ХэвэнКост. История Милдред

Я люблю вокзалы. Люблю их атмосферу. Она складывается из перемешанных звуков, шума, разговоров людей, неразборчивой болтовни, стука, грохота отъезжающих и приезжающих поездов. Мне было всего пять лет, когда я первый раз побывала на вокзале. Тогда меня поразило это зрелище. Люди, поезда, громкие голоса, стук колес. Все было таким большим и непонятным. Я никак не могла понять, куда уезжают поезда, куда они увозят людей.
Но когда мне исполнилось семь, и мой отец уехал от нас с мамой, я пришла на вокал снова. Он сел в поезд и уехал. И тогда я поняла, куда уходят поезда. Они уезжают в прошлое, навсегда увозят туда дорогих людей, и эти люди навсегда остаются там, в прошлом.
Тут на вокзале начинаются и заканчиваются истории. Я была ребенком. Это событие полностью поменяло мой мир и разделило мою жизнь на «до» и «после». Я восприняла это как что-то светлое, ведь конец чего-то хорошего может стать началом чего-то, что будет еще лучше.
Я прихожу сюда каждую субботу, когда не надо идти в школу. Например, сегодня, сижу на маленькой скамейке у перрона. Сижу в солнечных очках и деловито пью капучино из большого пластикового стакана. Больше всего я люблю вглядываться в лица людей, которых вижу. В своей голове я могу выключить время, остановить его. И все люди замирают как восковые фигуры, я хожу вокруг них, рассматриваю их, вглядываюсь в лица. Я замечаю самые мелкие детали и пытаюсь угадать их историю, их жизнь.
Моя история скучная. Меня зовут Милдред Джефферсон, иногда меня зовут Милли. Мне шестнадцать. У меня нет ни парня, ни друзей. Нет ничего. Но мне этого и не нужно. Моя сестра Лив говорит, что я «псих-одиночка». В чем-то она права.
Все меня считают сумасшедшей. Это из-за того, что почти всегда молчу и ни с кем не разговариваю, кроме сестры. У меня было много проблем в школе из-за этого. Тогда меня отвели к школьному психологу, и он попросил меня рассказать, почему я так мало общаюсь с одноклассниками. Наш психолог, мистер Ричардс был невероятно апатичным и медлительным человеком. Я ненавидела его. Когда он задавал свои дурацкие вопросы, мне было ужасно скучно. Я не отвечала как есть. Это было бы слишком просто. Часто я говорила первое, что приходило в мой воспаленный мозг. Например, я могла утверждать, что мои одноклассники – дельфины, и что я не общаюсь с ними потому что не принимаю ультразвуковые волны, которые они мне посылают.
Какая разница, почему я ни с кем не общаюсь? Разве им всем, маме, мистеру Ричардсу, разве им не плевать на это? Ведь это никого не волнует.
Я всего лишь живу в своем мире. Этот мир похож на большую комнату без окон. Еще он похож на вокзал. Я никого не пускаю туда. Именно это делает его таким уютным. Тут полки заставленные книгами и виниловыми пластинками. Тут всегда играет не громкая музыка и слышен стук колес. Я закрываю глаза и попадаю туда. Зачем мне реальность, когда все, что мне нужно есть в моей голове?
Я всегда думала, что мне не нужна реальность. Отец всегда любил повторять забавную фразу «Реальность для тех, у кого нет воображения». Я смеялась, когда он так говорил, потому что не понимала ее смысла. Но теперь эта фраза стала главной в моей жизни.
Мне надоело думать. Уже поздно и я возвращаюсь домой. Сегодня Лив устраивает небольшую вечеринку у нас дома. Когда я подхожу к дому то замечаю, что играет громкая «дешевая» музыка. У моей сестры нет музыкального вкуса. Я стучу в дверь. Мне открывает Клер.
- Проходи. Постой, разве ты разве приглашена?
