Ню-сп. 6 часть

Глава 32
От лица Каролины Озера:
- Нет, Майкл, ты сейчас же пообещаешь... Нет, ты поклянёшься мне, что ничего не скажешь ей!!! Она моя дочь, так же как и твоя! Я не хочу, чтобы она выслушивала твою нотацию. Ей и без того бедняжке досталось.
Майкл стоял посреди кабинета, и метал в меня молнии. Я же старалась доказать ему, что наказав Розмари, вся ситуация только усугубиться. Не дай Бог, чтобы она вообще ушла из дому. Тьфу-тьфу-тьфу.
- Каролина, ты не знаешь что говоришь! – Зло бросил он. – Что ты вообще знаешь о воспитании? Я имею прав на Роуз, даже больше чем ты! Да, ты её мать, и ты её жалеешь, но если я промолчу сейчас, она завтра выкинет, что-нибудь похлещи.
- Она уже совершеннолетняя! – Настаивала я. – Если сегодня ты ей всё выскажешь, завтра, она соберет вещи, и уйдет от тебя. С тобой же нельзя нормально жить!
- А с тобой значит можно?
- И со мной нельзя. – Согласилась я. Чего уж таить. - Но я не промываю ей мозги, своими дотошными нотациями.
- Дотошными? – Удивился Майкл, и зло ткнул куда-то в дверь. – Она никогда не слушалась меня. Ей вообще нет дела до того, что ей говорят. Она делает лишь то, что хочет. А если её не сдерживать, что будет дальше? Алкоголизм? Наркотики?
- Что за чушь ты несешь? – Всплеснула я руками.
- Каролина, не делай вид, что ты ничего не видишь! Ты же знаешь как ей тяжело. Она лежала в больнице, лечилась у психолога... Аварии, смерть Роберта и родителей Лиссы... Алкоголь, сигареты, парни, драки... Ты же знаешь, что она может в любой момент сорваться. Я только хочу предостеречь её, вот и всё. Я люблю её, и никому не позволю, чтобы кто-то причинял ей боль.
- Я тоже люблю её, Майкл. Я ведь все-таки мать... – Я не сдержалась и всхлипнула. Мне было жалко мою девочку. Мою единственную маленькую птичку, которая так много всего пережила.

От лица Майкла Хэзевей:
Каролина села в кресло, и заплакала. Я ненавижу слезы! Она прекрасно это знает! Она всегда пользуется этим ходом, чтобы добиться того, чего хочет. Совсем как Роуз.
Я медленно подошел к ней, и погладил по голове.
- Хорошо, - сдался я. – Я не буду читать лекцию Розмари. Я вообще ей слова не скажу.
- Правда? – Выглянув из-под ладошек, спросила Каролина.
- Правда, - буркнул я. – Пусть все идет, как идет. Но послезавтра я забираю девочек в Нью-Йорк.
- Майкл! – Взвизгнула Каролина. – Ты не можешь так поступить со мной. Я не верю своим ушам.
- Это не обсуждается. – Сказал я, и направился к двери. Истерика Каролины, сразу же улетучилась. – Я забираю девочек, и точка. Завтра, Джейн и Скотт улетают, с оставшимися друзьями Розмари. Послезавтра, улетаем мы.
Я вышел за дверь, не дав возможности Каролине вновь одержать надо мной вверх. Спустился по лестнице, и вышел на улицу. Лучше прогуляюсь немного, пока в доме утихнет гроза.
Вокруг было одинаково и уютно. Когда-то, я любил этот город. В России, даже воздух другой. Насыщенный, свежий, с ароматом Родины, что ли... А Америка, она и в Африке – Америка. Спешка, гонка за работой, проблемы, ставки, ничего интересного. Так и проходит вся жизнь.
Свернул за угол, и вышел к детской площадке, где стоял огромный темный джип, с вызывающим номером «001». Я прекрасно знал этот номер. Одного крупного городского авторитета, который был явно «с приветом». Пару раз, мне приходилось с ним пересекаться, и у меня так и чесались руки пристрелить подонка к чертовой бабушке. Торговля оружием, незаконные вывозы ценных картин (попросту говоря кражи), игорный бизнес, и «крыша» для крутых компаний. Одним словом – мразь. Но теперь-то он конечно большая шишка в торговой международной компании, бизнесмен типа. Но все равно, свои тёмные делишки не бросает. Наоборот, преувеличил. Мафиози хренов. Говорили, что его машину как-то обстреляли, прямо у подъезда, так он гад выжил. Мало того, он с 3 пулями в груди поднялся к себе, вызвал «скорую», а после выздоровления нашел всех тех, кто попортил ему здоровье, вывез за город, и живьем закопал. Полный отморозок. Вот уж кого пристрелить надо.
Я медленно, не спеша, двинулся вдоль забора, и наблюдал за детьми, играющими в песочнице. Интересно, Розмари хоть раз играла в песочнице? Нет, не думаю. Зато в игру «войнушки», она была первая... Громкий хлопок закрывающейся дверцы вывел меня из раздумий. Я обернулся, и увидел... Роуз?!! Она вылезла из темного огромного джипа, и направилась в сторону дома. Джип сразу же сдал назад, и рванул отсюда к дороге.
- Розмари!!! – Что было гонору, крикнул я, и направился к ней.
- Майкл? – Удивилась она, и пошла мне на встречу. – Что ты тут делаешь? Гуляешь что ли?
- Это что ты делала в машине ЭТОГО человека?!! Говори немедленно! Это приказ!
- В машине Влада? – Удивилась она больше чем я, а я схватился за голову, услышав имя этого подонка.
- Да, Роуз! Да. Откуда ты его знаешь?
- Эй, Майкл, полегче, тебя, кажется, сейчас удар хватит. Ты уже бледнеешь.
- Роза, откуда ты его знаешь? – Взревел я, тыкая в сторону уехавшей машины.
- Он просто подвёз меня, пап. Успокойся.
- Подвёз?
- Да. Я вызвала такси, оно не приехало, и я словила машину... В чём вообще дело?
- Слава Богу. – Выдохнул я, и приобнял дочь. Видимо она и вправду его не знает. По дороге разговорились, представились друг другу, вот и имя его знает. Хорошо, что только имя.
- Майкл, да что, чёрт возьми, происходит? Ты что, под «белочкой»? – Недовольно буркнула она.
Я засмеялся, и повел её домой:
- Не обращай внимания. Это нервное. Ты ведь у нас каждый день пропадаешь, и даже своих родителей не жалеешь... А про Лиссу я вообще молчу, она уже столько проплакала.
- Да уж. Хреновая из меня дочь.
- Ты у меня самая лучшая, Рози.

От лица Розмари Хэзевей:
Блин, вот теперь я уже вру отцу. Ну, а как еще ему сказать, откуда я знаю Влада? Я же не скажу: «Майкл, я всего лишь пару раз ночевала у него, ничего особенного». Ага, еще не хватало стать падшей в глазах у родного отца. Надо что-то придумать. Срочно! Ну-ка голова, давай, работай!
Соврала. Майкл поверил. Блин, наивный как чукотская девочка. А еще в такой должности работает. Стыдно, Майкл, стыдно.
И мне стыдно, что я соврала родному отцу.

