Браунвуд

      Красный от крови клюв еще несколько раз пронзил трепыхающееся в огромных когтях тело. Человек стих. Дикий крик птицы разнесся далеко над лесом. Как предупреждение другим незваным гостям. Останки Эндрю Схата, перемазанные гуано и облепленные мелкими перьями, были сброшены вниз, на корм насекомым.
-  Одиннадцать сорок семь… – скорбно отметил доктор Вуд, отнимая от глаз электронный бинокль. – Запиши время смерти.
-  Она шикарна, – от замечания Браун несло благоговейным ужасом.
-  Ученого-естествоиспытателя мы нашли…. 
-  И миссис Птеродактиль.

      Они слезли с холма и вернулись в лагерь. Собственно, лагерь – это громко сказано. Одна палатка цвета хаки, надувная лодка, разбросанные рядом вещи и примитивный очаг. В боевиках с таким минимализмом живут снайперы, когда им надо проползти на брюхе долину реки Ориноко и всадить золотую пулю в диктатора новой банановой республики.  Что ж, гражданские экспедиции имеют свой градус риска, ведь в них принимают участие и неподготовленные люди. Перед поездкой в неизведанные миры им нужно провести боксерский спарринг со своими страхами, убедить себя, что впечатления стоят смерти, что выжить – как совершить подвиг Геракла. Научиться при необходимости отключать добро в голове, находить в себе воина, даже если ты всю сознательную жизнь пиликал на скрипке. Доктор Стэнли Вуд считал, что происходил как раз из таких, преодолевающих все и вся, личностей.  Едва переступив сорокалетний рубеж, он не стал покупать себе красный «Порше» и клеить малолеток, ведь гораздо респектабельнее пускаться в разные предприятия, которые по его словам, могли с вероятностью фифти-фифти прекратить его жизненный путь.  Его помощница, Дэй Браун, двадцати пяти лет от роду, прелестная и умная, еще относительно недавно слушала его лекции в университете. Несколько лет они не виделись, как вдруг столкнулись на улице, Вуд с сумасбродной идеей в голове и досье о пропавшем ученом в руках, Дэй  – с мыслью «жизнь такая скучная штука». И знаете, из них получилась отличная команда.

       Влиятельные люди, друзья или коллеги Эндрю, были крайне озабочены пропажей не самого ученого, а его прибора. Даже «вдова» перестала картинно рыдать через минуту, и вполне трезво перешла к делу. Вуда огорчило такое отношение. Он уже подозревал, что прибор «случайно» разобьется. Слишком материальные люди просили его достать любой ценой.
-  А что за прибор?
-  Они дали лишь примерное описание. Отказались говорить о назначении. Забавно, что и слова подходящего не нашли. Спрашиваю: как называется эта штука? А этот лысоватый делает паузу три года и выдает: прибор…. важный прибор…
- Мы его сами включим и узнаем, да? – Дэй слегка прикусила край нижней губы.
- Не делай так, - нежно попросил Вуд.
- Не нравится? – загорелся обиженный огонек.
- В том то и дело, что нравится.
- Стэнли…. Я сделаю это еще раз, посмотри на меня, посмотри…
Тот вздохнул. Видео с электронного бинокля перекочевало на ноутбук.
- Не сейчас, нам предстоит многое сделать.

