Включите свет, курва мать...

      Уильям Сидни Портер, прославившийся на весь мир как остроумный и правдолюбивый певец городского плебса, писатель О. Генри, был бы несказанно рад, узнав, что в XXI веке в далекой заснеженной России зрители телеканала «Звезда» смотрят комедию «Деловые люди», снятую по его знаменитым новеллам. Но он же наверняка не раз перевернулся в гробу,  слыша на том же канале анонс этой комедии с наглым утверждением: «Все эти сюжеты будущий писатель услышал от своих соратников, сидя в тюремной камере».

      Служащий банка У. С. Портер был облыжно обвинен в краже денег из родной конторы, но уже примерно 100 (сто) лет читателям и кинозрителям на всех континентах известно, что писатель О. Генри безвинно оказался на нарах, никогда не считал уголовников соратниками и, подобно другим профессиональным авторам, в поисках сюжетов прибегал к услугам своего богатого воображения, а не к байкам грабителей, рэкетиров и прочих блатных персонажей.

     Умирая в душный июньский день 1910 года в своей нью-йоркской квартире, 48-летний О'Генри воскликнул:
 
     --- Включите свет! Я не хочу уходить в темноте.



    Теряя силы и погружаясь в безвозвратную агонию, 58-летний актер и певец Марк Бернес,  пожалев жену, сказал: «Уйди, тебе  тяжело». Когда жена двинулась за спины врачей в сторону какого-то закутка, Марк Наумович тотчас простонал: «Куда ты?». Это были самые последние слова того, кто когда-то пел на всю страну: «Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно!».


       Великий комедиограф Леонид Гайдай в 70 лет попал в больницу с воспалением легких. Через две недели благодаря усилиям медицины здоровье его резко пошло на поправку. Перед ужином он читал газету и разговаривал с женой про разные дачные проблемы.

      --- Знаешь, Надя, я посадил вот такие чесночины. Но в этом году снега еще не было, они же вымерзнут…

     И тотчас у  него, заядлого курильщика, начался страшный приступ кашля. Жена налила ему чашку воды. В этот момент тромб закупорил легочную артерию. Слова режиссера об озимом чесноке оказались последними.

 

      Онкологию у поэта Бориса Пастернака диагностировали слишком поздно. Опальный нобелевский лауреат угасал в своем переделкинском доме. Врачи пытались облегчить его страдания дежурными для таких ситуаций средствами. Во время переливания крови неожиданно кровь хлынула у пациента горлом. Почувствовав приближение конца, Пастернак сказал жене:
        --- Я очень любил жизнь и тебя, но расстаюсь без всякой жалости. Кругом слишком много пошлости --- не только у нас, но и во всем мире.
     Силы быстро оставляли его. Прощаясь с близкими, он говорил, делая частые паузы. Двадцать четыре раза он замолкал, потом начинал говорить опять. После двадцать пятой паузы он успел произнести только «Был рад…».


 

       «Я умру в крещенские морозы, я умру, когда трещат березы…» --- предсказал Николай Рубцов с абсолютной точностью в «Элегии». Поэт не знал только, что в тридцать пять лет примет смерть от женщины, с которой провел девять лет, то ругаясь по поводу и без оного, то предлагая связать судьбы законным браком.   
      Безобразнейшие сцены пьяной ревности, примирения, ссора, перешедшая в драку и последние слова полузадушенного поэта:

      --- Люда, прости! Люда, я тебя люблю.  Люда, я люблю тебя…

      Людмила Дербина --- любимая женщина, несостоявшаяся жена и вечно кающаяся вдова, отсидев срок за неумышленное бытовое убийство, опубликовала горькие мемуары.

      

      Кинорежиссер Сергей Герасимов, когда его увозили в операционную, бодро помахал рукой своей жене Тамаре Макаровой: «Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал!». Самоирония? Бравада на краю пропасти? Желание отвлечь супругу от мрачных мыслей? Ответы на эти вопросы Сергей Аполлинариевич унес с собой.

     Отец моего приятеля (главный хирург областной больницы) говорил, что в большинстве случаев смерти предшествует бессознательное состояние, кома, мучительная агония, во время которой людям не до пафоса и афоризмов. Часто последние мгновения связаны с разными не очень поэтичными реакциями угасающего организма. Тем ценнее случаи, когда человек успевает попрощаться с этим миром и сознательно приготовиться к переходу в инобытие. Естественно, знаменитые и великие люди держат пальму первенства, но и простых смертных помянем в их последние минуты.

     Новый год в Ессентуках. Поэт Александр Мосинцев и его супруга решили встретить праздник дома, скромно, без гостей и родственников. Когда кремлевские куранты начали бить двенадцать раз и шипучее шампанское наполнило бокалы, жена вдруг схватилась за голову, произнесла «Ой, Саша… Как голову печет…». И рухнула на пол замертво. Вскрытие показало обширный инсульт.


     Мама рассказывала, что моя прабабушка Елена на девятом десятке лет была вполне еще крепкой, на здоровье не жаловалась, убирала избу, готовила пищу, занималась детьми. А потом вдруг сказала: «Что это я, право, живу да живу?». Собрала вещи для похорон, легла под образа на лавку и спокойно отдала Богу душу.


