Чувство вины

Артура уже несколько минут непрестанно трясло. Он даже закутался в одеяло с головой, но дрожь и не думала проходить, наоборот, в кромешной темноте страх взял верх над разумом. Чувство полной уязвимости только росло. Виной всему стал не холод, нет, хотя температура в палате резко упала, даже пар пошёл изо рта. Всему виной стала безликая фигура, склонившаяся над одной из больничных коек. Без движений, не издавая никаких звуков, она уже пять минут стояла в углу, недалеко от входа, бесцельно уставившись на изголовье пустой кровати.
По подоконнику тихо барабанил осенний дождь, ветер гнал по земле опавшие иссохшие листья, а в палату порой врывался вместе с жуткими изломанными тенями от деревьев свет проносившихся машин.
Артур так больше не мог. В темноте, под одеялом, становилось ещё страшнее, казалось, что, пока он так лежит, безликий человек подойдёт к нему и протянет руку, схватит, как в страшилках. Может быть, он уже стоит возле его койки. Этот закравшийся в голову образ заставил нерешительным движением сдернуть с головы одеяло.
Замер, зажмурив от страха глаза. Затем открыл.
В углу уже никого не было.
На секунду стало легче, показалось, что можно расслабиться, но только на секунду. Воздух в палате всё ещё был до дрожи холодным. Артур медленно повернул голову в сторону окна, страх усилился, бешено погнал по венам кровь, заставив сердце стучать как ненормальное. Артур уже знал, что увидит там, знал по прошлым двум ночам, с момента госпитализации. Призрак, всё так же склонив голову, стоял на подоконнике, смотря вниз, на асфальт. Его фигура подрагивала, точно колышась на ветру, хотя все окна наглухо заперты.
А затем призрак поднял правую ногу, она на секунду повисла в воздухе, будто призрак страшился сделать роковой шаг, но вот уже спустя мгновение он решительно шагнул, бросившись вниз, пройдя сквозь стекло и решетку.
Третий этаж. Асфальт.
Артур не стал вскакивать, как сделал это в первую ночь, он ещё минуты две лежал на кровати, чувствуя, как в палате становиться теплее и только потом всунул ногу в тапочек. В палате он был один, а оставшиеся три койки пустовали из-за временного прекращения записей пациентов. Никто не видел этой сцены, никто не подтвердил бы его слов. Стоило лежать и дальше, приходя в себя, но он поднялся. Где-то недалеко проехала машина, в палату вновь ворвались похожие на кривые пальцы тени, на мгновение вернув страх. Артур шагнул вперёд, преодолевая расстояние до окна, и, когда его ладони коснулись подоконника, он посмотрел вниз, насколько это позволяло сделать закрытое окно.
Ничего и никого.
Да даже если бы эта часть территории хорошо освещалась, он бы всё равно не увидел там ничего. Ни тела на асфальте, ни следов смерти. Можно спокойно вздохнуть, всё кончилось… До следующей ночи, когда эта сцена вновь повторится. Все оставшиеся дни, возможно, ему придётся лицезреть этот ужас, чувствовать пронизывающий до костей холод, видеть эту безликую молчаливую фигуру, которая изо дня в день совершает свой жуткий прыжок. Трястись в кровати от страха, смотреть и не знать, что сделать. Ведь ему не поверят, а проситься перевестись, аргументируя, что вот уже какую ночь чудится призрак самоубийцы… Нет, скорее сразу приведут психиатра. А значит, остаётся вернуться в койку и перестать думать об этом, попробовать уснуть.
Он перевёл взгляд от залитой дождём дороги, мельком посмотрев в сторону соседней угловой части здания, где находилась лестница, и шарахнулся в сторону, стукнувшись об угол койки, не удержался, повалился вниз, ударившись головой об пол.
Оттуда за ним наблюдал человек.

* * *

– И как ты только умудрился так головой стукнуться?
