Музыка его души

    Мистер Дж. Н. Мэлори проснулся от странного ощущения. Приоткрыв один глаз, он осмотрел комнату, но ничего не заметил. Наверное, показалось, решил, мистер Мэлори и решил вздремнуть еще, но непонятное ощущение вновь повторилось. Оно ненавязчиво промелькнуло, словно опадающий лист с дерева, и исчезло. Ничего подобного старый клерк не испытывал, однако новое состояние не было неприятным, напротив, словно легкие капельки дождя, улыбаясь, медленно катились по стеклу, теплый ветер, проносясь, колыхал лепестки роз в саду, а солнце, сквозь прорывы облаков яркими  лучами пронизывало землю.
    Поднявшись с кровати, клерк посмотрел в окно. Темные угрюмые облака заполонили небо, собирался дождь, но вовсе не такой как чудилось мистеру Мэлори. Тяжелый, холодный… Брр. Отчаянно зевая, Дж. Н. Мэлори прошествовал в гостиную и заварил кофе. Обычно мерзкий напиток из-за дешевизны продукта на этот раз показался вполне ароматным и даже приятным на вкус.
- Странно…, - протянул мистер Мэлори.
    Состояние одухотворенности затихало и спустя два часа прекрасное утром настроение медленно утопало в пучине постоянно будничной суеты.
    Ровно без пяти девять клерк стоял у проходной. Высокое серое здание, с такими же серыми людьми, вечно спешащими куда-то. Мистер Мэлори покачал головой. С чего вдруг ему, отдавшему больше двадцати лет жизни однообразной работе, пришла в голову столь чудная мысль. 
- Видели утром Питерса? – спросил высокий крупный человек в накрахмаленной рубашке, - вот растяпа опять ворон считал и уронил документы. Уж теперь-то ему не поздоровиться.
- Это что, вот вчера!…, - отмахнулся человек в коричневой рубашке и завел один из многих разговоров «для смеха», который тут же поддержали коллеги.
- А ты что думаешь Мэлори? – спросил брюнет с очками на носу.
- Я? – старый клерк с удивлением поглядел в его сторону.
- Ты, конечно, - усмехнулся брюнет.
- Похоже, Питерсу надо больше времени уделять внешнему виду.
- Ха-ха, точно, - поддержал человек в белой рубашке, и разговор плавно потек дальше.
    Мистер Мэлори, обычно с энтузиазмом поддерживающий беседу, теперь неспеша перебирал бумаги. В этот раз ему почему-то было неприятно обсуждать беднягу Питерса, который вечно попадал в переделки, но не потерял еще мечтательного выражения лица.
- С тобой все в порядке? – обеспокоенно поинтересовался мистер Грим.
- Что? Да, - кивнул Дж. Н. Мэлори, помешивая чай.
- Точно? Мне кажется, ты еще не оправился от той болезни.
- Все хорошо, правда.
- Как скажешь, ты сегодня сам на себя не похож.
- Наверно погода, - пожал плечами Мэлори, который впрочем, и сам замечал разительную перемену в себе.
- Сегодня заглянешь ко мне? Моррета обещала приготовить вкусный ужин.
- Нет, благодарю. Хочу привести кое-какие дела в порядок.
- Ну как скажешь, - мистер Грим, казалось, был уязвлен, но решил оставить друга в покое.
    День пролетел как одно мгновенье. Мистер Мэлори открыл дверь своей небольшой квартирки на пятом этаже и, сев на кресло, окинул взглядом комнату. Серые тяжелые стены, несколько полок с книжками, старый письменный стол, низкий потолок. Все это было так привычно, но сегодня старый клерк почувствовал пустоту. Словно оказался один на краю пропасти, последний человек в целом мире. В тот же миг мелькнула мысль, ну почему он не пошел на ужин к мистеру Гриму и его хорошенькой сестре. Почему так рвался вернуться к себе в нору.
- Да что это со мной, в конце концов, - вскричал мистер Мэлори, - ною, словно столетний старик.
    Приободрившись, клерк приготовил ужин, который попытался съесть с наслаждением, однако половина все же перекочевала в мусорное ведро. Вот и еще один день прошел, напоследок успел подумать мистер Мэлори, прежде чем вихрь сновидений поглотил его.
Маленький мальчик с улыбкой взирал на высокого мускулистого моряка, с лихим видом крутившего штурвал. Ряды волн с шумом ударяли о борта яхты. Мальчик смеялся каждый раз, пританцовывая в такт ударам волн, а моряк тихонько улыбался сквозь усы. Иногда он вынимал изо рта трубку и выдувал кольца дыма, а ветер тотчас подхватывал их, унося вдаль.
- Еще, еще, - хлопал в ладоши мальчик.
- Осторожнее Джон, видишь чайки, уже слышат твой смех, прилетят и унесут тебя в дальние края.
