Таль и его семья

Внукам Талю, Михаль и маленькой Ноа
от любящего вас дедушки.

Друзья, помните, я  написал для вас рассказ о трёх маленьких девочках, обсуждавших между собой такое, о чём не знают и даже не догадываются взрослые? И о мальчике, советовавшем в тот жаркий день девочкам пить побольше воды? Помните,  за этот совет девочки обозвали его маменькиным сыночком и вежливо попросили от них отодвинуться и не вмешиваться в их женские разговоры?  Мальчик, конечно, тогда отодвинулся от них и сделал вид, что то, о чём шепчутся девочки, его совсем не касается. Так вот, гуляя недавно по парку со своим трёхлетним внуком, возле детских аттракционов я опять увидел эту, уже знакомую мне, компанию: трёх девочек и того самого мальчика. Но мальчик сидел уже не в сторонке, как раньше, а в окружении девочек, и о чём-то восторженно им рассказывал, а они, не перебивая, внимательно его слушали.
Я с внуком просто из-за любопытства подошёл к песочнице рядом с детскими аттракционами, где сидела эта компания, посадил внука в песочницу и дал ему лопатку, грабли и ведёрко. Внук с возмущением взглянул на грабли и спросил: – «А это для чего?»
А я ему ответил: - «Грабли – чтобы грабить». Внук сразу меня понял и стал строить из песка домик. А девочки, улыбаясь, взглянули на меня, а самая шустрая из них – Мирьям,
даже съязвила: - « Рано ещё, папаша, учить ребёнка грабить! Пусть сначала подрастёт». Я покраснел, не зная, как ей возразить. Тем временем мальчик, сидящий среди девочек, вошёл в кураж и продолжал рассказывать им что-то  очень интересное.
Спустя пару недель и я подружился с этим мальчиком. И у меня получился о нём даже не рассказ, а целая повесть.
Звать этого мальчика Таль. Он очень порядочный и смышленый мальчик. Дома во всём помогает и маме, и папе, и бабушке, никого не обманывает и, если кому-то что-то пообещает, обязательно выполнит. У него много друзей, потому-то с таким мальчиком по-настоящему можно дружить.
О чём говорил Таль с девочками в тот день, я так и не услышал. Мой внук вдруг захныкал и захотел срочно покататься на качелях. И мне, как любящему дедушке, пришлось ему подчиниться. Уже уходя с внуком на качели, я услышал, как девочка по имени Орит приглашала нашего ещё почти незнакомого ей мальчика Таля вечером придти в парк и обещала даже дать ему покататься на своём велосипеде. На это Таль ответил, что в принципе он не против. Всё зависит от его деда. Если у его деда сегодня вечером не будет ныть сердце, то он ровно в шесть вечера будет в парке.
Так мальчик Таль, правда, вместе с дедом, пошёл на своё первое свидание с девочкой по имени Орит.
Итак, повесть о мальчике Тале начинается.

