Порождения Света, порождения Тьмы. Глава шестая

________________________
Глава 6.
________________

- Я только что от нее, - Энтольн уселся на стул напротив меня. – Если тебе интересно, ее зовут Лисандра. Сокращенно – Лисс. И она поправляется.

- Зачем ты так кипятишься? – я лениво помешивал дымящийся чай.

- Я не кипячусь.

- Да ну? Ты вспотел, у тебя немного трясутся руки, зрачки едва заметно расширены, хотя ты старательно не хочешь смотреть мне в глаза, - я сам не понял, когда успел переманить эту склонность к индукции у Мельдина. – Ты зол, хоть и не пойму на что. Ты даже немного заикаешься.

- Я не заик-каюсь! Твою же ж… Короче, я не злюсь. Просто не могу понять – ты узнал что Лисс за две недели наконец пришла в себя – и даже пальцем не пошевелил! Просто развернулся и ушел спать, как ни в чем не бывало! Бросил девчонку, потерявшую всю ближайшую родню, проснувшуюся невесть в какой… гмм… Словом, ее все это должно было как минимум озадачить. А ты, вместо того чтобы разъяснить ей, что мы ее спасли, кидаешь ее одну посреди ночи и уходишь дрыхнуть…

- Во-первых, не одну, а с лекарями, целителями и целым гарнизоном слуг, которые за ней вполне успешно ухаживали на протяжении всего ее бессознательного состояния. Во-вторых – это не самое худшее, где я ее покидал.

- Ты ее из огня вытащил.

- Я велел ее поджечь!

Его напор меня не на шутку взбудоражил – и меня самого это удивило даже больше, чем его. Он взял себе травяной настой, как у меня, видимо надеясь утолить головную боль, и стал по чуть-чуть остужать, решив пока не терзать меня упреками и расспросами.

- Так Мельдин сказал, какое у них задание в городе? – нарушил молчание Энтольн, когда опустошил свою кружку.

- Нет, - досадливо кинул я. – Вообще, это ты у него спроси. Мне кажется, у тебя больше шансов что-то вызнать.

- Ты что это? Ревнуешь? – рассмеялся маг.

- Я серьезно. Дураку ясно, что ему запрещено об этом говорить – но он может между рюмочками с тобой обмолвиться....

- Ладно. Я сам спрошу, раз ты боишься.

- Я не боюсь. Просто хочу действовать наверняка.

- Ну-ну. Эх, ну ты только посмотри! Не успела болезнь откатить - а эти умники уже выясняют отношения. Ей-богу, они сами ищут повода сократить собственную популяцию.

- Кстати о болезни. Пора бы вспомнить, с чего мы здесь вообще. Чума, все такое - не забыл?

Он лукаво улыбнулся и наклонился поближе.

- Ай, да успокойся ты! Посмотри по сторонам - просто посмотри. На улице солнце, гуляют дети, народ копошиться, как гнездо муравьев. Таверна битком набита, люди говорят о погоде, об урожае, подумывают заселять окрестные земли, волнуются, что не успевают закупиться одеждой на зиму. Думают завести ремесленицкие мастерские по городу. Нет, ты просто посмотри по сторонам! Жизнь налаживается, пойми это наконец. Чума отступила.

- У нас нет никаких причин так считать, кроме того, что за пару дней нам не доложии не об одной смерти. Это больше всего смахивает на затишье перед бурей.

- Ну даже так - у тебя есть идеи, как разбираться с воображаемой тенью болезни? Что, пойдем проверим каждый сопливый нос в городе и каждую кружащуюся голову? Говорю тебе - все, нет больше чумы. Вернее, наверняка есть еще пару зараженных - но без этого никуда. Скоро не будет и этого - и можно будет открыть город. Быть может, уже скоро наступит день, и мы увидим Карандим таким, каким ему положенно быть - светлый, живой город, символ величия и процветания древних и новых эпох.
_______________________________________________________

Когда я намеревался удалиться в библиотеку, Энтольн осторожно предложил мне пофехтовать. Он видел, да и я тоже, что его навыки значительно превосходят мои – но пока предлагал просто размяться.

Мы вышли на пустой, едва ли не заброшенный двор, в южном крыле замка. Там находилась старая оружейная, большая часть снаряжения из которой была давно вывезена в казармы, однако пару деревянных мечей он нашел.

