anno

Уставший от всего и даже разочаровавшийся, он давно решил оставить пост первосвященника и уйти в мир, чтобы, хотя в конце жизни насладиться не только богатством, но и неограниченной властью, которую он с большим трудом сумел завоевать. Это не было его  целью, но из-за того, что в его жизни многое происходило не так, как он того желал, и как ему виделось, должно было происходить, появилось гнетущее чувство разочарования…
Свою неукротимую волю и горячий темперамент он унаследовал от отца, который не гнушался ни какими средствами ради достижения своей заведомой цели.
В связи с тем, что большую часть жизни Анно пришлось провести в море на промысле рыбы, а это работа тяжелая во всех отношениях, то он всей душой желал улучшить жизнь не только себе, но и своему племени. Кое-что ему удавалось сделать для блага общества, поэтому его негласно почитали за своего вождя.
Так как его род относился к роду священников, то ему регулярно приходилось отправляться в Иерусалим для служения в Храме. Там он, конечно, отдыхал от тяжкого труда рыбака и, в общем-то, наслаждался жизнью. Но священники, отбывая свою череду, жили там одни, без жен и детей, поэтому отдых у него был, так сказать телесный, а душа переживала о жене и сыне, которым приходилось замещать его в его отсутствие. Вот и решил он, что ни перед чем не остановится ради того, чтобы его семья и его племя смогли жить не в постоянных трудах, но более свободно, более спокойно, не думая о том, что будет завтра...
Всякий раз, когда по долгу службы он входил во Святое для каждения , то всем сердцем призывал имя Бога, но… получить от Него ответы на множество вопросов, которые скопились в голове, так и не получалось. Всевышний его не слышал и не отвечал на призыв.
Анно постоянно думал о том, что же препятствует получению ответа, ведь Господь Бог сказал, что будет «открываться над ковчегом»… Он даже стал каждый раз призывать разное имя, так как от отцов знал, что Бог являлся под многими именами. К сожалению, вхождение было по жребию, поэтому он заходил туда не часто. Но с того времени, когда он решил, что каждый очередной раз будет призывать новое имя до тех пор, пока не получит ответ, то когда в голове появлялось иное имя, жребий неизменно выпадал на него. Терпел он годами, потому что только раз в год первосвященник входил во Святое Святых. Всякий раз, когда выпадал ему жребий, он призывал новое имя Бога и был готов встретиться с Его Ангелом. Но, увы…
…В первые годы, когда Анно (младший) вырос и стал приобщаться к делам своего священного рода, ему приходилось примерно раз в три с половиной года обходить с отцом, Анно старшим, окрестные города и собирать подать. Но не дань, наложенную за повинность, а десятины , которые жители, кстати, должны были приносить им добровольно, по слову нашего Бога.
Эти походы закалили его физически и духовно. Физически, потому что иногда приходилось даже сражаться с мечом в руках с мятежниками, а духовно, потому что были и смертельные случаи. Насмотревшись на жестокие раны и на смерть своих близких, которым он ничем не мог помочь, и они умирали, терпя при этом невыносимые муки, он не только окреп, но и ожесточился, став хладнокровным во всех своих делах…
…Вспоминая свою жизнь, Анно младший размышлял о том, "стоит ли сейчас посвящать своего зятя Каупо в свои дела или оставить разговор до следующего удобного случая.
Если не начать ныне, то будет упущено драгоценное время, а если отложить разговор, то еще не известно, что задумает умный, но молодой зять. Вдруг, он невольно навредит моему делу, которое я начал уже очень давно... Обратил же он внимание на то, что моряки назвали меня Анна вместо Анно. Можно было списать это на неместный говор, на чужую речь, но он этого не сделал... Если начать сейчас, то надо будет рассказать ему все с начала, а этого делать пока нет желания...
А возьму-ка я его с собой и покажу все то, что он сможет иметь в будущем, если согласится сделать то, что я ему скажу".
- Каупо , собирайся, ибо через месяц ты поедешь со мной по моим делам. Ты будешь моим доверенным лицом в различных переговорах, которые мне приходится вести с разными народами. Думаю, что пора и тебе заняться делами моей семьи.

;
2.2
Анно умел подбирать нужных людей для всех своих дел, возложенных на него его племенем. Это были дела, связанные с организацией военных походов, и вполне мирные заботы, такие, как благоустройство земли и организация рыбного промысла, а так же многочисленные финансовые дела и даже некоторые «делишки». Ему часто приходилось пересекать залив не только с гребцами, но и одному в лодке под парусом. Так что он был смел и отважен, умен и сообразителен, умел ориентироваться и днем, и ночью. Он знал путь в тумане и во время шторма, когда ничего не было видно. Но была у него одна способность, которой поражались все, кто его знал. Если кто-то из моряков терпел бедствие в море, и его выкидывало на берег, то Анно точно знал место и время, когда страдалец окажется именно там.
Эта особенность сыграла ему добрую службу, потому что о нем стали говорить, как о спасителе людей, а благодарность рыбаков и их семей не имела границ. Свое спасение моряки считали вторым рождением и вели последующий отсчет жизни уже «От ANNO»!
Благодарностью спасенных людей и их родственников беззастенчиво пользовался его отец, Анно старший.
По закону, десятины от плодов земли они должны были получать от их названных братьев, то есть от всего Израиля. Но Израиль долго и кровопролитно воевал между собой, а это все-таки одиннадцать многочисленных колен, расселившихся на огромной территории. Естественно, что никто из воюющих сторон не обращал внимания на братьев-левитов и не приносил им положенную десятую часть от плодов земли и от всякого прибытка, нарушая тем самым повеление Моисея.
Левиты жили бедно, не имея каменных домов,  но и деревянные были маленькие,  да и часто приходилось спасаться бегством из районов боевых действий своих враждующих братьев.
Не имея своей земли, левитам приходилось  строить жилые дома под одной крышей с хлевом и сеновалом, отделяя от себя животных перегородкой с яслями для корма .
И хотя левиты призывали братьев к миру, но те не слушали их, враждуя между собой.
Вот и придумал отец заставить платить ему дань своих родичей, левитов, принуждая их не только питаться от воды, но и осваивать близлежащую, то есть прибрежную землю.
Начал он с того, что возил сына по селениям, а люди в знак благодарности приносили ему дары. Однажды, один спасенный Анно (младшим)  рыбак, получив травмы, которые не давали ему возможности ходить в море рыбачить, спросил у Анно (отца): "Что же мне теперь делать, как выжить, чем кормить жену и детей"? Князь тогда ответил: "Не можешь от моря кормиться, землю обрабатывай"!!
Вот и стали левиты выращивать хлеб и хранить его в отдельном доме, который назвали "рыгай" . Название такое прижилось в связи с тем, что там была печь для сушки снопов хлеба , которую топили по-черному, и она очень дымила. Женщин  и детей, поддерживающих огонь в печи,  и надышавшихся дымом, сильно тошнило и они бежали к речушке, чтобы срыгнуть туда . Вскоре речку стали называть рыганой или рыжной.
Надо сказать, что не только ржаной, но даже пшеничный хлеб из рыг отличался темным цветом из-за примеси сажи и имел непривычный вкус, который почему-то нравился всем, кто его хотя бы раз попробовал...
…Как-то раз Анно обратился к своему отцу с вопросом, "почему мы, старейшины левитов, обираем своих же братьев-левитов, свое же родное племя"? Отец обреченно сказал: "А что же делать, если Израиль отринул нас? К сожалению, сынок, признаюсь тебе в том, что в этом случае я не знаю, как поступить".
Анно тогда ответил отцу:
- Ну и что из того, что мы оказались, брошены своими родичами. Ты всегда учил, что во всякой борьбе победит только тот, на чьей стороне правда и истина. Они столетиями сражаются, да все безрезультатно. Значит, нет у них правды.  Ведь всем известно, что сыны Иакова не нападают на сынов Исава, ибо знают, что проиграют (Моисей сказал). Не трогают они и сынов Тувалкаина, ибо никто никогда не в состоянии противостать не только их железным мечам, но и сильному правому духу! Однако мы тоже можем не только усмирить братьев, но, и обязаны это сделать, ибо нас Бог выбрал для того, чтобы мы заботились о своем племени! Так что мы обязательно вынудим их принять мир.
- Как же мы это сделаем, сын мой?
- Отец, есть закон Божий и он сказан в нашу пользу, то есть Бог за нас, а это самое важное!
Анно на несколько дней задумался, а потом пришел к отцу и спросил:
- Отец, наши братья-левиты, которые живут по всему миру, в таком же состоянии находятся, как и мы?
- Да. Где-то лучше, а где-то хуже, но в целом живут, так же.
