время

Одолевает меня такая беда. Если не занимаюсь чем-то, что ощущается важным (даже не разумом, а неким звериным духом внутри), то тревожно.
То есть, если я не размышляю фиг знает о чем (лежа, сидя, на ходу), не читаю умную книгу, не пишу или, на худой конец, не формирую свод стопы, то чувствительно болезненно тикает в ушах Время.

Вот и сегодня нервничаю прямо с утра, что снова буду не там, не с теми, не о том, не так…
А между тем, распускающийся день подбрасывает пару непритязательных картинок.

Итак, 10 часов утра.

Эпизод первый.
Напротив здания, куда направляюсь на работу, весело бьет городской фонтан. Одновременно со мной к нему подходит забавная троица: двое хронически выпивающих мужчин и черный лохматый пес – веселый, обаятельный и очень толстый (неужели у хозяина остаются деньги на прокорм?). Друганы спускают собаку с поводка и она, восторженно повизгивая, немедля обрушивается в воду. Элегантным такой стиль плавания не назовешь – неуклюже и высоко выбрасывает она лапы над водой, шумно отфыркивается и тычется носом-пуговкой в бортики. Хозяева усаживаются на парапет опохмеляться, не забывая раздавать подопечному нелепые команды.

Эпизод второй.
Захожу в здание. В одном из пролетов закрученного коридора стоит стул – обычный неудобный стул российского производства. На нем – таджикская девушка, одетая в синюю робу, которая по-любому смотрится на ней как просторное восточное платье с шароварами. Голова замотана платком, странно смахивающим на тюбетейку; на ногах шлепанцы и неожиданно белые трогательные носочки. По идее, она уборщица из так называемой клининговой компании. (Ныне вся Москва превратилась в одну такую необъятную клининговую компанию среднеазиатского формирования.)
Сидит и смотрит в стену напротив. Не напряженно смотрит – допустим, думу какую гадая, но и не безучастно. Не дремлет – просто глядит. А руки лодочкой сложены на коленях, как у примерной школьницы.

14 часов. Выхожу покурить.
Девушка сидит на стуле и смотрит в стену. Только шлепанцы скинула и белые носочки на них водрузила.
К друзьям у фонтана присоединились трое – утренний опохмел наполнился новым содержанием. Разговор идет на полную громкость и, судя по накалу страстей, крайне важен для всего неформального коллектива. Эвфемизмы у беседующих не в почете. Собака, устав от беготни, легла в тень, положив голову на лапы. Но бдит.

18 часов.
Девушка пребывает в той же позе. Только руки, что лодочкой, поменяла местами – теперь левая рука покоится сверху.
У фонтана тишина. «Гости» разошлись. Двое и собака спят под кустом на травке.

Вот мы и оказались в одной временной точке.
Независимо от того, кто и как провел этот день. Которого по сути уже нет, а есть лишь одно на всех мгновение длиной в мою дотлевающую сигарету.
Время – неутомимый барабанщик – дробно отстучало очередную свою партию, уравняв участников=зрителей=слушателей.