- Пускай. Я хочу туда.
- Куда?
- За горизонт, - махнул рукой мальчик, - туда, где садиться солнце, туда, где столько всего интересного, где бродят великаны и летают драконы. Ведь они же существуют, правда?
- Конечно, - улыбнулся моряк, - иди сюда, хочешь порулить?
- Ой, да, да, - мальчик подошел к штурвалу и легонько дотронулся до руля. На лице появилось мечтательное выражение.
- Когда-нибудь яхта будет твоей, - моряк погладил мальчика по голове, - и ты сможешь сам выбрать направление, куда тебе плыть.
- Любое?
- Абсолютно.
    Мистер Мэлори открыл глаза. В его ушах еще стоял веселый смех, а вместе с ним пришла музыка. Всего несколько звуков. Словно волны все еще бились о борта яхты, а мелкие соленые капельки оседали на парусах. Старый клерк лежал, не шевелясь, необходимо было вставать, готовить завтрак, собираться на работу, но мистер Мэлори не думал об этом. На его глазах застыли легкие капельки слез, а в голове постепенно затухал образ горизонта… и музыка. Он не мог вспомнить мелодии, но звуки ее еще долго звучали в сознании.
Наконец, наваждение прошло. Клерк тяжело поднялся и затряс головой, словно отгоняя остатки сна. Впереди очередной трудовой день. Необходимо сделать столько всего.
Позавтракав, он уже стоял у двери, как взгляд невольно коснулся старой фотографии. Что-то давно забытое сжалось и напомнило о себе. Какое-то смутное ощущение, давно забытое и захороненное внутри под грудой хлама. Клерк покачал головой и вышел за дверь.
- Зря не пришел к нам вчера, - мистер Грим, допивал чай, одной рукой листая отчет.
- Ага.
- Моррета спрашивала о тебе, - подмигнул друг. Мистер Мэлори только улыбнулся в ответ.
- Что-то не так?
- Не знаю, - пожал плечами Мэлори, - вроде все как всегда, но уже второй день меня не покидает странное ощущение.
- Какое?
- Не могу объяснить. Словно я упустил нечто очень важное.
- Ты же недавно сдал работу, даже руководство похвалило, - удивился мистер Грим.
- Да я не про работу, - отмахнулся Мэлори и задумался.
- Ясно, - кивнул Грим, и перевел разговор на другую тему.
    Снова настал вечер и снова старый клерк готовил ужин.
- Все как всегда, - убеждал себя Мэлори, - поем, почитаю книгу и лягу спать.
    Но странное состояние не проходило. Наоборот, чем больше клерк старался уверить себя, что все в порядке, тем сильнее оно проявлялось. Внезапно возникло желание сделать нечто новое, как-то изменить обыденный ритуал. Мистер Мэлори достал продукты и сделал то, чего не делал много лет – вместо простой яичницы приготовил некое подобие полноценного обеда. Выглядели блюда неважно, но внутреннее состояние благополучно отозвалось на этот странный порыв. В этот вечер Мэлори впервые ел с большим наслаждением. Уже засыпая, он подумал, что неплохо бы каждый день так питаться.
               
- Куда-то собрался? – с интересом спросил мистер Грим, отложив утреннюю почту.
- Нет, я просто подумал, что необходимо что-то поменять, - клерк покрутился перед другом, - слишком вычурно?
- Не сказал бы. Тебе идет этот свитер.
- Спасибо. Ну что нового? Как дела дома? Как твое увлечение марками?
- Эмм… нормально, - удивился Грим, - как всегда.
- Может нам стоит выбраться на природу? Устроить пикник, например.
- Странно слышать от тебя такое, - усмехнулся Грим, - а как же работа и вечные домашние дела?
- Нельзя же жить ради работы, иногда следует отдыхать.
- Уважаемый, куда вы дели моего друга, - рассмеялся Грим, - Ты говоришь прямо как Питерс, смотри, еще начнешь глядеть на облака и воображать, что они на что-то похожи.
- Это я так, просто предложил, - сконфузился Мэлори, который как раз недавно глядел в окно и находил невероятное сходство небольшого облака с кораблем, - а, в общем, ты прав и, правда, что это на меня нашло.
- Я же говорю, ты не оправился от болезни, - похлопал друга по плечу Грим, - но вообще идея неплохая, уже и не помню, когда мы последний раз куда-либо выбирались.
На следующий день Мэлори снова увидел серый низкий потолок и давящие стены. Кряхтя, он сварил мерзкий кофе и, проклиная работу, вышел из дома. Отчеты, снова отчеты, миллионы бумаг требовали внимания.
- Видали этого бестолоча, - усмехнулся человек в белой рубашке, - он опять сделал ошибки в работе, теперь его точно уволят.
- И правильно, - поддержал Мэлори, - не понимаю, почему до сих пор этого не сделали.