- Они расселились вдоль рек и морей, так же как и мы?
- Да.
- Скажи, а ты имеешь связь со всеми ими?
- Конечно, имею. И когда мы собирается, то вместе молимся Всевышнему о том, чтобы Он послал нам бога  или назарея-спасителя, как Самсона . Он обещал когда-то, что даст нам утешителя.
- Еще ответь, у них у всех есть мечи и трубы огненные?
- Да, еще остались. Однако многие подумывают о том, чтобы продать их воюющим братьям, а то жить не на что.
- Отец, есть выход! Как оказалось, еще не все потеряно. Готовься в дорогу.
- Что ты придумал?
- Выход очень прост, но не скор. Моисей не дал нам земли в пользование, но оставил за нами водную пустыню! Остальным братьям Моисей дал землю во владение, но ограничил возможность питаться от морей, озер и рек!
Всем известно, что в море не бывает засухи, не бывает неурожая, но все водоемы всегда полны рыбой, зеленью, да и животных в море множество. Я говорю это к тому, что мы, левиты, никогда не сможем погибнуть от голода, а другие братья уже сейчас жестоко дерутся между собой за землю и заметь, за плодородную землю убивает брат брата.
Так вот, мы должны перекрыть им доступ к рекам, озерам, морям и очень огромным морям , поставив на берегах свои крепости и укрепленные замки, полные вооруженных левитов. Мы должны принудить всех воюющих отойти от берега на расстояние, на котором не слышен звук наших труб, ибо это место наше и по закону, и фактически. Ты же, отец, должен объехать всех левитов во всех народах, и призвать их к тому, чтобы они встали на защиту того, что дал им Моисей, Бог наш.
- Сынок, это путь не близкий, а я уже стареть стал. Ты молод и крепок, может, сам отправишься? К тому же ты нашел выход, тебе и творить столь великие дела! – смущенно скал отец.
- Нет, отец, я не могу ехать, не потому что не хочу, а потому что тебя принимают везде, а меня еще никто не знает. Да и лучше пока остаться, ибо здесь уже находятся Даниловы люди и племя Тувалкаина, у которых есть железо и которые умеют делать самые лучшие мечи и непревзойденные трубы. Мне надо с ними заключить договор. Да и Русинь  не особо желает ввязываться в междоусобицу братьев-евреев. Все они, уверен, присоединятся к нам, и мы поставим наши пределы, установим плату за проезд по нашей территории, и назначим сборщиков подати. Этими действиями мы избавим свое племя от десятин, но обяжем всех остальных платить нам то, что заповедано Богом. Так что народ наш должен вскоре воспрять духом и через некоторое время восполнить нужду и даже обогатиться.
- ...Хорошо, пусть будет по-твоему…, правильное решение созрело у тебя в голове. Да, я поеду..., конечно, я поеду..., только я должен кое-что... - в сильном раздумье стал говорить отец Анно.
- Что, отец?
- А, так, ничего.., не сейчас.
- Говори, не тяни.
- Знаешь, я подумал, что могу умереть в дороге и не вернуться назад.
- Нет, отец, ты не умрешь, ибо в данном случае, ты будешь творить дела Ноя, который отсюда прошел по всей земле с проповедью и вернулся назад, чтобы принять в ковчег много людей с их животными и запасами пищи. Ты тоже не умрешь, но вернешься, чтобы пересчитать всех левитов, которые придут к нам, чтобы мы смогли их организовать и дать им устные и письменные повеления.
- Да-а, сын мой, вижу, что не только Перун, но и Всевышний с тобой, и что Он послал тебя нам во спасение! И то верно, что буквально ныне должно исполниться одно пророчество, высказанное отцом Даниилом, которого, правда, уже никто так не называет, но величаво именуют на востоке Волто - или Волтасаром, а у нас Балтазаром. Его люди, то есть Балты,  уже продолжительное время живут здесь, ожидая исполнения пророчества о Христе. Потомки Балтазара, должны придти сюда и принести священное миро помазания, то есть елей, который был сделан еще при Моисее, чтобы возлить его на голову спасителя. У меня есть подозрение, что этим спасителем окажешься ты. Смущает, правда, один нюанс. Помнишь Захара, который служил в Храме в Иерусалиме, и его старую бесплодную жену? Так вот, говорят, что Лисавета скоро родит. К чему бы это могло быть? Без Всевышнего здесь явно не обошлось, но к чему это, не понятно.
Мало того, так он, судя по всему, пойдет на ответственный шаг  и назовет своего сына Янкой, а не Захаром, как того требует предание. Захар говорил, что Ангел ему повелел так сделать. Лисавета родит мальчика, который будет пророком...
Вот и хорошо... Подождем, пусть она родит, и когда малец вырастет и станет мужчиной, тогда и послушаем, что ему предопределено. Если я не доживу до тех дней, то ты точно все увидишь и узнаешь. Ладно, я собираюсь в путь, а ты здесь все устраивай...
Кстати, если он все же назовет сына Янкой, то постарайся отстраниться от них, ибо наш бог не любит тех, кто отступает от предания отцов…
;
2.3
Анно, снарядив и проводив отца, и договорившись с ним обо всем, отправился, в первую очередь, на северное побережье к Дабрелу , ибо без его благословения никакое дело не могло состояться.
Добрел очень внимательно выслушал Анно и одобрил его план, пообещав принять самое непосредственное участие.
Анно очень обрадовался, ведь Дабрел был известен далеко за пределами своей земли, пользовался большим уважением и доверием среди разных народов. По натуре Дабрел был добрым и очень внимательным князем, проявлял заботу обо всем своем племени, был гостеприимным и общительным человеком. Впрочем, не зря его за глаза называли Добрыничем.
Он был, наверное, самым старым и очень уважаемым из всех левитов, проживающих на побережье Варяжского моря. Никто не знал, когда и где он родился, да и он сам уже стал путаться в количестве прожитых лет, когда вспоминал свои юные годы. Его территория негласно пользовалась среди народов полной неприкосновенностью, а он сам был известен и уважаем во всех племенах и народах, живущих на земле.
Затем он посетил Земигалию, Русиня, Латголу, куршей и по поручению отца заехал к вождю Идумеи , чтобы передать тому одно письмо, которое отец написал ему перед тем, как отправиться в Иерусалим.
Самый продолжительный разговор у него был с Тувалкаиным . Тувалкаин был несговорчивым и непреклонным человеком. Его никто не мог уговорить продать самое лучшее вооружение за немалые деньги, а говорить о том, чтобы он кому-нибудь подарил меч, вообще не стоило. Его племя строго хранило секрет получения голубого огня, способного быстро растапливать самые твердые и тяжелые камни, из которых он добывал свое железо. Поговаривали, что у них даже в теле течет голубая кровь, потому что еще никому не удавалось их поранить в сражении, так как они носили на себе железные одежды, хорошо защищавшие их от стрел и ножей.
Анно с благодарностью вспомнил отца, который научил его тому, что и как он должен был говорить Тувалкаину, чтобы убедить не только изготовить для них огромное количество мечей, лат , шлемов, наконечников стрел, но и присоединиться к левитам.
- Тувалкаин, думаю, что ты будешь удивлен, но нам известно, что твои предки помогали Ною, отцу нашему, строить по слову Господа Бога плот, на котором располагался ковчег с животными и пища для них. Железные заклепки, которые делало ваше племя, помогли не развалиться ни плоту, ни ковчегу. Я пришел, чтобы выразить тебе за это нашу благодарность и при свидетелях поклониться тебе и всему твоему племени.
Тувалкаин, услышав эти слова и видя, как низко, но честно и достойно поклонился Анно,  долго молчал. Было видно, что удивлению его не было границ. Наконец, он произнес:
- Анно, ты единственный, кто сказал так. Ты Первый  из всех народов, живущих на земле, пришел с такими истинными словами, поэтому я выслушаю тебя и помогу всем, чем смогу.
Народ, стоявший и слушающий разговор Анно с Тувалкаином, ахнул, потому что их непреклонный вождь дал слово, даже не выслушав просьбу гостя!
Такое поведение уважаемого человека было впервые в племени, но никто не посмел ничего сказать вождю. Все знали, что их князь ни одно слово просто так не произносит, поэтому стали с нетерпением ожидать причину этих слов.
- Спасибо, Тувалкаин, - сказал Анно, - Мне отец заранее сказал, что ты так ответишь.
- А я и не мог ответить по-другому. По нашему преданию я должен так ответить человеку, который придет к нам со словами благодарности.  Но сказав так, как мне заповедали предки, я весьма взволнован.