Она слишком много выпила, чтобы вспомнить, что я сестра  ее подруги Лив. Я молча прохожу в дом. Людей не так много, как это обычно бывает, когда Лив устраивает вечеринки. Сегодня тут только ее лучшие друзья. Я знаю их всех. Например, Клер – очень красивая и очень глупая девушка на пару лет старше меня. Она дружит с моей сестрой с детского сада, и я порой поражаюсь, как Лив терпит ее. Еще тут Шеннон Блэйк, она часто бывает у нас дома. Она милая и добра ко мне, в отличие от остальных друзей Лив она не смотрит на меня как на сумасшедшую. Я поднимаюсь по лестнице на верх и вижу пьяного, но он этого не менее красивого Броди Аддерли. Это парень Шеннон, но явно нравится Лив. Один из тех красавчиков-блондинов, которые нравятся абсолютно всем нормальным девушкам. Меня же он чаще отталкивал своим высокомерием и эгоизмом. Рядом с Броди стоит еще один парень. Странно, я впервые вижу его. Он смеряет меня взглядом и улыбается мне. Наверное, новенький, наверное, он еще не в курсе, что я местный псих.
- Привет, Милли, - с издевкой в голосе говорит Броди.
Я ничего не отвечаю и прохожу дальше в комнату. Там сидят все, кто пришел сегодня и моя сестра.
- Привет, Лив, - говорю я.
Все перестают разговаривать и смотрят на меня.
- Привет, Милли, уже поздно, тебе не пора спать?
- Я не хочу спать.
Я сажусь рядом со всеми. Лив смотрит на своих друзей с чувством вины за меня, за то что я пришла и теперь видимо испорчу их праздник своим присутствием.
- Ладно, Милли, можешь посидеть с нами, - вступается за меня Шеннон, - мы играем, хочешь поиграть?
Я улыбаюсь в ответ. Я не люблю произносить лишние слова. Поэтому улыбкой я заменяю слово «да».
- Игра называется «Никогда не…», - объясняет Броди. – Например, я говорю: «Я никогда не бывал в Париже», если ты там была - пьешь.
Он поставил на середину стола бутылку.
- Идем по часовой стрелке. Клер, ты первая.
- Я никогда не целовала девушку, - говорит она.
Все начинают смеяться, и большая часть людей тянется за бутылкой. Я замечаю, что тот новенький парень не делает этого. Он сидит и смотрит на свои ботинки. Я невольно улыбаюсь, как будто вдруг понимаю, что мы в чем-то с ним похожи. И не только тем, что мы оба никогда не целовали девушку. Все замолкают и смотрят на него. Теперь его очередь говорить.
- Я никогда не видел океан…
Он говорит так тихо, что я едва ли слышу его. В его словах столько боли и грусти, что мое сердце, давно переставшее реагировать на реальность, сжимается от сочувствия. Все по-прежнему молчат. Я первая выпиваю из бутылки.

                ****

Я узнала, что его зовут Чарли. Он двоюродный брат Броди, приехал сюда из Великобритании учиться. Чарли не похож на самовлюбленного и высокомерного Броди. Не похож ни внешне, ни по характеру. Чарли невысокий, на голову ниже своего брата, довольно худой. У него темные, почти черные волосы. Но самое главное их отличие – глаза. Глаза и взгляд. Серые глаза Броди с белыми выгоревшими ресницами, его глуповатый взгляд, который всегда меня раздражал, это так не похоже на Чарли. Большие зеленоватые глаза Чарли… Я с первой нашей встречи видела в них космос и звезды, и целый мир. Это не просто красивые слова, я действительно видела в его глазах все это. А его взгляд я могла бы сравнить с рентгеновскими лучами. Когда он смотрит, кажется, он смотрит и видит насквозь, видит душу.
Я часто видела его в последние дни. Он постоянно ходит с братом и редко разговаривает. Один раз он сидел на скамейке около моего дома. И тогда я впервые за много лет вышла из своего комфортного мира, где я была совсем одна. Я решила заговорить с Чарли.
- Привет, - сказала я, - меня зовут Милли, помнишь меня.