    В этот момент из кабинета директора вышел бледный Питерс, сжимая в трясущихся руках папку. Не оглядываясь, он бегом бросился вниз по лестнице.
- Видимо крепко досталось, - Мэлори с раздражением покачал головой.
- Ну как, ты еще не отказался от своей идеи? Насчет пикника, - поинтересовался Грим.
- Пикника? А ну да. Нет, извини, я подумал, что у меня пока нет на это времени. Может быть в другой раз.
- Ладно, - кивнул Грим, - вот теперь я узнаю старого Мэлори.
    Прошла неделя. Старый клерк старательно пытался заглушить в себе странное ощущение, и с каждым днем это удавалось все лучше. Музыка больше не возникала, а дни потянулись своим чередом.
- Сегодня годовщина, - как-то раз за обедом напомнил Грим, - может, навестишь его?
- Некогда, - отмахнулся Мэлори, - мне еще необходимо доделать проект, если помнишь на меня повесили часть работы этого растяпы.
- Помню, просто подумал, что может спустя двадцать пять лет ты все же…
- Нет.
- Ладно, как скажешь.
    Вечер. Ужин. Какая-то книга. Мэлори зевнул и погасил свет. Сон не шел. На потолке рисовались причудливые тени. Лунный свет едва светил в окно. Клерк перевернулся на другой бок и вздрогнул. На него смотрели все те же любящие глаза. Мэлори встал и убрал фотографию в ящик. Вот так. Это ведь просто, но в душе, словно поднялась пыль, когда давно забытое нечто шевельнулось внутри.
- Чертова луна, - проворчал клерк и задернул шторы.
- Ты же помнишь, - настаивал голос.
- Нет, и не хочу помнить. Все похоронено давным-давно.
- Разве? А может, ты просто хочешь убедить себя в этом.
- Нет. Оставь меня в покое.
- Он же был для тебя всем. Неужели ты не помнишь?
- Я же говорю, нет!
- Белые паруса, легкая качка, соленые капли.
- Замолчи, сейчас же!
- Солнце, горизонт.
Мистер Мэлори вскочил, держась за голову.
- Хватит, прекрати!
- Почему ты так жесток?
- Я? Разве я ушел и не вернулся? Разве я навсегда отвратил кого-то от его желаний?
- Но разве не ты все это время скрывал их, заставляя себя жить не своей жизнью?
    Внутри что-то кольнуло. Клерк сжал грудь и сел на кровать. Потом он медленно достал из стола старую фотографию и бросил взгляд.
- Нет, все это в прошлом.
- Неужели? – насмехался голос, - взгляни на себя, на истинного себя.
    Мэлори раскрыл шторы, и луна мягко осветила комнату. Крепкий мужчина в форме моряка, улыбаясь, смотрел с фотографии. Во рту зажата трубка, правая рука опирается на штурвал, левая лежит на голове маленького мальчика.
- Это было так давно, - клерк чувствовал, что по щекам текут слезы, но не мог их остановить, - в нем был смысл моей жизни.
- А в тебе смысл его, - ответил голос, - ты приносил ему ту музыку, что позволяла пережить тяжелые времена.
- Почем ты знаешь, - огрызнулся Мэлори.
- Просто знаю. Несмотря на все, ты остался тем самым мальчиком, что так жаждал отправиться в неведомые страны.
- Все не так…, - Мэлори хотел возразить, но не смог найти слов.
    На следующее утро он почувствовал себя разбитым из-за бессонной ночи, но его не покидало ощущение, что все изменилось, то, что когда-то умерло, теперь вновь восстало, напоминая о себе легкими теплыми прикосновениям. Весь день клерк старался не обращать на это внимание, но приходил вечер, и воспоминания возвращались. Каждое утро он вновь стал слышать музыку, чудесную, тихую, которая словно появлялась из ниоткуда. Всего несколько мгновений.
- Ты какой-то странный, - однажды сказал Грим, - ведешь себя словно Питерс, даже руководство тобой недовольно. Что-то случилось?
-  Тебе никогда не приходило в голову, что мы делаем не то, что должны, не то о чем мечтали, - внезапно спросил Мэлори.
- Нет, ну может быть когда-то давно и приходила. Но это все ерунда.
- Думаешь?
- Конечно, от такого настроение появляется несобранность, пропадает возможность мыслить трезво, да и вообще приводит к плачевному результату. Меньше думай об этой ерунде. Может тебе стоит отдохнуть? Возьми неделю, тем более, что ты давно не был в отпуске.
- Хорошо, я подумаю.
    Но снова пришел день и опять Мэлори не мог сосредоточиться на работе. Музыка играла все чаще и дольше, наполняя клерка подъемом и в тоже время легкой грустью. Грим стал меньше общаться с другом и заметно отдалился от него, проводя больше времени с человеком в белой рубашке.