- Знаю, князь, и прекрасно тебя понимаю, поэтому сразу перехожу к делу. Мы давно живем вместе на этой земле и никогда не враждовали между собой, но всегда старались споры решать мирным путем. Всем нам часто приходилось терпеть несправедливое отношение со стороны Израиля и других народов. Мы решили с этим покончить раз и навсегда. Ты знаешь, что Моисей отдал в наше распоряжение водные просторы, при этом лишив нас плодородной земли?
- Знаю.
- Знаешь так же, что мы по доброте своей не препятствовали и не препятствуем ловить рыбу на нашей территории никому из народов?
- Знаю.
- Тебе так же известно, что наши братья пользуются нашей добротой сверх меры, но ничего при этом не дают нам от плодов земли, которую дал им Моисей?
- Известно.
- Пришло время восстановить справедливость. Для этого нам придется хорошо вооружиться, ибо Израиль обязательно постарается нам воспрепятствовать. В связи с тем, что только ты делаешь булатные мечи, не имеющие себе в мире равных по твердости и легкости, мы пришли к тебе с предложением.
Мы не просим тебя поделиться секретом голубого огня, хотя ты дал слово, что не откажешь в любой нашей просьбе. Мы даже не предлагаем тебе воевать вместе с нами. Оставить свой секрет при себе и при твоем племени. Мы просим тебя отправить во все наши города своих людей, которые будут изготавливать нам оружие на местах.
Вторая просьба, чтобы вы не препятствовали нам в нашей войне и не помогали нашим противникам.
Со своей стороны мы обещаем, что вы будете всегда получать от нас хлеб, рыбу, зелень и животных в плату за оружие.
Когда мы установим наш порядок и наступит мир, вы будете торговать вашими изделиями со всеми жителями земли.
Если вы согласитесь с нашим предложением, мы дадим вам новое имя, например, Таливалдис , которым мы будем впредь называть вас. Со временем, никто и не вспомнит, что именно вы и есть потомки Каина, о котором сложилось мнение, как об убийце и дьявольском служителе.
Вы будете первым новым народом на земле. Вы будете жить в каждом городе и в каждом селе, и все соседи понесут вам и деньги, и хлеб и рыбу, и животных. Князья вас будут уважать, и беречь за вашу силу и умение.
Если кто-либо из моих потомков  нарушит сей наш завет, вы вправе взять молот и серп, и свергнуть такого царя. С ответом я не тороплю, но все равно, хотелось бы услышать его прежде, чем я отправлюсь к себе на вотчину .
Утром Тувалкаин сказал:
- Племя решило заключить с тобой завет. Мы пошлем к  тебе людей, искусных в оружейном деле. Если вспомнить Первого Человека, то есть Адама, то мы с тобой приходимся друг другу как бы двоюродными братьями, поэтому мои люди будут называться кузнецами, от слова кузен.
- Спасибо, Таливалдис за вашу неоценимую помощь.
Оставалось найти оруженосцев, готовых встать рядом с левитами. Отец был прав, когда говорил, что «Эта самая сложная задача, ибо для того, чтобы человек добровольно пошел на войну, а значит, на смерть, должны быть веские аргументы и надежные гарантии. Левиты пойдут в бой, ибо Леви Они (Levioni) и будут бороться за свои территории и за свое содержание, то есть за свой хлеб. Израиль, то есть остальные колена, воюет за новые территории, чтобы завладеть чужой землей, поэтому им надо обещать землю, а это не в наших интересах», - говорил отец.
Нам нужна такая же власть над землей, какую мы имеем над водами. И делиться этой властью с кем-либо никто из нас не намерен.
Нам надо, чтобы другие люди умирали за какие-то другие идеалы, а не за новую землю, завладев которой они станут вскоре пренебрегать нами.
Нам надо, чтобы они боролись за нашу землю, погибали вместе с нами или лучше вместо нас, но опять-таки за нашу власть над землей.
Нам надо, чтобы этих людей было много во всех народах и во всех землях, и в то же время нам надо, чтобы их количество не превышало количество нас, левитов.
И я нашел этих людей, и отец одобрил мое решение уже по дороге, но сказал, что авторство должно принадлежать ему, а не мне, потому что подобная инициатива должна исходить из Иерусалимского Храма, служение в котором я еще тогда не начал. «Так и не беда,- подумал я, - ведь мы с отцом заодно и делаем одно дело».
Вскоре до нас дошли вести из Иерусалима, что бог провозгласил свободу людям, которые оказались неумышленными убийцами и которые проживали в определенных городах по слову Моисея.
В нашем краю тоже были такие города. В них собрались так называемые изгои , то есть люди, случайно совершившие греховный поступок, но которые успели добежать до ворот города, избегнув наказания . Многим приходилось всю оставшуюся жизнь проводить за стенами этого города, чтобы не подпасть под гнев людей, которым они когда-то навредили. Многие грешники, сделавшись таковыми не по умыслу, но по злой судьбе, сильно переживали о своей участи и молились о том, чтобы Всевышний смилостивился  над ними, и нашел повод вернуться к нормальной жизни, выведя их из этих застенков прежде, нежели умрет первосвященник . Они были благодарны Богу за то, что он не лишил их жизни за их неумышленные дела, но постоянно молились о том, чтобы Господь послал прощение в души людей, которым они причинили вред по неосторожности.
И вот, из Иерусалима пришла новость. Первосвященник призывает народ простить грех, который был совершен без злого умысла. И народ откликнулся душой на это слово, предварительно узнав, кто будет присматривать за этими ордами, ведь многие из них не смогут снова влиться в общественную жизнь. Священники заверили, что левиты возьмут на себя эту заботу и впредь. Так было организовано освобождение заключенных и их организация в одно общество.
Левиты надели на них белые плащи в знак того, что они прощены, но все же пометили их красным крестом в знак того, что левиты имеют над ними опеку.
Так, медленно, но уверенно,  росло наше храмовое ополчение и надо было найти способ вооружить их, не вызвав возмущение у народа. Вскоре представился такой случай.
Прощеные стали обращаться к левитам с просьбой оградить и защитить от их нападений обиженных родственников, которые не захотели их простить. Видя бывших обидчиков на улице, они нападали на них, бывало, что и убивали.
Первосвященник разрешил прощенным, которых уже называли «хрестоносными», одевать защитную металлическую одежду, то есть латы, которые стали изготавливать кузнецы по договору с Анно...;
2.4
- Каупо, завтра возвращаемся на вотчину.
- Что ж так скоро? - спросил Каупо.
- О, смотрю, что время для тебя быстро пробежало... Хотя, так и есть, ибо время не наблюдает тот, кто занят праведными делами, направленными на благо людей. Скажи, нам хватит монет вернуться домой или ты все потратил?
- Авва, я оставил  нам ровно столько, сколько надо. Все остальные монеты, я, действительно, раздал кому на строительство жилья, кому на плуги, а кому и на коров, овец, и даже на коней...
- Ладно, если нам хватит добраться до дома, то ругаться не буду, если не хватит, тогда не обижайся...
- Хватит, не переживай. Кстати, а для чего столько замков построено вдоль рек и озер? Я уже чуть не сбился со счета, сколько мы их посетили по дороге. Вот и здесь, в Тарсе , тоже идет строительство.
- Много, говоришь? На обратном пути мы наведаемся в еще столько же и даже больше.
- А почему все эти замки имеют только вид замков, но внутри они больше похожи на крепости?
- Не-е, это тебе так показалось. Они расположены на возвышенностях, на которых дует сильный ветер, вот и приходится делать стены более толстыми, - ответил Анно, а сам в очередной раз подметил наблюдательность зятя и умение делать правильные выводы.
Действительно, велось крупномасштабное строительство неприступных военных крепостей, по внешнему виду напоминавших замки.
План отца был прост. Собрать воинствующих левитов и поместить их в крепости, из которых они могли бы с высоты наблюдать за всяким передвижением на реках и озерах, вовремя информировать о приближении караванов, сообщать об их количестве, и т.д.
В каждой крепости обязательно строилась башня для хранения пороха, и подвалы для хранения запасов пищи.
Но жители земель даже не догадывались об этом, потому что был распространен слух о том, что некий знатный вельможа строит себе летнюю резиденцию, в которой он будет вскоре жить и отдыхать после служения кесарю.
- Ты, Каупо, запоминай все эти замки, так как вскоре я пошлю тебя одного с проверкой, какими темпами идет строительство.
- Хорошо, постараюсь.
Каупо уже собрался уходить, но в дверях столкнулся с ребенком, который бежал к Анно. Подбежав к Анно, ребенок ухватился за его ногу и посмотрел на Каупо.
