Макраме судьбы

Солнце наконец нашло брешь в кисельных берегах облаков и несмело лизнуло поднебесный серый мир оранжевым рассветным лучом.  Катерина поёжилась от сырости и постаралась догнать яркое пятно, ползущее по дорожке к станции метро. Подувший ветер сомкнул небо над головой, и снова всё стало бесцветным. Но это нисколько не смутило рыжеволосую девушку, она только быстрее побежала, оставляя тротуарной плитке возможность возмущённо подтявкивать в такт её шагам. Острые каблучки уверенно опускались на мостовую, и той ничего другого не оставалось, как в голос возмущаться дерзкой атакой.


 Дорожке больше нравилась шаркающая старушечья походка или солидные шаги лакированных мужских туфель. Молодёжные ботинки, балетки или кроссовки тоже были приятны своей предсказуемой мягкостью и неагрессивностью. Лёгкие шажки детей она просто обожала. А вот всякие шпильки заставляли её сжиматься и вскрикивать под каждым шагом обладательницы каблучищ. А если на конце шпильки была металлическая набойка, то на теле тротуара оставались зарубки, в которых потом скапливалась влага, грязь. Это разрушало плитку, старило её, не в пример быстрее, и она умирала, рассыпаясь  в пыль.


    Но страдания тротуара Катюшу не трогали. Ей бы со своими проблемами разобраться. Впрочем, проблемами это сложно назвать. Так, вопросы, которые срочно решать надо. Погружаясь в работу, как в огромный комок сладкой ваты, в котором и приятно, и приторно одновременно, Катерина ежедневно пыталась выпутаться из липкой опутывающей сети, но никак не выходило. Как только уничтожался один кусок работы, тут же залипал другой. Снова приходилось елейным голосом выяснять по телефону, в чём причина задержки платежа или почему не соблюдаются условия договора. Ей не было равных в решении конфликтных ситуаций, она была на хорошем счету у руководства и её уже давно прочили в замы.
 Оставалась парочка «трудных орешков», с которыми никак не удавалось найти общий язык и наладить контакт так, чтобы все ранее достигнутые договорённости выполнялись в срок и надлежащим образом. В первом случае услуги заказывала организация творческая, и коллектив подобрался креативный и увлекающийся, и поэтому не всегда адекватно оценивающий свои возможности. Как следствие, кампания грешила срывами сроков предоставления всей необходимой информации по заказу, изменяя требования в последний момент. Но с дизайнерами она договорилась.Те, по её совету, обратились в рекламно-имиджевое агентство, которое помогло ребятам прокачаться. Вроде бы с этой стороны всё должно наладиться и начать работать как надо. Придётся какое-то время контролировать.

    Во втором случае она фактически расписалась в своей беспомощности.  С директором компании Никичём Павлом Андреевичем у неё не выходило абсолютно ничего. Все разработанные ей стратегии, все предложенные алгоритмы для поворота ситуации в нужное русло разбивались о какую-то стену из контрсобытий. Катюшины демарши оставались совершенно без внимания и наладить чёткую работу, так чтобы документы подписывались вовремя, не было задержек в оплате, не висела угроза отказа от сотрудничества не получалось. А клиент был довольно крупный, к тому же из добрых знакомых шефа. Начальство не простило бы,если произошёл бы срыв. Поэтому приходилось тратить очень много усилий на приведение ситуации в более или менее приемлемую форму. Вчера Катерина снова пыталась назначить  встречу с директором, но он не отзывался по телефону. А сообщения на голосовую почту и Е-мэйл были проигнорированы. Сотрудники качали головами, убеждая Екатерину, что они не уполномочены отвечать, где сейчас директор и когда появится. Менеджер компании Алеся, с которой за долгие месяцы мытарств Катерина уже успела подружиться, сочувственным шёпотом поспешила сообщить, что Никич поехал решать проблемы с женой и ребёнком, что это у него периодически происходит и внезапно шеф срывается и едет домой, после одного звонка…

                ***

  - Тебе звонил твой любимый – с порога заявила Юля. Сказала она это сухо, приятельские отношения, которые начали портиться пару месяцев назад между девушками, скорее всего восстановятся теперь не скоро. После случая недельной давности Юля вообще думала увольняться, но потом решила не спешить.
  - Кеша? – Катя неприятно поморщилась.
  - Нет, я про твоего любимого клиента. Никич звонил, сказал, что если ты приедешь в течение часа к нему в офис, то возможно он подпишет тот договор, который ты ему по электронке сбрасывала.
  - А почему он мне не позвонил? Почему он на мои звонки не отвечал?
  - Будто я знаю, вообще нормальный был мужик, пока я его тебе не передала, и что ты с ним сделала, что у него крышу рвёт, такой клиент жирненький, его потрошить и потрошить. – Юля мечтательно потянулась.
  - Это ты умеешь – мужиков потрошить. – Катя внутренне напряглась, вспоминая происшедшее. – Хочешь, забирай его себе назад, мне он столько нервов помотал, что я на всё согласна.
  - Ага, думаешь, я не спрашивала шефа? Он сказал, что Никич изволит только с тобой работать, других просил не присылать, ибо будут посланы в … - Юля засмеялась – Как представлю этого всегда корректного руководителя посылающим наших менеджеров в … так и смех берёт. Тебя не посылал?

 По Катиным глазам Юля поняла, что нет, не посылал, и уткнулась в монитор компьютера, усиленно изображая работу.
- Когда он звонил? – Катя быстро собирала в папку какие-то документы, листы с аргументами в пользу долгосрочного договора, которые готовила для Никича заранее. Упор делался на выгоду для самого Павла Андреевича и его компании. Зная эту слабость: склонность руководителя к разумной экономии, на этом и решила сыграть. Но не забыла и о том, что молодой, в сущности, ещё директор достаточно амбициозен. Следовательно, такой перспективный и не очень затратный проект сотрудничества и предлагала Катерина. Но Павел сразу не ответил ей, и она приуныла, а тут "быстро-срочно".

