежался по названию отеля, я понял, что меня с моей целью разделяло всего пару десяток метров. Всё было проще, чем я думал. На самом деле, всё всегда проще, чем я думаю.
Моя цель в жизни – стабильность, хоть я и не представляю своего существования без разнообразия, которым не стесняюсь всячески усложнять свою жизнь. Созидатель и разрушитель – как две личности, уживающиеся в моем сознании. – Так кто же он? – спросите вы. Я сам не знаю. Я просто ищу своё место под Солнцем.
Выходя из машины, я на ходу надел свое короткое черное пальто, закуривая сигарету. Проходя мимо витрины закрывающегося магазина, я присмотрелся в собственное отражение, поправляя вытянутые волосы. Зазвонил мобильный телефон.
- Где ты?
- В центре...
- Где деньги?
- Излюбленная фраза «Где деньги?» портит все отношения – подумал я и повесил трубку. Мне нравятся люди, не задающие глупых вопросов, ведь мне не приходиться им врать. На самом деле моё кредо – помогать людям. Всем, чем могу. Иногда, даже безвозмездно. Но вся ирония в том, что при любом раскладе, я почему-то оставался должен. Толи дело во мне, толи город вносил коррективы во взаимоотношения между людьми, но так или иначе, большинство людей называли меня просто и со вкусом – Должник.
Я вошёл в отель, игнорируя управляющего. Поднявшись на второй этаж по старой и скрипучей лестнице, я прошел по коридору к двери самой дальней комнаты. Стучаться было бессмысленно. Дверь, скорее всего, была закрыта и её мне никто бы не открыл. Я развернулся и вернулся к лестнице, поднимаясь этажом выше. Из окна узкого коридора, я осторожно выбрался на карниз, спускаясь по ржавой трубе вниз. Аккуратно забираясь на балкон, я приоткрыл дверь и застыл от удивления, ведь я не думал, что всё будет настолько легко и просто. Я нашёл, что искал...
В комнате царил легкий полумрак. На кровати лежал рослый мужчина с перебинтованной шеей. Я бесшумно подошел поближе, удостоверившись, что он, искомый мною Убийца. Это был действительно он. Его тяжелое дыхание нарушало тишину в темной комнате, а его глаза были полуоткрыты...
-Не знаю, от чего я умру раньше: толи от боли в шее, толи от того, что страшно хочу курить... – тихо прошипел Убийца, улыбнувшись.
-Угощайся – сказал я, подавая больному пачку сигарет и зажигалку. – Ты ведь знал, что тебя рано или поздно найдут? Ты ведь понимал, что я буду первым?
- Да, причем даже если учесть, что мало кто знает о том, что в меня стреляли, а о том, что я жив, наверняка догадывался только ты – ответил раненный, чуть приподнимаясь, чтобы закурить. – И соответственно, у меня будет к тебе просьба – ничего не говори Мэру. Просто подтверди, что я мёртв.
Я кивнул головой в ответ, доставая из кармана пальто письмо, адресованное Убийце. Оно было от Дивы, девушки, с которой его связывали неведомые мне отношения. Письмо было написано несколько дней назад и с виду было похоже на пригласительное.
Убийца, прочитав письмо, медленно встал и начал молча собираться. Я лучше всех разбирался в людях, но глядя на него, я не понимал, какие эмоции им движут. Впрочем, это было не важно. В коридоре послышался стук каблуков, приближающийся к двери комнаты и Убийца, услышав его, спешно вышел на балкон.
- И ещё одна просьба – присмотри за ней – прошептал он, указывая пальцем на входную дверь.
- Только не забудь найти меня, как только всё закончиться. Мне нужны деньги – улыбнувшись, сказал я, оборачиваясь на скрипящий звук открывающейся двери. Убийцы и след простыл. Он был в своём репертуаре. Впрочем, как и я – один из самых влиятельных людей в городе, по странным причинам, вечно остававшийся в должниках. Но последние события в городе, нарушающие стабильность общественной угнетенности указывали на то, что скоро придет моё время. И даже если мне не удастся расплатиться с теми, кому я должен, долг этому городу я верну. Обещаю.
Глава 3.
24 февраля. Долгожданный вечер. В сопровождении личной охраны, я, как всегда уверенно, вошёл в здание городской полиции. Сегодня днём произошли события, не уступающие по своему резонансу с выходкой «Немезиды» десять дней назад, а возможно и имеющие к ней непосредственное отношение. Местный Детектив с обостренным чувством справедливости, о котором я раньше даже ничего не слышал, сегодня «прославился» на весь город, учинив самосуд и убив судью, при этом ранив нескольких стражей закона и одного гражданина. Присутствие Прокурора было отнюдь не обязательным, но если это дело, хоть как-то связанно с «Немезидой» - это уже было личное дело. Мэр попросил меня позаботиться об этом лично.
- Господин Прокурор...- поприветствовал меня начальник полиции на выходе из лифта, приглашая жестом в свой кабинет. Восьмиэтажное здание городской полиции находилось недалеко от здания мэрии и, находясь на последнем этаже, проходя в кабинет начальника, из окна я увидел знакомый контур. Здание городской мэрии вызывало у меня, как и у всех жителей города панический страх, но по истине я испытывал страх только по отношению к одному человеку – Мэру города, чьи приказы я исполнял без лишних вопросов. И так длилось со времен войны банд, когда Мэр ещё не пришел к власти...
- Заключенный находиться в изоляторе... – начал свой доклад начальник. Но я сразу же перестал его слушать, всё больше погружаясь в собственные воспоминания...
Я вспомнил ту ночь, после инаугурации самопровозглашенного Мэра, когда он, в свою очередь поставил меня, своего верного соратника, на пост Прокурора. После всеобщего праздника, я жаждал продолжения банкета и со своей свитой отправился в ресторан, что был в центре города. Напившись, я, выхватив у своего охранника пистолет, начал беспорядочную стрельбу по живым мишеням, проституткам на смех. Женщины легкого поведения всегда были моей слабостью, впрочем, как и власть...
Вскоре приехал наряд полиции и, удостоверившись, что всё «под контролем» собирался тут же уходить, но один из полицейских, не отрывал от меня взгляд, полный страха и ненависти. Его рука не переставала сжимать пистолет, находящийся в кобуре и готовый для исполнения воли своего владельца. Его действий я ждать не собирался...
Я взял в руки столовый нож и накинулся на парня, повалив его на пол и нанося один за другим удары в область лица. Всё вокруг было залито кровью. Никто не решился вступиться за полицейского. Если я не ошибаюсь, а я редко ошибаюсь, он остался жив, но остался изуродованным. Конфликт не придали огласке и сейчас, спустя год, меня переполняло чувство сожаления... Я жалел о том, что дерзкий глупец остался в живых! Впрочем, в глубине души, я понимал, что от живого доказательства того, как поступать не следует, пользы для меня было куда больше.
- Я хочу лично его допросить – сказал я и в то же мгновение в кабинете, как и наверняка, во всем здании погас свет.
По рации начальнику полиции докладывали о вооруженном вторжении группы лиц в здание, а я внимательно слушая, пытался логически всё сопоставить. Наверняка это была атака «Немезиды», а стало быть, они с Детективом заодно или как минимум, преследуют одни и те же цели. Это не могло быть совпадением. – Тем лучше для меня – подумал я. – Одним ударом я уничтожу все свои цели! Мэр будет доволен, как никогда!
Начальник полиции недоумевал. Моя личная охрана была вооружена и готова ко всему. Включился аварийный источник питания. На камерах наблюдения было видно, какой хаос творился вокруг - захватчики уже успели рассредоточиться по всему зданию, нейтрализуя полицейских на своём пути. И их путь лежал в изолятор...
Глава 4.
17 февраля. Это был дьявольски странный вечер.…Казалось бы, ничего особенного: как обычно я уверенно иду по давно знакомому бульвару. Ещё выходя из здания мэрии, я заметила, что мой обычный путь стал…не совсем обычным. Что-то витало в воздухе…фонари, обычно освещавшие мой путь от здания до парковки, не горели. Только яркие немногочисленные вывески давали людям возможность видеть, куда вёл их путь. Мне стало как-то действительно некомфортно, я чувствовала себя жертвой каких-то неведомых мне сил. Я чувствовала какую-то опасность (что было мне не свойственно) на темном участке дороги, где вывесок уже не было.
Мимо одного, из проходящих мною переулков, послышались крики людей, сопровождающиеся выстрелами. Я даже не хотела думать о том, что там происходит, да и страх у меня вызывало вовсе не это…
Чьё-то холодное присутствие я ощущала рядом с собой, но не понимала в чем дело, ведь по бульвару я шла одна… Да, я была самую малость пьяна после вечеринки в мэрии, но не настолько, чтобы сходить с ума от чувства преследования.
На самом деле в мэрии был устроенный мною бал-маскарад. Мне показалось, что в городе лицемеров и лжецов, идея с маскарадом будет довольно-таки креативной. Идеальная атмосфера для золотой молодежи этого города, предпочитающей горы выпивки и моря безумия. Я устраивала подобное, чтобы обирать этих глупцов до нитки… и естественно для того, что вносить немного разнообразия в серые будни самого мрачного города на свете. Отец, естественно, не возражал и сегодня, в огромном зале мэрии, украшенном мною, начался безумный праздник, который сейчас продолжается без меня…
Я остановилась, снимая с себя туфли на высоких каблуках. Несмотря на то, что парковка уже совсем близко, стоило мне только пройти за угол, идти уже было невмоготу. Хоть вокруг и было темно, я увидела пролетающий тенью на здании мужской силуэт. Это было сверхъестественно быстро… Взяв туфли в руки я, прибавив шаг, пошла дальше. Владельца стремительной черной тени нигде не было. Чувство преследования брало надо мной вверх.
Ещё мгновение и я уже подходила к своей машине. Тень на стене, навевавшая мне мысли о городских легендах, была позади. Зазвонил мобильный телефон. Меня искал отец.
- Ушла с праздника, который сама и устроила? Не похоже на тебя.
- У меня нет настроения. Я стою возле машины. Хочу домой…
- Имеешь право. Но почему ты распустила свою охрану?! Ты ведь знаешь, как не спокойно в городе и даже на пути от здания мэрии до парковки может всё, что угодно произойти!
- Отец, я могу за себя…
- Несколько дней назад пристрелили Убийцу, который был лучшим в своём деле. Что сможешь ты?!
Нет. Это должно было рано или поздно произойти, но… Только не он. Самое обидное, что я не любила его, но всегда понимала, как он мне дорог. Мы были из категорически разных, параллельных миров, но что-то неведомое в один миг свело наши пути, наши судьбы. Я отчетливо помнила, но не могла себе представить свой мир без него, без моего Убийцы…
Встретившиеся в то время, когда больше всего были нужны друг другу, я понимала, что это была не любовь. Но что же тогда?! Сводившая с ума зависимость друг в друге. А теперь его нет…
- Сядь в машину и жди. Я выслал охрану, они отвезут тебя домой – сменив тон, сказал отец. Он не знал о наших отношениях с Убийцей, который работал на отца, и подавать вид своего потрясения мне не стоило.
