Джессика

                Джессика






   Мало что теперь можно изменить. Вот и этот песок теперь совсем не похож на те маленькие песчинки золота, которые я легко взрыхлял босыми ногами. Мало кто вспомнил бы эту историю, мало кто рассказал бы ее. И слава Богу, что мало.
 Началось все здесь, на этом пляже. Да-да, сейчас вы мне не поверите, но когда-то здесь дети собирали раковины, а песок был мягок и шелковист. Море не сердилось, не билось о камни, не стирало с лица земли лодки, оно любило нас, обнимало и согревало. Да, так было.
 Каждый из нас ищет в мире свое отражение, зеркало,  друга. Называйте, как хотите, но все это один человек. Тот, кто нужен вам, чтобы дышалось легче, а мир был яснее. Находим ли мы его или нет? Я не знаю, но порой кажется, что находим. И как отличить, как узнать, как не ошибиться? Я снова не знаю. И, видимо, уже никогда не узнаю. Я провалил этот экзамен.

               
 1

 Мне было двадцать. Я работал вместе с отцом на лесопилке. Когда-то в детстве мать учила меня играть на фортепиано, и теперь, спустя больше десяти лет, я развлекал друзей и посетителей  в баре каждый вечер.  Мечтал ли я об университете? Да, наверное, мечтал, думая, что там много хорошеньких девушек и веселых парней, что там каждый день танцы и вечеринки. Но мне было двадцать, и я работал с отцом на лесопилке.
 В один из таких вечеров, после того, как все посетители бара разошлись по домам, я возвращался домой в странном настроении. Тогда я впервые осознал, что так все и будет, что ничего не изменится. Что я буду работать на лесопилке и играть в баре, что каждую субботу буду проигрывать Уокеру в бильярд, и, может быть, женюсь на какой-нибудь простой и милой девушке, а наш сын также пойдет работать на лесопилку, как когда-то пошел  я.
 Что мог изменить я в своей жизни, располагая двадцатью центами на дешевые сигареты, поношенными черными ботинками, которые я надевал в праздничные дни, галстуком и белой рубашкой, подаренными  мне дядей Генри перед отъездом в Англию? Я не мог уехать отсюда, не мог бросить отца. Да и что бы я делал в большом, шумном и спешащем городе, не имея ни денег, ни связей?
 Наверное, люди, которые верят в случай или  удачу, просто дураки. Да, так говорил мой отец. Ему было всего сорок, но лицо его было бронзовым, волосы поседели, а руки покрылись морщинами и выступающими венами от тяжелой физической работы. Я любил его. Хотя часто не понимал.  Два года назад во время родов умерла моя мама. У нее родилась девочка, и папа только и  успел дать ей имя - Джессика, как через пару часов малышка отправилась вслед за своей родительницей. Отец был безутешен. Нет, он не рыдал дни напролет, не ломал вещей и не пытался покончить с собой. Он просто сидел  в своем кресле, курил и смотрел куда-то в даль. Может быть, он видел где-то там, вдалеке свою жену и малютку-Джессику.
 Отец всегда был строг со мной, а теперь он просто отдалился. Мы почти не разговаривали, только каждое утро ровно в семь тридцать я спускался вниз на кухню и ел вместе с ним яйца и бекон. Мы шли на работу молча, занятые каждый своими мыслями. Он не делился со мной тем, что  заставляло его почти каждую ночь не выключать свет. Я знал, он страдает бессонницей, но не осмеливался заговорить с ним об этом. И он молчал. Отец не спрашивал меня о моей жизни, о друзьях. Он даже не знал, есть ли у меня девушка. Хотя,  я не думаю, что ему было все равно.
 И вот я шел этим вечером по опустевшей дороге и все думал, что ждет меня там,  дальше? Мне было страшно прожить жизнь  так   же, как и мой отец.  Мне стало так невыносимо пусто, и я отчетливо почувствовал, как  в груди ныло и кололо.
  - Хээей! - мимо меня пронесся какой-то парень на черной лошади.
 Он  обрызгал мне брюки и рубашку из оставшейся после дождя лужи, резко натянул поводья и  остановился.
 - Надеюсь, я тебя не испачкал! - крикнул мне он, - Я тебя не заметил, нельзя ходить по неосвещенным местам - так и задавить можно!
 - А ну, иди сюда! - разозлился я.
 - Прощай! - он повернул лошадь, пришпорил ее и помчался дальше.
"Вот же черт, чистая рубашка... Хорошо,  что  я ботинки сегодня не нацепил". И я брел дальше. Домой.
 Время было позднее. Отец никогда не ходил по вечерам в бар. И поэтому я не надеялся застать свет в окнах, готовя себя идти по дому на цыпочках. Но свет горел. И, что удивило меня больше всего, он стоял в дверях, прислонившись затылком к косяку.
 - Что с тобой? - бесцветно спросил он.
 - Да, один сумасшедший на лошади, - ответил я.
 - Ясно, проходи в дом. Переоденься. - и он вошел внутрь, направившись в кухню.
 Я поднялся к себе, снял рубашку и сел на кровать. Что-то случилось. Что-то действительно важное. Отец уже около трех лет вот так вот, запросто не говорил со мной, не встречал и не ждал на кухне. Я быстро переоделся и спустился вниз.
 -  Пап, что-то случилось?
 -  Пап, - усмехнулся он, - как странно звучит.
 - Не уверен.
 Я огляделся. На столе стояла бутылка виски, отец держал в руках пустой стакан.
 - Садись. Тебе налить? - он отвернулся и подошел к столу.
 - Нет, спасибо. Я и так очень устал.
 - Все играешь?
 - Играю, - я сделал паузу, - сегодня приходил Сэм с женой, она, кажется, беременна.
 Черт! Черт, черт, черт! Вот зачем я заговорил об этом? Но отец молчал, он не повернулся и не ответил. Он просто налил в стакан обжигающую жидкость и сел.
 - Да, он говорил.  Говорил: "Чарли, да моя малышка снова расцвела. Скоро я заселю весь наш город!" - какая-то фальшь  облетела все его лицо в одну секунду.
 - Да? - я просто не знал, о чем говорить и что отвечать.
 - Садись. Сколько тебе лет,  Джйсон? Двадцать? - спрсил он.
 - Да. Через полгода двадцать один.
 - Ммм, - он посмотрел мне в глаза пусто и холодно, - хорошо... А что, есть у тебя девушка?
 Я поднял бровь от удивления, но взял себя в руки.
 - Нет, пап.
 - Хорошо.
 Мне было не по себе. Когда я размышлял о его холодности и отдаленности, мне казалось, что я очень жалею об этом. Но сейчас я был готов убежать.
 - Пап, я могу сварить кофе, ты хочешь? - я резко встал.
 - Нет-нет! -  он привстал и тут же сел обратно в кресло, - Постой.
 Мы оба смотрели друг на друга и оба казались друг другу чужими. Он не знал, о чем говорить, я не знал, как отвечать.
 - Мне кажется, - начал он, - мы отдалились друг от друга, - он опустил глаза, - ты мой сын, а я твой отец, и ... Господи, как нелепо, - он усмехнулся и повернул голову к окну, - в общем, нам нужно чаще просто говорить друг с другом.
 - Да, пап. Конечно, - согласился я.
 - Хорошо, - он поставил стакан на стол, так и не выпив  виски, встал и вышел из комнаты. - Спокойной ночи, Джейсон.
 - Спокойной ночи.
 Я опустился глубже в кресло и закрыл глаза. Что за нелепый разговор вышел сегодня! Как нелепо я отвечал... Хотя, что я должен был сказать? " Ах папа, все не так просто и у меня совсем другая жизнь, где тебе нет места, потому что я просто не смогу его найти для тебя?" Конечно, нет. Кровь била в виски и мысли накалили голову до температуры кипения. Я схватил папин стакан и разом выпил все содержимое. Закашлялся и выдохнул.  Мысли успокаивались.
 Я еще долго думал обо всем: о том, что говорил отец, о том, что мне не хочется жить его жизнью и  об этом пареньке на черной лошади. Даже в темноте было видно, что он не отсюда. Одет он был гораздо лучше меня, одежда сидела на нем так, будто ее специально шили для него. Ну, может оно и было так. Я  уснул прямо в кресле.
 


  2

Солнце грело лицо, уже было утро. Я чувствовал запах жареного бекона и кофе. Отец уже проснулся и готовил завтрак. Я взгянул на часы: без десяти  восемь. Сегодня было воскресенье, но отец никогда не отступал от своего распорядка и даже по выходным просыпался, как  в будни.
 Я вошел в кухню.
 - Доброе утро, - поздоровался я.
 - А, доброе. Знаешь, спать лучше в  постели. Садись.
 -  Я  не заметил, как уснул.
 - Я не хотел тебя будить, - он положил мне бекон и омлет в тарелку. - Ты, верно, вчера устал?
 - Да. Задержался немного. Да и мысли одолевали.
 - Мысли? - отец стоял у плиты и говорил не оборачиваясь.
 - Да. Про наш разговор.
 - Извини, - он облокотился на столешницу, - не думал, что это сильно тебя потревожит.
 - Нет, не в том дело. Просто... - я задумался, - просто ты прав.
 - Прав?
 - Да. Мы очень далеки. Я не знаю, о чем ты думаешь и чем живешь.
 - Ну, чем я живу? Работаю,  просыпаюсь и ложусь почти всегда в одно и то же время...
 - Нет, я не об этом.
 - А о чем?
 Мне кажется,  нет, я уверен, он все понимал. Просто не хотел говорить со мной, задевать все то, что уже давно успокоилось.
 - Вчера я говорил тебе про Сэма. Прости. - начал я.
 -  Все в порядке. Все уже давно забылось. - отец взял в руки газету.
 - Да, конечно. Тогда зачем ты прячешься?
 - Я не прячусь,  Джейсон. Ты же видишь, - и он углубился в газету.
 - Пап, тебе нужно выходить, например, в бар. Общаться с друзьями и... - он оборвал меня.
 - Джейсон, я общаюсь с друзьями, а для бара я уже стар.
 - Но все остальные не считают себя старыми. А ты будто боишься людей.
 Он отложил газету и посмотрел на меня.
 - Хорошо. Что ты предлагаешь?
 - Сегодня Сэм собирает всех друзей в баре в честь своей жены. Пойдем?
 Честно сказать, я был уверен в отказе и не очень-то надеялся.
  - Завтра понедельник и на работу. .. - он помолчал, - но, если ты хочешь...
 - Отлично!
 Я думал продолжить разговор, но отец снова уткнулся в газету. Должно быть, для него это уже сильное потрясение. Доев свой завтрак , я вышел на улицу.
 Небо было ясным, но людей почти не встречалось . Я не знал, чем себя занять, и отправился  на пляж. Там я часто бывал с мамой, пока она была  жива. Она рассказывала мне всякие истории. Особенно я любил историю о том, как они познакомились с отцом. Наверное, я знал ее наизусть и всегда помнил мамин голос, он звучал в моей голове так отчетливо, что казалось, она сидит рядом и рассказывает сама.
 Я сел на пирс, опустив ноги в еще холодную воду и наблюдал за тем,  как маленькие волны играют на морской глади. Тут я почувствовал, как кто-то идет по пирсу, и обернулся. Это был высокий темноволосый и светлокожий паренек, наверное, мой ровесник.
 - Доброе утро! - негромко и весело обратился ко мне он.
 Да это же был тот самый парень на лошади, что обрызгал меня вчера.
 - Да это ты! - я резко встал и направился к нему.
 - Эй! эйэй! - попятился он. - Тише, парень. Я же извинился!
 - Ладно, - смягчился я, - не бойся.
 - Ух! - выдохнул он, - а ты опасный!
 - Совсем нет. Просто вчера ты меня сильно испачкал.
 - А ты шел к девушке? - он прищурился.
 - Домой я шел.
 Он разразился добрым мальчишеским смехом, таким заразительным, что и я рассмеялся, глядя на него.
 - Я Колин. Колин Митчелл, - протянул мне руку новый знакомый, - позавчера приехал.
 - Я Джейсон. Наверное, просто Джейсон, - я пожал ему руку.
 -  Наверное?
 - Джейсон Миллер. Так лучше?
 - И ни разу! - он снова рассмеялся.  - Ты живешь здесь,  Джейсон Миллер?
 - Да. С рождения.А ты откуда?
- Я из Сан-Диего. Недавно умер мой дед и оставил нам дом здесь. Вот мы и приехали.
 - Мы?
 - Да, моя семья: отец, мама и моя сестра - Джессика.
 - Джессика? - я был готов рухнуть на землю, - Ты сказал ДЖЕССИКА?
 - Ну да. Что в этом такого? Хорошее и довольно распространенное имя.
 - Да... Да, ты прав, - я сел на пирс и уставился в воду.
 Колин сел рядом.
 - Тебе нехорошо?
 - Нет, все нормально, - я похлопал его по плечу, - все хорошо.
 - Хорошо. Слушай,  Джек...
 - Я Джейсон!
 - Ой, прости. Джейсон. Куда у вас тут можно отправиться, чтобы совсем не вымереть от скуки?
 - Сегодня в баре будет праздник.
 - Это хорошо, а во сколько?
 - Думаю, где-то около шести или семи.
 - Нет, до шести еще целый день! Давай  вставай. Пойдем, покажешь мне  город.