После садика Таль заглянул к деду Изе в комнату.
 – Дед, можно к тебе?
 – Конечно! – обрадовался дед Изя. – Проходи, внучок, садись!
 – Деда, я подумал и решил, что у меня есть только двое настоящих друзей. Один в садике. Это Илан. Мы с ним целый день гоняем в футбол. А второй друг у меня это ты, деда. Я с тобой могу говорить обо всём на свете. Ты всегда меня выслушаешь и всегда поймёшь. Вот и сегодня я хочу тебе о чём-то рассказать.
Какое счастье, что мама родила меня мальчиком, а не девочкой! Мальчики всегда знают, чего они хотят. Я, например, когда вырасту, стану лётчиком или пожарником. Лётчиком быть хорошо. Можно быстрее любой гоночной машины перевозить людей и разные грузы. Лётчики у нас всегда герои.
А быть пожарником и одновременно водителем большой пожарной машины тоже неплохо. Где-то загорится дом, и ты первый летишь на своей красной пожарной машине с сиреной через весь город. Все машины уступают тебе дорогу. Ты с друзьями-пожарными тушишь пожар, а если надо, даже спасаешь людей, выводишь их из горящего дома. Пожарники тоже все герои. О них иногда даже рассказывают по телевизору.
А ещё неплохо быть олигархом. У них всегда, почему-то, много денег, больше, чем им надо. Если я буду олигархом, я всем детям на земле накуплю всё, что только они ни захотят! Кому – велосипед, кому – роликовые коньки. И каждому малышу в комнату я бы купил по компьютеру. Пусть все дети радуются своему счастливому детству. А в детских садах у меня кормили бы детей только мороженым, зефиром и конфетами. 
А вот у всех девочек, как говорит подруга моей мамы, только одно на уме: поскорее встретить своего принца на белом коне, а потом каждый день с ним целоваться и рожать ему детей.
Скажи, деда, какая радость от этих маленьких детей? Вначале они по ночам орут, как резаные, всем спать не дают. А станут чуть постарше, от них только и слышно: «Дай!», «Дай!», «Хочу!», «Не хочу!». И у кого только хватает сил выслушивать эту дребедень! Думаешь: «Вот дать бы этому крикуну и попрошайке пару раз по попе, чтобы он знал, как себя нужно вести!» - так нельзя. Законом это запрещено. Могут тебя забрать в полицию и наказать. Вот и получается: ты его мучаешься рожаешь, всё ему покупаешь, а он за это тебе в благодарность ещё командует тобой. А если что не так, так может пожаловаться на тебя в полицию. Я для себя уже давно решил: когда я вырасту, никогда не буду жениться! Или женюсь на самой красивой принцессе с уже готовым  большим, минимум трёхлетним, ребёнком. И сразу же, ещё до своей женитьбы, научу его, как надо ему со мной, со своим новым папой, вести. Моё слово должно быть для него законом. Скажу ему перестать плакать, он сразу перестаёт. Вот так у меня будет всё, деда, когда я стану взрослым. Скажи мне, только честно, правильно я рассуждаю?
 – Ты хороший, воспитанный мальчик! – отвечал дед Изя с серьёзным видом (когда он шутит, я сразу вижу по его глазам). – У тебя в жизни будет так, как ты сам решишь и захочешь. А пока тебе придётся потерпеть выходки твоего младшего брата.

Я пока не могу вам сказать, что отношусь к своему младшему братику как к друзьям или своим близким родственникам. Всё очень даже наоборот. Он – этот мой новоиспеченный братик, за свои два с половиной месяца меня просто уже измотал и замучил. И если бы не мама с папой, которых я очень люблю, я с удовольствием сдал бы его в какой-нибудь приют или даже в дом престарелых. Там его поместили бы в комнату для плохо слышащих, и он бы уже своим хныканьем никого бы не раздражал. Все бы думали, что он совсем не хнычет, а просто так вполголоса сам с собой разговаривает. Но, к сожалению, мама моя моего братика очень любит и носит его на руках, как куклу, когда он хнычет или чем-нибудь недоволен. Папа тоже понемногу привыкает к своему новому сыночку и тоже начинает его любить. А что мне остаётся? Не снимать же мне из-за этого крикуна  у кого-нибудь себе новую квартиру? Да и маму с папой одних с их новым сыночком я не могу оставить. Этот крикун замучает их обоих. Вот мне и приходится помогать маме с папой как-то успокаивать этого крикуна. Ночью этот мой братик (кстати, его зовут Рони) как всегда, начинает хныкать, а мама сквозь сон начинает тормошить папу:
– Миша! Миша! Поднимись! Дай ребёнку соску! Его опять, наверное, мучает животик. – А этот Миша (мой папа) делает вид, что спит и ничего не слышит.
А я на самом деле, знаю, что папа не спит, так как пару минут назад я видел, что он курил в коридоре. Папа притворяется. И мне его жалко – уже сегодня в четыре тридцать ему надо вставать на работу. Я сплю рядом за стенкой и всё, что творится в комнате у мамы с папой, слышу. Я встаю, потихоньку на цыпочках вхожу в их комнату, подхожу к Рони и со злостью втыкаю пустышку ему в рот. Рони перестаёт хныкать, надувает свои щёки и с силой  довольно далеко выплёвывает соску, поворачивает свою головку ко мне и начинает мне что-то рассказывать на непонятном своём языке. И даже улыбается мне как другу. Какой бы я ни был злой, но если ко мне относятся по-человечески, я должен этому человеку ответить тем же. Так в детском садике нас учит наша воспиталка. Поэтому уже и я с серьёзным видом начинаю разговаривать с Рони:
– Ну, чего ты опять капризничаешь? Почему тебе опять не спится? Пожалей своих маму с папой. Маму за сегодняшний день ты просто замучил. Папе скоро вставать на работу. А у бабы Розы болело сердце.
Хочешь, я расскажу тебе стишок про нашу маму? Хорошо. Тогда лежи спокойно и слушай.
Много мам на белом свете.
Всей душой их любят дети.
Только мама есть одна.
Всех дороже мне она.
Кто она? Отвечу я:
Это мамочка моя.
А теперь, – говорю я Рони, – бери свою пустышку и закрывай свои глазки.
Рони послушно взял в рот пустышку, немного почмокал и заснул.
– Спасибо тебе, сынок, мой самый главный помощник! – ласково говорит мне мама.
И я иду в свою комнату досыпать.  И, засыпая, думаю: «Ох, уж эти папы и мамы! Детей понарожали, а потом  что с ними делать и не знают. Хорошо, что у них есть я, почти взрослый сын! И бабушка с дедушкой. Хотя они уже немножко старенькие, но знают, как справляться с маленькими детьми, лучше, чем мои мама с папой вместе взятые».