  - Минут десять прошло уже, лови такси, успеешь, - хмыкнула Юля.

 Нет, на такси не успеть, пробки, придётся  добираться на метро. Она почти бегом спускалась по лестнице, вспоминая своё знакомство с Павлом Андреевичем.
 
                ***
    Перед первой встречей Юлия, которая раньше работала с его компанией, но вынуждена была по просьбе директора передать новому менеджеру этого клиента, предупредила Катю, что этот руководитель - человек очень своеобразный. Он не любит долгих разговоров, постоянно занят, решения всегда принимает сам. Никогда не перекладывает это на плечи своих замов, поэтому контачить придётся напрямую. К каждому визиту нужно быть подготовленной, чтобы уметь в течение 2-3 минут изложить чётко свою позицию и уметь быстро среагировать на его контраргументы. Иначе, если сразу же после его возражений не последует никакого решения мелких не устраивающих его нюансов, то сорвётся вся сделка. Он никогда не возвращается к одному и тому же вопросу дважды. Ему не надо пробовать льстить, от этого может быть только хуже и ни в коем случае не стоит пробовать вторгаться в сферы, которые не касаются конкретно двухстороннего сотрудничества. Он рьяно блюдёт конфиденциальность и коммерческую тайну.

    Катя очень волновалась перед визитом, представляя себе эдакого сноба лет 50-ти. Спросить у коллеги про возраст и всё остальное девушка не решилась. Пришлось взять себя в руки. К удивлению она обнаружила, что  Павел Андреевич – человек молодой и довольно любезный. Приятная внешность. Высокий, крупноватый, но подтянутый. Тёмно-каштановые волосы и серые умные глаза, мягкие ухоженные руки и жёсткий, внимательный взгляд. Стиль в одежде не деловой, сдержанный «кэжуал».

    Девушка одёрнула полы своего пиджака, ей почему-то захотелось расстегнуть пуговицы и вытащить шпильки из причёски, чтобы сделать свой внешний вид менее официальным и  лучше соответствовать ситуации, рука машинально потрогала тугой узел рыжих волос.

  - Вам что-то мешает, Катерина, м-м-м – он не мог вспомнить отчество и полез, было, в карман за визиткой, которую девушка при знакомстве протянула ему вместо рукопожатия, потом передумал, - Вы позволите называть вас по имени? Вы так же можете не использовать при обращении отчество. Я привык в Европе к этому и тут мне тяжело даётся переход. Договорились? Итак, Катерина, на чём мы с Вами остановились?

 Девушка чётко, поэтапно разъяснила предполагаемый алгоритм дальнейших действий, суть которых сводилась к тому, что в их сотрудничестве в ближайшие полгода ничего не меняется, все будут выполнять договорённости.
  - Мне это не интересно, - заявил Никич, - можете предложить что-то новое? Старый договор я могу расторгнуть по формальным причинам, у меня хорошие юристы и неустойку платить не
придётся. Мы развиваемся, и продолжать с вами работать в прежнем стиле – не комильфо. У меня есть ряд других предложений, пока я всерьёз не изучал их, но судя по тому, что ваша компания решила почивать на лаврах, к тому же периодически задирает цены на свои услуги... В общем, меня этот формат не устраивает. Он мне жмёт. Есть что-нибудь поинтереснее, Катерина?

  - Конечно, есть! – девушка сама удивилась своей наглости.  Вспомнив все перспективные пилотные проекты своей фирмы, про которые рассказывал им вчера зам по развитию, она начала предлагать поучаствовать в одном из таких экспериментов, причём напоминая о  рисках и компенсации для решившихся участвовать клиентов в цене на продукт, - Это будет несколько дешевле, - говорила девушка.

  - Насколько дешевле?
 Катя взяла лист бумаги и провела нехитрые подсчёты, протянула листок Павлу Андреевичу – Вот, смотрите сами.

  - Я смогу сэкономить? – тогда Катерина впервые услышала эту фразу из уст Никича и поняла, что это то самое, за что надо хвататься и не отпускать.

  - Да, вы экономите, вы получаете абсолютно новый продукт, качественный, смею заметить, и дешевле, но будете должны раз в неделю отчитываться по работе с ним, заполняя несложную табличку в электронном виде, и, конечно, если будут предложения и замечания, то мы обязательно их учтём и внесём необходимые изменения. Таким образом, ваша компания станет соучастником возникновения нового течения на рынке. Хотите попробовать?

  - Хочу, - усмехнулся директор, - собирайте бумаги, в пятницу я вернусь из Вены, если пакет будет готов к подписанию к этому времени – то работаем, если нет… Удачи, Катерина.

 «Три дня, всего три дня», - думала девушка пробираясь к стоянке такси, чтобы ехать в офис.
Как она тогда успела всё подготовить и согласовать, убедить своё руководство в необходимости участия предприятия Никича в том проекте, она уже и сама не помнила. Помнила только, что её босс сильно сопротивлялся. Они не собирались тестировать этот продукт на таких крупных компаниях, думали тренироваться «на кошках», на мелких клиентах, которых в случае чего и потерять не так жалко… Но, уговорила, и в пятницу документ был подписан в директорском кабинете в 10 часов утра. Это была первая победа девушки в новой должности, сулившая солидный бонус. Поэтому Катя еле сдерживала эмоции, так ей хотелось прыгать, смеяться и петь одновременно.  Она ограничилась сдержанной улыбкой, словами надежды на долгое и плодотворное сотрудничество и протянула ладонь для рукопожатия, но блеск глаз скрыть не смогла. Павел на секунду дольше положенного задержал её руку в своей, при этом как-то многозначительно хмыкнув. Но Катюшу так распирали эмоции, что она не обратила на эту деталь никакого внимания.