     Мастер по ремонту квартир Гена «пахал» круглый год и имел не только очень приличный доход, но и безупречную трудовую репутацию. Когда-то мы с ним в выходные отдавали дань пивному Бахусу. Потом он вообще завязал с алкоголем --- спокойно и без надрывов. Не курил. Избыточный вес свой умел как-то легко и элегантно нести по жизни. А ушел в длинные новогодне-рождественские каникулы. Встал с постели, начал делать зарядку, крикнул вполне бодрым голосом жене: «Маша, пойдешь с кухни, захвати мне валидол!». Когда супруга вошла в спальню, здоровенному 45-летнему мужу ни валидол, ни другие лекарства были уже не нужны. Оставил хороший материальный задел и 20-летнего сына, страдающего Дауном.


     В Магадане знакомый патологоанатом при встрече всегда «угощал» меня свежими историями  своих клиентах. «Представляешь, на 31-м квартале кочегар из котельной ушел в запой. Жена по прошлым запоям знала: недельку попьет, запас кончится, попросит похмелиться и на следующий день выйдет на работу. Поэтому она его запирала в комнате на ключ и просто ждала, когда он сам из запоя выйдет. А тут пьет, зараза, и пьет, конца не видно. Видно водяры подкупил больше обычного. На десятый день она на обед с работы прибежала, он ревет из комнаты: «Дай опохмелиться!». А у нее ничего нет, даже одеколона или лосьона. «Не дашь? --- орет из комнаты. --- Ну и … с тобой!». Набрал две больших сетки пустых бутылок и пошел сдавать --- через окошко. Ни балконов, ни пожарной лестницы. Голая стена. Последний пятый этаж». Патологоанатом потом еще долго в народных выражениях возмущался: латрыга, впавший в белую горячку, был напичкан битым стеклом от головы до пяток. Что очень осложняло и без того нелегкий патологоанатомический процесс.

 
     Последними словами Фредди Меркьюри были: «Пи-пи..». Умирающий от СПИД-а солист рок-группы «Куин», исхудавший и исстрадавшийся, попросил сиделку отвести его в туалет и тотчас испустил дух.

     Генрих Гейне на смертном одре продемонстрировал не только обычное остроумие, но и филологический талант: «Бог меня простит. Это его профессия!».



     Великий кормчий Мао Цзедун успел только воскликнуть: «Мне плохо. Позовите врачей!».



     «Извините меня. Я нечаянно», --- сказала королева Мария-Антуанетта, наступив кому-то на ногу по дороге на эшафот. Поэт Робер Деснос отреанировал на этот эпизод коротким стихотворением «Возмездие»:
«Если народ не имеет хлеба,
Пусть он есть пирожные».
Помните Марии-Антуанетты слова?
А после в корзине опилки ела
Ее отрубленная голова».



Взлет сына простого крестьянина в лидеры пусть небольшой, но все-таки европейской и нефтепроизводящейт  страны был феноменальным. Убрав хирургически всех конкурентов, Чаушеску укрепился на нефтедолларах и превратил страну в вотчину своего семейного клана. Все газеты и журналы ежедневно превозносили до небес «Гения Карпат» и его венценосную супругу Елену, которая возглавила Академию Наук.

Подобно соседу Тито, Чаушеску достаточно долго лавировал между Востоком и Западом. Фрондировал с Кремлем, целовался с маоистским Пекином, флиртовал с Вашингтоном, везде получая какие-то материальные и/или имиджевые дивиденды по фомуле «враг моего врага --- мой друг».

Не стало СССР --- отпала и надобность в «румынском Кин Чен Ире», «последнем диктаторе Европы», как принялись травить его вчерашние западные партнеры.

Далее наролные волнения в венгерском этническом округе, полиция применила оружие и Чаушеску бежал из Бухареста куда глаза бегут. Был схвачен вчерашними членами партии и соратниками. После чисто формально суда расстрелян. По его просьбе --- вместе с женой.

Ну и теперь ---последние слова, которые выкрикнул Чаушеску у кирпичной стены:

«Да здравствует Великая Социалистическая Румыния! Долой предателей!».

Под эти автоматные очереди Румыния сбросила ненавистное коммунистическое иго и благополучно вступила в долгожданный капиталистический рай, заняв место среди беднейших стран Европы.






     «Перехожу на прием!» Эти слова в диспетчерской приняли с борта частного одномоторного самолета, за штурвалом которого находился американский певец в стиле кантри Джон Денвер. Через секунду его самолет пропал с экранов локаторов. Считается, что Денвер произвел неправильный маневр и потерял управление машиной.



     Идя на посадку по требованию находящегося на борту высокого начальства, пилоты польского самолета, который вез в Смоленск на траурную церемонию президента Леха Качиньского и других руководителей, рассчитывали произвести в тумане посадку по приборам. Приборы подвели, пилоты неверно оценили высоту и в последний момент, увидев прямо по курсу кроны березового леса, успели только крикнуть понятное всем славянам без перевода: «Курва мать!».