Теперь о купании Рони.  Помните детский стишок?
Купание, купание!
Полный дом народу –
Целая компания
На кухне моет  Роню. 
Роню купают у нас каждый день, в основном, моя мама, бабушка и я. Папа в купании никакого участия не принимает. Он только наливает в ванночку воду, а потом её выливает. А во время купания Рони он, обычно, сидит в зале и смотрит свои спортивные передачи. Бабушка Роза первым делом проверяет локтем температуру воды в ванночке – она  всегда должна быть 37 градусов. А мама ложит Рони на специальную подставку для маленьких детей. И начинается у нас купание! Мама моет Рони ручки, ножки, попу. Бабушка следит, чтобы вода не попала Рони в глаза и в уши. А я, как всегда, делаю самую тяжёлую работу: мокаю в воду мочалу (так я называю детскую мочалку) и выжимаю из неё воду на грудь и на животик Рони. А Рони лежит себе в ванночке, как принц заморский. Щёчки у него от тёплой воды розовенькие, ручками и ножками он с удовольствием бьёт по воде и мурлычет себе под нос какую-то свою песенку без музыки и слов.
После купания бабушка Роза берёт укрывало (это я и папа так называем маленькую тёплую простынку с уже пришитой шапочкой), а мама вынимает Роню из ванночки, и бабушка заворачивает его в эту укрывалу. Ну а дальше всё просто. Рони вытирают, смазывают, где надо, детским кремом и одевают. Потом Рони накрывают специальным накрывалом. Накрывало – это такое маленькое  одеяло. Это настоящее накрывало, а не одеяло, потому что одеяло не может быть таким манюсеньким. И все в нашей квартире со мной согласны. Даже мой дед Изя, когда в нашей квартире бывает немного прохладно, говорит моей маме Мири, что в квартире стало прохладно и Рони надо накрыть накрывалом.
Вот так мы каждый день купаем нашего Рони.

