Семейное противостояние

   Целое утро Паша с женой не общался.
   Казалось, что ещё вчера вечером на свадьбе друзей всё было хорошо, а сегодня – здрасьте! – общение с женой не получается, как кость в горле застряла – и ни туда, и ни сюда. Молчит и всё.
   Раньше такого не было, чтобы всё утро и без общения. А тут уже обед скоро, но жена ни ку-ку, ни кукареку. Ты ей слово – а в ответ тишина… Завтрак самому пришлось готовить. Чтобы как-то разрядить обстановку, чашку с чаем со стола локтем подтолкнул. Чашка об пол вдребезги, а жена лишь посмотрела на это безобразие, но общение не начала. И тут Паша понял, что что-то здесь не так. А если точнее, совсем не так. Лучший сервис вдрызг, всё вокруг в сладком чае, а жене хоть бы что.
   Оценив глубину своей вины и обречённости остаться без общения, Паша решился на крайнее средство. Проходя мимо своей обожаемой собаки Люськи, наступил ей на хвост. Не сильно, как бы любя наступил. От такого хамского отношения к своей особе Люська взвыла как от невыносимой боли и, чтобы одной не страдать, цапнула по морде своего приятеля кота, спящего рядом. Ничего не понимающий кот, выгнув спину и выпустив когти, рванул прямо под ноги к хозяйке, оцарапал её сквозь комнатные тапочки и понёсся по квартире, демонстрируя вертикальный бег по портьере окна и шкафам.
   И вот общение началось…
   Сквозь когорту бранных слов и заявлений в защиту животных – кота с Люськой, Паша уловил ключевой смысл утренних притязаний жены. Оказалось, впрочем, что спорно – так как Паша этого не помнил, что он весь вчерашний вечер на свадьбе учил самого Эдуарда Хиля петь. Мало того, показывал ему мастер-класс, а потом и вовсе Эдуард Хиль пел с Пашей дуэтом. Причём, главную партию исполнял Паша. Все: и гости, и обслуживающий персонал ресторана, говорили, что такого веселья никогда не видели. Многие так и не поняли, что это был экспромт, и что Паша являлся гостем, а не подсадной уткой. Эдуард Хиль был тронут и под конец своего выступления спел с Пашей незапланированные песни про лесорубов и далёкий остров Диксон, которые гармонично вписались в торжество свадьбы и предопределили ход дальнейшего общения Паши с женой.
   – Неужели ты думаешь, что за песни могут? – не веря в поведанные истории, спросил Паша жену.
   – Что могут? – раздражённо переспросила жена.
   – Ну, типа лесорубом на Диксон, без права переписки…
   – А ты вот чего хотел!? – накинулась жена. – Набедокурил, бесстыжие глаза залил и думаешь всё с рук сойдёт? Конечно, сошлют, и правильно сделают, так тебе и надо пьянчужке… Перед людьми стыдно… – начала причитать жена.
   – Я ведь не вынесу … Лесорубом… На Диксон…
   – Вынесешь! ещё как вынесешь! Посуду бить, да животных мучить мастак…
   – Про животных, это ты себя имела в виду? – ни с того ни с сего съязвил Паша.
   И тут как началось! такое общение, что и не передать.

   Когда в квартире целыми остались только стены, жена, вытирая пот со лба и снимая ошмётки разодранного халата, произнесла: «Собирайся, а то второй день свадьбы без тебя скучным будет… – и ласково добавила, – а ты у меня задушевней Хиля пел и про Диксон и про лесорубов».


17.07.2010. 0915 … 1100 СПб.