  3

 Мы вышли на дорогу, песок запылил Колину лаковые туфли, а я шел босиком, неся в руках сандали.
 - Слушай, Джек, - начал он.
 - Сколько раз тебе еще сказать, что я Джейсон?!
 - Да, прости, друг. А что, есть у вас тут хорошенькие девушки? - он подмигнул мне.
 - Думаю, да, - рассеянно ответил ему я.
 - Что значит - думаю?
 - Ну, вот смотри: тебе очень нравится та или иная вещь. Ну, туфли, например. Ты их покупаешь, они новые и ты их очень любишь. А потом они приедаются, ты видишь их каждый день. Или вот как сейчас, от ношения они запылились...
 - А! точно. Ты хочешь сказать, что то, к чему ты привык, не кажется тебе таким уж хорошим?
 - Да, именно, - и я снова похлопал его по плечу.
 - Тогда я надеюсь, что ты просто уже вдоволь насмотрелся девушек, а так они ничего, - улыбнулся Колин.
 - Я уверен!
 Солнце начало безжалостно припекать и обжигать лицо.
 - Колин, ты бы снял жилетку, да и галстук, думаю, тебе совсем ни к чему.
 - Привычка. И ничего тут не поделаешь, - он потянул гастук и расстегнул пуговицы на жилетке.
 - У нас маленький город, все друг друга знают. Думаю, ты и так не останешься незамеченным, - пошутил я.
 - Вот уж спасибо!
 Мы шли мимо лесопилки.
 - Кстати, тут я работаю, - сообщил я.
 - Работаешь? Тут, - он помолчал, - ммм, давно?
 - Да уж скоро три года выйдет. А ты что же, работаешь?
 - Нет, пока я учусь, а после пойду работать к отцу в банк.
 - В банк? Интересная, наверное, работа.
 - Не думаю, меня больше прельщает вода. Корабли. Но отцу это не по душе. И я его понимаю.
 - И как  же ты будешь работать?
 - Надеюсь, что успешно. А пока в университете меня это уже насытило по горло.
 - Наверное, классно учиться в университете...
 - Ну да, конечно! - язвил Колин, - ооочень. Нет, брат, ты счастлив, если не знаешь, что такое университет, - он помолчал секунд пять, - ладно, не будем о грустном.
 Прошагали мы еще где-то минут пятнадцать и вышли на центральную улицу. Народ уже ходил туда-сюда по каким-то своим делам, у фонтана сидели три девушки.
 - Джейсон, - окликнула меня полная девушка в клетчатой рубашке.
 - А, Сара, - привет!
 - Идем, Колин, - я потащил его за собой.
 - Доброе утро, дамы, - поздоровался Колин.
 Девушки захихикали.
 - Какие мы дамы? - Сара переглянулась с подругами. - Мы просто девушки. Я Сара, а  это Люси и Дайана.
 - Очень приятно. Я Колин.
 - Я тебя  раньше не видела, Колин, - Люси выделила его имя с особенной нежностью, - давно ты здесь?
 - Не очень. Но уже нашел друга, - он посмотрел на меня и улыбнулся.
 - Да, Джейсон хороший парень, - Улыбнулась мне Дайана.
 Дайана была очень милая, ей было семнадцать. Ее отец и держал бар, в котором я играл по вечерам. Однажды она подарила мне записи Джерри Ли, запакованные в бумагу, а на обороте было написано "Самому красивому и доброму". Ей тогда было пятнадцать. Она любила меня, а для меня она всегда была хорошим другом.
 - Ладно, девушки, до встречи! - попрощался я.
 - Эй! Чего мы так быстро ушли? - негодовал Колин.
 - Просто ты их еще увидишь, пусть думают, что ты в них не заинтересован.
 - Но я заинтересован! Кстати, они все очень милые... Особенно эта, как ее, в синем, на "Д", кажется...
 - Дайана, - напомнил я. - Да, очень славная.
 - Славная?
 - Она в меня была влюблена когда-то, ей, кажется, сейчас семнадцать.
 - О! это же прекрасно... Стоп, а тебе она как?
 - А, не беспокойся, - отмахнулся я, - она хорошая, но не в моем вкусе.
 - Идёт! - обрадовался Колин.
 Мы гуляли час, а потом Колин засобирался домой.
 - Я, пожалуй, пойду пока. Переоденусь.
 - Я бы на твоем месте оделся попроще. Ну правда, нелепо...
 - Да-да. Придумаю что-нибудь. Ммм, встретимся в шесть у фонтана?
 - Хорошо, я тоже пока пойду.
 - До встречи, Джек!
 - Я не... - но Колин уже удалялся и махнул мне рукой, не поворачиваясь, - Джек.


   4

 Каково быть Колином?  Каково жить и учиться в большом городе, в совершенно другом мире? Где и есть  настоящая жизнь? Или он так же, как и я обречен на неинтересную работу,  существование  "по примеру"? Быть может, и ему все это кажется ненастоящим, ненужным, бесполезным... Вот он приехал сюда, такой красивый, "сшитый на заказ", совершенно другой. Вот он смотрит на меня, на паренька, которого обрызгал грязью вчера, а сегодня назвал другом. Вот ему понравилась девушка, которая любит меня. Что он чувствует?
 Все мы в ловушке. И все на своих местах. Каждый идет по своей дороге, без возможности свернуть. А может это не так? Может вот она, совсем рядом, другая дорога, на которой есть всё?
 Я подошел к своему дому, сел на ступеньку и закурил.  Было жарко, в горле пересохло, а дым обжигал язык. Потушив сигарету, зашел в дом. Отец сидел в гостинной, а напротив (!) сидел Сэм.
 - Добрый день, - поздоровался я.
 - О! Джейсон! Мы как раз вспоминали тебя, - ответил Сэм.
 - Точно, - тихо подтвердил отец.
 - Чарли обещал прийти сегодня в бар. Мы встретились у Уокера в магазине, и он рассказал мне, что вы собирались прийти вместе.
 - Да, собирались. Как ваша супруга?
 - Все хорошо, сегодня к ней приехал ее друг детства и они целый день болтают, поэтому я сбежал от них, - Сэм расхохотался.
- Сэм, почему бы нам не выпить кофе, - предложил отец, - или чего-нибудь... - его перебил гость.
 - Или чего-нибудь!
 И они отправились на кухню.
 Как случилось так, что у отца был гость, как случилось, что он предложил мне сблизиться? Что-то явно изменилось. Но случайно ли?
 Я поднялся к себе и поставил Джерри Ли. Комната наполнилась дьвольской фортепианной игрой  и сумасшедшим голосом Льюиса. Я плюхнулся на кровать, разглядывая старые постеры, фотографии и картинки на стене.
 - Джейсон! - снизу раздался голос отца, - Время! Пора собираться. Сэм уже ушел. Я жду внизу.
 Тут я вспомнил про вечер в баре и со скоростью молнии бросился к шкафу с одеждой. Я никогда не отличался особенной аккуратностью и большинство вещей просто валялись в скомканном состоянии. Выбрав из всех футболок более менее не мятую, я переоделся и спустился вниз.
 Отец тоже, к моему удивлению, переоделся и побрился.
 - Ого, пап, - начал я, - ты выглядишь...
 - Как и положено в воскресенье. Не удивляйся, Джейсон. Пойдем.
 Мы вышли из дома, отец сел за руль нашего джипа, и мы поехали к бару.
 - Пап, останови у фонтана, - попросил я.
 Отец ,ничего не ответив,  остановился  в шагах тридцати от него.
 - Спасибо.
  Я вышел, захлопнув двурь.
 Да, наверное, люди не меняются. Ну, или не  так быстро. Я провожал взглядом нашу машину, но тут он остановился и полез на заднее сидение за рюкзаком и что-то достал из него, я не успел разглядеть что, меня окликнул знакомый голос.
 - Джек!
 Я повернулся и увидел сияющего Колина в компании Сары, Люси и Дайаны.
 - Сколько раз говорить, я Джейсон!
 Он протянул мне руку, я пожал ее. Ко мне подошла Дайана, встала на цыпочки и поцеловала в щеку. Колин напрягся и прищурился, но как только она повернулась, он снова засиял.
 - Что, все в сборе, идем, - предложла Сара.
 - Идем, - вместе ответили мы с Дайаной  и засмеялись.


   5

 В баре Джонсонов уже было людно и весело. Играла музыка, ажиотаж у бильярдного стола; Уокер как всегда устроил представление: раскатывал соперников  в пух и прах. Столики были заняты. Сэм, в окружении жены и друзей, что-то рассказывал,  жестикулируя  и , то и дело , роняя на  пол пепельницу (благо она была металлическая ). Люди смеялись, шумели, , пили и танцевали. Я искал глазами отца. Около барной стойки сидел Доктор Моррис, а рядом с ним  и мой отец. Когда я подошел к ним, Моррис уже прощался.
 - Удачи, Чарли, если что - заходи в любое время, - он пожал отцу руку - О, Джейсон! Как дела?
 - Хорошо, Доктор Моррис.
 - Молодец! - он похлопал меня по плечу. - Не болей!
 - Не буду.
 И доктор удалился.
 - Все нормально, пап? - спросил я.
 Папа как-то натянуто, но улыбнулся
 - Конечно. Джейсон, - он сделал паузу, - а зачем ты просил остановить у фонтана?
 - Я просто должен был встретиться с другом, - и я показал в сторону входа, но ни Колина, ни девушек не было.
  - Каким? Я никого не вижу.
 - Эй! - на меня что-то обрушилось, - Джейсон!
 Сзади на меня навалился Колин.
 - О! Да ты запомнил мое имя! - обрадовался я,  - Это надо  отметить!
 Колин вышел из-за спины и встал рядом.
 - Пап, знакомься, это Колин, он недавно здесь, приехал из Сан-Диего.
 - Чарли Миллер, - протянул ему руку отец.
 - Очень приятно, мистер Миллер. Славное местечко!
 - Да, только шумное.
 - Слушай, Джейсон, девчонки тебя сдали с потрохами!
 - Не понял, - удивился я.
 - Они рассказали, что ты музыкант и играешь здесь по вечерам... Особенно Дайана, она говорит о тебе без умолку!
- Я далек от музыканта, но да, бывает играю.
- Ну конечно, - появился  отец, - да это его вторая работа!
 Сейчас, в эту секунду, мне стало очень тепло внутри. Я взглянул на отца совсем по-другому. Вдруг весь пустая злость за  холодность и безразличие куда-то испарился. На смену ему пришло понимание. Я вдруг отчетливо осознал всю тяжесть, которая лежала на его плечах. То, с чем ему приходилось жить, просыпаться каждое утро и засыпать каждую ночь. Я понял этот непогашенный до глубокой ночи свет и неукоснимое следование распорядку. Я понял, чего он боялся. И за это мне хотелось полюбить его. Снова.
 - Эй, парень, ты чего? - махал перед моим лицом рукой Колин, -Ауу!
 Я очнулся и вновь посмтрел на отца, теперь он, наверное, убедившись, что я в порядке, обернулся к бармену.
 - А, да. Все хорошо.
 - Тогда пошли.
 Мы подошли к столику, за которым сидели девушки и еще два парня, их я знал с детства, это были  Барт и Грег. Я повернулся к Колину, но он, видимо угадав мои мысли, опередил меня.
 - Э  не, мы уже знакомы, - Колин светился.
 - Быстро вы.
 Тут в микрофон проник голос Сэма.
 - Джейсон Миллер, все просят тебя к инструменту!
 Весь бар что-то засвистел и зааплодировал.
Я подошел к фортепиано и пододвинул к себе микрофон.
 - Что вы хотите? - спросил я у посетителей, смотря в глаза Дайаны.
 - Тутти-фрутти!
 - Да-да!
 - Играй, Джейсон!
 Дайана  улыбнулась и что-то сказала на ухо Колину. Я отвернулся и, ударив по клавишам, разразился в колонках на весь бар.
 Все зашевелились, парни и девчонки пустились в какой-то электрический танец, даже Сэм с супругой вышли из-за  столика.
 Я отыграл и спустился к ребятам. Колин потряс меня за плечо.
 - Да ты, оказывается, можешь!
 - Могу?
 - Да, в смысле, ты крутой! - он улыбался, но скорее не от восхищения, а от того, что хотел понравиться новым знакомым, в особенности Дайане.
 Тут к нам подошли трое: высокая красивая женщина, сухой, но подтянутый мужчина в сером костюме и очень милая длинноволосая девушка, с рубинового цвета губами и голубыми, обрамленными длинными ресницами, глазами.
 - О, мама, папа... Джессика, - начал Колин.
  "ДЖЕССИКА!"
 - Джейсон, знакомься, это мои родители: Говард и Бренда, а это, как ты понял, моя любимая сестренка Джессика.
 Я подал руку отцу Колина.
 - Очень рад знакомству, мистер Митчелл. Миссис Митчелл, - я медлил, - Джессика.
 Она смотрела на меня, беспардонно задерживаясь на каждой детали .
 - А вы, я так понимаю, Джейсон Миллер? - обратилась ко мне Бренда.
 - Да, миссис Митчелл.
 - О, не стоит! Просто Бренда! - она ласково посмотрела на меня.
 - Конечно, - я улыбнулся в ответ, - как вам будет угодно.
 - А что, ваша семья тоже здесь? - спросил Говард.
 - Да, отец здесь.
 - А его супруга?
 - Моя мать умерла.
 - Ох, простите, пожалуйста, я не хотел...
 - Все в порядке. Прошло много времени. Вот он, кстати!
 Отец подошел к нам.
 - Пап, это мистер и миссис Митчелл, родители Колина.
 - Очень приятно, - отец пожал руку Говарду, - Меня зовут Чарли. Чарли Миллер.
 - Я Говард, это моя жена Бренда, а эта наша дочь Джессика.
 Могу поклясться, зрачки отца расширились, рука в пожатии ослабла и сам он на миг будто бы постарел лет на десять.
  - Очень, очень приятно.
 - С вами  все хорошо? - спросила Джессика.
 Странно, что к нему обратилась именно она, а не Говард, который стоял ближе и секунду назад сжимал руку моего отца.
 - Да, мисс Митчелл. Все хорошо.
 Она улыбнулась и посмотрела прямо ему в глаза.
 - Но вам лучше сесть.
 - Нет-нет,  все в порядке. Да и мне уже пора.
 - Как! Вы уже уходите, - удивилась миссис Митчелл.
 - Да, завтра трудный день, а сил у меня меньше, чем у молодых. До встречи. Было приятно познакомиться.
 - До встречи, мистер Миллер, - ответил отец Колина.
 - До встречи, - тихо произнесла Джессика.
 Отец осторожно повернулся у дверей и как-то странно посмотрел на меня. Что-то в его глазах изменилось, загорелось. Хотя, может всему виной был виски.
 

     6

 Я снова вышел к фортепиано и сыграл на этот раз одну прелюдию, которую так любила мама, мне она очень нравилась, но играл я ее нечасто. Наверное, сегодня я играл ее в память о маме, о малютке Джессике, которую толком даже не разглядел - так быстро она покинула меня, и  в память о себе, так ненадолго ставшим старшим братом,  Джейсоне, Джейсоне Миллере. После смерти мамы я никогда не играл эту прелюдию в присутствии отца. Тем более, не стоило ее играть, когда в его жизни снова появилась Джессика.  И вот сейчас, когда я смотрел на Джессику, танцующую со своим братом, меня не покидало ощущение, что у меня украли сестру...
 Я закончил. Ко мне подошла Джессика.
 - Дебюсси. Мне понравилось. И сама немного играю, - она положила руку мне на плечо.
 Я подвинулся , и она села рялом.
 - Как ты играешь, сидя на этом кошмаре?
 - Для меня важны только клавиши.
 - Говорить с девушкой  и смотреть в это время в другую сторону некрасиво.
 Я повернулся и долго смотрел на нее. Каштановые волосы волнами спадали на геометрически ровные белые плечи, родинка на шее, маленький острый носик, полные губы,  почти мужские, скулы, тонкие запястья. И вдруг что-то  в ее взгляде меня остановило. Так   же на меня перед уходом посмотрел отец. Так  же устало, пусто, нежно.
 - Ты, наверное, устала, Джессика , - трудно мне давалось ее имя.
 - Да, немного есть. Но здесь весело.
 - Эй, ребята! - к нам подошли Колин, Дайана и Грег. - Пойдемте прогуляемя, здесь очень душно.
 - Да, Джейсон, - Джессика взяла меня за руку и встала, - пойдем.
 Я поддался ее лекгому усилию и встал. Мы вышли из бара и сразу в легкие проник леденящий и свежий вечерний воздух.
 - И куда мы пойдем? - спросила Сара.
 - Слушай, Джейсон, а пойдем на пляж? - предложил Колин.
 - Где мы утром познакомились?
 - Да.
 - Пошли.