От лица Дмитрия Беликова:
В наплечной кобуре пистолет, строгий костюм, мрачное выражение лица. И не злите меня люди, итак трупы прятать некуда! Ну, ладно, шучу. Место еще осталось, если напроситесь.
А люди-то напрашиваются. К примеру, этот Сомов. Совсем уже охренел! Какого хрена ОН и ОНА сидят в одной машине. В ЕГО машине! Что за нахуй, а?!!
Я еле сдерживал себя, чтобы не выйти из машины, и не пристрелить эту суку! Откуда он знает Розу? Это что, дурной сон? Нет, таких охренительно реальных снов, у меня еще не было. Она там, и сидит с ним. Они о чем-то разговаривают. Да мило так, что блевануть тянет. Или не тянет? Тянет, Димка, тянет. А еще, так хочется подойти, вытащить оттуда Розу, и всадить всю обойму в этого долбоеба. Какого хрена, вообще, а?! Чего я сижу?! Я сейчас же выхожу, и иду туда! Они мне сейчас всё расскажут! Как миленькие!
Если я сейчас узнаю, что... Так. Я не могу. А если они... Она его... Чёрт, что за бред лезет в голову?! Это еще водка не выветрилась. Я сюда приехал для чего, чтобы сидеть и пялиться как придурок на них, или поговорить с Розой? Ну, или хотя бы попытаться поговорить с ней, зная её характер, мне дастся это с трудом.
Я открыл дверь, сделал уже два шага, и заметил Майкла. Он идет прямо к их машине. Ничего не понимаю. Он что, тоже знает? Я вернулся в салон, и стал наблюдать за ними.
Вот появляется ОНА. Моя любимая злючка. Я невольно улыбнулся. Как же я соскучился по ней. Как же я хочу прижать её к себе, крепко, чтобы не вырвалась, зацеловать, и услышать в ответ знакомое: «Товарищ, что ты делаешь?» А я прижму её ещё сильнее, вдохну запах её волос, запах её тела, и уже безостановочно буду целовать, пока с её губ не сорвётся желанный стон. И тогда, я не буду сдерживаться, я наброшусь на неё, как голодный тигр. Сорву одежду, навалюсь сверху, и она будет только моей...
Мысли вихрем пронеслись у меня в голове, и электрический разряд пробежал по телу. Она МОЯ! Она только МОЯ! И чего бы мне этого не стоило, я добьюсь её!!!
Она была одета в те же короткие джинсовые шорты, футболку и неизменные шпильки. В голове сразу пронеслась картина, как это урод смотрит на неё. А он смотрел, он просто не мог не смотреть. Я глухо зарычал.
Вот Майкл окликнул её, и направился к ней. Она к нему. Майкл просто в бешенстве. Он что-то кричит ей. Чего-то требует. Через минуту, Майкл успокаивается. Он тоже не знал, что она знает Сомова? Уж Майкл-то знает, что это за отморозок, так почему он так спокойно реагирует? Чёрт, да что вообще происходит?
Зазвонил сотовый. Я не обращаю никакого внимания на него, потому что мне никто не нужен. Не хочу разговаривать сейчас ни с кем, кроме Розы. Мелодия играет и играет. Я нервно хватаю трубку, и зло рычу:
- Да! – Кто меня знает, тот сразу догадается, что не во время, и разговор иссякнет. – Каролина? – Удивился я, и сменил тон. – Нет, не отвлекаешь. Что-то случилось?.. Да... Нет, я сейчас не в городе, но... Хорошо. Почему ты спросила? Да, мы с ней повздорили. Да, опять. Да, это серьезно. Очень. У тебя странный голос, мне не нравится... Майкла? – Спросил я, и соврал: - Нет, не видел. Я же за городом. По работе. Встретиться? Да, конечно. Когда. Давай через час. Хорошо: через час в «Золотом Фазане». Пока.
Пока я разговаривал с Каролиной, Роза и Майкл уже скрылись за поворотом. И зачем звонила Каролина? Голос у неё странный. Ладно, не буду ломать голову, встретимся и поговорим. Видимо, устроит мне взбучку, за свою дочурку. И поделом мне будет. Странно только, что Каролина попросила меня пока не видеться с Розой, пока я не поговорю с ней. И что за разговор? Терпение, Димка, только терпение... Да какое к чёрту терпение?!! Важна каждая минута! Мне нужно срочно поговорить с Розой. Блять, еще час ждать. Чёрт меня за язык дёрнул, сказать, что я за городом. Ладно, ждать так, ждать.

Глава 33
От лица Розмари Хэзевей:
Я сидела как на суде: в кресле, вокруг меня родные с печально-осуждающими взглядами, и вздыхали. Мне лишь приходилось закатывать глаза, и сдерживать смех. Да, доза алкоголя ещё во мне. Но алкоголь не снимал того ощущения, что я, как мартышка в клетке. Поведение домашних настораживало и бесило одновременно. Майкл чересчур добр, Лисса доставала вопросами, Кристиан – краткими взглядами, а Каролина – своим нытьем. Только Скотт и Джейн, были самими собой. Дружелюбны, веселы, и позитивны. Делали вид счастливой семьи. Или не делали, а таковыми себя и ощущали.
Два часа «пыток» я выдержала героически. Мне бы медаль на грудь, да вот топ портить не хочется, все-таки Dior.
Только вошла в спальню, как следом нарисовалась подруга.
- Скажи, что у вас стряслось с Дмитрием?
- Так, мне надо в туалет. – Выпитая бутылка «Martini» дала о себе знать.
- Роза, ты специально... – Надула она капризно губы.
- Нет, Лисс. Бутылка Martini – это не специально.
Она вздохнула, и кивнула. Я быстренько отправилась в уборную.
Спустя ещё полчаса, я лежала, расслаблено в пенной ванне, в обнимку с пепельницей, и мечтала умереть. Прокручивая недавние события, слёзы текли ручьем. Я – тряпка...
И ни хрена я не сильная. Самая обыкновенная истеричка, со своими хомячками в голове. Истеричная хомякоразводящая стерва. Вот кто я.
Майкл сказал, что послезавтра мы летим домой. Я чуть не грохнулась в обморок. Не знаю, на что я вообще рассчитывала, но мне хотелось еще задержаться здесь. Дышать тем же воздухом что и Дмитрий, смотреть, как и он на эти небо-солнце-луну-звезды, щуриться от света, ходить по этой же земле... Его больше не будет рядом со мной, и я так боялась отпустить воспоминания... Вспоминала и вспоминала, делая себе ещё хуже. Хотя куда хуже? Я итак – высохшая субстанция, ранее называемая человеком.
Так, Роза, нужно убедить себя, что лучше, наверное, вообще никогда не любить. Всё стереть из памяти, забыть обещания, выплюнуть яд со вкусом предательства. Запереть сердце на замок, выбросить ключ. Купить пачку любимых Glamour&Ledy со вкусом шоколада. И пойти гулять в дождь, чтобы смыть с себя все обиды и измены, раз и навсегда!

От лица Дмитрия Беликова:
Никогда не ожидал, что услышу такое предложение от Каролины Озера! Хах, теперь я понимаю, в кого пошла Роза. Нет, это даже смешно, почему я не додумался до этого сам?.. В принципе, если бы Роза не захотела со мной разговаривать (а она бы не захотела сто процентов), то я бы непременно именно ТАК и сделал. Но теперь, с согласия Каролины (хотя оно и не нужно было, но так теперь спокойней) я, наконец, осуществлю своё давнее желание.

Глава 34
От лица Розмари Хэзевей:
Сегодня наш последний день в Санкт-Петербурге. Завтра, ровно в 9.00 мы уже будем исчезать там, где летают птицы, а на следующий день, мистер Джеймс ждёт меня на работу. ****ец полный.

***
Мы позавтракали, и пошли с Лиссой и Кристианом гулять по городу. Заодно сделать набег на русские магазины, накупить подарков и сувениров на память. Я, наконец, рада, что могу пообщаться с подругой. За все время каникул, я была слишком увлечена своим миром, но теперь я не позволю себе, отойти от неё. Ей сейчас придется нелегко: разлука с Кристианом – для неё смертельная казнь. Как я её понимаю.
Лисса была сегодня грустная и подавленная, хоть и улыбалась улыбкой в тридцать два зуба. Меня не проведешь, я её знаю как облупленную. Иногда, она такими глазами на меня смотрела, что мне становилась не по себе. Я ненавижу, когда меня жалеют, и тем более мне сочувствуют. Чувствую себя какой-то ущербной.
К вечеру, Кристиан отвёл нас на знаменитый санкт-петербургский мост, который должны развести через час. Людей было много, преимущественно влюбленный парочки, на которые я смотрела с отвращением. Ну не могу я радоваться за их чувства! Сама от них чуть не сдохла! Пусть я не показываю виду, улыбаюсь, и стараюсь выглядеть счастливой до глупости, но, а в душе руки просят мыло и верёвку.
- Я за мороженым. – Сказал Крис, и скрылся в толпе.
Мы с Лиссой пожали плечами и стали его ждать.
Подруга что-то рассказывала о концерте, на который они ходили вместе с моим братцем (а я, предположительно, в это время, нежилась с Дмитрием), как рядом нарисовался молодой парень, лет двадцати двух-двадцати трех, в солнцезащитных очках, шортах, нелепой рубашке в маках и сланцах.
- Привет, красавицы. – Нараспев поздоровался он с нами, будто мы сто лет знакомы. Нацепил очки на лоб, и нахально прокатил по мне взглядом. – Девушка, а что вы будете делать сегодня вечером? – Нагло улыбнулся.
Ох, придурок!
Я подняла одну бровь.
- Вспоминать твою рубашку, и смеяться. – Честно ответила я.
Лисса еле сдерживала смех.
Парень растерялся, посмотрел на своё маковой поле, а затем на меня:
- А мне нравится, - искренне признался он.
- Я рада за тебя, - кивнула я.
- А мы раньше с вами не встречались?
- Возможно. Я работаю в регистратуре вендиспансера.
Парень выкатил глаза, и поперхнулся.
- Чего вылупился? Ты что в музее, я не поняла? Ща я тебе устрою культурное мероприятие в двух действиях без антракта.
- Роза, - загибаясь от смеха, сказала Лисса. – Пойдем лучше.
- Он сейчас сам свалит, - сказала я по-английски, и стрельнула глазами в нахала.
Он нацепил очки, и уже удалялся от нас. Мы с Лиссой взорвались от смеха. Бедолаге пришлось прибавить шаг.
- Чего смеётесь? – Спросил подошедший Кристиан, и протянул нам по мороженому.
- Да так, - отмахнулись мы, всё еще надрывая животы, и сгибаясь пополам.

