Умоляю прости мне стихотворную чушь!

               
     В какой общественно-экономической формации пребывает моя страна? Первобытный строй я не застал, но помню, в детстве читал прекрасную книгу француза Рони-старшего «Борьба за огонь», так что представление о том, чем занимались наши далёкие предки, имею. Тем и занимались: бегали в набедренных повязках по горам и долам да отнимали друг у друга один из главных элементов великой триады человеческого жизнесуществования. Воды и земли у них было вдоволь. А вот с огнём проблемы возникали постоянно. До тех пор, пока они не научились добывать его с помощью подручных средств типа кремня и кресала.
     Рабовладельческий период моя страна миновала как-то незаметно, хотя известно, что инварианты подъяремного житья-бытья и сама испытала, и другие народы веками в неволе держала. Но и самые золотые века обязательно кончаются. И по их окончании наступило в моей стране время не поймёшь какого феодализма: то ли унылого азиатского, то ли весёлого европейского. Во всяком случае именно за ним Сулхан-Саба Орбелиани ездил в гости к Людовику Четырнадцатому в надежде пересадить просвещённый французский абсолютизм на грузинскую почву. Жаль, не пришлось. Как не пришлось родиться какому-либо другому грузинскому подвижнику, который бы ровно через восемьдесят лет позаимствовал и внедрил в моей стране опыт Великой Французской революции.
     С неё, родимой, с разлома монархической Франции, с Генеральных штатов, с Конвента, с Директории и началась в истории эпоха трудных демократических преобразований, приблизивших человечество к зачаткам общества капиталистической формации. Может быть, не самой совершенной на земле, но уж точно – лучшей из всех, на ней существовавших, в том числе российского социализма, навязанного моей стране в двадцатом столетии. Правда, моя страна была почти не виновата в пагубной восприимчивости к социалистической заразе. Больше виновата география и кремлёвские проводники политэкономии Маркса, отнюдь, кстати, не ориентировавшегося на Россию. Ну не могли в стране всего лишь 30%-ой грамотности населения, каковой была Россия cемнадцатого года, восторжествовать в неискажённом виде идеи «Капитала». Во многом, в общем-то верную теорию прибавочной стоимости нельзя было вбивать в людские головы дубиной. Но сложилось как сложилось.
     Революционеры всех времён и народов метод принудительного обучения предпочитают любому другому. Те же самые французы при их почти всеобщей 90%-ой грамотности – и это подумать только, в 1793 году, - объёмно-счётную систему мер были не прочь подучить по литрам пролитой крови и количеству голов казнённых жирондистов. Тут уж якобинцы вовсю расстарались: гильотина работала без передышки и бывшие соратники Марата, Робеспеьера, Дантона шли в расход сотнями. Что правда то правда – не тысячами, как, к примеру, в моей стране лет этак шестьдесят с гаком назад истребляли цвет нации наши доморощенные якобинцы.
     Ну а кем были все эти джугашвили, орджоникидзе, гогоберидзе, берия и кобуловы? Якобинцами и были. Более того, мрачная диктатура наших якобинцев длилась семь десятилетий – огромный срок в сравнении с годичным правлением их французских предшественников. Крушение якобинской диктатуры коммунистического пошиба произошло в 1991 году. Умные постсоветские республики заторопились жить по-умному. А моя сверхмудрая страна проявила поспешность несколько иного рода.
     Через пару недель после получения официальной «вольной», знаменовавшей кончину социалистической формации на бренной эсэсэсэровской земле, Грузия пошла по пути развития событий французского термидора. Переворотик сварганила ещё тот. С пальбой, с кровью. Покойной памяти Звиад Константинович, помню, в период своего всевластия громогласно заявлял: «В Грузии никогда не было пугачёвщины». Привирал он, конечно, здорово. И прежде случалось, и теперь нашлись емельяны с особенностями саакадзевского характера. И хотя не Робеспьера свергли, а всего-то лишь себялюбивого фанфарона, - наши победители вот уже двенадцатый год в каждом шаге повторяют шаткую хмельную поступь парижан-термидорианцев. Те, скинув якобинцев и захватив власть, гуляли напропалую, воровали по-чёрному, а правили… ну, скорее по-нашему: вечные драки за место в парламенте, междуусобная резня и демагогия политиканов. Один только густопсовый карьерист Жозеф Фуше чего стоил: жиронде служил, якобинцам служил, термидору служил, при Наполеоне Бонапарте долгие годы возглавлял полицию и тайный сыск. Тёмная личность тех времён, но в свете нашего дня очень даже прозрачная. Сколько у нас таких беспринципных ребят по бесчисленным партиям из одной фракции в другую кочуют!
