Юлия

Дорогие мои читатели. Этот рассказ,  как и «Нищий», «Метель» и «Возвращение», является главой из моей, еще не дописанной книги. Буду очень рада узнать ваше мнение о данном произведении. С уважением. Белла.


***


День тогда выдался ясный и солнечный. Роза стирала прямо во дворе. В тазах под солнцем грелась вода, а выстиранное белье она полоскала тут же под краном.

     - Роза! Ты, что там делаешь? Я тебя зову, зову! Пойди сюда.

     - Что случилось, теть Жень? – девушка шла к ней, вытирая с рук мыльную пену. – Я стираю, вода шумит, поэтому ничего не слышу.

Обычно, тетя Женя женщина сдержанная, но сейчас ее просто «распирало»! По ее лицу Роза сразу поняла, что случилось, что-то невероятное.

     - Скажи-ка мне Роза, у твоего Пайлака есть сын?

     - Вы что, теть Жень? Разумеется, есть, Володя.

      Розу очень удивил этот вопрос, так как тетя Женя прекрасно знала, что у них тогда уже был ни только сын Володя, но и дочка   Анжелика.    

- Будет она мне рассказывать! – рассердилась тетя Женя. – Эти двое на моих глазах выросли. Ты мне скажи, больше у него нет детей, вернее, нет ли у него другого сына?

     - Насколько мне известно, нет – растерянно ответила Роза. – А в чем дело-то?

     - Я в Е-н ездила, к сыну.

     - Я знаю, Вас неделю не было.

     - Так вот! Позавчера попросила я сына свозить меня в баню. Он отвез и сказал, что приедет за мной через час. Сижу я в предбаннике, дожидаюсь, пока там все приготовят, а тут, смотрю, парнишка лет четырнадцати старушку привел. Ее оставил, а сам ушел, наверное, думаю, как мой сын, позже за ней зайдет. А что я на парнишку этого внимание обратила, так он как две капли воды, был похож на Пайлака твоего.

     Старушка рядом со мной уселась, а потом мы вместе мыться пошли. Так вот! Разговорились мы с ней. Парнишка внуком ее оказался. Я ей и говорю, мол, похож твой внук на моего соседа. Без всяких там задних мыслей говорю. Думала, может, родней вам приходится. А она спрашивать стала. Кто сосед? Где живет? Фамилия как? Как только я ей на вопросы ответила, взбесилась бабка! Стала проклятиями сыпать. Да такими, что мороз меня в бане пробрал.

     - Теть Жень, пойдем-ка в дом! Что-то мне эта история не нравится.

     - А свекровь твоя дома? Не хочу при ней рассказывать. Переживать будет.

     - Нет ее. Она на рынок пошла. Раньше чем через час не вернется. Пойдем, я кофейку сварю, а потом расскажешь, чем это мой муженек старушке этой насолил.

     После уличного пекла, дома было прохладно, как в раю. Роза варила кофе, а сама придумывала различные окончания этой странной истории. Поставив чашечки с кофе на стол, она с нетерпением уставилась на тетю Женю. Отпив глоточек, та продолжала:

     - Я попыталась вступиться, да какой там. Она и слушать ничего не хотела.
Быстренько помывшись, я вышла в предбанник и стала там ждать сына. Я решила, что старуха не в себе. Но, несколько минут спустя, она вышла ко мне, и от предыдущей ярости ничего не осталось. Наоборот! Она была очень тихая, я бы даже сказала, подавленная. Подсела ко мне и стала рассказывать:

     «Она была такая красивая! Девочка моя! Не было человека, который не любил бы ее. Соседи, родственники, все с кем она, когда-либо, общалась! Ласковый котенок. Ангелочек. Для каждого она находила ласковое слово, каждого могла утешить. Для нее не существовало плохих людей, да никому и в голову не могло придти навредить ей. Она была такая доверчивая! Я пыталась уберечь ее! Но она как будто бы ослепла и оглохла одновременно! Что я могла сделать? Девочка моя!»

     - Она плакала, а я не знала, что сказать и как ее успокоить. Я ничегошеньки не понимала из ее рассказа…

     - Дальше, теть Жень, что дальше то? – нетерпеливо перебила Роза.

     - А дальше приехал мой сын. Я предложила старушке поехать к нам, и дома досказать эту историю. Она согласилась, но сказала, что мы должны сначала дождаться ее внука. Мы так и сделали, тем более, что ждать пришлось не долго. Домой мы ехали молча, только старушка все время плакала.