- Какая красивая девочка – сказал Каупо, сомневаясь в том, что это была девочка. Движения и походка были, как у мальчика, но ребенок был настолько красив и складен, что Каупо невольно подумал, что это девочка.
- А… это Савушка, - сказал Анно, гладя по голове ребенка. – Моя надежда и крепкая опора в будущем, когда вырастет.
Было видно, что Анно очень любил этого ребенка, но Каупо так и не понял, кем был ребенок, мальчиком или девочкой, и кем приходился он или она Анно?
А Анно тем временем, обнимая ребенка и тяжело вздыхая, тихо шептал: «Великий и несчастный, мой Савушка, что же ты не родился раньше, но только теперь, когда уже все предрешено и нет никакой возможности что-либо изменить? Великая судьба тебя ожидает и вечная память у всех народов. Все будут тебя помнить и уважать за искренность и честность, прямоту и отсутствие лукавства, за ум и великую твою образованность, за труд во благо не только для своего народа, но и для других людей. И даже истинные язычники будут почитать тебя за своего спасителя...
Но никто не будет знать, что ты и только ты, есть самое сильное, грозное и верное оружие в моих руках. Только ты исполнишь мою последнюю волю, которую я тебе даже не скажу...
Исполнишь мою волю полностью, но совершенно неумышленно, будучи весь в моих руках...
Савушка, мой дорогой Савушка, прости меня за то, что я сделаю из тебя человека, который будет настолько тверд и верен Богу, что только на него я и смогу положиться для осуществления своего плана. Прости меня за то, что я приношу тебя в жертву великому делу всей своей жизни, отдавая тебя в ученики фарисеям. Прости, что приходится жертвовать тобой.., тобой, кого я полюбил всем своим сердцем... Прости, что не могу открыть тебе мой замысел сейчас, и никогда не открою, и за то прости, что тебе придется совершать все свои дела не по своей, но по моей воле.
Не складная у меня жизнь, сынок, ибо не дал Господь мне сына, но только дочери родятся у меня, о которых надо позаботиться, когда меня не станет. Ты и будешь тем человеком, который обеспечит власть и достаток моему роду на все времена...».
Мальчик, совершенно его не слушая, играл в свои игры, а Анно продолжал тихо говорить сам с собой: «Каупо, зять мой, к сожалению, не настолько умен, как мне хотелось бы, поэтому он, когда узнает истину о том, что он натворил (когда натворит), то предаст меня и может уничтожить мое дело.
Вот тогда ты и появишься, вот тогда ты и выйдешь на трибуну со своим словом, которое убедит и его. Только твое слово будет иметь эту силу, а если не так, то не родился бы ты никогда. Так, предательство Каупо опять-таки будет во благо мне и моему роду, и всем моим последователям...
Но ты, Савушка, об этом не будешь знать, а если когда-либо догадаешься, то никто и ничто уже не сможет изменить... смертный приговор, который я вынес тебе ныне. Прости меня, Савушка, что утаю от тебя самое важное, самое сокровенное, то, что может спасти любого человека, как говорили наши предки: «призови Божье имя и будешь спасен». Имя Божье может призвать даже грешник, чтобы спастись. Прости, что не открою тебе имени нашего Бога, которое уже давно перестали призывать даже первосвященники в храме».
- Мать, подойди сюда, - позвал Анно. – Я уезжаю и не знаю, когда мы свидимся, поэтому ты смотри за сыном очень внимательно. Я пришлю к вам в синагогу самых лучших учителей по всем наукам. Ты не будешь ни в чем знать нужды, но сына заставляй прилежно учиться, быть исполнительным и самое важное, смотри, чтобы он научился работать собственными руками. Для этого присмотри для себя какое-либо полезное занятие, чтобы ты с сыном могла что-то делать и продавать. При этом часто путешествуй, чтобы мальчик видел мир, не боялся людей с разным цветом кожи, ни различных животных, но привыкал к тому, что мир, созданный Господом Богом, весьма велик и интересен. Научи его переносить холод и зной, голод и жажду, и научи его, чтобы он мог выжить в любых условиях. Самое важное, научи его врачевать раны.
Впрочем, когда он вырастет, я подберу ему хорошего врача, который всегда будет находиться рядом с ним.
Периодически я буду проверять, чему он обучен. Когда придет время, я сам его приближу к себе, ну, а до тех пор вы с мужем будете растить его так, как я тебе сказал. Ты праведная женщина и моя просьба не будет тебе в тягость, ибо это твой сын, которого ты любишь. Научи его истине, которую знаешь сама, и сделай из него настоящего мужчину, впитавшего праведность с молоком матери. Люб он мне, очень люб, поэтому я тоже все сделаю, чтобы он прожил жизнь интересную и полезную для всего нашего общества сынов Израиля. Запомни, он будет великим человеком, поэтому сделай все так, как я прошу тебя.
- Хорошо, Анна, я все сделаю, как ты говоришь. Мы с мужем сумеем вырастить из него настоящего мужчину и надежного служителя Воинства Господня.
Мать ушла, а Анно продолжал сидеть в раздумье.
«Эх, отец, мой отец, что же ты сделал.., разве можно теперь что-либо исправить? Нет нам прощенья, и не будет, а ж до четвертого рода... Как же нам жить с такой-то виной? Спасибо, хоть рассказал, а то я бы и не узнал никогда, за что мне такое наказание нести...».
;
2.5
…Большая, хорошо вооруженная лодка викингов, на которой возвращались Анно и Каупо, приближалась к берегу.
- Когда появится наш поселок, кричите, - сказал Анно.
Вдруг все услышали: «Irr»!!
- Вот уже Ира показалась на горизонте, так что скоро будем дома, – стоя на палубе, сказал Анно, обращаясь к Каупо. – По прибытии, дня через два, приходи ко мне в школу на беседу.
Ира – был первый населенный пункт на берегу моря, принадлежащий племени Анно.  На местном наречии их племя называли Levioni, то есть Леви или Левиины, или «Леви они», что, в общем-то, одно и то же, хотя и было одно важное отличие. Это племя происходило не от Аарона, как все в округе думали, а от Моисея, хотя в целом все они были потомками Левия.
В округе мало кто из людей знал историю их предков, поэтому никто из Леви (Моисеевых) не противился, когда их звали Levioni, то есть объединяя потомков Аарона с потомками Моисея…
- Как тебя встретила жена? Как ты сам перенес столь долгую разлуку? – спросил Анно у Каупо, когда тот появился у него во дворе?
- Встретили очень хорошо, все были рады... А я только теперь понял, насколько сильно я полюбил свою жену. Ради нее я, наверное, и горы бы свернул! – ответил Каупо.
- Ну, горами ворочать пока не надо, а вот жену люби и заботься о ней. При этом не поглядывай на других женщин.
- Что ты, Авва, для меня нет никого лучше ее.
- Вот и хорошо, коли так. Но я это тебе напоминаю, потому что хочу готовить тебя для службы в Храме, который находится в Иерусалиме.
- А разве я могу оказаться там, среди первосвященников, ведь я не из твоего рода?
- Каупо, твой род тоже от Левия, хотя теперь далек от служения в Храме. Твой город Кауп , в котором торгуют Ноевой смолой , хорошо известен во многих странах. В связи с тем, что у меня нет сыновей, но только дочери, с недавних пор я могу рекомендовать на эту должность своего зятя вместо сына. Все зятья будут считаться моими сыновьями и, если они окажутся достойными этой великой должности, они смогут ее занять.
- Авва, разве я достоин?? – удивленно спросил Каупо.
- Я лично подготовлю тебя, и ты будешь достоин сменить меня на этом посту. По этой причине я постепенно буду открывать тебе истину, которую не знают не только люди нашего племени, но даже многие первосвященники.
У тебя есть задатки, которые необходимы человеку, наделенному огромной властью. Ты добр, справедлив и честен, ты открыт и доступен для простых людей. Оставайся таким всегда и будешь первым среди равных. Никогда и никому не лги и не завидуй. Если не можешь или не желаешь говорить правду, то так и скажи, но не выдумывай и не обманывай.
Теперь ты женат и в опасных ситуациях, когда смерть наведет на тебя свою тень, мужество может покинуть тебя и страх овладеет не только твоим телом, но и разумом. Так вот, в эту самую минуту знай и помни, что если ты был чист от лжи, и от всякой неправды, Бог найдет способ, чтобы ты избежал смерти. Во всех остальных случаях то, чему я тебя буду учить, не будет столь актуально.
Скажи, сын мой, ты знаешь, какого рода моя семья? Жена тебе рассказала?
- Нет, она ничего не говорила, да и что тут говорить, если и так всем известно, что вы Леви, то есть потомки Левия.
- А более конкретно можешь сказать?