     Продолжаем проводить маленькие исторические параллели нашей современности с термидорианской вакханалией более чем двухсотлетней давности. На какие шиши французские нувориши загульно гудели двадцать четыре часа в сутки? Они просто-напросто скупали, продавали и перепродавали на бирже имущество якобинцев, церкви и королевской гвардии. Народу же досталась дырка от бублика. Как и нашему простому люду – кукиш с маслом от общенародного многомиллионнодолларового добра, приватизированного /читай: разграбленного/ огосподинившимися вчерашними товарищами из компартии, комсомола и профсоюзов Грузии.
     Заря грабительского капитализма времён термидорианской Директории непостижимым образом из глубины веков освещает расцвет точно такой же общественно-экономической формации в нашей любимой стране. Любим мы её со страшной силой. До почечных колик от счастливого смеха над её будущим. Наши достопочтенные политологи-футурологи убедительно доказывают несостоятельность давнего предсказания болгарской провидицы Ванги: «Я не вижу Грузию на карте». Наверное, они правы.  Я тоже, честно сказать, слабо верю, что мысленному взору слепой старушки представилось на месте Грузии сплошное безжизненное пространство в семьдесят тысяч квадратных километров. Там непременно должны были проглядываться остовы раздраконенных заводов, громадные массивы вырубленных лесов, рваная паутина искорёженных шоссейных дорог, разрушенные храмы, поросшие бурьяном  сельхозугодья и ярким вкраплением во всей этой безрадостной аэрофотграфической картинке – оазисные резервации с роскошными особняками и семиметровыми заборами вокруг них. В резервациях, точь-в-точь как в Америке, живут остатки коренного населения страны. Остальная территория действительно безлюдна.
     Всё это Ванга должна была видеть. Может и увидела да не сказала. Специально сгустила краски, чтобы мы задумались над своим будущим. Но вы, дорогие читатели, когда-нибудь встречали думающего человека в нашу эпоху грабительского капитализма? Я имею в виду, среди тех людей, кому в силу занимаемого очень высокого государственного поста надлежит думать о будущем Родины? В чём вы меня уверяете, дорогие читатели? Отвечу как Станиславский: «Не верю». Ибо в эпоху грабительского капитализма люди на очень высоких государственных постах прежде всего думают о том, как бы не перекинуться на более низкие. Залог долговременного пребывания в тёплом кресле, так же как и залог высиживания оного – мощная заначка наличных средств во внутреннем кармане служебного мундира. Думы о заначке сильно мешают думать о Родине большим людям в любой нашей государственной конторе.
     Свежий примерчик. В Министерстве внутренних дел сейчас проходит аттестация ценных работников. Вы знаете, что такое аттестация ценных работников, дороги е читатели? Чем она строже, тем шире разброс аттестационных тарифных ставок – от трёхсот до тысячи. В баксах, разумеется. Хочешь жить хорошо – плати меньше, хочешь жить ещё лучше – плати больше, не хочешь никак – бери шинель и ступай домой. Попутно в Министерстве заняты составлением Белой книги. Это такой документ, в котором будут проработаны абсолютно все аспекты внутренней безопасности страны. Хочется верить, что переаттестованные, высокоценимые работники МВД хотя бы в преамбуле создаваемого документа теоретически признают гарантом внутренней безопасности страны всемерную защиту конституционных прав её законопослушных граждан. Любить и уважать Конституцию без взаимности нельзя. Защищённые действующей, а не обездвиженной Конституцией граждане оградят страну от любой опасности. А незащищённые разбегутся кто куда. Как бегут без счёту мальчики из рядов нашей доблестной армии. Хотя своя Белая книга у Министерства обороны уже имеется. Вот если бы ещё имелись постоянно неурезаемые и неразворовываемые бюджетные средства на шамовку, одёжку и обувку!..
     Хорошо, что Америка рядом! Из заокеанской дали обезопасит, накормит, оденет, обует и, дай Бог, выборы в парламент за нас проведёт. Раз сами не можем. А там, гляди, лет через двадцать окончится в моей стране эпоха развитого грабительского капитализма и начнётся эра благословенной общественно-экономической формации с главенствующим принципом любого нормального жизнеустройства «от каждого по способностям – каждому по его труду». Смысловая наполненность в этом принципе важнее фонемной созвучности с хорошо нам знакомым пустопоржним лозунгом, но на всякий пожарный случай страхуюсь и откровенно сообщаю, что я не мечтаю о реставрации социализма. К прошлому возврата нет. Но, увы, нет перемен и в настоящем. Настоящих перемен.
     Двести лет назад разгул французских термидорианцев пресёк Наполеон Бонапарт, въехав в  Париж на белом коне. У нас свои белые кони, и свои бонапарты. И свой пир во время чумы они прекращать не будут. Опять таки нужен посыл извне. Ну хотя бы из той же Америки. Изнутри, из души посыла ждать не приходится. Душа выгорела. Бороться за неё и надеяться на воскресение бесполезно. Бороться можно только за огонь. Но первобытно-общинный строй мы уже проскочили…
               

     2003 г.    газета «Кавказский акцент»