- Привет, я Чарли, - сказал он.
- Очень приятно Чарли. Так ты приехал сюда из Англии?
- Да, - кивнул он.
- И где ты будешь учиться?
- В каком смысле?
- Ну, ты ведь приехал сюда учиться, верно?
- Нет. Слушай, мне пора идти, было приятно поболтать.
Он быстро собрался и ушел куда-то. Я не поняла почему. Может, это был неуместный вопрос, или ему и правда было пора идти.
- Знаешь, мне понравился этот Чарли, - говорю я Лив.
Я сижу на кухне, пока моя сестра готовит ужин. Она не реагирует на мои слова. Через пару секунд я чувствую неприятный запах гари. Его чувствует и Лив. Она бросается к духовке и быстро достает оттуда дымящийся противень.
- Я лучше закажу пиццу, - говорит она, выбрасывая сгоревший пирог.
- Я говорила о Чарли, - продолжаю я, - он немного странный. Не мне судить его, мне даже нравится его странность, но…
- Одну с грибами и одну вегетарианскую, спасибо, - она кладет трубку и садится рядом со мной, - так что ты там говорила, Милли?
- Чарли, - повторяю я, - почему он ведет себя так.
- Что именно странно?
- Я спросила его, где он будет учиться, он убежал, ничего не ответив. А теперь каждый раз, когда меня видит, он уходит, избегает меня. Почему?
Лив отводит взгляд в сторону. Она стучит пальцами по столу и ничего не отвечает мне.
- Лив? – мне становится страшно из-за ее странного молчания. Я дергаю ее за рукав и пытаюсь поймать ее взгляд.
- Милли, он приехал сюда не на учебу. Он приехал сюда, потому что хотел побывать в здесь уже давно и потому что скучал по брату. Знаешь, тут теплее, чем в Англии, и не так часто идет дождь.
- Но ведь лето уже закончилось. Он должен учиться.
- Он бросил школу.
- Почему.
- Потому что он умирает, Милли.
Лив серьезно смотрит на меня и сжимает мою руку. Смысл ее слов не сразу доходит до меня. Он умирает? Что это значит?
- Что с ним? – тихо спрашиваю я.
- Он болен. Броди сказал, что ничего уже нельзя сделать, ему осталось жить месяц, может больше.
Я вспоминаю большие зеленые глаза Чарли и его взгляд в тот момент, когда он говорил, что никогда не видел океан…

                ****
Я умею водить машину. Когда Лив исполнилось восемнадцать, мама подарила ей автомобиль. Сестра постоянно ездила на нем в город, в магазин за продуктами, она учила меня водить, и я за пару месяцев знала, как это делается. Довольно часто они с друзьями выезжали на машине веселиться. Они высовывали головы из окон, включали громкую музыку, кричали и много пили. Тогда Лив могла доверить мне повести и я с радостью соглашалась. Мне всего шестнадцать, но вожу я значительно лучше, чем она.
Сегодня я проснулась пораньше. Я завожу машину Лив и выезжаю к дому семьи Аддерли. Я вижу Чарли, который рисует что-то на крыльце.
- Чарли, - зову я его.
Он поднимает голову и, увидев меня, хочет уйти в дом.
- Нет, постой, - кричу я, пытаясь его остановить, - я все знаю, я знаю, почему ты приехал, я знаю, что с тобой!
Он останавливается и поворачивается ко мне.
- Все в порядке, мне рассказала Лив. Чарли, я хочу показать тебе одну вещь. Мы поедем на моей машине.
Он поворачивается, смотрит на развалюху Лив и широко улыбается. Он смеется, и я смеюсь вместе с ним.
Мы садимся в машину и уезжаем. По радио на полную громкость играет one republic – if I lose myself, ветер дует из окна и раздувает мои волосы, мы едем очень быстро по пустому шоссе, кричим что-то, шутим, перекрикиваем друг друга. А по обеим сторонам дороги шумит высохшая трава, бесконечное серое небо, пыль разгоняет усиливающийся ветер. На развилке я поворачиваю направо. Я останавливаю машину за невысоким холмом, загораживающим вид. Слева от нас стоит небольшой покосившийся дом.