Артур отнял руку от глаз, поморгал, фокусируя взгляд на молодой медсестре, имя которой всё никак не мог запомнить, а спрашивать повторно как-то неловко. Она склонилась над ним, улыбнулась. Она всегда улыбалась.
– Спал? Вид такой, словно всю ночь глаз не смыкал. Хотя с такими-то приключениями так, наверняка, и было, – она повернулась к стойке для капельниц, потрогала прозрачный мешочек для раствора и крутанула колёсико зажима до упора, перекрыв доступ жидкости в его вену. – Так что с тобой ночью приключилось? Наши так и не рассказали. В туалет неудачно сходил?
Как понял Артур за эти дни, сестра любила шутки и никогда не упускала возможности вставить хоть одну. Порой весьма неудачную, как вот эта.
– Нет, – произнес он, устремив свой взгляд в белый потолок, когда сестра принялась вынимать иглу из вены. – Показалось, что в окно что-то стучится.
На сгибе левой руки почувствовалось лёгкое неприятное жжение, когда игла резко вышла из вены. Согнул локоть, наконец, почувствовав свободу – целый час был прикован к койке.
– Наверное, страшно было? – заинтересованно спросила сестра, сложив капельницу в пластиковую коробочку. – Лежать одному и слышать всякие странные звуки.
– Было, иначе не вставал бы.
– И как? Какая невиданная сила к тебе стучалась? – поинтересовалась она, прижав коробочку к груди. В её взгляде виднелись искорки интереса, она явно любила ещё и жуткие истории.
– Насекомое, – соврал Артур, не желая рассказывать о призраке, чтобы помимо «прогулок в туалет» про него ещё не стали шептаться, что он чокнутый.
– Скучно, – вся её заинтересованность мигом слетела, не оставив и следа во взгляде. Она развернулась и направилась к выходу. – Вот если бы что мистическое, необычное, к примеру, жуткая бабушка на метле, – говорила она на ходу. – Хотя от такой скуки тут и встреча с насекомым радостью покажется.
Артур наблюдал, как она коснулась ручки двери, потянув на себя, и вышла, почти скрывшись. Сейчас дверь захлопнется и у него не будет шанса спросить.
– Постойте, – сорвалось с его губ, громко, чуть громче, чем он хотел.
Дверь замерла, так полностью и не закрывшись, затем приоткрылась, и внутрь просунулось озабоченное лицо сестры.
– Чего?
Он хотел спросить о призраке, точнее поинтересоваться, не происходило ли чего в этой палате странного, жуткого, но следующие слова сами собой сорвались с его губ:
– Когда сюда кого-нибудь поселят?
– А что, одному совсем скучно?
– Нет, я… просто… – не зная, что соврать, сказал он.
– Ну, если просто, то пока могу порадовать тем, что начальство разобралось с проблемой, так что скоро жди. А пока терпи и не скучай.
Дверь захлопнулась.

На сегодня процедур больше не было.
Он лежал на кровати в полутёмной из-за закрывавших небеса чёрных туч палате, прижав к груди недочитанную книгу, неотрывно смотря в надоевший ему белый потолок. Сон не шёл, хотя спать и хотелось, но Артур так и не смог сомкнуть век. Взгляд мельком опустился к проклятому углу, словно ожидая увидеть там ту самую фигуру, но, естественно, там никого не было, только голые, окрашенные в кремовый цвет стены и пустая тумбочка. Днём всегда тихо и спокойно, чересчур спокойно, лежи и отдыхай, основные проблемы начнутся между часом и двумя ночи, когда из пустоты вновь появится этот человек, чтобы в очередной раз шагнуть с третьего этажа вниз.
Нужно было встать и пройтись, слегка развеяться и размять ноги, раз уж поспать всё никак не удавалось, да и постоянно находиться в лежачем положении сильно угнетало. Словно прикован к этой койке. Заключённый. До ужина оставался ещё час, ему надо было чем-то себя срочно занять.