   7
 Как мало тебе нужно, пока ты молод: свобода, легкая рука друга, которая крепко тебя держит, и немного удачи. Мне было двадцать. Я любил свою жизнь. В ней не было места деловым встречам, книгам, бумагам.  В моей жизни не было коварства и лжи. В ней были люди, которые меня любили и верили в меня. Вот, например, Дайана.  Наша компания двигалась вдоль дороги.  Я повернул голову назад. И увидел Колина, держащего Дайану под руку. Нельзя сказать, что я сильно ревновал, но что-то внутри протестовало, ведь нарушился обычный ход вещей: Дайана любит меня. Я не люблю ее. Она ходит со мной и не флиртует ни с кем. А сейчас казалось, что глаза ее  загорелись странным блеском.
 Мы подошли к пирсу. Ребята скинули обувь, рубашки, брюки  и, разбежавшись, поочередно врезались  в теплую воду. Я остался на земле. Какие близкие были сегодня звезды, каким черным  было небо и какой невозможно большой была луна. Я дышал спокойно, закуривая и уносясь куда-то в свои мысли. Едва различимо мне слышались голоса парней, зовущих девушек присоединиться к ним, я проводил их глазами вскользь, без внимания. И тут я "вылетел" из своего сладкого оцепенения: Джессика, разбежавшись, прыгнула к ребятам. Ее поймал Грег. Она обрызгала всех купающихся и поплыла куда-то дальше от берега. Я смотрел за ней, не моргая, я был зачарован. Ни один мускул моего тела не сокращался, температура упала, мысли испарились. Джессика плыла в мою сторону. Вот она проплыла рядом,  как будто бы дразня. Вот отдалялась, отдалялась, отдалялась...
 Я не терял ее  из виду, но уже не обращал внимания на  движения и жесты. Тут я перевел взгяд на парней, в надежде увидеть в их лицах и выражениях такую же зачарованность. Но от нее не осталось и следа, они неслись, разводя руками и ногами воду в разные стороны, как будто за ними гналось морское чудовище. Я сморщил лоб и прищурил глаза: что это за гонки? Колин что-то кричал мне.
 - Джейсон! Джейсон! Джееесикаааа! - он захлебывался и задыхался.
 В одно  мгновение я перевел глаза к Джессике и упорно искал ее в поле своего зрения. Но она уже не была так грациозна. Что-то случилось: вода вокруг нее поднималась, руки бились в беспорядке движений, она буквально выплевывала  звуки.
 Я был ближе всего к ней. Не снимая одежду,  бросился в воду. Сказать честно, плавал я не очень хорошо, но в эту минуту думать об этом было невозможно, понять это было невозможно. Я греб что есть сил, отчаянно ударяя руками и ногами о непослушную воду.
 - Быстрее! - доносилось сзади, - Помоги! Быстрее!
 Я уже не разбирал, кому принадлежал голос, вода вокруг Джессики успокаивалась и я увидел, как она плавно соскользнула под воду, внутрь вниз.
 - Нет! Только не еще одна!
 Я нырнул, море  поглотило меня целиком, в ушах шумела кровь, вода накрывала, я ничего не видел. Я вытянул руки и спускался глубже. Наощупь проходя,  изгибаясь, бессмысленно выпучив глаза, я старалсяхоть как-то  услышать ее. До моей правой ноги дошел лекий толчок.  Я развернулся и крикнул: "Джессика!", но вода не давала ни единого шанса... Пузыри  ударили мне в лицо. В вытянутые руки уткнулось что-то большое и мягкое. Какая-то сеть обвила пальцы. Кислород кончился, легкие сжались ,  и я рванул наверх, прижимая к себе это что-то.
 - Джейсон! - меня схватил кто-то из парней и потащил на себя, - Джессика!
 По мере воспроизводства машинальных гребков, я приходил в себя. Воздух снова, но до боли наполнял мне грудь, я мог разглядеть чью-то спину, кто-то из ребят тащил меня на буксире. И вдруг я вспомнил... ДЖЕССИКА! В панике я оглядывался , терял баланс и равновесие, голова кружилась, все болело.
 - Где?! - задыхался я , - Где Дже?! Дже?!  - но я никак не мог договорить ее имя до конца.
 - Тихо, плыви, она с Бартом.
 Я никак не мог разглядеть, кто это был. Вода постоянно била в глаза, а уши залило.
 Теперь я чувствовал, что уже не плыву.  Ноги мои все еще были в воде, но пальцы царапались о песок. Мы были у берега. Я упал на землю, пытаясь одновременно выплюнуть воду и глубоко вздохнуть. Рядом лежала Джессика, Сара подбежала ко мне, пытаясь перевернуть  меня на спину, но я отмахивался и старался встать. Все было как в бреду.
  - Папа...


  8

Это последнее, что мне удалось вспомнить наутро. Я открыл глаза, солнце залезло в комнату и нагло разгуливало по стенам. Я поднял голову. Она раскалывалась, тело не слушалось, а легкие сводило. Рядом сидел Доктор Моррис, а справа стоял отец.
 - Доброе утро, герой! - поздоровался доктор.
 - Джессика...
 Горло с боем отдавало слова.
 - Все хорошо. Она жива. Вас двоих принесли  ночью. На берегу кое-как  откачали. Но с  девочкой все гораздо сложнее. Еще пара дней, и она снова будет на ногах. А ты теперь официально герой! - он потеребил меня по волосам.
 Я скорчил жуткую гримасу - голова трещала по швам.
 - Ой, прости, - Моррис убрал  руку.
 Отец встал и вышел из комнаты.
 - Она и сейчас  здесь? - спросил я.
 - Да, внизу, мы решили пока ее не беспокоить. Родители ушли вместе с Колином и  обещали прийти к вечеру. Может, они заберут ее.
 Я сел на кровать.
 - Э, не! - повысил голос доктор, - Ты отдыхай. С ней Чарли. А ты ложись.
 - Папа? - переспросил я.
 - Именно. Он последит за ней, - Моррис смерил меня взглядом с ног до головы, - что болит?
 - Горло.
 - Ну, это мелочи. Тебя здорово ободрало . Да и нахлебался ты еще огого!
 Но я медленно встал. Голова закружилась, и я еле устоял на ногах. Не обращая внимания на протесты Морриса, я медленно покинул комнату, придерживаясь за стену, а на лестнице ухватился за перила. Я тихо опускался по ступенькам. Джессика лежала в гостиной на диване, до подбородка укрытая  пледом. Оно спала.Сейчас она совсем не была похожа на ту,вчерашнюю Джессику, красивую и даже чрезмерно уверенную в себе. Она была маленькой и  хрупкой девочкой. 
 - Пап... - начал я.
 Отец прижал указательный палец к губам и пристально посмотрел на меня.  Он сидел на краю дивана, держа  Джессику за руку, и  медленно перевел взляд снова на нее. Лицо его не было напряженным. Но он  был спокоен.
 Я вышел из гостиной и направился в кухню. Мой взгляд задержался на чайном столике рядом с папиным креслом.  На нем лежала небольшая толстая тетрадь в кожаной обложке, которую я никогда не видел.  Я взял ее. Где-то в середине был заложен карандаш. Наверное, отец писал там что-то, когда нас с Джессикой принесли вчера и отвлекли его. Я открыл на том месте, где был карандаш-закладка.
 
"В последнее время я замечаю, что стараюсь как можно меньше времени проводить  с кем-либо. Я  закрываюсь в своей комнате и наслаждаюсь одиночеством. Хотя, нет. Наверное, я за него цепляюсь. Как за спасательный круг. Мне кажется, я ничего не понимаю. Я совсем потерял себя. Я не знаю о себе ни капли правды.  Порой  думаю, что все отрицаю. Даже себя.  Мое одиночество - моя необходимость. И я"
 
Дальше ничего не было. Его оборвали на мысли. Боже мой! Неужели отец был так несчастен? Я всегда думал, что он просто скрытен и строг, как с другими, так и с собой... Но он мучился.
 Я перевернул страницу назад.  Эта запись сделана десятью днями раньше:

 "Когда я сломаюсь? Когда мне станет совсем безразлично?Я смотрю на других , и мне страшно. Они не улыбаются солнцу. Да и никому, по сути, не улыбаются просто так. Я такой же, только хуже. Мне наплевать, какой день. Я только знаю, что в будни меня ждет работа. Я слежу за временем, но засыпаю под утро. Я не ищу созвездий. И мне некого, по чести, назвать другом. Я потерял, почти потерял сына, ведь ему кажется, что мне все равно.  По большей части это так. Но касается это только меня. "

  Что-то зашуршало. Я быстро положил тетрадь на место и рванул на кухню. Как тяжело дался мне этот рывок!
 - Джейсон, будь благоразумным, - снова настаивал мистер Моррис, - ляг в постель.
 - Хорошо. Спасибо вам, Док.
 Я изобразил на своем лице некое подобие улыбки и пошел прочь, направляясь к лестнице.
 Поднявшись на пять ступенек, я снова бросил взгляд  в гостиную, где спала  Джессика. Отец все так  же сидел рядом. Он охранял ее сон, он охранял ее от всех.  А, быть может,  от себя самого в первую очередь. Я сел на ступеньку и долго смотрел перед собой. Сколько я просидел так? Я не берусь сказать, но за это время Доктор Моррис ушел домой, а отец покинул свой "пост".
 - Джейсон, - его голос разбудил меня от размышлений, - С ней все будет в порядке.
 Я поднял на него совершенно пустой взгляд.
 - Пойдем. Нужно поговорить.
 Он помог мне подняться,  и мы вошли в мою комнату.
 - Сядь..
 Нет, это был не приказ и даже не просьба. В какой-то момент мне вообще показалось, что отец не произнес ни звука.
 - Мистер и миссис Митчелл были здесь, - сказал он сухо, пропуская свой взгляд поверх меня.
 - Доктор Моррис сказал мне... - я помолчал, пытаясь мысленно заставить отца посмотреть на меня, - Они заберут Джессику домой?
 - Нет.
 - Нет?
 - Нет. Им срочно нужно вернуться, - он сделал паузу, -  Дела.
 "Дела". Короткое слово. Пустое слово. Но из уст отца оно прозвучало еще короче, еще бессмысленнее. Как будто этому слову отрубили голову.
 - Я поговорю с мистером Митчеллом. Быть может, Колин и Джессика останутся здесь.
  Надо ли описывать мое удивление? И удивление ли это было? Чувство, что земля ушла из-под ног, чувство,  что в легких снова появилась вода,  и она постепенно их заполняет... Я закашлялся.
 - Хорошо.
 "Хорошо"? Я сказал так?  В голове вновь промелькнула ночь, когда я впервые увидел Колина. Потом вечер в баре и первая встреча с Джессикой. Рукопожатие Говарда Митчелла. Крик, плечи, вода, берег... И снова я здесь. Я снова проснулся.
  Отец встал и направился к двери.
 - Она хорошая, пап. Они все хорошие. - Я говорил тихо, но отец все отчетливо расслышал. Он остановился на пороге спиной ко мне и медленно повернул голову.
 - Да, Джейсон. За ужином все обсудим.
 Значило ли это, что сегодня на ужин соберемся не только мы с отцом, но и Говард, Бренда, Колин и Джессика? Да, значило. Я лег на подушку. Горло все еще ныло, в груди была резня, а в голове шумел океан. Я превратился в один большой и больной орган.



  9

  "Мама!" Я пролетаю сквозь двор. "Мама!"
Доктор опаздывает. Я вбегаю в гостиную. У нее вот-вот начнутся роды. Мамино лицо, обычно живое и  цветущее, превратилось в нескончаемый спазм. Пот ручьями  стекает по вискам, глаза полузакрыты. Я вижу, как худые белые пальцы намертво врезались в  подушку. Она дышит тяжело, с боем вырывая маленькие кусочки воздуха, и снова затихает.
 Вижу дверь. Я сижу в комнате. Отец и Доктор Моррис внизу. Доктор принимает роды. Мамин крик.
  "Мама!"
 Я толкаю дверь, но она заперта. Толкаю еще раз. Еще, еще... Я рухнул на пол, по-волчьи царапаю дверь. Я точно знаю, что мама умирает. Откуда? Снова слышен крик. Но не густой и пронзительный, а пустой, бесцветный, невесомый.
 "Мама..." Я шепчу, повторяю как молитву это слово - "мама". Затылок бьется о стенку, руки дрожат, зубы выстукивают какой-то бешеный ритм, кровь кипит. Я чувствую внезапное тепло на губах - кровь идет носом. Но я рад. Я тоже страдаю. И теперь мама не одинока.
 Звон первого детского крика разрывают мое бешенное забытье. Еще крик. Шаги по лестнице. Потом снова. Крик удаляется. Все стихает.
 Я слышу приглушенные голоса мужчин. Доктор что-то говорит папе. Я прислушиваюсь, но слова не разобрать. И только " Чарли, пошлешь  Джейсона за мной". "Конечно. "Спасибо, вам, Доктор". Хлопает входная дверь.
 Я изо всех сил бью в дверь. Разбегаюсь и вышибаю бедром замок в ручке. Он щелкает. Я теряю равновесие и качусь по лестнице. Мой свободный полет прекращается где-то на шестой ступени. Бедро ноет, нет, кажется, ноет все. Я бегу в гостиную. Отец держит руку матери... но вот он задерживает дыхание и падает перед ней на колени.  Он наклоняется к ее лицу. Целует в лоб, потом в щеку: правую, левую. В губы. Задерживается. Медленно отстраняется. И левой рукой осторожно закрывает мамины глаза.
"НЕЕЕТ!" Но папа  стоит неприступной стеной.
 "Мы назвали малышку Джессика".  - Но я ничего не слышу.
 "Мама! Мама… "
  Отец берет меня за руку и ведет в кабинет. На одеяле лежит малышка.
 "Мамы больше нет".
  Я сажусь на пол, не поднимаю глаз на отца, на Джессику. Как? Как можно понять, что мамы нет? Это невозможно.

