Папа

Папа.
     … Мне лет 9. Получив очередной нагоняй (словесный!) от папы за двойку, сердитая и обиженная, я  закрылась в детской комнате, уткнулась в подушку и думаю: «Ну и ладно, раз я такая плохая – не буду с вами разговаривать, живите там без меня! Ни за что не выйду к вам ни сегодня, ни завтра». Но вот минут через 20 в щелку под дверью проникает запах жареной картошки. И я плачу от обиды, что не могу запросто побежать на ужин. Зря что ли сердилась? Но тут слышен голос папы (а кашеварит он, так как мама в командировке): «Галочка, иди ужинать». Причём  голос совсем не сердитый, как будто и не ругал он меня совсем недавно. И я с радостью бегу на кухню, простив моим близким все их придирки. Папа всегда был такой – выскажет все свои замечания прямо, даже резко, а потом, как ни в чём не бывало, продолжает мирно и дружелюбно общаться, не помня зла. Это очень ценное качество. Когда я смогла научиться ему, уже в своей семье мне стало легче жить.
     Мой папа, Киреев Владимир Матвеевич, был одарённым и многогранным человеком. Он был токарем, инженером, преподавателем, руководителем, музыкантом, садоводом, кролиководом.  А главное, конечно, отцом семейства. Папа привёз свою семью (тогда ещё небольшую – двое детей) в Полевской в 1947 году.   И прожил в городе до 2008 года, пока не умер. 
     Официальная его работа всегда была связана с преподаванием: в ПТУ-47, в школах города, и в филиале Нижнетагильского металлургического техникума. В Полевском  он  обучил профессии и наукам (физике, черчению, материаловедению  и др.) немало людей.  Многие бывшие ученики вспоминали и вспоминают  о нём с большим уважением. А в период с 1962 по 1968 год папа был директором школы № 6 (она исчезла вместе с переселением людей с Октябрьского посёлка, где и находилась). Помню, что пошёл он в директора очень неохотно. Он не переносил любую несправедливость. На должности директора от него, конечно, много зависело, но далеко не всё.
       Всё свободное от работы время папа работал на земле - у нас был прекрасный сад и огород, без плодов которых прокормить четверых детей было бы нереально.  Папа был известен среди садоводов Северского в то время, многим помогал советами и саженцами, активно участвовал в общественных мероприятиях коллективного сада. Уже после 60-ти лет папа  завёл в домашнем хозяйстве кроликов.  Так  что в 80-е и 90-е годы мы были с деликатесным мясом на столе. Сначала кролиководство было просто занятием после работы, а когда Киреев В.М. вышел на пенсию, то он возглавил организацию кролиководов в городе.
     Не имея музыкального образования, папа умел играть на баяне, балалайке, домре. Играл в народных ансамблях  почти  до 85 лет. Очень хотел он обучить всех детей музыке и создать семейный оркестр. Всех отдали в музыкальную школу. Старший брат Константин  окончил её по классу баяна. Старшая сестра Татьяна – по классу фортепьяно. Средняя сестра Ирина и я не смогли освоить музыкальную грамоту, хотя попытки были. Иру отдали учиться на виолончели – она помнит, что бросила ходить в музыкалку буквально через пару месяцев, когда сломался смычок.  Я смутно помню, что тоже месяца 2 ходила со скрипкой … Как уж мне удалось отвертеться от учёбы, не помню. Ирина потом занялась серьёзно спортом, и с музыкой к ней родители уже не приставали. А я предприняла ещё одну попытку – брала частные уроки игры на фортепиано. Но всё равно, музыканта из меня не вышло.  Но любовь к музыке и понимание каких-то азов её осталось.
     Папа был очень добрым, весёлым и мудрым человеком, хотя внешне выглядел сурово и серьёзно. Разговаривал громко, решительно, басом. Поэтому многие его боялись. А мы любили его, хотя проявлять любовь особо было некогда – он всегда работал. И работал не для себя, а для семьи, для детей. Жаль, что поздно я начала это ценить.