    Она спешно покинула кабинет, и пошла по коридору по направлению к лифту,  на ходу расстёгивая пиджак и вытягивая шпильки из причёски. Даже не заметила, что Никич вышел за ней, кажется, она вслух что-то напевала. Вдруг у неё в сумке завибрировал телефон, и девушка слишком резко притормозила, чтобы ответить на звонок. Павел Андреевич не смог быстро среагировать и столкнулся с Катей, успев придержать её за локоть, чтобы та не упала. Она удивлённо обернулась, ойкнула и смутилась. Никич извинился и пошёл дальше. Чувство неловкости и досады за собственную неуклюжесть Катя несла в себе долго, аж до самого первого этажа здания. На выходе из лифта без сожаления распрощалась с этими эмоциями и пошла по направлению к метро, ей хотелось как можно быстрее доехать на работу, чтобы передать подписанные документы.
Возвращаясь в офис, девушка невольно вспоминала своё столкновение с Никичем, и ей казалось, что ткань пиджака на локте всё ещё хранит тепло его ладони. Она несколько раз поправила рассыпавшиеся по плечам волосы, стараясь стряхнуть все воспоминания о досадном инциденте, но не очень-то получалось.  Поняв это, Катя решила в дальнейшем быть более собранной и не расслабляться. Вспомнилась недавняя беседа с мамой.
Сложный разговор состоялся у девушки после того, как стало понятно, что её берут на работу в эту крупную компанию. Мама попросила Катю выслушать её и ничему не удивляться.
- Дочь, ты начинаешь работать в крупной фирме, и я хочу предостеречь тебя от возможных ошибок, которые ты можешь допустить из-за своей неопытности, - так начала разговор женщина, глаза её были грустны. – Я в молодости тоже ошибалась и мне бы не хотелось…
 - Мама, это лишнее, я уже не маленькая и поверь мне, я сумею со всем справиться, иначе меня бы не пригласили на эту работу, - перебила Катерина. Её распирала гордость за то, что она прошла испытание, и её выбрали из нескольких десятков претендентов на место. Она вовсе не хотела в этот момент слышать нравоучения.
 - Нет, ты обещала выслушать, это не займёт много времени, просто я хочу рассказать о твоём отце, – девушка напряглась, до сих пор мама не говорила ничего о том, что касается её папы. Это была тема табу. На детский вопрос о том, где папа, мать один раз сказала, что папы у девочки нет, и не было. И что больше этот вопрос Катя пусть не задаёт, потому что ей нечего сказать. И вдруг, откровения. – Я просто хочу тебя предостеречь от своих ошибок, мне трудно до сих пор говорить об этом, но…  Я была так же молода и амбициозна, как ты, у меня было много знакомых ребят, но мы просто дружили, гитары, костры, кино, прогулки по парку в шумной компании. Никто не брал за душу, приятельствовали, хотя, наверняка, многие из них рассчитывали на что-то большее. Бывали и увлечения, но как-то быстро всё сходило на нет. Потом меня перевели в новую контору, интересная работа, новые люди и я незаметно для себя стала выделять мужчину, который хотя и работал на другом предприятии, но мы с ним часто вынуждены были сталкиваться по служебным делам. Я ощущала, что небезразлична ему, он кольца не носил, а раньше это было практически гарантией, что не женат, это я так думала. Однажды он пригласил в ресторан, признался в любви, всё было очень красиво, с цветами, ухаживаниями, но он очень просил, чтобы официально, на работе никто ничего не знал, мол, некрасиво - служебные романы. Вот когда поженимся. Стали жить, вернее он приезжал и жил у меня, когда был у нас в городе. Мы просыпались утром в одной постели, а потом ехали на работу в разных троллейбусах, я пораньше, а он… Дело не в этом. Скрывать связь от сослуживцев удавалось довольно долго, но счастливые глаза не спрячешь и стали догадываться. Однажды мне на работу позвонила женщина и спросила, знаю ли я такого-то и назвала имя. Я ответила, что, да, мне он знаком, мы работаем над одним проектом. Тогда женщина сказала, что если он мне дорог, то я должна приехать в больницу скорой помощи срочно, потому что с ним беда. Я помчалась, бросив  всё, в соплях и истерике, когда приехала, то увидела в холле его, он что-то пытался выяснить в регистратуре и явно был взволнован не меньше моего. Когда он обернулся и заметил меня, то,  не раздумывая, бросился навстречу и крепко обнял, я тоже была счастлива, что с ним всё в порядке. Мы стали, перебивая друг друга, рассказывать, как тут оказались, при этом абсолютно не обращали внимание на то, что творится вокруг. За нами наблюдала женщина и её сын. Маленький мальчик, лет пяти. Зачем она взяла с собой сына я не знаю, может, не с кем было оставить. Но она вдруг начала кричать, страшно, громко. Я испугалась, он заметался, попытался её успокоить, она всё не приходила в себя, я тоже была на грани. Ведь я поняла, что это жена. Жена, понимаешь, а я-то думала, что…
Я ушла, убежала, я не могла смотреть в глаза этому мальчику, как мне было плохо и стыдно, я тебе не могу этого передать. Он потом ещё приезжал и мы один раз поговорили, он объяснил, что жена очень плохо перенесла удар, что у неё слабое сердце, что она на грани, и что он навсегда исчезнет из моей жизни, потому что… Не важно. Я понимала, что в любом случае мы опять будем пересекаться по работе, и срочно перевелась в другой отдел. Потом поняла, что беременна, как в плохом романе, его не искала и не сообщала, вычеркнула, родилась ты. Зачем я тебе всё это рассказываю, доча? Ты сейчас будешь работать в большом коллективе, ты будешь на виду, и мужчины, разные, они не пройдут мимо, ты же у меня очень интересная. Я просто прошу, будь осторожнее, никогда не заводи романы на работе. И не повторяй моей ошибки, не полагайся на судьбу, прежде чем отношения станут серьёзными, будь уверена, что никто не будет от этого страдать.
Катерина выслушала молча монолог матери и решила последовать её совету. На работе – только работа, вся личная жизнь остаётся за гранью.
                ***
  Катя не думала, что та первая сделка с Никичем окажется чуть ли не единственной удачной и относительно нехлопотной. Все последующие отношения с Павлом Андреевичем (она так и не научилась обходиться без отчества) были напряжёнными, каким-то неестественно рваными и запутанными. Он назначал ей дату и время визита, потом отменял, предлагал ей приехать срочно, когда она была в командировке. Не подписывал документы до самого последнего момента, отговариваясь какими-то важными делами и невозможностью поставить одну закорючку. Личные встречи срывались постоянно, общение было перенесено в электронный вариант, и ещё иногда он отвечал по телефону. Но Катерина понимала, что докучать звонками она права не имеет. В те редкие удачные дни, когда предварительные договорённости всё же выдерживались и личные встречи имели место, Никич давал чёткое время на решение вопросов и ни минутой больше не позволял задерживаться.