     ***

Дома она попросила воды и продолжила: «Она была очень способной. С отличием окончила школу и, без труда, поступила в институт. Там-то она с ним и познакомилась! Будь, проклят тот день! Это был май! Восьмое мая! Она вся светилась. Прибежала радостная, глаза горят! Глаза у нее были зеленые, а в тот день стали просто изумрудными. Кинулась мне на шею. «Я, - говорит, - с парнем познакомилась. Мамочка! Он такой...!» У меня сердце екнуло. Уже тогда я поняла, что добром это не кончится. Но что я могла поделать? Она меня не слышала.

     Все ее подруги наперебой рассказывали мне о нем. Они часто бывали у нас дома, и когда дочери не было, подолгу засиживались со мной. Из их рассказов я узнала, что он необыкновенно красив, умен и обходителен. Он был «душой компании», его мнение было настолько авторитетным, что ни у кого не возникало мысли оспорить его. Моя девочка ходила за ним как ручная собачонка. Они везде появлялись вместе. Вместе в кафе, вместе в гостях. Даже дома, она говорила только о нем! Я никогда не видела ее такой счастливой.

     Однажды она привела его домой, познакомить со мной. Какая это была пара! Он был очень хорош собой. Высокий, стройный, со жгуче черными волосами и глазами, словно сошел с картины.

     Он знал себе цену! В его взгляде, манере держать, чуть приподнято голову, было, что-то снисходительное. А моя девочка, ластилась к нему как котенок, накрывала на стол, поила его чаем, играла ему на пианино. Она  всячески старалась ему угодить. А я всячески старалась понять кто он, и что ему от нее нужно? Я сразу поняла, что о любви с его стороны речи не идет. Он разрешал ей любить себя, восхищаться собой, баловать себя!

     Он стал часто к нам заходить. То проводит ее домой, то утром за ней зайдет. Соседи и родственники стали поговаривать о скорой свадьбе. Все были в этом просто уверены. Только ему на ум такое не приходило! Когда я пыталась поговорить со своей дочерью о том, что они думают делать дальше, она как ежик сжималась  в комочек и говорила, что ей все равно, все будет так, как Пайлак захочет.

     Однажды она вдруг уткнулась мне в коленки, расплакалась и сказала, что беременна!

     Как и когда это случилось? Она рассказала, что ездила с ним на озеро. Они договорились «сбежать» от всех, отдохнуть, поплавать. Там все и произошло. Она не сопротивлялась, она просто не могла отказаться от его ласк и поцелуев, она была околдована им. Я слушала эти признания и гладила ее вздрагивающие плечи. Я не могла ничего говорить. Я плакала вмести с ней.

     Почти месяц она не выходила из дома. Все эти дни я ждала, что он зайдет узнать, что с ней случилось и тогда я с ним поговорю. Но он не появился. 
               
Дочь объясняла это тем, что  он очень занят. Говорила, а сама не отрывала глаз от окна. На нее больно было смотреть, и чтобы прекратить эти мучения, я предложила ей самим сходить к нему, все рассказать и вместе подумать, что нам делать.

     Она не спала всю ночь, а утром сказала, что пойдет одна, что бы я ждала ее дома. Я пыталась возразить, но она не стала меня слушать. В ней появилась какая-то отчужденность, мне иногда казалось, что она вообще не слышит меня.

     Вернувшись через час, она, улыбаясь, сказала, что Пайлак уехал домой.

     Сначала она говорила, что он просто перестал ее уважать. Что теперь он считает ее падшей женщиной, поэтому и уехал. Это самобичевание закончилось, когда ей в голову пришла новая идея! Ему, срочно, пришлось уехать (скорее всего, кто-то заболел), поэтому не успел попрощаться. Если бы он знал, что она ждет ребенка, он бы тут же приехал! Она должна как-то дать ему знать.

     Придя к такому выводу, она успокоилась, и решила поехать к нему. Взяла в университете адрес и собралась в дорогу. Я пыталась отговорить ее от этой затеи, но она настояла на своем.

     Отсутствовала она чуть более суток. В пятницу утром уехала, а в субботу вечером вернулась. Что там произошло, я так и не узнала, но после этого случая она ни разу не заговорила о нем. Теперь все ее мысли были связаны с ребенком. Без особых усилий она сдала сессию, окончила первый курс и решила на следующий год взять академический отпуск. Я соглашалась с каждым ее решением.

