Провальный диск

Записывали диск они вместе. Работали в студии без затяжек, не считая обеденного перерыва, который занимал не больше получаса. Руководство дало им полную свободу действий – они сами выбрали десять песен для записи. Три из них Диана исполняла на своих двух концертах, и они были готовы  заранее. Остальные семь – в старом стиле, но с легкой примесью диджейских обработок. Как сказал Миша, «смесь джаза и современной поп-музыки». Эльтону не удалось сдержать ее желание переключиться на мелодичные композиции и музыку старого стиля, хотя он и смог уговорить ее отказаться от использования ее собственных слов для песен, отдававших меланхолией. В конечном счете, диск состоял из мелодичных, лирических песен, которые, как сказал Миша, «не соответствуют тренду и рискуют остаться на полке».
График работы у Эльтона стал напряженным. По вечерам он засиживался в офисе – слушал пробы других исполнителей. Но сосредоточиться было трудно – он думал лишь о том, как они вновь встретятся и будут работать над новыми песнями Дианы.
В компании уже пошли слухи об их отношениях, несмотря на то, что он четко следовал их уговору об этом не распространяться. До недавних пор единственный, кто об этом знал, был Миша, но сейчас все стало ясно почти всем работникам «креативного» отдела.
Ксения, его помощница, узнала об их романе раньше других, и некоторые «креативщики» полагали, что именно она распространила эту информацию. Так считал и Миша. А еще он полагал, что все это из-за ревности. О ее симпатии к «креативному» директору было известно всем, и она перестала скрывать ее от других уже давно. Но Эльтон упорно не хотел в это верить и даже немного обиделся на Мишу за этот «поклеп».  Мысль о том, что Ксения станет заниматься подобными вещами, просто не укладывалась у него в голове.
Через три месяца диск был готов к выпуску. По предложению самой Дианы Эльтон стал сопродюсером. Диана должна была получить шестьдесят пять процентов прибыли от реализации, а Эльтону полагалось десять; и хотя он никогда не заговаривал с ней о деньгах, она вскоре поняла, что будет правильно наградить его за усилия. Он отказывался от доли и сказал, что «права значиться на обложке ее диска вполне достаточно», но она настояла, и, уставший спорить «креативный директор» наконец уступил и прекратил затрагивать эту тему в их разговорах.
Диана была довольна проделанной работой, даже не подозревая, какие трудности им предстоят с реализацией и продвижением диска. Она понимала Эльтона, который из маркетинговых соображений считал, что надо сосредоточиться на ритмичной поп-музыке и «зажигательных» композициях, но ей не терпелось записать музыку, которая ей по душе и «позволит реализовать свой творческий потенциал». А кроме того, у нее появилась уверенность в том, что ее относительная популярность позволит ей самой выбирать свои песни независимо от того, что популярно в наше время.
Работала она с похвальным рвением. Каждый день по семь-восемь часов. Сначала в студии, потом она ехала к Эльтону домой, и они делали «прогон». Эльтон смотрел на нее с восхищением когда, обхватив микрофон обеими руками, она танцуя напевала свои джазовые мотивы, когда требовала сделать дополнительный «прогон», если хоть что-то получалось хуже задуманного, как она радовалась каждый раз, когда очередная песня была готова. У нее был «творческий прорыв». Такое случается когда человек впервые осознает, что может передать другим все свои внутренние ощущения, вложить в свое творчество всю глубину его мыслей и устремлений. Продукт, который выходит на рынок, – это не только его визитная карточка, но и отображение его личности, его душевных порывов.
Каждая песня была прорепетирована десятки раз перед записью. Три с половиной месяца усердного труда завершились выпуском первого диска, который должен был превратить Диану в российскую «джазовую диву».
Диск был провальный. По словам Миши, главной ошибкой было то, что они не стали советоваться с Сергеем и «креативной группой», которая обычно дает «добро» на пробы исполнителей. Эльтон подозревал, что продажи диска могут быть ограниченными из-за слабого спроса на подобную музыку. Но глядя, как выкладывается Диана, и учитывая, как много для нее значит музыка, которую они записывали, он не стал настаивать, чтобы они продолжали работать над песнями, которые ей не нравились и не вдохновляли ее, хотя и безоговорочно одобрялись руководством «Starhouse».
Уровень продаж был катастрофически низким. Руководство «Starhouse» было крайне недовольно как низкими прибылями, так и тем, что содержимое диска не было с ним согласовано. А кроме того, сопродюсер настаивал, чтобы половина песен «провального» диска была исполнена на следующем концерте, и это еще больше злило Сергея, который даже вспомнил, что «Эльтон уговорил его сотрудничать с Дианой». Перспектива заключения контракта становилась призрачной, а споры с руководством компании и коллегами из креативного отдела превратились в каждодневную рутину.