  - Сколько Вам надо времени, Катерина? – спрашивал он по телефону. – Пятнадцать минут? Не могу, могу уделить Вам десять. Уложитесь? Тогда приходите.

  - Нет, я сейчас в Эмиратах и не могу долго беседовать, буду после двадцатого, тогда и набирайте.
 
 - Нет, мои менеджеры и заместители не уполномочены вести переговоры с вашей компанией, мы работаем на прямую, и никто кроме меня этот вопрос не решит, - сообщал он и вопрос повисал в неопределённом состоянии надолго…

    И так случалось постоянно. Катя была в отчаянии, особенно после того, как от Никича пришло смс, с просьбой назвать почтовый адрес для переписки. Вкупе с тем, что он не единожды угрожал рассмотреть предложения конкурентов, девушка решила, что по почте он вышлет официальное уведомление о расторжении договора. Но адрес в смс отправила. Стала ждать, письмо всё не приходило.

    Понимая, что так продолжаться не может, девушка решилась на отчаянный поступок, подняла на уши лучших маркетологов и юристов компании, и было подготовлено уникальное предложение, специальное для предприятия Никича, с учётом специфики и стиля этого руководителя. Очень заманчивое  для Павла Андреевича и выгодное Катиным работодателям. Отправила вариант по электронной почте, сделав приписку, что необходима личная встреча для уточнения деталей и нервничала, ожидая ответ. Ответа не последовало, попытки связаться были безуспешными и тут это «быстро-срочно».

    Катя уже выходила из метро, когда её вдруг накрыло нехорошее предчувствие. Она не понимала, почему ноги не идут в сторону офисной высотки, где находился кабинет Павла Андреевича, и размещалось управление его компанией. Сделав несколько глубоких вдохов, девушка вошла в здание и направилась к лифту. Поднималась наверх она одна и поэтому могла спокойно рассматривать себя в зеркало. Причёска была безупречно гладкой, чего было довольно сложно достичь и её непослушными волосами. Она критически осмотрела одежду – всё отлично, даже юбка в складку, которую она не очень любила носить, но которая по утверждениям всех окружающих очень ей шла сегодня не вызвала в ней негативных эмоций. Ещё пара глубоких вдохов и дверь лифта открылась на нужном этаже.
Было подозрительно тихо, никто не ходил по коридорам, за стеклянными перегородками Катя не увидела сотрудников компании, только двое монтёров меняли светильники, судя по всему, они уже вскорости должны были закончить. Павел встретил её сам и проводил в кабинет.
 
 Предложил кофе, сделал чашку ароматнейшего капучино и сел через стол напротив, молча наблюдая, как Катерина отпивает из чашки и слизывает с губ пенку. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке, но отказываться от кофе не решилась, а теперь проклинала себя за то состояние, в котором оказалась. Она привыкла сразу приступать к сути, а тут пришлось сделать вынужденную паузу. Никич был удовлетворён, ему таки удалось поставить Катю в неловкую ситуацию, он чувствовал её замешательство и это его веселило. Ещё с первого раза он помнил её растерянный взгляд при столкновении и всё старался повторить это впечатление, но девушка больше никогда не давала ему такой возможности. Всегда уверенная и собранная, не пускавшая на волю эмоции. Даже когда он нарочито пытался сбить её с толку.

  - Ну что ж, я изучил тот пакет документов, который Вы мне выслали, - сказал он, когда девушка, наконец, отставила чашку в сторону. – Вынужден отметить, работа проделана большая, серьёзная и предложение перспективное, но… – он сделал паузу, с удовольствием замечая изменения выражения лица девушки, - но я решил, что пора нам с вами переходить в другую плоскость сотрудничества.

  - Павел Андреевич, разрешите? Я тут подготовила несколько наглядных примеров как это предложение будет выгодно вам и нам, тут у меня есть диаграммы и графики, если Вы позволите их показать…

  - Вы меня не поняли, я о другом совсем, впрочем, показывайте свои графики, - и он подошёл и сел рядом. Так близко они ещё ни разу не находились. Катя уловила тонкий аромат дорогого парфюма и заметила, что и Никич тоже нервничает, хотя и пытается это скрыть. Ей стало немного легче, и она спокойно начала доставать одну за одной схемы из папки и уверенно тыкать в них ручкой, что-то поясняя.
 
