Тонкости эволюции. Взгляд из рюмочной

       Рабочий день подходил к концу. ‘Ещё несколько минут и два следующих дня в моём полном распоряжении. Ни начальников тебе, ни подчинённых, – размышлял Костя. – Можно будет спокойно выспаться и все выходные посвятить себе любимому’.
       К своим двадцати пяти Константин Громов успешно отучился на биологическом факультете престижного университета и практически сразу был принят на должность младшего научного сотрудника одного из столичных НИИ. Впереди его ждала уже намеченная диссертация, а в перспективе и многообещающая карьера по довольно редкой специализации в области приматологии.

       Закрыв ‘лабораторный’ на ключ, Костя неторопливо направился к выходу, планируя по пути домой зайти в ‘продовольственный’ и закупить необходимый на выходные провиант. Универсам ‘Маяк’ располагался как раз по дороге. Всегда приличный ассортимент, а главное – свежие и недорогие продукты. Похоже, его хозяин на деле дорожил репутацией заведения, ставя на ‘долгосрочную’, а не на сиюминутные интересы.
       Не успел он зайти, как прямо у входа столкнулся со своим соседом по подъезду, Юрой. Тот был лет на пятнадцать старше, но эта, на первый взгляд существенная разница, нисколько не мешала их приятельским, можно даже сказать дружеским отношениям.
       Отметившись рукопожатием, они моментально позабыли о своих планах, принявшись активно обсуждать очередной футбольный тур. А он, благодаря двум предстоящим дерби, обещал быть весьма захватывающим.
       Проговорив минут десять, приятели вдруг поняли, что чем дольше они общаются, тем сильнее проявляется их интерес к теме. И как только Костя предложил другу продолжить обсуждение в соседней рюмочной, тот, несмотря на то, что его ждали к ужину с буханкой хлеба, сразу же согласился.

       Через непродолжительное время они уже сидели в прокуренном помещении рюмочной и, растягивая удовольствие, не спеша разливали по рюмкам популярную ‘Менделеевку ’.
       Народу здесь было достаточно много, ведь только что завершилась рабочая неделя, и многочисленные завсегдатаи были просто не в силах противостоять искушению: пропустить рюмку-другую, прежде чем окажутся дома.

       Когда все вопросы, касающиеся предстоящих игр, были исчерпаны, Юра вдруг вспомнил о ходившей некогда легенде: знаменитом ударе футбольной звезды СССР, – Виктора Понедельника. И он стал рассказывать как однажды, в виде эксперимента, в ворота вместо вратаря поставили обезьяну, и чем это всё закончилось...
       Такой поворот не очень-то понравился Косте, ведь он до мозга костей был биологом, и любое насилие над животными воспринимал крайне болезненно.
       – Да ты хоть знаешь, что обезьяны наши родственники? – вопросил он Юру обиженным тоном.
       – Чего тут знать… конечно мы от обезьян! – отреагировал тот уже заплетающимся языком, одновременно разливая очередные ‘менделеевские’.
       – А от каких, знаешь, они же все разные?..
       – А ты посмотри во-он на тот столик... Видишь здоровяка с рыжей шевелюрой? Вот он наверняка от орангутана, – и тут же икнул, явно не ожидая от себя подобного вывода. – А вон тот, лысый, что к нам спиной, то-очно от шимпанзе. Ты же натур-алист и сам знаешь, что она частенько свою макуху чешет!
       – Он, а не она, – поправил Костя. – Хотя... в принципе, без разницы. Их пол лишь по гениталиям определить можно. А так, все они на одно лицо.
       – А может, морду? – скривился Юра.
       – Не-е... Лицо. Раз это наши предки, значит – лицо!
       – Сог-ласен, – буркнул Юра. – А всё ж интересно, что по этому поводу сам Дарвин думает?
       – Да он уже больше ста лет, как ни о чём не думает, – возразил Костя.
       – А жаль! Сейчас бы с ним по рюмочке... Он бы нам про все тонкости эволюции...
       Но Юра не договорил, осоловело уставившись в направлении входа, откуда в их сторону вышагивала пребывавшая явно не в духе его супруга.
       – Что, уже нахрюкались!.. – чуть-ли не прокричала Лида и, сдавив мощной рукой тонкое предплечье мужа, повела его к выходу.
       Всё произошло настолько быстро, что Костя только и успел в недоумении раскрыть рот. А когда вдогонку он всё же попытался вступиться за друга, Лида, опередив его, бросила на ходу короткую фразу, из которой Костя расслышал лишь последнее слово: ‘поросёнок’.
       – Надо же!.. – пробормотал он оскорблённо и, взглянув в висевшее на стене зеркало, тут же добавил, – А ведь похоже, она права...

       Сценка с Лидой настолько впечатлила, что уснуть удалось лишь под утро.
       ...Публики набилось под самую завязку. Да и пили по-чёрному, как в последний раз. То ли промозглая лондонская погода сказывалась, то ли полумрачная обстановка паба располагала, а может и завезённая намедни ‘Менделеевка’ на ура пошла.
       Чарльз разъяснял Косте суть своего бессмертного учения, не забывая при этом и про быстро пустеющие бокалы. Константин же внимательно слушал друга, отвлекаясь лишь для принятия горячительного и произнесения коротких спичей.
       Как бы гладко ни звучали доводы учёного, но что-то в них определённо не клеилось…
       – Странно как-то… Была обезьяна и вдруг… Прям как в сказке! Если следовать твоей теории, то и на человеке дело не кончится. И по отношению к следующему виду мы уже вроде глупых мартышек будем.
       – Сам не знаю… Не эволюция, а ящик Пандоры какой-то. С другой стороны, – против природы…
       Но он не договорил. В паб неожиданно влетела не в меру раздражённая Эмма и со словами: ‘Опять наманкились!’, – схватила мужа за бороду и без промедления потянула к выходу.
       – Где-то я уже…

       …Тема для диссертации возникла спонтанно.

12.07.2013