12 сентября

Всякие гениальные мысли просты. Так и эта мысль была до (не побоюсь этого слова) гениальности проста.
Уехать. Мне нужно уехать. Сменить обстановку, климат, окружение. Не буду же я всю жизнь,  жить в одном городе? Мне 27 лет, а я один, работаю черти где, и не имею собственного счастья! К черту! Буду путешествовать, это гораздо лучше, чем чертово однообразие.
Именно с такими мыслями я ехал в метро. В уме уже был составлен план заявления. В тот момент мне показалось, что если я не сделаю этого, то навсегда останусь в этом городишке, и не смогу обрести здесь счастья.
Я пришел к Виктору Петровичу с твердым решением уволиться, а ушел с новым заданием.
Виктор Петрович наш главный редактор. Человек дородный, он съел на газетном деле собаку и не одну. Мужчина он был когда-то статный, а сейчас шея его заплыла, живот обвис. Но все равно в редакции его все очень любили и уважали.
— Здравствуйте, Дмитрий, здравствуйте, — ответил он мне, когда я с ним поздоровался, — я тут прочел Вашу рецензию. Впечатляет, впечатляет. Не хотите, ли взять интервью у этого режиссера? — он сверкнул на меня своими орлиными глазами, и углубился в чтение свежего выпуска. Была у него такая манера, задать вопрос и оставить человека размышлять над этим. — Ну, так что?
— Я откажусь.
— Почему же? Скажу Вам по секрету, что в Вас, мой мальчик, не дюжий талант!
Лесть на меня подействовала, хотя я не сразу это понял, — Если вы так просите, Виктор Петрович.
— Да, да, прошу. Возьмите себе в помощницу Наденьку. Она расскажет Вам несколько главных правил, да и ей самой необходим опыт.
Надя - молодой фотограф. Я с ней не общался, но на вид она миленькая девушка. Светло-русые волосы, маленький, слегка вздернутый носик, розовые губки, и ясно-голубые глаза.
— Хорошо, Виктор Петрович. Когда будет встреча?
Он добродушно рассмеялся, вызвал к себе секретаря, и сказал мне: — О встрече, мой дорогой, договаривайтесь сами.

Вот он, мой первый выбор. С одной стороны, работа журналистом мне всегда нравилась и это жутко интересно. А с другой стороны, мечта уехать. Разум или душа? Я выбрал разум, аргументируя этим, что у меня еще мало денег, и я сам не знаю, куда хочу направиться. Но для успокоения, все же, забежал в туристическую фирму. Зачем, сам не знаю.

Встреча с К. прошел, откровенно говоря, скучно. Как человек он оказался рассеянным, угрюмым и неинтересным человеком. На вопросы отвечал вяло и нехотя. Или это я их так задавал? Надя кружилась возле нас, не давая отдохнуть от вспышек. В общем, я уже пожалел о том, что согласился на все это, как я увидел ту самую девушку с красным ирокезом, правда она уже не была скинхедом.  У нее были темные, каштановые волосы, которые падали волнами на плечи, кожа светилась изнутри мягким светом. Или мне казалось, что она светилась? Я закончил интервью, и направился к ней. Она что-то говорила визажисту (интервью проходило на съемочной площадке нового фильма), а он ей лишь улыбался.  Я дождался, пока они закончат, подошел к ней и познакомился. Девушку звали Света, и это имя ей очень шло.  Мы еще немного поболтали, и я пригласил ее завтра прогуляться. Она отказалась, но сказала, что на выходные она будет полностью свободна. Я взял номер ее домашнего телефона, и пошел в редакцию, печатать статью.

Помощь мне была необходима. Надя в помощники никак не шла. Видно я ей не понравился, так что пришлось просить помощи у Геннадия.  Геннадий старый вояка, писал исключительно про политику.  И когда я показал ему черновик статьи, он недовольно зафыркал.
—  Что же это такое, голубчик? Вы выставляете К. в очень невыгодном свете. Он Вам этого не простит. Нет, так дела не делаются, берите блокнот, карандаш и садитесь ко мне. — Когда я сказал, что у меня этого нет, он лишь покачал головой. — Вот возьмите мой, и прекратите тратить мое время! Мне и так недолго осталось.
— Так. Напишите, что он рассеян, но в работе он мастер или бог. Да, сравнение с богами очень подойдет…. Нет, нет, напишите, что он, как греческий бог Гефест, неловкий в реальной жизни, а в кинематографе он мастер! Вот отлично!
Позже он мне говорил, что лесть должна струиться по статье, но так, чтобы это было не заметно. Конечно, для меня это было дикостью, но, тем не менее пришлось смириться. Поздно вечером я закончил статью, сдал ее главному редактору и пошел домой. Довольный.