Бабочка на ладони. Глава XXIV

Известный гитарист был бородатым дядькой с чёрными густыми бровями. Сначала он мне показался сердитым и нелюдимым, но потом... потом я поняла, что глубоко заблуждалась.

Я почти не встречала людей с таким острым и тонким чувством юмора. Он говорил, говорил, и всем хотелось его слушать. Он смеялся, и смеялись все. Он полыхал энергией, и все заражались ею. Человек-костёр, возле которого приятно сидеть, на который приятно смотреть, который приятно слушать, который согревает и дарит свет. Был только один такой человек, которого я знала кроме него, и Вы наверняка поняли, о ком я говорю.

Он спел песню, посвящённую его маме, а потом... потом заговорил вдруг о семье. Я слушала его вполуха и думала о своём. Точнее о своей. Семье.

Сегодня, когда я играла в парке, мне вдруг подумалось – а что, если это я, я, а не мои родные, виновата в том, что мы стали чужими друг другу?

Я ревновала Мишку. Я злилась, что он изменился.

А разве я сумела поддержать его, когда она погибла? Да, я приехала на одиннадцатый день. Обняла, сказала «Держись!»... и всё. Страшно сказать, но в глубине души я, наверное, радовалась, что так называемая соперница, отнимавшая у меня всё внимание брата, исчезла.

Я была эгоисткой.

Я думала, что всё всегда должно быть по-моему.

Что все обязаны любить меня, а я ничего никому не должна.

Однажды я не разговаривала с родителями и братом неделю, потому что они съездили без меня на пикник. А почему без меня? Где я была? В том то и дело, что на очередном концерте.

Я променяла семью на выступления, конкурсы, славу.

И обижалась на неё за это.

Я своими руками сделала из себя приёмыша.

Обвиняла в этом всех, только не себя...



Когда я брала автограф у гитариста, он посмотрел в мои глаза живым, тёплым взглядом и написал в моём блокноте:

«Варвара, помни о самом дорогом в твоей жизни. Твори, люби и будь счастлива»



Положив блокнот в потайной карман в чехле моей гитары, я нащупала в нём кроме фотографии мамы под дождём что-то хрупкое. Я вытащила «это» и увидела бабочку... голубую... ту самую, Мишкину... и в моей памяти вдруг вспыхнуло воспоминание о том, где я видела её раньше.

У неё.

Да.

У девушки моего брата.

Когда мы гуляли, она показала мне в своём телефоне фотографию цветка.

Цветка, похожего на бабочку.

- Мне бы такой, - сказала я.

- И мне бы... – улыбнулась она. – Я посадила его в прошлом году. Он пока не расцвёл, но надеюсь, что скоро...

А пахло от брошки её духами. Теперь вспомнила. Видно, у Мишки они сохранились...



- Матвей Егорович, - сказала я, выходя из Дома Культуры. – Знаете, а я сегодня в парке играла на гитаре.

Он улыбнулся.

- Я никогда не думала, что это может быть так здорово... А ещё... – я помолчала. – Ещё я вчера и сегодня сбежала из дома.

- Значит, всё-таки что-то случилось... – вздохнул учитель.

- Случилось. У меня вернулась мама. Родная.

Мы остановились возле резного забора, отделяющего набережную от реки.
 
- Ты сможешь её простить? – тихо спросил Матвей Егорович.

- Не знаю... всё же... четырнадцать с половиной лет...
 
- Люди так устроены, что они не могут не делать ошибки.

- Я понимаю, конечно... Она хочет увезти меня в Питер.

- Насильно тебя никто не увезёт, Варь.

Я вздохнула.

- Подумай, - продолжил учитель. – Если бы она... не оставила тебя тогда... разве было бы у тебя то, что есть сейчас?

- Не было бы... – согласилась я.

- Если бы не поступок твоей мамы пятнадцатилетней давности, ты жила бы сейчас совсем другой жизнью... Захочешь ли ты расстаться с прежней – решать только тебе...

- Вчера я помогла найтись заблудившейся девочке... Её зовут Тонечка... У неё такая замечательная семья... как моя... когда-то... Я хочу всё исправить и вернуть былые времена, но боюсь, что... меня не простят...

- Твоя мама сейчас испытывает те же чувства, что и ты, - улыбнулся Матвей Егорович. – Она тоже надеется вернуть тебя и наверстать то, что упустила... Если любят – всегда прощают.

- Думаю, Вы правы... – вздохнула я. – Мне столько человек сказали вчера и сегодня о том, что семья – это самое дорогое, что у меня есть...

- Это действительно так.

- А как же Музыка?

- Семью и Музыку не сравнивают, Варь... Музыка – тоже неотъемлемая часть нашей жизни. Но её нельзя потерять, а родных... можно...



Мы жили недалеко друг от друга, поэтому поймали такси и поехали домой.
 
В пути предстояло быть всего минут пятнадцать, но мне казалось, что время тянется бесконечно... Мне так хотелось поскорее приехать домой, обнять всех-всех-всех, попросить прощения и сказать, как сильно я их люблю... я давно уже не говорила этих самых простых и самых важных слов...

У меня колотилось сердце.

Я почему-то только в тот момент вспомнила, что Мишке скоро восемнадцать, что он уже окончил школу и... будет поступать в институт... а в какой? А вдруг он уедет далеко-далеко?.. А вдруг...

Я держала на ладони бабочку и торопила, торопила время, словно брат может уехать уже через несколько минут... и я не успею ничего сказать...

«Быстрей!» - мысленно просила я пожилого весёлого водителя с сединой в пушистых усах.

- А ведь я тебя видел! По телевизору, - сказал он, глядя в зеркало дальнего вида и радостно улыбаясь. – Ты так играла, дочка... Мы всей семьёй смотрели и удивлялись... какая же ты молодец! Дай Бог, чтобы у тебя всё хорошо было...

- Спасибо...

Я смотрела в правое боковое окно на мелькающие кусты, дома, людей и, стараясь унять волнение, крепко прижимала к себе давно ставшую мне родной гитару.

Я даже не успела понять, что произошло. Я просто увидела свет фар и отблеск солнца в лобовом стекле. А потом – удар... боль... и темнота...