- Хорошо. Как скажешь… - тихо ответила я, завершая разговор.
В глазах потемнело. Перед тем, как открыть дверь автомобиля, я оглядела парковку в поисках неизвестно чего, но в глаза снова бросилась знакомая тень, а я снова не видела её владельца…
Я стремительно села в машину и закрылась изнутри. Включила зажигание. Посмотрела в зеркало заднего вида и пылающие в полнейшей темноте глаза посмотрели в ответ. Мой крик прервала мужская ладонь, закрывающая мне рот. С глаз побежали собранные после разговора с отцом слезы. Страх разрывал моё стремительно бьющееся сердце…
- Дива… - тихо, но уверенно сказал незнакомец, сидя на заднем сидении моего автомобиля. В его голосе было что-то знакомое…
Он медленно убирал руку, сдерживающую мой крик, пока я, разглядела в зеркале заднего вида знакомые черты лица. Всё сходилось. Это был Убийца. У меня не было слов. Это был действительно он. Я открыла дверь машины и вышла на улицу, пытаясь всё сопоставить в своём полупьяном сознании…
- Стой… - сухо произнес Убийца, выходя следом за мной. Он, улыбаясь, достал вскрытое письмо из кармана своего плаща. Это было письмо с приглашением на мой бал-маскарад, которое я попросила передать Должника. О, Боже, а я ведь ушла раньше времени от того, что Убийца не пришёл. А потом от отца я узнала, что его убили…
Я посмотрела в его наглые, но такие родные глаза и, вытирая слезы с лица, ответила Убийце пощечиной. Он подошёл ко мне ближе и аккуратно, взяв за руки, приблизился лицом ещё ближе…Его дрожащие губы неудержимо и уверенно тянулись к моим. Я поддалась соблазну поцелуя. Я не думала ни о чем. Меня переполняло счастье, ведь он жив и рядом. Этот город лицемеров и лжецов, к которым относились и мы, вернул мне моего Убийцу…
Глава 5.
24 февраля. Вечер возмездия, плавно идущий к темной и долгой ночи. Коридоры здания городской полиции были залиты кровью тех, кто слепо выполнял приказы. Слишком многие на моём пути «просто исполняли приказы». Виноваты они были не меньше, чем все остальные. Ведь у них был выбор. С чем бы им ни довелось бы столкнуться, какие бы чувства не разъедали их души, у них был выбор. Просто «пешки» отдавшие свои жалкие жизни за то, во что даже не верили.
Мы – Немезида. Мы идея, объединяющая людей в едином порыве несогласия с коррумпированной и преступной анархической системой в сплоченной и организованной борьбе за права каждого отчаявшегося и униженного в этом городе. За свободу. За справедливость. Любой ценой…
Мы – часть той силы, что непреодолима и не обуздана, ведь «природа» нашей идеи берёт своё начало в людских душах, мятежных и стремящихся к желанной свободе. И наша цель – принести в этот прогнивший, но не обреченный город справедливость, которая существует независимо от воли властей. Справедливость, как отображение наших деяний, найдёт каждого и каждому воздаст по заслугам.
В этом здании был один из тех, кто разделяет наши взгляды и мы пришли за ним. Честный Детектив сделал то, что должен был сделать, а сейчас он томиться в изоляторе, подобно тем «животным», которые забыли о человечности. Детектив знал о человечности лучше других. Несмотря на тяжелое детство, постоянные унижения и то, как с ним однажды обошлись, он не сломался. Он оставался человеком.
На экранах камеры слежения в диспетчерской было видно, как мои ребята один за другим расчищали коридоры на пути к изолятору. Наши потери были минимальными, но не могло всё пройти так гладко. Плохое предчувствие не оставляло меня, а я, в свою очередь, всегда к нему прислушиваюсь…
На нескольких экранах появились помехи. Что-то происходило в здании. Это не могло быть просто совпадением. Чьё-то тёмное присутствие чувствовалось в здании помимо полицейских и моих ребят…
Фигура в длинном пальто и со снайперской винтовкой через плечо мелькнула в одной из камер наблюдения. Он стремительно направлялся в сторону изолятора, только иным путём и ни с кем не пересекаясь. Он чётко попадал под описание, как тот, кого называли Чистильщик…
- Будьте предельно внимательны, в здании помимо нас, есть ещё один нежданный гость, который может принести немало хлопот. Это вам не рядовой полицейский. Это Чистильщик, если глаза меня не обманывают – предупредив своих людей, произнесла я в радиоприёмник…
- У нас всё под контролем, мэм, - спешно отозвался капитан отряда. – Мы уже в изоляторе, как вы видите на мониторе, но у нас проблемы, он переполнен. Мы не знаем, кто именно здесь Детектив.
- А ведь при инструктаже мы обсуждали его опознавательные черты! – повышая голос, ответила я, напоминая. – Довольно высокое телосложение, армейская выправка, короткие темные волосы и самое главное, лицо, искаженное шрамами…
На улице послышался звук сирен, подобный тому, который слышал днём Детектив, один из нас. Я прервала связь и, в очередной раз, увидев на экране Чистильщика, потянулась за пистолетом…
- Я бы не советовал… - холодно пробормотал Чистильщик, который, закуривая сигарету, стоял за моей спиной с винтовкой в руке.
Опустив лицо, я встала со стула, неуклюже приподнимая руки вверх. Он не должен меня узнать. Не должен! Предчувствие не обмануло меня ранее, и я была готова к подобному, ведь на мне, главе «Немезиды» был костюм полицейского…
- Беги отсюда, если жизнь дорога, женщина. Сегодня ты – не моя цель…
- Тогда могу я чем-нибудь помочь?
- Я ищу Детектива. Я знаю, что он в изоляторе, мне нужен иной путь туда…
- С-система вентиляции… - навскидку сказала я и медленно, не оборачиваясь к нему спиной, отходила к выходу из диспетчерской…
Чистильщик убрал винтовку. Я отходила всё дальше и дальше. Он отвернулся, но звуки выстрелов, доносящиеся с изолятора, заставили нас с Чистильщиком одновременно посмотреть на происходящее через монитор. Не большая группа людей вломилась вслед за моими людьми в поисках Детектива. Началась очередная перестрелка. Но теперь вместо неуклюжих дилетантов – полицейских, моим ребятам противостояли настоящие специалисты. Личная гвардия Мэра в подчинении у того, кому Детектив был обязан своими шрамами. В городе он был известен, как Прокурор…
***
Насколько порой может быть тонкой грань между поражением и триумфом?! Шансы на то, что Детектив выживет, с каждой секундой сводились к нулю. Не говоря уже о том, что если и выживет, то с кем предпочтёт уйти. Чистильщик стремительно направился в сторону изолятора, а я вернулась к своему месту, продолжая следить за происходящим…
Несколько мгновений спустя, Чистильщик, естественно не найдя путь через вентиляцию, появился в желанном месте через главный вход. Всё вокруг было усеяно бездыханными телами. За решеткой камеры продолжал сидеть Детектив, в руках которого был пистолет, умело отобранный у одного из полицейских. Рядом с решеткой лежал смертельно раненный Прокурор, схватившийся обеими руками за область живота, нашпигованного свинцом.
- Кто бы ты ни был, ты не вовремя. Всё закончилось – устало произнёс Детектив, не отрывая взгляда от раненного Прокурора. – Какая ирония. Я на протяжении целого года желал этому человеку самой мучительной смерти, а теперь, когда его жизнь в моей власти, я готов ему её даровать. Я не хочу быть такой же тварью, как он, несмотря на то, что я натворил сегодня днём…
Не успел Детектив закончить свою исповедь, как Прокурор с резкостью, присущей змее, достал из-за спины револьвер, нацеливаясь на шокированного Детектива. Прозвучал выстрел. Прокурор упал замертво, пораженный пулей из винтовки Чистильщика…
- Спасибо, но…
- Не за что… - прошептал Чистильщик, наводя прицел теперь уже на самого Детектива. Следующая пуля предназначал для него. Ещё один выстрел. Окровавленное, испустившее последний вздох тело Детектива медленно опускалось вниз, опираясь о решетку камеры…
Чистильщик сделал своё дело. Я продолжала смотреть на экран монитора в диспетчерской. Звуки сирен были слышны всё отчётливее. Чистильщик лишил нас ценного союзника, и жертвы моих солдат сегодня были напрасны…
Нет, он лишил нас многого, но даровал нам ещё больше! Недальновидный Чистильщик своими руками сделал из Детектива городского мученика. Его жертва, как и жертва моих последователей не напрасна. Она ещё послужит катализатором того, что этот город совсем скоро разорвёт пополам из-за всего гнилья, присущего городской власти.
Я вышла из диспетчерской и пошла по направлению к выходу из здания городской полиции. Из здания я выбежала с наигранными криками в объятия полиции, не вовремя подоспевшей на помощь к уже убитым товарищам…
Никто и подумать не мог, что шокированная женщина-полицейский на самом деле та, кто первая задалась идеей «Немезиды», вовлекая приверженцев на верную смерть. Проходя мимо полицейских, врывающихся внутрь, я растворилась в толпе, окружающей здание полиции. Скоро всё измениться. Процесс уже необратим. А сейчас, я просто буду ждать. Ждать, вопреки всему и жертвы, принесшие мне долгожданный триумф, не будут забыты, более того, они будут отомщены. За свободу. За справедливость. Любой ценой…
Часть III Причина Моего существования…
Глава 1.
20 февраля. Ближе к рассвету. В элитном районе этого мерзкого города я всегда чувствовал какой-то изъян. Некое отличие от всеобщей картины. Среди квартир «грязных» политиканов, их не менее «грязных» любовниц и простых жалких богатеев, наживающихся на простом смертном люде, была среди них квартира, в которой я то и дело находил покой. Было здесь то, что отличалось от всеобщего фона своим благочестием, своей безграничной добротой. В одной из неисчислимого большинства квартир этого района проживала она – причина моего существования. Дива.
Я находился у неё вот уже как несколько дней. Мы никак не могли наговориться, ведь казалось, что до этой встречи мы не виделись с ней целую вечность. Сейчас она спит крепким сном после более чем продолжительного разговора, а я, стоя на балконе её квартиры, то и дело, выпуская кольца дыма от сигарет, устало смотрел на город, который в свою очередь, не отводил от меня свой холодный взор. Ни днём, ни ночью…
Я задумывался о том, что не стоит злоупотреблять гостеприимством Дивы, даже несмотря на то, что было время, когда я жил у неё целыми неделями... Да, с моей-то профессией это было явно глупой затеей, но я относился к такому типу людей, которыми всё же в первую очередь руководят эмоции. К тому же, соблазн был слишком велик и я знал, что единственный способ избавиться от него был в том, чтобы ему поддаться…
Наверно никто из нас двоих не может описать словами ту полноту наших взаимоотношений. Ни много, ни мало, Дива не дала мне умереть от горя и отчаянья, дав мне доброту и надежду на то, что рано или поздно всё можно изменить. Она появилась в моей жизни в тот момент, в который больше всего была мне нужна... Но... Любил ли я её? Нет. И она об этом знала.