Через несколько месяцев Эльтон назначил встречу с Сергеем и Артемом и буквально потребовал годовой контракт для Дианы. От упрашиваний он перешел к недвусмысленным намекам на то, что в противном случае они станут серьезно рассматривать возможность отделения от «Starhouse». А вместе с ней он заберет несколько других перспективных исполнителей, у которых заканчиваются контракты с компанией, предупредил он. И это не было пустыми словами. Пару недель назад у него, Дианы и Евгении состоялся разговор, во время которого Евгения серьезно предложила «создать свой дуэт и послать “Starhouse” куда подальше». Преимущества очевидные – не придется отдавать половину прибыли компании и полная свобода действий. Недостатки – «продвижение», которое будет стоить немалых денег и времени, организаторская и спонсорская поддержка концертов. Пришлось бы искать новых спонсоров, но эту работу обещал взять на себя Эльтон. Еще он добавил, что в случае отделения от «Starhouse» работал бы и над продвижением и рекламой, пока они не смогут позволить себе нанять квалифицированных промоутера и рекламного менеджера.
Сергей был вне себя. «Говорил я, не стоило нам связываться с этой Дианой. Она нам не подходит. А теперь еще этот наглец хочет увести у меня моих звезд», - сказал он однажды Мересьеву за обедом. С ним он делился всеми своими соображениями. «Парень блефует, - успокоил шефа тот. – Кто он вообще такой? Самонадеянный сопляк. Ничего у него не выйдет. Так что пусть забирает свою Диану и валит отсюда».
После того разговора распространились слухи о скором увольнении Эльтона. Миша переживал не на шутку. Даже пришел к Мересьеву, чтобы смягчить его раздражение. Когда-то тот был его наставником и помог ему освоиться на рабочем месте, и теперь их связывали почти дружеские отношения, несмотря на разницу в возрасте.
Тем временем Эльтон с Дианой задумали новый план. Эльтон снял небольшую студию недалеко от центра Москвы, и они стали там репетировать, а чуть позже – записывать новый диск, не сказав ни слова об этом руководству «Starhouse». Пока Эльтон занимался поиском дистрибьюторов и спонсоров, Диана репетировала одна. Рассылку мейлов он делал со своего компьютера в офисе. Он засиживался на работе до десяти, а то и одиннадцати вечера, а потом гнал в студию, где его ждала Диана, чтобы сделать несколько «прогонов» и прослушать запись, которую она готовила в течение дня. А на следующее утро, через несколько часов, приезжал в офис, часто усталый и раздраженный, что не оставалось незамеченным сотрудниками.
Времени на пробы он стал тратить гораздо меньше. Семеро «креативщиков» были дополнительно проинструктированы, чтобы максимально сократить объем его работы в офисе. Оценка кандидатов «Starhouse» шла медленно. Когда же поджимало время, и нужно было окончательно отобрать несколько кандидатов для «прослушиваний», он работал день и ночь по уик-эндам, а в понедельник утром с трудом успевал представлять кандидатуры Сергею.
Через месяц они обустроили свою студию так, чтобы она была пригодна для жилья. Уже не приходилось ехать домой после репетиций, которые, как правило, проводились поздно ночью. В одной из двух комнат небольшой «студии» были музыкальные инструменты и оборудование для репетиций, а другая – поменьше и менее освещенная – служила офисом и спальней. Там Эльтон поставил скромную мебель и письменный стол с компьютером, который был вечно завален визитками, факсами и остатками еды. На уборку в течение недели времени не было, и Диана занималась ей по субботам, когда он прослушивал «пробы» у себя дома. Потом – к вечеру – он заезжал в студию, чтобы поужинать, а далее они ехали к нему. Из-за такого напряженного графика Диана даже отказалась от планов переехать в квартиру получше, которую она уже давно могла себе позволить.
В компании уже почти всем было известно о разногласиях Эльтона с руководством. Диана не вмешивалась в эти пререкания и сосредоточилась на работе в студии, а Эльтон регулярно ходил в офис и старался как можно меньше соприкасаться с Сергеем и Мересьевым. По крайней мере, после того неприятного разговора, когда он объявил свой ультиматум «Starhouse», это было самым разумным решением. Он подавлял в себе желание немедленно написать заявление об уходе – решил, что ему просто необходим постоянный источник дохода. А зарплата в две тысячи долларов в месяц на дороге не валяется, подумал он. По крайней мере, пока они с Дианой не найдут новых спонсоров, уходить не имело смысла.

*****
Эльтон проснулся около двенадцати. Не спеша оделся и прошел в студию.
Диана сидела за ударниками с чашкой кофе, напротив маленького телевизора, стоящего на груде коробок. Она просматривала запись концерта на видеомагнитофоне. Увидев его, она поднялась и прошла на кухню, чтобы принести ему заранее приготовленный омлет с сыром. Она села рядом на соседний стул.
- Голова раскалывается, - пожаловался он, придвигая к себе тарелку. – Опять репетируешь? Сегодня же воскресенье.
- Нет, я просто жду тебя, чтобы кое-что показать. – Ее глаза игриво блеснули. – Я тоже кое-что накопала в Интернете. Нам это поможет.
- Хм, рассылки делаешь. Мы ведь договаривались, что ты предоставишь это мне.
