Глава сорок первая. Радости и потери

ПРодолжение. Начало в гл. 1- 40.


Приближался день родин  Анны Андреевны.  Она чувствовала себя  хорошо, если не считать  тяжести.  Сергей Николаевич прибыл накануне, чтобы  в этот трудный и радостный час быть рядом  со  своей дочерью.  Александр  Алексеевич  мечтал о рождении  наследника,  а  Татьяна  Петровна  была настроена, что родится прехорошенькая  девочка.  Сергей   Николаевич  хотел лишь одного,  чтобы роды прошли  без осложнений.

Владимир  не оставлял свою супругу ни на минуту, он очень хотел  взять на себя часть тех трудностей, которые  пришлись  и  ещё придутся на долю  его ненаглядной  Анни.  Он  почему-то считал, что  поможет ей справиться, поэтому, даже  во время родов, он  находился  рядом, держал её руку, гладил  и  постоянно целовал.

К  счастью  всё прошло  благополучно, в результате чего  на свет  появилась  прекрасная  девочка,  кареглазая, черноволосая  красавица.  Владимир  не      верил своим  глазам,  что  это  маленькое существо – его дочь! Он  целовал и благодарил  Анну. Когда всё было закончено,  и  ему разрешили взять девочку  на руки,  он  подошёл   к  Анне.

-  Анни, солнышко моё, как я счастлив!  Это свыше всякой благодарности! – он путался в словах, волновался, на глазах блестели искорки радости.
- Владимир,  я рада,  я очень рада, - повторяла довольная  мать.
- Анечка, как  мы назовём нашу  принцессу? – спросил счастливый отец.
- Мы назовём её Ольга,  Ольга   Владимировна  Краснолуцкая, - ответила  Анна.  Владимир был согласен.

Весть  о  благополучном разрешении  Анны  Андреевны  вмиг облетела  весь  дом. Сбылась долгожданная мечта Александра Алексеевича и Сергея Николаевича, теперь  они стали дедушками, от этой новости нахлынули чувства, захлестнули  эмоции, скорее  хотелось увидеть  малышку, поздравить её  родителей,  выпить за  них  по рюмочке  водки по старинному русскому обычаю.  Татьяна  Петровна первая поздравила  и  Анну и Владимира,  и поцеловала свою красавицу внучку,   она была весела, счастлива и очень  довольна.

Сергей Николаевич   пребывал  в  непонятном для себя состоянии, он никак не мог осознать, что  эта девочка – его внучка,  ему казалось,  что вернулось то время, когда  родились Дмитрий  и  Ольга,  когда ещё была жива Анна  Васильевна- его первая и любимая жена, он так расчувствовался, что долго не мог успокоиться.  Домой он приехал лишь к вечеру следующего дня.

Новость   обрадовала  Ирину Владиславовну  и  Евдокию  Николаевну,  они  задали много  вопросов, им хотелось  знать все мельчайшие подробности о самочувствии  Анны  и малышки, поведении  Владимира, настроении  новоиспечённых бабушки и дедушки.  Сергей Николаевич   отвечал,  рассказывая все подробности, которые интересовали женщин.
   
Николай и Наташа  тоже побывали  в  отчем доме, поздравили   Анну  и  Владимира  с рождением дочери. Наташа  долго любовалась  маленькой Оленькой, особенно ей понравился момент  кормления  девочки.  Анна  Андреевна  сразу заявила о том, что  малышку будет кормить сама,  наотрез отказавшись от кормилицы.


Татьяна  Петровна приставила к ней нянечку  -  Анисью,   женщину  в  годах, своих детей  у неё не было, но она отличалась мягким характером,  была ласкова и внимательна. До этого она  находилась  при Анне, дабы исполнять   её желания,  а   теперь   она должна  помогать ей  ухаживать за ребёнком.

Владимир сразу вошёл в роль  строгого  отца, он никого не хотел подпускать  к дочери, считая, что такому маленькому ребёнку  рано  какое-либо общение  с  взрослыми людьми. Пока достаточно мамы, папы и няни. Анна  во  всём  с  ним соглашалась, видя его внимание и заботу.