 Опять мне приснился этот сон. Кошмарная ночь. Из года в год. Мама снова ушла. Джессика...  Отец сидит рядом с ней. Больше всего на свете он боится закрыть ей глаза. Он не сможет.
- Джейсон! – это Колин, он подбирается к моей кровати, чтобы стащить вниз, - Давай, просыпайся.
 Вдруг что-то невидимое впивается мне в бедро. Будто я снова выбил им замок.
 - А!
 - Эй! Ты чего такой нежный? - Колин улыбается, - Вставай-вставай. Нам нужно многое обсудить, герой.
Я поднимаюсь, и мы спускаемся вниз. Джессика, облокотившись на подушки, полусидит, отец осторожно подносит к ее губам чашку.
 - Мистер Миллер, с минуты на минуту будут наши родители.
 - Хорошо, - не отвлекаясь, отвечает отец.
 Стук в дверь.
 - Джейсон! - Колин призывно бросает на меня зеленоглазый взгляд.
 Я иду открывать.
 - Добрый день, Джейсон. - Здоровается со мной миссис Митчелл.
 - Добрый день. А где мистер Митчелл?
 - Он ставит машину.
 Я выглядываю из-за нее.
 - Джейсон! - машет мне рукой приближающийся Говард.
 Я киваю в ответ.
 - Проходите в гостиную, миссис Митчелл.
 - Спасибо, - она проходит внутрь.
 - Мистер Миллер, - доносится ее бумажный голос откуда-то из глубины дома.
 - Мама, - тихий голосок Джессики.
 - Все хорошо, дорогая. Мистер Миллер, я, пожалуй, пройду на кухню.
 - Конечно.
 Я отправляюсь на кухню за мамой Колина, он догоняет меня, и вот мы втроем на кухне.
 - Я поставлю чай, - предлагаю я.
 - А он еще горячий. Твой папа только что его заварил для Джессики. Но его много - нам хватит.
 - Угу... - я окидываю глазами Колина и его маму.
 Она очень молода. Лица почти не коснулись морщины. Руки на коленях, пальцы худые. Красные сережки-бусинки, низенькая  шея. Мне кажется, она непропорциональна вовсе.
 Я разливаю чай.
 - Вот вы где, - заходит мистер Митчелл.
 - Садитесь, - предлагаю я, - чая уже нет, - но я могу сделать еще.
 - Нет-нет. Джейсон, я бы хотел поговорить с твоим папой.
 - Позвать?
 - Да, если не сложно.
 Я пошел в гостиную. Папа так и сидел рядом с Джессикой.
 - Пап,  там пришли мистер и миссис Митчелл. Иди на кухню.
 Ничего не ответив, он встал и направился из гостиной.
 - Джейсон, побудь здесь.
 - Сядешь? - тихо попросила она.
  Я осторожно сел рядом.
 - Как ты?
 - Все позади.
 Джессика взяла меня за руку.
 - Наверное, мне придется задержаться, - она нежно взглянула на меня, - спасибо тебе за все.
 - Пустяки.
 - Да, ты прав... Жизнь, в принципе, пустяк.
 - Нет, я совсем... - она прервала меня.
 - Не нужно. Все в порядке.
 Где-то с минуту мы молчали.
 - Твой отец очень добрый. Хороший.
 - Ты говоришь, как Дайана, - усмехнулся я.
 - И она тоже... Она так тебя любит.
 Я провел свободной рукой по ее волосам и вздрогнул - на миг мне вспомнился мой сон: отец закрывает глаза маме. Я резко оторвал руку.
 - Не бойся, - прошептала Джессика, - не бойся. Я тебя тоже полюблю. Как Дайана.
 - А твой брат?
 - И Колин. Ты никогда не будешь одинок. Мы тебя не бросим.
 - Ага, - раздался голос Колина, - я вас вычислил, голубки!
 Он от души смеялся.
 - Ах, какая незадача! - отшутился я.
 - Так, - он сел рядом с нами на корточки, - так, друзья, на пару дней Джессика останется здесь. Может, меньше. Родители завтра утром отправятся домой. Я, наверное, сегодня тоже останусь с тобой, милая, - он ласково посмотрел на сестру, - а то папе Джейсона тоже нужен отдых. Еще скоро должен прийти доктор. А там - посмотрим... Ух.
 - И длинные же логические цепочки учат выстраивать в университете.
 - О! - улыбался Колин, - это еще что... Я бывает... - Джессика оборвала его.
 - Ну все, не начинай. Я от тебя устаю.
 - Ах, нежная моя сестренка, прости своего непутевого братца...
 - Так и быть.
 - Ладно, пойду провожать родителей.
 - Малышка, ты как? - Мистер Митчелл появился в комнате.
 - Все хорошо, папа.
 Он поцеловал Джессику в щеку.
 - Мы с мамой уезжаем. Ты будешь под присмотром мистера Миллера и Джейсона, - Говард подмигнул мне, - А тебе придется следить за Колином.
 - Ага! всегда так... - обиделся Митчелл младший.
 - Все, дети, я вас покидаю.
 - Говард! - раздался из коридора голос его супруги, - Поехали!
 - Прощайте! - мистер Митчелл театрально махнул нам рукой.
 - До свидания, - ответил я и снова повернулся к Джессике.
 - Я, пожалуй, пройдусь.
 - Э не, сестра, лежать!
 - Так, я все понимаю, я тут при смерти и вы меня, бесспорно, мечтаете похоронить поскорее, но я, как видите,  еще дышу и, к величайшему общему сожалению, еще подвержена банальным физиологическим потребностям, - она выдохнула.
 - Ну вот, - вмешался я, - сразу видно, что вы брат и сестра.
 - Вы мне не поможете?
 Мы с Колином помогли подняться и она медленно вышла.
 - Я сейчас должен уйти и позвать мистера Морриса.
 - Да, Колин, иди.
 - Тебе бы тоже не помешало, чтоб он тебя осмотрел.
 - Нет, это лишнее! Совсем.
 - Ага, конечно. Иди к черту со своим героизмом!
 - Не надо тут! - я шутливо его толкнул в плечо.
 - Не, ну вы посмотрите на него: только задышал по-человечески - и сразу в драку! Скоро буду.


   10

 
  Недолго просидев в одиночестве, я вышел следом. Было тихо и спокойно. На улице стоял легкий туман. Я сел на ступеньку и закурил.
 - Черт! - я закашлялся.
 Легкие скрутило  и, совершив еще один табачный вдох, выбросил сигарету.
 Я сидел так довольно долго, думая о новых друзьях и  о том, что сказала Джессика. В шагах двадцати от меня промелькнула Дайана и медленно направилась ко мне.
 - О, ты уже на ногах!
 - Ну, не совсем. Я, скорее, на мягком месте, - улыбнулся я.
 - Вижу.
 Дайана подошла ко мне, поцеловала в щеку и села справа.
 - Как ты себя чувствуешь?
 - Хорошо, только немного болит в груди. А так - прекрасно. Ты к Джессике?
 - И к ней тоже. Но я хотела проведать тебя.
 - А, ну вот он я. Проходи. На кухне можно организовать чай.
 - Отлично.
 Мы зашли в дом. На кухне сидели Джессика и отец. Они о чем-то говорили.
 - Добрый день! - Дайана кивнула папе. - Ты как? - обратилась она к Джессике.
 - Лучше.
 - Это хорошо.
 - Пап, там остался чай? - спросил я.
 - Да, Джейсон. Но не больше, чем на чашку.
 - А нам больше и не надо.
 Я достал из верхнего ящика еще одну кружку и налил в нее содержимое чайника.
 - Только он поостыл, - предупредил папа.
 - Это ничего, - ответила Дайана, - да я и не пью горячий.
 Она села рядом с Джессикой.
 - Сегодня Джессика ночует у нас. И Колин, кстати, тоже, - похвастался я Дайане.
 - Ух ты, а зачем?
 - Просто у них родители уезжают, и папа решил, что за мной сегодня нужно присмотреть.
 - А, ну это конечно, - Дайана как-то пластмассово улыбнулась.
  Отец встал из-за стола и обратился ко мне.
 - Я пойду пока по делам отлучусь, не скучайте.
 - Конечно, пап.
 И он ушел.
 А можно я тоже сегодня останусь у вас? - спросила Дайана.
 - А что, вполне... Только никаких купаний! - ответил я, улыбаясь.
 - Обещаю!
 -Эйей! - не напрягайся ты, это же шутка.
 - Понимаю, - она улыбнулась.
 - Я думаю, стоит что-нибудь съесть. Я вообще еще не ел.
 - А я думала, ты наглотался вчера на полжизни вперед! - съязвила Джессика.
 - Ну это да…
 - Я могу помочь тебе, - Дайанаприблизилась.
 - Хорошо.
 Я вспомнил, как Джессика сказала, что Дайана очень любит меня, и невольно улыбнулся.
 - Ты чего?
 - А, пустяки, - мы переглянулись с Джессикой.
 - Ладно...
 Я достал из холодильника оставшуюся курицу и салат.
 - Я могу сделать макароны, - предложила Дайана.
 - Отлично! Пачка в правом шкафу на... эээ, третьей, вроде, полке.
 - Найду.
 - А я, наверное, прилягу, - напомнила о себе Джессика.
 - Тебя проводить? - ответила Дайана.
 - Найду.
 - Я не  о том.
 - Я поняла, - она улыбнулась, - все хорошо. Не беспокойся.
 - Ладно.
 Они засмеялись.
 Я грел на сковородке курицу, Дайана варила макароны.
 - А где соль?
 - Рядом с тобой, - я покачал головой, - справа.
 - Да где?
 - Аааа!
 Я перегнулся через стол и взял соль в руки. Сковородка зашипела, и я машинально повернулся, зацепившись кистью за чашку, и, конечно (как без того),  уронил ее на пол. Нагнувшись за ней, чтобы поймать, я совсем забыл про сжатую в руке солонку и выронил ее. Все разбилось.
 - Черт!
 - Не кипятись, я уберу. - Дайана взяла в руки губку.
 - Это плохо. К несчастью, - заключил я.
 - Глупости. Не верь в это.
 Что за шум, а драки нет? - послышался голос Колина.
 - Опять ты? Хватит так подкрадываться.
 - Никогда! Это мое хобби.
 - Лучше убраться помоги, - попросил я.
 - Ну куда ж вы без меня.
 - Например, во Францию.
 - Кто ж вас отпустит!
 Колин помогал ей убрать разбитую посуду.
 - Доброго дня всем, кого не видел, - в кухню вошел Доктор Моррис.
 - А что, тем, кого видели, уже доброго дня хватит? – поинтересовался  я.
 - И вам, друзья мои, тоже.
 - Где Джессика, в гостиной?
 - Ага. Все там же.
 - Вот, Джейсон, бери пример.
 - Ой, куда мне!
 Настроение приходило в норму.
 - Как ты себя чувствуешь?
 - Очень хорошо. Но если кто-нибудь еще раз задаст этот вопрос - ему будет плохо.
  Мистер Моррис улыбнулся в ответ и ушел к Джессике.
 - Вот почему меня так и подмывает спросить тебя, как ты себ...
 Я резко засунул Колину в рот целый помидор.
 Он изобразил на лице смесь ужаса и неподдельного удивления.
 - Кушай, дорогой.
 Мы с Дайаной рассыпались безудержным смехом.
  Доктор Моррис вернулся к нам вместе с Джессикой, и мы впятером сели за стол.
 - Очень вкусно, ребята, - похвалил нас доктор.
  Через пару минут вернулся папа. Но есть отказался и отправился к себе.
Потом доктор засобирался домой, а Дайана его провожать. И остались только я, Джессика и Колин.
 - Пойдем, может, ко мне в комнату? - предложил я.
 - Идите, ребята, а я помою посуду.
 - Может, тебе лучше отдыхать?
 - Не думаю. Буду бороться с боязнью воды. И вообще! Хватит тут, я вполне себе жива.
 - А по-моему, это прекрасно, что нам с тобой, Джейсон, не придется мыть тарелки, - обрадовался Колин.
 - И то правда.
Мы с Колином поднялись ко мне.
 - Тебе не кажется, что она влюбилась в тебя? - спросил меня Колин.
 - Кто, Дайана?
 - А, да ты просто Казанова!
 - Ты про Джессику...
 - Да.
 - Не думаю... Хотя, может быть. Но не так.
 - В смысле? А как?
 - Как в друга. Брата... Не знаю. Чувствую.
 - Эй! Я тебе дам, в брата!
 - Нет, ты что. Она твоя сестра. Я и не думал... - он прервал мое оправдание.
 - Да я понял. Понял. Все хорошо. Слава Богу, ты спас ее.
 - Зря мы пошли на пляж.
 - Да, наверное... зато будет что вспомнить. А ты вообще, гордиться должен!
 - Нечему тут.
 - Неправда, - уже совершенно серьезно сказал Колин, - есть чему. И мы оба это понимаем. Нельзя умалять своего поступка. Какова была вероятность того, что ты сможешь найти ее под водой? Ночью? Вот то-то и оно.
 Он подошел к окну и долго смотрел куда-то.
 - Дайана возвращается.
 - Я думаю, ты ей нравишься, - заключил я.
 - Я знаю.
 - Знаешь?
 -Да. Пока ты был в отключке, уже дома, мы тут немного посидели. Она рассказывала про тебя. Про себя. Про свои чувства. Она очень тебя любит.
 - Но...
 - Но ты нет. Это я уже понял. И она тоже. Ты очень хорошо к ней относишься. Но боишься случайно оступиться, случайно приблизиться, чтобы не дать ей надежду. И это видно. Ей, наверняка, очень больно. Она так переживала за тебя вчера...
  Послышались шаги на лестнице и в комнату вошла Дайана.
 - Я снова здесь.
 - Это мы видим.
 Она была запыхавшаяся.
 - Ты бежала? - удивился Колин.
 - Нет, - испуганно отрезала она.
 Конечно, она бежала. Неслась. Дайана четко понимала, что я заинтересовался Джессикой. Теперь наша тоненькая нить могла совсем оборваться.  Глупенькая. Ведь я не видел в Джессике никого, кроме как, может, сестры, которую так быстро потерял. Глупенькая...
 - Я думаю, надо вытаскивать мою сестру с кухни и всем пойти прогуляться. А вам больным, - Колин повернулся ко мне и погрозил указательным пальцем, - это вообще обязательно.
 - Ой-ой! Ты давай, сестру попробуй уговорить.
 - И уговорю!
 Мы спустились вниз. Джессика сидела за столом и смотрела в окно.
 - Красавица, - обратился я к ней, - у нас по расписанию вечерний променад.
 - Да? - растерянно переспросила она.
 Готов дать голову на отсечение,  она даже не расслышала того, что я сказал.
 - Именно. Это все он придумал, - наябедничал я, театрально покосившись в сторону Колина.
 - Ладно.
 Я мельком взглянул в лицо Дайаны. Оно кипело. Наверное, так подействовало слово "красавица", когда я сообщал о наших планах Джессике. Эх, и ведь не мог я подойти и высказать все ей вот так, в лицо... А жаль.
   