***
Мы возвращались домой. Такси плавно затормозило около дома Каролины. Кристиан расплатился с водителем и вышли.
- Как погуляли? – спросила мать, встречая нас.
- Отлично. – Кивнули мы.
- Будет что вспомнить, - зачем-то добавила я, и осеклась. – Ну, ладно, я на веранду. – Быстренько смылась, пока не поздно.
Дым сигарет убаюкивал. Он окутывал меня, и шептал, что всё будет хорошо. Я верила ему. В отличии ото всех, сигареты не обманывают, не изменяют, не устраивают скандалов, не треплют нервы, ничего не требуют, не ставят запреты и табу. Они приносят лишь облегчение и сладостную нёгу. И не раз дарили мне так нужное спокойствие. И они хоть, по крайней мере, честно и сразу предупреждают, что убивают, а от остальных это узнаешь уже, когда слишком поздно. У меня нет причин бросать их.
- Роуз, ты идешь спать? – Вошла Лисса, одетая в банный халат. – Сегодня я что-то быстро устала.
- Не переживай. Сейчас приду. – Ответила я.
- Давай недолго. Я буду ждать тебя.
- Хорошо Лисс. Буду через минуту.
Подруга ушла, а я достала из пачки еще одну сигарету, чиркнула зажигалкой. Медленно затянулась и выпустила клубок дыма.
Напротив меня, переливалась речка, и отражала звездное небо. Красота. Если бы я была художником, то обязательно бы нарисовала этот вид. Но, увы, я могу только сфоткать на свой цифровик. Да и то криво, учитывая, откуда у меня руки растут.
Я затушила недокуренную сигарету, развернулась и уже хотела уйти с веранды, как услышала подозрительный шум под окном, где я только что стояла. Я медленно подошла к подоконнику, перегнулась через него, но ничего не обнаружила. «Может кошка», - предположила я. Покачав головой, на свою тупость, я снова развернулась, и пошла из веранды, пока мне тут инопланетяне не привиделись. Или еще чего. Неожиданно в дверях возник тёмный силуэт человека. Я вытаращилась на него. «Это что, шутка?!» То, что это не Майкл, и не Кристиан, ясно как Божий день. Человек был выше их, и просто с отпадной фигурой. Жаль лица не рассмотреть, но я подумала, что он должен быть чертовски сексуален.
- Вот ты и попалась, малышка. – Услышала я, перед тем как отключиться, так как кто-то сзади схватил меня, и сунул под нос платок с едкой дрянью.
«Влад?!!» - Удивилась я прежде чем отключиться.

Глава 35
От лица Розмари Хэзевей:
Бляяяя! Как голова-то трещит! Сейчас лопнет как арбуз об асфальт, и всё, нет больше Розы Хэзевей. Кстати, о ней, то есть обо мне, где я?
Я со скрипом, попыталась вспомнить, что произошло с моим котелком, и кого за это казнить. «Влад», - вспомнила, наконец, и соскочила. Тёмная комната, освещенная лунным светом, простая побелка на стенах вместо обоев, одинокая убогая тумба в стороне, и двуспальная кровать, на которой восседает моя задница. Кровать кстати, шикарная мягкая и, совсем, не клеится с образом этой избушки. Как её вообще засунули сюда? Я покосилась на дверь. Низкий проход, ширина не больше полуметра. Неет, не влезет. Наверное, её вручную собирали... Млять, Роза! Какая к чёрту кровать? Ты не том сейчас думаешь!
Вращая глазами, свыкаясь с темнотой, я мигом оказалась возле двери, которая рассчитана на лилипутов из страны Гулливера. Потянула на себя ручку. Заперто.
- Эй! – Заголосила я. – Кто-нибудь! – Я пару раз стукнула кулаком. – Вы что, все вымерли что ли?!
А в ответ тишина...
Эх, хорошо бы, если вымерли.
Я ретировалась к окну. Пусть и узкое, но я пролезть должна. Ага, хрена с два! Решётка!
- ****ь! - Расстроилась я, и для верности подёргала раму. Нет, не выбраться.
Тут за дверью послышались шаги. В мгновение, я уже стояла возле неё, и вжималась в стену, стараясь с ней сродниться. Поворот ключей в замке, и дверь открылась. Не зная, кто вошел, но свой удар направила в район паха. Человек в воздухе перехватил мою ногу, дёрнул на себя. Я, не рассчитывая на такой приём, поддалась впёред, и как корова развалилась на полу. Будь прокляты эти шпильки!!!
- Не ушиблась? – Весело поинтересовался знакомый голос, а я округлила глаза до размера пончиков в глазури.
- ТЫ?!!
- Я. – Не стал он спорить.
- Какого хрена тут происходит?!! – Заорала я, и быстро поднялась.
- Не знаю. Это же ты тут кричишь. – Пожал плечами он. – Так что тут происходит? – Смеясь, поинтересовался.
- Ты издеваешься?!! Дмитрий, блять, немедленно объясни, что за хрень тут творится? Где я? И что тут делаешь ТЫ? Мм?
Дмитрий стоял передо мной, такой красивый и могучий. Как дуб, блин. А еще, его ни обойти, ни перепрыгнуть, потому что дверной проём по сравнению с ним, казался мышиной норой. Тут еще, в голове проскрипели колёсики, и я вспомнила как в доме Каролины, перед тем как отключиться, я почувствовала знакомый парфюм, и сильное (но в то же время и нежное) объятие сзади знакомых рук... Бля, лучше бы это был Влад! Я не хочу сейчас видеть ЕГО. Нет же, вот он, стоит прямо передо мной, в белоснежной рубашке, черных брюках, сбоку наплечная кобура, а на лице его улыбка. Сахару в ней столько, что хватило бы на годовой запас «Кока-Колы». Мечта любого мужского журнала, и миллионов женщин... Чёрт, какой же он все-таки сексуальный! Так Роза, опять не о том думаешь!
- Чего зубы сушишь, кретин? Я вообще кого спрашиваю? Стенку?
- Просто я думаю: какие у нас будут дети. Красивые как я, или тупые как ты.
- ЧТО?!!
Нет, ну это уже хамство! Я взорвалась, и накинулась на него.
Вообще-то, это был обманный манёр. Я кинулась на него, но он, уворачиваясь от удара, отошёл от двери. Я сразу же бросилась прочь. Следом торопливые шаги, и руки Дмитрия у меня на талии.
- Убери свои клешни, товарищ, пока я тебе харизму не отбила.
- Роза, прекрати. – Спокойно сказал так, будто это совсем не я вырываюсь у него из рук, и пинаю по ногам. – Ты всё равно не сбежишь от меня, и тем более не выйдешь отсюда.
Я старалась не слушать его, вырывалась изо всех сил. Даже головой как ненормальная махала. Как бы, не открутить её вовсе.
- Роза. – Успокаивал меня Дмитрий, но тщетно. Когда я завизжала, и стала просить о помощи (вопрос: кого?), Дмитрий стал закипать: - Ты сама напросилась.
Он подхватил меня, перекинул через плечо и потащил как куклу в комнатушку.
- Твою мать! Пусти меня! Поставь на место! Живо! Я с кем разговариваю?! – Орала я, но Дмитрий был непоколебим: вошел, скинул меня на кровать и вышел, закрывая дверь на ключ. – Да какого лешего ты тут раскомандовался?! – Крикнула я вдогонку. – Конь педальный! – Опять крикнула я в пустоту. – Ладно, хрен с тобой. И не таких в телегу запрягали!
Я встала и направилась к единственному окошку, чтобы осмотреть раму. Грубое дерево, рама вбита так что фиг откроешь... а это что? Гвозди?!! Он что, и вправду заколотил окно?!! У меня глаза на лоб лезли от возмущения.
- Ты за это ответишь! Кобель, твою мать!
Ровно час я тарабанила в дверь, но так и не услышала, ни одного шороха в этой хибаре. Неужели он привез меня сюда, чтобы вот так бросить? Одну, в этом убогом месте. Мстит что ли?
Я окинула серые стены и затосковала. Умру как бродяжка какая-то. Никто даже и не об этом... Так, стоп! Как это не узнает? А Лисса? Она ведь должна была дождаться меня. Правильно. Меня нет, подруга запаникует, и разбудит Майкла и Каролину... Папуля уж точно меня найдет, и тогда Дмитрию не поздоровится. Будет знать, как похищать дочек таких людей, как мой отец.
Я ехидно улыбнулась, показала двери язык, и понесла свои вторые девяносто на кровать. Легла звёздочкой, и пообещала себе, что этот товарищ, мне за всё ответит. Только как именно, придумаю завтра.