Мы встали в позицию, скинув ненужные балахоны.

- Держи меч чуть выше, - вдруг произнес Энтольн. – И острие чуть ко мне наклони… Да, вот так.

Бой был короткий. Не особо изощряясь, он сделал пару выпадов, я парировал, увернулся, сделал рубящий, выпад, и даже не сразу сообразил, какого черта мой меч валяется в десятке шагов, у Энтольна за спиной. Он обезоружил меня, одним плавным движением, даже не прервав блок.

Я поднял меч, и мы повторили. На этот раз, помимо обезоруживания, я заработал еще и ссадину на все плечо. Он подал мне оружие, и ушиб мне ногу.

По взгляду я понял, что теперь у нас такое будет часто. Я был благодарен за этот взгляд.


Я беззвучно подошел к вытянутой, немного кривой кровати.

- Она еще очень слаба, - шепнула лекарша из-за моего плеча. - Время от времени просыпается, ест как воробышек - и снова отдыхать. Она чудом спаслась, и ей потребуется еще много сил.

Я кивнул, обследовал взглядом тело Лисс на наличие каких-либо повреждений.

- Выяснили, что с ней?

- Не представляю, - покачала головой женщина. - Если честно, мне показалось, что она не телом больна, а душой. Она немного рассказала о себе - похоже, ей пришлось пережить больше, чем мы с вами можем представить.

Я не без тени сомнения кивнул.

- Но она сильная, - продолжала травница. - Очень сильная. Хотите посидеть немного?..

- Нет, у меня и так дел по горло.

Энтольн ждал меня в коридоре. Он настаивал, чтобы я проведал ее сам, без него.

- Ну как?..

- Отдыхает. У нее очень чуткий сон; мне позволили только глянуть краем глаза. Как обстановка в городе?

- По старому. Трупов вывозят и хоронят на кладбище рядом с Некрополем - Карандим стал уже более-менее гигиеничным. Такими темпами скоро можно будет отпирать ворота. Жизнь налаживается. Ты че такой грустный?..

- Врожденный пессимизм. Мы толком не сделали ничего, за что нам заплатили, и проблема рассосалась сама собой. Улавливаешь?..

- Выше голову. Есть планы, чем займешься, когда все закончиться?

- Закончиться? Здесь все сложнее, чем кажется на первый взгляд.

- Например?

- Взять хотя бы принца. Перед смертью он оправдывался, убеждал меня, что побег - ни его собственная инициатива, и его подговорили.

- И ты поверил?..

- Он трус и дурак, но его глаза не лгали. Я опросил каждого, кто был с ним из стражи и всю прислугу. Никто даже не заговаривал с мальчишкой до самой его команды открыть ворота.

- Ты думаешь, нас в очередной раз предали? Сомневаюсь, что это хотя бы было умышленным. Может быть, кто-то просто его пожалел, а он неправильно понял...

- Может.
_______________________________________________________

Я не вернулся в замок. Подстегиваемый неожиданным порывом, я отправился прогуляться по городу, куда глаза глядят. Хотелось просто пройтись и подумать. И я даже не заметил, как пришел в бедняцкий район Карандима.

Здесь было грязно. В первую очередь – именно отвратительно грязно и дико воняло. Еще было темно – дома стояли так плотно, что почти вплотную соприкасались с крышами, оттенявшими узенькие улочки. Здесь не посчастливилось обитать большей части Карандимских бедняков и бездомных – последние часто сидели прямо на земле, прижимаясь к подогретым своим же теплом стенам, и отрешено глядя на меня, пытаясь идентифицировать, как меня в случае чего лучше приготовить. Вся разбитая к чертям мостовая здесь была покрыта через шаг всяческими испражнениями и засохшей кровью, а в каждой неровности сточные воды образовывали днями напролет не испаряющиеся лужи.

Я почувствовал спиной недобрый взгляд. Ускорил шаг, зашел за поворот, и еще один. Чувство не пропало. Похоже, за мной следят.

Не подавая виду, я завернул за один из домов, оказавшись в неприметном и безлюдном переулке. Бесшумно шагнул в сторону, прижавшись к прямо к стене, где меня было не видно.

Человек показался спустя несколько секунд. Он явно очень не хотел упустить меня из виду. Одет был в темный плащ с надвинутым на голову капюшоном. Из под плаща выглядывал длинный меч в простых, но изящных ножнах. Я кинулся на него и прижал к противоположной стене дома. Он попытался вывернуться, но не тут то было – я уже приставил к животу нож. Другой рукой стянул капюшон.

