Дуся Глава 44

               Осень была в самом разгаре.Солнце пекло так , что почти не было видно землю. Земля , большей частью обнажившаяся , кое - где взрыхлённая , чернела бархатом , а кое - где уже подсохшая , потрескалась от солнца и нагрелась так , как в добрый летний день. Подсолнухи , с отяжелевшими огромными корзинками , будто огородные старцы , склонили головы к земле , словно кланялись ей за щедрость. По ним деловито туда - сюда сновали полевые мыши , сытые , блестящие , забираясь по стволам до семечек , выбирали тщательно их из гнёзд , и те падали под корзинками на землю , образуя горку , и по ней там , уже , так же деловито сновали другие собратья , собирая урожай. Анна торопилась и не обращала на них никакого внимания. Огромные кабачки , белые , похожие на поросят , прикрытые от солнца уже давно засохшими листьями , расползлись по  земле в огромном количестве. Тыквы , оранжево - красные , ребристые , будто маленькие солнышки , также прикрывали большие кучи перегноя , заплетённые засохшими колючими плетьми. Вдоль забора полыхали вечно - радостные мальвы , выглядывая из за него , словно живафы. Тут и там , прямо на земле , упав на неё всей своей массой ,распластались переспевшие томаты и перцы , уже частично потрескавшиеся , с выпирающей из трещин сахарной мякотью. Вдоль забора вился ещё живой вьюнок , развесив свои жизнерадостные полосатые граммофончики , а на самом заборе , засохшими стручками гремела на ветру ,  как погремушки , вьющаяся фасоль. В загоне под раскидистыми , склонившими почти до самой земли ветками яблоней хрюкали жирные , будто бегемоты , свиньи , пытаясь то подрыть доски , то вылезть из загона.  Анна ничего не замечала и словно робот , продолжала копать картошку, переодически слизывая пот c верхней губы.       
               - Аннааааааа.... - Аннаааааа….Анааааааааа…ну , ты где там! Анна ,  услышав протяжный зов , еле разогнув спину , посмотрела в сторону долетающего из за забора голоса. - Анна! Голос перешёл с зовущего на требовательный.
                -  Кой чёрт те нужно! - Анна посмотрела на забор , отделявший участок её родителей от дороги , за которым стояла соседка Маша и крикнула: -  Чо орёшь то? У мня уши не казённые!
                - Ты тута? - Мария явно не хотела уходить
                - Нет , меня нема! Анна аж завелась от злости , ей оставалось пол рядка картошки выкопать и она , еле ворочая уставшими руками и с уже давно отламывающейся спиной только и мечтала , когда же этот проклятый ряд  закончится. А тут принёс чёрт нелёгкую. Анна , разогнувшись и потирая поясницу кулаками , рявкнула:
                -  Чо те неймётся , чо хош , быстро говори! Голос из за забора затараторил:
                - Анна , пойдём до меня , покажу чо!
                - Ага, ща всё бросила! - Анна взвилась от злобы. Совсем делать нечево ,  не мешай ! И уже собралась опять склониться над рядком подсохшей ботвы.
                - Ну , Анна , пошли! Анна передумав докапывать ряд , крикнула громко:
                - Ну смотри Мария , если кака ерунда , я те покажу! Обтирая об фартук руки , она направилась к калитке.
                Мария жила напротив и у неё был такой же , как и у родителей Анны домик , не большой и не маленький , с единственной  большой просторной комнатой , светлой и почти пустой. Полы были застелены дорожками ,  по окнам ютились бесчисленные горшки с бегониями , цветущие всевозможными красками. Анну и хозяйку встретила кошка - пушистая до невозможности , чёрного с белым цвета , с огромным , будто труба хвостом. Она кинулась под ноги с громким мяуканьем , словно что то пыталась сказать. Анна , которая ничего особенного и не ждала от соседки , и увидев кошку спросила:
                -  Чево это она у тя орёт то так?