      Они сменили место стоянки. Остров на реке – такие места Вуд любил. Путь вышел долгим. «А по карте всего каких-то два с половиной сантиметра». Гребля превратила их в универсальных солдат. Руки стали вдвое больше, уверял девушку доктор. Она согласилась.
- Я не подозревала о существовании в моем теле стольких мышц. Толпа просителей пришла к мэру города. Так я себе представляю диалог мышц и центра боли.
- В тебе живет поэт.
- Окееей, если мы найдем золотой город, займусь его детальным описанием.
      Стэнли улыбнулся. И хорошо, что я не купил гоночную машину, думал он. Счастье, оно же в людях, которые могут за тебя жизнь отдать. А чтобы понять это, нужно рисковать, побывать вдвоем на грани. У них это уже было. На реке попался опасный водоворот. Включив диктофон, он упер правую руку в бок и начал речь.
- Мы нашли и осмотрели тело Эндрю Схата. Никаких признаков того, что он брал с собой…. прибор. Единственной возможностью остается поиск его последнего пристанища… Помимо дел… Здесь потрясающе красиво…..Томсойеровская атмосфера. Пираты. Плоты. Рыба. Черепашьи яйца.
- И я, - подкралась сзади Дэй, - сейчас съем вас, доктор.
       Диктофон упал на песок.
- Бандитка.
      На лице ее играли тени от листьев. Боже, какая красота. Естественная. Приятная на фоне природы. Она заложила руки за голову, в глазах назревала страстная игра. Он не стал ее поддерживать, и формальным поводом для этого стали горланившие с пальм попугаи. Да, серое вещество признало это поводом, чтобы отвлечься на рабочие моменты. Предстояло вытащить из лодки вещи и разобрать их.
-  А почему спальный мешок один?
- Он для двоих.
- А почему? – недоумевал доктор, то ли в шутку, то ли всерьез.
- Чтобы ночью меня не украли летучие мыши, - сладко прошептала его помощница.
     Вуд, казалось, нашел объяснение логичным и лишенным всякого подтекста. С закатом солнца они спрятались в палатке под дикий вой обезьян. Девушка не стала смущать компаньона. И разделась так, чтобы и одетой казаться, и чтобы дать доктору простор для фантазий. Простор же этот может распустить руки, развязать язык…. Что за…. Опять его упаковка снотворного. С некоторым сожалением она положила голову ему на грудь, чуть приобняв, и, пока глаза не сомкнулись, слушала его чистое дыхание.
      
      Лучик солнца ударил в мандариновый глаз. Обезьяна отвернулась и с легкими покрикиваниями сиганула на лесную подстилку. Потом игриво пробежалась по территории лагеря. Ее заинтересовал очаг. Любопытная лапа коснулась котелка. Тот звякнул. Обезьяна сделала это еще раз и фыркнула. Да, интересно. Неожиданно она рванула к деревьям. Человек! Дэй с удовольствием прогнула спину. И сделала еще ряд движений, пародию на йогу. Бродячий муравей пробежал мимо ее ступней. Ярких расцветок бабочки порхали над плечом. Порыв ветра распустил волосы, а кровь бодро циркулировала в теле. Вообразить себе свободу лучше она не могла. Отпив пару глотков из бутылки с водой, Браун услышала сигнал. В рюкзаке запикала станция-коммуникатор «Кенгуру». Пока она раскладывала ее на земле, звук усиливался по нарастающей.
- Что там, СМС? – лениво высунул голову из палатки Вуд. «Доктор, я думала вы спите».
- Видео. Со спутника. Я просмотрю….
- Надо отключать эти оповещения…
      Морщась от света, Стэнли изобразил на лице гримасу непонимания и нежелания. Может, это физиономия ленивца, которого сбросили в реку пацаны-проказники, или кривая усмешка пьяницы, на которого во время сна обрушилась вода из чайника.
- Какого черта… - прошептал он и снова рухнул лицом в подушку. Правда, через какую-то минуту-две Дэй схватила его за ногу.
- Доктор, вам надо ЭТО посмотреть.
 