Думмар.

- Мэтр!.. – залепетал он. – Мэтр, я ничего такого не замышлял… Я просто был тута, когда увидел вас… Хотел здравья пожелать, но не…

- Что ты здесь делаешь? – я сильно сомневался, что он лжет. Не такой он человек, чтобы слишком уж лицемерить и строить планы по устранению меня. Хотя, мало ли что – лучше пока не расслабляться.

- Я… я живу тута, мэтр!

Я недоумело на него посмотрел. Вот так поворот.

- Командир элитной стражи Карандима живет… в этой помойке?

- Кому помойка, а кому дом родный, - обиделся Думмар. – Я вырос тута. Здесь устретил жену, тута же породились мои дети. Раньше-то я конечно был обязан тута жить, ведь плата стражникам не такая уж большая... Я ведь всю жизнь мечтал отседова уехать… Да вот только, когда вы с мэтром Герчем меня, значится, наградили, я-то сообразил, что житье свое не представляю без всего этого…

- Без… вони и грязи?

- Ага, истинно так, - энергично закивал старый офицер. – Оно ж ведь как получается: чтоб с человеком не творилось, он ко всему привыкает. А часом, даже плохое так приживается, что становиться… частью энтого, значиться, человека. Оно ведь не делает его хуже там али лучше – приходится-то принять энто, как часть себя.

Думмар вдруг проявил неожиданное красноречие. Наверное, он когда-то пытался уже пояснить хотя бы самому себе, в чем здесь дело.

- Красиво сказано, - подметил я. - Так где твой дом?

- Здеся, мэтр. Вон тама налево – потом до самого конца улицы, еще раз налево, и второй дом справа – мой. Скромный, но зато родной.
_______________________________________________________

...Она пришла в себя под вечер, почувствовав, что хватит отлеживаться.

Лисс тихо приподнялась на кровати и глянула в темноту. Она была одна, но зажигать свет не решилась. Поднялась на ноги, босиком прошлепала до шкафа по ледяному дощатому полу.

В шкафу оказалось непростительно мало одежды. Лисс выбрала более-менее практичные кожаные штаны и кофту, обшарила все, тщетно надеясь найти хотя бы кухонный нож.

Оставив свои попытки, она тяжело вздохнула. Голова немного кружилась, мутило. Время от времени темнел взгляд. Она открыла окно, перевалилась и посмотрела в ночь.

Третий этаж. Не смертельно, но далеко потом не убежит. Нужен другой план.

Первое что пришло в голову - дождаться сиделку, которая запирала дверь снаружи, оглушить и убежать. Лисс помрачнела. Миссис Темина ей нравилась - она была доброй.

Здесь ее посетила неожиданная мысль - не новый план, а идея о том, что не только Темина здесь добрая, иначе бы ее не лечили.

Она отогнала предательские мысли. Нельзя быть такой наивной! Может, она как свинья на убой - и ее лечат для каких-нибудь отвратительных опытов и экспериментов. Сиделка не много с ней говорила, и успела обмолвиться, что где-то неподалеку рыщет некий темный маг.

Лисс напрягла память. Некромант, кажется.

Нельзя терять времени. Она повернулась и взглядом оценила, как много у нее простыней.
_______________________________________________________

Их было четверо - один надвигался на меня, один стоял поодаль, поглядывая на улицы, и еще двое прятались за углом. Я слышал их дыхание. У того, что постарше, было воспаление легких.

Я не оборачивался, задумавшись, что их привлекло больше - мой кошелек или цвет одежды. Вероятно, и то и то, в равной степени.

…Он подошел совсем близко. Я замер, чтобы не нервировать его. Холодная сталь уперлась в спину, примерно под левой лопаткой. Второй находился примерно в трех шагах, немного правее, жался к стене. Двое других по-прежнему не показывались. С противоположной стороны мелькнул еще один.

- Один вопрос, - не сдержался я. – Деньги или… это такая ксенофобия?

Я даже слегка удивился, когда бандит не растерялся и ответил:

- Да всех вас, падлюк, резать надо.