Сейчас в мою жизнь стремительно и нежданно ворвалась Невеста, та, кому поистине принадлежит моё мятежное сердце, но про Диву я не забыл. Я и не должен был забыть про мою милую Диву, ведь даже с учётом её непостоянства, её место в моей жизни неоспоримо, даже если Невеста, несмотря на своё отсутствие из-за моей вины, вернулась. Да, я не вижу будущего ни с одной, ни с другой, но важно, к сожалению только то, что есть сейчас. А сейчас: их двое, я – один.
Мои мысли, насилующие всё больше и больше мой напряженный и затравленный мозг, прервал громкий сигнал поступившего сообщения на мобильный телефон…
Это было сообщение от Должника: «Выйди во двор. Срочно». Выбросив недокуренную сигарету я, накинув на себя свой плащ и убедившись, что Дива всё ещё спит, вышел из квартиры, направившись к лифту.
Я вышел на улицу, во двор, куда с первыми лучами солнца, на огромной скорости въезжал Должник на своей машине. Он вышел из машины, не дожидаясь того, пока я сам к ней подойду…
- Невеста. Её похитили... – холодно промолвил Должник, вытирая со своего лица запекшуюся кровь и протягивая мне клочок смятой бумаги.
- Как?! Как это произошло? Как ты это допустил!? – выкрикивал я, забирая смятую записку…
- Их было слишком много. Я думал, что живым не выберусь, а ты... Даже не смей меня попрекать, ведь ты сам оставил свою Невесту, чтобы уйти к Диве!
- Ты знаешь, что она мне больше не Невеста…
- Так или иначе, но мы оба знаем, что ты будешь первым, кто возьмётся за топор, если с ней что-то случиться…
Я, замолчав, опустил голову вниз, позабыл про смятую записку, которую я держал в дрожащей руке. В тоже мгновение, небольшая группа мужчин, проигнорировав нас на входе, стремительно вошла в подъезд. Недолго думая, я бросился за ними, а мой друг, в недоумении, побежал за мной.
Мы нагнали их, когда они уже вошли в лифт, двери которого начали медленно закрываться, но один из мужчин, достав пистолет, сделал в нашу сторону несколько выстрелов. Мы вовремя бросились в разные стороны и в результате остались невредимы. Но лифт закрылся и направлялся на верхние этажи. Сомнений не было. Их целью наверняка должна быть Дива…
Добравшись на другом лифте на последний этаж, я выбежал по направлению к квартире Дивы. Из квартиры донеслись выстрелы. Я бежал и видел, что дверь в неё была приоткрыта, но внутри... Четыре бездыханных тела в зале, а Дива… Моя целая и невредимая милая Дива стояла с дымящимся пистолетом в руках и слезами на глазах, хоть и источала своим видом уверенность. Я бросился к ней, забирая у неё пистолет и обнимая, отводил на кухню, пока Должник осматривал тела убитых.
- Всё хорошо. Ты умница… - шептал я оцепеневшей Диве. Я всегда знал, что она их тех девушек, которые способны за себя постоять, но… я и понятия не имел, что она владеет оружием. На одном дыхании пристрелить четырех вооруженных лиц. Да, на её стороне был эффект неожиданности, ведь они и понятия не имели, что пробивая замок в квартиру, внутри их будет ждать девушка с револьвером, который я удачно позабыл в спальне…
- Смотри, что я нашёл в сжатой руке, одного из них… - сказал Должник, подходя к нам с изумлённым видом и протягивая смятую бумагу…
- Что там? – спросил я, разворачивая клочок бумаги, на котором было написано «За свободу. За справедливость. Любой ценой…». Я понятия не имел, что это могло означать, но мои домыслы прервал мой друг…
- Клочок бумаги, что я дал тебе во дворе…
- Да, вот он, - прервал я, вытаскивая записку из кармана плаща…
- Можешь не торопиться его разворачивать. Там написано то же самое…
Глава 2.
27 февраля. День, а я уже в пригородном баре. Один. Мой добрый друг больше не разделит со мной ни радостей, ни разочарований. Его забрал этот город, с правилами которого он не сумел смириться. Да что уж там?! Даже я не знаю, что им руководило в те минуты, когда он взял справедливость в свои руки, отдав свою жизнь на алтарь общественного блага. Знал ли он на что шёл? Знал ли он, что я пойду за ним до самого конца, что предпочёл скорее пустить в меня пулю, чем позволить мне разделить с ним его участь? Я не знаю. Очередные вопросы, оставшиеся без ответов.
Сегодня я пил больше обычного. За двоих, так сказать. Постоянная рутина в моей жизни, выедала меня изнутри. Детектив был единственным, кто вносил в мою жизнь, хоть какую-то видимость разнообразия. А ведь мы были знакомы всего год... Ха, будто бы я помню ту часть своей жизни, которая была больше года назад! Ну как говориться… «важно только то, что есть сейчас», а сейчас я понимал, что был прав, когда думал, что может быть и хуже. Мой друг мёртв.
Моя голова раскалывалась на огромные куски бесполезной массы. Возможно, ещё не вечер, а я уже выпил лишнего, а возможно, слишком много всего произошло, чтобы я безболезненно уместил всё в своей голове…
В баре было безлюдно. Даже одичалые официантки, судя по всему, предпочли выйти на работу только ближе к вечеру и, соответственно, несуетливому бармену приходилось самому справляться с посетителями. Как обычно, я пил кальвадос… Сегодня я уволился и хочу со временем уехать из города в поисках своих родных, как мы и хотели сделать с Детективом, но...
- Что-нибудь ещё, Клерк? – «ненавязчиво» спросил бармен со стойки, на что я молча кивнул, лишь указав на пустую рюмку…
- Знаешь, я понимаю твои чувства, ты потерял друга… - спокойно начал бармен, делая своё дело. – Чтобы ты ни думал и не делал, не смей думать, что жертва твоего друга была напрасной!
Я без единого звука в ответ на его слова потянулся за очередной порцией кальвадоса – чудодейственного бренди из яблока… Бармен продолжал говорить, пока на моих пустых глазах наворачивались слёзы…
- Он дал нам надежду. Каждому в этом проклятом городе... От самой дешёвой шлюхи и до самого грязного политикана… Надежду на то, что всё можно изменить, пока не поздно; что нельзя принимать нашу жизнь такой, какой нас заставляют жить. Он один сделал то, что на протяжении вот уже целого года никто не мог сделать…
- Он не должен был идти на всё это один!
- Он не мог рисковать жизнью друга…
- …
- Пожалуй, его жертва будет считаться напрасной только в том случае, если дав надежду всем людям, он забудет о своём лучшем друге... В твоих силах сделать так, чтобы он продолжал жить в сердцах людей, но для начала... Пусти его в своё собственное сердце. Пусти с надеждой на то, что всё можно изменить…
Каждое его слово болезненным эхом разносилось в моей голове, будто бы там было пусто, а ведь на самом деле внутри было точное подобие хаоса. Мне хотелось бы знать, что делать дальше. Бармен замолчал и, отводя взгляд, положил мне на столик свежую газету и вернулся за барную стойку…
Я нехотя взял в дрожащие руки газету и удивился, что новости о «Немезиде» были далеко не на первой полосе. Главным событием последних дней было то, что люди собирали митинги, бунтовали и протестовали, разделившись на два противоборствующих лагеря…
Без преувеличений, в городе назревала гражданская война. Одни видели в правлении Мэра и общей обстановке в городе на протяжении этого года какую-то стабильность, а другие, под впечатлениями, толи от деятельности «Немезиды», толи от поступка Детектива, ставшего городским мучеником – яростно желали перемен. Этого ли хотел мой друг?! Стать посмертным вдохновителем на новое кровопролитие? Или же действительно он хотел дать людям то, что бармен назвал «надеждой»? Я не знаю. Опять пришёл к тому, с чего начинал…
Одного боюсь – как бы мой друг не стал разменной монетой в той таинственной игре, которую начала «Немезида». Только бы с его смерти не получили выгоду те, чьи планы никак не связанны с заботой о гражданах, заботой о городе, который, по-моему, всё-таки достоин лучшего…
Глава 3.
20 февраля. Пасмурный день, судя по виду из крохотного окна. Перед моими глазами всё расплывалось, когда я понемногу начинала приходить в себя. Голова раскалывалась и... Снова незнакомое мне место. Кажется, у меня это начинало входить в привычку просыпаться в незнакомых местах, да ещё и с головной болью…
Я осмотрелась по сторонам в поисках неизвестно чего и, судя по ветхому деревянному полу с огромными расщелинами, где далеко внизу виднелась огромная полуразрушенная статуя Создателя, напротив которой бездомные люди согревались у большого камина, я была на чердаке заброшенной церкви. Всё сходилось! Какие-то люди похитили меня, но кто-то спас меня от них и зачем-то привёл сюда. На этот раз, несмотря на «дежавю номер два», я была уверена, что спас меня явно не Убийца…
Вокруг было всё обустроено так, словно кто-то здесь жил: крохотный письменный столик, старый шкаф и не менее старый диван, на котором, собственно, я и очнулась. Внезапно повернулся ключ в замочной скважине, и дверь распахнулась... Темный мужской силуэт стоял в нескольких метрах…
- Кто ты? Это ведь ты меня спас от тех людей, которые меня похитили?
- В этом городе меня называют Чистильщик. Да, это я тебя спас, если можно так выразиться. Видишь ли, мне нужно задать тебе несколько вопросов и будь добра, говори мне правду, ведь только так ты узнаешь истину…
- Какую истину? – не раздумывая спросила я, приглядываясь в контуры лица Чистильщика, известного на весь город своей деятельностью.
- Вопросы задавать буду я… - холодно ответил он, приблизившись на шаг. Одетый в длинное пальто, Чистильщик, со снайперской винтовкой наперевес, излучал уверенность в себе и в том, что он делает. Чистильщик. Городская легенда... Конечно не такая бредовая, как о Пожинателе, но всё же легенда.
- Посмотри в окно. Переулок возле пригородного бара... Что ты помнишь?
На моих глазах наворачивались слёзы. Это был действительно тот самый переулок, где мой жених – Убийца, не справившись с управлением машины, на полной скорости сбил мою семью. В живых, к сожалению, осталась только я… Головная боль усилилась с новой силой, как только я начала вспоминать все подробности, которые я знала о той роковой ночи. Я всё рассказала Чистильщику.
