Таинственная незнакомка

   Сегодня она снова прошла мимо Костиного гаража, всем своим видом показывая, что ей нравится эта тропинка, не смотря на толстое бревно, лежавшее поперёк дороги.
   Это полуиструхшее бревно от старого тополя, диаметром больше полуметра, когда-то специально оставили здесь между гаражами, чтобы не ездили машины. Но люди тут ходили, сокращая путь на сотню, другую метров.
   Слегка приподняв юбку и приоголив стройные ноги, она так же, как и вчера, и позавчера, легко перешагнула препятствие и с достоинством проследовала дальше, пока не скрылась между двух пятиэтажек.
   Зебров, затоптав окурок, тут же, в каком-то непонятном ему волнении закурил снова:
   — Ну чего ты тут ходишь? — в том же волнении бормотал он вполголоса, — Вон, в двадцати метрах есть прекрасная асфальтированная дорожка. Ну ладно бы ещё поворачивала налево, я бы понял — ближе. А то ведь самой направо надо...
   И тут же подумал: "А улыбка у неё просто волшебная! Такое ощущение, что я уже где-то видел эту улыбку. Давно. Так давно, что этой девушки ещё и на свете не было..."
   — Ты с кем тут разговариваешь? — прервал его мысли подошедший сосед по кооперативному гаражу Боря Клыков.
   Чему-то улыбаясь, он старательно вытирал ветошью замасленные руки.
   —  С машиной. Будь она неладна, — буркнул Константин, и затоптав пыльным ботинком очередной окурок, вошёл в прохладу гаража.
   — Ага. Я так и понял, —  привалившись плечом к косяку ворот, он продолжал скалить зубы. — Кстати, Кость, я тоже заметил эту красотку.
   — И что? — Костя недовольно глянул на соседа.
   — Да ничего. Странно просто. Чего это она тебе так мило улыбается, а?
   — Откуда же мне знать. И почему ты думаешь, что это она мне улыбается. Может, у человека настроение хорошее...
   — Да нет, она именно тебе улыбается. Понял? Не мне, а тебе.
   — Да брось, Клык. Ты в своём уме?
   Хотя Константин подсознательно и понимал, что девчонка улыбалась именно ему, но не мог понять почему. "Может быть я знаком с её родителями?"
   — А что, ты мужик видный, ещё не старый, даже вполне симпатичный. Сейчас у молоденьких спрос на таких, как ты, — не унимался Борис. — Думаю, ты ей просто понравился.
    — Ты что, смеёшься надо мной? — обиженно пролепетал Костя.
    — Да ничуть. Ты знаешь сколько таких случаев в жизни?.. — он вдруг как-то загадочно улыбнулся, — Слушай, старик, ты от меня ничего не скрываешь? Ну-ка колись, у тебя с ней что-то было? Ты её бросил? А?            
    — Да перестань, Борь. Ты посмотри на меня. Мне ж скоро сороковник стукнет. Башка лысая, жена, двое детей взрослых, да вот эта развалюха, — он ожесточённо пнул по колесу старенькой "девятки", — а ещё печень, и куча долгов по кредитам...
    — Ладно, успокойся. Я никому не скажу...
    — Конечно, никому не скажешь, потому что и говорить нечего, — Костя сел на расшатаный табурет и закурил. Боря присел напротив на корточки и как-то хитро сощурил глаза:
    — Почему бы тебе с ней не познакомиться поближе, старик?
    — Это ещё зачем? — испуганно взметнул на него взгляд Костя.
    — Ну, хотя бы...
    — Нет, это исключено. Ты же знаешь мою Люську. Она и так со своей ревностью мне всю плешь проела. А тут, если узнает... вовсе житья не даст.
    — Да ладно тебе. Не Люську ты боишься, скажи, что просто слабО.
    — Не в этом дело, Боря. Люська моя, хоть и дура, но ведь любит меня. Не смогу я её предать. Да и какой пример пацанам...
    — Ты хочешь сказать, что ты ей никогда не изменял?
    — Конечно нет.
    — Что-то не верится. Ты вроде мужик нормальный, в компании всегда весёлый, с тобой интересно... Неужели соблазнов не было?
    — Почему, были. Сколько угодно. Просто мне этого не надо.
    — Ну ты глянь на него! Всем надо, ему — не надо!
    — В этом плане меня жена вполне устраивает.
    — Да-а. Ну ты и пережиток! Даже не ожидал от тебя.
    — Со мной-то как раз всё в порядке, Боря, — произнёс Зебров и продолжил уже с каким-то сожалением, — Вот ты почему не женишься? Тебе ведь уже далеко не двадцать...
    — Двадцать восемь.
    — Вот, я и говорю.  Чего ты ждёшь? Какую королеву? Посмотри, у твоих сверстников уже по двое ребятишек...
    Лицо Бори вдруг стало каким-то серьёзно-задумчивым:
    — Ты знаешь, Костя, а ты прав, давно мечтаю о детях. Представляю своих карапузов, как они по мне ползают, и такие отцовские чувства просыпаются...
    — Да я заметил, как ты своих племянников любишь.
    — Только вот не вижу я кандидатуры, которая могла бы подарить мне этих карапузов, — он немного помолчал в некоторой задумчивости и с несвойственной ему злостью продолжил, — Ты посмотри на наших девчонок, ещё школу не закончили, а как ведут себя, видел? Как будто огонь и воду и медные трубы прошли — курят, пьют, матерятся... Ну какие из них мамаши?
    — Да уж. Сделал я как-то одной такой мамашке замечание, чтобы хоть при ребёнке не курила, так она меня при этом ребёнке так отругала матом, что я потом долго придти в себя не мог.
    — Ну вот! А ты говоришь! — Клыков встал, размял ноги, — Ладно, пойду попробую завести свою ласточку.
   