    
     11

Улица дышала полной грудью, прохожие улыбались. Мы четверо шли, обсуждая город, жителей, историю.
 - А твой отец, - вдруг сменила тему Джессика, - он ведь не женат?
 - Нет, Джессика. Уже нет. Мама умерла.
 - Ясно.
 Как странно. Обычно на подобный мой ответ люди конфузятся, краснеют и просят прощения.
 - Кстати, - присоединилась Дайана, - сестру Джейсона звали Джессика...
 - Сестру? - Джессика приподняла бровь.
 - У тебя есть сестра? - удивился Колин.
 - Нет. Мать умерла во время родов, а через пару часов и моя маленькая сестренка.
  Все замолчали и сосредоточенно стали созерцать землю под ногами. 
Ия  услышал совсем  малоотчетливо: " Джессика....теперь понятно".
  Вот так молча мы шли до самого центра нашего городка.
 - А пойдемте в бар? Я угощаю.
 - Не думаю, что Джейсону с твоей сестрой можно пить. Тем более твоей сестре, - остановила  его Дайана.
 - Так, ну пить никто вас не заставляет. А вот молочный коктейль, я думаю, очень даже...
 - Чего же мы ждем? - Джессика схватила меня за руку.
  И я снова подумал о том, как ревнует Дайана, как нехорошо это выглядит с моей стороны.
 - Девушки, вы пока присаживайтесь, а мы с Джейсоном пойдем сделаем заказ.
 - Слушай, - когда мы с Колином отдалились от девочек, спросил я, - а сколько Джессике лет?
 - Пятнадцать. Да. Да, точно - Пятнадцать. А что? Ага! я так и знал!
 - Нет, ты не понял. Я сам не знаю, зачем спросил.
 - О! - воскликнул бармен, - уже на ногах!
 - Привет, а что?
 - Как что? Весь город только и говорит о вашем ночном приключении...
 - А, ты об этом. Да, все хорошо. Жив, как видишь.
 - Да уж вижу.
 Мы заказали четыре коктейля и, ожидая их, сидели за стойкой.
 - Слушай, мне так неловко за то, что вам с отцом было невозможно отказать нашим родителям... - Колин немного помолчал, - но сейчас они уехали, и ты можешь спокойно сказать, что это не самый удобный вариант. Джессика в порядке...
 - Почему же? Будем считать, что просто собрались друзья. Вот и Дайана остается.
 - А, кстати, о Дайане. Вот ее папаша.
 Я посмотрел туда, где сидели девчонки. Дайана с мистером Джонсоном немного отошли и что-то выясняли, причем по их лицам было заметно, что ничего приятного.
 После чего Дайана подошла к нам.
 - Я с вами немного посижу и пойду домой, - она была очень расстроена.
 - А почему? - спросил я.
 - Это из-за вчерашнего. Папа переживал и теперь боится повторения.
 - Мы чего это, дураки - опять в воду? - возмутился Колин.
 - Я ему то  же самое сказала. А  он: "Ну не в воду, так еще куда-нибудь"
 - Пф! - гневно усмехнулся Колин.
 - Ну да, это мы, конечно, умеем... - вслух подумал я.
 - И ты туда же! - в голосе Дайаны послышался почти плач.
 - Солнышко, - я взял ее за руку, - не обижайся. Завтра обязательно встретимся. Я обещаю.
 Как одно ласковое слово действовало на Дайану...
 - Конечно, - просияла она, - буду ждать.
 - Ребята! Ваши коктейли.
 Мы забрали коктейли и сели за стол.
 Так, просидев еще где-то час, мы  говорили о погоде,  море и о том, как опасно, оказывается, купаться ночью. Дайана ушла домой.
 - Джессика, - обратился я, - как так получилось? Ты же  вроде, хорошо плыла, уверенно?
 - Да, сестренка, ты же прекрасно плаваешь?
 - Ммм... - она посмотрела на меня и слегка прищурила глаза, - может я хотела, чтобы ты меня спас,  - и рассыпалась смехом.
 Сначала мы с Колином недоуменно переглянулись, но потом тоже засмеялись. Женщины не любят признавать свои слабости. Даже  такие юные.
 - Ребята, - вдруг очень серьезно сказала Джессика, - мне нехорошо. Я, пожалуй, пойду домой. К себе. А вы погуляйте еще.
 - Что такое? - взволнованно спросил Колин.
 - Ничего страшного. Слегка тошнит. Все в порядке.
 - Ты устала, Джессика?
 - Да, немного.
 - Ну, иди, конечно...
 - Тебе ничего не нужно? - спросил напоследок я.
 - Нет-нет! - встрепенулась она. - Я пойду.
 И она осторожно вышла из-за стола и направилась к двери.
 - Что-то странно... - констатировал Колин.
 - Ну... Женщины, - многозначительно произнес я.
 - Да она еще... - я оборвал его.
 - И  все же.
 - Да, ты прав.
 Время клонило землю к признанию победы темноты. Фонари зажигались, люди медленно прогуливались, играла музыка. Ветер был легким, теплым и свежим. Было очень спокойно. Колин и я мерно рассчитывали ногами вымощенные дорожки. Как ни странно, сейчас  нам не встретился ни один из знакомых. И этот факт не мог не радовать.
 - Думаю, - начал Колин, - нам очень повезло, что мы познакомились с тобой и с твоим отцом.
 - Нам?
 - Ну да. Мне, моей сестре и нашим родителям.
 - Надо же...
 - Да, если б не ты, кто бы вытащил Джессику из воды? А если б не Чарли, кто бы за ней присмотрел, пока мы ждали доктора?
 - Да, в этом ты прав. Но, конечно, если б мы не познакомились, возможно... - Колин не дал мне закончить.
 - Возможно, всей бы этой истории вообще не было бы?
 - Да, именно.
 - Ладно, все хорошо, что хорошо кончается.
 - Вполне, - я немного помолчал, - а ты останешься сегодня у нас?
 - Нет, раз Джессика дома, нужно за ней присмотреть.
 - Да. Я что-то совсем...
 - Вот видишь, и тебе нужно отдохнуть.
 Я слегка ухмыльнулся.
 - Я пойду уже, завтра будем у тебя.
 - Хорошо. Надо проведать отца. 
 Мы пожали друг другу руки и разошлись.


   12

 Колин шел домой в легкой  растерянности: сегодня впервые за всю жизнь на него была возложена совсем взрослая ответственность. За дом и сестру. За сестру, которая чуть не погибла из-за его сумасбродства. Сестру, человека, которого не было роднее ему на всей земле. И он ускорил шаг.
 Он немного промерз, выйдя за пределы города, подгоняемый в спину морским ветерком. Руки подрагивали в карманах куртки,  ноги петляли по узенькой дорожке. Но вот, шагах в пятидесяти  их двухэтажный дом, спрятавшийся от жителей  в своем уютном прибрежном одиночестве. В комнате Джессики темно. Может она спит? Так, внизу загорелся свет, и ее тонкая фигура мелькнула в окне. Колин зашел в дом.
 - Джессика?
 Быстрые невесомые шаги взлетели вверх по лестнице. Он поднялся за ними и постучал в ее комнату.
 - Сейчас! - раздалось из-за двери.
 Джессика отворила дверь. Она стояла в брюках и рубашке навыпуск. Щеки еще сохранили холодный румянец улицы, и дыхание почему-то не соответствовало наигранному спокойствию голоса.
 - Ты была не дома? - удивился Колин, входя в комнату.
 На кровати лежала сумочка и пара книжек.  Девичий беспорядок на туалетном столике.
 - Да, я вышла на минуточку прогуляться близ дома.
 - Выглядишь взволнованной...
 - Я просто боялась, что ты расстроишься, будешь ругаться.
 - За что?
 - За то, что я вышла, хотя чувствую себя неважно.
 - А сейчас как?
 - Сейчас все хорошо... Ммм, Колин, почему бы нам не выпить какао или чаю?
 - Хорошая мысль, я немного замерз.
 - Я, - на бегу уже говорила Джессика, - вниз и все приготовлю!
 Она вылетела из комнаты и промчалась по лестнице.
 Колин не торопился за ней. Он прошелся по комнате, выглянул из окна: никого не было. Посмотрел столик: какая-то косметика, пара скляночек и тетрадка. Тетрадка! Наверное, это ее дневник. Он уже потянулся пальцами, чтобы ее открыть, но тут что-то благородное  отдернуло руку. Нет. Нельзя.
 - Колин! - раздалось из кухни.
 - Иду, дорогая.
 И он спустился вниз.
 В кухне стоял ласковый, теплый и сладкий запах какао.
 - Я вчера с мамой готовила печенье. Вот. - Она вытащила какую-то емкость с небольшой горкой коричневого хрустящего теста, - Я положу на стол.
 - Да, спасибо.
 Джессика разлила какао по чашкам и села напротив брата.
 - А что, нравится тебе Джейсон? - спросил вполне непринужденно Колин.
  Джессика приподняла бровь, но сразу же вернулась к спокойному выражению лица.
 - Хороший парень.
 - И все?
 - Пока да.
 - Не понял.
 - Ну, кто знает. У него хороший отец...
 - Ты хочешь сказать, что раз у него хороший отец, то и сам Джейсон должен быть хорошим человеком?
 - Да, конечно, это.
 Она слегка приподняла уголки губ.
 - Вкусно,  - Колин сделал еще один большой глоток и поставил чашку, - я думаю, тебе нужно отдохнуть.
 - Хорошо. Только...
 - Я сам здесь все уберу.
 - Спасибо большое. Спокойной ночи, Колин.
 - Спокойной ночи.
  Он подошел к сестре и поцеловал ее в лоб.
 

   13

  Сегодня я никак не мог уснуть. Всю ночь ворочался с боку на бок. В голове с бешеной скоростью носились мысли. Думал я о  новых друзьях, о себе, о том, как отец изменился. Все шло хорошо: работа была в порядке, в баре меня все также тепло принимали, даже давали, правда,  чисто символическую, плату; с папой мы сблизились, стали больше общаться. Дайана отдалилась от меня из-за ее отца, который запрещал ей гулять вечером, но это  было мне только на руку - я перестал терзаться.
 Все. Я сел на кровать и посмотрел в окно: светало. Значит, мне уже не уснуть. Я взял сигареты и спустился вниз. Сварив на кухне кофе,  совсем забыл, что шел курить и сел в гостиной. На столе снова лежала забытая папой  тетрадка в кожаном переплете. Я поставил чашку на стол и взял тетрадь в руки. Перелистнув с того места, где читал в прошлый раз, я нашел новую запись:

  " Джессика. Как вышло, что снова? Да, конечно, только имя. Имя довольно распространенное. Но все же? Помню, как держал мою малышку, помню ее крохотные ручки. Теперь, смотря на Джессику, я невольно вспоминаю это,  и приступы невозможной нежности переполняют внутренности. Она такая же маленькая, такая же беззащитная, особенно, когда ее с Джейсоном принесли домой. Как я боялся, что и она уйдет. Но какое мне дело? Черт.  Неужели снова?
 Незадолго до рождения моей дочки я написал стихотворение, а мама должна была придумать мелодию , и у нас получилась бы  колыбельная. Но она не успела... Вчера среди старых записей и фотографий я нашел слова.

   Малышка, ты увидишь сегодня самый сладкий из снов.
Ты распустишь волосы, и ветер тронет твои черты.
И я буду готов
Держать тебя, не касаясь рукой.
И я буду любить тебя, пока позволяешь ты.
Белый тюльпан. Первая капля росы.
Холодное небо то, что прячет солнечный  свет.
Ночь, застывшая на ресницах твоих,
Греет детские плечи, охраняя девичий смех.
Легкая дрожь пробегает, когда я вижу тебя.
Улыбки любые фальшивы, кроме твоей одной.
Спой, твой голос   звезды ласкает в далеких краях.
А сейчас засыпай. Никто не разрушит ночной покой.

Жаль, я не знаю  мелодии. Хотя, кому ее мне петь?"

 Здесь записи прекращались. Я снова перечитал заметку. Как-то все это не было похоже на моего отца. Какие, к черту, стихи? Хотя, знал ли я его? Нет, наверное, не знал. Я закрыл тетрадь и аккуратно положил ее на прежнее место, взял в руки поостывший кофе и вышел на улицу. Роса лежала на траве, и я вспомнил: "Белый тюльпан. Первая капля росы". Черт! Эти слова не выходили из головы. Я сел на ступеньку и чиркнул спичкой, ветер сдул маленький язычок пламени с деревяшки. Я чиркнул снова и все повторилось. Я бросил это дело и просто сидел, прижимая к коленям чашку. Как мне хотелось придумать мелодию к этим словам, чтобы можно было  напеть. Но где бы я взял ее? Я перебирал в памяти все незамысловатые песенки и забирал у них музыку, но ничего не подходило.
 -Ты рано сегодня, - раздался у меня за спиной махровый голос отца.
 Я повернулся.
 - Не спалось.
 - Вижу. Вид у тебя усталый.
 Он сел рядом.
 - Как провел вчерашний вечер?
 - Да, как обычно. Играл после работы в баре.
 - Не надоело тебе?
 - Пока нет. Да и публика меня любит.
 - Прямо-таки и любит? - он улыбнулся и посмотрел на меня.
 - Я надеюсь. Колин с Джессикой часто приходят.
 - Джессика тоже играет?
 - Нет. Но умеет.
 - Я знаю.
 - Откуда? - я посмотрел на отца.
 Он смутился и немного отодвинулся.
 - Да так, как-то слышал. В смысле, она говорила.
 - Ясно.
 Честно, мне не хотелось вдаваться в подробности и досконально изучать все об их знакомстве. В конце концов, никто не запрещал им иногда перекидываться парой предложений при случайной встрече. Парой. При встрече. Но не больше. Это я понимал.
 - Пап, я в дом. Если я усну, разбудишь?
 - Да, конечно.
 Я переступил порог, но остановился.
 - Пап?
 - Да, - не оборачиваясь, ответил он.
 Я молчал. И отец обернулся, смерил меня своим тяжелым взглядом.
 - Что, Джейсон?
 Я нервно покачал головой.
 - Ничего.
 И быстро ушел в дом.
 Зачем я к нему обратился, спросите вы? Наверное, я проверял, помнит ли он еще мое имя. Глупо, право. Знаю.

 
   14
 
 Сегодня выдался не самый легкий день на лесопилке. Привезли новую партию леса. И все бы терпимо, не упади мне на ногу увесистое бревно. Нет, все обошлось и нога цела, но настроение было испорчено. Я посидел еще немного на работе, но за неимением дела, не травмирующего мою и так уже больную ногу, отправился в бар.
 День еще светлел, хотя время шло к вечеру, но в баре было темно и как-то жутковато.
 - Э, брат, - протянул мне руку Сэм, - сегодня концерт отменяется.
 - Добрый день, Сэм. А почему?
 - Света нет, как видишь. Мы пытаемся что-то придумать, но что-то вышло с проводкой,  и на ее починку нужно немало времени.
 - Бар вообще не будет работать?
 - Ну, думаю, будет, но не долго. Каких-нибудь свечек найдем, поставим на столики. А вот тебе света будет мало.
 - Но я могу...
 - Нет, не можешь. Не порти зрение. Ты еще молод,  и столько красивых девушек вокруг. Смотри в оба! - он похлопал меня по плечу. - До свидания,  Джейсон, и передавай Чарли привет.
 - Конечно, до свидания.
 Что ж, будем считать все происшедшее сегодня приятным поводом к незапланированному отдыху. Нога еще немного болела, и я решил просто пойти домой и лечь спать.
 Погруженный в свои думы и потягивание дыма я и не заметил, как оказался около своего дома. В окнах горел свет. Значит, отец уже был дома.
 - Пап, - крикнул я.
 Никто не отвечал, потом послышался какой-то шум, и я услышал голос отца.
 - Да, Джейсон, - донеслось из кухни.
 Я вошел. Пахло какао.
 - Ты рано. Как твоя нога? - папа явно был взволнован, щеки его прямо-таки пылали.
 - Да, в баре нет света. А нога - нормально, - я внимательно осмотрел отца и кухню, щуря глаза, - да, кстати, тебе привет от... О! у нас кто-то был в гостях? - я указал на две чашки, стоящие в раковине.
 - Нет! С чего... а, нет-нет, просто я забыл помыть, а потом пришел. А теперь вот ты... - Он явно сбивался и путался.
 - Пап, тебе нечего скрывать, - начал я.
 - Конечно. С чего бы. И от кого, говоришь, привет?
 Что-то хлопнуло.
 - Ты слышал? - испугался я.
 - Нет. Или ветер. Ну?
 Я сел, что-то было не так. Но я не знал что, поэтому продолжил.
 - От Сэма. Ты его давно видел?
 - Дня три назад в "Лавке Уокера".
 - Ясно. Просто я смотрю, ты почти не выходишь.
 - Ну почему? Я сильно устаю.
 - Ладно. Знаешь, я пойду прилягу - нога жутко болит.
  - Хорошо. Я приготовлю тебе чай и принесу.
 Повернулся я в сильном удивлении, но ничего не возразил.
 - Если тебе не трудно, пап.
 Ответа не последовало, и я отправился к себе.
 Доковыляв до кровати, я быстро разделся и залез в холодную постель. Простыня, подушка и одеяло сразу приняли мое тепло и теперь помогали его сохранить. Глаза закрывались, но я все еще вполне трезво и бодро воспринимал действительность. Нога ныла. Но мне не представлялось возможным даже пошевелиться, чтобы не расстроить тот маленький уютный мирок, который меня окружал.
 Сквозь наступающую пелену сна я слышал,  как тихо зашел в комнату отец и поставил чашку на тумбочку.
 - Пап...
 - Болит?
 - Нога? Да.
 Папа сел на кровать и легко извлек больную конечность из-под одеяла. Все тело на секунду охватил холодок.
 - Я, пожалуй, мазью... - начал он.
 - Не стоит.
 Конечно, я знал, что он меня не спрашивал. Папа достал из кармана маленькую скляночку, и я почувствовал в воздухе застывший запах ментола и еще каких-то трав. Он натер больную ногу и уложил обратно под одеяло. Кожу приятно морозило и покалывало. Я взял в руки чашку и сделал пару глотков. Папа не пожалел молока. Поставив чашку обратно, я устроился на подушке.
 - Спасибо, пап.
 Он провел своей большой шершавой и сухой ладонью по моему лбу, остановился на мгновение, потом  резко отдернул и вышел. Я провалился в сон.


