Наука или религия?

Иду я мимо снежных стогов
По белым улицам домой,
Скользя по девственным сугробам,
Тревожа дивный их покой.

Лига непризнанных поэтов
Наука или религия?
В очередной раз Джек позвал Нортона к себе домой. На этот раз они не спорили, ибо точка зрения была у них одна, но каждый из них почерпнул много нового из уст друг друга. А ведь всегда мучил вопрос: наука или религия?


Джек: Привет, Норт! Славная погодка сегодня, спасибо, что нашел время прийти. Как поживаешь?

Нортон: О, прекрасно. Не люблю ныть, но все же не без проблем.

Джек: Поделишься?

Нортон: Не хочу делиться своими проблемами, не твое это дело, хотя ты и мой близкий друг. Зачем мне на тебя вешать мои проблемы?

Джек: Да что сразу вешать? Просто поделиться не хочешь?

Нортон: Прости, но нет. Налей-ка мне лучше чаю, отхлебну напитка богов, а потом и поговорим.

Джек: Напиток богов?.. Кстати, Норт, ты веришь в Бога?

Нортон: Да, а ты, Джек?

Джек: Верю. Но порой пугает засилье атеистов в наше время. Наука нынче в моде. Подбирает под себя всех и вся, религию оставили «староверам».

Нортон: Ну, не все так ужасно, Джек. Верующих еще много. Пока еще много. Хотя и 21 век, но 19 был недалеко, а тогда верование в Бога даже не обсуждалось. Так воспитывали. По привычке или инерции, воспитали так и нас, Джек. И примерно все остальное человечество.

Джек: Масштабы нам не обсудить, а вот причины можем вполне. Ведь с развитием науки появлялось все больше молодых людей, увлеченных в ней. Различные теории, которые в итоге вытеснили библейский сюжет, на мой взгляд, это самая основанная причина.

Нортон: Сюжет сотворения мира? Ну да, ты прав. Хотя может, и заблуждаешься, а может быть, и я заблуждаюсь. Но смысл один – наука встряла между религией и людьми. Люди стали верить в то, что более рационально.

Джек: Но все-таки заметь – заповеди никто не отменял. Благодаря им диктуется нравственный кодекс общества. Согласись, многие же подчиняются заповедям? Да и даже те, кто не подчиняется – преступники – и те порой куда более глубоко верующие, чем случайно взятый человек из общества.

Нортон: Это-то все замечательно, да кто сейчас вообще задумывается о «высших чувствах», «высших намерениях» и всем прочим? Всем до этого нет времени, все по уши в делах, но ведь продолжают верить. И науке верят, и в Бога верят. Это, получается, тоже правильно?

Джек: А почему нет, Норт? Ведь если провести банальные параллели: что в религии называется «судьба», или «предписание», то в науке теория вероятности. Одинаково же, так? Просто названия разные, а люди верят и в судьбу и в теорию. Что в этом плохого?

Нортон: Может-то и ничего. Но ведь не все верят и в то и в то. Некоторые считают, что судьба предписана, будущее не изменить – так считают фаталисты. А есть такие, которые говорят, что свои поступки человек совершает сам, то есть сам пишет себе жизнь, диктует обстоятельства, подстраивает окружающих. Ведь второе утверждение более рационально и как бы трудно поспорить. А первое, которое более сентиментально, которое можно приписать к религии – в него уже как-то слабо верится, ибо «подарки судьбы», «стечения обстоятельств», «везение» - все это уже объяснено наукой. И местами более доступным языком, а местами более непонятным. Кому верить здесь?

Джек: А зачем вообще надо кому-то верить? Разве это не твой личный выбор?

Нортон: Мой, и пускай мы это понимаем, но люди, которые привязаны к земле общественным мнением (мол, что подумают другие), могут и задаться таким вопросом.