А теперь я вам открою секрет, почему нашего Рони всегда купают без папы. Это целая история. И даже не история, а комедия!
Как-то раз, примерно две недели тому назад ….(Точно! Две недели –  Рони в тот день исполнилось ровно два месяца). Мы его купали всей семьёй: мама, папа, мой дед, бабушка и, конечно, я. Всё было как обычно: мы - то есть, мама, баба и я – купали Рони, а папа и дед стояли рядом и смотрели. После купания папа взял Рони на руки, а бабушка сполоснула Рони тёплой водой. Папа уже собирался передать его маме, как вдруг Рони начал писять, поливая сначала папину рубашку, а потом и его лицо. Папа быстренько передал Рони маме и с возмущением заговорил:
  – Такая крошка, а уже нету у него никакого уважения к своим родителям! Особенно к своему папе! Я представляю, каким  он станет завтра, когда подрастёт!
Бабушка смеётся над папой, говорит ему:
  – Ну что ты так взбеленился на ребёнка? Детская моча – что божья роса. Она ото всех болезней. А глаза она просто промывает и лечит. Да и не одной твоей жене всегда убирать и подмывать ребёнка! Ты, мой дорогой зятёк, такой же родитель, как и твоя жена.
А вообще мой папа говорит о бабушке Розе, что она хитрющая женщина и что второй такой мир не видовал.
– Миша! Миша! Где ты? – как маленького ребёнка ищет моя бабушка папу по комнатам.
  –  Да здесь я! Здесь! – недовольным голосом отвечает ей папа с кухни. – Сижу в кухне, газету читаю.
–  Да ты посмотри на нашего Рони! – не успокаивается бабушка. – Посмотри, как он ищет своими глазками тебя! Подойди, хоть спроси, что он хочет, поиграй с ним. Потом дочитаешь свою газету!
Папа нехотя закрывает газету, подходит к Рони и спрашивает его как взрослого:
  –   Ну и что мы хотим? – А баба наша тут как тут:
  –  Ты посмотри, Миша, какими влюблёнными глазами смотрит на тебя твой сынок! Улыбается тебе, ротик открывает – что-то сказать тебе хочет. Поговори с ним! – Папа удивлённо смотрит на бабу Розу:
–  Да о чём я с такой крошкой могу говорить? Он ведь ещё ничего не понимает!
– Это ты так думаешь, что он ничего не понимает! – не успокаивается бабушка. – А на самом деле он уже всё понимает! Просто у него ещё не выросли зубки, ему ответить тебе тяжело. Почитай ему детские стишки. Спой ему песенку. Он всё поймёт. Ты только посмотри, как он тебя просит!
И папа запел: Я вам денежку принёс
За квартиру, за январь.
Вот спасибо! Хорошо!
Положите на комод!
Баба Роза смеётся от папиной песенки:
– Это хорошо, Миша, что ты в дом принёс денежку, но, к сожалению, это далеко не детская песенка.
Папа вначале хмурит лоб (это папа всегда так делает, когда сердится на бабу Розу), потом берёт Рони на руки и ходит с ним по комнате.
– Миша, ты только взгляни на моего внука – вылитый ты! Посмотри хорошо: у него и подбородок твой, и разрез глаз твой, и лоб такой же большой и широкий, как у тебя. Да и такой же непоседа, как и ты! (Кстати, баба Роза всегда и мама говорит то же самое – что Рони вылитый она).
Наш папа от радости, что Рони – вылитый он, улыбается ему, говорит:
– Ах, ты, моё солнышко! Кровинушка ты моя! – А потом поёт ему уже совсем другую песенку:
Прилетит вдруг волшебник
В голубом вертолёте
И бесплатно покажет кино,
С днём  рожденья поздравит
И, наверно, оставит
Нам в подарок пятьсот эскимо.
       Рони слушает внимательно папу и улыбается ему во весь свой беззубый рот. Ему нравится  и новая папина песенка, и папины ути-пути. Ну, а папа наш балдеет от счастья: наконец-то он и со вторым сыном нашёл общий язык! А баба Роза уже на полном серьёзе спрашивает папу:
–  Миша, ты не против, если мы с Раей к обеду спечём пирожки с мясом, а на закуску  сделаем торт Вишенку? Ты сегодня идёшь на работу в ночь, вот и собой будет, что взять. А то  вечно  у тебя одно и то же – бутерброды с колбасой. – Папа, конечно, не против!
  –  Тогда, - говорит ему баба Роза, - можешь сходить с Рони час-другой на улицу. А мы с Раей займёмся обедом.
– Таль, ты со мной? – спрашивает меня папа.
–  Конечно! С удовольствием! – подпрыгиваю я на стуле. – Только доем свою запиханку.
Это я так, шутя, называю запеканку, которую баба Роза делает для меня специально из творога, изюма и ванилина. Мне она очень нравится. И я могу её съесть хоть целый килограмм – даже и не надо меня уговаривать! Это не то, что по утрам есть  очень противную овсянку.… Впрочем, ну её  - эту овсянку!  Папа и маленький Рони уже на улице.