Николай и Наташа  решили пожить какое-то время в родительском доме,  Александр  Алексеевич  и  Татьяна Петровна были этому очень рады.  С  самого утра день  в доме был наполнен  суетой,  разговорами, общением. Родители  были приветливы   к  Наташе, ей нравилось бывать у них, она становилась весёлой, радостной, улыбчивой и общительной.  Она несколько раз садилась к инструменту, играла  и пела.

-  Какой ангел эта Наташа! – восхищалась  невесткой Татьяна Петровна. – Николенька, как же  Вам повезло  с  супругой!
-  Да, маменька, Наташа – просто прелесть! – отвечал Николай.  Александр  Алексеевич  был доволен, потирал усы, гладил себя  по голове,  всё шло  как нельзя  лучше.  Дети всегда радовали  его, а  вот  теперь появилась внучка, жизнь  приобрела новый смысл, он был несказанно рад.

 
Сергей Николаевич по  прибытии в очередной раз в дом Краснолуцких,   сообщил,  что  получил приглашение из Петербурга  и  письмо от Дмитрия Сергеевича, в  котором он  сообщал,  что  в  доме  Смоковниковых   назначен бал по  поводу рождения  Лизоньки. На этом бале Дмитрий намерен  официально  просить руки Лизаветы  Никандровны Смоковниковой, поэтому приглашал  папеньку  прибыть  к  назначенному дню  в  Петербург. Приглашение  было прислано  и  Ирине Владиславовне  и  Евдокии Николаевне.  Тётушка  сразу стала собираться, горя желанием поехать в Петербург,  а супруга  Сергея Николаевича была вынуждена остаться дома  по известной причине.


В назначенный день  Сергей Николаевич  вместе с Евдокией  Николаевной  отправились в дорогу.  Петербург  встретил  гостей   сыростью,  холодным, порывистым ветром,  и  дорогим  теплом  дома  Коминских.  Сергею  Николаевичу был  очень  дорог  этот дом,  в котором  когда-то  они  жили  вместе  с  маменькой, папенькой, сестрой Катериной,    прошли  годы,  теперь дом по наследству перешёл  к сыну  Дмитрию.  Он  содержал его  в отличном состоянии, поддерживал те порядки, которые были заведены когда-то ещё  дедом.

Дмитрий  радостно  принял  дорогих  гостей,  сообщил,  что со дня на день должны  приехать из Европы  Пётр Иванович и Леокадия  Сергеевна, отчего  Евдокия Николаевна  пришла  в неописуемый восторг.
- Как?  Моя Леокадия  скоро прибудет  в Петербург? – удивилась она. Дмитрий  Сергеевич,  они  приглашены на бал?
-  Да,  имею счастье сообщить Вам об этом, милая Евдокия  Николаевна, - подтвердил  Дмитрий.

-  Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой!  Я  увижу и обниму свою Леокадию! – Евдокии Николаевне было  затруднительно справиться  с нахлынувшими  чувствами,  она даже прослезилась. С рождения внучки  и  до её замужества они не разлучались,  однако  после венчания  бабушка не видела Леокадии   уже полгода.   

Сергей  Николаевич разговаривали  с сыном  в кабинете,  Дмитрия  интересовало  всё:
он  спросил  и  про Наташу  с  Николаем,  Анну  и Владимира, ему обо всех хотелось знать  как можно больше.  Он был  рад, узнав, что у Анны   и  Владимира  родилась дочь.

Евдокия Николаевна  наконец-то дождалась свою любимицу.  В  четверг, после обеда  к  дому  Коминских подъехала карета,  когда  ей доложили, что  прибыла  Леокадия  Сергеевна  вместе  с мужем,  Евдокия  Николаевна  испытала  прилив  чувств,  а  уж  когда  увидела свою  красавицу, то и  вовсе чуть не лишилась рассудка.

- Милая  моя  девочка, красавица моя!  Как  я  рада!  Ну, как  же  я рада  видеть тебя, сокровище моё  ненаглядное! -  она  с  трудом держала себя  в руках, чтобы не дать волю слезам  счастья и радости.