      Военный джип застрял в болоте. Водитель спокойно открыл дверь и закурил. Торопиться стало некуда.  Небрежным движением указательного пальца человек включил радиомаяк. Вероятно, сигнал о помощи. Вскоре фигура его исчезла в странном облачке. Налетел отряд крылатых разноцветных насекомых, которых можно было попросту окрестить мухами. Поверхность водянистого мира оживилась. Болотистые растения вытягивались в высоту, их цветы с короной из клейких щупалец выхватывали из плотных летающих стай сразу десятки мух.  «Он просто заворожен этой охотой» - подумал Вуд, оценивая неподвижность водителя. Гигантская тень заслонила солнце. Доктор увидел, что рот водителя раскрылся, а сигарета упала в болотную грязь. … изображение пропало…. Он с досады стукнул по дисплею.
- В сообщении, которое прилагалось, говорится о Люке Бренне, военном экологе.
- Что же с ним произошло дальше?
- Ясно как божий день, доктор…. – начала свой рассказ Браун, -  на высоте нескольких десятков метров голос Бренна прорезался. Вопли о помощи пробивались сквозь скоростной поток ветра. Птица летела, мощно и уверенно огибая высоченные деревья. Ветки больно хлестали человеческое тело, шипы растений раздирали униформу. Битва за жизнь продолжалась до момента, когда голова Люка ударилась о выступ на древесном стволе, оставив на нем небольшое бурое пятно….
- В такие моменты хочется тебе верить. Ты любую ахинею несешь с таким серьезным лицом… Кстати, что у нас на завтрак?
- Что-то очень вредное и вкусное.
        Спутник передал координаты, по которым Вуд определил последнее место трапезы гигантской птицы. Обычная запись в дневнике.
-  Пора ее назвать.
-  Идем к лагерю Схата. Птицу назову Браунвуд.
Дэй расплылась в улыбке.
- А я думала, вы ко мне равнодушны….

      В центр острова прорубали дорогу как могли. Впору было говорить, как человеку по нраву урбанистический вид. Резкими ударами мачете, неровными по длине и высоте шагами, цель приближалась. Относительно открытое место встретило их на болотистой почве. Нашли. Через пару минут, обходя по холмикам топь, можно добраться до красной палатки Схата. Хорошо, что она в пределах видимости. Почему на болоте? Эндрю, что, фанат собаки Баскервиллей? Расстояние сокращалось медленно. Первой шла Браун, и поэтому первые секунды любопытного происшествия с Вудом, остались вне поля ее зрения. Насторожила тишина без шагов сзади, которая и заставила ее обернуться.

      Цветок поднял голову. Неизвестно как, но доктор понял, что он говорит. Он чувствовал. Листья приветственно махали, приглашая к себе. Стебель, бледно-зеленый, постепенно приобретал более насыщенный оттенок. Лепестки, алые, то розовели, то превращались в пурпурные, будто передавали что-то с помощью азбуки Морзе.
И вот лепестки зашевелились, сложившись в сладкие очертания молодой девушки. Вуд увидел лицо. С прекрасными изящными губами. Пока человек находился в состоянии оглупления и эйфории, губы приближались все ближе. Он наклонил голову для поцелуя.
- Берегись, Стэнли! – с этим отчаянным криком Дэй взмахнула мачете и  отрубила голову цветка. Вверх и в стороны взметнулись оранжевые брызги. Растение исчезало в земле. Корни пустились в бегство, утягивая за собой стебель и листья. Через пару секунд на поверхности осталась лишь чаша цветка.
- Спасибо… - Вуд оправился от видений. – Смотри, он еще дышит…
Действительно, бутон словно тяжело дышал, стенки его приподнимались и опускались, делая два-три сокращения в секунду. Дэй слегка подпрыгнула и ударила подошвой.
- Я прикончила это существо, доктор. Вы плохо выглядите. Зачем вы попытались поцеловать его?
- Не поверишь. Эти образы вызвали возбуждение…. Бывает, растение как растение, а изгибы некоторых частей…
- Я поняла, не надо продолжать.
- Что? Что такого? Я ни на что не намекаю?!
- А зря…. – кокетливо произнесла девушка, перейдя на шутливый тон.
- Знаете что, мисс Браун…
- Ах… я перестала быть Дэй…
Вуд вдруг замахал руками перед лицом. Переводилось это как конец разговора.