Отложив книгу на тумбочку и положив в карман сотовый, он мельком глянул в окно на унылый серый осенний пейзаж, на дорогу, по которой шёл единственный человек, кутаясь в пальто из-за сильного ветра. Не самое любимое время года, сплошная серая хмарь; содранные осенью летние краски давно исчезли, больше ничего не оставив. Развернувшись, он вышел в коридор, чересчур пустой и тихий. Многие палаты сейчас пустовали, многих уже давно выписали, а остальных так и не поселили из-за каких-то там проблем, в которых он ничегошеньки не понимал. Сперва Артур обрадовался, ведь вся палата будет некоторое время в его полном распоряжении, а он спокойно там отдохнёт после всей той суеты, никто не будет надоедать, вот только…
Не хотелось об этом думать.
Он глянул по сторонам, сразу отмел идею идти направо, в сторону лестницы, вспомнив ту странную фигуру в полутьме, поёжился и не спеша направился вдоль коридора. Рядом с его палатой находился лифт, но, посмотрев на него, он передумал спускаться в буфет, еды на сегодня у него и так хватало. В конце коридора показался врач, вышедший из чьей-то палаты, и скрылся за углом. Коридор вел в другой корпус, где содержались тяжело больные, и туда, собственно, смысла идти тоже не было. Ели подумать, то идти, кроме как прямо, уперевшись в стену, больше и некуда. Вниз – подышать воздухом – не хотелось, тем более погода стояла отвратительная, остальные места он и так знал назубок, когда лежал тут полгода назад. Ничего не изменилось с того времени, только сменились больные. Скучное место, отвратное.
Артур все же пошёл вперёд. Упрётся в стену, так упрётся, повернёт обратно, вернётся в палату, а там постарается переждать до ужина. Главное – не думать о предстоящей ночи. Надо, наверное, попросить у сестёр снотворное.
Мигнула лампа на потолке, замерла, мерно освещая пространство вокруг: маленький столик с журналом на нём, несколько кресел, горшок с разросшимся цветком. Правда, выглядел он уныло, словно очередной пациент, помещённый сюда на лечение. Вот-вот зачахнет.
Прошёл мимо. Журнал трогать не стал, ничего стоящего там не найдёт, судя по пёстрой обложке. Он ещё не настолько заскучал, чтобы рассматривать женские журналы. Пока ещё.
Неожиданно впереди послышались голоса. Громкий вскрик… Нет, скорей кто-то на кого-то со злобы гаркнул, попросил идти прочь. Артур остановился, прислушиваясь: два женских голоса что-то обсуждали, один, молодой, громко, почти срываясь, требовал убраться, даже слышались всхлипы. Второй, принадлежащий человеку разменявшего не первый десяток лет, успокаивал, но выходило это неудачно.
Любопытство погнало вперёд, захотелось взглянуть, хотя Артур и понимал, что встревает в личную жизнь. Но соблазн сам переставлял его ноги. Палата их находилась неподалёку, он уже много раз проходил мимо, но не помнил, чтобы там кто-то ещё вчера был. Видать, разместили недавно, привезя на скорой, как и его.
– Убирайся, – раздался громкий крик, когда Артур уже оказался у самой двери и в следующую секунду из платы вылетел тетрапак с водой, пролетел прямо перед его лицом, с хлопком ударившись в стену. Упал. От удара крышку сорвало и вся вода потекла на пол.
Из палаты выскочила женщина, закрыв за собой дверь. Она не сразу заметила столбом стоявшего рядом с ней Артура, а когда обратила внимание, охнула.
– Вас не задело? Простите нас. – У женщины было приятное, но расстроенное лицо. Она поднялась, но взгляд её смотрел вниз, на лужу. – Простите. Моя дочь сильно расстроена, она немного устала. Так вы в порядке?
Она говорила, опустив взгляд, не решаясь посмотреть на Артура. Женщина была подавлена, это сразу бросалось в глаза, трясущимися руками она сжимала бутылку, словно цепляясь за спасательный круг, и тихим дрожащим голосом, в котором не было никаких эмоций, кроме печали, продолжала извиняться.