Я как самостоятельный сам веду коляску, в которой сладко спит наш Рони, а папа шагает рядом. У меня сегодня просто отличное настроение! Во-первых, сегодня среди недели у папы выходной день. А во-вторых, у меня сегодня тоже выходной. Конечно, не от работы, а от учёбы. Баба Роза сегодня очень занята. Утром она была на приёме у врача, а сейчас вместе с мамой занялась приготовлением обеда. Обычно, когда она сама на кухне готовит обед, я сижу рядом за столом и учусь читать и писать.
Я вам скажу, что учёба – это не такое уже и противное занятие. Я люблю рисовать по линейкам различные кружки и палочки, люблю перерисовывать буквы и целые слова, а потом по слогам их читать. Но с папой на улице намного интереснее! Он мне на улице почти всё разрешает, разговаривает со мной, как со взрослым, и даже со мной советуется.
–  Скажи мне, Таль, - спрашивает он меня, - почему я должен работать сверхурочно, если хозяин не хочет мне платить, как положено сто пятьдесят процентов? – А потом:
– Таль, ты не слушал сегодня последние известия? Говорят, бензин опять подорожал. С завтрашнего дня буду ехать на работу со всеми на заводском бесплатном автобусе….
– Как ты думаешь, Таль, может купить нашей маме ноутбук?
– Конечно, купи! – говорю я папе. – И как ты, такой умный, раньше сам не догадался купить его?
Потом мы с папой, как самостоятельные, сидим в парке на скамейке и пьём. Папа пьёт из бутылки своё пиво, а я из маленькой бутылочки кока-колу. Дома колу мне разрешают пить только раз в неделю, да и то не больше одного стакана. Говорят, вредно для детских зубов. Я, конечно, бабе Розе не возражаю, хотя она и сама большой ласун: никогда не пройдёт мимо коробки конфет, не положив хоть одну конфету себе в рот. Ох, уже эти взрослые! Всё они знают, всё понимают, а иногда всё делают наоборот.
А потом папа мне рассказывает, что семья наша стала уже большой:
– Вот посчитай! - говорит он мне. – Я, мама, ты, Рони, баба Роза и дед Изя. Я думаю, пора нашу маленькую машину обменять на новую большую семейную. Завтра же после работы пойду в банк оформлять суду на покупку машины.
Чем ещё, Таль, я могу тебя обрадовать? Скоро наша мама должна получить на работе страховку. И если у бабы Розы и деда Изи всё будет в порядке со здоровьем, то мы на них оставим Рони, а сами – ты, мама и я – смотаемся на пару недель к моему старшему брату в Чикаго. Ты знаешь, Таль, где находится Чикаго? Нет? Тогда запомни: Чикаго находится в Америке. А где находится Америка, знаешь?
–   Знаю! – уверенно отвечаю я папе. – Америка находится в Чикаго!
– Правильно! – смеётся папа. – И полетим мы в Америку на огромном самолёте через большой океан. Ты не против?
– Конечно, нет! – соглашаюсь я. – Я готов лететь хоть сейчас!
– Хорошо. А сейчас поднимайся, и поехали домой. Мы на улице гуляем уже почти два часа.
По дороге домой мы останавливаемся возле кафе, и папа покупает две порции мороженного. Я сразу догадался, для кого: одно – для мамы, а второе – для бабы Розы. А у папы спрашиваю: - А почему ты не купил мороженное для деда Изи?
– Во-первых, твой дед Изя мороженное не любит. Он и без него хорошо кашляет. А во-вторых, сегодня вечером деда Изя смотрит футбол по телевизору. Играет его любимая Барселона. А какой футбол без баночки пива? Баночку пива деду Изе я и купил.
– Тогда всё в порядке. Ты, папа, сегодня у меня молодец! – хвалю я папу.
Роне на улице очень нравится. Он давно уже выплюнул свою пустышку и продолжает спокойненько спать. Домой мы все возвращаемся в хорошем настроении.

Из кухни уже доносился аппетитный запах пирожков, а возле плиты на разделочной доске стоит уже готовый всеми нами любимый торт Вишенка. Наш Рони ещё целых пол часа дрыхнет в своей кроватке. А мама злится на папу, что он задержался на улице с нами, и мы будем кушать не во время. Папа маму не слушает. Он в это время докладывает бабе Розе, что вернулся с прогулки с детьми без происшествий. А потом он прямиком пошёл на кухню, взял с кастрюли горячий пирожок и с удовольствием засунул его в рот. Баба Роза сразу же наехала на папу:
–   Чему ты только учишь своих детей? После улицы грязными руками сразу за еду! А ну, прямо сейчас марш в ванную мыть руки!
Папа, улыбнувшись, по-военному приложив руку к своей голове, а второй засовывая остаток пирожка в рот, сказал бабе Розе «Есть!» и пошёл в ванную мыть руки.