- Хорошо. А теперь вспомни 14 февраля этого года. Кто спас тебя от хулиганов в переулке перед тем, как тебя нашёл Убийца?
Память уже в который раз подводила меня... Я вспоминала лишь какие-то туманные образы, голоса... Казалось бы, Чистильщик просил меня о невозможном, но... Я понемногу начинала вспоминать о том, что когда я вернулась в город, первым делом, я решила отнести букет цветов на то самое место в переулке. Да, ярко-алые розы, которые так любила мама.
- Хулиганы, да… Местная шпана… Я вспоминаю. Вмешался мужчина. Он был в чёрном кожаном плаще…
- Кто это был?! Вспоминай!
- Детектив. Кажется, они кричали именно это имя, когда он, вмешавшись, принялся избивать одного за другим…
- Уверенна?
- Да, - ответила я и тут же, будто бы, от бессилия, рухнула на диван. Кружилась голова. Я всё вспомнила. Наконец-то…
Убегая тогда от шпаны, избиваемой Детективом, возле бара я, поскользнувшись, упала навзничь, сильно ударившись головой. Видимо настолько, что последствия удара я чувствую на себе до сих пор. После падения меня и нашёл Убийца…
Узнав всё, что ему было нужно, Чистильщик развернулся, собравшись уходить, видимо позабыв о своей «истине». На первый взгляд мне было всё равно на то, что он собирался мне сказать, но женское любопытство взяло своё и, приподнявшись с дивана, я видимо уже привлекла к себе внимание, раз мой собеседник остановился.
- Ах, да… Истина… - заговорил он, будто бы читая мои мысли. – Если ты действительно та самая Невеста, а я уверен, что это ты, то всё это время ты знала о том случае с твоим отцом и братом 14 февраля только то, что тебе позволяли знать…
- Я не понимаю…
- Слушай. Не перебивай. Твой отец и Мэр были долгое время друзьями, пока в борьбе за власть над городом, твой отец не нанял Убийцу, который перебил всю семью Мэра, кроме дочери Дивы, но когда очередь дошла до самого главы города, Убийца, не смог убить того, кому был верен долгие годы... Убийца пропал из всеобщего поля зрения, и все начали думать, что он мёртв, но 14 февраля прошлого года он вернулся и убил твоего отца и брата.
- Нет! Нет, я не верю! – прокричала я, подрываясь с дивана. Я действительно не верила своим ушам, но ведь я всегда считала, что это не могло быть просто совпадением, чтобы мой жених, мой Убийца случайно въехал именно в тот переулок, где проходили мы... Нет, этого не может быть! Как бы я не хотела всё отрицать, но «мозаика» в моей голове складывалась, и я себе с болью в сердце и горечью на душе могла представить общую картину той роковой ночи в целом…
- На то она и «истина», что существует независимо от твоей веры в неё, - добавил Чистильщик прежде, чем быстрым шагом вышел за дверь.
Не было сил кричать ему что-то вслед, но сил, чтобы побежать за ним, было предостаточно. Я должна была узнать всё до конца.
Я пробежала за ним по узкому коридору, поднимаясь по маленькой лестнице к двери, ведущей на крышу церкви, где дождь холодными каплями штурмовал старое покрытие из черепицы. Открыв заветную дверь, перед собой я увидела поверхность крыши под острым углом, но меня это не останавливало, ведь меня от моей цели отделяло всего несколько метров…
- Даже не думай…- произнёс Чистильщик, ловко добегая до соседней крыши, скрываясь при этом из виду. Он знал гораздо больше, чем говорил…
Глава 4.
27 февраля. Свет уходящего солнца тусклыми лучами озарялась центральную городскую площадь. Я стою среди толпы отчаявшихся граждан, выслушивающих от Мэра очередные лживые оправдания. Он пытается внушить людям, что всё будет хорошо; что паника бессмысленна и роль Немезиды в городских событиях явно преувеличена. Наивно надеется на то, что граждане не замечают очевидного. А его выступление казалось таким символичным на фоне городского суда, на здании которого только что красовалась восстановления статуя Фемиды...
Я – Пастырь. Моя скромная обитель – заброшенная церковь в пригороде. Пусть и глупо быть священником в городе, где религия запрещена, но даже здесь должен быть человек, который давал бы и поддерживал в людях веру. Даже если в числе прихожан были только бездомные, ищущие под старой крышей церкви пищу и кров. Легко запретить религию в городе, где люди в первую очередь потеряли веру в себя. Здесь каждый думал о себе и о своей выгоде, а в моменты отчаяния, утешая себя мыслью «Такое нынче время...», мало кто понимал, что это «время» мы вольны творить сами. И пока общество исповедовало терпимость – всюду торжествовал хаос, ведомый волей Мэра города.
Я – Пастырь. Пастырь, стоявший среди «овец», млеющих перед неумолимым и неизведанным будущим этого города, разделившегося на два лагеря. Листовки «За свободу. За справедливость. Любой ценой...» заполонили этот город, не давая никому забыть о том, насколько шаткой стала власть в руках Мэра. Впервые за этот год...
Да, впервые за этот год общественное терпение дошло до определенной «точки кипения». Не без участия Немезиды и событий, связанных с Детективом. Уже даже не важно, были они между собой связанны или нет, но резонанс в обществе существовал независимо от этого факта. Бесчисленные литры, выпитого мною бренди за этот год, не мешали мне рассуждать здраво в том, где я понимал больше и лучше остальных... Даже лучше, чем тот, кто наивно полагал, что знает и контролирует всё.
Глава города на мгновение прервал свою лицемерную речь, когда увидел подоспевшего человека из числа охраны, намеревавшегося обратиться с чем-то более важным, чем обращение Мэра к гражданам.
- Дива... Её самолёт был взорван при взлёте из аэропорта... – читал я на расстоянии по губам охранника, появившегося с приватным докладом.
Мэр оцепенел от услышанного и, не сказав ни единого слова, ни охраннику, ни гражданам, медленно начал удаляться с площади. Среди граждан началась паника: кто-то из их числа начали выкрикивать оскорбления в адрес властей, кто-то также неспешно, как и глава города, стали расходиться. Звук от выстрела заставил остановиться и тех, и других. Пуля, пролетевшая со стороны офисного здания через всю площадь, предназначалась для Мэра. Глава города, раненный в область живота, упал без сознания в руки своей охраны...
Невооруженным взглядом было ясно, что убийство Мэра – не цель покушения. Вероятно, кто бы за этим ни стоял, он просто хотел продемонстрировать наглядно тот факт, что Мэр, со всей своей властью, остаётся простым смертным человеком. Из плоти и крови, как и все вокруг...
Толпа, жаждущая крови и получившая желаемое, выкрикивала заветную фразу «За свободу. За справедливость...». Меня окружали не люди, а животные, которые так же, как власть в этом городе, изуродовали идеалы справедливости. Большинство, как и я, начали расходиться, но я был единственным, кого сейчас переполняла грусть... Нет, мне вовсе не было жаль Мэра. Я грустил о Диве, ведь я знал, что её вины в развале города было меньше всего. Да чего уж там... Она росла у меня на глазах, маленькая и полная жизни Дива, и, конечно же, я грустил, как далеко не просто человек из толпы. Толпы «овец», ведомых «волками».
Солнце окончательно ушло за горизонт, и темнота окончательно окутала всё в округе. Старые фонари не торопились включаться. Мой путь от площади был освещен только светом из окон массивных зданий, а мои мысли были целиком и полностью посвящены этому городу. Последнее время во всеобщей суматохе всё чаще возникали предположения о том, что в городе действует Пожинатель и все последние события - воля города, разрывающегося на куски. Трудно сказать, что я в это верил, но с другой стороны, я чувствовал, кроме Мэра и Немезиды, присутствие какой-то третьей, до поры, не виданной силы в этом городе. Чистильщик – городской мститель со своими принципами и кодексом чести, которого многие наивно считали тем самым Пожинателем, наверняка был простой марионеткой в более властных руках своего тайного кукловода.
Интуиция никогда меня не подводила. Мои глаза так же меня никогда не обманывали. Я видел, что былой справедливости уже давно нет места в этом городе. Ей на замену пришло возмездие. Теперь каждому воздастся за всё. Совсем скоро...
Глава 5.
20 февраля. Вечер. Заброшенное здание церкви в пригороде. Я знаю то, что мне нужно знать. Спасение Невесты принесло неоценимую пользу, как и мне, так и городу. Но всё это в будущем. Я не остался перед ней в долгу и сказал ей то, что, по моему мнению, она должна была узнать о своей судьбе. В том разговоре с ней, я назвал это «истиной», но является ли моя информация таковой?! В этом, естественно, я не был убежден. Впрочем, время всё покажет и даже если мои слова окажутся далеки от истины, я готов заплатить любую цену ради всеобщего блага. Но во всех хитросплетениях мнений и лжи, я – Чистильщик, найду ли желаемое искупление? Не знаю...
Я бежал от Невесты, которой видимо моих слов было недостаточно, но больше мне сказать было нечего, и она должна была это понимать. Но она продолжала неуклонно бежать за мной и за ответами на свои вопросы, пока перед ней не появилось непреодолимое препятствие. Окончательно отдалившись от неё, я сказал лишь: «Даже не думай...», но видимо Невеста была из того числа людей, которые не перед чем не останавливались. Даже перед лицом неминуемой погибели...
Она с уверенной осторожностью шагнула вперёд по мокрой крыше, но пройдя пару метров, её нога соскользнула, и, оступившись, Невеста медленно скользила к краю крыши, наивно цепляясь руками о старую черепицу. К тому моменту я был уже за пределами её видимости, но находясь на ровной крыше соседнего здания, всё старая церковь была у меня, как на ладони...
В дверь на крышу церкви влетел тот, чьё существование я не мог себе представить, ведь около недели он упал замертво, сраженный моей пулей. Убийца. Целый и невредимый. Он без раздумий прыгнул вслед за Невестой, в последний момент, на грани падения, схватив её за руку при этом сам, мёртвой хваткой уцепился за край крыши. От падения вниз Невесту отделяла только рука Убийцы. Капли дождя срывались всё сильнее, а небеса озаряли вспышки молний. Хватка убийцы слабела с каждой секундой...
- Держись крепче!
- Ты не удержишь нас обоих!
- ДЕРЖИСЬ!!!
Убийца держал Невесту так крепко, как только мог, но её белоснежная рука неумолимо выскальзывала из его железной хватки...
- Я люблю тебя. Люблю, несмотря ни на что... – еле слышно сказала Невеста, стремительно срываясь вниз...