   15

  Мне приснился странный сон: папа сидел в гостиной в своем кресле, а я лежал на полу, вокруг были свечи и старые фотографии. Я пел папе его колыбельную, мой голос дрожал, зато я точно знал мелодию. Вдруг папа встал с дивана и заговорил голосом Джессики: "Джейсон,  Джейсон..."
 - Джейсон! - за плечо меня теребила чья-то рука, - Джейсон!
 Я открыл глаза: перед моим лицом было лицо Джессики, а сзади Колин, папа и Доктор Моррис.
 Мне было очень жарко, проведя языком по высохшим губам, я явственно чувствовал соленый привкус, глаза ссадило, а за ушами жутко чесалось. Я скинул одеяло до пояса. Грудь покраснела и блестела потом. Вдруг я вспомнил, что рядом стоит Джессика и, боясь ее напугать, я снова натянул одеяло, но она и не подумала испугаться, она даже не дернулась, а внимательно смотрела на меня.
 - Как ты себя чувствуешь, Джейсон? - Доктор Моррис подошел ко мне.
 - Не знаю.
 На этот раз обошлось без язвительных шуточек Колина.
 - Хм, странный случай. Может он съел вчера что-нибудь испорченное? - обратился доктор к моему отцу.
 - Нет. Не знаю, впрочем. При мне он только чай  пил. Но я сам его пил и, как видите, здоров.
 - Так... Надо бы... Джессика!
 - Да.
 - Сделай нам, пожалуйста, чаю?
 - Чаю?
 - Чайник на плите, вода в кране, заварка в верхнем правом углу шкафа, - проинструктировал отец.
 - Хорошо, - согласилась она без особого энтузиазма.
 Джессика вышла и тихо  прикрыла за собой дверь. Раздались легкие шаги  по лестнице и постепенно стихли.
 - Джейсон, скинь, пожалуйста, одеяло, - попросил Доктор.
 Я скинул. Тело было не бледным, а розовым, и  моя больная нога до самого колена пылала красным цветом, покрывшись странным узором из мелких бордовых крапинок.
 - Что у тебя с ногой? - поинтересовался Доктор Моррис.
 - Бревно вчера упало.
 - От бревна не высыпает!
 - Мистер Моррис, это, наверное, моя вина.
 - В смысле? Чарли?
 - Я вчера смазал сыну ушиб.
 С-Ы-Н-У!  он так сказал. Отец впервые за долгое время назвал меня сыном. Какая, к чертям, сыпь? Нет, из головы вылетело абсолютно все.
 - Можно мне мазь? - попросил отца мистер Моррис.
 И они удалились. Остались только я и  Колин.
 - Подожди, я тебя слегка прикрою.
 - Не...
 - Знаю, тебе жарко, но на улице пятнадцать градусов, а окно открыто.
 Колин укрыл меня, не трогая больную ногу.
 Дверь открылась, и вошел мистер Моррис.
 - Что ж, все ясно. У тебя  просто аллергия. Но сегодня все-таки придется полежать.
 - А...
 - Да, Чарли все объяснит на лесопилке, а завтра все равно ведь выходной. Ладно, выздоравливай!
 И  Доктор Моррис вышел из моей комнаты.
 - Да, друг... - Колин слегка помолчал, но потом с энтузиазмом добавил, - И нежный ты!
 - И ничего я не нежный!
 Я в шутку обиделся, но Колин прекрасно все понял.
 - Ладно, больной, слезай, пошли пить чай... И не забудь одеть брюки, у меня все-таки сестра, - он заговорчески улыбнулся и помчался вниз по лестнице.
 Меня еще шатало, а в горле пересохло. Я отыскал чистые джинсы и майку, одел рабочие ботинки и медленно спустился вниз.
 У входа стоял папа и Джессика.
 - Джейсон, - начал отец, - я пойду на работу.
 - А я домой, - подхватила Джессика.
 - Ладно, - пожал плечами я, - идите.
 - Что там случилось? – высунулся в дверь Колин.
 - Ничего особенного, братик, просто я пошла домой. Думаю, вы без меня управитесь?
 - Это я не знаю... - ответил Колин.
 - Если что, я поблизости.
 - До свидания, ребята, - попрощался отец.
 - До свидания, мистер Миллер!
 - До свидания, пап.
 Папа и Джессика ушли, а я и Колин отправились на кухню.
 - Мне почему-то кажется, - вдруг произнес Колин, - что Джессика пошла не домой.
 - Почему ты так решил? - удивился я.
 - Ну, взгляни.
 Колин позвал меня к окну. В  окне было видно, что мой отец и Джессика идут в сторону лесопилки.
 - Ну и чего? До вашего дома можно дойти в обход, - предположил я.
 - Но Джессика не из тех, кто любит лишний раз погулять по окрестностям...
 - Может у нее сегодня меланхоличное  настроение... А может...
 - Что? Что может?! - заволновался Колин.
 - Может  у нее тайное свидание?
 - Свидание? С кем?!
 - Да не нужно так волноваться, девушка молодая, красивая.
 - Вот именно! - кипел Колин, - Вот именно! Так, я пойду и верну ее, отведу домой, прослежу, я...
 - Угомонись! - вдруг, удивив сам себя, прогромыхал я.
  Колин от неожиданности сел на табуретку и уставился на меня.
 - Все?  - спросил я.
 - Все. Да, ты прав, просто...
 - Просто ты любишь свою сестру и заботишься о ней.
 - Да.
 - Это понятно. Но она уже взрослая девочка. Успокойся. Если ей нужна будет твоя помощь, она обязательно обратится.
 - Да. Конечно.
 Я налил нам чай и достал печенье. Пробыв у меня еще где-то час, Колин засобирался домой.
 - Так, Колин, мы  же говорили с тобой.
 - Нет, это не из-за Джессики. Просто я устал.
 - Ложись в гостиной.
 - Не могу.
 - Колин, если она дома, ты только зря потревожишь ее, заставишь усомниться в твоем доверии. А если ее нет, ты просто расстроишься сам и ничего не изменишь.
 - Но! Хотя, ты прав. Тогда давай просто прогуляемся?
 - Хорошо, но позже, идет?
 Мы услышали звук открывающейся двери.
 - Мистер Миллер? - предположил Колин.
 - Нет, слишком рано.
 - Эйей! - это был голос Дайаны.
  Мы переглянулись.
 - Есть кто дома? - теперь это был голос Джессики.
 -Говорили тебе! - торжествовал я.
 - Идем.
 Мы вышли к дверям.
 - Я думала, все вымерли, - начала Дайана, - Джессика мне уже рассказала, - она подошла ко мне и поцеловала в щеку. - Как ты?
 - Я хорошо, спасибо, Дайана. А как твой отец, все свирепствует?
 - Уже нет, он даже разрешил сегодня мне остаться на ночь у Джессики, - просияла она.
 - У Джессики? - хором переспросили мы с Колином.
 - Да, - встряла Джессика, - и не надо удивляться.
 - Так, где вы встретились с Джессикой? - опомнился Колин.
 - Ммм, около лесопилки. Да, вроде там.
 - Джессика, дорогая моя, что ты там ДЕЛАЛА? - вышел на крещендо Колин.
 - Я провожала мистера Миллера. Мне же по пути.
 - Но дом в другой стороне!
 - А это как идти, - оправдывала Джессику Дайана.
 - Дайана, не лезь не в свое дело.
 Я взял ее за руку и увел в кухню.
 - Пойдем, я сделаю тебе чай.
 - Спасибо. Признаться, я так за тебя переживала...
 - Не стоит, на мне, как на собаке, - отшутился я.
 - Слушай, Джейсон, может...
 - Пусть они сами разбираются.
 - Нет, я не о том.
 - А о чем?
 - Я поговорю с Джессикой и попрошу, чтобы ты остался у них, думаю, она не будет против.
 - А что, можно. Тем более, что Колин на взводе…
 - Отлично!
 - Можно мне тоже чаю? - в кухню зашла Джессика.
 - А что, - появился  Колин, - прогулка тебя мало согрела?
 - Колин, прекрати, это глупо, - я встал на защиту Джессики.
 - Конечно! Колин всегда говорит только глупости! А вы все такие умные...
 Джессика подошла к нему и обняла.
 - Братик, я тебя очень люблю и уверяю тебя, не стоит беспокоиться.
 - Вот именно, - подхватил я и похлопал его по плечу.
 Сейчас я взглянул в лицо Дайаны, оно было беспокойно, натянутая улыбка совсем не шла  ее тонким чертам.
 - Я налью чай.


  16

 
 Уже вечерело, и мы вчетвером засобирались к Митчеллам. Папа должен был вернуться с минуты на минуту, и я хотел его дождаться.
 - Джейсон!!! - сотрясал стены Колин, - Мы когда-нибудь уйдем отсюда?
 Дверь открылась, и в ней стоял папа, которого держал Сэм.
 - Что с ним? - Джессика подбежала к ним.
 - Ничего особенного, просто кое-кто перебрал  виски, - ответил Сэм, - Ребята, помогите мне его погрузить на диван.
 Мы с Колином взяли отца под руки и уложили в гостиной.
 - Как так вышло, он же совсем не пьет? - удивился я.
 - Ну, не пьет-не пьет, а тут раз - и запил.
 - Не смешно, - строго отрезал Колин.
 - Это точно. Смешного мало. - Оправдывался Сэм, - Ладно, ребята, я пойду. Меня дома ждут.
 - Спасибо! - крикнул ему вслед я.
 - Ну, и что будем делать? - Обратилась к нам Дайана.
 - Не знаю, но пока мы, а лучше просто я, останусь здесь.
 - Нет! Мы все останемся, - запротестовала Джессика.
 - Надо ему сделать кофе или... я не знаю! - Колин грохнулся в кресло, - Не знаю...
 - Ладно, - скомандовала Джессика, - Колин, принеси какой-нибудь тазик.
 - Зачем? Стирать?
 - Да, носки твои! Нет, конечно. И вообще, не спрашивай, а делай. Дайана, сделай кофе и принеси с лимоном. Джейсон, хммм, принеси подушку и одеяло.
 - А ты? - спросил на ходу я.
 - А я пока побуду здесь, вдруг что...
  Мы все разбежались по поручениям. Через минут десять таз стоял рядом с диваном, отец был укрыт и пил воду с лимоном.
 - Мистер Миллер, сейчас будет кофе, - прошептала Дайана.
 - Хорошая девочка, - тихо отозвался отец куда-то в сторону.
  Я взглянул на Дайану, легкая улыбка на секунду осветила ее личико.
 Мы пробыли рядом с отцом еще минут сорок, и тогда он уже почти совсем пришел в себя.
 - Пап, мы хотели отправиться на ночь к ребятам, но если...
 - Не-нет, идите, конечно. Все хорошо, - успокоил меня отец.
 - Точно?
 - Конечно, Джейсон.
 - Хорошо.
 Я подошел к нему и присел на корточки. Каким сейчас тусклым и старым казалось мне это лицо. Какими безжизненными глаза. Мне было искренне жаль его.
 Мы вышли из комнаты. Я хотел погасить свет, но обернулся. Около отца стояла Джессика. Она сделала шаг, но тотчас отпрянула и пошла к выходу. Она одарила меня  очень странным взглядом и зашагала вслед за всеми. Я постоял еще с полминуты, погасил свет и, схватив с вешалки папину куртку, тоже вышел.
 Уже было темно. Чем дальше мы удалялись от домов, тем меньше было освещения. Стоял ночной холод, и наши лица ореолом сопровождал пар. Мы молчали, каждый погруженный в свои мысли. Мои руки вконец замерзли, и я положил их в карманы. Что-то зашуршало между пальцев. Я вытащил правую руку и посмотрел на то, что находилось в кармане. Какой-то клочок бумаги. Я остановился, чтобы прочитать - тканевой атипизм. И подпись Доктора Морриса. Что? Нет, только не это. Не может быть, только не у него!
  - Что такое? - повернулась и крикнула мне Дайана, когда я совсем отстал он них.
 - Нет, все в порядке. В глаз что-то попало.
 - Давай посмотрю.
 - Нет-нет, все прошло.
 И я ускорил шаг, чтобы догнать ребят.