***
Громкий грохот из-за двери. Что-то металлическое с силой шандарахнулось на пол, и недовольный рык Дмитрия: «Да что за день?!»
Я сонно улыбнулась. «Это только начало», - пообещала я.
Через пятнадцать минут, Дмитрий возник в дверях с полотенцем в руках.
- Привет. – Я промолчала. – Как спалось? – Я полностью игнорировала его. Я – игнор. – Надо же, сегодня ты менее разговорчива. – Заулыбался он, что стало противно.
На нём брюки, свежая рубашка, туфли, да и выглядел он как всегда на миллион. Чёрт, повезло же Анастасии.
- Я воды тебе нагрел. Можешь привести себя в порядок.
«Ага. Уже встала и побежала», - злилась я про себя, не отрывая взгляда от потолка. Я – игнор.
- Отлично. Если хочешь ходить так, ходи.
Сказал он, вышел, и я снова осталась одна наедине с собой.
Хватило меня ровно на полчаса: ЭТОТ недоносок оставил меня без сигарет! Меня буквально ломало, и я никак не могла себя контролировать.
- Эй, там! Ау, блин, деревня!!!
Дмитрий открыл дверь.
- Где мои сигареты?
- Ты со мной разговариваешь? – Наигранно ахнул он.
- Я не шучу. Мне нужны мои сигареты.
- Их нет.
- Как нет? – Взбесилась я. – Так иди, и купи мне новые.
- Нет. – Покачал головой он.
- Что значит «нет»?
- Нет, Роза, значит, нет. С этого дня ты не куришь. Я так решил.
- Да мне похуй как ты решил! ГДЕ МОИ СИГАРЕТЫ?!!
Дмитрий ничего не ответил, а просто взял и ушел. УШЁЛ!
- Дмитрий! – Заорала я. – Дмитрий!!!
Но отозваться мне не пожелали.

Глава 36
От лица Розмари Хэзевей:
Момент смерти не установлен... Потому что у меня даже долбанных часов нет!
Вот маленькая светлая коморка, с деревянным серым полом, окном-дырой, и с самой шикарной кроватью. А вот тут, в углу за уродливой тумбой сидит девушка, на этом самом сером размытом полу. И ревёт в три ручья, потому что у неё отняли лекарство души. Узри я такую картину по телевизору, я бы рассмеялась от души, и похаяла такого хренового режиссера, который создал дешёвку. Я бы обязательно посмеялась, если бы это была не я, ревущая и матерящаяся девица в истерике, у которой самые настоящие ломки.
Руки дрожат мелкой противной дрожью, и нос полон соплей. Зашибись видок!
Голова была резиновой, как после паленного алкоголя, во рту будто нагадили, да еще и долбанный дятел стучит в висках. Чёрти бы его слопали!
Пару минут спустя, в многострадальную голову, приходит просто гениальнейшая идея. Я встаю, осматриваю окно-дыру, затем примеряюсь к тумбе, охватываю её, и еле двигаю к цели. Нет. Не получится. Я эту тумбу даже от пола не оторву. Придется действовать по-другому. Снимаю с кровати покрывало и им завешиваю окно. В комнате резко темнеет. Затем два раза бью кулаком что есть мочи в стекло, и оно со звоном осыпается. Звук вышел громкий, не смотря на покрывало, ну и чёрт с ним! Через десять секунд, в дверях стоит Дмитрий, а я, шатая решётку, пытаюсь выбраться на волю.
- Роза! – Медведем взревел Дмитрий, подскакивая ко мне.
Я, понимая, что меня застукали на месте преступления, убираю руки, хочу защититься, и в мою ладонь врезается осколок стекла. Небольшой, словно сложенная пополам купюра. С ровными острыми краями. Вздрогнув, я смотрю на свою руку, и как из неё сочиться кровь. Тёмно-красная, в темноте почти чёрная. Я как завороженная смотрю, как кровь капает на пол длинными каплями... Заливаю пол вокруг... Никогда не думала, что в человеке может быть столько крови... И тут я понимаю, что мне, наверное, должно быть больно. Ведь где кровь – там и боль. А еще и смерть. Но я ведь еще живая, раз вижу себя. Вот я стою, вот Дмитрий. Значит, мне должно быть только больно.
- Роза, что ты делаешь? – Испуганный Дмитрий, подлетает ко мне. Почему так долго? Он уже должен был давно подойти ко мне! Чего он медлит. Или это я медлю. - Роза?
Я смотрю на него. В его глазах паника. И страх. Он боится крови? Нет, он боится чего-то другого. Он не может бояться крови, этой клейкой жидкости, ведь он такой мужественный и сильный. В конце концов, он мужчина, он не может бояться крови...

« - Он не боится крови, Роза. – Нежно шепчет до боли знакомый и привычный голос.
Я вижу Его. Он стоит в углу комнаты, и улыбается мне. На нем джинсы и любимая байкерская куртка. Он никогда с ней не расстается. Он улыбается моей любимой улыбкой. Самой нежной и самой любимой.
- Да? А чего же он тогда боится, Роберт? – Спрашиваю я, и улыбаюсь ему в ответ.
- Розмари, какая же ты глупенькая. – Улыбается Роб. – Он любит тебя. Этот парень боится не крови, он боится тебя потерять.
- А разве ты меня не любишь? – Обижаюсь я.
- Я люблю тебя, принцесса. Всей душой. Всем своим существом. – Грустно улыбается Роб. – Но он тоже любит тебя.
- А почему он боится меня потерять? Я же здесь... Стою рядом с ним... – Не понимаю я. – Он что, думает, что я специально это сделала? – Обиделась я, и посмотрела на Дмитрия. – Я не специально. – Говорю ему, и перевожу взгляд на Роберта.
Он улыбается. Совсем как раньше. А на душе у меня так тепло и спокойно, что и смерть кажется, мне не страшна.
- Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты жила Розмари. Не надо возвращаться к прошлому. Пообещай мне, что ты будешь жить. – Попросил он.
Так не честно. Он знает, что я ему никогда не откажу.
- Обещаю, Роберт.
- Я верю тебе, Розмари. Люблю.
- Я тоже, - шепчу я, и меня накрывает с головой темнота...»