- НЕЕЕТ! – кричал Убийца, из-за эмоции невольно ослабив хватку и сорвавшись вниз, цепляясь в последнее мгновение за карниз старой церкви. Мне на миг показалось, что Убийцу постигнет та же участь, что и Невесту, но из открывшегося окна возле карниза показался мужской силуэт, быстро затаскивающий Убийцу внутрь. Убийца продолжал разъяренно кричать, и его крики разносились эхом по всему маленькому пригороду.
Отголоски крика Убийцы разрывали мою душу (если она у меня была) на куски, но я не мог и не должен был себя в чём-то винить. Это был целиком и полностью её выбор – последовать за мной.
Силуэт спасителя Убийцы принадлежал тому человеку, которого в городе называли Должник. Хоть их образы и исчезли из виду, но я понимал, что сейчас они, впрочем, как и я, будут бежать вниз, на улицу. В переулок за пригородным баром возле заброшенного здания старой церкви, где лежало бездыханное тело Невесты...
***
Промокший до нитки я стоял в тени того злосчастного переулка тщетно пытаясь зажечь промокшую сигарету. По другую сторону от меня без признаков жизни лежало тело Невесты. Всё-таки... Как несправедлива жизнь! В поисках ответов на свои вопросы, невинное дитя лишилось жизни. Жизни, с лихвой наполненной ложью и обманом. Чтобы я ни думал, я понемногу начинал ощущать на себе вину за её смерть...
Из здания старой церкви выбежал Убийца. Следом за ним бежал Должник. Убийца рухнул на колени рядом с Невестой и, обняв её переломанное от падения тело, начал кричать. Кричать от боли. Должник стоял рядом и, судя по всему, не верил в происходящее. Не умолкая, Убийца уткнулся лицом в область шеи Невесты и, взяв её тело на руки, развернулся к входу в церковь... Я знал, что помимо главного входа, в церковь вёл и другой вход. Именно им я и собирался воспользоваться...
Как только я вошёл в церковь, чтобы до конца проследить за происходящим, я сразу смешался с толпой бездомных в главном зале. Убийца с Невестой на руках уже был там. Он нёс её тело к алтарю, по пути выкрикивая проклятия в адрес самого Создателя...
- Ты забрал её у меня! Я спасал жизни, я шёл наперекор всей системе. Я всё делал ради её блага! Ради того, чтобы она была цела и невредима, я пожертвовал нашими с ней узами! Ради чего?! – выкрикивал, казалось бы, потерявший рассудок Убийца.
- Возьми себя в руки! Своим отчаянием ты её не вернёшь... – пробормотал Должник, подходя к Убийце, который в свою очередь ни на шаг не отходил от тела Невесты.
- Дай сюда! – с яростным выходом заявил Убийца, выхватывая у своего друга пистолет. – Проваливайте! Все вы! – кричал Убийца, разряжая пистолет, направленный вверх.
Притаившись, я стянул потёртую накидку со спящего бездомного и медленно, в отличие от всех остальных, пошёл к выходу. Уходя, я слышал звон колоколов в унисон с выстрелами из револьвера под сопровождение раскатов грома на улице. Но возле выхода из главного зала, я на удивление для самого себя, остановился...
- Чистильщик... – чуть слышно, не оборачиваясь назад, сказал я.
- Что?!
- Его называют Чистильщик. Он был с ней здесь.
- Но...
- Возможно... Возможно, он к этому причастен.
Меня преследовали глаза Убийцы. Я сегодня в них видел настолько глубокое опустошение, будто бы у человека забрали последний повод для того, чтобы жить. Истинный и единоличный повод. Я выходил из церкви, а позади меня слышались крики Убийцы, которые никак не утихали. Угрозы в адрес Чистильщика. В мой адрес.
Он заслуживал право знать, на чьей совести смерть его любимой. Почему я сразу не раскрыл перед ним своё лицо? У меня оставались неотложные дела. Дела перед тем, как Убийца придёт за мной, чтобы отомстить. Быть может, именно в этом я вижу своё искупление. Пожалуй, этим всё и закончиться для меня. Я убивал – я буду убит. Убит тем, у кого я отнял последнюю причину для его существования...
Часть IV Из огня, да в полымя…
Глава 1.
28 февраля. Вечер. Свет уходящего солнца окончательно покинул эти края в эту не то, чтобы холодную, но до боли мрачную зиму. Я стою возле своего крохотного письменного стола на чердаке заброшенной церкви и, сдерживая слёзы горечи, пересматриваю свои старые фотографии. Казалось бы, за столько лет я детально изучил сюжет каждой из них, но сейчас чувства при просмотре этих фотографии были несколько иными. Я испытывал пленяющее мой разум чувство боли, ведь я смотрел фотографии, где были запечатлены те самые времена. Времена, когда у меня была семья...
Жена оставила меня. Сын пропал без вести. Дочь погибла около недели назад. От того я и испытывал боль. Боль, жестоко смешанную с чувством вины за случившееся, которая с каждой прожитой мною секундой жизни после смерти моей любимой дочери, заставляла меня отправиться вслед за нею. А ведь после того случая в переулке возле пригородного бара около года назад, я думал… я надеялся, что она покинет этот проклятый город. Она должна была его покинуть. Начать жить с чистого листа. Завести семью и забыть о прошлом, которое в свою очередь, должно было навсегда остаться здесь. В итоге всё пошло не по моему плану. И что же я, слабый, опустошенный и недовольный своей собственной судьбой старик, имею сейчас? К чему я пришёл? Я – плохой муж. Я – плохой отец. Я – плохой пастырь. Пастырь без Овец.
Ещё вчера я, стоя на центральной площади во время речи Мэра, узнал, что не стало его дочери, и сегодня же я узнал, что не стало моей. Злая ирония преследовала нас до сих пор…
- Наши судьбы связаны, брат. Неразрывно и навсегда, - на миг вспомнил я о словах человека, которого раньше имел честь называть своим другом и братом. Я помню ту глупую войну группировок, которая поставила окончательный крест на наших всяческих взаимоотношениях. Она изменила наши судьбы, но к сожалению, не изменила того факта, что они продолжали быть взаимосвязаны.
- А где Убийца? Я всё это время ждал его внизу, он не мог пройти мимо, - пробормотал появляющийся в дверях Должник и, задумавшись, замолчал. Понимание того, что могло произойти непоправимое, как и понимание того, что после нашего разговора Убийца поднялся на крышу, пришло сразу же.
Не прошло и минуты, как мы с Должником по старой лестнице поднимались вверх на крышу заброшенной церкви. Убийца – отважный и сильный человек. Но всё же человек, который в свойственной людям манере может сломаться, ведь помимо того, что он болезненно переживал смерть Невесты, с полчаса назад он узнал от меня о смерти Дивы. Я понятия не имею о его странных взаимоотношениях с дочерью Мэра, но я знал, что он любил мою дочь. И по кому бы сильнее не тосковало его доброе сердце, в лице той или иной девушки он потерял последнюю причину для существования…
Мы забежали на крышу и у меня, будто бы камень с души упал, когда я увидел, что Убийца, целый и невредимый сидел на краю крыши, не обращая на нас ни малейшего внимания. Один за другим он читал какие-то письма, временами отвлекаясь на сигареты и стремительно заканчивающийся портвейн.
- Ты нас напугал, сынок. Давай-ка лучше спустимся вниз, - уверенно произнес я, но Убийца и не собирался мне ничего на это отвечать…
- Это те самые? Письма Невесты, которые она на протяжении года писала, чтобы ничего не забыть? – спросил Должник, удивляясь.
- Да, я нашёл их в отеле, куда ты приходил за мной, - сухо ответил Убийца, аккуратно поднимаясь с края крыши. - …Я смотрела на звёзды, наши с ним звёзды и понимала, что отныне я не могу ни с кем разделить их красоту. Красоту этого мира, который у меня забрал Убийца, - с дрожью в голосе прочитал он отрывок из письма Невесты и поднял голову вверх.
- Наши звёзды? Да я забыл, когда последний раз смотрел на звёзды…
- Успокойся, - призвал Должник Убийцу, сделав несколько шагов к нему.
- Я убью Чистильщика… - прошептал Убийца, снова усаживаясь на край.
- Ты должен взять себя в руки. Я поднялся за тобой к Пастырю, чтобы сказать, что сейчас в мэрии состоится бал-маскарад, приуроченный к памяти Дивы. Она завещала, что если её не станет, то чтобы и дня не прошло, как в мэрии состоялся бы бал-маскарад в её честь. Это её последний подарок этому городу лицемеров и лжецов.
Убийца изменился в лице, когда услышал об этом. Думаю, он понимал, что возможно там он найдет следы Чистильщика. Он отомстит. И уверенно поднимаясь с края крыши, он, вытирая слезы, протекавшие до самого шрама на его шее, аналогичному тому, что был у Невесты, Убийца протянул руку.
- Дай мне ключи от твоей машины…
- Ты же не умеешь ездить! Я тебя отвезу туда, к тому же, один на бал ты точно не пойдешь, - сухо улыбаясь, сказал Должник.
- Я поеду с вами, ребята. К тому же, пообещай мне, сынок, что никто не умрёт… - добавил я, понимая, какое сложное обещание я прошу дать.
- Нет. Я не могу обещать…
- У тебя же есть выбор, сынок…
- Можешь поехать с нами, старик, но я тебе ничего не обещаю.
- Тогда я поеду и прослежу за этим лично. Моя дочь не хотела бы, чтобы ты мстил за неё. И ты это знаешь…
Очередное напоминание о Невесте, казалось бы, снова заставило его почувствовать боль, когда Убийца после моих слов скривился от горечи, но глупо было думать, что я напомнил ему, ведь он и не переставал о ней думать. Ни на секунду. Впрочем, как и я.
- Знаете, почему это именно «письма»? – спросил Убийца, указывая на записи Невесты. – Потому, что у этих мыслей, записанных на листах, есть адресат. Она могла подозревать, что когда-нибудь эти письма попадут мне в руки, но адресат не я. Каждое письмо как крик души. Крик в пустоту и в тот же момент, во всеуслышание. Странно, но именно так. По крайней мере, так она могла изредка избавляться от всего того, что на неё навалилось в этом городе. И здесь и сейчас, письма должны дойти до своего адресата.
- И даже не проси меня ни о чём, Пастырь. И не говори о том, чего хотела бы она. Я читал эти письма. Я видел в них её любовь и ненависть ко мне. Ирония в том, что я не заслуживал ни того, ни другого. Я отомщу этому городу и всем тем, кто виноват, как в смерти Невесты, так в смерти и Дивы. Отомщу, даже если мне придётся перебить каждого жителя в этой забытой Создателей глуши. Я обещаю… - уверенно, как никогда, сказал Убийца, выпуская из рук письма Невесты, которые на лету подхватывал ветер, унося осторожно вниз, с крыши заброшенной церкви до переулка возле пригородного бара.
У Должника, стоящего рядом с Убийцей, впервые в жизни не нашлось слов, ведь, как и я, он сейчас обдумывал каждое слово, в произнесенном обещании. И подобно Невесте, летели вниз её письма. Письма в пустоту.