- За последние месяцы я разослала несколько десятков обращений в США. А вчера обратилась в несколько студий в Лондоне и Манчестере. Там ведь у «Starhouse» есть свои дистрибьюторы. И меня там знают! Пришло три ответа. Что скажешь?
- Что же они пишут? Ты писала спонсорам?
- Да. Помощник финансового менеджера одной из студий сказал, что они прослушают записи моих концертов, а потом со мной свяжутся.
- Ты молодец, - сказал он и, придвинувшись, поцеловал ее в щеку. – Теперь дай мне бумаги, я этим сам займусь. А тебе надо репетировать. Я буду тебе каждый вечер рассказывать, как идут дела. 
- Я звонила маме, она так рада за меня. Говорит, вот уж не ожидала, что увидит меня по телевизору. – Она широко улыбнулась. – Мне ее так не хватает. И брата. Он тоже меня поздравил с последним концертом. А про диск я им ничего не рассказала, но мне жутко любопытно, что они подумают, когда его прослушают.
Эльтон поднялся.
- Я поеду ненадолго в город. Встречусь с Мишкой, потолкуем, что там о нас говорят в офисе. Узнаю, что ему поведал Мересьев – недавно он с ним ходил в ресторан. Ставлю деньги, они говорили обо мне.

*****
Встречу в кафе назначил сам Миша. Вид у него был какой-то хмурый. Когда они заказали «Цезарь» и жареного цыпленка, он сказал:
- Челягина уехала. Укатила в Брюссель. За четыре с половиной месяца до истечения контракта со «Starhouse». Видимо, там у нее нашлись спонсоры. Угадай, кого в этом винит Сергей?
- Вопрос на засыпку, - улыбнулся Эльтон. – А что, он думает, мне было бы выгодно найти ей спонсора, а потом отпустить в другую страну, чтобы она там работала на других?
- Все не так просто, - сказал Миша. – Они с Мересьевым думают, что ты это сделал назло им. За их спиной договорился с бельгийскими студиями. Боюсь, что тебе в«Starhouse» осталось недолго.
- Мм, понятно, - протянул  Эльтон. – Но в этой истории меня больше всего раздражает то, как поступила Женя. Как ты знаешь, мне она обещала «дуэт с Дианой». Это было бы здорово. Учитывая, насколько она популярна в России. Ее знает каждый подросток на улице. Без нее трудно было бы представить себе современную поп-музыку.
- Во вторник встреча. Я там тоже буду. Возможно, тебе укажут на дверь. Будь к этому готов.
Эльтон закурил и, откинувшись на спинку стула, небрежно сказал:
- Я к этому готов уже месяцев пять. А Диана все говорит о выезде за границу. Я сейчас делаю рассылки новым спонсорам и промоутерам. Только никому ни слова.
- А как идет запись «секретного» диска? – поинтересовался Миша. Ему было известно все.
- Почти готов. Только местные спонсоры не клюют. Видимо, влияние «Starhouse» сказывается – не хотят и шагу делать без Сергея и Мересьева. А может, кто-то из этих двоих сделал пару-тройку звонков и предупредил, чтобы не вздумали делать дела у них за спиной. Ты от Мересьева ничего такого не слышал?
- Валентин Андреевич со мной недавно обедал. Он мне как дядя. Когда я только пришел в компанию, он мне все показал. Рассказал, как рекламировать продукцию, как подкатываться к спонсорам. Научил жить, можно сказать. Поэтому для меня вся эта канитель вдвойне неприятна.
- Я надеюсь, тебя не обидел? - виновато спросил Эльтон. – Я ничего против Валентина Андреевича не имею. Я даже думаю, что он мужик неплохой. Раньше я часто с ним советовался на счет прослушиваний – мол, кого прослушать, кому отказать, какую аранжировку предложить для Жениных песен. На него давит Сергей. Он стал ко мне немного холоден после того, как я «подсунул» ему Диану, как он выразился на прошлом собрании. В последнее время я работаю как проклятый, а он так и не дает мне контракт.
- Это твой личный проект, ты ведь теперь негласный менеджер Дианы. Я понимаю, как ты хочешь, чтобы она взошла наверх. Но ведь контракты они выдают по своему усмотрению – не всегда учитывая, сколько было концертов и кто как выступил. А кроме того, как бы мы этого не хотели, ваш джазовый диск не пошел на рынке. Что бы ты сделал на месте Сергея?
- Я никому не хочу навредить, - сказал Эльтон. – И не собираюсь я уводить их звезд. Во-первых, это было бы ударом ниже пояса для людей, с которыми я работаю столько лет, во-вторых – мне это все равно не под силу. Но после того, как они мне дали понять, что контракта, скорее всего, нам не видать, да еще и начали плохо отзываться о Диане, я очень, по правде сказать, разозлился. Они даже на приемах говорили между собой, какая она бездарь и что ей просто повезло. И намекали, что она «продвинулась» лишь благодаря мне. Им не понять ее таланта даже если они проработают в шоу-бизнесе лет сто. А что касается Жени, – так она сама подала нам идею отделиться от «Starhouse», хотя сделать это могла в любое время и без нас. Но теперь, по-моему ясно, что она нами больше не интересуется. Только смогу ли я в этом убедить Сергея – неизвестно.