                - Да фиг её знает! Мария махнув рукой потащила Анну в угол комнаты , к занавеске на стене. - Мотри чо нашла! - она нырнула за занавеску и вытащила из за неё самодельные ходунки , совсем старые , видно было , что в них начинало мерить мир не одно поколение сородичей Марии. - На , тока верни , а то они ужо как талисман стали. Она протянула ходунки Анне и та , улыбнувшись во весь рот , видимо представляя , ка её дочка будет в них ходить , взяла их  и прижимая   к груди , пробурчала:
                - Вот ещё , и так бы пошла. Собравшись уходить , она была остановлена Марией , которая схватив её за рукав , затараторила опять:
                - Подожди , подожди! Посиди со мной , что ты всё одна , да одна. Анна , сразу сбросив с себя всю свою боевитость , посмотрела устало на соседку и сказала:
                - Да когда мне рассиживаться то? Манюня там у меня в доме одна. И вспомнив о дочери , улыбнулась во все свои двадцать восемь зубов.
                - Так она поди спит! Посиди , Нюта , поговорим , отведём душу! Анна , без возражений , безропотно положила ходунки на скамью около стола и села.
                - Давай , а то я одичаю скоро уже совсем. Мария забегала вокруг стола ,  наливая чай по огромным широким чашкам , оранжевым , в крупный белый горох и ставя их на такие же большие и глубокие блюдца.
                - Садись , садись , соседка! Она достала из огромного эмалированного таза ,стоящего под кроватью и  прикрытого вышитым полотенцем булочки  с маком и поставила их перед Анной  на стол.
                - Ну , как ты , соседка? Одна , то? Твои то где все , что не помогут? Анна , уставшая не только от выкопки картофеля и уборки урожая , но и от жизни вообще , прожитой ею за последний год , вспомнив сразу все события последнего , внезапно словно осела на скамье , опустив плечи и теребя край скатерти и опустив глаза в пол , на котором на самотканой дорожке развалилась кошка и громко вздохнув , горестно , не радостно промолвила:
                - Да уж , света белого не вижу. Одна радость - Манюня.
                - Марией значит доню назвала? Соседка подлила Анне чай и внимательно разглядывая её , словно видела впервые , спросила:
                - А где твои то все?
                - Сестрички то? Да леший их знает! Только Ольга с Татьяной и приезжали на похороны , а гдеПпётр с Иваном , да остальные девки - не знаю...Анна опять громко вздохнула и продолжила разговор: - Ехать мне надо , а как тут всё бросить? Да и Манюня ещё слишком маленькая. Жалко родительский дом , осиротел он. И хозяйство жалко...нам бы в Сибири такое...
                - Ты что , собралась тут век доживать? Езжать тебе нужно!
                - Да я бы поехала. Да года ещё нет , как батьку помер. Вот исполнится , тогда и поеду.
                - Смотри , Анна , так и жись пройдёт , пока собираться будешь. А мужик то твой хоть знает , что ты родила?
                - Да откуда ему знать? Где мы , а где Сибирь? Некогда мне ему писать было , а телефонов у нас сама знаешь , нема.
                - Знаю. Ты , Анна , какая то замученная совсем. Отдохнуть бы тебе.
                - На том свете отдохнём. Видишь , мне теперь не до отдыху лет двадцать будет!  Анна , немного расслабилась и по её щекам потекли слёзы , оставляя на них тёмные мокрые дорожки.
                - Да...щас с дитём тебе точно отдыхать некогда будет. Мария посмотрела на соседку с жалостью. - Приноси мне Манюню свою , помогу , чем смогу. Анна закивала , растирая слёзы по щекам тыльной стороной ладоней.
                - Устала я , кто бы знал , как я устала! Мария встала и направилась к буфету. Ни слова не говоря , она достала оттуда две стопки и графин со сливовой наливкой и разливая по стопкам , сказала:
                - Давай , Анна, выпьем! Та подняла на соседку удивлённые глаза и промолвила:
                - Мне же нельзя , ты чево?