- Могу, конечно. Вы сыны Аарона, брата великого Моисея.
- Нет, Каупо, ты ошибаешься. Мы, действительно, сыны Левия, ибо я ему варвар , то есть внук, а он наш дед. Но мы не сыновья Аарона.
- ???
- Как видишь, даже самые известные вещи иногда оказываются не совсем известными, если не сказать совсем неизвестными. Знание происхождения рода дает огромные преимущества во всем, ибо это знание истоков, знание того, что и как было от начала. Мы, Каупо, потомки Моисея.
- ?? А почему в таком случае мы находимся здесь, так далеко от Иерусалима, от Храма, от всего того, что должно принадлежать нам по праву наследования великого царя????
- Не все сразу, Каупо! Я обязательно тебе все расскажу, но не теперь. Ныне у нас есть другие дела. Уже много лет мы с отцом и дедом заняты организационными вопросами, связанными с желанием объединить всех наших родственников, рассеянных по всей земле. Для этого все свои доходы, которые поступают в Иерусалимский Храм, мы тратим на открытие синагог, на оплату учителей, чтобы они учили наших детей и, кстати, взрослых тоже, различным наукам и профессиям. Мы тратим огромные средства на строительство домов для проживания и на возведение замков по всей земле. При этом мы не называем того, от чьего имени все это делается. Скоро мы будем учить детей грамоте, развивая способность и умение читать различные иероглифы и знаки, которые когда-то были названы рунами.
- Но для чего все это?
- Для того чтобы в определенное время мы смогли спокойно, без кровопролития взять то, что нам принадлежит. А принадлежит нам ни много, ни мало, но всякая власть над всей землей, в которую ввел наших предков Осия из колена Ефремова, известный всем, как Иисус Навин , ибо его назначил Моисей вместо себя. По непонятной причине никто из сыновей Моисея не занял место... Может, еще не время было тогда, кто ж знает истинную причину?...
- О каком кровопролитии ты говоришь, Авва? Мы же мирно живем со всеми братьями!!!
- Это только видимость мирной жизни. На самом деле уже давно идет негласная война внутри колена Левия, отголоски которой слышны в кровопролитных драках между всеми коленами. Но внутри Левия идет война умов, война слов, война знаний, война способностей и непознанных возможностей человеческого естества. Например, мы стараемся оберегать людей, которым Бог дал разуметь непонятные вещи и придумывать новые предметы. Остальные левиты объявляют их выдумщиками и лжецами, игнорируя их знания, а то и вообще пускают слух, что их удивительные способности от дьявола. Результат такого слуха тебе известен, ибо несчастным иногда негде жить и нечего есть. И это только малая толика того, с чем тебе придется столкнуться в Иерусалиме.
- Но я же мало знаю...
- Знания можно приобрести самому через учебу посредством вопросов и ответов, а правильный нрав и богоугодное отношение к миру и людям дается от рождения, и впитывается с молоком матери. По этой причине мы с тобой почитаем матерей наряду с отцами и никогда не оставляем их. И жены у нас равны нам в семье и более уважаемы, чем у других братьев-евреев и даже более чем у братьев-левитов. Жены для нас святы и мы храним эту святость и верность им до конца жизни, а жены в вознаграждение нам вскармливают наших детей материнским молоком, которое у них никогда не пропадает раньше времени, взрастая их умными, добрыми, смелыми и мужественными, то есть настоящими мужчинами или настоящими женщинами. Всего этого придерживался мой дед, мой отец и я того держусь. Ты тоже так поступай.
- Авва, прости, но ответь, пожалуйста, на мой нескромный вопрос – перебил его Каупо, - говорят, что у тебя в мире много детей. Правда это или нет?
- Нет, Каупо, это не правда. По плоти у меня только дочери, которых ты знаешь. А тех, кто называет меня Аввой, я тоже называю сыновьями, ведь по возрасту все они мне как дети. Ты тоже меня так называешь, хотя у тебя есть родной отец.
А вообще, запомни, что у меня кроме известных тебе моих дочерей, не было, нет, и никогда не будет детей! Я верен жене и слову Божьему! Слухи эти распускают мои враги из зависти, не более того. Ты верь мне в этом вопросе, ибо я говорю правду, не вру. Если кто-то, когда-то скажет тебе, что он или она мой сын или дочь, то сразу и без сомнений можешь выносить тому смертный приговор за заведомую ложь!!!
- А как же Савушка? Я видел, какими глазами ты смотрел...
- Еще раз повторяю, это не мой ребенок, хотя я этого ребенка очень полюбил.
«Вот и хорошо, а то подозрения всякие лезут в голову. Хм, опять не понял, мальчик Савушка или девочка... Видно, Анно специально скрывает пол ребенка... Зачем, спрашивается? Потому что девочка, наверное...» – подумал Каупо.
- Если ты согласен идти рядом со мной в моих делах, то я продолжу.
- Конечно, согласен. Я ведь тоже всегда думал о том, каким образом можно помочь нашему племени? А тут, оказывается, уже многое делается и давно ведется настоящая работа. Искренно присоединяюсь и надеюсь на твое попечительство.
- Все это будет происходить в синагогах. Однако, чтобы никто не догадался об истинной цели, все это будет происходить под видом изучения законов, которые оставил нам Моисей.
И даже в первую очередь все наше племя должны будут знать закон Моисеев лучше всех, понимать его глубже всех. После изучения и овладения навыками, выпускники пройдут экзамен и будут направлены в другие синагоги в должности учителей или раввинов. Самых способных из левитов я лично проверю и возьму с собой в Иерусалим, чтобы они служили при мне, а со временем и при тебе.
- А разве кто-то, кроме левитов, тоже будут посещать синагогу?
- Конечно, будут. Как только узнают, что эти школы открыли левиты, а не язычники, то и остальные колена начнут приводить своих детей на учебу в синагогу, ибо помнят они еще закон Моисеев, только не придерживаются его. Нам ведь этого и надо, потому что то, что приняли в сердце дети, ты никогда не сможешь из них даже силой вытравить!!
Дети будут слушать закон Моисеев, в котором сказано не только о том, как жить и как себя вести в семье и в обществе, но и то, что все колена должны приносить десятины для левитов, заботиться о них и слушаться их. Там они будут впитывать в себя то, что понимать закон, толковать закон и учить закону вправе только левиты. Поэтому через десять лет мы спокойно возьмем власть в свои руки. Через десять лет непослушные дети станут законопослушными взрослыми.
Таким простым, но небыстрым способом, мы получим и власть, и богатство, и авторитет, и славу.
Но на всякий случай мы должны быть готовы и к военным действиям, ибо может случиться, что кто-то поднимет мятеж против нас.
Вот по этому поводу я и хотел поговорить с тобой.
Через месяц ты должен будешь отправиться на юг и на восток с визитом в Хазарский Каганат...
Анно долго и подробно рассказывал ему о том, что требуется от Каупо, а когда удостоверился, что тот все правильно понял, то отпустил его домой.
;
2.6
Оставшись один, Анно в очередной раз стал размышлять о том, все ли он предусмотрел, все ли продумал, нет ли каких-либо мелочей, которые могут нарушить план действий?
«Все идет по плану, и пока нет причин для переживаний. Местные власти не против того, чтобы в их городах мы открывали свои синагоги, так как им не придется их строить, и тем более содержать. К тому же мы не поскупились на оплату разрешений, на оплату леса и камня, приобретая все иногда даже по завышенным ценам.
Ничего, все это мы скоро возвратим себе и еще более вернем...
А Каупо? Пусть сначала немного поездит, а потом отвезу его в Рим, чтобы посмотрел на великолепие и богатство, какое мы с отцом там построили, и чтобы узнал дорогу, и чтобы познакомился с моими служителями, которые будут его посещать с указаниями».
Анно вышел со двора и пошел к устью реки...
«Эх, отец, отец…, ты всегда все делал правильно и дальновидно, хотя и был не сдержан в пылу гнева..., но чтобы так...», переживал Анно, вспоминая последний разговор с отцом, после которого он навсегда покинул этот мир.
Это случилось через несколько лет после того, как он вернулся, последний раз отслужив службу в Иерусалимском Храме. Вернувшись домой, Анно старший с друзьями отправился в море за рыбой, но неожиданно начался шторм, и они повернули назад, будучи уверенными, что успеют вытащить лодку на берег, но не успели. Когда они уже вытаскивали лодку, налетела волна и сбила отца с ног, унеся  его под киль, который всей тяжестью придавил его, переломав ему почти все ребра и повредив легкие, так что кровь сочилась изо рта. Когда его принесли домой, он чуть дышал, и видно было, что он уже не жилец на этом свете.