Глава 2.
29 февраля. Самая тёмная ночь, в которую беспросветная тьма, окутавшая весь город, сковывала моё и без того шаткое восприятие. Я до сих пор не понимал, что здесь происходит, проходя через бездыханные тела своей охраны. Здание мэрии пылало в адском пламени, которое являлось делом рук сторонников Немезиды. И пока в моём, скованном тьмой, сознании все обрывки памяти складывались воедино, я, со свойственной мне уверенностью, стремительно переходил из коридора в коридор, пока на моём пути не появилась дверь в ту самую комнату. В сердце моей скромной обители. Мой личный кабинет.
Бал-маскарад, посвященный памяти моей прекрасной дочери, был коварно сорван этими проклятыми революционерами. Помню, среди толпы разъяренных граждан крики женщины, вероятно, их предводительницы. Моя охрана была не в силах противостоять им, ведь на их стороне было численное превосходство. Немезиде было мало того, что я лишился Дивы и сейчас, было ясно без длительных раздумий, что их новая цель – я. Верный и бессменный Мэр этого города…
Животный страх, который испытывали люди во время моего правления, сейчас является инструментом в руках Немезиды. Моя власть скоротечно подходила к своему логическому финалу…
Минуя языки пламени на своём пути, я проходил через огромный зал на пути к своему кабинету, но увиденное мною зрелище в окне, заставило меня остановиться. Вокруг всего здания мэрии собралось большинство граждан. Озлобленных, радикально настроенных людей, вооруженных всем, что попадало им под руку на пути к зданию. Граждане, жаждущие смены власти и кардинальных изменений в жизни, как и в городе в целом дрались за место под солнцем с тем немногочисленным количеством людей, которые боялись перемен, а возможно просто были к ним не готовы. В конце концов, не все перемены к лучшему.
Я, наконец, добрался до заветного кабинета, но открыв двери, я понял, что был здесь не один, ведь в полумраке, у окна, стоял знакомый мужской силуэт. Владелец силуэта слегка повернул голову на звук открывающейся двери, затем снова повернулся к окну, наблюдая за происходящим на улице.
- Сколько лет, сколько зим… - начал незнакомец, голос которого я слышал в своё время слишком часто, чтобы сейчас не узнать его. Он принадлежал моему единственному другу, убитому в своё время по моему приказу…
Сомнений у меня не оставалось. Это был тот самый призрак прошлого. Пастырь, который, видимо, чудом избежал печальной участи около года назад. Но как?! Похоже, я просто начал сходить с ума из-за всего этого хаоса в городе и в моей жизни.
- Удивлён? – снова начал разговор Пастырь.
- Я никогда не доверял Убийце до конца. Я подозревал, что он не справился с тем заданием, - ответил я, не показывая ни капли удивления и чтобы самому теперь задать нужный тон в диалоге, я достал пистолет, направляя его на своего «мёртвого» друга. А тем временем, мысли вырисовали в голове новую теорию, относительно происходящего…
- Немезида. Это ведь всё твоих рук дело, да? – спросил я, подходя ближе.
- Ты знаешь меня достаточно давно и хорошо, чтобы понимать, что я не из тех людей, которые будут мстить. Даже после всего того, что произошло…
- Тогда ты сделал роковую ошибку, когда решил прийти сюда!
- Не тебе говорить мне об ошибках…
- Тогда зачем ты пришёл?
- Раскаяться.
Я до сих пор не понимал, что происходит вокруг меня, ведь всё было похоже на дурной сон или бред последнего наркомана. Править вечно я никогда не собирался, но таким закат своего правления, я никогда не мог себе представить. – Поздновато раскаиваться, когда наши души давно были проданы дьяволу. За гроши…
- Это твой конец, Мэр. И чтобы ни было между нами в прошлом, сколько бы ты зла не принес моей семье, мне и в этот город, я виноват в этом. Ведь именно я не оставил тебе тогда выбора. После войны группировок ты был тогда один на один с полуразрушенным и опустевшим городом. Я должен был стать Мэром, ведь все, в том числе и ты, понимали, что я с этой работой справлюсь лучше, но между семьей и городом, я выбрал свою семью, выбрал то, чего ты никогда не имел, ведь даже твоя собственная дочь ненавидела тебя за то, что ты делал…
- Замолчи…
- Тогда я сбросил всю ответственность за содеянное зло в войне банд на тебя, сделав тем самым из тебя врага народа. Я предал тебя. Я предал свой город. Но почему ты пытался убить меня вместе с моей семьей?
- Я не… Я приказал убить только тебя. Твои дети были не причем. Это был несчастный случай, - опуская пистолет, ответил я, хватаясь от боли за область живота, куда на днях попал снайпер, не задев органы. Стоять уже было невмоготу и я, положив пистолет на стол, сел в своё кресло…
- Мой сын с той ночи пропал без вести, а дочь мне удалось увезти из города, ведь я думал, что она тоже твоя цель. Спустя год дочь вернулась. Но чуть больше недели назад… её не стало. Мы потеряли всё. Два худших в мире отца, лишенные своих самых лучших дочерей… - переводя дух, с болью на душе, сказал Пастырь, перед тем, как взять со стола пистолет и медленно отойти к двери, сквозь щели которой понемногу просачивался дым.
- Знаешь… У меня ведь был выбор. У каждого он был. Но, в конце концов, каждый из нас сделал свой…
- Я устал от бесконечного зла, которое я всю свою жизнь, вопреки добрым помыслам, приносил людям. Простишь ли ты меня, брат?
У меня не было слов, да и они были здесь ни к чему. Я лишь молча кивнул, скрывая глаза, на которых наворачивались слёзы, ладонями рук.
- И ты меня прости… - сказал я, чуть слышно и Пастырь, открыв дверь, осторожно вышел в одинокий коридор, откуда через несколько мгновений послышался один единственный выстрел в тишине.
Сейчас я хотел одного – уйти, так же, как и Пастырь, но я не заслуживал легкой смерти, ведь нужно было кому-то отвечать за всё содеянное в городе, и я для этой роли подходил, как никто другой…
Долго ждать не пришлось и спустя несколько минут, в двери моего кабинета ворвалась вооруженная толпа некогда отчаянных граждан, вытаскивая меня из кресла главы города. Спустя мгновение я начинаю терять сознание от многочисленных травм и увечий. Я истекал кровью, когда они начали обливать меня горючим, чтобы заживо сжечь. Ещё мгновение и мною разбивают окно позади кресла и в свободном падении, в объятиях адского пламени и страшной боли, падая вниз, я обретал то самое прощение, которое возможно не заслуживал. Перед смертью, время замедлилось, растягивая мои муки, перед тем, как моё тело найдет своё последнее пристанище на копьях ограждений здания мэрии. Последняя сцена. Занавес. Смерть.
Глава 3.
28 февраля. Время в городе неоправданных надежд медленно приближалось к полуночи. Тучи, давно сгущающиеся над городом, как и толпы неравнодушных граждан, окружающие здание мэрии остановились на мгновение. Мгновение для того, чтобы бал-маскарад стал местом последнего противостояние между мной и тем человеком, который должен лишить меня жизни. Подобно двум сторонам одной медали, каждый из нас представлял свои собственные интересы на фоне этого бездушного города. Убийца, преследовавший личный интерес, как основу своей мести, а я, в свою очередь, представлял интерес общественный, основываясь на том, что будет лучше для всех. Всех, кроме меня. В этом была суть моего Искупления…
С самого начала праздника, я был здесь, предвкушая скорое появление, как и Немезиды, так и Убийцы. Что мне оставалось делать сейчас, после того, как я узнал, в чём ошибся? Ошибки прошлого повторяются. Меняются лишь правила. И если быть уже совсем искренним, то порой даже я не понимал тех правил игры, которые вёл сам для себя. Слишком в этом городе всё было неоднозначно.
Около часа назад у меня состоялся разговор с Мэром. Я сказал ему, как о смерти Невесты, так и о том, что я ей рассказал, опрометчиво называя это истиной, будучи слепо уверенным в то, что ей говорил. Мэр, лишившись своей дочери, обессилив от горечи утраты, признался мне во всём, а именно в том, что я в очередной раз стал пешкой в его игре. Я стоял напротив него, а он раскрывал передо мной свои карты после того, как я в очередной раз смиренно исполнил его волю. Единственное, из-за чего я согласился работать на него тогда, так это то, что Мэр, как и я, действовал в интересах общества. Я не видел его истинную натуру, пока он указывал мне на тех, кто уничтожал этот город, в котором меня прозвали Чистильщиком…
За то, что было около года назад, я был готов убить Мэра, ведь выяснилось, что он обманом заставил меня принять участие в убийстве невинного человека в переулке возле пригородного бара, где пострадала вся семья жертвы. К тому же, в том, что ему удалось меня обмануть, виноват я сам. Искушаемый в том, что поддаётся искушению, виноват не меньше, чем сам искуситель… Возможно, для него смерть была бы сейчас спасением, ведь потеряв дочь, он остался один на один против разъяренного города, жаждущего его смерти...
Да, именно смерти за всё то, что он сделал. Этот факт подтверждал провал моей миссии, ведь моя священная война была за душу этого города, которая за столько времени, не смотря ни на что, жаждала крови и насилия.
Возможно Мэр, сидя в своём кабинете, уже пустил себе пулю в висок, но так или иначе, часть толпы на улице жаждали именно его крови. Никто из них, как и никто из присутствующих на маскараде, не понимал, что он уже мёртв. Он умер вместе со своей дочерью, ведь она была последней связью своего отца с человечностью, которой он давно лишился.
Я проходил по большому коридору, ведущему в главный зал, где проходило основное торжество, когда мой взгляд остановился на одном из зеркал. Поправляя тёмный наряд, я на миг всмотрелся в отражение своего лица. Лица человека, который сделал всё, что мог. Который, в финале остаётся лишь с осколками своей разрушенной правоты и сейчас готовый к последнему шагу на пути к Искуплению. Смерти от рук Убийцы.
Поправив свою матовую тёмно-синюю карнавальную маску, представляющую собой только плоскость с аккуратными вырезами для глаз, я отправился в главный зал, поджидая Убийцу, которого мне предстояло узнать в карнавальном костюме, если конечно в его планы входило: «смешаться с толпой».
Прошло около получаса, когда я за своей спиной, в середине главного зала, украшенного пёстрыми декорациями, услышал те самые слова, которые заставили меня действовать…
- Чистильщик должен быть где-то здесь! Иначе и быть не может, - сухо пробормотал мужчина, с голосом похожий на тот, что я так отчетливо слышал в заброшенном здании старой церкви.
- Говори тише. Нас могут услышать, - разумно заметил его спутник с так же знакомым для меня голосом.