  17

  Минут через пятнадцать мы дошли до дома Митчеллов. Уже совсем стемнело, и дом казался почти брошенным.
 - Жутковато, - произнес Колин.
 - Сейчас зажжем свет,  и все снова будет в порядке.
  Мы вошли в дом. Джессика включила в холле свет.
 - Так лучше, - улыбнулся я.
 - И чем мы будем заниматься, вы же не собираетесь спать? - поинтересовался Колин.
 - Можно зажечь камин, - предложила Джессика.
 - Ага, а дальше?
 - А дальше мы с Дайаной сварим, например, кофе.
 - Хорошо, а мы с Джейсоном займемся камином.
  Девушки ушли на кухню, мы с Колином пошли в гостиную.
 - Джейсон, - обратился ко мне Колин, - хочешь посмотреть фотографии?
 - Давай.
 Колин полез в шкаф и долго что-то искал, потом вытащил какой-то большой прямоугольный предмет и сел на пол рядом со мной.
 - Вот, открывай.
 Я взял в руки тяжелый альбом.
 - Это мама.
 - Ух ты! такая красавица.
 - Да, она тут где-то ровесница Джессики. А вот папа.
 - Значит, они давно вместе?
 - Нет, не то чтобы. Они, скорее, давно знакомы.
 - А вот я, - он перелистнул старицу, - мне тут пять.
 - Ха! такой чудной!
 - Ой-ой, как смешно. Ты тоже таким был.
 - Ну, не обижайся, конечно, был.
 - А Джессика?
 - Сейчас найдем.
 - Все развлекаетесь? - это был голос Джессики.
 - Да, фотографии смотрим. А вот, кстати, и Джессика, - нашел наконец фотографию Колин.
 - Ух ты, я тоже хочу взглянуть, - она подошла к нам.
 - Сестренка, ты уже тысячу раз видела эти фотографии.
 - Ну и что?!
 - Ребята! - из кухни донесся почти боевой клич  Дайаны.
 - Пойдем, - взяла меня за руку Джессика.
 - А я? - обиделся Колин.
 - И ты, - Джессика протянула брату вторую руку.
 Мы вошли в кухню. Стены были обиты деревом, окна блестели и казались прозрачными. Стол тяжелый, также сделанный  из дерева, занимал почти половину комнаты и, казалось, его невозможно сдвинуть.
 - Вы камин-то разожгли? - поинтересовалась Дайана.
 - Ой, забыли совсем, - виновато ответил я.
 - Конечно! А вот мы не забыли, - Джессика подняла бровь и поставила на стол кофе.
 - Ладно, успеем еще.
 - Если не уснете, - рассмеялась Дайана.
 - И не надейтесь!
 Вечер протекал очень тихо и незаметно. Мы с Колином разожгли камин, и все четверо перебрались в гостиную. Огонь потрескивал, заключая в смертельные объятия дрова, горела всего одна лампа, плед согревал плечи. Все, казалось, наполнено умиротворением. Я засунул руки под плед и вдруг снова  почувствовал шелест бумаги между пальцев. Черт! Конечно, ничего там не было, но… Может, стоило пойти домой, к отцу? Ведь теперь я все знаю. Мне стало страшно.
 - Джейсон, - Джессика положила мне руку на плечо, - что с тобой? Ты дрожишь.
 - А, все в порядке.
 - Точно? Может тебе лечь?
 - Нет-нет, - я посмотрел на нее ласковым взглядом, - все, правда, хорошо.
 Джессика убрала руку.
 - А ты, Дайана, не хочешь спать?
 - Нет. - Как-то необычайно резко ответила она.
 - Успокойся, все хорошо.
 - Да, я знаю, - и Дайана отвернулась от нас.
 - Колин подошел к ней и сел напротив. Что-то сказал  на ушко и улыбнулся. Мы с  Джессикой переглянулись.
 - Я покажу Дайане ее комнату.
 - Нет, - Джессика встала, - нам с Дайаной нужно о многом поговорить. Мы останемся здесь.
 - В гостиной? - Дайана смерила ее недоумевающим взглядом.
 - Да. А вы ребята можете идти.
 - Ладно, Колин, у них тут какие-то секреты. Пойдем.
 - Пошли.
 И мы поднялись наверх в комнату Колина.
  - Проходи, Джейсон, садись. Я тебе кое-что покажу, - Колин заговорчески на меня посмотрел и залез под кровать.
 Я сел на стул и наблюдал за тем, как Колин что-то усердно ищет под кроватью.
 - Вот, нашел!  - Колин вылез, держа в руке большое ружье.
 - Ого! Откуда у тебя эта штука и зачем? - испугался я.
 - Это ружье осталось от деда. Я его забрал себе.
 - И зачем?
 - Если хоть кто-нибудь сделает моей сестре что-то плохое - он пожалеет, что родился.
 - Ха! Мститель, - усмехнулся я, но на всякий случай встал со стула.
 - И буду, если потребуется, - Колин потряс ружьем.
 - Эй! Пока можешь спокойно его убрать. Да-да!
 - Ладно.
 Колин снова полез под кровать.
 - Ты хоть стрелять-то из него умеешь
 - Если честно, то не очень.
 - И как же ты будешь защищать честь сестры?
 - Не знаю. Я об этом не думал, - Колин растерянно плюхнулся на кровать.
 - Ладно, не переживай. Хочешь, утром потренируемся?- предложил я.
 - Конечно! - Колин подпрыгнул, - А ты умеешь? - вдруг очень озабоченно осведомился он.
 - Ну, конечно не так хорошо, как бы хотелось, но, думаю, лучше многих.
 - Отлично! - Он немного помолчал, - а теперь расскажи мне о своем отце.
 - Об отце? - удивился я.
 - Да, мне кажется, они с Джессикой сдружились.
 - И ты переживаешь? - напрягся я.
 - Нет! Нет, что ты! Просто... я не знаю, ты так мало рассказываешь, а потом выясняется, что ты музыкант, что стреляешь из ружья...
 - А, ты об этом... Ну, он, правда, хороший человек, только несчастный.
 - Несчастный?
 - Да, ему непросто. Мы почти не разговариваем. У каждого из нас своя собственная жизнь.
 - Я понимаю, это неприлично, но расскажи мне про свою маму, ладно? Хотя, если ты откажешь, я пойму.
 Я молчал где-то с минуту, но потом решился.
 - Она была самым добрым человеком. Она много читала и рассказывала мне всякие истории. Она читала мне рассказы о любви и  войне. Мы сидели на пляже, она пела. А еще рассказывала про отца. Когда они познакомились с отцом, ей было 15. Папа был двадцатилетним рослым и очень красивым парнем (здесь она всегда краснела). Он дарил ей цветы, и они  гуляли с ней до самого утра. Мама говорила, что  он пел ей песни и сочинял стихи, что  отец никогда не поднимал на нее руки и не повышал голоса. Да я и сам никогда этого не замечал.  В день, когда маме исполнилось восемнадцать, отец собрал всех парней в городе. Всю ночь они собирали. Утром мама выглянула в окно, а под ним стояла целая толпа парней с букетами и отец посередине. Отец спел ей песню и прокричал "я люблю тебя", а потом  попросил маминой руки. Я очень любил эту историю. Вот таким был мой  отец. А потом мамы не стало.
 - Прости, Джейсон...
 - Нет, все уже в прошлом. Почти.
 - А расскажи про сестру.
 - Мама умерла во время родов. Доктор опаздывал из-за плохой погоды или из-за того, что много выпил. Мама родила на две недели раньше положенного срока.
 - А дальше? - просил Колин, не отрывая от меня взгляд.
 - А дальше, когда пришел доктор, меня закрыли наверху. Это воспоминание до сих пор меня преследует: как я сползаю по запертой двери, уже не что-либо сделать. Как я слышу мамин крик. Еще. И вдруг все стихает. Слышу другой крик. Ребенка. Я разбегаюсь и влетаю в дверь. Лечу вниз по ступенькам. И вижу, как отец закрывает глаза маме. Он берет меня за руку и отводит в кабинет. Там лежит крохотный человечек. "Джессика", говорит он мне. "Ее  зовут Джессика". А спустя пару часов и Джессика умерла.
 - Ты так удивился тогда, на пляже, когда мы впервые заговорили.
 - Еще бы!
 - Теперь я понял. Прости меня, наверное, я потревожил... - я его прервал.
 - Старую рану? Боже, почему все  так однообразны? Ведь, если ты знаешь, что будет больно, зачем лезть? А извиняться после за свое любопытство? - я и не заметил, как носился по комнате, размахивая руками и брызжа слюной, - Зачем? Ради потехи?
 - Джейсон, Джейсон! - Колин схватил меня за руки и повалил  на кровать, - Успокойся! Я прошу тебя! Я сейчас  спущусь вниз и принесу тебе воды, а ты успокойся. Не кричи, ты разбудишь девчонок. Ладно? - он постепенно понижал голос.
 - Да, - я выдохнул, - прости, пожалуйста, - я обмяк и расслабил руки.
 - Так-то лучше, - он осторожно и медленно отпустил меня и, оглядываясь, вышел из комнаты.
 Я лег на кровать и выпучил глаза в пустоту, в  потолок. Черт. Будто сон наяву. Черт. Зачем он вообще спросил? Джессика, отец. И правда, они сдружились. Это видно.
 Я услышал стук шагов, несущихся по лестнице. Колин вбежал, сверкая глазами.
 - Джессика! Джессика!
 - Что? Что случилось, - вскочил я.
 - Ее нет!
 - Как нет? Они же спят.
 - Вот именно! Дайана спит, а Джессики нет! - Колин кинулся под кровать.
 - Колин! Прекрати панику, может она просто вышла.
 - Куда? - Он яростно глянул.
 - Куда? Да по каким-нибудь своим делам...
 - Какие могут быть "дела" у пятнадцатилетней девочки ночью?
 Колин достал ружье и вылетел из комнаты, уже на бегу он крикнул мне.
 - Ты идешь? Или я один!
 - Иду! - нехотя, но делая вид, что бодро ответил я.
 Мы спустились вниз. В гостиной мирно спала Дайана, но разложенная для Джессики постель была пуста. Я прошел в кухню - тоже пусто. Колин вернулся из ванной - тот же результат.
 - Пойдем.
 - Куда? - поинтересовался я.
 - Посмотрим около дома.
 - Может, я пока пойду на пляж?
 - Хорошо.
 Мы разошлись. Но нет, я пошел не на пляж. Я отправился домой. Вы спросите, зачем? Разве не ясно - она там.  Я был уверен. И сейчас я просто бежал домой. Ветки били меня по лицу (я выбрал короткий путь через небольшой парк). На щеке выступила кровь. Видимо, одна из веток серьезно зацепила меня. Но разве важно это было?  Я вижу свой дом. Свет. Вбегаю внутрь.
 Я затаил дыхание. Кровь беспощадно пульсирует в висках. Мысли перемешались. Звук фортепиано. Но папа не умеет играть. Обрывок фразы.
 - ... тебе лучше?
 Это голос Джессики.
 - ... да.
 Папа.
 Я вхожу в гостиную.
 Немая сцена. Две пары глаз, окутанные легким туманом счастья и умиротворения,  смотрят на меня. Мне хочется убежать, спрятаться, провалиться.
 - Джессика, - начинаю дрожащим голосом я, - Какого черта, отец!
Я кинул взгляд на отца. Такая беспомощность в его глазах. Краска залила  щеки.
 - Да, - подхватывает он, - уже поздно.
 Джессика встает, закрывает крышку инструмента. Отец тоже встает, но я останавливаю его.
 - Нет уж, пап! Тебе лучше остаться.
 Он не отвечает и садится обратно в кресло.
 Выходя, я снимаю папину куртку и вешаю обратно. Как будто и не брал вовсе.
 - Твой брат в бешенстве, - начинаю я.
 Она молчит.
 - Я скажу, что встретил тебя на пляже.
Останавливаюсь, хватаю Джессику за плечи и трясу.
 - Какого черта?!
 - Прости, Джейсон.
 - Прости? Это все, что ты мне скажешь?
 - Да.
 - Я скажу Колину.
 - Нет! - вдруг бросается она ко мне, - пожалуйста! Он убьет!
 -  Кого? Не убьет.
 - Прошу!
 - Он сообщит родителям, и ты уедешь отсюда, пока все еще не зашло слишком далеко.
 - Пожалуйста!
 Я беру ее за руку и тащу за собой. Мы уже рядом с домом Митчеллов.
 - Джейсон! – вдруг Колин появляется перед нами, - Какого черта, Джессика?
 - Я просто гуляла.
 - Гуляла? – брат почти втолкнул сестру в дом.
 - Колин, - начинаю я, - она была на пляже и шла домой.
 - Да мне плевать!
 - Что такое? - проснулась Дайана.
 - Ничего, - разом отвечаем мы с Колином.
 - Джессика, еще одна такая выходка, и ты сейчас же уедешь к родителям!
 - Прости, Колин.
 - А теперь иди спать, - секунд двадцать Колин молчит, - и не, дай Бог, тебя не будет в постели, когда я спущусь проверить.
 - Я буду.
 - Пойдем, - обращаюсь я к Колину.
 Он ничего не отвечает, но идет со мной.
 Мы заходим в комнату Колина. Я включаю свет.
 - Убери ружье, - обращаюсь к нему.
 - Нет.
 - Почему?
 - К кому-то она ходит. И когда я узнаю к кому, я убью этого подонка!
 - Не глупи, Колин.
 - Ты что же, заодно с ней? - Колин бросает на меня хищный взгляд, - Сначала я думал, что это с тобой она тайно встречается, но теперь я знаю, что это не ты...
 - И ты был бы готов меня убить?
 - Не знаю...
  Именно сейчас Колин был похож на мальчишку, который совершенно запутался. Несмотря на университет и жизнь в большом городе, он не смог стать старше, ему было страшно. Он, по сути, не умел ничего. Мне было искренне жаль его. Я сел рядом и положил руку ему на плечо. Он же  уткнулся мне в грудь и заплакал.
 - Джейсон, - всхлипывая, обратился ко мне Колин, - спасибо тебе.
 - Тихо-тихо, успокойся, все в порядке.
 -  Ты знаешь, спустись вниз, проверь.
 - Хорошо.
 Я вышел и отправился в гостиную. Джессика стояла у окна.
 - Ты чего не спишь? - прошептал я.
 - Думаю.
 - Пойдем на кухню.
 Мы сели за стол.
 - Я включу свет, - предложил я.
 - Нет, не нужно. Так спокойнее.
 - Ну, рассказывай.
 - Джейсон, я, кажется, люблю Чарли.
 - Перестань. Этого быть не может.
 - Но это так.
 - Тебе лучше уехать.
 - Нет!
 - Тихо.
 - Что?! - в кухню ворвался Колин, - Кого ты любишь?
 Он подлетел к сестре и ударил ее ладонью по лицу.
 Я накинулся на него.
 - Не смей! - крикнул я. - Слышишь!
 - Уйди! - Колин развернулся и ударил меня кулаком в грудь, - я убью и  тебя, подонок!
 Я схватил его и прижал к полу.
 - Сволочь! - Надрывался Колин, - Сволочь!
 - Джессика!  уведи Дайану.
 Джессика выбежала из комнаты. Наша драка с Колином продолжалась.
 - Прекрати! - кричал я.
  Колин вырвался и ударил меня в нос. Кровь хлынула, обжигая губы и подбородок. Я размахнулся, ударил его в лицо, потом ногой в живот. Он упал.
 - Прекрати. - Я подошел  к выключателю и включил свет.
 - Сволочь...
 - Сядь! - скомандовал я, но Колин не тронулся с места. Тогда я силой  поднял его и посадил на стул. К моему удивлению, он не сопротивлялся. - Выпей воды.
 - Пошел к черту.
 Я взял в руки стакан и плеснул водой ему в лицо.
 - Пойдем, надо умыться. Потом поговорим.
 Колин встал, и мы пошли в ванную. Я включил воду и умылся. Колин стоял, прислонившись к дверному косяку.
 - Почему? Я же тебе верил...
 - Я сам не знал, - ответил я и подошел к нему.
 - Не прикасайся! Как ты мог...
 Я толкнул Колина к раковине и наклонил под струю воды.
 - Прошу тебя, успокойся.
После того, как мы умылись, я отвел Колина в его комнату.
 - Я останусь.
 - Как она могла... А твой отец!
 - Прости, Колин. Я поговорю с ним.
 - И что ты скажешь? Ведь она еще...
- Я уверен, что ничего такого не было, Колин...
 Он снова зарыдал.
 - Джейсон, я прошу тебя...
 - Успокойся и ложись спать.
 - Где сейчас Джессика?
 - Я думаю, они у Дайаны.
 - Я должен проверить.
 - Спи. Я уверен. Спи.
 

   18
 
 Было ранее утро. Колин еще спал, а я так и не смог уснуть. Я вышел из дома и сел на ступеньки. Закурил. Так, просидев около получаса, я курил одну сигарету  за одной, промерзнув до мозга костей, и пытался просто понять. Но ничего не складывалось.
 - Джейсон, - за спиной раздался голос Колина, - слава Богу, что ты еще здесь... Как твой нос?
 Только сейчас я вспомнил, что Колин разбил мне его вчера, и он сразу же заныл.
 - Я и забыл. Все в порядке. Ты как?
 - Плохо.
 - Понимаю.
 - Можно мне тоже? - Колин указал на сигарету.
 - Да, конечно.
 Колин взял сигарету и спички, затянулся и закашлялся.
 - Черт! Кх-кх.
 - Может не стоит?
 - Нет. - Он усердно боролся  с кашлем и продолжал курить. - Пойдем к Дайане. Я заберу Джессику домой.
 - Пойдем. Мы встали и отправились к Джонсонам.
 Двери открыл отец Дайаны.
 - Джессика у вас? - спросил Колин.
 - Да, они еще спят.
 - Мне все равно, - Колин прошел внутрь.
 - Пойдем, провожу, - пожал плечами мистер Джонсон.
 Мы зашли в комнату. Девушки мирно спали. Колин приблизился к Джессике и потряс за плечо.
 - Вставай. Собирайся домой.
 - Но...
 - Я тебе что сказал?
 Джессика безропотно встала.
 - Спасибо, мистер Джонсон, - обратилась она к отцу Дайаны.
 - До свидания, ребята.
 Я остался в комнате.
 - Джейсон, - обратился ко мне мистер Джонсон, жестом приглашая в другую комнату, - что произошло? Мне так вчера и не объяснили.
 - Я сам толком не понял.
 - Правда? - он поднял бровь.
 Во взгляде отца Дайаны было недоверие.
 - Джессика сильно поругалась с братом.
 - Я вижу, - он указал на мой разбитый нос.
 - Пустяки.
 - Не думаю. Ладно, ты не хочешь говорить.
 Я промолчал в ответ.
 - Пойдем, - предложил мистер Джонсон, - выпьем кофе.
 Я просидел у Джонсонов около часа, потом проснулась Дайана.
 - Доброе утро, - поздоровался я.
 - Надеюсь... Где Джессика?
 Я подошел к ней, взял за локоть и вывел из кухни.
 - Дайана, не рассказывай пока ничего отцу.
 - Да я и сама ничего не понимаю.
 - Хорошо, так даже лучше.
 - Но...
 - Потом объясню. Ладно, мне пора.
 - Да свидания, мистер Джонсон, - крикнул я.
 - Да свидания, Джейсон.
 - Джейсон! - Дайана кинулась ко мне, - Не ходи ты к ним больше.
 - Не буду, - я улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
 Я пришел домой в странном настроении. Мне вдруг показалось, что вся эта история произошла не со мной. Что если я лягу сейчас спать, то когда проснусь, все окажется сном. Но я не хотел спать. Не мог. Отца дома не было. "Ну и черт с ним!" подумалось мне. На вешалке висела его куртка. Я залез в карман, потом в другой, но бумажка с диагнозом исчезла. Подозревал ли он, что я все знаю? Не уверен. Я прошел в гостиную и что-то начал судорожно искать. Что? Я понял, мне нужен его дневник. Но в гостиной его не было. Тогда я отправился в отцовскую спальню. Постель заправлена, шторы раскрыты, порядок. Я открыл шкафчик в прикроватной тумбочке. Да. Дневник был здесь. Я сел на кровать и открыл его. Появилась только одна короткая запись.
 