- Закрой глаза, - прошу я его.
Он закрывает. Я объезжаю холм, осторожно, держа его за руку, вывожу его из машины.
- Теперь открывай.
Он открывает глаза и замирает.
- Это океан, Чарли. Ты ведь никогда не видел океан. Я дарю его тебе. Я хотела, чтобы ты почувствовал себя счастливым.
Мы стоим на огромном пустом пляже. Мы и огромный, величественный океан. Он неспокойно шумит, бросая на берег волны одну за другой, волны разбиваются о берег и на нас летят брызги и пена. В ушах свист ветра и шум. Горизонта не видно. Это как будто ты стоишь на самом краю мира, на обрыве, за которым ничего нет. Я смотрю на Чарли и вижу, что из его глаз льются слезы. Он сжимает мою руку и смотрит на океан.
- Сюда мы приезжали с папой на несколько дней летом, - говорю я, - это, пожалуй, лучшее место во всем мире. Мы назвали это место ХэвэнКост, это значит «Небесный берег». Когда стоишь тут, кажется, что ты стоишь на берегу неба, на краю света, понимаешь?
Мы простояли так довольно долго. Но я совершенно не ощущала время, в этом месте времени нет. Я смотрю на океан и вижу бесконечность.
Когда стемнело, мы развели на пляже костер. И шум океана смешался с потрескиванием тлеющих дров. Очень холодно, и огонь немного согревает нас. Мы лежим на остывшем песке, курим одну на двоих сигарету, выдыхаем дым и смотрим, как небо медленно покрывается звездами. Оно кажется ближе, когда так лежишь на земле.
- Почему тебя считают сумасшедшей? – спрашивает у меня Чарли.
- Меня не понимают. Я не много общаюсь с людьми, потому что я не могу открыть свою душу им, потому что я знаю, что они забудут обо мне. Однажды меня просто бросят, и я просто не хочу этого. Мой отец был единственным другом для меня, а когда он уехал, я осталась одна. Я выбрала свой мир, вместо реальности. В моем мире нет того, что может причинить мне боль, нет непонимающих лиц. Там только то, что я хочу видеть.
- Знаешь, чего еще нет в твоем мире? – серьезно говорит мне Чарли, - Там нет меня, этого костра и шума волн. Это не жизнь, если ты проживаешь ее в своих иллюзиях, в «выдуманном мире». Живи по-настоящему, Милдред.
- Мне ужасно страшно, Чарли.
Я впервые говорю то, что чувствую. И это необъяснимое ощущение. Он молча слушает меня и смотрит мне в глаза.
- Ведь это чудо, каждый новый день – это чудо, я понимаю это сейчас, - говорит он, - да, порой бывает больно и тяжело, но я уверен, что это стоит того, чтобы лежать под звездным небом у океана и курить одну на двоих сигарету. Разве это все может быть в твоем мире?
Я улыбаюсь. Он прав, и только что я поняла, как глупо вела себя все это время. Как много упустила, пока пряталась в своих фантазиях и выдуманных мирах. Я впервые почувствовала, как прекрасна реальная жизнь. А сколько времени я потеряла?

                *****
Я думаю, что если жизнь – это вокзал, то этот бесконечный океан – то, что будет после. Вечность. Эта мысль пришла в мою голову, когда я смотрела на океан в тот самый день. Мы с Чарли уснули на пляже «». А когда я проснулась, он куда-то исчез. Я больше никогда его не видела, но его слова звучат в моей голове до сих пор: «Живи по-настоящему, Милдред».
Меня зовут Милдред Джефферсон и моя история скучная. Правда, она начинается только сейчас. Теперь я живу в реальном мире. Я нахожу этот мир потрясающим, не смотря на всю ту боль, которую он порой причиняет мне. Это жизнь. И знаете, жизнь – самое необыкновенное, что со мной случалось.