однажды я встретил девочку, она плакала

Однажды на улице я встретил девочку, она плакала. Ее тушь лежала комочками на ресницах и стекала по щекам, сливаясь с размазанной помадой цветом бургунди. Ее чёрные, как смола, волосы неопрятно ниспадали на плечи, а маленькое черное платье соскользнуло с плеча, оголяя выступающую ключицу. Я сказал, что могу помочь ей. Я сказал, что хочу нарисовать ее. Она зашла ко мне в квартиру, сняла свои чёрные лодочки и босиком прошла в гостиную. Она села на кресло, сложив судорожно дрожащие руки на колени и уставилась в одну далекую точку. Я принялся рисовать ее. Каждая черта ее лица и четкие контуры на белоснежной коже выглядели более, чем эфемерно. Я не останавливался. Я рисовал ее такой, какой она была_какая она есть. Когда я закончил, она подошла и прошептала, что получилось чудесно. Она сказала, что я художник. Она благодарила меня, когда мы пили чай с мятой, когда я проводил ее до дома, когда она проронила тень безумства во взгляде и приятную улыбку, когда ее кожу освещал тусклым светом одинокий фонарь.
Я сделал несколько шагов к дому, не оглядываясь, а когда посмотрел - ее уже не было. Нигде. Абсолютно. Она испарилась в ночной прохладе, в блеклом свете фонаря, в ледяных объятиях ветра. Я молчал всю дорогу. Я вернулся в свою квартиру, выкурил пару сигарет и лег спать. Ее портрет остался у меня.

Она говорила, что я мог бы стать художником. Она говорила, что у меня талант. Она верила в меня. И ее эфемерная, но глубокая вера таяла на моих губах пока я прокусывал их, до боли_крови, медленно и внутривенно вводя раствор тропикамида. Мне страшно говорить вам об этом. Мне страшно осознавать, что очень скоро я умру от передоза, а к ней так и не вернется мое последнее творение.

Меня нашли в моей квартире утром, 21 августа. Там был только я, голые стены, пару грязных шприцов и ее портрет в смачных пятнах засохшей спермы. Я очень скучал по ней...