Сталь чуть-чуть отлегла, он уже намахивался. Я все рассчитал: рывок вправо, разворот, удар колена ломает бедро, равновесие теряется; второй попробует атаковать, и у него тоже нож. Залом вытянутой руки с оружием, нож выбить ребром ладони, жертва попытается высвободиться. Апперкот в челюсть правой, жертва теряется. Второй поднимается с земли и пытается вмешаться – прямой с ноги в диафрагму… Надо сказать, Энтольн меня неплохо поднатаскал. С остальными тремя придется импровизировать.

Ночь разразилась криком, и я отчетливо понял, что план рухнул как песчаный замок под водой.

Думмар.

Я начал драться, сознавая, что сейчас или никогда. Вырубил того, который держался позади, подбежали еще двое и тоже получили. Казалось, их побеждает не столько мое мастерство, сколько хладнокровие, расчет и решительность. Раздался глухой треск. Думмар сломал шею тому, который прижимал ко мне нож.
Я подошел и попытался помочь подняться, но только перепачкал руки. Из груди сочилось крупное алое пятно.

Он что-то шептал. Я наклонился, почувствовал на миг биение его сердца, но слов не разобрал.

Он скончался на месте, и я не смог его спасти. Там же, посреди улицы, по колено в чужой крови, я кремировал его, раздумывая, может ли хотя бы благородный огонь скрасить позорную смерть воина от руки уличного головореза.
_______________________________________________________

- Угадай, кого только что в кустах повязала стража? - я не до конца понял, ирония это в его голосе или просто смех. Лицо Энтольна запечатлело сдержанную пессимистичную улыбку.

- Мельдин? – предположил, не задумываясь, я. Мысли все еще витали вокруг старого стражника.

- Лисс связала веревку из постельного белья и попыталась вылезти через окно. Но она почему-то не предусмотрела, что стража патрулирует город и ночью.
- Наверняка, она не особо знакома с городскими порядками, - заметил я, напрягшись.

- Короче, стражники решили, что она лезет в окно, а не наоборот - и арестовали как воровку. Я об этом узнал совершенно случайно - лекарка доложила, что Лисс пропала, и тут же, буквально через десять минут, я услышал разговор солдат. Они говорили о девке, которую только что посадили в карцер. Они обсуждали, когда им... разрешат с ней поиграть.

- Ясно. Когда ее приведут?

- Я послал тех солдат за ней, это было минут сорок назад. Учитывая, что я пригрозился поджарить обоих на медленном огне, если с ее головы упадет хоть волос - они поторопятся. Будут тут с минуты на минуту.

Я отложил "Трактат о регулировке и направлении магических потоков".

- Знаешь, мне пора пойти отдохнуть. Сегодня рано проснулся, а уже ночь...

- Ага, я так и думал. Поэтому велел закрыть нас на ключ снаружи и отдать его только тем двоим.

- А если я вышибу дверь?

- Не вышибешь. Эти двадцатисантиметровые дубовые двери - настоящие ворота. Можешь и не пытаться.

Я не успел ответить - раздался стук. Потом кто-то с той стороны отругал второго за… непомерную неразумность, если смягчить, и раздался звон ключей.
Ворота со скрипом отворились. Солдаты неуклюже переступили порог один за другим, пропустили Лисс. Она с царственным видом сделала несколько медленных, широких шагов и встала в центре зала, гордо подняв голову и словно бы не замечая нас.

- Свободны, - кинул я стражникам и решительно поднялся с кресла. Энтольн, немного смущенный моей неожиданной инициативой, последовал примеру. Я подошел к девушке на расстояние всего нескольких шагов. Она невозмутимо отвернулась, словно бы и не замечая никого вокруг себя.

- Лисс, - протянул подошедший маг. – Меня зовут Энтольн. Мы твои друзья.

Она сдержано фыркнула.

- Да расслабься ты. Мы не желаем тебе зла – мы ведь тебя буквально из горящего дома вытащили.

- Горящего дома? – опешила Лисс. – Наш дом… кто-то сжег наш дом?! Что с моими родителями? Где они?..

Энтольн глянул на меня, потом снова на девушку. Опустил голову и сочувственно отрицательно ею помахал.

- Чума мало кого щадит, - уточнил я, чтобы развеять тлевшую в ее глазах надежду. Надежда – жестокая и подлая ложь, способная ранить больнее, чем даже сама ее причина. Я это знал и когда-то, в прошлой жизни, когда еще не был некромантом, не раз испытывал. Не припомню когда – но ту боль... боль никогда не забывается. Это как ноющий старый шрам.