 Директор её не слушал, он просто смотрел, как она прекрасна в моменты, когда старается кого-то убедить. Катерина не сразу заметила, что тот смотрит вовсе не на графики и схемы. Их взгляды сцепились в безумной схватке желания и страха его осуществления. Рука мужчины с усилием сжала её ладонь, в которой она держала ручку. Катя вскрикнула от неожиданности и боли.

 В это момент в дверь кабинета постучался и вошёл монтёр, он сообщил, что замена светильников закончена, попросил расписаться в бумагах и вышел. Никич направился за ним и, дождавшись, кода тот с напарником соберут инструменты и покинут офис, закрыл за ними дверь на ключ.

 Паника захлестнула девушку, накрывая чем-то липким. Снова ощутив себя внутри комка садкой ваты, она всё ещё пыталась собрать остатки здравого смысла и как утопающий за соломинку ухватилась за то, что возможно сейчас придут другие сотрудники и тогда ничего не случится.

  - Павел Андреевич, когда я заходила, то обратила внимание, что нет ваших подчинённых, они скоро вернутся? – девушка говорила срывающимся от волнения голосом.

  - Нет, я всех отпустил, мы недавно закончили очень сложный проект, сдали его и теперь есть возможность отдохнуть, я отправил всех поиграть в пейнтбол.  Сегодня никого не будет. А сам я вынужден был остаться из-за этих ремонтников. И я, кажется, просил тебя ещё на первой встрече не называть меня по отчеству, просто Павел, андестен? – он говорил это, а сам не мог оторвать взгляд от её губ, так хотелось скорее ощутить их  вкус.

 Девушка встала с места и попыталась трясущимися руками собрать свои бумаги, понимая, что ничего сегодня уже обсудить не удастся. Суметь бы сбежать.
 
  - Не надо, слышишь, не беги от себя, -  как будто он прочитал её мысли, голос хрипел от овладевшего желания. Столько времени он отказывался даже мечтать об обладании этой женщиной и теперь, когда всё может произойти она предпочитает сбежать? Почему? От него никто никогда не убегал.

 Катя упрямо складывала листки, не поднимая глаз, всё пыталась сообразить, как она раньше могла не заметить его заинтересованности. А он как вообще может: женатый человек, ребёнок… Спасительные якорьки тянули её из разверзшейся пучины наверх. Корпоративная этика – никаких отношений с клиентами, верх непрофессионализма. Ещё одна зацепка, мамин рассказ об отце – почти выбралась.

 Подняла голову и утонула в его мутном взгляде, таком больном, полном тоски. Волной накрыло какое-то незнакомое чувство - вселенская нежность? Он мгновенно уловил эту слабость и уверенно шагнул навстречу. Обнял и начал целовать так жадно, как будто это было последнее предсмертное свидание любовников. Девушка просто растаяла под его ласками и не могла совладать со своим телом. Якорьки теперь уже не помогали разуму выбраться наружу из моря страсти, они тянули на дно, в омут. Ожила та бунтарка, которая всю жизнь пряталась в ней за всякие приличия и «нельзя».
 
 Почему нельзя если очень хочется, ну и что, что этика, жена и всё прочее? Я хочу этого…
 
 И девушка начала отвечать на поцелуи. На удивление быстро их тела пришли к согласию, так будто они всегда были одним целым, а потом вдруг на какой-то период их насильно разлучили. Теперь они снова обретали часть себя, и наслаждались этим обретением, потеряв счёт минутам и часам.   
                ***
  - Павел Андреевич, - Катя произнесла имя, зажмурившись, ей было страшно посмотреть ему в лицо.

  - Паша, - поправил тот, усмехаясь и перебирая пальцами прядь её рыжих волос. – Какой я тебе Андреевич, после того, что с нами только что произошло?

    Катя всё еще не открывала глаза, хотела удержать подступающие слезы, но не смогла и они всё же выкатились одна за другой и потом полились, заставив Павла испугаться. Что он сделал не так? Никак не удавалось ему это понять. Только что её тело восторженно билось в экстазе, отзывалось на каждое прикосновение. И вдруг эти рыдания.

    Он подхватил девушку на руки и стал носить по кабинету, укачивая и шепча всякую бессмыслицу, та продолжала горько плакать, уткнувшись ему в плечо, изрядно намочив рубашку. Тёплые слёзы щекотали его грудь, и это несколько раздражало, но одновременно откуда-то из глубины росло новое чувство – желание защитить и утешить.

 Наконец Павел устал и сел на диван, Катя оказалась у него на коленях. Из её бессвязных бормотаний он только разобрал слова «муж» и «ребёнок». Его как ледяной водой окатило: что это она сказать пытается? Она замужем? У неё есть ребёнок? Никак не мог понять, о чём девушка не то шепчет, не то молится… Взял её за плечи и немного отодвинул от себя.

 - Ты в состоянии сейчас говорить? – спросил и сам удивился своему спокойствию. Катя кивнула. – Так, что ты говорила про мужа и ребёнка? У тебя есть муж? – Девушка покачала головой. – Ничего не понимаю, мужа нет?  -  утвердительный кивок.  – Ещё интереснее. Что тогда означают твои слёзы? Что тебя так огорчило? Только не говори, что с тобой это в первый раз. Не поверю, ты уже достаточно опытная женщина, чтобы… - Катя снова начала усиленно всхлипывать.

  - Стой, не надо, я этого не люблю. Говори сразу, что тебя не устраивает и всё! – Павел нахмурился, ожидая ответа.

