Крым 2013. Путевые заметки. Часть Шестая

Возвращение в бухту Чехова. Особенности крымской погоды. Облака. Дежавю в Партените. Сон на набережной. "Айвазовское"





Все таки - бухта Чехова произвела на нас впечатление,  и оно было настолько сильным, что в девять часов следующего утра мы снова стояли у кованой калитки. Служительница пыльных архивов на сей раз сделала нам скидку, очевидно как самым преданным фанатам Антона Павловича. Она продала нам два билета по цене одного Ивана Франко.
В какое - то мгновение мне стало обидно за нашего классика, но вскоре, до меня снова донесся запах  моря и мы поспешили в бухту.
Если вы когда-нибудь решитесь там побывать, помните, мЕста на берегу там практически нет. Другими словами расположиться, как на обычных пляжах там не получится - мешают валуны. 
Четыре человека на матрасах умещаются с трудом на маленьком пляже. Поэтому я даже не знаю, что вам посоветовать, возможно, единственный выход - прийти пораньше, только конечно не раньше служителей пыльных архивов.
В наше второе посещение, шахтеры уже не приходили, через час после нас,  по краю бухты осторожно проследовали два художника. Они расположились, вдали от нас, прямо на валунах и стали рисовать Адаларские скалы.
Утро выдалось тихим. Море еле дышало, а легкий ветерок пытался расчесать лохматые пальмы на верхней веранде.  Если бы не противные чайки, можно было  уснуть, прямо здесь, на аутентичном пляже Антона Павловича.

Разглядывая краем глаза отвесную скалу под отелем «Сальный», я увидел каменную кладку, которая была остатками генуэзской крепости, о которой я читал перед поездкой.
Лежа тут, внизу, на надувном матрасе, казалось совершенно немыслимым, что-то строить на такой высоте да ещё в шестом веке. Жаль, что крепость не устояла перед хазарами, и позже  и вовсе была разрушена турками османами.  Наверное, она была куда интереснее упомянутого мною отеля на верху скалы.

Мы пробыли на пляже почти до обеда, и ушли только, когда солнце поднялось над бухтой и стало ощутимо припекать все незащищенные места.
Поднявшись на веранду, я сделал несколько фото прибрежных скал и попытался запомнить запах моря, щедро перемешанный  с ароматами Чеховского сада.

Странное дело, но стоило нам выйти за калитку, как подул прохладный ветер, а на небе появились тучи. Погода стала резко меняться, и мы быстрым шагом направились к дому.
В принципе, жили мы рядом с Чеховым, и, энергичным шагом,  до нас можно было дойти минут за десять. Однако хотелось пройтись подольше, сделать фото мощеных улочек, но вместо этого пришлось почти бежать «по прямой», через ступени, мимо мусорных баков и граффити непристойного содержания.

Едва мы закрыли входную дверь, как дождь во всю забарабанил по козырьку над дверьми. Небо окончательно укрылось тучами, и торговцы рынка поспешно надели на головы целлофановые пакеты.  Они никуда не расходились, а только задумчиво смотрели как дождь неспеша моет турецкие огурцы с помидорами. 

Следующее утро было  пасмурным, кипарисы за окном все время  пытались разорвать серое небо острыми верхушками. Вначале у них ничего не получалось, но ближе к полудню, солнце все - таки  выглянуло сквозь внушительную прореху, прямо над нашим домом.  Мы решили, что пора узнать как смотрится  Медведь гора с другой стороны, а именно, из Партенита.

Поднявшись на трассу- шоссе, я обнаружил, что не плохо было бы заправится.
Пока машина жадно глотала крымский бензин, я оглянулся вокруг и понял, что нужно  обязательно выйти и  запечатлеть увиденное.
Вверху, над шоссе, там, где горы соединялись с небом, уже висели корабли облака, прибывшие ночью откуда-то с моря. Они тихо ждали своих пассажиров и готовились к ночному рейсу

«…нет, сейчас никак, но когда-нибудь обязательно…» - подумал я.

С другой стороны, у самого моря,  дремала Медведь гора.
На ближнем склоне её мирно паслось  стадо небесных барашек. Пока я расплачивался за бензин и искал фотоаппарат , половина из них разбежалась, но некоторых мне все таки удалось поймать в объектив.
    