    На следующий день Зебров пришёл в гараж чуть позже обычного. От ворот Борькиного гаража был виден свежий след его БМВ.
    "Ну, слава Богу! Выехал! — порадовался Константин за соседа, — Когда же я соберу свою развалюху?"
    Раскрыв ворота настежь, он приступил к работе, то и дело, уже скорее по привычке, поглядывая на тропинку: не появится ли таинственная незнакомка? Весь день у него всё валилось из рук. Он нервничал. Дело не спорилось. Мало того: он прикрутил коллектор к блоку двигателя, предварительно забыв установить между ними прокладку. Пришлось снова всё откручивать... Незнакомка так и не появилась ни разу.
    "Странно, — думал он про девушку, сидя под вечер на том же старом расшатанном табурете, — То за день по нескольку раз проплывёт, а тут... И Борьки что-то долго не видать..."

    Но девушка и на третий, и на четвёртый день не появилась. И все эти дни Константина не покидало чувство какой-то тревожной неопределённости. Зебров сам не понимал, почему он её ждёт, зачем хочет её видеть?  Часами сидел на скрипучем табурете и курил, тянул время. Боря тоже катался где-то целыми днями и не с кем было перекинуться словом.
    С грехом пополам к вечеру движок всё-таки был собран. Костя прокачал тормозную жидкость, залил масла в двигатель, проверил его уровень, подкачал бензин в карбюратор. Рассеянно оглядел плоды своего труда, и, неспеша вытирая руки тряпкой, смоченой в растворителе, сел за руль. Двигатель завелся с полоборота. В другой раз Зеброва это порадовало бы, но не в этот раз. Ему казалось, что уж больно быстро он отремонтировал свою машину.
    Погазовав с минуту акселератором, он включил первую передачу и выехав из гаража, стал прислушиваться к работе мотора. И не сразу заметил подъехавшего Борю.
    — И как мне прикажете вас объехать? — послышался, как показалось Косте, счастливый голос Клыкова, улыбающаяся голова которого уже просунулась сквозь открытое окно пассажирской двери "девятки".
    — Ой, Боря, привет! — искренне обрадовался Зебров, — Я сейчас заеду.
    — Да ладно, не дёргайся, — продолжал он широко улыбаясь, — глуши свой трактор и выходи.
    Константин выключил зажигание, вышел из машины и только тут заметил: рядом с БМВ стояла та самая прекрасная незнакомка. Он сначала и не понял, что та приехала вместе с Борисом. Костя приветственно кивнул ей и девушка нерешительно направилась в его сторону. А Клыков тем временем неиствствовал:
    — Ах ты, старый негодник! Я уже было тебе поверил, что ты святой! А ты, оказывается, ещё тот гуляка! Такую красавицу дочь произвёл на свет, а мне лапшу на уши вешал...
    — Какая дочь, Борь? Ты о чём? — Костя растерянно смотрел то на Борю, то на девушку и никак не мог понять, о чём он говорит.
    — Да вот, это прекрасное созданье, Дарья Константиновна Зеброва, твоя родная дочь! А по совместительству — моя королева!
    И только тут Костю, как током ударило: он вспомнил свой армейский краткосрочный отпуск, Катьку из медучилища... "Да она, как две капли воды похожа на Катьку, — мелькнуло у него в голове, — особенно эта очаровательная улыбка..."
    — Здравствуй, папа! — тихо произнесла она, приблизившись вплотную к Зеброву, — Я только недавно узнала, что вы мой отец. А подойти всё не решалась...
    Какое-то тёплое чувство захлестнуло Зеброва. И вместе с тем, сердце его сжалось и заныло. Руки неловко притянули девушку к себе и она покорно уронила свою красивую головку ему на грудь. Из её глаз текли слёзы.