Глава 37
От лица Дмитрия Беликова:
- Да, она спит уже часа два, наверное.
- С ней точно всё в порядке? – Озабоченно спросила Лисса.
- Да. Я обработал рану. Ничего серьезного, не стоит так переживать... Просто... Она так странно вела себя... – Я устало потёр глаза. Неприятно было вспоминать Розу, когда она смотрела на кровь, там в комнате. И когда я обрабатывал рану спиртом, она даже не поморщилась от жжения. Просто сидела и смотрела стеклянными глазами, будто и не она вовсе. Тут сразу вспомнился момент, когда я впервые узнал о её кошмарах. Тот же холодок по спине, и то же присутствие кого-то в доме, ощущалось физически.
- Это шок. – Повторилась Лисса. – Я говорила, что идея с сигаретами, может сильно повлиять на неё... Я боюсь как бы она...
- Я рядом с ней. Не переживай... И успокой Каролину. Все идет по плану. – Заверил я.
- Не знаю, Дмитрий. Я даже боюсь представить, что будет с нами, когда Роза всё узнает.
- Будем надеяться на лучшее. – Сказал я.
Мы попрощались, я отключился, и сунул телефон в карман. Затем выбросил на улицу разбитое стекло.
Роза спала, свернувшись калачиком на диванчике, и тихонько посапывала, как маленький котёнок. Я сел рядом с ней, и погладил по голове, запуская пальцы в её волосы. Не удержался и слегка коснулся губами её лба, чем и разбудил.
- Какого хера ты так делаешь? – Недовольно пробурчала она, садясь.
- Извини. – Быстро проговорил я, застигнутый врасплох.
Пошатываясь, Роза встала, осмотрелась, и пошла в комнату. Закрыла дверь и затихла.
«Господи, дай мне сил», - попросил я. Встал, взял в шкафу корзинку с фруктами и пошел к ней.
- Ты ничего весь день не ела, надо восстановить сила. – Сказал я.
Она сидела на кровати. Хмуро бросила взгляд на меня и съязвила:
- Я тебе что, хомячок? Сам жуй свои фрукты.
Ох, и язва же она. Я уже и забыл.
- Могу пожарить картошки.
Она промолчала. Я оставил фрукты на тумбе и вышел.
Через двадцать минут, горячая ароматная картошка стояла на столе, к ней огурчики, сметана и хлеб. Я ополоснул руки и вернулся к Розе. Она сидела и воевала с мандарином, пытаясь очистить его от кожуры одной рукой, но у неё не получалось. Я улыбнулся, видя, что скоро она начнёт психовать (такой уж характер), спрятал быстренько улыбку, и сказал:
- Давай помогу.
Она, молча, продолжала нервно теребить кожуру. Я взял из её рук мандарин, она резко одёрнула руку, и зло, с ненавистью в голосе сказала:
- Я уже перехотела.
Голос звучал настолько зло, будто ей мерзко находиться со мной. Мне стало неприятно, и почему-то больно.
- Тогда пойдем есть. Картошка стынет.
Я – само спокойствие. Я спокоен и адекватен.
- Я н-и-ч-е-г-о н-е х-о-ч-у, - по буквам произнесла она.
- Ты должна поесть. – Настаивал я.
- Тебе, я ничего не должна. – Фыркнула Роза.
Ни слова, ни говоря, я жестко взял её за локоть, и буквально потащил к столу. По дороге услышал много нового о себе, и много новых слов. Как всегда.
- Ешь. – Приказал я, усадив её на стул.
- Не буду. – Заупрямилась она.
- Не заставляй меня применять силу. – Предупредил я.
- А что ты сделаешь? Забьешь мне еду в глотку?
- Роза прекрати! – Скрипя зубами, сказал я.
- Это ты прекрати устраивать этот балаган! Какого хрена ты вообще похитил меня? Именно похитил! Ты усыпил меня, и привез в эту дыру! Когда Майкл найдет нас, я тебя по судам затаскаю...
- Роза...
- Я такого им понарассказываю, что тебя пожизненно запрут в клетку! Я даже заголовок придумала «Человек из президентской охраны, похитил девушку!» - Громко парировала она.
- О, Господи. – Взвыл я. – Хватить говорить чушь. Какой суд? Какой заголовок?
- Я...
- Подожди, - грубо перебил. – Давай для начала ты поешь, а потом, мы обязательно поговорим.
Вот мой и первый опыт общения с детьми. Уговоры и обещания.
- Я не буду есть. Я объявляю голодовку! Пока я хрен знает где, я ни кусочка не проглочу.
- Ты сама вынуждаешь меня идти на крайние меры.
- Да пошел ты, - отмахнулась она, явно не воспринимая мои угрозы всерьез.
Я придвинул стул, поставил напротив Розы и сел. Зачерпнул ложкой картошку, и поднес к Розе.
- Открой ротик, маленькая колючка. Ложечку за папу, ложечку за маму...
Ну вот. Теперь и меня можно в психушку.
Роза демонстративно поджала губы и отвернулась. Пришлось взять её за подбородок, и заставить смотреть на меня.
- Ну же, Роза, будь хорошей девочкой. – Ласково пропел я.
Я просто не мог иначе. Смех вырывался наружу, но я старался его подавлять. Какая же она смешная, маленькая любимая злючка.
- Убери от меня свои руки, товарищ... – возмутилась Роза, и я таки успел сунуть ей ложку картофеля. Чему победно и улыбнулся.
Роза, с самой наивной улыбкой, улыбнулась мне, затем придвинула тарелку с едой, и вывалила содержимое рта обратно.
- Ни кусочка, значит ни кусочка. Я лучше сдохну от голода...
Я не дал ей договорить, а энергичным движением поднял её, и, скрипя зубами, прошипел:
- Неужели ты меня так сильно ненавидишь?
- Бери выше, товарищ, я знать тебя не хочу.
- Какая же ты идиотка!
- От идиота слышу, болван! – Она стала вырываться. – Пусти гад!
Не так я представлял себе эту сцену, но ничего не поделаешь.
- У меня ничего не было с Анастасией. – Наконец озвучил я то, что угнетало меня последние дни. Что съедало и выжигало меня изнутри. – Слышишь, я не спал с Анастасией!
- Конечно-конечно. Это вы в «маму-папу» играли... Ты хоть себя слышишь, ****ь? Я застукала вас! Я всё видела своими глазами, товарищ! Может ты еще скажешь что мне приснилось? Давай, валяй... или нет, ты скажешь, что и ваш поцелуй на МОЁМ дне рожденье приснился. Почудился. Конечно, ведь Роза Хэзевей сумасшедшая сука, ей все приснилось... Ей уже давно пора в психушке отдыхать! Да, Дмитрий?!! Ну, чего ты молчишь?!!
Она с таким ядом выплёвывала каждое слово, что я чувствовал, как в моё сердце вонзают нож. Снова и снова. Рана за раной. И я не сдержал себя: дал ей пощечину. Звонкую и острую. Голова её откинулась на бок, и волосы спрятали лицо. Она стояла, и даже не пошевелилась. Ни потёрла щеку, ни стала драться.
- Роза... – Дрожащим голосом позвал я.
Я испугался.
Я испугался?
Да, чёрт возьми, я испугался! Я только что ударил женщину! Я ударил свою любимую! Ту, единственную, ради которой я стал жить, дышать, существовать...
- Роза, я не...
- Мне похуй, даже если ты меня пристрелишь... – Отозвалась она.
- Извини, слышишь? – Я прижал её к себе, и стал нервно гладить по волосам. – Прости меня, Роза... Я не понимаю, как я мог так сделать... Я... Мне нет оправдания, Роза, но ради Бога не молчи!!! Обзови меня. Ударь. Назови придурком!..
Я отстранился, и стал убирать волосы с её лица. Они были влажными от слёз...

От лица Розмари Хэзевей:
«Мне похуй, я одуванчик!» - твердила я себе, но не заметить пощёчины не получалось. Он ударил меня, и в душе всё перевернулось. Белое стало чёрным. Очень чёрным и злым.
Да, слёзы горохом лились из глаз, и я не могла унять их. Сейчас, я ощутила, как сердце перестало биться...
Момент смерти не установлен... У меня же нет этих грёбанных часов!

