Таксист

Поехал я как-то на единый государственный экзамен по обществознанию.

Сажусь  в такси – в голове уже заранее приготовил парочку примеров массовой культуры, но и если вдруг про элитарную что-нибудь там захотят услышать – мешкаться не стану, сразу все выдам. Едем, значит, по центральной дороге, смотрю в окно, держу язык за зубами, а сам-то в голове вспоминаю типы господства по Веберу. Пока вспоминал, поймал себя на мысли, что вслушиваюсь в радиопередачу, где какого-то паренька спрашивают о том, что бы он сделал, если бы застал свою девушку за изменой. Услышал сухой и неуверенный ответ, ну и решил тогда, что пусть дурень думкой богатеет, а у меня еще традиционный тип господства хромает, надо бы вернуться и по-новому хорошенько в голове все прокрутить.

И тут замечаю: с таксистом что-то странное происходит. Смотрю на лицо, а оно – как у вновь избранной российской власти, надломившейся под колебаниями ветра. Слезы художника, который должен всегда страдать, текли без остановки,  но, что поразило меня больше всего, —  это то, что над стекающими слезами время от времени то появлялись, то исчезали аморфные парящие облачка, внутри которых большими  черными буквами чеканились слова вроде: «дочь», «Пётр», «Лариса», «Джерри». Вот тогда-то он и начал свой рассказ. Точнее, стал беззвучно шевелить губами, как если бы его, как ночного диктора в телевизоре, вдруг лишили бы возможности произносить звуки, оставив лишь безжизненные движения ртом и жестикуляцию рук. Только спустя несколько минут, а как я тогда подумал – спустя вечность, этот уже немолодой таксист произнес три слова – три единственных слова, которые в дальнейшем я услышал еще несколько раз вплоть до того момента, как он замолчал: «Жанна» и «Двадцать шесть».

После того, как таксист закончил говорить, его глаза и щеки были сухими, как песок в пустыне Атаками. Всю дальнейшую дорогу мы ехали в гробовом молчании, а камушек нефрита, который я взял с собой на экзамен в качестве талисмана на удачу, я решил в то утро потерять.

— Лол, - сказал я, закрывая дверь машины
— Лол, - вторил мне таксист, слегка улыбнувшись.

Когда он брал деньги за поездку, он не взглянул в мои глаза, впрочем, как и в течение всего нашего разговора.