- Я здесь! – резко выкрикнул я, чуть отдаляясь, при этом выстрелив в потолок. Горящие всепоглощающим огнём мести глаза Убийцы смотрели только на меня, пока богатейшие лжецы и влиятельнейшие лицемеры этого города разбегались прочь из главного зала, оставляя нас с Убийцей в нашем противостоянии, на пути к которому оставался только его друг. Должник…
На звук от выстрела начала набегать охрана, от которой я принялся отстреливаться, пробегая по главному залу, не упуская из виду Убийцу с его верным другом, Должником. Они сделали ошибку, когда пришли сюда… Патронов в обойме моего пистолета становилось всё меньше, с каждым упавшим замертво охранником, который просто выбрал не ту сторону, а тем временем Убийца, подобно смерти, тайком подбирался ко мне всё ближе и ближе…
Зал опустел, ведь в нём не было ни гостей, который пришли на маскарад, ни охраны, тщетно пытавшейся меня остановить. Только Убийца, которого я на миг упустил из поля зрения и Должник, ведущий по мне огонь. В попытках попасть в меня, он забыл уделить внимание одному немаловажному факту – Должник стоял над огромной люстрой, в которую я сейчас целился. Мгновение. Выстрел. Грохот от падающей на Должника люстры и в главном зале здание мэрии воцарилась тьма.
Убийца не выдал себя реакцией на возможную смерть Должника, напротив – из темноты, заставляя меня врасплох, он налетел на меня, обезоруживая. Мой пистолет вылетел во мрак, а маска на лице была отчасти разбита, когда я перестал чувствовать рядом присутствие Убийцы.
- Должник! Должник! – кричал он во мрак, в поисках друга, который не подавал признаков жизни.
- Он мёртв. Впрочем, как и твоя Невеста… - спокойно сказал я и в разбившееся окно главного зала, со стороны улицы, стремительно влетела бутылка с горючим веществом, очерчивая между нами с Убийцей препятствие из языков пламени. Озарив зал светом, я на миг, впрочем, как и Убийца, увидел лежащее под грудой железа и хрусталя тело Должника…
Убийца был в ярости; он, бросившись вверх по небольшой лестнице ко мне навстречу, миновал пламя, и попутно сбрасывая с себя плащ, покрытый огнём и снимая с себя красного цвета карнавальную маску, напоминавшую череп человека, набросился на меня.
- Мне жаль, что так вышло… - еле слышно произнес я, под бесчисленными ударами своего убийцы.
- Не жди от меня пощады! НЕ ЖДИ!!! – сбивая последние фрагменты моей маски с моего окровавленного лица.
- У меня было три возможности убить тебя…
Убийца остановился. Он дал мне время на последнюю исповедь, подобно той, что дал я ему 14 февраля, перед тем, как всё же выстрелить…
- Ты должен знать, что совсем недавно я нашёл и убил сына Пастыря, которого ты убил в ту ночь, - продолжил я, медленно поднимаясь с каменного холодного пола. – И ты думаешь, что в ту же ночь у меня не было возможности убить тебя?
- Пастыря я не убивал. Ты ушёл, когда увидел, что я отправился с Невестой в больницу, но затем в переулке появился Должник и скрылся прочь с полумёртвым Пастырем. Сейчас он жив, здоров и направляется к Мэру, а ты отправишься в ад, когда ответишь передо мной за все совершенные тобой убийства, - сухо ответил Убийца, прислонившись к холодной стене…
- Жаль его сына, но чтобы ты знал, именно он был главой Немезиды. Я был бы рад, если Пастырь останется в живых. Он невиновный человек. Впрочем, как и она…
- Не смей говорить о ней...
- Этому шраму на шее ты обязан мне. Я знал, что у тебя есть шанс выжить один из тысячи и благодаря Невесте ты жив. Также, я мог пристрелить тебя в заброшенной церкви, пока ты оплакивал Невесту. И тогда из толпы бездомных именно я выкрикнул своё имя, чтобы ты знал, кого следует искать. Три раза я мог убить Убийцу, руки которого, подобно моим собственным, были по локоть в крови…
Убийца был лишен дара речи от услышанных слов и, закуривая, протянул мне сигареты, а в его глазах я продолжал видеть необузданную ярость, уже с примесью нескончаемой тоски. Он продолжал молчать, но, несмотря на отсутствие вопросов с его стороны, я продолжал говорить.
- Её смерть была случайностью, - произнес я, подобно Убийце, закуривая сигарету… Ты должен понимать, что я спас её из рук людей Немезиды не для того, чтобы убить. Она сорвалась по своей собственной вине, но своей вины в её смерти, я ничуть не исключаю… Просто я сказал ей то, что она хотела услышать. Я сказал ей то, в чем я не был убеждён до конца. Мэр обманул меня - я обманул её. И сейчас я уже не только в поисках Искупления, но и прощения, несмотря на то, что ты являешься убийцей, который заслуживает смерти не меньше, чем я…
- Я никого никогда не убивал. Абсолютно все мои убийства были инсценировками. А ты подвёл этот город, Чистильщик… - доставая пистолет, уверенно произнес Убийца, выбросив в сторону докуренную дорогую сигарету…
Глава 4.
29 февраля. Ничего примечательного… Даже несмотря на то, что здание мэрии пылало огнём, а центр города заливался кровью граждан. Обычная ночь. Ведь я всегда знал, что может быть хуже. С окна больницы, расположенной над всем городом, на возвышенности, я видел то, что не так давно предвидел. А ведь я обычный Клерк…
Несколько дней назад, оплакивая своего убитого друга в пригородном баре, мне стало, как никогда раньше, плохо. Головная боль, вошедшая в норму, стала катастрофически невыносимой, и мне пришлось обратиться в больницу. Несмотря на то, что большая её часть была закрыта на ремонт, меня вовремя госпитализировали, иначе последствия могли быть печальными, как сказали врачи. Проходя по коридорам, я понимал, что в некоторых палатах лежат немногие, но чудом выжившие после нападения Немезиды, полицейские. Когда я дошёл, до приёмной, я остановился, оставаясь незамеченным из-за слабого освещения. Двое мужчин сидели у входа. Один из них пришёл в себя…
- Должник?
- Только не делай вид, что удивлён…
- Как ты выжил? Что там произошло? Где мы?
- Так… Давай-ка, по порядку… - закуривая сигарету, спокойно произнёс тот, кого судя по всему звали Должником. – После падения той злосчастной люстры, я отделался лишь немногочисленными ушибами… А что касается тебя… - предлагая своему спутнику сигарету, продолжил Должник. – Ты уж было собирался выпустить всю обойму в того бедолагу, как я вырубил его, ну и тебя, собственно. На всякий случай…
- Что?!
- Ну а что мне оставалось делать? Ты был не в том настроении, чтобы вести мирные переговоры. И ты окончательно с ума сошёл со своей жаждой мести, что забыл про слова Пастыря. К чему тебе грех на душу брать? Ты ведь никого никогда не убивал. Да и, хочешь - верь, хочешь - нет, но ты виноват в смерти Невесты не меньше, чем Чистильщик. Он, конечно, тот ещё персонаж, но смерти он не заслуживал. По крайней мере, не от твоей руки… Кстати, Чистильщика вооруженная толпа безумных граждан вряд ли помиловала, если учесть, что мы сами чудом сумели бежать…
- Спасибо. Знаешь, пока я не могу сказать рад я тому, что ты сделал или нет. Наверное… Мне просто нужно отойти от всего этого. Так или иначе… Спасибо, - умиротворенно произнёс собеседник Должника.
- Ты же знаешь, что она хотела бы этого для тебя… Нормальной жизни, лишенной никому ненужной мести и городских интриг…
- Знаю…
- Вот и чудно, а теперь я вернусь к мэрии и постараюсь разыскать Пастыря, если он всё ещё жив. А ты должен остаться здесь… Видишь ли, Убийца, который никого и никогда не убивал… Ты не настолько в плачевном состоянии, чтобы я из-за этого вёз тебя в больницу. Просто, по моим данным, здесь находятся несколько человек, которые выжили в том самом самолёте, в котором была Дива…
- Тогда будь осторожен… И давай не терять времени, - изменившись в лице, сказал Убийца. – И ещё кое-что… Я не знаю, что на уме у других, но мне кажется… Всё то, что ты делаешь… По-моему, ты этому городу больше ничего не должен…
Должник лишь улыбнувшись в ответ, ушёл в сторону своей машины, стоявшей неподалёку. Проходя мимо отражения в окне, он по привычке поправил свои вытянутые длинные волосы и уверенной походкой дошёл до машины, уже спустя несколько секунд скрываясь из поля зрения. Убийца, в свою очередь, проводив его взглядом, направился в мою сторону. Я развернулся и пошёл обратно по коридору, не желая появляться у него на виду. Но видимо наша встреча была неизбежной…
- Не может быть… - увидев меня, произнёс Убийца с удивлением, которого я не разделял, ведь я видел его впервые в жизни…
Ускорив шаг, я пробегал мимо санитаров и медсестёр, направляясь к лифту. Боль в ноге от выстрела всё ещё давала о себе знать, и бежать быстро я был не в состоянии. Убийца нагонял меня, но в последние мгновения я успел вбежать в закрывающийся лифт, оборачиваясь, на секунду увидев на лице моего преследования ещё большее удивление от того, что он, судя по всему, так чётко увидел моё лицо.
В лифте, который направлялся на последний этаж огромного здания больницы, я был совсем один. Один на один со своей головной болью… Пытаясь всполошить свою обреченную память, я в очередной раз приходил к мысли, что видел Убийцу впервые. У него было на этот счёт своё мнение…
Лифт открылся. Мысли в моей голове ушли на второй план, когда в своём отделении я увидел группу вооруженных людей, выбегающих из одной палаты в другую. Охрана была мертва, а персонал больницы не посмел помешать тем, кто искал непонятно кого…
Я снова вбежал в лифт, но остаться незамеченным у меня не получилось. Женщина, которая была во главе увиденной мною группы, удивилась сильнее Убийцы, который остался внизу. Она бежала в мою сторону, но удача снова была на моей стороне…
- Продолжайте её искать! - отдавая приказ своей группе, выкрикнула женщина, направляясь к лестничной площадке, не успев добежать к лифту…
Выбора у меня не было, и единственный путь оставался только вверх, на крышу, куда, собственно, меня и доставил лифт. Я выбежал прочь, подходя к самому краю здания больницы, снова наблюдая городской пейзаж. Боль, в основе которой лежали мои собственные мысли, разрывала мой мозг на куски. Голова болела всё сильнее, а страх сковывал сильнее, чем пуля, выпущенная в меня моим лучшим другом…
- Где ты был столько времени? – торопливо произнесла женщина, нагнавшая меня по лестнице. На её глазах собирались слёзы, пока в дрожащих руках она держала пистолет. Женщина неторопливо подходила ко мне, и, казалось бы, с её приближением, новой волной приближалась ещё большая головная боль. Я с трудом держался на ногах, а в глазах всё медленно и плавно расплывалось. В голове появлялось всё больше вопросов: «Почему меня знают те, кого не знаю я?»… «Кто я?»