Партенит, на карте Крыма это просто ПГТ.
Когда въезжаешь в него - понимаешь,  так оно и есть. Совершенно незаметный  с шоссе, населенный пункт, вырастает типовыми застройками жилых «коробок», стоит только глубже в него спуститься.
«Какое уж тут море?», - думал я, проезжая мимо  бабушек, сидящих у подъездов, внимательно рассматривающих происходящее.

Но я ошибся.
Остановившись, наконец, у входа в какой-то санаторий, и рассчитавшись с «парковщиком» все той же купюрой с изображением Ивана Франко,  мы пошли к морю через парк.
Наверное, это был самый ровный парк из всех,  которые нам довелось посетить, а по сравнению с ботаническим садом, местная  кипарисовая аллея, была вообще горизонтальной. 
Мне это сразу понравилось, и Партенит вдруг стал для меня чем-то почти родным, домашним.  Ни тебе ступеней в человеческий рост, ни подъемов в семьдесят градусов.
Мы шли, вдыхали ароматы побережья и я никак не мог понять, вдруг, поселившееся во мне чувство дежавю.
Однако когда мы вышли на набережную я все сразу понял. Она была девственно чистой. Т. е. не то, чтобы все остальные набережные были в плевках и окурках - нет. набережная военного санатория в Партените была чиста как налогоплательщик, который только что заплатил все налоги, как новая квартира, в которой кроме стен, потолка и полов ничего нет. Она была чиста, как гаишник, который только что сдал выручку начальству и остался с одним свистком в зубах.

Мы подошли к перилам, они были окрашены в несколько слоев разными поколениями, и я подумал, что если отковырнуть слой, другой, можно добраться Бог знает до каких времен.
По аллее медленно ехала машина с водой, время от времени она останавливалась, водитель высовывал из окна шланг и поливал чахлые клумбы.
Если бы кто-то хотел снимать тут фильм о  СССР, примерно 30 –ти летней давности, ему вообще ничего не нужно было бы менять. Здесь все было, так же как и тогда. Облезлые лежаки, кабинки для переодевания с щелями в дверях. 
Здесь полностью отсутствовали  «сникерсы» с «марсами», грохочущая музыка, увеселительные аттракционы и прочие атрибуты капитализма.
В довершении ко всей этой картине, у пристани стоял прогулочный катер с гордым названием - «Александр Довженко».

Однако будучи объективным, я замечу, что в конце набережной мы все - таки нашли  павильон синематографа - 5 D, но он не работал. Сиротливо прилипший к нему, лоток, по продаже «мороженного», был в осаде детворы. Едва мы подошли ближе, из толпы выбежал мальчик лет пяти. Он был в круглых очках, с явными признаками астигматизма и надписью на футболке «Like father like son». Мальчик пробежал практически по нашим ногам и скрылся среди лежаков.
Позже мы снова его увидели, он сидел недалеко от нас, и бросал камни в море. Они летели мимо отдыхающих, которые делали вид, что спят.

Однако, несмотря на все, что я написал по поводу возвращения в прошлое, скажу честно. Если бы мне пришлось выбирать место для отдыха. Военный санаторий Партенита был бы в числе первых. Мне не нравится, когда с утра до ночи грохочет музыка.
В таком случае, отдых превращается в нервное ожидание следующей песни, а сон в сюрреалистический видеоролик.  Такие места мы, давным - давно, назвали с друзьями  - ХерСон.

Между тем, убаюканный волнами и размышлениями, я не заметил, как задремал.
В один миг сознание отключилось, и я поплыл непонятно куда по волнам моего сна.
Здесь были берега незнакомого моря, медведи, стерегущие странные пейзажи и под конец, нарисовалась голова гаишника в фуражке без козырька. Вместо кокарды я разглядел надпись «Потемкинъ». Голова внимательно посмотрела на меня и отчетливо произнесла, - «Въезд в Партенит - двадцать франков».
Я дернулся  и открыл глаза.
Надо мной, по прежнему, было синее небо, справа Большой Медведь Аю Даг, а слева – Малый, Кучук-Аю.  «Почти как на млечном пути…»,  - подумал я.