 Катя поспешила успокоиться, она прекрасно понимала, что то, что случилось – это не конец света, ничего такого страшного. Это естественно должно было произойти, когда бывает такое явное влечение между двумя взрослыми людьми. Однако она сознавала так же, что есть препятствие, вернее целых два: жена и ребёнок. Мамино предупреждение жгло изнутри слезами. Это было выше её сил не думать о том, что у Никича обязательства перед другой женщиной, что его наверняка ждут дома…

 Она постаралась побыстрее застегнуть блузку и в ужасе обнаружила, что двух пуговиц не хватает. Мужчина начинал терять терпение. Он итак долго ждал этого дня, думал, что это будет самый светлый день в его жизни, но Катя всё испортила своими слезами.

   - Ты будешь отвечать, наконец? Тебе было плохо со мной? – девушка молча покачала головой и вдруг снова прильнула к нему.

  - Мне было очень хорошо с Вами, Павел Андреевич,- прошептала она, потом чуть повысив голос, заявила,  - Но я надеюсь, что больше это не повторится. Это – ошибка!

  -  Почему? Объясни, почему? Мне хорошо с тобой, тебе со мной. Почему не повторится, Почему ошибка? – он негодовал – И прекрати мне выкать.

  - Да, наверное, ты прав, но я больше не могу позволить разрушать семью, будет страдать ребёнок. Я не могу…

  - У тебя же нет мужа, я правильно понял? Есть ребёнок? Кто будет страдать?

 - У меня нет детей. Но у тебя, у тебя – сын, жена. Как ты можешь? – в глазах снова сверкнули слёзы.

    Павел ошарашено молчал, в нём боролись два желания: оправдаться, объясниться с Катей и желание разобраться в рукопашную с тем, кто рассказал эти глупости. Девушка смирно ожидала его реакции, но тот молчал, и она поняла это по-своему. Встала и быстро стала приводить себя в относительный порядок.

  - Остановись, ты не хочешь меня выслушать? – он довольно грубо дёрнул девушку за руку.

  - Нет, ты не скажешь ничего нового, Андреич. Я не хочу слушать сказки про нелюбимую жену-стерву и про ребёнка, который, конечно же, вообще не твой и про то, что ты живёшь из жалости с ними…

  - Нет? Точно не хочешь? Ладно, тогда я не стану тебе ни о чём говорить. Позвони мне, детка, когда захочешь выслушать. И да, передай своему боссу – я подпишу завтра с ним контракт на три года, если он поменяет менеджера. Ты слишком хороша для меня. Мне бы кого попроще, и желательно с яйцами. Ненавижу бабские сплетни. Тех, кто их разносит и тех, кто их слушает!
Павел был в ярости, когда Катя, уходя, бросила ему обвинения в бесчувственности. Его всего скрутило от гнева и отчаяния внутри. Он, кажется, что-то разбил и сломал, пока мерил шагами кабинет. Потом, постепенно приходя в себя и начиная мыслить спокойнее, понял, что если бы рассказал всё как есть, то Катерина, скорее всего, приняла бы то, что уже никак не изменить в его жизни. Она смогла бы с этим смириться. Павел даже не сомневался, что девушка полюбила бы Игорёшку, как родного, и с Полиной бы подружилась. Но сама мысль о том, что придётся оправдываться, тяготила его.

    Он решил для себя, что если Катерине нравится собирать сплетни, то ему с ней не по пути. Его женщина должна принять всё как есть. Любить Павла безоговорочно, не смотря ни на что. Как умеет любить он. Уверенный в своей правоте, мужчина взял в руки дротики для дартса и несколько раз удачно атаковал мишень. Он был вполне удовлетворён собой, и продолжал размышлять уже рациональнее.

    Любить, как он, безоговорочно, безусловно…  А действительно ли так любит Катю сам? Павел вспомнил, свои ощущения в тот момент, когда он решил, что у его любимой есть муж. Возможно, Катя тоже так мучается теперь, узнав, что у Павла - семья. Бедная девочка… Нет, пусть! Она сама виновата, не надо было собирать о нём всякую грязь.
           Зазвонил телефон и Никич, поговорив, засобирался домой. Доехал довольно быстро. Он умел объезжать пробки, к тому же квартира находилась в стороне от оживлённых трасс. Позвонил в дверь, ему открыла улыбающаяся Полина и «неожиданно» с криками «Сдавайтесь, вы окружены!» из-за угла выскочил с игрушечным бластером семилетний мальчишка.

  - Сдаюсь, Игорёшка, сдаюсь, - Павел, смеясь, поднял руки, потом сделал резкий шаг в сторону пацана, скрутил его в охапку и обезоружил. – Теперь сдавайся ты!

  - Русские не сдаются, - истошно вопил мальчишка и заливисто смеялся. Мужчина утащил его брыкающегося в комнату и аккуратно опустил на диван. Полина с улыбкой наблюдала за этой вознёй.

  - Есть будешь? – она кивнула в сторону кухни, - я там наварила, суп куриный, котлеты…
  -  Буду, не заезжал сегодня никуда, -  Он вымыл руки и опустился на стул, улыбка сама сползла с лица. – Налей мне, знаешь, коньяка грамм пятьдесят. И я там рубашку бросил, постирать надо.

  - Что-то произошло на работе у тебя, Паш? - женщина подошла и приобняла его за плечи, жалея.

  - Да так, ничего особенного, устал просто,- сказал он, отстраняясь, - Ты ж знаешь, мы проект закончили. Я поем, Ок? – Павел сосредоточился на еде.

 Полина поставила перед ним коньяк и рюмку, ушла в другую комнату и села за вязание. Минут через пятнадцать зашёл Павел и потрепал играющего с конструктором Игорька по светлым волосам.
 
  - Ну что, брат, как день пошёл? Что в школе нового?