– Что вы, – Артур поднял руки и натянуто улыбнулся, – всё в порядке, не беспокойтесь.
– Тогда ещё раз простите нас. Извините. – Она развернулась и вошла в палату.
Пока дверь не захлопнулась, Артур успел увидеть черноволосую девушку, как оказалось, примерно его возраста; она сидела на койке и, закрыв ладонями лицо, плакала. Но хорошенько разглядеть её не удалось.
Дверь захлопнулась.

* * *

В этот раз он не стал прятаться под одеяло, хотя его вновь била дрожь. Артур просто наблюдал, отсчитывая мгновения до того момента, как призрак повернётся и направится к окну. Смотрел, не отрываясь, боясь, что призрак сделает хоть один шаг в сторону. Ему казалось, так будет безопасней. Надеялся на это.
Фигура шелохнулась. Точнее силуэт человека на мгновение дрогнул, размылся, словно чернила, и вот призрак развернулся, не сделав для этого ни одного движения. Просто незаметно сменился кадр, как показалось Артуру. Сейчас он должен был неуверенно переставить одну ногу, замереть и уже медленно, не останавливаясь, пройти через всю палату к окну, за которым сегодня разбушевалась настоящая буря. Погода сошла с ума, озаряя чёрные небеса бесчисленными вспышками. Сильный стук дождя и грома грохот сливались воедино, яростно врываясь в уши. Уличному шуму не мешали даже закрытые окна.
Артур словно оказался в фильме ужасов.
Фигура медленно шла по палате. Бесшумно, точно по воздуху. Артур немного осмелел, чуть подался вперёд, пытаясь разглядеть черты лица призрака, но, сколько ни вглядывался, всё тщетно: оно отсутствовало, были видны только размытые очертания, будто кто-то намеренно смазал на картине лицо водой. Он только понял, что это мужчина, одетый в полосатую пижаму. Просто гость, заглянувший к нему… Если бы только не дальнейшее.
У окна призрак остановился, правая нога поднялась, упершись в воздух, затем призрак всем телом подался вперёд. Завис в воздухе. Складывалось ощущение, что там когда-то что-то стояло, возможно, стул, при помощи которого призрак взобрался на окно.
А затем прыгнул.
Артур на этот раз не стал подниматься и пытаться что-то рассмотреть внизу. Оставшись лежать на кровати, он ещё некоторое время смотрел в сторону окна, на то, как небо озаряют вспышки, и затем только лёг, так и не укрывшись.

* * *

– Похоже, ты простыл.
Всё та же сестра отняла руку от его лба и смешно надула губки. Она была недовольна его состоянием, как, собственно, и он. Пускай палата и отапливалась, но, забыв укрыться одеялом, Артур обеспечил себе сопли из носа и лёгкую температуру. С его-то здоровьем.
– Какой ты беспокойный больной, Артур. Пришёл к нам лечиться после такого случая, а сам то головой ударяешься, то вот теперь заболел. Меня за это могут и наказать, что не уследила. Признавайся, открывал окно?
– Нет, – устало ответил он, шмыгнув носом, – укрыться забыл.
– И как ты только мог так сплоховать? Небось, ещё в одних трусах спал. Ты бы мог.
– Нормально я спал! – возразил Артур.
«Хорошо, не сказала, нагишом», – подумал он, искренне не желая, чтобы в его характеристику затесалась ещё и такая деталь. Хотя сестра и так успела собрать о нём прискорбные данные.
– Ну, смотри, таблетку я дала, ты выпей, станет лучше. Только от соплей она не избавит, так и знай. А теперь лежи и отдыхай, не забудь укрыться одеялом. Ладно, пока.
– Постойте, – Артур остановил её, не дав даже развернуться. То ли простуда на него так подействовала, а может и смелости прибавилось.
– Да?
– Вы не знаете, в этой палате когда-нибудь происходило что-то странное? Не погибал ли тут человек?
