Клод Моне

http://proza.ru/2015/10/28/328

Клод Моне

Клод Моне родился в Париже в 1840 году. В пятнадцать лет познакомился в Гавре с Буденом. На него оказал влияние Йонкинд, он знал Тройона, восхищался Добиньи и Коро, встречался с Писсарро в академии Сюиса (так звали её владельца). Однако, лишь отбыв в 1862 году воинскую повинность, он смог начать регулярные занятия живописью в Париже, в мастерской Глейра.

  В 1863 году он впервые испытал влияние Мане, в этом же году он посылает натюрморт с цветами на выставку в Руане. У Глейра, чью мастерскую он посещал вплоть до её закрытия, Моне встречается с Ренуаром, Сислеем и Базилем. Базиль считает, что Моне уже довольно силён в пейзаже.

  Начиная с этого времени, любовь Моне к природе не знает границ: «Сент-Андресс, - пишет он, - восхитителен, я каждый день открываю здесь всё новые красоты. Я прямо с ума схожу от желания всё это написать… Честное слово, чертовски трудно написать вещь, законченную во всех отношениях!» 14 октября 1863 года он посылает Базилю полотно, «целиком написанное с натуры».
 
  В 1865 году Моне живёт с Базилем в Париже, а с апреля по август – в Шайи, где пишет свой «Завтрак на траве». Он выставляется в Салоне и сразу же добивается успеха. Поль Манц пишет в «Gazette des Beaux-Arts» о гармоничности картины, об умении художника чувствовать валеры, о захватывающем впечатлении, которое производит полотно в целом. Пигаль утверждает, что Моне – «самый оригинальный и искусный маринист… Вчера ещё безвестный, он сразу сделал себе имя». Курбе до такой степени заинтересовался исканиями Моне, что готов помочь ему материально.
 
  В 1866 году Моне живёт в Виль-д’Авре и в Гавре. Он выставляет в Салоне «Камилу» (ныне в Бременском музее) и, по словам Базиля, добивается «сногсшибательного успеха». «Картины его и Курбе – это лучшее, что есть на выставке».

  Золя находит в нём «энергию и правдивость. Вот настоящий человек, настоящий темперамент!»

  Торе-Бюрже превозносит «Камиллу» - «бессмертное, щедрое полотно».

  Кастаньяри упоминает Моне в числе «натуралистов», идущих на штурм будущего.

  В том же году Моне впервые пишет вид Парижа – «Сен-Жермен л’Оксерруа» (Берлинский музей), выполненный мелкими и стремительными мазками, которые напоминают сверкающие пятнышки света. Цвет ещё плотен, ему недостаёт прозрачности, тени синие, но функция их та же, что и у чёрных теней. Моне изобрёл мазок, как бы пронизанный солнцем, прежде чем воссоздать с помощью цвета эффект света.
 
  Рост успеха Моне слегка приостановился в 1867 году. В этом году в Салон принимают лишь одну из работ, представленных художником.

 Картины, которые Моне посылал туда раньше, не выходили за рамки реализма а la Курбе, хотя и были менее основательными и строгими, более нервными и динамичными.

  А вот «Женщины в саду», отвергнутые Салоном 1867году (ныне в Лувре), уже свидетельствуют о новых исканиях: светлые тона, лёгкость теней, лишённые рельефа силуэты, отказ от «крепкой формы», наконец, свобода мазка.

  Естественно, что художники – члены жюри, отдавая себе отчёт, какую опасность представляют для всех них подобные тенденции, отнеслись к ним со всей строгостью.

  Тем временем материальные условия жизни Моне всё время ухудшались. Стремясь помочь ему, Базиль покупает его «Женщин в саду».

  Но у Моне начинают болеть глаза, и врач запрещает ему работать на воздухе. Несмотря на все эти невзгоды, он сохраняет свою былую энергию, и к 25 июля у него готово двадцать полотен.