  - Да нормально всё, Паш, - вступилась Полина, - учится человек, учителя довольны.

  - Да нормально всё, Паш, -  мальчик хитро подмигнул – учусь, учителя довольны…

 Все рассмеялись.

 - Эх, хорошо с вами, ребят, но пойду я, поработаю, обещал кой-какие бумаги до завтра подписать, так что в кабинет пока не ходите. Андестен?

  - Йес, оф корс! Да, понятно, Паша, иди, работай! – и Игорь занялся строительством очередного архитектурного шедевра, а Полина продолжила создавать шедевр рукодельный.
 
                ***
    Катерина позвонила Юле и попросила передать на работе, что сегодня она уже не появится, чтобы все документы на Никича передали толковому и многообещающему Лёше Петровскому, чтобы завтра тот с утра ехал забирать подписанный контракт, а она возьмёт день за свой счёт. Ничего никому не объясняя, отключила мобильный телефон и поехала домой.

    Открыв дверь квартиры с радостью поняла, что грозившийся вернуться Кеша, так и не появился – это была, пожалуй, лучшая новость недели. Ей меньше всего хотелось выяснять отношения ещё с кем бы то ни было.

    Скинула туфли и босая пошла в душ. Когда чуть тёплая вода начала стекать по плечам и спине, девушке показалось, что это Павел продолжает свою невыносимую ласку, она направила струйки воды себе на шею, вспоминая недавние поцелуи. Закрыла глаза и… Нет, это невозможно, выключила душ, завернулась в полотенце – хватит мечтать о том, что больше никогда не повторится.

    Проверила автоответчик и услышала голос Иннокентия, который сообщал, что его отправляют в Гаагу  на переговоры. Что за вещами приедет Петяй и что «останемся друзьями, чмоки-чмоки» Это сообщение было воспринято как манна небесная. Пришло понимание того, что их связь тоже была ошибкой, не слишком ли часто она ошибается в последнее время?

   Гаага? Как прихотливо плетёт своё макраме судьба, ему там самое место. Под трибунал предателей. Вообще Катю обидела не измена Кеши и то, каким образом она была раскрыта. Скорее, девушка была  даже благодарна Юльке за то, что ей самой не пришлось выдумывать предлог указать бойфренду на дверь. Слишком уж они разные, жаль, что сразу не поняла этого.

    Она невольно вспомнила, как неделю назад включила на Юлькином компьютере скайп, чтобы связаться с одним из заказчиков, пока над её машиной колдовал сисадмин. В окошке маякнул Кеша. Она только и успела написать ему «привет», как позвонил мобильник, пока разговаривала, с улыбкой наблюдала, как Кеша что-то пишет. Электронный карандашик бегал по виртуальному листочку бумаги. То, что она прочла в итоге, заставило пережить несколько неприятных минут.

  лЮ-ля! Люлечка, я тя лю!!!
  Сегодня Катюха ночует у своей маман.
 Прилетай, солнышко, цалую во все места,
 особенно в твою сладенькую, мокренькую…


    Далее следовало неприличное слово. Не то чтобы Кате было очень больно, разве что чуть-чуть. Ей просто было гадко, как будто это не они совершили что-то нехорошее и обидное, а сама девушка, когда нечаянно вторглась в чужую личную жизнь. Она чувствовала себя испачканной, и всё же хотелось мстить.

 - Это Катя! - писала она ответ, - Кеша, чтобы я ноги твоей в своём доме к вечеру не видела и вещички вынеси, все до одной. Ты всё понял?
 
  - Котёнок, - строчил в ответ карандашик, - ты не поняла, хотел тебя разыграть. Проверить, как ты отреагируешь. Это шутка была, давай не будем пороть горячку…

  - Я буду дома в 22.00 тебя там к тому времени быть не должно. Вещи можешь вывезти позже. Срок – неделя, – и Катя выключила скайп.

    Юля не стала отпираться. Теперь понятно было то напряжение, которое росло между девушками последние два месяца. Катя вспомнила корпоратив, на который она позвала Иннокентия, и как он распускал свой павлиний хвост. Усталость тогда сделала своё дело, и Катерина уехала пораньше, Кеша оставался. Вернулся под утро и пьяный. С тех пор всё и начало рассыпаться. Однако, Катя не придавала этому значения. Была слишком занята, чтобы волноваться. Ну и хорошо, что это закончилось. Прошло, и с Пашей тоже пройдёт, забудется когда-нибудь. Все слёзы  уже выплаканы. Жалость к себе непродуктивна. Нужно жить. Но плакать всё равно хотелось.
                ***
Юля хорошо помнила тот день, когда на фирме появилась Катерина. Тогда ей пришлось подвинуться, причём не только физически передвинуть стол на менее выгодную позицию в кабинете, но и фактически передать той часть своих клиентов, которые регулярно приносили неплохие бонусы и были, в общем-то, стабильны. Единственный с кем она не жалела расставаться – это был Никич, он ревностно относился к сплетням в своём коллективе, а Юля – человек по природе очень общительный. Пару раз в ожидании директора ей доводилось проводить время в офисе компании, и она быстро нашла общий язык с менеджером Алесей. Девушки могли немного поболтать о моде и парнях, но резко замолкали, когда заходил директор, и Юля чувствовала неприязненное к ней отношение, которое выливалось во всякие мелкие придирки и завышенные требования. В общем, они не сработались.