Ну а я в это время пошёл к своему ящику и достал из него тетрадь и карандаш. Вы, конечно, думаете, что я очень прилежный ученик и соскучился по учёбе? Как раз нет! А дело всё в том, что я собираю деньги на велосипед. У мамы и папы пока не получается мне его купить, а ждать, пока мне его купят, я не могу. Баба Роза говорит всем, что я расту быстро, не по возрасту. Вот я и боюсь, что пока мама с папой смогут мне купить велосипед, я уже из него вырасту. Придётся покупать мне ещё один – взрослый. Поэтому, посоветовавшись с дедой Изей, я решил собирать деньги на велосипед сам. Дед подарил мне ко дню рождения копилку – такой маленький домик с прорезью на крыше. В эту прорезь можно кидать деньги, если они у вас есть или кто-то их вам даёт. А обратно достать уже сам не сможешь. Надо просить кого-то из взрослых, чтобы они сняли крышу. Первым вбросил деньги, угадайте – кто? Конечно, мой дедушка Изя. Он хоть и давно на пенсии и мало получает, но не пожалел мне целых пятьдесят шекелей: пять монет по десять шекелей. А остальные гости тоже понадавали мне деньги: кто – два, кто – пять, а кто – даже и все десять шекелей. Только папа с мамой меня удивили – своему, как они говорят, любимому сыночку они дали целую горсть жёлтых монет! 
И теперь я каждый день прошу своих маму, папу, дедушку, бабушку, чтобы они давали деньги для копилки, а то у меня уже нету времени ждать, когда появится у меня велосипед. И мне никто не отказывает. Правда, это в основном жёлтые монетки.
А вчера дед Изя снял с копилки крышку и пересчитал все мои деньги. Там оказалось ровно сто семьдесят шекелей. Дед Изя прибил назад крышку и долго о чём-то советовался с бабой Розой. И когда я вбросил в копилку последнюю монетку, баба Роза обняла меня, поцеловала и положила передо мной три монетки по десять шекелей. И у меня стало двести шекелей!
–  А велосипед, - вздохнул я, - стоит двести пятьдесят…. И когда я их насобираю? Придётся мне куда-то устраиваться на работу.
– Конечно! – улыбается мне папа. – Было бы совсем не плохо, если бы ты вместо своего детского садика устроился куда-то на работу. Но, к сожалению, без теудат зеута (удостоверение личности – иврит), никто тебя на работу не возьмёт. А его выдают только в шестнадцать лет.
– Да… - опять вздыхаю я. – С работой мне не повезло! Я подсчитал на пальцах – ждать надо целых двенадцать лет! А в шестнадцать, когда я получу этот теудат зеут, детский велосипед мне уже не будет нужен.
–  Послушай, Таль, - говорит мне папа, приглаживая мои волосы, - твоей беде я помогу. Через двенадцать дней на мой счёт в баке зайдёт моя зарплата. И я сразу же дам тебе пять монет по десять шекелей. Это сколько будет вместе?
–  Этого я не знаю! – отвечаю я. А потом спрашиваю у бабы Розы: - Скажи, сколько это будет?
– А ты посчитай сам!
–  А я не хочу думать. На сегодня мои уроки уже закончились! – обиделся я.
–  Ладно, так и быть, скажу тебе! – улыбается баба Роза. – Пять раз по десять будет ровно пятьдесят шекелей. Столько, сколько не хватает тебе, чтобы купить велосипед.
Я раскрыл свою тетрадь и на обложке внутри нарисовал двенадцать ёлочек.
– Папа, посмотри! – говорю я папе. – У меня в тетради нарисовано двенадцать ёлочек. И если хорошо подумать, то это не двенадцать ёлочек, а двенадцать дней. Каждый день я буду зачёркивать по одной ёлочке. И когда я зачеркну все ёлочки, ты дашь мне пять монет по десять шекелей!
И опять вздыхаю – видно, собирать деньги это совсем и не простая задача.