Сразу после его слов лицо сестры сильно нахмурилось, глаза слегка прищурились. Она словно изучала его, пытаясь понять смысл слов. Или что-то ещё.
– Почему ты спрашиваешь? – спросила она неуверенно.
– Просто… – пускай он и спросил её об этом, но вышло это спонтанно, достойного ответа не находилось.
– Просто говоришь? Просто так просто, но здесь ничего не случалось такого. Ты лучше лежи и не думай о всякой ерунде, а то, похоже, твоя простуда не так проста.
Сказав это, она вышла.

Лежать долго он не собирался. Приняв таблетку, некоторое время подождал, пока она подействует и ему станет лучше. А затем только поднялся. Он, наконец, решился сделать то, что стоило проделать сразу – осмотреть койку, возле которой появляется призрак. Хотя и понимал всю глупость этого занятия. Сколько бы времени ни прошло со смерти того человека, любые вещи, которые могли от него остаться, давно выкинули.
Но всё же он встал и направился к заправленной белой простынёй койке. Первым делом глянул под неё, осмотрев сперва линолеум, а затем низ кровати, но ничего, кроме прилепленных двух жвачек, он там не обнаружил. Хотя кто знает, чьи они, но трогать их не рискнул именно по этой причине. Затем принялся за спинку у изголовья. Поначалу ничего необычного не заметил – непримечательная спинка с закруглёнными углами, но, сдвинув подушку и скользнув взглядом по низу, наконец, увидел то, что искал.
Это больше походило на прощание, чем на баловство. Неумело, дрожащей рукой, там было вырезано одно единственное слово: «Простите». Не двигаясь, Артур некоторое время ещё смотрел на это слово и только потом прикрыл его обратно подушкой. На душе стало как-то тяжело, словно сделал что-то неприятное.
Прощальное послание человека, полное отчаяния и боли. Мольбы.
Предсмертный крик в никуда.
Это всё, что осталось, единственное предсмертное слово, а он отчего-то в этом был уверен, ничего более. И он по глупости его увидел.
Артур поднялся и облокотился спиной о стену. Похоже, сестра ему соврала или просто не знала о случившемся, ведь прошлый раз, когда он лежал в этой больнице, её не было. А теперь ему стало как-то неприятно копаться в чужом прошлом, тем более в таком. Больше он не будет ни о чём спрашивать, так лучше для него.
Возвращаться в койку и выполнять предписанный ему постельный режим он не стал. Артур вообще не хотел находиться сейчас в этой в палате, лучше было немного развеяться и пройтись, привести мысли в порядок. Так будет правильно, незачем лежать и думать о неприятном. Вспоминать эту надпись.
В коридоре всё также было пусто. Если включить воображение, подумал он, то можно представить, что ты в фильме ужасов, а по лестнице… Хотя не стоит такой ерундой заниматься и представлять хоть что-то. Как ребёнок какой-то.
В этот раз он спустился на лифте вниз, на первый этаж. Тут было шумно, не то, что наверху. Всюду сновали люди, врачи халатах куда-то спешили, а посетители, пускай и не многочисленные, что-то обсуждали с пациентами больницы. К нему же пока никто не приходил и ничего не приносил, так что запасы еды и воды приходилось пополнять в буфете, что он и проделал, купив стандартный набор из тетрапака и нескольких булочек. До завтра хватит, а там уже приедут родные. Купив необходимое, он вернулся к лифту.
Когда Артур вышел из лифта, то услышал чей-то голос. Кто-то плакал. Отчего-то в голову сразу пришёл образ той черноволосой девушки, швыряющей бутылки с водой, так что он и не удивился, увидев её, опёршуюся рукой о стену. И не удивился тому, что ноги его опять понесли к ней.