Глава 38
От лица Дмитрия Беликова:
Немое молчание – это когда она молчит, отвернувшись к стене, размазывая тушь с заплаканных ресниц. Когда за нависшей тишиной скрывается то, о чём ты можешь только догадываться. Когда она не убирает твою руку со своего плеча, она её просто не замечает. Когда ты понимаешь, что не прав. Когда ты не можешь сказать то, что в душе. Что тебе жаль, что ты сволочь и свинья, что ты не должен был этого делать или говорить, что такого больше не повториться... И главное – что ТЫ любишь ЕЁ. Любишь так сильно, как никто другой, и худшая пытка для тебя – смотреть на неё, когда она маленьким подрагивающим комочком забилась в угол дивана, спасаясь от твоего непонимания. Ты тупо смотришь на неё, ожидая, что она будет кричать, драться, ругать тебя и говорить, говорить, говорить... Но слышишь только тишину.
Я подхожу сзади, обнимаю её за плечи, целую волосы, шею... Пусть она вырвется и ударит, пусть резкий звук пощёчины уничтожит тишину, которую я так боюсь. Мне страшно, что однажды тишина прекратиться одним словом, которое отнимет всё, что у меня было... Я представляю, как она, не поднимая головы, тихо скажет: «Уходи...» и обнимаю её ещё крепче, будто пытаясь удержать от этих мыслей, не дать ей сделать то, что давно уже заслуживаешь. Я прошу прощения каждой клеточкой своего тела, каждым движением, каждым ударом сердца, но не словами – она уже не верит моим словам, столько раз приносившим ей боль.
И мы слушаем тишину и свои мысли. Я думаю о себе и о ней, она – обо мне и о себе. Я никогда не пойму разницы, она никогда не станет мне объяснять. Из двоих всегда кто-то любит больше, наверное, тот, кто прощает.
Я не простил бы её, загоняя свои чувства в угол, отгораживаясь от них заборами гордости и колючей проволокой самолюбия. Мои чувства никогда не были свободны, они всегда были в заточении, маясь арестантской бледностью и слабостью. И, тем не менее, я люблю...
Пусть так, пусть неправильно, грубо, жестко, беспринципно, эгоистично, по-своему, но люблю... Жаль, что она не слышит моих мыслей, ведь мысли не лгут. Сейчас не лгут.
Я слышу как она, чуть приподняв голову, еле слышно говорит: «Ненавижу тебя...».
А я начинаю целовать солёные щеки, шепотом повторяя её имя. «Роза... Роза...»
Тишины больше нет, и меня прорывает. Я рассказываю ей всё. Как напился, как пришла Анастасия, как я поддался животному инстинкту... Я честно признаюсь, что если бы она пришла на минуту позже, я бы не смог остановиться, и переспал бы с Анастасией. Просто переспал, без мыслей и эмоций. Я всё рассказал. Честно и откровенно. Даже себе не мог в этом признаться, а ей признался. А она тихонько плачет, вскакивает и забегает за диван. Спасается от моей близости... Отвернувшись от меня, плачет, и её плечи вздрагивают. Они подергиваются от рыданий. Мне становится дурно. Голова кругом. Лучше умереть, чем видеть её слезы.
Я ненавидел себя в этот момент. Так и хотелось взять пистолет, и пристрелить себя к чёртовой бабушке! Я же самец! Я же просто животное!..

***
За окном уже давно за полночь. В доме нет электричества, только свечка, и то, которую никто не зажёг. Комната освещалась лишь слабым лунным светом.
Роза стояла ко мне спиной, опёршись о спинку дивана, а я стоял рядом с ней. Так близко, что когда я говорил, она чувствовала моё дыхание у себя на шее.
- Я люблю тебя... Я люблю тебя... – Отчаянно шептал я, как заведенный. Сколько я уже это сказал? Тысячу раз? Миллион? Не важно. Я просто шептал ей это, и я знаю, что мои слова, больно ранили нас обоих.
- Прекрати, товарищ. – Тихо сказала она. – Тебе это только кажется.
- Нет, Роза. Я люблю тебя. Я не могу без тебя... Когда тебя нет рядом, мне воздуха не хватает, понимаешь? У меня сердце останавливается... Все мысли только о тебе...
- Дима... – Прервала она, а меня как током шарахнуло. Она никогда меня так не называла. Так... обыденно. – Пожалуйста, не надо причинять боль нам обоим.
- Сейчас ты скорей мне её причиняешь.
- Значит, наконец, ты сможешь понять, что я тогда испытывала... Пустые трухлявые слова «переживала, терзалась», за ними ничего не стоит. Как они могут выразить физическую боль, рвущую на куски?
- Я понимаю, Роза. Мне настолько же больно... Еще мне больно, когда я видел тебя с Сомовым... С Владом... – Она промолчала.

От лица Розмари Хэзевей:
Откуда он знает? Он видел нас? Но когда?..
Мои мысли метались как блохи.
- Что у вас с ним? – Тихо спросил Дмитрий. Я и вправду почувствовала в его голосе боль.
- Какое тебе до этого дело?
- Ты не хочешь быть со мной из-за него? Когда ты с ним спишь, тебе хорошо? – Я ничего не ответила. – Извини...
- Я не спала с ним...
- Я верю тебе, Роза. Но почему ты не можешь поверить мне?
- Потому что я всё видела своими глазами, а ты можешь лишь строить догадки...
Я почувствовала нежное прикосновение Дмитрия к моей шее. Он откинул волосы, и прошептал:
- Поверь мне Роза. Доверься мне... Иначе мы оба погибнем...
Все внутренности сжались в тугой комок. Сердце барабанило где-то в горле, и кислорода стало не хватать...
Я почувствовала руку Дмитрия у себя на животе, а другую на груди. Предательский жар, вспыхнул во мне. Только он мог ТАКОЕ делать со мной.
- Дима... – мой голос сорвался, и я облизнула обсохшие губы. – Не надо...
Он рывком развернул меня лицом к себе, и внимательно посмотрел мне в глаза.
- Ты веришь мне, но не хочешь признавать это.
- Нет!
- Да, - глухо прорычал он.
Дмитрий снова начал ласкать меня, и моё тело стало отзываться дрожью на его прикосновения губ и рук.
- Какая же ты трусиха, Роза... – Целуя мои губы, прошептал он. – Ты боишься не меня, а себя.
- Я не боюсь. – Переводя дыхание, ответила я, но Дмитрий уже заткнул меня поцелуем.
- Ты самая чувственная из всех женщин, которых я когда-либо знал. – Горячо прошептал он мне в ухо, обжигая всю меня. – Ты единственная, с кем я хочу быть. Ты единственная, которая разожгла во мне такие первобытные чувства, о которых я даже не подозревал. – Его руки стали настойчивыми и требовательными, а губы блуждали по моему лицу и шее. - Мне нравится наблюдать за твоим лицом, когда я занимаюсь с тобой любовью. Видеть, как на нем появляется удовольствие, когда твоё тело реагирует на моё малейшее прикосновение. И ты хочешь, чтобы я поверил, что все это происходит просто так? Мы хотим этого, Роза. Еще ни одна женщина не доводила меня до такого состояния. Я всегда гордился своим хладнокровием, здравомыслием, способностью рассуждать. Но с тобой я теряю все эти качества. Я уязвим... Мне не нравится мужчина, в которого ты меня превращаешь, но я не могу с ним справляться. Ты будишь во мне самые тёмные стороны мужской натуры, и я ненавижу это... но в то же время, мне это нравится...
- Дима...
- Я хочу тебя, Роза. Не отвергай меня, пожалуйста.
Он стал осыпать моё лицо поцелуями, а я снова разревелась. От счастья, или от страха сделать ошибку, не знаю. Он слизывал слёзы, целовал меня, его руки блуждали по мне, и я сорвалась. Не монашка же я, в конце концов!

От лица Дмитрия Беликова:
Я подхватил её на руки, и быстро понёс на кровать. Не зря же я втиснул эту громадину в дом, и два часа собирал вручную! Я надеялся, что мы с Розой помиримся, но не знал этого наверняка.
Я положил её на кровать, лёг рядом, заключил в объятия и накрыл сверху своим телом.
- Я схожу с ума от любви к тебе, Роза! – Простонал я, и меня уже было не остановить.

Глава 39
От лица Дмитрия Беликова:
- Доброе утро, соня!
Я повернул голову, и увидел над собой улыбающееся лицо Розы.
- Ты кормить меня думаешь, или нет? – Спросила она, целуя меня в шею.
Я взглянул настороженно. То, что было ночью, не могло быть реальностью... Или могло?..
Конечно, это было реально, Димка! Роза, её губы, руки, тело, поцелуи, стоны счастья и блаженства, выкрики, покусывание пальцев, царапанье спины... Это рай, так как понимаешь, что любим.
- Чего ты хочешь? – Улыбнулся я, прижимая её к себе.
Она легла мне на грудь, и засмеялась:
- Мяса. И желательно побольше.
- Барбекю? – Улыбнулся я.
- Да. И желательно новый бинт, для моей руки.
Она потрясла кистью в воздухе. Я поймал руку, и поцеловал осторожно в ладонь.
- Как прикажете. – Весело отчеканил я, и пошел выполнять приказ.