     "Скоро. Скоро все закончится. Бедное дитя"

Да, немного информации. А что мне было нужно? Объяснение? Разумные доводы? Оправдание? "Бедное дитя". О ком это он, обо мне? о Джессике?
 Хлопнула дверь. Я быстро вернул дневник на место и выбежал из комнаты. Мне повезло - отец зашел на кухню. Я сел в гостиной.
  - Пап, - позвал я.
  Он вошел в гостиную и долго молча смотрел на меня.
 - Не сейчас, Джейсон, - и отец вышел.
 Я ждал. Спустя минуту он вернулся.
 - Ты был в моей комнате?
 - Нет... - начал я, - Да. Был.
  Отец сел напротив.
 - Пап, я все знаю.
 - Знаешь?
 - Да, про твою болезнь.
 - А, это. Что ж...
 - Пап, я всегда с тобой, но почему Джессика?
 - Джейсон, ты...
 - Только не говори, что я не смогу понять!  Я могу! И гораздо больше, чем ты воображаешь!
 - Хорошо. Она появилась так внезапно, когда я уже был готов попрощаться со всем...
 - А я? Разве я не твой сын? - Я подошел к нему и заплакал.
 - Джейсон,  только сейчас я понял, что очень сильно люблю тебя. – Но никакой любви в его голосе не было.
  - Прости, Джейсон, что так поздно.
 Я ничего не ответил. Я просто рыдал.
 Отец молчал. Я поднял глаза и увидел, как по его небритой щеке лениво сползает слеза. Он резко отвернулся и вышел прочь.
 - Папа... - тихо произнес я, - Папа...


     19

 Прошло две недели. К папе приходил Доктор Моррис. Барабанили дожди. На лесопилке почти не было работы, Джессика не бывала у нас. С Колином мы пару раз встречались на улице, но, перекинувшись простым приветствием, не разговаривали. Дайана заболела, и я был у нее раза три.
 Как-то раз, стоя у окна, я заметил Колина. Он  меня не увидел из-за прикрытых штор и, спустя пару минут, ушел. Так продолжалось почти каждый день.
 Сегодня ко мне пришла Дайана.
 - Выглядишь гораздо лучше, - сказал я.
 - Спасибо. Выздоровела почти.
 Мы сидели в гостиной.
 - Джейсон, мы отдалились.
 - Тебе кажется?
 - Да. Это-то из-за Джессики?
 - С чего ты взяла? Просто отец плохо себя чувствует в последнее время, и я остаюсь дома. С ним.
 - Какой вздор! Ты никогда не был близок с отцом.
 Да как она смела?! Обвинять меня в том, что я не прихожу к ней, и говорить, что отец не достоин моего внимания?
 - Ты сошла с ума, раз так говоришь!
 - Но это так. Все знают.
 - Кто? Кто знает? Я очень, слышишь, очень люблю своего отца!
 - Джейсон, прекрати!
 - Это ты прекрати! Я долго, долго терпел тебя с твоей любовью. Но с меня хватит!
 - С чем? - Она подпрыгнула.
 - А с тем! Это не твое дело! И ты достала меня. Я держался изо всех сил, но теперь с меня достаточно! Оставь меня в покое!
 - Да чтоб ты знал, ты мне совсем не нужен!
 - Не нужен? А твои вечные взгляды, слова и прочее?  Все! Ты думала, я не догадываюсь?
 - Да как ты...
 - Да, Дайана! Да! И не надо делать вид, что ты не при чем. Оставь меня в покое!
 - Да пошел ты к черту, Джейсон! - она размахнулась, чтобы дать мне пощечину, но я схватил ее руку.
 - Ты не смеешь! - Я отбросил ее в кресло и вылетел из комнаты.
 Я бежал. Куда? Не знаю. Но я несся, будто спринтер на соревнованиях. Я убегал от себя, от Дайаны, от отца, Джессики, Колина... Споткнувшись, я рухнул где-то на пляже. И лежал на земле без сил, пытаясь отдышаться.
 "Все будет хорошо"
 Папа? Я точно слышал его голос. Я поднялся и огляделся. Никого не было. Быть может, я сошел с ума?
 "Слушай"
 Опять! Нет, он где-то рядом. Раздвинув кусты, я увидел отца и Джессику, лежавшую рядом с ним на песке.
 Нет! Только не это...
 - Ты сам придумал?
 - Да, послушай:
 Малышка, ты увидишь сегодня самый сладкий из снов.
 Ты распустишь волосы, и ветер тронет твои черты.
 И я буду готов
 Держать тебя, не касаясь рукой.
 И я буду любить тебя, пока позволяешь ты.
 Белый тюльпан. Первая капля росы.
 Холодное небо то, что прячет солнечный  свет.
 Ночь, застывшая на ресницах твоих,
 Греет детские плечи, охраняя девичий смех.
 Легкая дрожь пробегает, когда я вижу тебя.
 Улыбки любые фальшивы, кроме твоей одной.
 Спой, твой голос   звезды ласкает в далеких краях.
 А сейчас засыпай. Никто не разрушит ночной покой.
 
Это были те самые стихи, которые отец написал для моей сестры.  Теперь он читал их другой Джессике. Он нежно смотрел на нее и гладил рукой ее волосы.
 - Они прекрасны, - произнесла Джессика.
 - Я хотел, чтобы они стали колыбельной, но не смог придумать музыку.
 - Хочешь, я помогу тебе?
 - Да.
 Джессика стала напевать какую-то мелодию, а потом повторила ее вместе с первой строчкой папиного стихотворения.
 - Ой, дальше не помню.
- Давай вместе.
 Отец вместе с Джессикой стал напевать.
 - Хочешь, я напишу тебе слова.
 - Нет, я запомню, - она улыбнулась и потянулась к отцу, я зацепился рукавом за ветку.
 - Тихо, - прошептал отец,- что-то шуршит.
 Они прислушались. Но я застыл.
 - Ничего там нет, - успокаивала отца Джессика.
 Я осторожно покинул место наблюдения и вышел на дорогу. В голове моей играла эта незамысловатая мелодия, что напела Джессика. Я увидел Колина.
 - Джейсон, - ускорил шаг Колин, - я не могу найти Джессику, может она на пляже?
 Нет! Только не туда! Он же найдет их.
 - Я только что оттуда. Там никого нет.
 - Ладно, - но через пару секунд, - нет! Ты же с ними заодно! - он бросился в сторону пляжа.
 Я ухватил его за рубашку.
 - Стой! Не сходи с ума. Я говорю правду! Лучше не теряй времени. Хочешь, я пойду с тобой.
 Колин остановился. Молчал. Потом посмотрел на меня, прищурив глаза.
 - Надеюсь, ты говоришь правду, а то! - он погрозил мне кухонным ножом.
 - Колин, ты меня пугаешь!
 - Так и надо! - в его глазах сверкала  ярость.
 - Пойдем, пойдем отсюда.
 Слава Богу, он попался мне не позже, а именно в ту минуту, когда я вышел из укрытия. Я боюсь представить, что было бы,  застань Колин отца и Джессику вместе.
 Обойдя город мы, конечно же, никого не нашли.
 - Они точно были на пляже! - вскипел Колин, - Ты специально солгал мне!
 - Успокойся, Колин, Джессика наверняка уже дома!
 - Но если ты лжешь! - он снова погрозил мне ножом, и я отпрянул.
 - Пойдем, пойдем к тебе и посмотрим. Если ее там нет, вместе отправимся ко мне.
 - Идем!
 Мы вошли в дом Митчеллов. Джессика танцевала в гостиной, напевая ту самую колыбельную.
 - Джессика! - Крикнул Колин.
 Она умолкла и выбежала к нам.
 - Где ты была?
 - Я не в тюрьме, Колин. Привет, Джейсон. Как дела?
 - Нормально, Джессика.
 - Какие, к черту, "как дела"? -  Не унимался  брат, - Где ты была?
 Я посмотрел в лицо Джессики и покачал головой.
 - Я была у фонтана, - она отвела глаза.
 Конечно, Джессика сразу поняла, что это я шуршал в кустах, когда они с отцом пели.
 - Я там был!
 - Значит, ты был либо раньше, либо позже.
 Джессика ушла обратно в гостиную.
 - Я не...- но я оборвал Колина.
 - Пойдем, пойдем в кухню. Тебе надо успокоиться. Прошло много времени. Ей же нужно гулять.
 - Я отправлю ее к родителям, ей там самое место. Проститутка!
 - Да как ты смеешь, - в кухню влетела Джессика, схватила чашку,  и со всего размаху ударила брата по голове.
 Чашка разлетелась, а Колин упал на пол.
  - Колин! - кинулся к нему я, - Колин!
 Джессика выбежала из дома и унеслась в неизвестном направлении.
 - Черт! Колин, - я тряс его изо всех сил.
 По виску Колина стекала кровь. Он не открывал глаз. Я положил два пальца ему на шею - пульс был.
Что же делать? Я вытер салфеткой кровь и отнес его на диван. Потом выбежал из дома и направился к себе.


   
20

 Вдруг я остановился. Нет, я хочу идти домой. Что я там увижу? Отца и Джессику? Нет... Я вернулся на пляж. Дети играли у воды. Я присел и взял в руки раковину, приложил к уху. Кровь в голове или прибой? Я лег. Небо было ясным. Черт! Все это просто не могло происходить на самом деле. Только не со мной. Только не в этой жизни. Руки дрожали. А если бы Джессика убила своего брата, а не просто оглушила? Стало бы мне легче, если бы он умер? Нет, конечно, нет. А сейчас засыпай. Никто не разрушит ночной покой. Пронеслось у меня в голове. Я повиновался и закрыл глаза. Я не знаю, сколько я проспал. Но когда вновь открыл глаза, отчетливо понял, что нужно бежать. Я вскочил и понесся  домой. Снова ветки били меня по лицу, я сшибал людей, оказывающихся у меня на пути, спотыкался и снова бежал.
 Темнело. В домах зажигали свет. Вот и мой дом. Но света в нем нет. Мне навстречу вылетел Колин, бросив ружье.
 - Прости! - крикнул он мне, уносясь все дальше.
 Я вбежал в дом. Тихо.
 - Аааа! - крик Джессики.
 В гостиную.
  На полу сидела Джессика, прижимая к себе моего отца. Из его груди сочилась темная, почти черная кровь.
 НЕТ!
 - Джейсон, - рыдала Джессика, - Джейсон!
 Я кинулся к отцу.
 - Пап! Папа!
 - Джейсон, я люблю тебя.  - Прошептал он.
 - Папа, нет! Подожди, все будет хорошо. Я позову доктора!
 Он улыбнулся. Изо рта вытекла кровь.
  - Чарли! - Джесика уткнулась в шею моему отцу.
 - Джесс...
 - Джессика, - оторвал я ее от отца, - Беги за доктором!
 Она рванула  к выходу.
 - Не надо, - просил отец, но Джессика уже скрылась в дверях.
 - Пап, держись!
 Я вытащил платок и прижал его к ране. Уложив отца на диван, выбежал на улицу.
 Куда теперь? К кому?
  Я побежал к шерифу. И долго барабанил в дверь. Дверь открыла его жена.
 - Джейсон?
 - Скорее! Отец! - я запыхался, мысли спутались, не позволяя собрать ни единого слова,  - Митчеллы! Черт!
 Так ничего  не объяснив, я кинулся прочь. Впереди спешили Джессика и Доктор Моррис.
 - Доктор! Скорее! - я схватил его за рукав, - Пожалуйста!
 И снова бросился бежать. Теперь я  бежал к Колину.
 По дороге мне навстречу несся автомобиль. Это были Говард и Бренда - родители Колина  и Джессики.
 - Мистер Митчелл! - я бежал к ним.
 Машина резко затормозила.
 - Джейсон! - недоуменно крикнул мне мистер Митчелл, - Что с тобой?
 - Скорее! - Я схватился за ручку двери, - Скорее!
 - Садись, - помогла открыть дверь миссис Митчелл.
 - Поехали! Поехали!
 - Куда, Джейсон, - Говард судорожно схватился за руль.
 - К вам домой!
 Мы рванули с места и понеслись к дому Митчеллов. Вскоре почувствовался запах дыма, а еще через минуту  я увидел из окна машины  как горит их дом.
 - Скорее! - завопил я.
 На ходу открыв дверь, я вылетел из машины. Забыв о боли от падения, вскочил на ноги и побежал в дом. Разорвалось стекло на втором этаже, где была комната Колина.
 - Нет!
 Я вбежал по лестнице, задыхаясь от дыма.
 - Колин!
 Рухнула балка, чудом не пришибив меня.
 - Джейсон! - За спиной раздался голос шерифа, - Джейсон, уйди оттуда! Слышишь?
 Но я не слышал. Ухватившись за раскаленные перила, я взбирался наверх. Комната горела. Кто-то схватил меня за ногу и потащил вниз.
 - Отпусти! - Надрывался я.
 - Отпущу, только на улице. - Меня бесцеремонно оттаскивали.
 Я бился руками и ногами, чувствуя, что иногда попадаю в цель.
 - Отпусти!
 Я оказался в машине, она сразу же тронулась с места. У меня не было сил сопротивляться.
 - Отпусти... - прошептал я, - Папа...



21

 «Отца хоронили всем городом, я не был с ним рядом, когда он ушел. Моррис сказал, что последней фразой  Чарли было что-то вроде: «И все-таки я победил рак». Но почему-то мне кажется, что это неправда.  Колит задохнулся во время пожара, и я не успел ни простить его, ни сам попросить прощения. Я не думаю, что Митчеллы еще когда-нибудь посетят наш город».
Это последняя запись в дневнике отца. Я продолжил вести отцовский дневник  после его смерти. Сегодня кончился октябрь. И завтра мне уже будет нельзя вспомнить эти события, этот ужас. Но  иногда я брожу по пляжу, вот как сегодня. И каждый раз мне кажется, что где-то неподалеку сидит мой отец, а рядом с ним совсем еще юная и очень красивая Джессика, но не та, не та Джессика, из-за которой погибли мой отец и Колин Митчелл, а моя Джессика, моя маленькая сестренка, что так похожа на маму.