- Вы меня с кем-то путаете. Все вы…
- Не прикидывайся. Ты не мог меня не узнать…
- Но я…
- Если ты не иллюзия, сводящая меня с ума… - добавила женщина в тот момент, когда позади неё, в открывшуюся с лестничного пролёта дверь, вбежал Убийца. Он тяжело дышал, а в его глазах снова показалось удивление, когда она обернулась на звук его шагов и закрывшейся двери.
- Ты!? – выкрикнула женщина, направляя на Убийцу свой пистолет.
- Я… - спокойно ответил Убийца. – А он… Он не иллюзия. Он твой сын…
***
29 февраля… Високосный год. Ночь… В городе хаос. Крыша больницы, на которой я начинаю приходить в себя, поднимаясь на ноги. Картинка становиться всё чётче… У двери на крышу полулёжа сидит Убийца, схватившись за живот. Он истекает кровью. Она выстрелила в него… Моя мать. Немезида. Кто я? Клерк? Нет. Больше нет. Снова нет…
- Где же ты был столько времени? – помогая встать, повторяла Немезида.
- Да. Всё так, как я предвидел. За исключением одного… Брось пистолет! - сказал я, указывая пальцем на оружие и Немезида немедленно повиновалась. – В ту роковую ночь 14 февраля, после инсценировки смерти Пастыря, твой сын ушёл прочь, скитаясь по тёмным переулкам этого города. Все считали, что он пропал без вести, возможно, убит и его наверняка ждало бы место на дне реки, если бы не появился Я. Тот, кого в этом городе называют Пожинатель.
- Нет… - чуть слышно произнесла Немезида, у которой от услышанной правды подкосились ноги, и она чуть было не упала.
- Живое воплощение воли города? Нет. Я просто появился в голове этого неудачника. То, что люди считали легендой, на деле являлось обычной шизофренией за исключением одного факта – я делаю то, чего никогда бы не смог сделать Клерк. Я делаю этот город лучше. Я знаю, как это сделать…
- Пастырь… Он жив?
- Больше нет. Около часа назад он застрелился после разговора с Мэром.
- Нет… Нет… – зарыдала Немезида. – Да как ты можешь так спокойно говорить о том, что стало с твоим отцом?!
- Его смерть была необратимой. Он сделал правильный и единственно верный выбор. И он… Он отец Клерка. Не мой.
- Почему Клерк не помнит меня?
- Память Клерка заблокирована мной. Он не помнит ничего из той жизни, что была у него до той роковой ночи. Клерк – человек без прошлого. Но он был поистине счастлив, несмотря на то, что не знал о существовании своего отца, сестры и скрывающейся неизвестно где матери. И это счастье у него было до тех пор, пока в этот город не пришла ты. Со своими людьми и планом мести. Личной мести. Изменить город? Нет. Ты просто хотела забрать у Мэра то, чего он жаждал больше всего - души граждан…
- Я ведь не знала, что ты жив… И что жив мой муж… - в слезах отвечала она, находясь на грани неизвестно чего внутри себя. – Я намеренно оставила его в своё время потому, что если бы я была бы рядом, он стал бы мэром, а с моим уходом он остался с вами совсем один. Он переосмыслил всю свою жизнь и никогда бы не променял вас на должность главы города. Совместить семью и город никому не было бы под силу…
- И ты решила затаиться и собрать свою маленькую армию? Пастырь сделал то, что должен был сделать. Впрочем, ты свою роль уже сыграла, и это отчасти сделало город лучше. Сделает. Со временем.
- Я знала о своей семье всё, до той ночи в переулке… Я думала, что в живых осталась только моя дочь. Позже она уехала в другой город, и я потеряла её след, но когда она решила вернуться… Я хотела обезопасить её…
- Отправив своих людей вместо того, чтобы встретиться лично? Тогда Чистильщик спас её, но позже, к сожалению, она погибла, в первую очередь конечно, по своей вине…
- Прекрати… Прекрати… - взрываясь от истерики, бормотала Немезида.
- Жертва своих собственных умозаключений. Ты напоминаешь мне Чистильщика. Но у вас у обоих была своя роль в этом всём. Вы даже иногда мешали мне. Моим планам. А теперь твоя роль подошла к концу… - сказал я, протягивая ей в руки пистолет, оставляя в нём лишь одну пулю…
- Я… Это же всё для тебя, для твоего отца… Я же твоя…
- Ты мать Клерка. Не моя…
- …
- НЕТ! Она должна ответить за все свои преступления. Я знаю это чувство, когда месть ослепляет. Я понимаю её, и ты пойми, кто бы ты ни был. Её смерть ничего не изменит. Просто в её безграничном желании отомстить за свою семью, у Немезиды не было рядом человека, который бы её остановил. Пастырь и Должник сделали всё для этого… - с трудом поднимаясь на ноги, проговаривал раненный Убийца.
- Ты даже не знаешь своей роли в этом всём, Убийца… И прекрати наконец смотреть на меня, как на злодея. Среди нас всех, злодей здесь только один. Точнее, злодейка. А я… В конце концов, я неоднократно следил за тем, чтобы ты оставался жив, здоров и постоянно был где-то рядом… Со всеми понемногу… Правда, смерть некоторых людей не входила в мои планы…
- Где ты был, когда погибла Невеста? Дива? Когда люди возле здания мэрии до сих пор продолжают умирать!? Или всё это не входило в твои планы?
- Я же говорил… Ты даже не знаешь своей роли во всём этом. В отличие от смерти того же Детектива, смерть Невесты и Дивы была необходима. Ты многого не знаешь…
- Прекрати всем раздавать свои роли. Не тебе решать, кому жить, а кому нет!
- Всё предопределено, Убийца. Ещё с твоего рождения тебе было суждено сделать этот город действительно лучше, став мэром. Ты должен лишиться всего личного, чтобы жить проблемами общественности. Смерть близких тебе людей была поистине необходима. Ты стал сильнее, мудрее. Совсем скоро ты станешь тем, кто, изменившись к лучшему, к лучшему изменит город. Это вечная каторга. Твоя роль незавидна. Но это твоя Судьба…
- Мы сами творим свою судьбу, Пожинатель… - тихо, но уверенно сказал Убийца, подходя и вынимая из рук Немезиды пистолет и подводя его дуло к своему пульсирующему виску. – И у всех нас есть выбор…
- Ты прав. И твой выбор невелик… Со временем ты сделаешь всё, чтобы стать новым мэром - главой города на груде окровавленных тел. Ты начнёшь историю этого города с чистого листа и ни одна смерть не станет напрасной, если у тебя всё получиться…
- В чём альтернатива?
- Я же сказал, что ты знаешь не всё… Дивы нет среди тех, кто выжил в том самолёте. Я просто не дал ей попасть на рейс. Сейчас она в другом городе. Возможно, ждёт тебя. И тебе ничто не мешает к ней уехать, но сюда она не вернётся. В противном случае, я сказал ей, что убью тебя…
- Но ты ведь меня не убьёшь…
- Ты нужен этому городу. Она – нет. На самом деле, я убью её, если она вернётся, и я мог бы убить её тогда, но сейчас бы у тебя не было бы выбора…
- И я бы остался в городе и возможно сделал бы его лучше. Так в чём смысл?
- У тебя не было бы выбора. А сейчас ты знаешь, от чего отказываешься и будешь выбирать, со всей возложенной на тебя ответственностью. Знаешь наверняка. И как вариант, ты можешь просто пустить себе пулю в голову, но кому от этого станет лучше? Тебе? Городу? Наш выбор – это то, что нас характеризует. Делает такими, какие мы есть, независимо от планов…
- Личное благо с одной стороны, с другой стороны – благо общественное…
- Именно…
- Третьего не дано?
- Выходит, что нет. И ещё… чтобы начать круг новый, старый круг должен замкнуться, - пригрозил я, указывая на морально уничтоженную Немезиду.
- Нет…
- Убей её…
- Нет. Её смерть разве сделает этот город лучше? Город, лишенный справедливости и должного правосудия. А смерть – это не правосудие. Она должна нести эту ответственность… Это бремя…
- Я вижу, что не ошибался в тебе, Убийца. Но всё же…
- Нет… - из последних сил оперировал Убийца, медленно теряя сознание от жуткой боли, терпеть которую уже был не в силах. Он должен был убить Немезиду. А спасая её от смерти, сам он медленно умирал…
- Ты умираешь… Убей её… Дай мне помочь тебе…
- Нет… Она за всё ответит… Но не перед нами…
На крышу ворвалась небольшая группа спецназа и немногочисленных полицейских, которые в мгновение разоружили Убийцу, окончательно потерявшего сознание и свалившегося с ног. Позади меня, из самой пустоты возник полицейских вертолёт, осветивший меня прожектором со всех сторон, пока меня, точно, как и Немезиду, не повалили лицом вниз…
Всё закончилось. На время. И пока нас уводят с крыши, а Убийцу госпитализируют, важно лишь то, чтобы он выжил. Убийца, который никого и никогда не убивал, несмотря на то, что вырос в месте, где с детства приходилось убивать, дабы не быть убитым. Возможно, впервые в его жизни у него появилась власть над своей судьбой и над судьбами других, вопрос лишь в том, что он выберет для себя.
Всё то время, что я наблюдал за ним, я видел в нём не просто будущее города, я видел в нём Человека, а в сумрачной местности, полной беззакония и хаоса, просто оставаться человеком, было сложнее всего. Но он справился с этим. И справиться со всем на своём пути, какой бы выбор он ни сделал…
Эпилог.
Ночь. Дождь. Кровь. Холод. Пограничное состояние между иллюзией и реальностью лишало меня чувств, принося с собой полумрак, опускавшийся беспросветным куполом на мои глаза. Её глаза – свет в конце тоннеля, освещающий божественным сиянием тёмный коридор моей жизни, пролетающей перед моими глазами, ускользающий у меня из рук…
Я лежал на холодном столе в неизвестном мне месте, похожем на номер в дешёвой гостинице. Моё лицо, шея, грудь и одежда – всё было в крови. Моей крови. Крови Убийцы, над которым стояла Невеста, накладывая швы на рану. Такая уверенная в себе, без присущей ей апатии, Невеста делала то, что умела, то, что должна была сделать, чтобы у меня был хоть один шанс на жизнь. Она снова и снова повторяла мне «дыши…», а я, мысленно разгоняя опустившийся на меня полумрак, возвращался к жизни. Я дышал…
Это была ночь 15 февраля…
Письма в пустоту
© Copyright: Арсен Меликян, 2013
Свидетельство о публикации №213070300205
Свидетельство о публикации №213070300205
Рецензии