Николай Скромный о себе

(из выступления на конференции в СП России, посвященной роману "Перелом"(Москва, 2005 год.)


...Родился в Казахстане, в 1948 году. 14 лет прожил там.

В 1966 году окончил Кронштадтскую школу специалистов плавсостава ВМФ и был направлен судовым электриком во вспомогательный флот Краснознаменного Северного Флота. В 1966 году, значит, я впервые ступил на трап судна, которым, между прочим, командовал тогда будущий писатель-маринист Борис Романов, мой будущий коллега по перу.

С 1966 года, выходит, я на Севере.

Я вот позавчера вернулся с Мурманского побережья, где загрузил лодку «Воронеж» торпедами. Провожал меня в Москву мой дорогой товарищ — недавний заместитель Командующего дивизией подводных лодок Алексей Григорьевич Буглак.
Это что касается судьбы.

А о романе. Вы знаете, что я начал жить — в Казахстане. Кое-что видел, слышал. А в процессе литературного самообразования понял, что о коллективизации написано далеко не всё. И даже совсем не то!

Тема меня увлекла так, что я некоторое время — лет пятнадцать! — ездил по архивам, разыскивал участников событий. Так сложилась книга.

Какова она — судить вам. Там много документального, но есть и придуманное. Симбиоз реального и вранья.

О Лагере... Это — знаменитый Карлаг, в котором побывали многие известные люди, в том числе Тимофеев-Ресовский, Александр Чижевский - академик десятка зарубежных академий, но не Российской. Бывал там и Солженицын.

Многие годы моим знакомцем был полносрочный комендант «лагеря в лагере»: «АЛЖИР» — Акмолинский Лагерь Жён Изменников Родины. Их было 8 тысяч — жен наших военачальников. Им давали по восемь лет — как «Чэ-Сэ-эРам» — Членам Семей Изменников Родины.

Многие материалы поражают неожиданностью. Вот я читал письма заключенных коменданту — они потрясали пониманием жизни, умением видеть, оценивать ситуацию, встать поперек обстоятельств и выжить в конечном итоге для блага нашей Родины.
Вначале, как это часто бывает, собирал материал по крупицам, а потом такой материал собрался, что хоть еще один роман пиши. И проси поддержку и сочувствие. Вот пример. Захожу в один музей — знакомлюсь с Николаем Ивановичем Панченковым, близким другом Игоря Фесуненко — помните, такой был политический обозреватель. Панченков заверил, что он даст любой документ, но не про раскулаченных. У меня, говорит, дети, внуки!

Так же меня приветили и в Госархиве, и в архиве КГБ Целиноградской области.
Живое ещё! Болит...

ВОПРОС: - В детстве на каком языке говорил, какой слышал?
СКРОМНЫЙ: - Детство в Казахстане. Среда - переселенцы, поселенцы, ссыльные, раскулаченные... Язык - смесь русского, украинского... Потом слышал-общался - польский, немецкий, чеченский, казахский...
ВОПРОС: - О плаваньях?
СКРОМНЫЙ: - Всё время в Баренцухе! Скоро будет сорок лет! На спасателе... На ракетовозе...
ВОПРОС: - Вы же морской специалист?
СКРОМНЫЙ: - Последние двадцать пять лет - старший механик ракетовоза. Погрузка атомных лодок...