- А еще будет неприятно, если на Женю подадут в суд за нарушение условий контракта, - добавил Миша перед тем, как они попросили счет.

*****
Эльтону удалось убедить руководство, что он не имеет никакого отношения к отъезду Евгении, - отчасти благодаря Мише и Мересьеву. Но вопрос о его увольнении не был снят – Сергей не собирался терпеть менеджера, который мало того, что перестал усердно работать «над выявлением новых талантов», как он говорил, но еще и пригрозил отнять у него часть прибыли от новых контрактов. Даже если это была простая уловка. Вскоре Эльтон понял, что перегнул палку, когда заявил, что «уведет часть звезд “Starhouse”», и что было бы разумнее просто спокойно заниматься своими рутиными обязанностями и одновременно готовиться к уходу из компании. Записывать новый диск, рассылать обращения. И ни с кем не конфликтовать.
Новый диск был почти готов. Двенадцать песен. Наполовину он состоял опять из джазовых и блюзовых «медляков». Диана очень увлекалось Нэт Кинг Коулом и Барри Уайтом, и это пристрастие отразилось на ее работе; Эльтону тоже нравилось «все спокойное» и он предоставил ей самой подбирать мелодии. Остальные шесть песен они записали всего за пятнадцать дней, и они были обычной ритмичной поп-музыкой, на которую не хотелось тратить много времени. Опять «смешанный» диск, а это «печально указывает на то, что у исполнителя так и не сложился определенный стиль», сказал Миша, но переубедить никого так и не смог.
Денег на выпуск диска не хватало. Эльтон с Дианой провели расчеты, и оказалось, что даже если сложить вместе их средства, едва ли им удастся оплатить услуги дистрибьюторов. К тому же, успех их нового предприятия вызывал у них резонные сомнения.

*****
Помимо Сергея и вице-президента, на собрании присутствовали Марк, начальник отдела людских ресурсов, почти весь «креатив» и Миша. Ему разрешил присутствовать Мересьев.
Встреча состоялась прямо в кабинете Сергея. Напротив его кресла, где стоял длиннющий прямоугольный стол, расположились все остальные, включая  Мересьева.
Когда Эльтон зашел, все были готовы. Первым делом он взглянул на Сергея, а когда тот указал взглядом на стул за столом прямо напротив его высокого кожаного кресла, спокойно прошел и занял свое место.
Сбоку от стола сидел Марк, а рядом – Люда. Помимо своих обычных обязанностей она часто выступала в роли переводчицы.
- Ты знаешь, почему ты здесь? – начал начальник «персонала». – В последнее время мы очень недовольны твоим «креативным» отделом.
Эльтон чуть не рассмеялся, но вовремя сдержался. Потом сделал знак Люде, заверещавшей ему на ухо, чтобы она прекратила свой «последовательный перевод», и спокойно ответил по-английски:
- Sure. Everybody knows. Let’s be more specific now. («Конечно. Все знают. Давайте перейдем к деталям».)
- Как ты знаешь, главные задачи твоего отдела – находить, «прослушивать» и отбирать людей, у которых есть творческие способности. До недавнего времени ты успешно представлял кандидатуры, большинство из которых нам подошли. Многие впоследствии добились успеха. Сейчас у них контракты со «Starhouse». Многие получили повторные контракты и продолжают получать отличные гонорары. Они делали и продолжают делать деньги. А это значит – деньги и успех для «Starhouse» и для нас лично. Но, судя по всему, твои личные мотивы ты ставишь выше успеха компании, в которой работаешь. Об этом свидетельствуют как наши финансовые отчеты, так и наши собственные наблюдения. – Марк сделал паузу, но Сергей не дал Люде вставить ни слова, и продолжил сам.
- За последние несколько месяцев твоя работа, мягко говоря, оставляет желать лучшего, - сказал он. - Я сейчас даже не говорю о твоих постоянных отсутствиях в офисе, пререканиях со мной и Артемом. Речь идет о результатах, которые мы оцениваем каждый квартал и которые четко дают нам основание заключить, что ты, к сожалению, для нас утратил свою полезность. – И он посмотрел на него в упор.