Отчего-то вид горько плачущей девушки не давал Артуру покоя. Он знал, как это неприятно, услышать диагноз, у него тогда подкосились ноги, когда лечащий врач произнёс эти слова. Неприятное чувство, хотелось зарыться в землю и не слышать голос врача, удавиться. Но со временем это проходит, жизнь возвращается в обычное русло, ты не смирился, борешься и живёшь как прежде. А эта девушка явно узнала о своих бедах только недавно и теперь не могла прийти в себя.
– Простите… – произнес он, подойдя ближе. Говорить «могу ли чем-то помочь» Артур не стал, понимая насколько бессмысленны эти слова сейчас.
Девушка не ответила, только её ногти сильнее врезались в стену и, возможно, она крепче стиснула челюсть.
– Я, наверное, не смогу понять всего вашего горя, но я сам прошёл через это и понимаю, как тяжело поначалу. Но вы не сдавайтесь, прошу вас.
– Уйдите, – прошептали её губы. – Оставьте меня… А лучше убейте, я не хочу так жить.
Произнеся эти сова, она отняла руку о стены и вернулась в свою палату.
Артуру не нашлось, что ответить.

* * *

Всё повторялось.
На этот раз Артуру не было так страшно, наверное, всё, даже настолько жуткое и сверхъестественное, в итоге становится обыденным. Просто привыкаешь ко всему.
Артур не спал, дожидаясь появления призрака. Но всё пошло не так. До его появления оставалось ещё минут двадцать, когда тот материализовался из воздуха. Артур вздрогнул, приподнявшись на локтях, и непонимающе уставился на силуэт, не зная как реагировать на это изменение. Страх перед призраком, который вроде бы на время затаился и больше так не беспокоил его, вернулся с новой силой. И потому, когда призрак неожиданно поднял голову и посмотрел на него, Артур вздрогнул, а сердце замерло.
«Это ненормально, так не должно быть», – пронеслась в голове мысль. Что-то заставило призрака обратить на него внимание, хотя он сидел тихо, не шелохнувшись. Но теперь призрак пристально смотрел на него.
А затем шагнул.
Артура вмиг сдуло с койки, и он очутился на прохладном полу, спрятавшись под кровать, хотя и понимал, что всё это бессмысленно. Его в любом случае достанут, никакие преграды не помешают. Нет таких преград. Надо было закричать, это единственный выход и плевать, что о нём подумают, пускай делают, что хотят потом, но попадаться в лапы призраку он не собирался.
Но отчего-то так и не закричал.
Лежа на полу, он наблюдал из-под кровати, как призрак медленно переставляет ноги, неспешно идёт к своей цели, сейчас вот завернёт налево и будь что будет. Артур зажмурился, затем открыл глаза, боясь что-нибудь пропустить, но страх заставил снова зажмуриться. Воображение уже начало рисовать те ужасы, что с ним могут произойти.
Но призрак свернул направо, направился в сторону двери, прочь от него. Артур был ему не нужен.
«На прогулку, что ли, пошёл», – промелькнула в голове дурацкая мысль. И правда, казалось, что призрак решил размять ноги, устав от своих ежедневных попыток самоубийства. Вот он уже у двери, не останавливаясь, плюнув на преграду и здравый смысл, прошёл сквозь неё, даже не остановился. Полностью скрылся.
Артур продолжал лежать на прохладном полу, даже не шелохнувшись, минуты две, не зная, что делать. Вставать не хотелось, мало ли чем это закончится, но и мерзнуть тоже было неприятно. Здравый смысл просто вопил, что стоит оставаться тут, не двигаться, пускай всё само пройдёт, а тело тем временем действовало само. Он выбрался из-под кровати, встав во весь рост, думая, что сходит с ума, раз решается на это.
И вышел вслед за призраком в полутёмный коридор.
Возле дверей никого не было, слева тоже. Мог, конечно, спуститься на лестницу, но идти туда Артуру не хотелось категорически. Нашёлся призрак быстро, в дальней части коридора, у одной из дверей. Стоял, смотря на Артура, дожидаясь только его, и после вновь скрылся, войдя в чужую палату. Мелькнула мысль, что сейчас раздастся крик ужаса, испугавшись неожиданного визитёра. Вот только что ему там понадобилось?