Она  нашла, что Леокадия  выглядит прекрасно,   повзрослела, расцвела,  беременность   нисколько  не испортила, а наоборот,  сделала её  ещё краше  и  женственней,  придала нежности её  облику.

Евдокия Николаевна не находила себе места от счастья,  она  не могла налюбоваться на свою внучку, смотрела на неё, не отрываясь.
-  Лео,  радость моя, я  никуда не отпущу тебя больше, теперь я буду следовать всюду за тобой!- сказала она.

- Бабулечка, именно  это я и хотела услышать от тебя! – сказала Леокадия.  Они  уединились  в  другой  комнате  и  долго-долго беседовали обо всём. Леокадия рассказывала  о  своей  замужней жизни,  о загранице, своих впечатлениях.  Евдокия Николаевна слушая  её рассказы,  в глубине души отметила, что  внучка  была счастлива.  Очень радовалась этому.  На следующий день  с  утра  начались приготовления  к балу.


На  бал  в дом Смоковниковых  было  приглашено  много гостей,  Дмитрий Сергеевич  заметно волновался,  сегодня  он будет объявлен женихом  Лизоньки, а  она  его  невестой.  Среди  гостей  будут  высокие персоны, которые хорошо известны в городе.  Сергей  Николаевич  знал родителей  Лизоньки, это были весьма влиятельные люди, их положение  в столичном  обществе считалось достаточно высоким, а  породниться  с  этой семьёй  было  почётно.


К  шести часам вечера начали съезжаться  гости, лишь только  градоначальник  с  супругой позволили  себе  задержаться  и чуть опоздать, но это не было  с их стороны  неуважением  к остальным гостям, наоборот, так было принято.   Всех гостей  на бале заведено  представлять остальным гостям, так  и было сделано.

Дмитрий  Сергеевич,  Сергей Николаевич  и  Евдокия Николаевна были представлены в числе первых.  Отец и сын были  парадно одеты,  как и положено к такому торжеству.  При  их представлении  в  зале раздался шёпот: « Жених  Елизаветы Никандровны». Евдокия  Николаевна  стала настоящим украшением  мужской пары. Седовласая,  с красивой пышной причёской,  в  бархатном платье  тёмно-синего цвета,  с  бриллиантовыми  украшениями, она была неотразима.
Когда  очередь дошла до представления супружеской пары Нелюбовых, присутствующие  обратили свои взоры  на них,  особенно  всем  была интересна  супруга  Петра  Ивановича, ибо  его женитьба породила множество самых разных слухов  в обществе.
 
-  Пётр  Иванович  и  Леокадия  Сергеевна Нелюбовы   прибыли  из  Италии!-
Женская  половина гостей  впилась глазами  в  Леокадию, отметив, что  она была  изумительно хорошая, чёрный наряд, украшения, причёска, веер – всё подчёркивало  её изысканный вкус.  В  толпе  послышались восклицания.

-  Хороша!  Как же она хороша! – шептала рядом стоящая дама  своей  соседке.
-  Она  так же  хороша, как  и коварна, - возражала ей та.
-  Что  Вы такое говорите?  Она ещё очень молода! –
-  Молода,  но она ещё себя покажет, дама с  перцем! –
- Как?  А  я слышала, что она получила европейское воспитание,  только что вернулась из-за границы, нет, она мне определённо нравится. -
-  У неё  отличный муж, он боготворит её!
Евдокия Николаевна  краем уха слушала этот разговор двух представительных дам  и ей  льстили их оценки  её ненаглядной  внучки.  Она  трепетала от гордости за неё.

Наконец, все  гости  были  объявлены,  и  в зале появилась  Елизавета  Никандровна  в сопровождении  родителей. Это была  совсем ещё юная девушка  необыкновенной красоты  и при этом сказочно богатая. Родители  сочли, что настало время  представить  дочь   столичному  обществу.  Сегодня её рождение, ей исполняется  восемнадцать лет. Это её первый бал. 

