1978 - 12

Глава 12

«- У нас тут парнишка поставлен набирать номер с утра до вечера, но иранские линии по-прежнему дают короткие гудки»
(«Шамал», ПЯТНИЦА, 9 февраля 1979 года. Глава 2. Тегеран. Квартира Мак-Айвера.)

«Мак-Айвер снял трубку, не зная, чего ему ожидать. Или кого.
- Алло?
- Боже милостивый, эта чёртова штука работает, - произнёс голос в трубке. – Дункан, ты меня слышишь?
- Да-да, слышу. Еле-еле. Кто это?»
(Там же)

Подобных ссылок на некачественную телефонную связь в Иране в 1979 году в книге «Шамал» несколько, они как рефреном сопровождают повествование.
Я не осуждаю автора «Шамала»: как не подчеркнуть трагизм положения, в котором оказались британские вертолётчики, добавив плохую телефонную связь!

Июль-август 1978 года – время третьей экспедиции в оазис Ахал-Теке с моим участием, и первой под моим руководством.
Прежде, чем перейти к рассказу об этой и последующих экспедициях, стоит несколько слов сказать о телефонной связи Ирана; будь она такой плохой, как пишет Клавелл – что бы мы там делали?
Рушан Мустафин, побывавший в Иране на студенческой практике, говорил, что такое качество телефонии, как в Иране, советским людям и не снилось; из любого кишлака в любое место – сразу и с отличным качеством. Но впечатление Рушана – всего лишь частное мнение. А как было на самом деле? Может быть, связь ухудшилась из-за революции?
В Иране «испокон веков» все связисты, обслуживавшие телефонию, телеграф и почту были исключительно военными. В дни, когда забастовки парализовали работу многих учреждений, промышленность, транспорт, аэропорты, в эти дни военные связисты не бастовали и не могли принимать участия в массовых беспорядках.
В 1978 году Иран оставался членом военного блока СЕНТО, хотя из этой организации вышел Ирак, а Пакистан, так и не получивший ожидаемой помощи от союзников во время войны с Индией, своё присутствие в блоке только слабо обозначал. Блок окончательно распался после революции в Иране.
Готовя инфраструктуру Ирана к войне против СССР, американцы способствовали и развитию связи. Через весь Иран («по диагонали») от границы с Турцией до Карачи и Кветты в Пакистане протянулась железная дорога и вдоль неё мощная тропосферная линия многоканальной телефонной и телеграфной связи (2400 каналов).
Иран – страна гор, пустынь и оазисов, обеспечить её территорию телефонной проводной связью невозможно. От трансиранской «тропосферки» на юго-запад и на северо-восток как метастазы протянулись радиорелейные ответвления.
Особенно плотной эта сеть была у границ с СССР. Разумеется, это был наш «хлеб».
Картина дополнялась спутниками. В 1978 году группировка спутников связи «Интелсат» достигла пяти космических аппаратов,  телефонные и телеграфные каналы связи через эту систему арендовались Индией, Пакистаном, и, конечно, Ираном. Так что субъективное мнение Рушана вполне подтверждалось этими техническими реалиями.
Вот в течение 1979 года, с уходом американских специалистов телефонная связь в Иране портилась буквально на глазах. Каждый маленький начальник требовал от своих связистов увеличения усиления своего канала. Этого нельзя было допускать ни в коем случае. Достаточно в многоканальной телефонной системе усилить один канал, он начнёт вносить помехи в соседние, те станут невольно изменять параметры своего канала и вся система «поплывёт». Чтобы этого не происходило, обученные специалисты настраивали каналы с помощью измерителей так называемых «псофометрических шумов». Не вдаваясь в непонятные для читателя технические подробности, замечу только, что ещё год после революции Иран выходил из положения, посылая своих связистов на переподготовку в Пакистан, где там их обучением занимались те же американцы. Но это не помогло. За два года после революции телефонная связь в Иране стала такой, как её описал Джеймс Клавелл в книге «Шамал». Но в феврале 1979 года телефонная связь в Иране оставалась на высоком уровне, и это для нас,  добавляло трудностей: разведка военных каналов затруднялась тем, что рядом с военными работали сотни гражданских разговорных каналов, в которых мужчины, женщины, дети общались, заполняя каналы своим многоголосьем.
Развивать подобную релейную сеть на запад у американцев не было причин. Но случилось так, что первая война ИРИ (Исламской Республики Иран) велась на Западе – с Ираком. И тогда иранским армейским связистам пришлось задействовать сугубо гражданскую телефонную сеть.

Летом 1978 года наша мангруппа ещё не была ориентирована на изучение революционных процессов в Иране. Нас интересовала армия, насыщенная американскими военными советниками, наполненная американским оружием и боевой техникой. Если мы находили каналы САВАК или жандармерии – передавали их Деду. От него ждали того же.
Чем закончился этот альянс, поведаю ниже.