 Передавая этого клиента Кате, Юля думала таким образом отомстить. Однако она не предполагала, что из этого может выйти такая кутерьма. Ей уже реально было жалко девушку, которая что только не предпринимала, чтобы удовлетворить капризы этого директора. Срывалась к нему на встречи в любое время суток, строила все отделы, ругалась с начальством, лишалась премии из-за несвоевременно сданных документов, которые тот не желал передавать подписанными. В общем, ей доставалось. Когда Юля услышала по телефону от Катерины, что та отдаст ведение документов Никича  Лёше, она решила сначала, что просто у девушки сдали нервы после очередного взбрыка капризного клиента. С другой стороны, рассуждала она, тогда бы договор, над которым Катюша билась так долго, не был бы подписан. Какую цену ей пришлось заплатить, чтобы эта бумажка утром лежала на столе у шефа с автографом Павла Андреевича? К тому же, если дела передавать сегодня и  подписание произойдёт сегодняшним числом, то в течение трёх последующих лет Лёша, который ни сном, ни духом, будет получать прибавку к зарплате за то, что он не делал. Это несправедливо.

 Юля чувствовала свою вину за то, что случилось с Кешей, за те мелкие пакости, которые она устраивала Кате и подколки, но считала это ерундой, житейскими делами. С Кешей, так вообще, вроде как, услугу оказала. А вот насчёт денег девушка всегда реагировала остро, полагала, заработал - получай, халяву не любила и не понимала. В общем, Юля пошла к шефу разбираться, что да как, пытаясь выторговать для Кати какого отступного. Но перед этим она по старой памяти позвонила Алесе, в попытках выяснить, что же произошло вчера в офисе между Катей и Никичем. Каково же было её удивление, когда она узнала, что на момент встречи из офиса были удалены все сотрудники. Вряд ли, это могло быть случайностью. Юля нарисовала себе страшные картинки возможного развития событий. Но пазл всё равно не складывался. Позвонила Катерине, мобильный был до сих пор отключен.

 В приёмной у шефа её попросили подождать, потому что в кабинете уже был посетитель, дверь не закрытая плотно, позволяла звукам проникать наружу, и Юле приходилось невольно подслушивать, о чём разговаривал её начальник со своим юристом.

  - Нет, этот вопрос мы решим, ты лучше мне скажи, что с твоим разлюбезным Павлом происходит? – спрашивал юрист.

   - А что с ним происходит? Вот сотрудник наш выехал с ним договор подписывать, всё путём.

  - Да ты про договор мне не рассказывай, я сам текст составлял. Меня другое интересует. Я же ему документы на развод подготовил, как он просил, быстро-срочно и чтобы сын у него остался, жена подписалась, что не против, там решение только принять, все формальности уже соблюдены, в суд только сходить и всё. А вчера вечером позвонил, мол, не надо ничего… Передумал что ли?

  - Не знаю я. Ты ж помнишь историю его? Он же трясётся с этим мальчишкой, как не знаю кто, хоть и не отец вовсе.

 - Знаю я, что не отец, брат. Но вот понять не могу, для чего нужно было на этой Полине жениться? Неужели другого способа не было?

   - Тебя рядом не было, ты бы тысяча и один способ как выйти из ситуации нашёл бы. А так, смотри. Родители разбиваются на машине, мальчишку грудного опека усыновить вчерашнему студенту не даёт, хоть и состоятельный и всё при нём. А вот попалась принципиальная стерва-судья, говорит: - Только в семью отдам, пока семьи нет – разговора тоже нет. А на грудных очередь из семей. В общем, нужно было действовать быстро. Ну, кто-то и предложил сэкономить на усилиях. Найти мальчишке няньку хорошую незамужнюю и жениться на ней, формально, но чтобы судья престала упираться. На том и порешили. Полину эту нашли.

  - Ясно теперь, почему Никич так трепетно к малому, это ж его единственная семья. А родители как разбились?

  - Да поругались, кто-то матери насплетничал на Никича старшего, что, мол, роман у него с кем-то был, пока жена позднего ребёнка вынашивала да рожала. Садились в машину – ругались, домой не доехали…

 Юля не стала больше ждать, она итак услышала намного больше, чем ей было нужно. Головоломка решилась. Никич ненавидит сплетников не на пустом месте. Собирался развестись - вчера резко передумал, до этого подстроил, чтобы остаться с Катериной наедине. А ещё раньше мотал ей нервы так, как никому из тех, с кем работал. Нужно что-то сделать. Конечно, её это не очень всё касается, но действовать придётся.

 Юля набрала  Катин домашний номер и договорилась, что в обед к ней подъедет и подвезёт какие-то важные бумаги по работе, иначе та не стала бы её слушать и пускать. В назначенный час она была на месте и, воспользовавшись тем, что состояние у девушки было не ахти, смогла развести её на откровенность практически без сопротивления. Ничего не говоря о том, что узнала о Павле и его жизненных обстоятельствах, Юля просто предложила позвонить ему и спросить, что он хотел ей рассказать.

  - Ну, вот и что ты теряешь, пусть он расскажет тебе, ну пусть и сказки. Ты же умная женщина, сумеешь правду от обмана отличить.
  - Ага, сумею я, вы мне с Кешей мозги два месяца пудрили.
  - Не сомневайся, сумеешь, звони, давай, а я пойду.
 Катя включила мобильный и повертела его в руках. В это время раздался звонок. Девушка взглянула на номер и вздрогнула.
  - Да, Павел Андреевич,… Паша, да, я готова тебя выслушать, хорошо, я приеду. Называй адрес. – Она что-то записала на листке блокнота. Закончила разговор, засобиралась.

  Юля покидала квартиру Катерины, улыбаясь.


Рецензии
Редкая для нынешней литературы, неординарная речь. Одно только начало, изобилующее самобытными метафорами, чего стоит!

Ирина Бабич   09.07.2014 16:22     Заявить о нарушении
Спасибо Ирина) Очень приятные слова, надеюсь, заслуженные)

Наталья Стрелкина   12.07.2014 13:58   Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.