Лизонька вышла  к гостям  с  широко  распахнутыми   голубыми  глазами, выражавшими     восхищение.  Она не ожидала,  что её бал соберёт столько  гостей, которые  будут поздравлять её, дарить  подарки!  Она замирала от восторга! Сочные, по-детски  пухлые губы  тронула улыбка, обнажив жемчужный блеск  зубов.  Воздушное   белое  платье сближало её  с небесным облаком.  Зал долго и дружно аплодировал.  Родители  Лизоньки заметно волновались, сегодня они впервые представляли  свою единственную дочь  столичному обществу. Они  боготворили свою красавицу, и радовались тому, что  общество её приняло.

Звучали  поздравления,  Лизонька  принимала подарки. Для гостей было честью приблизиться  к  ней  и поцеловать её ручку. Родители  не сводили глаз  со  своей  любимицы.  Поздравлений и подарков было так много, что Лизонька устала  и,  не желая больше  никаких подарков,  рукой  указала  место, куда их надлежало складывать.  Этот жест  заметили столичные дамы.

Затем   начался бал  с танцами, весельем, застольем. В  самый  разгар бала  Дмитрий  Сергеевич  попросил руки  молодой барышни  и  сделал ей предложение  стать его женой. Это ни для кого не было новостью, ибо  Дмитрий  и  Елизавета  были  достойной парой, они любили друг друга  с детства,  родители  обо всём  договорились заранее, как это нередко случалось в те времена.

Предложение было принято.  Под аплодисменты  гостей, Дмитрий и Елизавета были торжественно объявлены  женихом и невестой. Это была  красивая  пара, внешне они были  схожи,  как брат и сестра. Оркестр  играл  вальс,  Дмитрий  Сергеевич   пригласил  Елизавету Никандровну  и  они  закружились  в  танце. Затем  гостям принесли шампанское, попросили их выпить за помолвку молодых людей, всех пригласили  к  столу, веселье продолжалось дальше.  Звучала музыка, веселье  продолжалось, танцы сменяли друг друга.  Гости  разъехались  за полночь.

На следующий день  Евдокия Николаевна  продолжила общение  с внучкой.  Они  сидели в комнате бабушки  в мягких креслах  и тихо разговаривали.
-  Скажи, моя милая, ты счастлива  в браке? – спросила  Евдокия Никоаевна.
-  Я не знаю, бабуленька, счастлива ли  я, но  Пётр  Иванович меня любит! – сказала она.
- И  ты его любишь, девочка  моя,  я вижу это, - пыталась  убедить её бабушка. – Ты носишь под сердцем его ребёнка – это  говорит  о  твоей любви к  мужу.

- Нет, нет,  это не  его ребёнок! –  лицо  Леокадии  горело.
- Лео,  что ты такое говоришь?  Как это не его?  Помилуй  Бог! – Евдокия Николаевна  перекрестилась.
-  Да,  бабушка, это правда!  – не скрывала  Леокадия.

-  Милая  моя, чей же тогда? – Евдокия Сергеевна изумлённо смотрела на внучку.
-  Это ребёнок Николая Александровича, - с гордостью произнесла Леокадия.
-  Как? Этого  не  может  быть! –
-  Может, бабушка, мы были  с ним близки, -
-  Боже  мой!  Внученька, да как же ты могла такое позволить?
-  Я  хотела этого, бабушка,  потому  что  я люблю его!

- А он? Он же серьёзный мужчина, к тому же в годах, - не унималась Евдокия Николаевна.
- Он любит меня, бабушка! Что же в этом непонятного? - Леокадия, казалось, бравировала.

- Ну  что было, то  прошло!  Прошу,  не  губи  себя!  Пётр  Иванович не должен  знать об этом!  Пусть это будет его  ребёнок, у  вас  своя семья, он любит тебя, детка! – Евдокия Николаевна путалась в словах, пытаясь как-то  загладить  тот страшный грех, совершённый её  внучкой.

-  Нет,  я  так не смогу!  Я  не люблю  Петра  Ивановича,  и ребёнку дам  имя настоящего  отца! -  Леокадия  была  откровенна.