И крик действительно раздался, не сильный и не полный ужаса, скорее боли. Нестерпимой боли, жуткой. В груди все похолодело, но страх улетучился, Артур уже не стоял столбом, а бежал. Он уже знал, чья это палата, как и то, что призрак не был виноват в том крике. Вспоминая услышанные слова, он понимал, что случилась трагедия.
Церемониться не стал, распахнув плечом дверь, ворвался в палату, как детектив из фильмов врывается к преступнику. Включил свет и мигом оценил ситуацию.
То была палата черноволосой девушки. Она сидела на кушетке, выставив вперёд правую руку, в левой же ладони сжимала небольшой нож. Из пореза на запястье текла кровь, а девушка невидящим взглядом смотрела на Артура. «Я не хочу жить», – так сказала она днём, решив воплотить свои слова в реальность.
Артур быстро подошёл к ней, решительно вырвал нож, хотя и неумело – лезвие оставило порез на ладони. Но он не обратил на это внимание, а схватил её за раненую руку, посмотрел. Рана выглядела жутко.
– Кто-нибудь, помогите! – закричал он что было сил, затем ещё раз, после чего вспомнил о кнопке вызова и с силой нажал на неё. Он надеялся, что к ним придут быстро, должны были.
Но медлить не стал, попробовав самостоятельно справиться.
Руки тряслись, взгляд бешено бегал по комнате, надеясь найти хоть что-то. Как он помнил, надо наложить сдавливающую повязку так, чтобы остановить кровь. Но чем? От страха и адреналина мозг лихорадочно работал, ища выход. В голову пришла мысль о платке в нагрудном кармане; Артур только сегодня вытащил его из запасов, так и не воспользовавшись.
Трясущимися руками наложил на рану платок, наскоро обмотал вокруг запястья, туго стянул и прижал пальцами, надавив на рану, надеясь, что так остановит кровотечение, а саму руку поднял вверх. До прихода помощи этого должно было хватить, чтобы не дать ей потерять много крови и девушка не умерла у него на глазах.
Артур заметил, как глаза девушки закатились и она стала терять сознание. Он подхватил её, не дав упасть на пол, немного развернул, положил голову на подушку. Девушка тяжело дышала и могла умереть, если помощь не подоспеет вовремя. В своих собственных возможностях Артур сильно сомневался, мог сделать только то, чему учили в школе, не более.
– Что тут происходит? – в палату вбежала сестра, ещё две стояли за её спиной.
Они увидели залитую кровью койку и Артура, державшего девушку за руку. Ахнули, кто-то обратился к Богу, но мешкать не стали, вмиг окружив их, решительно отстранив Артура и взявшись за дело. Одна из сестёр, та самая, что ставила ему капельницы по утрам, стала отдавать распоряжения остальным, затем вынула сотовый и позвонила, наверное, кому-то из врачей, требуя подготовить всё необходимое.
Артур на негнущихся ногах отошёл к стене, привалился к ней спиной, чувствуя, как пот ручьём течёт по лицу. В глазах потемнело, он стал съезжать по стенке вниз, теряя сознание. «Похоже, очередной приступ», – отстранённо успел тогда подумать он, прежде чем глаза закрылись.

* * *

– Спасибо вам огромное, – та самая женщина, мать спасённой девушки, трясла Артура за руку, не переставая благодарить.
Он лежал в незнакомой комнате на каталке, а за окном наступало утро. Всё такое же пасмурное, но хоть не шёл дождь, чему он был очень рад. Очнулся Артур уже давно, тут, не помня, как добрался, хотя его могли и перенести. Последнее было более вероятным. Из бормотания женщины он понял, что с девушкой всё в порядке, ей наложили швы и она отдыхает. Затем женщина расплакалась, отчего Артуру стало неловко, но ничего поделать с этим не мог: пережитый ею шок дал о себе знать, так что он не стал трогать женщину, просто отвернувшись и глянув в окно.