Лисс проявила неожиданную сдержанность. Я сполна понял, что имела ввиду целительница. Она была не такой хрупкой, какой казалась на первый взгляд. Только в один миг переменился взгляд; словно бы в ней вдруг что-то сломалось. Она потупилась.

Надежда рухнула.

- Дома сами собой не загораются, - вдруг очень твердо, немного дрогнувшим голосом, произнесла девочка. – По крайней мере те, которые покинула жизнь.
Боковым зрением я увидел, как Энтольн поджал губы и тоже потупился. Пришло время сказать ей правду. Правда ранит, но Энтольн не прав – она все же много значит для людей.

- Я, - слова легко слетели с моих уст, как будто я говорил о погоде, только звучали со стороны, наверное, неестественно четко и громко, - велел его сжечь.
Энтольн не сдержался и досадно плюнул под ноги. Не такой беседы он ожидал.

- Нельзя просто так оставлять прочумленых гнить посреди пригородной степи. Только пламя может погрести заразу…

Все самообладание Лисс улетучилось в один миг. Она, сильно покрасневшая, подошла совсем близко ко мне, глянула прямо в глаза. У нее были дивные глаза цвета небесной синевы.

Я пошатнулся от пощечины. Она резко развернулась и выбежала из зала.

Я непроизвольно зажал пекущую щеку.

Люди жаждут правды, хотя в глубине души терпеть ее не могут.
_______________________________________________________

Она была полна такой решительности, что я почти поверил – никакие ворота не сдержат ее в этом треклятом городе. Но она очень быстро овладела собой, и словно бы назло нам – как ей казалось – поселилась в замке, заняв одну из комнат в дальнем восточном крыле. Совсем рядом с покоями покойного ярла, куда никто не наведывается.

Я слабо представлял, чем она там занималась, но весь последующий день Лисс не в остальном замке не показывалась. Энтольн велел приносить ей еду четыре раза в сутки, но все равно все время не отходил от двери на мостик, надеясь увидеть ее. Он просматривал бухгалтерию за последний месяц – город следовало бы открывать со дня на день, а вопросы экономики все так же оставались не решенными. Он отправил нескольких гонцов по соседним городам, трижды лично проверив их и предоставив четвертый мне. Нужно было возобновить торговлю, ведь уже не за горами осень, а там – и зима. Карандим к этому был абсолютно не готов, житницы и склады пустовали, нам едва ли хватало просто поесть. Он неожиданно крепко привязался к городу, и когда я у него спросил прямо, он признался, что останется здесь на какое-то время. Я решил, что власть ему понравилась, и теперь он черта с два ее так просто оставит. Вопрос только в том, как на все это самовольничество отреагирует граф.

Я все время пропадал в библиотеке. Она находилась в подвале под замком, который был и не подвалом вовсе, а тянущимся через весь город подземельем. Я частенько бродил тоннелями, находя в них такое важное сейчас умиротворение, и часами медитируя в кромешной темноте.

Помещение библиотеки было сделано на славу и радикально отличалось от всего прочего подземелья – здесь не было той гибельной для книг влаги, сырости, не было ни крыс, ни прочих вредителей.

В этом месте было собрано больше книг, чем я видел за всю свою жизнь. Некоторые были современными трактатами по истории, военной тактике, медицине, естествознанию – они находились ближе к винтовой лестнице, которая вела назад в замок. Но там, в темноте дальних углов, хранились столь древние фолианты и гримуары, что я не взялся хотя бы примерно оценивать их возраст и что-либо утверждать – здесь было все, начиная с монструмов, составленных еще первыми кочевыми племенами, записанных на переплетенных звериных шкурах, заканчивая полуистлевшими, вероятно, некогда подверженных попыткам сожжения, манускриптами и свитками, написанных на неясных мне языках.

Еще здесь было просто огромное отделение для биографий – их я насчитал больше, чем каких либо других книг. У местных владык был обычай вести свое жизнеописание или нанимать для этого писаря, и все они хранились здесь. Здесь же неаккуратно была покинута недописанная биография последнего ярла. Я немного просмотрел ее – последняя запись была сделано примерно за две недели до начала чумы.