- Я вас понимаю, - сказал Эльтон. – Вы стараетесь обеспечить необходимый уровень продаж и финансовый успех тем, с кеми мы работаем. Но я неоднократно говорил и все еще придерживаюсь мнения, что кандидатов должен отбирать именно «креативный» отдел. Мы занимаемся этим долгие годы и в состоянии определить, кто заслуживает сотрудничества с компанией, а кто – нет. И таланты должны выявляться не полностью из маркетинговых соображений, а контракты заключаться с теми, у кого есть творческие способности и чья музыка действительно может достучаться до людей. Популярность – полные залы и фото на автобусах – и миллионы проданных билетов и дисков – это отнюдь не показатель таланта и исключительных способностей исполнителя. – Он сделал паузу, потом откинулся на спинку стула и продолжил: – «Starhouse» всегда волновали только прибыли. При отборе кандидатов мне всегда напоминали о том, как и сколько можно заработать с определенного концерта и исполнителя, а из отдела бухучета мне каждый месяц приносили отчеты, чтобы я с ними «ознакомился». Именно поэтому в последнее время я сильно разочаровался в политике «продвижения» нашей компании. – Он самонадеянно сделал акцент на слове «нашей». - Позвольте заметить, что я не занимаюсь финансами компании. Моя работа, - которую я всегда любил, - искать и продвигать молодые дарования, дать возможность тем, у кого есть талант и творческие устремления, самовыразиться и взойти наверх. Но у меня никогда не было такой возможности. Всегда приходилось думать о том, что популярно, у кого какой спонсор, продастся ли выпущенный диск и т.п. Поэтому я, как «креативщик», должен был найти отдушину в чем-то, что не популярно и прибыльно, а мне по душе, и занялся своим собственным проектом. Работаю над ним я уже очень давно. И мне до невозможности нужен был этот контракт, которого я так и не получил. А все из-за этих маркетинговых соображений и «поклонения моде». В этом не виноваты ни вы, ни я, и это никогда не изменится. Но у вас есть возможность изменить политику отбора кандидатов, и я на это искренне надеялся. Что ж, если вы остались при своем мнении, значит, наши пути разошлись, и мне здесь не место. Я займусь своим собственным проектом.
Ксения, сидевшая слева, смотрела на него с восхищением. Люда на некоторое время «зависла», но с небольшим опозданием все же перевела  для Марка все, что он сказал.
- Сожалею, но твоя маленькая революция в сфере шоу-бизнеса здесь не пройдет, - иронично сказал Сергей. Вид у него был немного угрожающий. – Позволь нам самим решать, какая у нас политика «отбора» и с кем заключать контракты.
Образовалась пауза. Марк что-то записывал в платежной ведомости. Мересьев сидел с отрешенным видом. Похоже, ему все это было уже знакомо.
- Я тебя не раз предупреждал, Эльтон, - продолжил Сергей, но уже более мягко, - не надо ко мне лезть со своими бредовыми идеями. И со своими собственными кандидатами. Твое дело – прослушивать «пробы», давать советы при записях, оценивать выступления, а принимать решения будем мы. Если же у тебя есть какие-то личные мотивы, то мне все это понятно, и тут нет ничего страшного. Я говорю о Диане. Ты мне посоветовал, и мы стали с ней работать, хотя я сомневался, что она нам подходит. А потом вы выпускаете диск без нашего ведома на деньги «Starhouse», который не раскупается. Мы теряем уйму денег, а ты вместо того, чтобы признать свою ошибку, в ультимативной форме требуешь для нее контракт. А потом еще Евгения смывается в Европу и присылает факс, в котором недвусмысленно дает понять, что в нас больше совсем не нуждается.
- Точно, - согласился Мересьев. – Мне известно о том, какую ты предпочитаешь музыку и как ты хочешь «продвинуть» Диану, и это твое дело. Но требовать от нас профинансировать убыточный проект, - я не говорю уже о том, что ты вообще не имеешь права ничего требовать, - это уже слишком.
- Мы с Дианой работаем вместе уже давно, - сказал Эльтон. - Я не стану даже пытаться объяснить, насколько она талантлива и что я думаю о ее музыке. Такие исполнители должны войти в историю. Они должны выступать. Но им надо дать шанс. Что ж, если не со «Starhouse», то она получит этот шанс с кем-нибудь другим.
- Ты можешь работать с кем угодно и заниматься своими проектами сколько влезет, - сказал Сергей. – Но не надо портить то, что мы построили за долгие годы. Твое заявление, что ты у нас уведешь всех перспективных ребят, меня совсем вывело из себя.
- Никого я не собирался и не собираюсь уводить, - заверил Эльтон. – Я просто очень разозлился вашими отзывами о моей Диане. И, конечно, у меня проблемы с финансированием, которые без крупных спонсоров никак не решить. А на счет Жени, я уже говорил и еще раз повторяю: никакого отношения к ее уходу не имею.
- А мне известно, что она давно собиралась отделиться от нас, - сказал Мересьев. – Заметив, как Эльтон бросил недоумевающий взгляд на Мишу, он сказал: - Нет, твой друг мне ничего не говорил, слышал от знакомых. Что скажешь на это?
- Скажу, что у нее кончается контракт и что это ее личное дело. Многие пересматривают свое сотрудничество со «Starhouse» по истечении контракта. Некоторые, само собой, хотят отделиться и работать на себя. Это гораздо выгоднее и развязывает руки. Особенно если ты исполнитель такого калибра, как Женя.
Он не стал упоминать об идеи их «дуэта». Надеялся, что хоть об этом никто не знает, кроме Миши.