  Выставка показывает ему, что звезда Курбе начинает закатываться, а Мане, напротив, всё больше входит в моду.

  Базиль подумывает о выставке «независимых» художников, выбранных среди тех, кто не допущен в Салон. В этой выставке должны участвовать Курбе, Коро, Добиньи, Диаз и другие, но главное место на ней будет отведено Моне.

  Из-за отсутствия денег проект осуществить не удаётся.

  Следует отметить, что той же идеей, устраивая в 1874 году свою первую выставку, руководствовались и те, кто, вслед за Моне, были прозваны «импрессионистами». Базиль погиб во время войны.
 
  В 1868 году Моне женится на Камиле, у них родится ребёнок. Но нужда становится всё более безысходной. Моне в таком отчаянии, что временами подумывает о самоубийстве. Последние месяцы года приносят ему, однако, некоторую передышку благодаря помощи одного гаврского мецената.

  Но Салон снова выставляет только одну из представленных им картин, и к тому же, это полотно разочаровывает его друзей.

  Захари Астрюк не скрывает, что ожидал большего от столь оригинального художника, как Моне, который на всё накладывает свой, особенный отпечаток. Несмотря на свежий и красивый цвет, картина кажется ему написанной наспех, не скомпонованной и бессодержательной.

  Начинается зубоскальство. «Господину Моне было четыре с половиной года, когда он писал эту картину» («Journal Amusant», 30 мая 1868 года).

  В Гавре, где Моне встречает Курбе и Александра Дюма-отца, он постепенно приходит в себя. Он пишет: «В Париже даже очень сильный человек слишком поглощён всем, что он видит и слышит, тогда как все, что я делаю здесь, хорошо уже тем, что ни на кого не похоже: это просто впечатления, которые я получил и пережил сам. Чем дальше я двигаюсь, тем больше сожалею, что умею так мало. Это больше всего угнетает меня».

  Трудно более чётко выразить его концепцию. Основываться на личном впечатлении, отметая все заученные правила, - вот его программа. Эта программа реализована уже в «Аржантей-на-Сене» (Художественный институт в Чикаго), где рефлексы реки определяют весь стиль картины, преображают даже фигуру женщины. В то же время прозрачные тона излучают свет.
 
  1869 год – время безысходной нужды, самой отчаянной нищеты. В августе, находясь в Сен-Мишеле около Буживаля, Моне с женой питаются хлебом, который приносит им Ренуар.
 
  Весну художник проводит в окрестностях Гавра, октябрь – в Этрета. Ему не на что купить красок, он падает духом и решает отказаться от мечтаний о славе, но не перестаёт бороться.

  25 сентября он пишет: «Положение отчаянное. Продал натюрморт и получил возможность немного поработать. Но, как всегда, вынужден был  остановиться – нет красок.… Один я ничего не сделал в этом году. Из-за этого я зол на всех, я завидую, киплю, беснуюсь. Если бы только я мог работать, всё пошло бы на лад». В Салон его не допускают, имя его замалчивают.
 
  1870 год Салон снова отверг Моне, но Кастаньяри и Теодор Верон выступили с протестом против этого решения.

  Арсен Усей не побоялся заявить, что Моне выше Мане. После объявления войны Моне уезжает в Голландию и в Лондон. Вскоре он продаёт одну свою картину Добиньи, несколько других – Дюран-Рюэлю. В 1871 году, получив возможность беспрепятственно работать, он возвращается из Голландии и поселяется в Аржантее.
 
  Наблюдая рефлексы на воде, он работает над разложением и восстановлением тонов. Манера его видоизменяется. Это уже окончательно сформировавшийся стиль импрессионистского периода: эффект света полон и  безупречен.

  В 1872 году он пишет новые виды Голландии, Аржантея, Руана и Ветея, которые представляют собой настоящие шедевры. Их значение подчеркнул Дюран-Рюэль, репродуцировав в каталоге своей галереи.