Не помню, когда я последний раз засиживался на одном месте так долго, как в Карандиме. Моя жизнь обычно состояла из скитаний из королевства в королевство, я брался почти за любую достойную моего профиля работу, если ее могли оплатить. У меня никогда не было конкретной значимой цели, к которой я бы стремился, вроде борьбы за власть, личной мести или собственного домика где-нибудь в столице. Я жил исключительно сегодняшним днем, не терзаясь прошлым и не грезя им, и не заботясь о завтрашнем – в конце концов, в сегодняшнем и так всегда хватает забот. Это меня вполне устраивало, и сейчас я подумывал вернуться к такой жизни, отправится куда-нибудь на запад, за Дальний Рубеж. Туда лет сто не забредали некроманты…

И теперь, после всего, что я выучил в библиотеке, мой труд само собой станет наголову продуктивней. Я изрядно расширил свой кругозор вещами, о которых никто никогда и не подумал бы говорить малефикам – меня неожиданно горячо заинтересовало сельское хозяйство, культура севера и запада, где я никогда не был, быт деревенского народа; благо, всего этого было в достатке. Но это была только вершина айсберга – самое ценное, что я узнавал с каждым днем все лучше, скрывалось куда глубже. Я изучил учебники по военной тактике, азам кузнечного ремесла, наголову расширил свой арсенал пыточных методик. В одной из комнат - уже вне библиотеки - в самом подземелье, случайно наткнулся на затерявшуюся под стопкой прочих книг пыльную и невероятно древнюю «Некромагия. 13 аркан в соблюдении общих принципов и традиций». В этом гримуаре, между прочим, я нашел интереснейшую методику под названием «ритуальное мучительство».

Также я завел небольшой дневник, куда выписал все найденные простенькие формулы стихийной боевой магии. Ночами я не спал и заучивал их, переплетая со своими собственными, некромантскими. За прошедший месяц я создал огромный арсенал гибридных систем из магии смерти и магии четырех стихий, и мне откровенно не терпелось опробовать их. Была даже совершенно безумная мысль, пойти в Некрополь и поднять там несколько искусственных «разупокоенных». Но такая тренировка шла в разрез со всеми канонами и принципами, каким меня учили, и я не замедлительно ее отверг.

Днями Энтольн тренировал меня на мечах, но из этого ничего толком не вышло – тогда я решил попробовать посох. Это было то, что нужно – я так давно привык к нему, и теперь мой инструмент для фокусирования энергии становился полноценным оружием. Не приходилось также бояться, что он треснет или сломается – выделанный из Черного дуба, что растет только у самых Каменных Клыков, и был обделан специально закаленной сталью.

Мельдина мы видели все реже, и признаваться, чем они занимаются, наотрез отказывался. Энтольн несколько раз пытался за ним проследить, но выяснил только, что отряд собирается в замке, выходит в город, рассыпается там, а Мельдин идет в ближайший бордель. Таким образом, Энтольн обнаружил, что бордели снова работают, и ни о каких отрядах никто уже и не вспоминал.
_______________________________________________________

Я медитировал в своей комнате, пытаясь переварить только что открытые для себя техники передвижения вольных отрядов, когда послышался неестественный гул с улицы. Люди кричали с каким-то настораживающим восторгом, в котором было место и инстинктивному страху.

Мой чуткий слух донес информацию до мозга, за долю секунды сметя все прочие домыслы и догадки. Я вскочил на ноги и кинулся к окну, выходящему на площадь.
Покрытые белизной люди толпились на улице почти как в тот день, когда открыли ворота. Только теперь они пялились не на мнимую свободу, а в небо.

Шел дождь. Дождь из перьев.

Кто-то в замешательстве тупо пялился на падающие с неба перья, кто-то старался от них увернуться, словно бы это были переносчики чумы или что-то подобной убойной силы, а многие просто хватали их на лету, рассматривали, любовались. Большинство из них распихало полные карманы перьев, толи желая показать тем, кто сейчас сидел в домах, толи видя в них какой-то добрый талисман.

Я поднял голову к небу. Не единой тучки, лишь перья. Это был не дожди – это был ливень, накрывший весь город. Перья… к чему это?

Неожиданная догадка хлестнула, как плетка: неужели, это добрый знак?..

- Боги посылают нам прощение! – сквозь общее замешательство, раздался чей-то одинокий крик. Прошло долгое мгновение, за которое люди пытались осознать суть этих слов. И тут, как по команде, площадь разразилась дружными возгласами, полными радости и облегчения. Кто-то даже пустился в пляс.

