Рубеж. окончание

6.
Первое естественное желание по выходу из операционной было скорей умыться и прополоскать рот проточной водой, чтобы избавиться от этого чудовищного вкуса крови, будто только что зубами задрала живого кабана. Не то что бы смотреть на себя в зеркало, даже представить собственный вид было жудковато, поэтому намерено опустив глаза вниз, я рванула к раковинам, которые, в количестве нескольких штук, висели в предоперационной под огромными зеркалами. Нагнувшись пониже, чтобы случайно не увидеть себя в зеркало я принялась смывать кровь с лица. Одна веселая студентка, наблюдая за мной, вдруг насмешливо сказала:
- Посмотри, посмотри на себя в зеркало!
Я отчетливо запомнила ехидную усмешку на циничном лице, но ничего не сказала, тем более, что это было почти невозможно физически. Только когда я почувствовала, что все кровавые следы отмыты, я решилась поднять голову и посмотреть на себя в зеркало. От умывания водой лицо стало розовым и возымело вполне здоровый вид. В палату я вернулась самостоятельно. На кровати меня ждала специально приготовленная пеленка под голову, свернутая так, чтобы можно было сплевывать в нее, постепенно сворачивая в рулик. И еще пара запасных... В ближайшие полчаса все заготовленные пеленки закончились по причине продолжающегося кровотечения. Я думала, что это процесс совершенно естественный, учитывая перенесенную процедуру, но оказалось, что вовсе нет. По этому поводу решено было везти меня обратно в операционный блок для принятия мер по выходу из сложившейся ситуации.
В перевязочной меня ждал до боли знакомый образ - хирург, только что меня оперировавший и несколько студентов, пришедших поглядеть на послеоперационное кровотечение.
Небольшая комната, в которой только и было, что стеклянный столик с инструментами, шкафчик с лекарствами да кушетка под окном...для уставших видимо, была бела и холодна. Я села на стул рядом со стеклянным столиком, хирург расположился напротив.
- Ну, что у нас тут? - деловито взявшись за инструменты произнес он... А анестезия-то уже давно отошла, и ощущения после проведенной операции были сравнимы с десятью хорошими ангинами одновременно случившимися в одном горле... От каждого прикосновения к израненой плоти искры сыпались из глаз. Поиски кровоточащего сосуда были тщетны. Силы покидали. Финальным аккордом стал естественно сработавший рвотный рефлекс и вся контробандно заглоченная во время операции кровь тут же оказалась в эмалерованном лотке, предусмотрительно подставленным заранее.
- Я же сказал, кровь не глотать! - с праведным негодованием воскликнул доктор. Слова его размыло в воздухе...

 7.
На кушетке, под растворенным настеж окном лежало тело молодой девушки. Короткая больничная рубашка, голые ноги, мертвецки бледное лицо... Кто это?
- Не закрывай глаза, слышишь? Не закрывай!...
- Пульса нет!
- Как тебя зовут?... Что они все делают, не понимаю? Я же здесь, у них за спиной! Почему они на меня не обращают внимания? Кто это, в конце концов там... внизу...на кушетке? Белые волосы, руки....
Это что, я!?
Кто-то принес тонометр... 40 на 0... Тонов нет... Остановка!...
-Разойдитесь все! - вдруг крикнул мальчишка-студент. Толпа расступилась, и он, со всего размаха, что было силы, наотмашь бьет кулаком по грудине... Всего один удар... Пульс... есть!
Я открыла глаза - передо мной, сквозь туман проявляются лица, их много, они добрые, заботливые, смотрят внимательно и встревожено.
Как тебя зовут?
Зачем они спрашивают? Отвечаю одними губами, звука нет.
- С возвращением! Как же ты нас напугала! Вон, смотри, доктор сам не свой! Доктор и действительно все это время метался то входя, то выходя из комнаты, как загнаный...
- Блондинки, они такие чувствительные!
«Очень ценное замечание», подумала я, особенно если учесть, что я покрасилась пару недель назад... Уже в палате поставили кровоостанавливающее.
Сразу после того, как сняли капельницу, примчался муж. Он сидел рядом, держал и гладил мои руки и тогда я впервые видела слезы в его глазах.
Все виденное и слышаное в тот день для меня осталось не больше чем сном ровно до того момента, когда вышла знаменитая книга Д-ра. Моуди «Жизнь после жизни». Именно тогда я вспомнила все подробности своих видений и теперь с уверенностью могу утверждать, что жизнь не заканчивается тода, когда душа покидает тело, она продолжается, но совсем в другом качестве, где-то там, где нам пока не ведомо. Хотя, как знать, может за чертой биологической смерти и нет ничего. Ведь оттуда еще никто и никогда не возвращался...