               
Про «Айвазовское» я слышал только то, что располагается этот санаторий в Партените и то, что это очень красивое место. Время нашего блиц вояжа подходило к концу, и мы решили не откладывать на следующий раз посещение этой достопримечательности.
Парк был заложен в начале шестидесятых годов прошлого века и до 2003-го года назывался «райский уголок». Но после, очевидно в силу того, что англоговорящих людей на полуострове стало гораздо больше, парк переименовали в «Парадиз»
Не знаю, поверите ли вы мне или нет, но на стоянке у санатория не было парковщика. Я даже растерялся, вышел из машины и как законопослушный гражданин стал смотреть с какой стороны должно прийти ко мне избавление от ещё одного портрета Ивана ФранкА.
Но никого не было, и я, потоптавшись на месте, отправился к кассе. Именно там я все понял – входной билет в «Айвазовское» стоил 60 гривен,  за посещение пляжа нужно было доплатить ещё 15. Мысль о том, что парковщик в этом раскладе  был лишний, робко постучалась в мое сознание.
«Хотя, кто его знает»,  - продолжал размышлять я, - «разве можно вот так сразу сказать, что возле Айвазовского нет ни одного почитателя таланта нашего писателя?»

Мы зашли в санаторий через калитку, у которой  стоял охранник в кремовой форме непонятного рода войск. «Скорее всего, это  какой-то местный отряд санаторного развертывания», - подумал я, и мы пошли дальше.
Однако уже с первых шагов нас ждало разочарование.
Центральный спуск с фонтаном и всевозможными клумбами - был закрыт на ремонт. Оставалось только подойти к заграждению и любоваться пейзажем, стоя рядом с бронзовым Айвазовским.  Вид с этого места был очень красивым, не удивительно, что Айвазовский хоть и памятник, стоял именно тут. Кипарисы казались идеальной картинкой нарисованной кем-то прямо на фоне моря и неба. Внизу, среди деревьев, виднелись  фонтаны, какие - то беседки и скульптуры в античном стиле. Хотелось спуститься к ним, рассмотреть поближе каменные изваяния, но открытой была только одна дорога, по которой, то и дело ездили трактора и самосвалы.
Вобщем выбора у нас не было, мы стали спускаться к морю. Время от времени нам попадались различные скульптуры, золотые кони,  клумбы с цветами, идеальные газоны. Отвлекало от созерцания всей этой красоты только одно обстоятельство,  дорога, все круче и круче,  уходила вниз, и когда я представлял, как мы будем карабкаться вверх, мне как-то уже не очень хотелось спускаться вглубь всего этого великолепия. Мои опасения усиливал громкий плач девочки, которая шла позади нас вместе с родителями  и, скорее всего, тоже понимала сложившуюся ситуацию.
Тем не менее, мы продолжали спускаться и вскоре вышли к санаторному корпусу. Сразу за ним был другой ландшафт с новыми  скульптурами. Девочка с родителями отстала, и мы присели на какую-то чуднУю лавочку, чтобы передохнуть и насладиться открывшимся видом на набережную.

Все - таки это был действительно райский уголок. Вопреки всем моим сожалениям о том, что не нужно касаться руками того, что создала природа, в Айвазоском я понял, что руки бывают разные. Создание такого парка заслуживало исключительно всяческих похвал.  Плачущие кедры, гигантские  алоэ, безупречные газоны и ухоженные клумбы. Все они создавали впечатление мгновенного перемещения в какое-то неземное место, с исключительно крымским названием «Парадиз»   
Конечно, мы не успели посмотреть и половины парка, для серьезной экскурсии нужно было приезжать с утра, и гулять тут гораздо дольше. Но как бы там ни было,  даже прикосновение к раю, все равно оставляет  след в душе, поэтому, если у вас будет возможность, обязательно приезжайте в «Айвазовское».


Напоследок добавлю, что вопреки всем моим опасениям, нас вывез с самой набережной наверх - парковый таксист. Он управлял забавным авто «а ля сафари». Было здорово ехать, глядя на тех, кто отважился взять пешим приступом парковый комплекс.
Мы свысока смотрели на этих несчастных и гордо вдыхали  выхлопы двигателя.

(Окончание следует)