       Стало ясно, почему Эндрю поставил палатку аварийного цвета. Исследователи нашли сгоревший материал первой палатки вперемешку с инструментами и утварью. Предстоял тщательный осмотр. Проклятая жара сводила с ума. Здесь, в болотистой местности, к ней добавлялись странные испарения, малопривлекательные ароматы, запахи животной влаги.
- Он? – Дэй извлекла из грязной сумки предмет.
- Пульт от телевизора, - махнул рукой Вуд.
- Серебристая палочка? Нет, это он.
- Покажи, - доктор взял в руки палочку, - семь-восемь дюймов, одна кнопка…. Может, это зонтик?
- Который откроет портал, через него мы попадем на острова Французской Полинезии… и может там, там вы наконец-то все поймете…
- Не думай, что я ничего не вижу, и не понимаю. Есть определенные правила, по которым я живу, мне тяжело находиться рядом с тобой, но и без тебя тоже тяжело…
-  Это последняя ваша лекция, которую я слушаю, - оборвала его Дэй и села на рюкзак, крепко задумавшись о будущем.
- Ничего страшного. Это вообще моя последняя лекция.
Несколько минут они молчали, и не смотрели друг на друга.
- Слышишь?
      В небе раздавались хлопки.
- Браунвуд. Летит сюда.
- Она уже здесь.

      Резко вылетев из ниоткуда, с неба падал Голиаф. Насекомые перед ее ликом. Ничтожества перед природой. Атомы во Вселенной. Не спастись? Браун бросилась за ружьем. Вуд держал в руке прибор. Он колебался. Страх перед неизвестностью. На второй чаше весов камнем лежало любопытство. Эта свинцовая тяжесть, манившая на тот свет, в другие грани. Пробить потолок, пробить! Клюв раскрылся, обнажая красную бездну глотки. Доктор нажал на кнопку. Звериный вопль, ознаменовавший падение птицы, разогнал живность леса прочь. Дэй ахнула, и машинально дернула палец на себя,  грянул выстрел. Вуд бился в истерике, лежа на земле. Руками он отчаянно пытался прижать к себе ноги. Чужеродная мысль пронзила его сознание. Пустота пробила черепную коробку и в мозговом веществе заискрились образы. Круглое яйцо и прилив нежности от молниеносного появления в кадре птенца. Невидящий взгляд на красоты леса, которые не привлекали. Сознание пропадало. Оно улетучивалось прочь. Полсекунды назад он мог бы еще умножить два на два. Через секунду он выдал что-то нечленораздельное и конечности его затряслись в судорогах. Вверх, хотелось вверх. Мышцы на спине ужасали своей слабостью и беспомощностью.
       Птица тяжело приподнялась на свои когтистые лапы и развернула голову. Загородив собой доктора, Браун опустила ствол ниже и нажала на курок вторично. Грудь колыхнулась, запах пороха ударил в нос. Летающий исполин был повержен. Из огромной дыры в шее хлестала светло-красная пенистая кровь. Стало быть, не промахнулась и в первый раз. Браунвуд замотала головой. Это не напоминало конвульсивные движения бьющейся в агонии жертвы. Взгляд желто-черных глаз отдавал человеческой тоской. Девушка отступила назад, уронив ружье на землю. Птица умирала. И протягивала своей смерти крыло, словно тянулась рукой к свету. Клюв раскрылся, только в движении этом уже не наблюдалось прежней энергии. Затрезвонили мелкие пташки. Маленький полк муравьев увяз в густой липкой струе, вытекающей из второй раны, в нижней части туловища. Не схожу ли я с ума? – думала Браун. Искаженным шепотом по лесу пронеслось слово «Помогите».

       Дэй Браун, с покрасневшими от слез глазами, стояла в зале ожидания. Через двадцать минут посадка на самолет. Впервые, когда рядом с ней находился этот мужчина,  она была несчастлива. Вуд ничего не понимал. Изо рта у него вырывался гортанный рык. Он странно ходил, с полусогнутыми коленями, временами пытаясь махать руками как крыльями.