- Если позволите, я тоже кое-что скажу, - сказала Ксения. – Мы с Эльтоном хорошо сработались. Я имею в виду весь отдел. Вряд ли можно было бы найти кого-то, кто так хорошо нас понимает и ценит. Мы помогаем ему отбирать кандидатов, прослушивать пробы. Поэтому его выбор – это во многом результат наших совместных усилий. И он удивительно хорошо «чувствует» музыку и умеет ее оценивать по достоинству. Без его участия нам будет сложно так слаженно и плодотворно работать.
- Мы уже отбираем нового «креативного» директора, - сказал Сергей. – А пока потерпите. Миша вам поможет. – Посмотрев на Эльтона, он добавил: – Спасибо за сотрудничество. Удачи.
Эльтон одобрительно кивнул в сторону Ксении и поднялся. Добавил, что к обеду освободит офис от своих вещей, и вышел.

*****
Когда Диана вышла из душа, Эльтон раскладывал вещи по местам в «студии». Коробки с компьютерными дисками и толстые папки с бумагами он разложил на стеллаже, стоящем позади синтезатора.
Одевшись, Диана вышла к нему и сразу спросила:
- Со «Starhouse» покончено? Что теперь будешь делать? 
- Теперь, радость моя, - он весело подскочил к ней, - я буду заниматься только твоей карьерой. Ты у нас единственная звезда.
- Значит, все-таки они тебе не поверили на счет Жени? Вот они…
- Кое-как поверили, - он с разбегу плюхнулся на диван и развалился на нем. – Но это теперь неважно. Нам они не нужны. Твой диск закончен, мы его продадим, а потом будем выступать, - если спонсоры найдутся, - или записывать новый. Выпустим его несколькими партиями – посмотрим, как он продается. Я посоветуюсь с Мишуткой насчет того, сколько штук зараз. – Он вытащил пачку белых Мальборо и закурил. - А если он не пойдет, - состряпаем новый, весь состоящей из современного музона. На это уйдет не больше месяца. Вложим в него остальные сбережения. А когда заработаем побольше денег, начнем по Европе ездить с гастролями и выпускать в продажу новые диски.
- Как ты все хорошо продумал, господин «креативный» директор. Ты у меня гений. – Она сделала паузу, а потом, подсев к нему, сказала: - А у меня сюрприз для тебя.
- Опять?
- Еще два ответа пришло. Один – из Суррея, там небольшая студия. Они обо мне и не слышали. Но прослушав диск, который я им послала на прошлой неделе, сказали, что дадут мне выступить. Так какая-то ассоциация любителей джаза и R&B. Они организовывают международный концерт. Что скажешь?
- Умница, Динка, - он чмокнул ее в щеку. - Только вот в Интернете много таких групп. Насколько они серьезные – известно только им. Если, конечно, ты не проверяла.
- Я была на их сайте. Списалась с исполнительным директором. Выглядит как серьезная организация. Что скажешь? Но это еще не главный сюрприз. – Она подпрыгнула на месте и взвизгнула, прямо как школьница, пришедшая в восторг. – Слушай дальше…
Он улыбнулся, сообразив, что его ждут еще более радостные вести.
- Еще концерт старой музыки в Лос-Анджелесе. Там будут некоторые звезды прошлых лет. Со всего мира. – Она опять подпрыгнула на месте и даже толкнула его в плечо. – Меня пригласили! Их PR менеджер сказал, что он (цитирую) «is looking forward to seeing me there». Они меня знают. Говорят, видели мой последний концерт по спутниковому телевидению. Мы выступим, а потом, может, будем работать там. Или ездить туда на концерты. Что ты думаешь?
- Ты молодец, - сказал он. – Потом сел ровнее на диване и продолжил: - Лос-Анджелес – центр мирового шоу-бизнеса. Там огромные возможности. Но так же сложно пробиться. У меня там старый друг живет, он может тебе это подтвердить.
- Все получится, Элек, я это нутром чувствую! Соглашайся. У меня внутри все горит! – голос у нее был радостно взволнован. Она вскочила с места и начала прыгать по комнате. Точно как школьница.
- Ты знаешь, сколько стоит жилье в Калифорнии? – спросил он смеющимся голосом, глядя, как она танцует с горшком герани, который каким-то образом очутился на полу рядом с синтезатором. – Динка! – повысил он голос. Она не слушала. Потом, наконец, успокоилась и села на диван рядом с ним.
- Ну его, этот «Starhouse». И Женьку тоже. Даже не сказала, что уезжает, зараза. Поедем там выступим, а там видно будет.
- А твой диск? Он же почти готов.
- Возьмем его с собой. Здесь он все равно не пойдет. Зря потратимся. – Ее огромные глаза блеснули. – Там его и «продвинем». Там наша музыка будет иметь гораздо больший успех.
- Не нравится мне все это, Динка, - сказал он, но тоном, не исключающим возможность компромисса. – Меня здесь знают некоторые промоутеры, я смогу здесь тебя «продвигать». И то, что в моем CV значится «Starhouse», - тоже плюс. А там я никто. Кроме старины Рика Макдауэлла никого и не знаю. Хотя…
- Ты знаешь меня, - она опять игриво подпихнула его в плечо, потом обвила его шею руками. – Я твоя звездочка. Ты ведь сам сказал. Поехали, Элек.