     Все время оставшееся до рождения ребенка, было посвящено ему. Мы покупали ему одежду, игрушки, сосочки, бутылочки. Придумывали ему имя. Она была уверена, что родится мальчик, поэтому имена перебирались мужские. Наконец мы остановились на имени Георгий.

     К концу февраля мы ждали появления малыша. Девять месяцев пролетели, как один миг. Она очень легко переносила беременность. Не было никаких осложнений. Поэтому я никак не могла поверить, что это случилось!

     Схватки начались ночью. Сосед отвез нас в роддом. Меня попросили подождать в коридоре, а ее увезли. Она мучилась двадцать два часа, после чего мне сказали, что родился мальчик, здоровый, очень красивый. Сказав это, медсестра ушла, а ко мне вышел врач и сказал, что они сделали все возможное, но мать спасти не удалось.

     Я совсем не помню похорон. Соседи и родственники устроили все сами. Мне постоянно кололи снотворное, и я спала. Когда я проснулось, все уже было позади. Мне пришлось учиться жить без нее. Мне надо было вырастить ее сына. Я назвала его Георгием.

     Ему уже четырнадцать».

     - Все время пока бабушка рассказывала, Георгий смотрел в окно. Я разглядывала его и поражалась такому удивительному сходству. Он был копией Пайлака, только с зеленными глазами.

***

     Тетя Женя замолчала.

     Роза не знала, что сказать. Так они просидели молча какое-то время, а потом тетя Женя сказала:

     - Когда они собрались уходить, я спросила старушку, как звали ее дочь. Ее звали Юлией. Они ушли, а мы словно приросли к стульям. Никто даже с места не встал. Уже потом, я сообразила, что надо было бы  узнать их адрес, мало ли, вдруг пригодится.

     Во дворе раздались голоса. Это свекровь и дети вернулись с рынка. Тетя Женя попросила ничего не рассказывать маме и ушла, а Роза пошла, помогать выгружать продукты.

     Весь оставшийся день она как обычно занималась домашними делами, а из головы не шла услышанная история. Вечером пришел Сурен. Роза быстренько накормила его ужином и потащила во двор «дышать воздухом». Он упирался, но пошел. Около дома была небольшая роща. Туда она и повела деверя. Его очень удивила такая таинственность, поэтому, когда Роза стала рассказывать, он слушал внимательно и ни разу ее не перебил.

     - Ну скажи что ни будь! – возмутилась Роза. Он должен был возмутиться, удивиться, рассердиться, что угодно, но только не сидеть как истукан.

     - Я видел эту Юлию. Она приезжала к нам. Все правильно! Это было в тот год, когда вы с Пайлаком поженились. Он как раз  из Е-на вернулся. Помнишь, его долго не было? – Сурен смущенно отвернулся.
Еще бы ей не помнить. Пайлак уехал в день свадьбы и вернулся через пол года.

   - Дом был полон гостей. Я как мальчик на побегушках, носился с тарелками, графинами с вином, стульями, а тут во дворе, когда я наполнял очередной графин, ко мне подошла девушка и спросила, как ей найти Пайлака. Она была необыкновенно хороша, чем-то на Мари похожа. Я даже не сразу понял, о чем она  спросила. Просто стоял и смотрел на нее. Она тогда улыбнулась и спросила, не брат ли я ему? Я пришел в себя и ответил, что брат и пошел за твоим муженьком. Как я понял, новая гостья не входила в число приглашенных. Он попросил меня никому о ней не говорить и повел ее в беседку стоящую недалеко от дома.    Ты бы слышала, какими словами он ее обзывал, после того, как узнал, что она беременна! А она молчала. Не оправдывалась, не плакала, а просто молчала. Потом она ушла, и я больше о ней не слышал.

     - Что мы теперь будем делать? – спросила Роза.

     - А что ты предлагаешь? – удивился Сурен.

     -  Надо найти Георгия и усыновить его.

     - Ничего глупее не могла придумать?

     - Найти его будет ни так уж трудно. – Роза была так взволнована, что стала заикаться. Мы спросим у тети Жени, где эта баня. Они, наверное, туда часто ходят. Поедим в Е-н, найдем  эту баню и «дело в шляпе».

     - А ты о мальчике подумала? Ты на самом деле считаешь, что он «мечтает» о том, что бы вы его усыновили? Ты понимаешь, что он ненавидит своего папочку-подлеца!

     Роза никогда не видела Сурена таким сердитым. Он встал и, не дожидаясь ее, пошел домой.