    Пролетела осень, зима, весна. Мэлори опускался все ниже по карьерной лестнице, но это волновало старого клерка меньше всего. Все выходные он проводил на старой пристани на краю города. Что он там делал загадка.
    Наконец настал день, когда руководство с гневом уволило старика. К удивлению работников он не был расстроен, наоборот улыбался, чем окончательно уверил всех в помешательстве.
    Пролетел еще месяц. О Мэлори не было известно ничего.
- Ты должен навестить его, - настаивала Моррета, поздним вечером, - он же твой друг.
- Бывший, - уточнил Грим.
- Бывших друзей не бывает, - укоризненно заявила сестра, - вдруг он страдает, вдруг ему нужна помощь?
- Была бы нужна он давно пришел.
- И все-таки поговори с ним.
- Ладно, - отмахнулся Грим, - завтра.
    Но прошло целых три недели, прежде чем Грим добрался до квартиры Мэлори. Поднявшись на пятый этаж, он постучал в дверь. Ответа не последовало, Грим пожал плечами, убедив себя, что выполнил свой долг, но тут из квартиры послышалась странное звучание. Грим тихонько толкнул ручку и дверь отворилась. В комнате стоял страшный беспорядок. Вокруг разбросаны бумажки, на столе громоздилась гора посуды и все же атмосфера была не такой, как привык ее ощущать Грим.
    Мэлори сидел в гостиной, и, казалось, не замечал прихода гостя. Он что-то писал на листке бумаги, глаза лихорадочно блестели, а спутанные волосы заметно отросли и падали на плечи.
- Мэлори, - подал голос Грим. Никакой реакции. – Мэлори, ты меня слышишь? – Но бывший клерк продолжал заниматься своим делом. Тогда мистер Грим подошел ближе и дернул друга за плечо.
- А? – Мэлори поднял блуждающие глаза и только спустя несколько мгновений смог сфокусироваться на госте, - это ты Джон? Рад тебя видеть.
- Жаль не отвечу тем же, - Грим сел напротив, - что с тобой случилось Мэлори? В кого ты превратился?
- Ты ее слышишь?
- Кого?
- Музыку. Она так прекрасна. Словно легкое дуновение, словно листья под ногами, которые шуршат осенью. А весенний дождь тихонько  капает за окном. Ты слышишь? Это поднимается трава, вот бабочка села на цветок, ее мягкие нежные крылья дрожат, в такт лепесткам роз. Это прекрасно. Прислушайся. Ну же, вот облака медленно плывут в небе, одно похоже на корабль с белоснежными парусами.
- Пожалуй, мне пора, - Грим быстро поднялся и направился к выходу.
- Она так чудесна, но я не могу запомнить ее, не могу, - твердил Мэлори, - это сводит меня с ума. Я пытаюсь ее записать, но она ускользает. В последний момент…, ты понимаешь?
Но Грим уже бежал прочь из квартиры. Сестре он сказал, что не застал друга, понимая, что с ее симпатией к этому сумасшедшему, не следует знать правду.
Больше никто никогда не видел старого клерка. Правда, некоторые утверждали, что видели одинокого господина, причитающего над старой заброшенной могилой на кладбище. А один из завсегдатаев местного бара, часто рассказывал друзьям о белоснежной яхте, которая вышла со старой пристани и скрылась за горизонтом.
               
    Прошел год. Квартира мистера Мэлори была изъята за неуплату. Поскольку родственников у клерка не было, то засвидетельствовать передачу собственности пригласили мистера Грима. Когда-то давно они вместе жили в квартире, и часть ее все еще принадлежала бывшему другу.
    Все произошло быстро. Грим напоследок прошелся по комнатам, с грустью вспоминая те времена, когда они с Мэлори сидели за столом с бокалом вина. Один из членов комиссии открыл окно, чтобы проветрить помещение. Легкий ветерок смел бумаги со стола. Один лист, покачиваясь, опустился рядом с Гримом. Он поднял его и осмотрел. Это были ноты. Точнее десять нот. Поддавшись непонятному порыву, Грим подошел к пианино и дотронулся до клавиш. В этот же миг мир словно взорвался. Десять нот пробудили бурю в душе каждого собравшегося в квартире. Словно вторя нотам, каждый услышал свою, невообразимую, чудесную и завораживающую мелодию, и все вместе они гармонично вписывались в музыку. Сама природа застыла, наслаждаясь мелодией. Но наваждение длилось недолго. Порыв ветра поднял листок и прежде чем кто-либо успел сообразить, бумага вылетела в окно и скрылась в пересечении улиц. Никто так и не смог объяснить случившегося, и только Грим, наконец, понял, чем занимался все это время Мэлори. Ведь то, что Грим слышал, было не что иное как музыка, музыка его души…