Отец сразу позвал меня и показал, чтобы я плотней закрыл дверь, так как ему надо сказать мне что-то очень важное. Когда я все сделал и наклонился к нему, он сказал:
- Знай, сынок, что на мне есть грех великий, а на тебе и на всем нашем племени наказание неотвратимое... – он замолчал, набираясь сил, а я тогда стал думать, что же это за грех такой, ибо знал отца, как праведного человека. Убил кого-то? Так скольких людей приходилось убивать во время войны... Украл что-то? Нет, конечно. – ...Я, ...я убил первосвященника... и убил его прямо возле жертвенника...
От этих слов меня как бы  парализовало, и я молчал, не в силах что-либо спросить. И, думаю, что это было к лучшему, ибо отец и так был слаб, чтобы отвечать на мои эмоции, которые переполняли меня.
Я стал быстро вспоминать всех первосвященников, известных мне, но никак не мог понять, о ком говорит отец, ибо все обо всех было известно. Кто-то из них уже умер, кто-то живет и здравствует до сих пор, но о том, что кто-то погиб в Храме даже слуха такого не прошло... Разве может сохраниться в тайне столь вопиющий случай? Нет, конечно. Неужели отец наговаривает на себя?
- Сынок, я убил Захарушку, моего друга сердечного...
- К-о-г-о?? – я был потрясен услышанным.
Все люди знали, что Захар был лучшим другом моего отца, и они, не задумываясь, отдали бы жизнь друг за друга.
Когда отец сменил его в Храме, а Захар не вернулся домой, то отец очень заботился о сироте Янке, который рано остался один.
Захар с женой были в преклонном возрасте, когда на свет появился их первый и единственный  сын. Елизавета недолго прожила после исчезновения мужа, на глазах превращаясь из седовласой красивой взрослой женщины, прожившей долгую жизнь, в дряхлую старуху. Только и смогла, что вырастила юношу.
После смерти матери, Янка часто говорил, что пройдет дорогой отца и найдет того, кто погубил его, все разузнает и отомстит. Мы, его друзья, сочувствовали ему и были рады помочь, но понимали, что он только говорит так, но никогда ничего подобного не сделает, ибо он был слишком добр и снисходителен к людям, хотя был сильнее и крепче всех мужчин, которых мы знали. Был он какой-то не такой, как все остальные ребята, но мы его очень любили.
Когда он вырос и возмужал, то подолгу находился в море. Где-то в заливе он нашел небольшой остров и назвал его Руном. Там было прохладно и ветрено, он одевался в одежду из верблюжьей шерсти, которую ему подарили восточные цари, и проводил все свободное время. Помню, мы часто смеялись, спрашивая его об этом острове: «У тебя там золотое руно, наверное, спрятано, что ты подолгу оттуда не уходишь»?...
- За что, отец??
- Случайно…Так… получилось… - сказал отец.
Я даже вздохнул с облегчением.
- Что ты, сынок? Неужели подумал, что я друга мог убить??? Никогда и ни при каких обстоятельствах. Хотя…я так думал, а вышло..,, а вышло все иным образом.
Не жилец я более... и хочу тебе всё рассказать…, ничего не утаю…, и на все твои вопросы отвечу,… Но прежде, выслушай меня внимательно.
После Соломона, как ты знаешь, наши братья разделились, отвергнув царство его сына, который само воцарился после его смерти. Он не слушал стариков, но только своих молодых друзей .
После их разделения были вынуждены разделиться и наши братья-левиты, ибо одна часть осталась жить на земле Израиля, а другая на земле Иуды, которые стали враждовать друг с другом. Мы между собой хотя и не враждовали, но со временем оказалось, что наши летописи и даже законы, стали отличаться друг от друга. Получалось, что историю общих и, когда-то единых родов, наши предки рассказывали своим детям, по-разному.
Стало разное объяснение сотворения мира, различное толкование случая, произошедшего с Авелем и Каином, о Ное, Симе, Хаме и Иафете тоже разное… Так, наши цари и цари Иудейские настаивали на своих толкованиях, а из-за этого простой народ был в заблуждении… В общем, новый Вавилон оказался среди нас.
Мы понимали, что так продолжаться не может и не должно, но все же не смогли договориться о том, как мы сможем объединиться, кто или что нас сблизит, и какие должны будут быть наши дальнейший действия?
Все отдавали себе отчет, что объединить  колена сможет только Божий помазанник, помазанный маслом, изготовленным Моисеем. Тебе, а впрочем, не только тебе, но всем известно, что еще при Моисее был изготовлен елей помазания , масло, которое всем миром возливали на голову царю, которому добровольно преклонялись все колена Иакова. Но всем миром были помазаны только три царя, которые тебе хорошо известны, это Саул, Давид и Соломон. Все остальные цари не были помазаны миром, то есть при их воцарении не был соблюден закон помазания, который был известен только помазанным царям и первосвященникам-левитам.
Обряд состоял в том, что в одном месте должны были собраться пророк Божий или первосвященник, Царь Иудейский, чью волю исполняет этот обряд, и простой народ во свидетели.
При Давиде елей помазания находился в скинии у священников . Давид, будучи действующим царем, собрал вместе всех, кто должен был быть при помазании , и помазал в цари Соломона, а Господь, как мы знаем, назвал его другим именем и всю его жизнь был с Соломоном.
После того, как началась вражда, мы договорились, что будем просить Господа дать нам помазанника, которого мы согласимся помазать всем миром. Для этого елей и чашу, подобную золотой, но прозрачную, сделанную из затвердевшей Ноевой смолы , оставили у Иуды, а пророк должен быть из левитов, которые живут на территории остальных десяти колен.
Через какое-то время великому Даниилу Ангел сказал, когда это произойдет, но не рассказал, как это произойдет.
Так вот, время исполнения этого пророчества выпало на наши годы.…Вначале, все мы думали, что этим помазанником будет Захар, ибо его праведность  была хорошо известна и никем ни разу не оспорена. Но, когда он служил в Храме, то вполне ответственно говорил, что Христос, это спаситель и, скорее всего, этим помазанником должен быть ты, ибо ты находил и спасал людей в таких местах, в которых никто и не догадался бы там искать...- отец закашлялся, но вскоре продолжил. – Я тоже предполагал, что Бог избрал тебя в помазанники, поэтому многому учил и был, наверно, чрез меру строг к тебе…, прости уж, но ведь помазанник должен быть примером для подражания любому человеку.
Но однажды, когда он был в Храме для каждения, ему что-то там привиделось, и он точно дар речи потерял  , потому что ничего мне не рассказал, а ведь я был у него самый близкий друг и соратник. Благо, мы тогда разработали с ним один письменный способ общения, так хоть могли довольно хорошо понимать друг друга. Потом у них с Лисаветой родился сын, и они принесли его, чтобы посвятить Богу, то есть назвать его именем, который, как оказалось, озвучил Ангел Господень, и обрезать его.
В этот миг уста его открылись, и он стал пророчествовать…! До сих пор помню дословно его слова: «Благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой и сотворил избавление ему, и воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего, как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, что спасет нас от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас; сотворит милость с отцами нашими и помянет святой завет Свой,  клятву, которою клялся Он Аврааму, отцу нашему, дать нам, безбоязненно, по избавлении от руки врагов наших, служить Ему в святости и правде пред Ним, во все дни жизни нашей. И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предыдешь пред лицом Господа приготовить пути Ему, дать уразуметь народу Его спасение в прощении грехов их, по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше,  просветить сидящих во тьме и тени смертной, направить ноги наши на путь мира» .
Ты, наверно, уже не помнишь нашу радость, которая просто будоражила все наше племя долгое время... Все жители приходили смотреть на малыша, приносили ему подарки, давали обещания служить ему, когда он вырастет... В общем, Захарьин дом прозвали Яновым подворьем…
Удивительно, но народ наш стал лучше, доброжелательней, сострадательней и заботливей. Да и в округе жители понимали, что надо праведно жить, когда среди народа растет пророк Божий... Но я не об этом.
Года может через два, будучи в Храме, я обнаружил, что миро помазания нет на месте. Тогда я не придал этому значения, потому что по повелению Ирода велись работы по обновлению Храма и разные сосуды могли на время затеряться. Но, когда я не обнаружил миро и в следующий раз, то решил спросить о нем Захара, так как в его ведении было это масло.
А следил я за миром, потому что искренно и всем сердцем ожидал прихода Машиаха, и потому что истинный Машиах обязательно должен будет помазан только этим маслом и никаким другим. Я ожидал, что скоро настанет час, когда Захар помажет тебя во Христа. Ирод, правящий царь, подтвердил, что не против, потому что был мне много  благодарен, а Захар всегда говорил, что ты даже очень достоин быть Помазанником, ведь о тебе наслышаны все народы, как о человеке, умеющем спасать людей. Оставалось лишь назначить время и место, чтобы совершить обряд....