Он поцеловал ее, потом сказал:
- Динка, ты моя звездочка международного уровня независимо ни от чего. Но для всех остальных ты – начинающая российская звезда. А в Лос-Анджелесе нам будет тяжело. Нас там никто не ждет. Я готов ехать, но только с одним условием. Если дела не пойдут, вернемся, как только я скажу. Идет?
- Идет! -  она вскочила и, громко напевая какой-то старый мотив, энергично прошла к раковине, на которой стояла кофемолка. Пока она варила кофе, сказала:
- У меня такой план. Сначала концерт. Он будет в середине января. Они мне написали аж шесть дней назад, но я только сегодня почту проверила – была занята своим диском. Надо им подать что-нибудь особенное. Чтобы они одновременно и ознакомились с моей музыкой и чтобы у них челюсти поотвисали. Там мои всего две песенки будут. Можно выбрать из того, что есть. Или подготовим новые?
- Сначала надо зайти в Интернет и проверить, что это за концерт. А потом решим, с чем выступать.

*****
Эльтон припарковался у здания «Starhouse». Поздоровавшись с охранником, стоящим у дверей входа, он прошел по коридору мимо приемной и направился в отдел маркетинга и связей с общественностью.
Миша был на месте. Перед обеденным перерывом он всегда рылся в бумагах.
- А тебя как сюда занесло? – удивился он, когда Эльтон вошел.
- Вот, пришел попрощаться. Ты занят? Я могу зайти попозже.
Миша отложил стопку распечатанных листов А4 и встал.
- Поговорим в кафетерии, - предложил он.
- Только мне надо еще зайти к Ксене, - сказал Эльтон. – Может, ты со мной пройдешь к ней?
- Идет.
В коридоре они встретили Марка – он шел к выходу с кипой факсов. Эльтон кивнул ему, и они направились в «креативный» отдел, находившийся на втором этаже.
Ксения делала рассылку мейлов.
- Эльтон, ты вернулся? – Она перевела на него удивленные глаза. – Ты, что, с ними договорился?
- Нет, - сказал он и, подойдя к своему бывшему рабочему месту, уселся на стул. Миша сел напротив, где обычно сидят те, кто приходит на собеседование. – Я теперь совершенно свободен. Пришел попрощаться. – И посмотрев на нее повнимательнее, он спросил: - Пока мне замену не нашли?
- Нет. Скорее всего, будет иностранец. Марк говорит, что Сергей предоставил право выбора ему, а это значит, что именно так.
- Ясно, - он опять посмотрел на нее. Ей очень подходили распущенные волосы. И очень мало косметики – ему всегда так нравилось. – Слушай, мне жаль, что так получилось. Ты не хотела, чтоб я уходил. Но ты не волнуйся. Я буду на связи. И потом, вы сработаетесь с новым директором.
Она говорила не отрываясь от монитора. И как-то неохотно и холодно. Миша молча наблюдал за разговором, развалившись на стуле.
- Откуда ты знаешь, сработаемся или нет? – спросила она, бросив на него поверхностный взгляд. – Хотя, какая разница. Рано или поздно ты бы все равно ушел. Ты не подходишь «Starhouse».
- Вот как?
- Я это знала, - сказала Ксения. Она наконец перевела взгляд с монитора на него. - В последнее время все здесь только и говорили о твоем предстоящем уходе. И еще о том, как ты Сергею читал лекции о том, как ты собираешься изменить современный шоу-бизнес. А он разозлился и тебя выгнал.
- Эх, Ксеня, какая же это ерунда! Такое говорят «креативщики»? Все было не так. Во-первых, я никому лекций не читал. Просто объяснил, почему я так недоволен «Starhouse». Во-вторых, я это все сказал только после того, как мне объявили о том, что они сыты мной по горло и мне пора уходить. Так что от этих слов ничего не зависело. Я эту «лекцию» прочитал только после того, как Марк выдал мне стандартный и тупой набор фраз, который он всем говорит при увольнениях.
- Ты никогда не изменишься, Эльтон, - сказала Ксения. - Вечно ты со своими идеями. Знала, что ты здесь не уживешься. Хоть ушел бы красиво. Что ж, если ты решил работать на себя – твое дело. У тебя появился новый проект. Надеюсь, у тебя все получится. Тем более, что у тебя «личные мотивы для ухода», как сказал Марк, и тебя не переубедить.
Она не сказала ни слова о Диане, но Эльтон стразу сообразил, что последняя фраза относилась именно к ней.
- Что ж ты такая невеселая, Ксюха? – спросил он мягко. – Я понимаю, к новому шефу всегда приходится привыкать…
- Просто мне жаль, что ты потерял работу, вот и все, -   перебила она. – А за меня не беспокойся. В нашем отделе все время меняются работники. Я привыкну к новому шефу, как ты сказал.
Ее задело слово «шеф». Странное дело, подумал Эльтон. Раньше она на него не обижалась.
