Прокрустово ложе обыденности

До свидания! –
он положил трубку.
Обласканный ее голосом –
мягким, неуверенным, колеблющимся –
он, растроганный этой лаской,
еще некоторое время смаковал ее,
ощущая, как формируются в нем –
из чего? –
туманности счастья. 
И в них, как звезды,
уже твердеют надежды.

Именно потому, что это растрогало его,
доставило наслаждение,
он не сразу воспринял смысл сказанного.
Теперь он ужаснулся
своей бесчувственности и глухоте.
Он снова попытался включить ее –
любимую –
по инерции, бессознательно
(он знал, что это усугубляет его вину)
в размеренный ритм
обыденного существования,
хотя она уже не раз выпадала
и диссонировала с этим ритмом,
настаивая на гармонии
более высокой и обязательной.
Ему стало больно:
снова в прокрустово ложе обыденности
он попытался уложить любовь.
Его извиняло только одно:
жизнь,
вызывающая нас из небытия,
вроде бы любящая нас,
обращается с человеком
точно так же.