***
Семь дней любви пролетели как два часа. Мы вылезали с постели только для того чтобы перекусить, да подышать свежим воздухом. Сейчас, время любви и страсти подошло к концу: Майкл уже начинает закипать, и требовать дочь обратно, в родные пенаты.
Мы ехали по лесистой дороге, вокруг красота: птицы, солнце, травка... Я даже стал подмечать такие мелочи, благодаря Розе.
- Ой, смотри это заяц да? Правда, заяц? – Заверещала она. – Товарищ, ну скажи же!
Я рассмеялся.
- Это тушканчик, Роза.
- Что это такое? – Удивилась она.
- Маленькие смешные зверьки, с длинным хвостиком, а на конце пушистой кисточкой. А передвигается как кенгуру – тоже прыгает.
- Ого. Здорово. – Обрадовалась она, и снова высунулась, чуть ли не по пояс в окно. – А порулить дашь? Ну, пожалуйста. Тут же никого нет!
- Нет. – Покачал я головой.
- Но, это же полноприводка!
- Нет, Роза. Даже не уговаривай.
- А если неделю без секса? – Хитро прищурилась она, за что и получила хлопок по пятой точке. – Зануда, - скривилась она, и показала мне язык. Я лишь усмехнулся.
Мы свернули с просёлочной дороги, на шоссе, и мчались на всех парах по нормальному асфальту, а не по колдобинам.
- Как все-таки хорошо, что мы друг у друга есть! – Поцеловав меня в щёку, сказала Роза, и устроила свою голову у меня на плече.
Я кивнул.
- Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем...
- А ты где?
- А меня нет.
- Так не бывает, - хмыкнул я.
- Я тоже так думаю, - сказала Роза. - Но вдруг вот - меня совсем нет. Ты один. Ну что ты будешь делать?
- Пойду к тебе.
- Куда? – Удивилась она.
- Как «куда»? Домой. Приду и скажу: "Ну что ж ты не пришла, любимая?" А ты скажешь...
- Вот глупый! Что же я скажу, если меня нет?
- Если нет дома, значит, ты пошла ко мне. Прибегу домой. «А-а, ты здесь!» И начну...
- Что?
- Ругать!
- За что? – Усмехнулась она.
- Как за что? За то, что не сделала, как договорились. – Поморщился.
- А как договорились?
- Откуда я знаю? Но ты должна быть или у меня, или у себя дома.
- Но меня же совсем нет. Понимаешь?
- Так вот же ты сидишь! – Не понимал я, к чему она клонит, и начинал хмуриться.
- Это я сейчас сижу, а если меня не будет совсем, где я буду?
- Или у меня, или у себя.
- Это, если я есть.
- Ну, да, - сказал я.
- А если меня совсем нет?
- Тогда ты сидишь где-нибудь в кафе и смотришь на прохожих.
- И в кафе нет.
- Тогда ты пошла куда-нибудь и еще не вернулась. Я обшарю весь город и тебя найду!
- Ты все уже обшарил, - сказал она. - И не нашел.
- Проверю соседний город! Или Манхеттен!
- И там нет.
- Переверну все вверх дном, и ты отыщешься!
- Нет меня. Нигде нет.
- Тогда, тогда... Тогда я буду искать тебя по всем городам, - сказал я. – И буду кричать: "Роза!", и ты услышишь и закричишь: "Товарищ!.." Вот.
- Нет, - сказал она. - Меня ни капельки нет. Понимаешь?
- Что ты ко мне пристала? - рассердился я. - Если тебя нет, то и меня нет. Поняла? Пытки – это что, часть твоей работы?
- Нет, это скорее хобби.
- Завязывай с этими разговорами. Они мне не нравятся. – Поморщился я.
- А мне нравится смотреть, когда ты злишься, - засмеялась она.
- Нравится делать мне больно? – С хитрецой спросил я.
- Да. – Расплылась она в улыбке. – А еще мне нравится, когда ты говоришь, что любишь меня.
- Я люблю тебя, Роза. – Я поцеловал её в макушку.
- Да-а-а. Именно так, - улыбнулась она.

От лица Розмари Хэзевей:
Я сидела и зло пялилась в окно. Это надо же: собственная мать, предложила меня похитить! Да что это за хрень такая?!!! Не-ет, родители вконец охамели, нужно срочно что-то с ними делать... А Лисса?! Тоже мне, подруга называется! Скрыть от меня, моё собственное похищение! Очешуеть!
- Ну, как? Интересно? – Весело спросил Дмитрий, глядя на меня.
- ЧТО?
- Интересно ехать, уставившись в окно?
- Заткнись. – Фыркнула я. - Я делаю вид, что обиделась.
- Ну-ну, - усмехнулся Дмитрий. Я промолчала. – И что, никакой язвы в ответ? – Улыбнулся он.
Я промолчала. Так поступить со мной! И молчал же гад! Ах, гад... искуситель!
Через пять минут, мы уже подъезжали к дому Каролины. Я вылезла первой.
- И не хлопай так дверью, злючка. – Весело заметил Дмитрий.
- А что мне ушами похлопать, чтобы ты понял, что я обиделась? – Удивилась я.
Дмитрий весело рассмеялся, подошел ко мне и обнял.
- Зайчик, - поцеловал он меня в нос. – Тебе не на что обижаться... А может, тебе не понравилось? – Съязвил он. Хах, моя школа, задавать каверзные вопросы.
- А тебе? – Вопросом на вопрос ответила я, но нас прервал визг Каролины, летящей из глубины дома:
- Дочуша!!! Родная моя! – Мать подлетела ко мне, и расцеловала в обе щёки. Совсем как в день приезда. Я тоже её крепко обняла. – Как ты? Ты похудела? Надеюсь, Дмитрий тебя не обижал?.. - Засыпала она меня вопросами.
«Обижал, - хотела ответить я. – Ещё как «обижал»! Все ночи напролёт, дни, и даже по утрам!» - Но я естественно промолчала: не надо матери знать таких вещей.
- Роуз! – Услышала я облегченный вздох Лиссы.
Я кинулась в объятия подруги.
- Ты выглядишь совсем по-другому. – Удивилась она, но перемены ей явно нравились.
- Да? У меня выросли вторые уши?
- Роуз, ты знаешь, о чём я.
- Догадываюсь, - кивнула я.
Через десять минут, мы, всей большой и дружной семьей, пили чай. Майкл был на редкость молчалив, и настороженно поглядывал на меня и Дмитрия. Естественно он догадывается, чем мы занимались все это время, но он скорее приценивался к Дмитрию, рассматривая его в роли моего парня. Дмитрий, чувствуя настроение моего отца (да еще и под зорким взглядом), стал серьезным и сдержанным. Никаких улыбок и шуточек. Мне стало смешно. Подливая масло в огонь, я специально висла на нём, прижималась к нему, шептала что-то на ушко, гладила руку под столом, на что он зажимался как подросток-девственник, а меня просто разбирало от смеха.
Когда все немного отвлеклись (расслабившись, что от меня бури никакой не будет, за сговор), Дмитрий шепнул мне:
- Роза, прекрати, пожалуйста, ставить меня в неловкое положение перед Майклом. Он все-таки мой друг.
- А я - твоя девушка.
- Да, но... Я чувствую себя словно под прицелом, а ты только и делаешь, что испытываешь меня. Я же знаю что ты это специально. – Сверкнул он глазами.
- Конечно. – Подтвердила я. – Не беспокойся. Папуля со всем смирится.
- Может оно и так, но лучше пока не испытывать судьбу.
- Да, брось, товарищ. – Засмеялась я. – Ты же не боишься моего отца.
- Не знаю. – Серьезно сказал он. – Но вести себя лучше прилично.
Я удивленно вскинула бровями, и через весь стол обратилась весело к отцу:
- Майкл, хватит прожигать взглядом Дмитрия! Он итак чувствует себя не в своей тарелке.
- Роза, - перебил меня нервно Дмитрий, и могу поклясться - он побледнел.
Майкл тоже смутился.
- Я не... прожигаю никого, Рози... Я... просто...
- Да ладно ребята, все видят, как вы смотрите друг на друга. – Продолжала я. – У вас что, проблемы?
- Роза. – Насупился Дмитрий, и сжал мою ладонь под столом.
Я легко встала из-за стола, подбежала к отцу и обняла его.
- Папуля, мы теперь вместе с Дмитрием. Будь, пожалуйста, поприветливее.
- Рози, что ты говоришь? – Возмутился отец. – Я ничего не имею против.
- Или ты думаешь, что я тебя от этого стану меньше любить? – хитрила я.
- Надеюсь, нет. – Буркнул Майкл, а я его расцеловала:
- Конечно, нет, папуль. Я тебя люблю. – И шепотом сказала, чтобы никто не слышал: - Больше чем Дмитрия, только мы ему ничего не скажем.
- Рози-Рози, - засмеялся отец, и чмокнул меня в щеку.
Остаток дня прошёл весело.