Итак, неделю потратив на изучение новой техники, группа выехала поездом до Ашхабада. Отличная современная аппаратура – иногда и мечты сбываются! -  была компактно упакована  в десяти алюминиевых чемоданах с секретными замками. Наша команда разместилась в трёх купе.
Вскоре оказалось, что в поезде заканчивается вода. Из туалета вонь растекалась по вагону, закрытые двери и открытые окна не спасали. Оставляя по одному человеку в купе, мы шатались по другим вагонам, подолгу стояли в тамбурах. Даже в соседнем плацкартном вагоне, грязном, с непрозрачными или разбитыми стёклами окон, дышать было легче.

Конец лета в туркменских влажных субтропиках и вспоминать не хочется.
По ночам мы смотрели американские фильмы: дублированные на фарси с субтитрами на английском языке, или фильмы на английском с субтитрами на фарси. При этом переводчики Мустафин и Томабаев переводили прямо противоположный смысл, но не только ссорились, а пытались драться друг с другом. Постепенно обнаружилась их психологическая несовместимость, такая, что пришлось их койки ставить в разных комнатах. Но эта несовместимость проявлялась только в Гудри-Олуме. Как только мы покидали это место, они вновь становились друзьями и собутыльниками, причём не ссорились даже в подпитом состоянии *.

Вскоре мы заподозрили, что Дед скрывает от нас информацию. Прослушивая магнитофонные записи, он писал переводы в толстую тетрадь, с которой обычно не расставался.
Мы выбрали момент, когда Дед с начальником заставы и Томабаевым уехали на охоту.
Едва ГАЗ-66 с охотниками запылил по рокадной дороге, мы подняли матрац на койке Деда и извлекли толстый "шварцбух".
Просматривая записи Деда и делая пометки в своей тетради, Рушан ругался:
- Вот сволочь, жмот, собака на сене!
Информация по вооружённым силам и авиации Ирана у Деда была, и для  разведки КГБ она была не нужна. Кто знает, по каким соображениям Дед от нас её скрывал. Я мог только гадать.

Эта охота привела к комичной ситуации. Сами отличные наездники, начальник заставы Толик Иванов и Дед полагали, что для казаха седло, что дом родной. Но Сергей Томабаем был казахом только наполовину. Родившийся и выросший в Днепропетровске, вскормленный мамой-украинкой, он коня и близко не видел. Хорошо хоть ему досталась смирная кобылка. Экзекуцию в седле Сергей стойко выдержал, но после той охоты несколько дней ходил, широко расставляя ноги, стараясь не реагировать на комментарии соратников.


О событиях в Афганистане мы знали из регулярно просматриваемой зарубежной прессы. Я полагаю, без афганской апрельской революции 1978 года не было бы и февральской революции 1979 года в Иране, а без неё не состоялась афганская эпопея, гибельная для самого существования СССР.
27 августа шах, напуганный народными волнениями и событиями в соседней стране, отменил запрет на демонстрации.
В телевидении Ирана ничего не сообщалось о положении в стране. Но прослушиваемые телефонные разговоры гражданских лиц, частные переговоры обеспокоенных офицеров армии и САВАК привели к тому, что в наш отчёт по возвращении в Ташкент мы впервые включили раздел «Военно-политическое положение в Иране».
Регулярных разведдонесений летом 1978 года группа не отправляла. Необходимость в них впервые возникла при осеннем выезде.
В ноябре в задании на разведку для нашей мангруппы уже появился пункт «военно-политическое положение в Иране».
Но и при подготовке к экспедиции, при постановке задач ни наше начальство, ни мы сами не предполагали, что для исполнения этого пункта основными источниками информации для нас станут частные телефонные переговоры гражданских лиц и телевидение нескольких телецентров Ирана**.

_____________________________________   

*)  Об умерших - или хорошее, или ничего. Если кому-то моё описание их дружбы покажется некорректным, могу только попросить прощения. Это были живые люди, яркие личности. Надеюсь там, где они сейчас, им нечего делить, оба прожили достойную жизнь, воевали в Афганистане, а их дети и внуки могут гордиться боевыми наградами своих предков.
**) Даже на «зимних квартирах» стилизованные персидской вязью заставки на экране телевизора нами не были полностью расшифрованы. Поэтому по направлению антенны мы предположили, что принимали телецентры Тегерана, Решта и Горгана. Были дни, когда работал один из них, а остальные или бастовали, или были без электроэнергии, которая отключалась по указанию правительства.

     *     *      *

На фото: фрагмент телеграфного бланка с перепиской по каналу связи \почтовое отделение, Кзыл-Атрек\ - \Разведуправление штаба КТУРКВО, Ташкент\, июль 1978 г.

Продолжение http://proza.ru/2013/07/10/1919