Сегодня я с бабой Розой в доме одни. Папа, мама и маленький Рони поехали в поликлинику на профилактический осмотр. Дед Изя, как всегда, с утра уже в парке. У него запланирована встреча с друзьями-пенсионерами. А потом у него должен состояться матч-реванш с кем-то в шахматы. Он  вчера прозевал свою ладью и вместе с ней всю партию. А сегодня он должен отыграться.
Баба стоит у плиты и готовит для меня мою любимую запиханку. Она говорит, что творог я должен есть каждый день – от него крепнут кости. А я должен быть всегда здоровым и сильным. Я, конечно, не против быть всегда здоровым и сильным. Да и бабина запиханка моё любимое кушанье.
Сижу я за столом на кухне, рисую в тетради замок для принцессы и одновременно разговариваю с  бабой Розой.
  –  Скажи мне, внучек, сколько будет пять прибавить ещё шесть? – Я рисую в тетради пять палочек, рядом ещё шесть и их вместе пересчитываю. А потом говорю ответ бабе Розе: – Одиннадцать!
– Правильно! – хвалит меня баба Роза. – Но я хочу, чтобы ты такое сложение делал уже в уме.
– А зачем в уме, - спрашиваю я, - когда можно это подсчитать в тетради? А ещё быстрее это можно подсчитать на калькуляторе! Нажал на цифру 5, потом на +, потом на 6. И что получилось, сразу видно на экране.
– На калькуляторе подсчитать может любой! – говорит мне баба Роза. – А я хочу, чтобы ты развивал свою память.
– А зачем мне развивать свою память? Я что – недоразвитый? – Баба Роза смеётся:
– Ты у меня очень развитый и очень умный мальчик, но я хочу, чтобы ты был ещё умнее и чтобы ты постоянно укреплял свою память.
–  А папа говорит, - отвечаю я бабе, - что всему своё время, и зря баба Роза забивает мою голову разной ерундой. Я сейчас должен играть и смотреть мультики.
–  Ты побольше слушай своего папу! Он слишком много знает! Если бы с ним в детстве больше занимались, то он бы сейчас был не дежурным электриком, а инженером, и получал бы зарплату в два раза больше. Вот что значит подготовка ребёнка к взрослой жизни.

А потом я и баба Роза раскладываем в специальные коробочки таблетки. В каждой коробочке есть четыре отделения. И в каждом отделении должны лежать разные таблетки, которые бабе Розе выписывает для лечения врач. Их она принимает от всего на свете: от болей в сердце, от давления, от сахарного диабета и ещё много от чего, даже для укрепления памяти. Хотя моя баба Роза помнит обо всём на свете: и какую платёжку мы ещё не уплатили, и какого числа деду Изе надо идти на приём к врачу, и когда в холодильнике заканчиваются продукты, и какого числа мы всей семьёй приглашены на юбилей к её брату, и что сегодня уже зашла зарплата моему папе в банк. Но врач знает, какие таблетки надо выписать бабе Розе, чтобы она была здорова.
Она подсказывает мне, в какое отделение какую таблетку надо положить, и я выдавливаю нужную из упаковки и ложу её в нужное отделение. Мы раскладываем таблетки сразу на целую неделю в семь коробочек. Я очень внимателен, так как ни в коем случае нельзя их перепутать. Таблетки должны принимать строго по времени и обязательно в том порядке, в каком записаны на листке у бабы Розы. От этого зависит здоровье бабушки. А я хочу, чтобы она у меня всегда была здорова, так как я её очень люблю.

А сейчас я сижу и рисую синее море. На море шторм. И волны поднимаются выше середины тетради. А вдали видна рыбацкая лодка. И в ней сидит – угадайте, кто? В ней сидит опытный рыбак. Это – я. Мне очень нужно поймать золотую рыбку. Я хочу у неё попросить сделать так, чтобы моя бабушка ничем не болела, больше не принимала таблетки, не старела, а оставалась такой, как она есть сейчас. А у деда чтобы прекратился кашель. И чтобы однажды он открыл свой рот перед зеркалом и с удивлением увидел, что за ночь у него выросли свои хорошие зубы.
Я объяснил бабе Розе, что я нарисовал в своей тетрадке и о чём я попросил золотую рыбку.
И ещё сказал ей, что, раз она больше не будет стареть, ей всегда будет семьдесят лет. А  когда-нибудь и мне будет семьдесят лет. Тогда мы вместе с ней будем сидеть на скамейке возле нашего дома и вспоминать, как нам было в нашу далёкую молодость очень хорошо всегда вместе.
Баба Роза прижала меня к себе, поцеловала, и почему-то на глазах у неё появились слёзы.
–  Дорогой внучек, - сказала она, - только для этой минуты мне и стоило жить! Какое счастье услышать от своего внука такие слова! Спасибо большое, внучек, за эти слова!