Глава 40
Полгода спустя.
От лица Розмари Хэзевей:
Эта чёртова статья! Ненавижу учёбу! Если бы не Лисса, я бы уже давным-давно скачала материал с Google и не парилась. Но нет же! Лисса сидит рядом, и зубрит философию, а я сижу напротив, скучаю, и тупо пялюсь в потолок, подперев щеку рукой.
- Роза, это совсем не сложно как кажется. – Заметив мою безучастность к домашнему заданию, проговорила Лисса. – Всего одна статья. Три тысячи символов. Если получишь «А», и сдашь квиз, то автоматически перейдешь на другую стадию. Мистер Андерс, с удовольствием избавится от тебя на своих занятиях, - засмеялась она.
- Вот тут ты права. Сама буду, рада избавится от этого напыщенного павлина.
Тут, раздался звук приходящего смс. Я кинулась к телефону, стукнувшись при этом многое количество раз. Смс от Дмитрия: «Скучаю без тебя, моя маленькая злючка». Я радостно запрыгала на одной ноге, прижимая телефон к груди.
- Это Дмитрий? – Спросила Лисса.
- Да. Пишет что скучает. – Я подскочила к Лиссе, и похвасталась смс-кой.
- Ну, отвечай уже скорее. Он же ждет.
Я быстренько набрала текст. «Так чего же ты ждешь? Приезжай». Через минуту ответ: «Рейс 542DS. Я и Кристиан. Не говори Лиссе, а то Кристиан меня прибьет. Это сюрприз. Но не могу от тебя скрывать, я знаю, что ты не любишь сюрпризы». Я вторично запищала, и стала носиться по комнате, и танцевать, и петь, и прыгать... Лисса настороженно посмотрела на меня. А я, растянув улыбку от уха до уха, сказала:
- Сюрприз... Дмитрий и Кристиан... Рейс 542DS... Сегодня.
- ЧТО?!! – Офигела подруга. И через секунду выплясывала рядом со мной.
Мне пришло смс. «Роза, так не честно. Я же сказал – сюрприз. Теперь Кристиан будет всю дорогу не давать мне спать». Я удивленно спрашиваю: «Как ты догадался, товарищ?» Ответ: «Я слишком хорошо тебя знаю, любимая».
- Бля, становлюсь предсказуемой, - поморщилась я.
Вскоре уже и думать забыла о статье, а Лисса про философию. Сегодня прилетают ОНИ.

***
Мы с Дмитрием только вернулись с прогулки, как нас остановил консьерж.
- Мисс Хэзевей, вам посылка. – Сказал он.
- Да. От кого? – Удивился Дмитрий.
Консьерж пожал плечами, вручил мне конверт из плотной жёлтой бумаги и удалился. Мы поднялись в квартиру. Лисса и Кристиан как раз сервировали стол к чаепитию.
- У нас гости? – Спросила я.
- Да, должен Майкл прийти. Он звонил, пока вас не было.
- Отлично, - кивнула я, и стала открывать конверт.
- Что это? – Спросила Лисса, останавливаясь возле меня.
- Сейчас узнаем.
Я оторвала кусок от желтого пакета, и достала оттуда конверт поменьше. Размашистым почерком было написано – Dmitry Belikov.
- Не понял, - нахмурился Дмитрий, и взял конверт. Сорвал край, и потряс конверт. На стол упали два ключа. В наших глазах стоял немой вопрос. – Тут записка. «Человеку, который перевоспитал Розмари Хэзевей».
- О нет! – Засмеялась я, скрючиваясь от смеха. Лисса принялась хохотать вслед за мной.
- И что это значит? – Спросил Кристиан Дмитрия, но тот лишь пожал плечами.
Они стояли и смотрели на нас, а мы загибались от смеха. Когда чуть успокоились, Лисса им пояснила:
- Это ключи от «Мустанга» Скотта. Он однажды поклялся, что отдаст своего железного коня тому, кто отучит Роуз от сигарет.
- Он просто сошел с ума! – Смеялась я, но уже представляла себя за рулем этого красавца. Надо же опробовать свои права, которые я получила месяц назад.

***
Дмитрий стоял, прислонившись к дверному косяку, и с мольбой посмотрел на меня.
- А может, я всё-таки останусь? Мы никому ничего не скажем.
- Ну, нет, товарищ! – Запротестовала я. – Всё как по традиции. Если Каролина узнает, что мы её нарушили, она придёт в ярость. Тем более, она впервые выбралась из России. Думаешь, легко было уговорить её, чтобы мы праздновали нашу свадьбу у нас?
- Роза, как я смогу уснуть без тебя? – Чуть ли не плача спросил Дмитрий, и поцеловал меня.
- Всего одну ночь, товарищ. Ты сможешь. – Я крепко обняла его, и прикусила мочку уха.
- Роза. – Взвыл он, и прижал меня к стене. – Я сейчас наплюю на все традиции, и останусь тут.
- Нельзя, Дима. – Покачала я головой, и поцеловала его.
- Ладно. Я ушел. Люблю тебя, моя будущая жена.
- Люблю тебя, мой будущий муж.
- Встретимся у алтаря.
- Ага, я буду в белом, - улыбнулась я, и закрыла дверь.

***
- Мне нужна тушь и карандаш. Я не могу появиться перед НИМИ в таком виде, - психовала я.
- Ну, зачем они тебе? – Ласково спросил Дмитрий, и погладил меня по голове.
- Как это зачем? Они увидят меня, и испугаются... Подумают что я страшная... Ты только посмотри, какие у меня круги под глазами!
- У тебя нет кругов, любимая. У тебя самое красивое лицо на свете...
- Не спорь со мной, блин, Дима! Я же вижу!.. Так ты принесешь мне косметику? – Я просто испепеляла его взглядом.
- Конечно. Завтра.
- Вот и отлично. – Кивнула я, и расслабилась.

***
Лисса тихо просочилась в комнату.
- Роза! – Она села на краешек моей кровати, и поцеловала в лоб. – Как ты?
- Бывало и лучше, - устало усмехнулась я. – Я всю ночь не спала.
- Думаешь, мы спали?! Мы всю ночь провели в комнате ожидания... Дмитрий просто рвался к тебе, хорошо, что твои родители были рядом, они его задержали.
- Он сильно переживал? – Улыбнулась я.
- Не то слово. – Засмеялась тихо Лисса.
- Как ты прошла ко мне? Дмитрий будет недоволен, - усмехнулась я, и тут в дверях возник он сам.
- А вот и папочка. – Обрадовалась Лисса.
- Как ты, Роза? – Подошел ко мне Дмитрий, и поцеловал. – Я так переживал... Я места себе не находил...
- Я в порядке. Ты видел наших двойняшек?
- Да, - счастливо улыбнулся он. – Они ангелочки.
- Ангелочки. – Подтвердила Лисса. – Такие милые, что я бы их прямо и расцеловала! Салли и Дэниел – самые прекрасные детки, на свете! Поздравляю вас, сладкая парочка! – Улыбнулась она и вышла.
- Поздравляю тебя, с рождением наших детей, любимая.
- Поздравляю тебя, с рождением наших детей, любимый, - эхом отозвалась я.
МЫ САМЫЕ СЧАСТЛИВЫЕ ЛЮДИ НА ПЛАНЕТЕ!!!