Благодаря тому призраку он спас девушке жизнь. Его предупредили. Если бы не действия призрака, Артур так ничего и не сделал, девушка тогда истекла бы кровью, а во время обхода в палате нашли бы уже труп. От этого стало жутковато, но он был рад. Спас жизнь. Теперь им осталось её сохранить.
– Попрошу выйти, нашему герою нужен покой.
Та самая сестра вошла в комнату, остановилась возле них и строго посмотрела на женщину. Мать девушки снова сквозь слезы поблагодарила его и вышла.
– Ты всё же очень беспокойный пациент, знаешь ли, – сказала сестра с иронией, присев рядом на стул. – Каждую ночь с тобой что-то случается и случается.
– Уж какой есть.
– Что ты там делал, не скажешь? Далековато от палаты, знаешь ли. Подглядывал за девушкой?
Очередная деталь в характеристику.
– Не сочиняйте, я ходил в туалет.
– Далеко, знаешь ли. Твой туалет в палате, – сестра хихикнула, улыбнувшись ему. – Но ладно, чтобы тебя не заставило туда пойти, ты спас девушку. Хотя первую помощь оказываешь неумело, но, благодаря тебе, она осталась жива и рука не пострадала, по крайней мере, она продолжит играть на своей скрипке.
– Главное, чтобы не повторила попытки.
– Тут не беспокойся, с ней поработают специалисты. И эта дурёха явно перегнула палку со своими страхами, не всё у нее так страшно, как представила. Что же, в общем, ты герой, мои поздравления, пускай и свалился там в обморок. С тобой всё хорошо, как самочувствие?
– Боли не чувствую, похоже, был простой обморок.
– Отлично. Тебе скоро принесут твою одежду, сходишь в душ и переоденешься, а потом тебя покормят. Будешь как новенький.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Артур. Ему и правда не мешало сменить одежду и набить чем-то желудок, тот, по крайней мере, начинал возмущаться, а потом стоит уснуть, проваляться весь день в грёзах.
– Давай тогда, я пойду, а ты пока отдыхай и никуда не ходи, а то знаю я тебя.
Она встала, дружески хлопнув его по плечу, улыбнулась и направилась к выходу. Но замерла, явно что-то вспомнив, обернулась, сказав:
– Да, ты меня спрашивал, не случалось ли в твоей палате чего-либо такого. Так вот, случалось.
Артур приподнялся на локтях, удивленно уставившись на сестру.
– Лет пять назад в этой палате погиб человек, я всех подробностей не знаю, только то, что он бросился из окна и разбился. Собственно, с того момента и стоят решётки на окнах, чтобы такое больше не повторилось. Правда, за всем, как ты видишь, не уследишь.
– А почему он совершил это?
– Вроде как чувство вины. Он не спас двух детей, которые тонули в ледяной реке, совсем немного не хватило, но не вышло, они захлебнулись, а мужчина попал сюда. Тогда тоже в палате никого не было, так что он спрыгнул, а ему никто не помешал.
– Чувство вины, значит, вот как, – прошептал Артур. Теперь для него всё стало ясно.
– Что? – переспросила сестра, не поняв.
– Нет, ничего, просто.
– Тогда ладно, отдыхай, – и с этими словами она вышла.
«Простите». Вот что значило это слово, он обращался к погибшим детям, вырезав слова перед смертью на кровати. Извинялся за то, что не смог их спасти. Но в итоге спас человека с его, Артура, помощью. Может быть, таким образом, как он думал, если призрак, конечно, умел думать, он искупил свою вину, спасая жизнь девушки. Так, скорее всего, и было. Артур понадеялся, что призрак теперь успокоится и больше не будет появляться, тревожа его. По крайней мере, спать уж точно он будет нормально.
Артур положил руки под голову, уставившись в потолок, все такой же белый. И улыбнулся.