Артемка

Сегодня у Артёмки прекрасный день. Дед, его любимый дед, собирается в лес по грибы и берет его с собою.
   —Может, не надо? — спросила бабушка. — А то устанет да потеряется, чего доброго.
   —Да что он, маленький, что ли? Мужик настоящий, целых шесть лет уже. Пусть идет.
   Так и сказал: мужик настоящий! Артёмка хотел крикнуть: а ты у меня, дедуля, настоящий, но не крикнул. Потому что мужики настоящие так кричать не должны.
   И вот они в лесу. Деревьев там видимо-невидимо, и все растут, кому где нравится. А под ними — грибы. Ходи себе, смотри под ноги,собирай, ищи, где они спрятались.
   —Я буду немного впереди, а ты — за мной, — сказал дед.
   —Ну да, ты все грибы соберешь.
   —Не бойся, и тебе достанется. Иди немножко в сторонке. Только смотри внимательно.
   И вот Артёмка пошел. Только где они, грибы? — одна трава. А дедушка уже наклонился, нашел, наверное.Артёмка хотел посмотреть, побежал к деду. Но тут на него что-то напало. Липкое и противное. Щеки, нос, лоб неприятно защекотало. Артёмка поспешно стал отирать лицо ладонью и тут заметил, что прямо перед глазами качается что-то маленькое. Присмотрелся — паучок! Прицепился ниточкой к козырьку фуражки и повис возле Артёмкиного носа.
   —Ах ты хулиган! Нащекотал меня да еще издеваешься? — Артёмка снял фуражку и ударил козырьком о дерево, приговаривая: — Вот тебе, получай!
   —С кем это ты воюешь? — спросил дед.
   —С паучищем. Облепил меня своей паутиной, да еще и сам прицепился.
   —Ну, это не вина его, а беда. Хотя и тебе не радость, конечно.
   —Какая там радость! Такая противная паутина, еле...
   Артёмка не договорил. Впереди стоял гриб. Да еще какой! На рисунках в книжках такие бывают, но этот был еще лучше. Толстенькая ножка, серенькая шляпка, — казалось, гномик присел и вот сейчас поднимется. Но это был, конечно, не гномик, а боровичок.
   —Ну, всё равно. Будешь, как гномик. Полезай в корзину! — проговорил Артёмка и тут же увидел впереди, у березы, еще один, такой же.
   -О, да вас тут семейка? Это нам нравится, — проговорил он и побежал к грибу.
   Но тут перед глазами что-то засветилось. Артёмка остановился, всматриваясь.
Блестящие лучики протянулись от куста к кусту и даже к травинкам. Только это были не лучики, а паутина. Вон и другие нити — кругами соединяют эти лучики. А в середине — ну конечно, это он, паучище!
Артёмка сначала испугался, а потом решил: чего бояться? Вот он возьмет палку да и разрушит всё это безобразие. Сказано — сделано. Палок в лесу много. Он взял первую попавшуюся и — ну, колотить паутину!
   —Вот тебе! Вот тебе! Чтобы не цеплялся.
   —Это что опять за война? — спросил дед.
   —Да паучище! Только я в него не влез, я его заранее заметил. И разрушил его дом, и его прогнал.
   —Вот это воин, — покачал головой дед. — Такой большой против такого маленького. Что-то тут неправильно.
  Артёмка даже рот открыл. Как это неправильно? Он же вот — лицо заклеивает, а его еще и не трожь?
   —Так он же не для твоего лица строил свою паутину. Это — его временный домик, он его приспособил для добывания пищи. Ты ведь кушаешь, и даже не один раз в день, и ему тоже надо. А ты тут со своим носом — раз, и разрушил всё. Ладно, когда нечаянно, хотя пауку не легче от этого. А вот специально...
   —А что же мне делать было?
   —Да ничего. Увидел паутину — обойди её. Вот, рядышком, два шага. И тебе не трудно, и ему хорошо. И ты не смотри, что он паук. Хороший поступок и он заметит, скажет: вот какой воспитанный мальчик. А этот, которого ты обидел, что скажет? И что ему — опять строительством заниматься? А потом придет еще какой-нибудь Витя или Петя, и тоже всё разрушит. Как тогда жить паучку?
   Артёмка задумался. И правда, когда есть хочется, а еды нет, — это плохо. А дед продолжал:
   —Запомни: всё на свете для добра создано. И если ты не делаешь добро, значит, в тебе есть какая-то неисправность, и тебя надо ремонтировать.
   Ну, дед дает! Это его, Артёмку, ремонтировать? Да он что, телевизор, что ли? Но паутину решил не разрушать. Правда, один раз влез-таки лицом, но это было не нарочно. Отираясь, он думал: а что говорит сейчас о нем паук? Наверное, ворчит: «У, слепой мальчишка! Ремонтировать его надо!»
   Ночью Артёмке приснился сон. Будто стоит он в лесу, и солнце светит прямо ему в глаза, а перед ним прикрепленная к кустам и траве разорванная паутина. С козырька фуражки на тонкой нити свесился паук. И видит Артёмка, что к паутине он прикреплен попкой, висит вниз головой. И смотрит на Артёмку, и что-то кричит ему, но что — не понять. И машет двумя лапками, которые у него руки, сжав кулачки, и ножками остальными дрыгает, не может остановиться.
   -Тебе хорошо, - различает наконец писклявый голосок Артёмка. - Ты пришел и ушел. А после тебя я еще тысячу раз строил свой домик, и опять приходили тысячи Артёмок и разрушали его. Теперь я умру, наверное.
Артёмке стало жаль паучка. Он хотел сначала заплакать, но потом пе¬редумал.
   -Ладно, ты не ругайся. Сегодня не умирай. А я, когда в лес пойду, буду аккуратнее.
   Ему показалось, что паучок перестал дрыгаться, улыбнулся, пропищал напоследок: «Ну, ладно», - и исчез.
Наутро Артёмка встал еще больше мужиком, чем был вчера.