Июль

Было ужасно жарко и все мысли были только о море. Я, Тёма и Костя приехали сюда вчера вечером и искупаться еще не успели, поэтому сегодня у каждого из нас голове бурлила только соленая вода...б***ь, только мысли о этом море и ни о чем другом. Наша путевка кончалась через неделю, а тут нам можно было оставаться дня три, потому что остаток отдыха Костя хотел потратить на поход в горы или как он там его называл. Короче, это неважно. Я к тому времени уже должен был уехать, меня ждал диплом и прочие радости жизни, а у Кости был академ - ему хоть жить в этих горах.
Море предложил Тёма. Он давно хотел побывать где-нибудь, где плавает народ. Тёма любил солнце и свежий воздух, воду и песок пляжа. Мы согласились - что уж тут было делать. Но мне идея была не по душе, я-то плавать не умел в отличие от друзей. Стыдно не было, но немного бесило валяться на лежаке и сторожить вещи, пока мои водоплавающие пересекали жидкую среду обитания.
Все равно. Я знал, что там будет где выпить, поэтому не больно заморачивался.
"Купаться запрещено".
Мы встречали эту табличку чаще чем краб встречает гальку у берега. Мы уже  полчаса бродили, а пляжа все не было. Ну, как не было. Песок был ВЕЗДЕ и для меня этого было достаточно, чтобы расположиться, но КУПАТЬСЯ ЖЕ ЗАПРЕЩЕНО.
 — По-моему это н**бательство. Вон там мокро. Купались, наверно, уже. - Тёма говорил это с легким сожалением, ведь это он больше всех хотел поплавать, а теперь и нам при с ним приходится таскаться.
 — Не гуди. Если еще раз увижу "купаться запрещено", прям на него свои плавки повешу и нырну.
Мы посмеялись над словами Кости, но легче от этого не становилось и я открыл пиво, чтоб хоть как-то умерить жажду. Мои инициативу поддержали и каждый высосал приличный глоток. Мы шли, шли и шли. Сланцы были полны песка, потому шагать уже было лень и мы просто скребли песок. Шли, шли и шли. И шли. И шли.
Плавки все же остались на Косте. Пляж уже был внизу дороги. Наша кодла расположилась прямо на песке - все лежаки были заняты. Расстелили покрывала и разделись. Тёма уже блестел от радости, Косте от жары тоже хотелось окунуться, ну а мне...ну и я решил, что уж тут.
 — Давай, Сань! Тут  дно есть! Не утонешь, ёпт!
Ну зачем так орать, б**ть. Может никто и не слышал, но не приятно же. Взрослый человек, дядя уже, и плавать боится. Ладно. И я пошел в воду.
Холодно. Холодно. И чем дальше, тем сильнее мурашки покрывали мое тело. Я не чувствовал отличия между морской водой и речной, да я и не искал в принципе.
Я уже по горло. Ну все. Стоим шевелим руками.
 — ДАВАЙ ДО БУЙКОВ! - орал Тёма.
 — КТО ПЕРВЫЙ, КАК В ДЕТСТВЕ! - рвал горло Костя.
 — ДАВАЙ, САНЬ! ПОПЛЫЛИ ТОЖЕ! ТЫ Ж УМЕЕШЬ! РАЗВЕРНЕШЬ ПОТОМ И ОБРАТНО!
РАЗВЕРНЕШЬ И ОБРАТНО! Какой ты умный, Тём. Будешь меня потом с дна тащить.
 — ДА Я НЕ ХОЧУ! НАСТРОЕНИЯ НЕТ!
 — ДАВАЙ ЧТО ЛИ!
 — ДА! ДАВАЙ ПЛЫЛИ УЖЕ!
Будто весь пляж орал, весь курорт. Голоса смешивались, было жарко и нервы у меня сдавали.
 — ДАВАЙ!
 — ПЛЫВИ ЧТО ЛИ!
 —ПОПЛЫ-ЫЛИ!
Я поплыл. Зачем? Ну а кто знает. Я старался об не думать.
Спокойно.
Давно я не плавал, но это как на велосипеде кататься. Я уже вижу буйки.
 — САНЬ! СА-А-АНЬ!
Я как-то не заметил, но ноги у меня не шевелились и только голова и руки были над водой. Вода попадает в нос, глаза щиплет.
Пошел ко дну.
 — САНЬ!
Медленно и упрямо тело мое спускалось ко дну, несмотря на то, что руками мотал я как умалишенный. А вода, если смотреть снизу вверх, в море тоже зеленая. Как тогда.
Меня хватают подмышку и я закрываю глаза. Открываю, когда слышу всплеск воды и пронзительный рев Кости:
-- Б**ТЬ! САНЯ! НУ Е**ННЫЙ В РОТ! НУ КАК ТАК!
Я не хотел открывать глаза,  чувствовал неимоверную слабость и хотел только чтоб меня отпустили обратно. Закрывая глаза, я вновь погружался на дно и уже чувствовал его ногами. Все вокруг было зеленое, словно я оказался в бутылке из-под пива. И чувствовал я себя так же, словно я упоролся так, как никогда еще. Как бы я не напивался, не долбил - такой легкости бытия еще не было. Потому что бытие мое чуть было не кончилось.
Вдруг меня резко дернули за руку и мои онемелые ноги начали чувствовать. Чувствовать, как они скребут каменистое дно. Странно, что вытащили меня, где-то вообще не на стороне пляжа - тут была одна галька, да разбитые бутылки, как после пикника старшекласников.
 — Не, Сань... Ты это... Извини, но с нами больше не плавай, наверно...
Голос Тёмы был спокоен и непринужден, как голос советского диктора по утрам из радиоприемника, и соответствовал моего такому же непринужденному и поднятому духу.
 — Иди н***й, Тёма... - говорю я слегка улыбаясь, - иди н***й...
Костя улыбался гляда на недоумевающего Тёму, но потом и он понял, что я говорю не со зла и постепенно лег на замусоренный песок и улыбался. Лицо его походило на лик молодого Будды Гаутамы, но вряд ли он чувствовал то же, что и я. Его подъем связан был со спасением бытия, а мой - бытиеутратный- был все же посильнее.
Я поднял голову и посмотрел на свои, исцарапанные стеклом и водорослями, ноги и опять прилег. Я снова закрыл глаза - а то вдруг вся зелень просветления уйдет. Обидно.