Мы с Захаркай не часто виделись, будучи заняты не только служением в Храме, которое не совпадало быть нам вместе, но и другими общими делами. В следующий раз я отправился в Иерусалим на день раньше, чтобы спокойно поговорить с Захаром, но его там не застал... Мне передали, что Захар куда-то срочно отлучился, ну, а поскольку его служение окончилось, то он точно не вернется до следующей своей очереди.
Буквально сразу левиты стали рассказывать, какого страха они тут натерпелись... Оказывается, всех священников и всех книжников Ирод вызвал к себе и попросил, чтобы они ему назвали место, о котором предсказано, что там должен был родиться Христос.
«Ты же знаешь, что такое просьба этого жестокого кровожадного царя? Попробуй только не ответь, и голова вмиг окажется валяться на земле»!!!
- В Доме Хлеба, который на берегу ЭЭФраффы?, - спросил я.
- Да, а  откуда ты знаешь? – удивились они.
Мне ли и не знать? Ведь там у меня сын родился, и Янка Захарьин тоже на свет появился там же.
Потом они рассказали, что «недавно приходили в город какие-то царственные особы и тоже спрашивали у жителей о родившемся царе Иудейском . Иерусалим был взволнован, никто ничего не знал, а многие даже не понимали, о чем речь, ибо Ирод уже давно избавился от всех наследников царского престола. Они встретились с Захаром, о чем-то беседовали, а потом Захар срочно ушел, не дождавшись тебя».
Я поинтересовался про миро и мне сказали, что миро нашли, но куда Захар его положил, они толком и не знают.
Вот тогда-то я понял всё!!...
Ирод правил Иудеей, но сам был Идумей, поэтому он, конечно, мог приказать помазать кого-либо, но обряд не имел бы силы, потому что для его исполнения должен быть действующий и правящий царь из колена Иуды. Таким иудейским царем был только царь на востоке в Хазарском Каганате. Но именно о восточных царях и говорили мне священники.
В этот момент я не на шутку испугался за тебя и за Захара, да и царей стало жалко, ибо Ирод решил уничтожать всех, кто хоть малым словом обмолвится о царском престоле, на котором он воссел с моей, кстати, помощью.
Я быстро послал вестников к Захару, ибо точно знал, что цари остановятся у него в доме. Вестникам сказал, чтобы они предупредили царей не возвращаться к Ироду, так как Ирод ищет смерти младенцу. Тогда я был уверен, что Захар взял миро, чтобы совершить обряд над тобой или над Янкой. Мне, конечно, было бы очень грустно, если не ты окажешься помазанником, но когда нависла явная угроза для жизни моих близких, то надо было спасать семью и друзей... Потом я узнал, что ты не был помазан... Ну, а подробности решил узнать у самого Захара.
Я тогда долго не был дома, около двух лет, наверно. Когда вернулся в Иерусалим, чтобы встретиться с Захаром и обсудить наши совместные дела, а заодно узнать про миро, то застал его одного возле жертвенника, который горел почему-то ярче обычного. Захар сказал, что было много жертв, вот и приходится более сильный огонь держать, а левита он отпустил, ведь все равно ему одному уносить пепел после того, как все сгорит, вот он и задержался около огня.
- Так ты помазал миром помазания Янку и теперь он Машиах? - Спросил я.
- Нет, - ответил он. – это не Ян.
- Тогда кто?
- Другого младенца помазал.
- Кто такой, как имя??
- Имя? Спаситель, конечно! Более ничего не могу сказать, – ответил Захарка. – ибо сам еще не разобрался во всем этом.
И тут со мной что-то случилось... Моему возмущению не было границ, потому что такое важное событие произошло без моего участия и вдобавок мне не называют имя того, на кого был возлит елей! Скорей всего он затеял какую-то свою игру, и не было никакого Ангела, который якобы назвал ему имя Ионы, чтобы он так назвал своего сына.
- Отвечай сейчас же, - произнес я, чуть сдерживая гнев, ибо кровь уже ударила мне в голову.
- Нет! – категорично заявил он.
- Первосвященнику не отвечаешь, - прошипел я..., а когда увидел ухмылку на его губах, вдруг, как ударю Захарушку по лицу со всей силы, абсолютно не сдерживая себя... Я мог так сделать во гневе, в смысле ударить в полную силу... Мне еще ни разу не удавалось свалить его с ног, не в пример того, что он меня валил одним ударом. И вдруг мой Захарушка поскользнулся и, падая, сильно ударяется виском о рог жертвенника и каким-то неестественным образом повисает на нем, и его кровь капает на основу рога... Конечно, первым делом я бросился к нему, но он был уже мертв. Знаешь, я первый раз в жизни был свидетелем мгновенной смерти от удара головой,… и по стечению обстоятельств оказался виновным в этой смерти... Хотя всё время меня не покидает ощущение, что я ударил, в общем-то, уже мертвое тело…
- А что было потом? – спросил я отца.
- Потом? А что потом...? Потом, после смерти лучшего друга, мне жизни не было... Такая нелепая смерть в самом безопасном месте на всей земле...
Только кто ж поверит, что произошел такой трагический несчастный случай... Я быстро посмотрел вокруг, чтобы заручиться поддержкой свидетеля, но как на зло ни одной души в этот момент рядом не оказалось...Я не мог поверить своим глазам! Вокруг ни души. Мысли быстро промелькнули у меня в голове, и я понял, что если кто-то увидит меня рядом с телом, у которого пробит висок, то мне не миновать смерти. Никак не оправдаюсь, но приму вину на себя. Оставалось одно, сжечь мертвое тело, благо огонь был велик...
...Видать, я долго стоял, глядя на огонь, потому что опомнился только тогда, когда левит тронул меня за руку. Уже наступало утро… Я взглянул на жертвенник, из которого дым поднимался столпом высоко вверх, унося с собой в небо остатки моего лучшего друга...
Потом я пошел, одел свою льняную одежду и на тело свое льняное платье, снял пепел от всесожжения, которое сжег огонь на жертвеннике, и положил его подле жертвенника. После этого я снял одежды свои и надел другие одежды и вынес пепел вне стана на чистое место…
Утром стал приходить народ и все говорили, будто бы что-то необычное произошло! Наверное, Всевышний дал знамение: Даже далеко от Храма чувствовался запах горелой плоти, чего никогда не было, хотя части животных на нем сжигали постоянно.
Тогда я встал и сказал к народу:
- Действительно, произошло великое событие! Захар  помазал в цари и священники одного младенца, а сейчас отправился домой к семье. После того, как он побудет некоторое время с семьей, то отправится к нему, чтобы привести и показать его нам! Последний Помазанник, это великий Христос. Последний Машиах не должен видеть, как во имя Его убивают животных и сжигают их остатки на огне. В связи с этим, по повелению Господа Бога, сжигание жертв прекращается! Праведный Захар был последним, кто вынес пепел с жертвенника!
Когда он не вернулся домой, то конечно, Захарку долго искали, потому что были свидетели, которые видели его уходящим из города. Это я переоделся в его одежды и прошел перед стражей за ворота города..., унося пепел моего друга.
 
Отец замолчал, не в силах спокойно пережить такие сильные воспоминания...
«Ничего себе случай» подумал я...
- Эх, отец мой, отец мой, «Звезда Израиля»...
- Нет, сынок, я не звезда... Захар был и есть, истинная звезда, о которой говорил пророк: Праведный сияет, как звезда на небе . Эту звезду, то есть праведного Захара, и увидели мудрые цари на востоке и пришли, чтобы помазать истинного Сына Божьего в Машиаха над всеми коленами отца нашего Иакова, и чтобы собрать нас всех в одном доме, под одной крышей.
- Но кто же тогда Машиах??
- Когда я в очередной раз обдумывал смерть Захара и молил Господа Бога о прощении, то я понял причину, по которой Захар принял смерть, но не назвал даже имя Помазанника... Нет, скорее всего, он умер, потому что назвал имя!!! Аминь! Имя Помазанника надо было сохранить втайне от всех... Думаю, что я бы не смолчал, но всем и каждому рассказывал о Помазаннике, потому что это есть величайшая радость - Господь посетил народ свой. Этой радостью я бы делился со всеми людьми на всей земле..., а Захар молчал... и мне ничего не сказал, сохранив жизнь мою никудышную… Молчали и Хазарские цари... Видать, там тоже разыгралась трагедия...Не зря поговаривали, что по приказу Ирода все же убили всех младенцев до двух лет, которых забрали от родителей Иродовы воины, а нам сказали, что их передали в Каганат для того, чтобы там из них сделать янычар.