- От те на!.. – Мельдин, как всегда, появился рядом со мной абсолютно бесшумно. – Чего только на своем веку не видывал, но чтоб такое… Это часом не твоя работа? Али мага твоего?

- Сомневаюсь, - протянул я, стараясь не выдать предательского волнения.

Неужели? Неужели все это наконец-то закончится?

- Пошли, поищем тогда Энтольна, - произнес я. – Может, хоть он знает, что это.
_______________________________________________________

- И близко не представляю. Если честно, я до последнего надеялся, что это вытворил ты, - озадачено говорил Энтольн. – Даже не пойму, чему все так радуются. Как будто сыпет не перьями, а цельными королевскими золотыми кронами… Все это может ведь означать что угодно. И не факт, что что-то хорошее.

- А я думал, это ты у нас оптимист, - буркнул Мельдин.

- Как ты сам думаешь, откуда взялись все эти перья? – спросил я.

- А Тьма его знает… Наверное, просто огромная стая птиц в воздухе, прямо над городом, столкнулась со страшной силы ветряными потоками. Не исключено, что магического происхождения.

Я тщательно обдумал эту теорию.

- Ты сам хоть в это веришь?

- Ни на йоту, - покачал он головой.

- Может, кто-то из ваших так балуется? – спросил Мельдин. - Скажем, на фермах собрали огромную гору перьев для подушек. Но подушки вдруг стали никому не нужны, и все спят в соломе. В итоге, есть огромная куча ненужных перьев, которые следует утилизировать – то бишь, сжечь. Чтоб не мешали никому. А на это дело отправили какого-нибудь шутника, который перекинул это все сюда.

- Исключено, - в один голос ответили мы. Энтольн пояснил, - для транспортировки такого объема… некой субстанции потребуется уйма сил. Больше, чем среднестатистический маг может скопить за всю жизнь. Знаешь ли, перемещать вещи на огромные расстояния магией – опасное удовольствие. Иначе бы мы уже давно не пользовались дорогами, в виду их неактуальности.

Мельдин досадно крякнул.

- Ну а как насчет официальной версии? Нет, ну а вдруг?.. Если отправить к вратам Хаоса все эти драные догадки и предубеждения – что, если это высшие силы показывают, что все – мол, город чист от болезни и всяческого зла?

- Что-то сомневаюсь, что они там, наверху, на радостях решили нас перьями посыпать, - проворчал Энтольн. – Однако игнорировать такое… - он покачал головой.
 
- Пока нам ничего другого не остается, - заключил я.

Мы решили пока проверить, как там дела на площади. Дождь очень скоро прекратился, люди стали расходится, запечатлев благие улыбки на лицах.

- Люди верят в то, во что хотят верить, - заключил я.

Энтольн вернулся в замок, решив проверить, нет ли чего-то об этом в библиотеке – ничего лучше в голову не приходило. Когда исчез Мельдин я не заметил.
 
На Лисс я наткнулся совершенно случайно. Толпа рассосалась, а она все молча стояла и смотрела на перышко у себя на ладони. Блестящая капля влаги медленно стекла по щеке и, как мне в тот момент показалось, с неимоверным грохотом разлетелась о мостовую. Лисс подняла голову к небу, прикрыла глаза. Когда открыла, я был уже совсем рядом. Она отвернулась, вытерла лицо рукавом сделала несколько шагов прочь.

- Постой, - скомандовал я.

Она оглянулась. Я отвел взгляд, не в силах смотреть в эти полные разом муки и ненависти глаза. Эти глаза… они словно бы видели меня насквозь, Лисс  как будто бы смотрела прямо в мою душу. Говорят, у некромантов нет души; но в любом случае я ощущал себя нагим.

- Я хотел сказать… прости.

В жизни не просил прощения. Вдруг это все показалось столь нелепым, что я пожалел, что не отпустил ее.

Она внимательно смотрела на меня немигающим, полным пламени взором.

- Вам не за что извиняться, - наконец произнесла она, громко и четко. – Вы сделали то, что должны были. Больше того – вы спасли меня.

Я ожидал чего-то вроде «это я должна просить прощения», но его и в помине не было. Она просто отвернулась и ушла, легкой порхающей походкой, как будто ничего и не было.

Нахлынула вконец неуместная мысль: почему огонь такая медленная штука?