Утешения

Утешения


В общежитии швейной фабрики были поминки. Сорокалетняя, бездетная, Антонина Кобелева, в расцвете лет осталась вдовой.
Когда все разошлись, и она на кухне перемывала посуду, нервы не выдержали. Тоня  стала голосить:
- Что же, девки, мне делать? Как же мне теперь жить? Где найти мужика в мои годы? Помогите. Найдите  мужика.  Одна пропаду, зачахну без ласки. Мой-то не пил, в дом друзей не водил, все силы мне отдавал. Избаловал  интимностью. Ой, пропаду я, засохну.
- Не стони, Тонька. Стоном делу не поможещь, - возвысила голос кладовщица Степановна. – Пойдешь завтреть с утра в мястком, скажешь, так, мол и так. Постле эдакого встресса, схоронить живого мужа, я нуждаюсь поправить здоровье лечением. Дайте бесплатную путевку в дом отдыха, а не то и в санаторию курортного типа.
- Кой черт мне  санатория?
- Не вой, говорю. Возьмешь путевку за смерть мужа, платье новое в чемоданы и тудысь. А там энтова добра, мужиков ахочих, хоть пруд пруди. Наташа Козырева прошлым годом ездила, так чего только не рассказывала. На ней, на голой, мужики в карты играли, и забавляли, как только могли. Говорит, четверо одновременно  веселили.
- Это, как же? – удивилась Кобелева.
- Ужо, и позабыла. Мне-то на что? На то тебе и дома отдыха, чтобы подобными вещами заниматься. Только и запомнила, что «вертолетом» называлась эта забава. Наташка вернулась шибко довольная. Отдохнула, говорит, за семерых. И тебя там утешат. Уж, чего-чего, может, лекарствов нет, может, кормить будут плохо, но по линии мужеской ласки, не переживай. Этим добром  наешься.
- Да, что ты, Степановна, городишь, - возмутилась  женщина по фамилии Гробарь. – Ей сейчас о девятинах думать надо, а там и сорок дней не за горами. Ей в Храм ходить надо, молиться, а не на пупе в доме отдыха вертеться. Это Антонина, у тебя нервное. Это пройдет. Ты на сон валерьянки выпей. Удумали, мужа в могилу, а сама в курорт.
Да, что она проститутка что ль, какая, Наташке Козыревой чета? Той и без домов отдыха проходу нет. К той и в дверь и в окна ухажеры лазают, тут не то совсем. Не поняли вы ее. Тоня, не о том совсем говорила, ей внимания мужского надо, человека рядом с собой. Понимающего, пожилого. Время пройдет, я тебя познакомлю с одним. У него жена умерла по болезни, он хоть и в возрасте, но обеспеченный, пропишет к себе, поможет. За ним будешь, как за каменной стеной.
- Пусть в монастырь идет, - не унималась Степановна. – Ведь ей мужик нужен? Пусть в мужской монастырь и идет. Я слыхала, там одни насильники живут. Они тебя снасильничают, ты на время и успокоишься.
- Не насильники, а насельники, - поправила Гробарь.
- Какая разница?
- Существенная. Того, чего ты хочешь для нее, там не дадут. Насильники – в тюрьме, а в монастыре – насельники, монахи.
- Ну, уж и не знаю, как утешать.
- Утешится. Со временем утешится.

2001 г.