-  Милый Бог!  Да  что ты такое говоришь, детка!  Это невозможно!  Какой скандал будет!  Зачем тебе это надо?  Опомнись, Лео,  прошу тебя, не делай этого!  У  Николая прекрасная  жена, они ждут ребёнка,  счастливы,  зачем ты хочешь  разбить их  семью?  Что тебе это даст? – Евдокия Николаевна плакала и умоляла внучку  не совершать опрометчивых поступков.

-  Нет, бабушка, я сделаю это! – Леокадия была неумолима, но  и  Евдокия Николаевна отступать была не намерена.
-   Лео, я прошу  тебя, дай мне слово, что  ты не посмеешь  этого сделать, иначе…- она осеклась.
-  Что иначе,  бабушка? – не поняла Леокадия.
-  Я не ручаюсь за себя!  Я умоляю, дай мне слово! – Евдокия Николаевна  плакала.

-  Бабушка, ты  хочешь, чтобы  я была несчастна? – спросила  Леокадия.
-  Я хочу, чтобы ты была самая счастливая, детка моя!  У тебя всё сложилось прекрасно: любящий муж,  скоро родится ребёнок, чего же ты хочешь?  Я отказываюсь тебя понимать, дитя  моё! -  Евдокия Николаевна от волнения  тяжело дышала,  она  подошла  к столу, налила воды из кувшина, выпила маленькими глотками, несколько раз тяжело вздохнула.

-  Боже мой, какой грех!  Да что же это такое?  Как ты будешь жить дальше? – Евдокия Николаевна  плакала.  Леокадия подробно рассказала ей всё, что было у неё  с  Николаем  в  зимнем саду.  От  всего услышанного Евдокии Николаевне стало  дурно,  ей не хватало воздуха, трудно было дышать, не дослушав рассказ до конца,  она вдруг осела на одну сторону, повалилась и лишилась сознания.  Испугавшись, Леокадия бросилась к ней.

- Бабуленька, что с тобой? Бабушка! – кричала она сквозь слёзы.  На крик прибежала  служанка, она тотчас  сообщила  обо всём  Сергею Николаевичу, он  немедленно  послал  за доктором.  Доктор был доставлен   быстро,    внимательно осмотрел  больную.
-  Положение  серьёзное,  больная  находится  в  критическом состоянии, - сказал он. – Случился удар!

- Что значит, в критическом состоянии? Какой  удар? – не понял  Сергей Николаевич. – Она была в добром здравии, что  могло спровоцировать  такой удар, объясните  мне, я ничего  не понимаю!

-  Эти вопросы должен задавать  Вам  я, чтобы  понять причину, по-видимому, это были  какие-то душевные  переживания, но теперь это уже не имеет никакого значения,  Вам надо позаботиться о её душе, - уклончиво ответил доктор.
- Как? Какие переживания?  Она встретилась  с внучкой, была  весела и радостна! – Сергей Николаевич ничего не понимал. О разговоре, который произошёл между бабушкой и внучкой  он даже не догадывался.

В доме повисла тишина,  Леокадия сидела  у кровати бабушки, держала её  руку  и беспрестанно плакала. Пётр Иванович  очень беспокоился за состояние  супруги  и малыша, он пытался успокоить Леокадию, увести  её от кровати бабушки, она  не слушала его.
- Леокадия  Сергеевна, Вам нельзя так  переживать, это может отразиться на ребёнке, прошу  Вас, - Пётр  Иванович  умолял жену  отдохнуть, она ничего не хотела слышать.

Весь вечер и следующий день состояние  Евдокии  Николаевны   было без каких-либо изменений.  Утром  она  открыла глаза, но они   ничего не выражали, доктор  осмотрел больную ещё раз, никаких улучшений не обнаружил.  Она  смотрела  отсутствующим взглядом, и никого не узнавала, речи  не было. В дом был приглашён священник, который  совершил  обряд соборования.  К  вечеру, не приходя  в  себя,  Евдокия  Николаевна тихо  скончалась.  Ей было шестьдесят два года.

Продолжение следует...