                - Пей говорю! А то совсем ты замордовала себя. Щас сбегаю за доней твоей и посидим с тобой. И никаких , но! Анна пыталась сопротивляться , в душе понимая , что ей как нельзя кстати сейчас эта расслабуха.
                - А , давай! - махнула она рукой и подперев щеку , прикрыла глаза. Ей так захотелось уснуть , уснуть и забыть последний год , такой тяжёлый , но самый значимый в её жизни , где забрав у неё одно , бог дал ей то , о чём она даже не только не мечтала , но уже и не думала.
                Вернулась Мария скоро , с девочкой на руках , сонной , но не плачущей. Покачав её на коленях и накормив молоком с толчёной картошкой , она посадила её в ходунки , и она с Анной долго что то ещё рассказывали друг другу , друг друга перебивая , пытаясь не забыть даже мелочи. И потом , опустошив графинчик с наливкой , и рассказав друг другу всю свою нелёгкую женскую долю , затянули песню:
                На горе колхоз, да под горой колхоз,
                А мне милый мой да задавал вопрос.
                Задавал вопрос, и глядел в глаза:
                - Ты колхозница , тебя любить нельзя.
                - Я колхозница, не отпираюся,
                И любить тебя не собираюся.
                Я пойду туда, где густая рожь ,
                И найду того , кто на тебя похож....
                Манюня в ходунках то поднимала , то опускала ножки , будто приседала , пускала слюни и таращила синие глазёнки на непонятный концерт.
                - Бика, бика! - лепетала она.
                - Ох , и кудрявая она у тебя! - воскликнула Мария , косясь на Анну.
                - В Саньку вся , вылитая будто! - мечтательно подняв захмелевшие глаза к потолку , ответила Анна.
                - Вот ему будет сюрприз , так сюрприз. Мария подошла к ребёнку и вытаскивая девочку из ходунков , покачивая её на руках , запела:
                Во ку...во куузнице ,
                Во ку... во куузнице ,
                Во кузнице молодые кузнецы,
                Они , они..  и..куют ,
                Они , они..  и куют.
                Они куют приговаривают ,
                Они куют приговаривают:
                - Пойдём, пойдём Ду..уня,
                Пойдём , пойдём Дууня.
                Пойдём  Дуня во лесок , во лесок ,
                Пойдём  Дуня во лесок , во лесок! И подпевая ей , осоловевшая Анна , смотря счастливыми глазами на своё чадо , тоже затянула:
                - Сорвём, сорвём Дууня ,
                Сорвём , сорвём Дууня.
                Сорвём Дуня лопушок , лопушок ,
                Сорвём Дуня лопушок , лопушок!

                Сошьём , сошьём Дууня ,
                Сошьём , сошьём Дууня.
                Сошьём, Дуня сарафан , сарафан ,
                Сошьём , Дуня сарафан , сарафан!
               
                По пра..по прааздникам,
                По пра…по праздниикам,
                По праздникам одевай, одевай,
                По праздникам одевай, одевай!!!

                - Гы, гы, гы! - радостно заулыбалась Манюня. Ей явно нравилась эта толстая , жизнерадостная тётка. - Гы!
                - Башку мне Санька оторвёт -  будто констатируя факт , громко высказалась Анна , ударив кулаком по столу. Залобно зазвенели пустые чашки.
                - Ничево , было бы чево отрывать - пела Мария , покачивая Манюню.
                - Бика , бика - лепетала девочка.
                - Эт чо это за бика?..а , Манюнь? - Мария  прижала девочку к себе и стала радостно с ней разговаривать:
                - Бика , бика , доню!
                - Да булку ей надо! - перевела абру - кадабру дочери Анна. - Или что нить сладкое.
                - Мамо - раскачивая ребёнка , ворковала над ним Мария , поворачивая её лицом к Анне. - Мамо!
                - Мамо - отозвалась Манюня.
                - Тащи свою бику! - скомандовала Мария. - Вон , на столе! Анна неожиданно разрыдалась.