- Ну вот, чудно, - сказал он. – А может…Мишутке перейти на мое место? Хотя, уже поздно…
- Ничего не выйдет, - сказал Миша. - Я уже спрашивал Мересьева. Они считают, что мы с тобой слишком похожи.
- Ясно, - рассмеялся Эльтон. – Но вы с Ксюхой были бы хорошей командой. Такой же, как мы с… - Он замолчал не договорив фразу. Миша успел сделать ему знак, чтобы он не продолжал, хотя было уже поздно.
- Нам пора, - сказал Эльтон, поднимаясь. – Рад был с тобой поболтать. – Он подошел к столу Ксени вплотную. – Пиши мне на email, если хочешь.
- Удачи, - бросила она, глядя на монитор.
В кафетерии было человека три. Все из бухгалтерского отдела. Эльтон с Мишей поболтали с ними минут пять перед тем, как заказали обед и сели за отдельный столик.
- Я уезжаю в Штаты, - объявил Эльтон за едой. - Через две недели. На следующей неделе мы с Дианой заказываем билеты. Ее пригласили на концерт в Калифорнии. Я еду как ее менеджер.
Миша нисколько не удивился, но сказал:
- Надеюсь, ты все хорошенько продумал.
- Мы все спланировали. Ясное дело, это риск, но нас это не пугает. Диана так радуется. И полна энергии. У меня предчувствие, что все у нас получится.
- Лично я считаю, что вам лучше было остаться в «Starhouse», - сказал Миша. – Рано или поздно вы все равно получили бы свободу действий, о которой так мечтаете. И контракт тоже. А если и нет, - что крайне маловероятно, - то даже без контракта в «Starhouse» возможности огромные. Ты ведь сам знаешь…
- Все уже решено, Мишутка. Нам осточертел этот «Starhouse».
- Как знаешь.
Эльтон сел ровнее.
- А ты не хочешь к нам присоединиться? Будешь заниматься промоушеном. У нас и так работы будет по горло в Лос-Анджелесе. Нужен человек, который занимался бы организацией концертов, рекламой, общался бы с потенциальными спонсорами и промоутерами. Что скажешь?
- Никак не выйдет, - ответил Миша. – Я не могу просто взять и броситься на такое рискованное предприятие. У меня жена и четырехлетняя дочка. А здесь у меня стабильная работа и зарплата. Но спасибо за предложение.


*****
Эльтон подошел к стеллажу, снял оттуда ноутбук «Toshiba» и положил на колени. Открыл почтовую программу. Несколько дней назад он написал семье в Баку, что скоро уезжает из Москвы, и Эльшад, его старший брат, уже прислал ответ, в котором желал ему успеха в осуществлении «нового проекта», но добавил, что «опять ему не сидится на месте, и потянуло на приключения».
Главным отличием Эльшада от младшего брата были его жизнерадостность и оптимизм. Таким Эльтон его помнит с детства, которое прошло в восьмом микрорайоне г. Баку. Он был общительным, энергичным, в полную противоположность Эльтону, который мог часами просиживать у себя в комнате.
Пожелания успеха пришли и от Эльдара, его старого школьного друга. В свое время он был единственным, с кем скрытный и замкнутый Эльтон делился своими самыми сокровенными мыслями. У них даже был свой «дискуссионный клуб», где они могли часами проводить время, беседуя о событиях в школе, о своих мыслях и соображениях.
Эльдар по-прежнему считал его переезд в Москву ошибкой, а новый план - опрометчивой и рискованной идеей, но все же пожелал успеха.
В школьные годы Эльтон увлекся музыкой. Она помогала ему отвлечься от всего окружающего, была его спасением. Он слушал Мэрайю Кэри, Фрэнка Синатру, Джорджа Бенсона.
Особенно он любил слушать Ф. Синатру. Простые слова и рифмы, никаких мудреных словосочетаний. Но они производили на него какое-то магическое воздействие. «Give me five minutes more, only five minutes more…Let me stay, let me stay… in your arms…»
В марте 1996 года, незадолго до окончания школы, Эльтон получил уведомление о том, что его приняли в университет в городе Атланта, штат Джорджия, и он получит стипендию на учебный год 1996-97.
Так началась его учеба в США. Он изучал журналистику и массовые коммуникации. Получив степень бакалавра через четыре года, он устроился на работу в компанию по сбыту и ремонту компьютеров. После трех лет «практики» он решил вернуться в родной город и начать очередную «новую жизнь». Но вскоре его опять «потянуло на приключения», как сказал старший брат, и он выбрал следующим пунктом назначения Москву – после того, как получил предложение от «Starhouse». Колебался он недолго – просто не мог себе позволить упустить возможность поработать в шоу-бизнесе.
Во время учебы в Атланте он познакомился с Риком, студентом права и политологии, с которым он был дружен и общается по сей день. Рик уже давно живет в Лос-Анджелесе. Последний раз они виделись перед его отъездом из Атланты. И Эльтона безумно радовало, что через шесть лет после того, как они виделись в последний раз, он сможет опять встретиться со старым другом.