Вот, кажется, и всё, что я хотел вам рассказать. Что к этому я могу добавить?
В нашем парке я бываю очень часто. То с мамой и с папой. То с дедушкой. То с бабушкой. И часто там встречаюсь со своими новыми друзьями – с теми самыми тремя девчонками, которых вы уже знаете. Мы с ними подолгу сидим на скамейке и рассказываем  друг другу, что нового происходит у нас дома и как растут наши маленькие братики и сестрички.
Папа Томар очень рад знакомству своей дочери с порядочным нераспущенным мальчиком (это – со мной). Он даже несколько раз побегал за мной, когда Томар дала мне покататься на своём новом двухколёсном велосипеде. И, знаете, со второго раза, к большому моему удовольствию, я сам поехал!
А ещё девочка Орит пригласила меня даже на свой день рождения. И я с бабой Розой вместе пошли в детский магазин покупать для Орит подарок. Папа с мамой дали мне на подарок пятьдесят шекелей.
В магазине баба Роза сказала, что я уже большой и должен научиться сам иногда принимать решение.
–  Так вот, дорогой мой внучек, ты сейчас сам пойдёшь в магазин и купишь для Орит подарок, какой захочешь. Но ты должен уложиться в свои пятьдесят шекелей. Смотри на цену, спрашивай совета у продавцов. В общем, проявляй свою самостоятельность. А я подожду тебя  у входа в магазин.
Через полчаса я с красиво упакованным подарком встретился с бабой Розой у входа. Она сказала мне, что уверена, что этот подарок понравится Орит больше, чем, если бы какой-нибудь подарок выбрала бы для Орит она.
– А что у тебя лежит в пакете, мне даже можешь не показывать.

Папа мне, как и обещал, к моим сбережениям добавил пятьдесят шекелей, и мы купили мне двухколёсный велосипед.

Дед Изя с моей помощью бросил курить. Вначале, правда, он сам решил бросить курить. И даже терпел без сигарет целых три дня. А на четвёртый он всё-таки выкурил пол сигареты и целый час кашлял. Мне его стало сильно жалко. И, когда он смотрел телевизор, я вытащил у него из кармана куртки почти целую пачку сигарет и спрятал её. Сегодня я уже могу рассказать вам, куда я её спрятал. Я нашёл такое место, что, кроме меня, его никто не найдёт. Дед в этом убедился: он целую неделю искал свои сигареты по всем карманам и никому не говорил, что он ищет. А я положил их в бабины выходные туфли и затолкал газетами.  Туфли эти всегда лежат в коробке, коробка – в специальном контейнере, а контейнер – у бабушки под кроватью. Бабушка эти туфли одевает от силы два раза в год по большим праздникам. Так что моему деду очень повезло, что он не нашёл свои сигареты. Через месяц, когда дед уже окончательно бросил курить, я ему всё рассказал. Он удивился моей сообразительности и сказал, что я  у него настоящий друг.

Что ещё? Папа попросил свою сестру тётю Полину пожить у нас две недели, пока мы слетаем в отпуск к его брату в Чикаго. Он уже заказал для нас билеты. Через три недели папа, мама и я летим в Америку.
Рони наш уже заметно подрос, стал спокойнее, уже почти не капризничает. Ему нравится, когда я с ним играюсь. Я даже стал его понемногу любить.
Я могу уже писать прописью все буквы и довольно сносно читаю детские книжки. Это всё заслуга моей бабы Розы. А вы знаете, что она придумала? Они с моей мамой хотят отдать меня учиться музыке. Я сам должен выбрать: на скрипке или на фортепиано. И ещё, чтобы я уже начал заниматься английским языком. Ну, а дед Изя готов водить меня на спорт. И тоже предложил выбирать: или гимнастику, или теннис, или плавание, или фигурное катание. А мама добавила, что для общего развития неплохо бы Таля записать на спортивные танцы или в драматический кружок.
А потом  все – папа, мама, дед Изя и баб Роза -  спросили у меня, что мне больше всего нравиться. И я им честно ответил, что я хочу каждый день купаться в море, играть с друзьями в футбол, смотреть мультики и стать, как мой дед, болельщиком испанской Барселоны. И больше ничего.
До свидания всем! Я устал.
12.04 – 2013 год, Ашдод.   Лев Розенберг