Джек: А тебе не до лампочки на них? Они не должны тебя волновать, на кой ты им вообще сдался? Причем в таких личных тонкостях, как вера, здесь у нас свобода полная. Да и страна свободная – множество народов, верующие в различные религии. И вроде мирно живем, за исключением недоразвитых атеистов, которые гнушаться над иноверцами. А те, кто подстраивается под общество даже путем того, что готов пожертвовать своим личным мнением, более того верой, таких людей я вообще за людей не считаю, ты знаешь, Норт.

Нортон: Знаю, но я считаю все-таки это неправильным. Вера верой, а наука наукой.

Джек: Я рад за тебя, Норт, честно, в этом мы единомышленники. Но, я повторюсь, кто-то приведет тебе кучу обоснованных аргументов против твоей точки зрения и выставит свою позицию. Всем начхать на тебя, не ты диктуешь нормы «как должно быть». Давай лучше посмотрим на картину «как есть». Мир медленно делится на атеистов и верующих. Самые нормальные и адекватные люди живут своей жизнью, имеют свое мнение, и в пекло не лезут. Они либо верят, либо нет. Другие устраивают бесконечные словесные драки аргументами, мол, я прав, я молодец, а ты нет, ты не должен существовать. У всех своя правда. Никто уже никак не докажет как произошла вселенная. Атеисты верят в большой взрыв, а религиозники – в сотворение мира Богом. Но ведь каждый по-своему прав. Нет доказательств, которые опровергнут или утвердят что-то на этот счет. И вообще, я считаю, что спорить здесь совсем неуместно и даже как-то глупо. Ну вот на кой черт нам сдалось происхождение вселенной? Мне не станет легче от того, даже если ученые прямо докажут, что до нас тут жили зеленые существа с восьмью ушами и двумя носами, или что все люди летали на машинах, пока не случился огромный апокалипсис. Да и большему населению на планете, это, по большому счету, побоку. Ну а ученым это не более чем интересно. Да, это откроет ответы на давно заданные вопросы, но людям легче не заживется, просто какой-то умник получит нобелевскую премию, уважение и много денег.

Нортон: Согласен с тобой. Неужели нельзя объединять науку с религией? Откуда появляются дети, подростки, которые не верят в Бога? Их жизненный опыт научил или «продвинутые» родители?

Джек: Это не наша проблема. Ну и пусть не верят. Просто да, напрягает момент, когда в социальных сетях эти самые «продвинутые» дети униженно оскорбляют арабов и кавказцев.

Нортон: Вот-вот. Тут они переходят границы.

Джек: Не наше это дело, Норт. Кому надо, тот их и посудит по совести. А хотя, кто знает, каков он этот, суд по совести…

Нортон: В наше время все перепуталось. Порой я сам запутываюсь. И думаю, что в те времена, далекие, старые времена люди и грешили меньше, и верили глубже. А сейчас даже я по сравнению с ними – вылитый атеист. И если Бог есть, то, как он относится к тем людям, и к нам, например?

Джек: Бог есть, может быть, он у тебя в душе и зовется совестью. Никто не знает где он, никто не знает смысла жизни, все ходят и плачут, особенно когда жизнь подходит к своему закату, что они не познали смысл жизни. А зачем его познавать? Куда интересней броситься на произвол и брать от жизни все, дышать так, как будто через минуту утонешь. Мы уже говорили про прямую, Норт, прямую жизни. А если у тебя есть намеченный план жизни, ты вдруг в какой-то момент подумаешь, и рано или поздно все равно его нарушишь, ибо соблазн всего того, чего ты не делал и не собираешься делать, но что блестит и отражается в твоих глазах (может быть спонтанно, и совсем не благоразумно), возрастает во многие разы и человеческий фактор просто не дает удержаться в седле. Надеюсь, ты меня понял, Норт.

Нортон: Еще бы. Все-таки, Джек, это бесполезные споры. Человек сам выбирает, во что ему верить. Мы просто это обсудили. И все-таки классно, что мы с тобой единомышленники, иначе с нашими языками спор наш затянулся бы до самого утра, и мы бы еще долго кидали друг на друга озлобленные взгляды.

Джек: Верно судишь, Норт. А впрочем, давай выпьем еще немного напитка богов и поговорим о чем-нибудь другом.