- Отец, не верю, что ты ничего не узнал и не уразумел о том младенце.
- Конечно, узнал и уразумел... Ты тоже все поймешь, когда узнаешь, что произошло в доме у Захара, …если встретишь кого-нибудь из их дома... Но я хотел поговорить с тобой о другом.
 Про эту смерть знаю только я и вот, теперь ты это тоже знаешь. Запомни, кроме нас с тобой и Господа Бога, который и так все знает наперед, больше никто даже не подозревает, что Захар сожжен на жертвеннике, а его кровь окропила рог жертвенника, освятив этот жертвенник. Даже Йонас не догадывается...
Знай, что жертвенник уже не имеет силы и не нужен вообще, коль на нем пролилась кровь праведника и Божьего человека…
А мы все гадали с Захаром о том, как ему придется умереть, ведь не бывало доселе, чтобы пророк Божий погибал вне Иерусалима?...
До тех пор, пока никто не знает правды, мы можем многое сделать для своей семьи и для своего племени. Мы можем подготовить их к тому, чтобы они не погибли. Скоро ты возьмешь власть в свои руки и сможешь обезопасить наших родственников, чтобы они жили в достатке. Но вот, наше племя... Придумай, как их уберечь, ибо уверен, что через несколько лет им придется воевать против сильного врага.
- А это ещё почему, отец?
- За ложь…, за мою ложь, когда я был священником в Храме. Я соврал Янке, сыну Захара и Лисаветы. Он все же прошел большой путь и пришел в Храм, чтобы вопросить Господа о своем отце. Зная, что я был лучшим другом его отца и тоже желаю знать правду о том, что случилось с отцом, он пришел именно в мое служение. Не смог я ему сказать правду, не было сил... и я ему солгал. И Всевышний сказал, что «Это лживое племя будет стерто с лица земли... Но, если кто-то сумеет избегнуть смерти, спасу»! Сын мой, никогда и никому не лги... и позаботься о невинных людях нашего племени, потому что наших Ливов ожидает почти полное уничтожение. Ты умный и находчивый человек, и обязательно придумаешь, что надо сделать для них, чтобы хоть кто-то из них спасся...Теперь, наверное, я все сказал...
Да, чуть не забыл... Живи в мире с Марьям, которую ты хотел взять себе в жены... Не приведи Господь, чтобы ты хоть пальцем тронул что-нибудь из того, что ей принадлежит... Нет, не так, не это я хотел тебе сказать…, ибо лучше тронуть своей рукой, а потом пасть ей в ноги с мольбой о прощении, ведь она очень добрая... Не приведи Господь, чтобы ты чужими руками хоть как-то навредил ей... Даже голубиный помет, прилипший к ноге посланному тобой, который наследит на поле Марьям, будет считаться не простым воровством, но грабежом!
- Что ты, отец, такое говоришь? Я уже давно остыл и не держу зла на нее и на Йосифа, который взял ее в жены.
- Это к лучшему... Но все же помни, что я тебе сказал.
И еще... Теперь ты вместо меня будешь именоваться папой, и владеть городом, который мы строим на нашем полуострове среди теплого моря. Он по праву принадлежит нам, ибо колена отдали его нам, думая, что это малый полуостров, а не большая земля, протянувшаяся почти до эфиопских пределов. Свои земли они называют миром, а нашу в противоположность называют Римом. Ну и пусть так будет... Назови наш город Рим в противоположность слову Мир. И всякая власть в мире пусть со временем исходит из Рима, где властвовать будет то царь, то король, то цезарь, то папа… и все это должно быть только в одном лице, в твоем! После себя ставь сына или зятя, который сможет удерживать всю власть в одних руках, как это делали мы с тобой.
И еще... Ты помнишь своего брата? Недавно он вернулся и покаялся пред моими ногами …
- Так ты ведь говорил, что он мертв?
- Он жив, но для меня он умер, когда ушел из нашего дома… Он очень похож на меня и такой же вспыльчивый, как и я... Это плохое качество его еще не погубило, но может убить, потому что он обязательно ввяжется в какое-нибудь дело, опасное для жизни. Прошу, спаси ему жизнь, если он окажется на грани. Прошу заранее, потому что я не мог приблизить его к себе сейчас и до воспитать должным образом, а ты сможешь научить его многому... Если он будет знать, что ты его спас от смерти, то он послужит тебе всей душой и всеми своими силами.
- Как теперь его звать?
- Я назвал его вар Авва, то есть «сын отца». Ты сразу поймешь, что это он, и что попал он в передрягу по недоразумению. А ты никогда не прелюбодействуй, будь чист, и Господь будет с тобой.
Теперь я отдохну немного... Если я что-то важное упустил, то мы еще поговорим, если я все сказал, то прощай.
;
2.7
Тяжело мне было слушать отца, но еще хуже было оттого, что совсем скоро его не станет. Значит, на днях я лишусь мудрого советчика, дальнозоркого и заботливого старейшину нашего славного Господнего племени Levi.
С какой целью отец заговорил о Марьям? К чему он напомнил мне о ней?
Я тогда многих девушек соблазнял... Особенно тех, которые были обручены. Не мог устоять, чтобы не соблазнить их в последний раз перед свадьбой разделить со мной ложе... Но с Марьям чудно как-то вышло. Она не была против того, чтобы быть рядом со мной, но в тоже время никак не соблазнялась. Так продолжалось довольно долго, пока я не сделал что-то не так и мы расстались. А когда я услышал, что она обучена Иосифу, то решил расстроить их брак.
Я выбрал момент и заглянул к ней в дом, когда она была одна, а Иосиф должен был вот-вот придти, но она этого не знала.
Опять было все, как прежде, но в самый последний момент, когда вот-вот должна была наступить наша близость, она говорит мне: «Я беременна»!!! Я отстраняюсь от нее, одеваюсь и, видя, что подходит Иосиф, спрашиваю ее: От кого? Она говорит: «От Иосифа»! Я видел глаза Иосифа и могу точно сказать, что он даже пальцем не успел ее тронуть, поэтому ее слова были для него таким же откровением, как и для меня! Конечно, он кивнул в знак согласия, когда она попросила его подтвердить ее слова, но мы-то с ним точно знали, что между ними ничего еще не было. Тогда от кого она понесла?
Никто и представить не может, как я тогда следил за ней. Все думал, что она соврала о беременности, мстя мне за тот случай, после которого мы расстались.
Но, когда у нее стал расти живот, я понял, что она не врала, а предпочла Йосифа вместо меня. Но ведь Иосиф тоже не отец ребенка... Чудно, однако..., ибо я уверен, что она никогда ни с кем не была настолько близка, чтобы забеременеть.
Отец научил меня терпеть и стойко переносить удары судьбы, поэтому я недолго переживал, хотя и сейчас помню о ней…
…А вот, идея назвать город Римом мне понравилась. Там можно организовать огромное строительство, разрешить много праздников и строить различные сооружения для развлечений, дать людям больше свободы в одежде, пусть наряжаются, как хотят. Разрешить передвижение по острову, но перекрыть земной путь, оставив при этом только корабли. Можно сделать Рим столицей всего мира и внедрять свои порядки на всей земле. Надо будет привозить туда вождей племен, чтобы наглядно показывать им то, что будет и у них, если они подчинятся кесарю или римскому папе, то есть теперь уже мне. На этом полуострове есть большие горы и много рек, есть песок и камни, так что там можно взращивать хороших воинов для защиты полуострова и, если понадобится, то и для завоевания других земель. Да, место это хорошее, отделено водной изгородью реки Рая или Раи (По ) и находится в центре наших владений, ибо по всему нашему побережью живут левиты.
;
2.8
Глядя на устье реки Аа-западной , Анно вдруг вспомнил, что оно было не таким, когда его впервые привел сюда отец. «Странно, - подумал он – опять вода сама  изменила направление движения… Надо это иметь в виду, ведь подобно этому должно быть и у людей. Со временем забывается то, что было от начала, и мысли сами вдруг идут по другому пути, хотя и в том же направлении…, как эта речка, которая неизменно впадает в море, не меняет количества воды, но по каким-то причинам нашла иной путь, и надо заметить, не самый короткий»…
…«Очень интересно, кто же все-таки Христос? Но более всего интересно, по какой причине Захар помазал неизвестного нам младенца, ведь он лучше всех знал силу этого елея, которое держал в руках сам Моисей! Того, на ком возлито миро, Бог спасет от всякого зла, защитит от всякого ненастья, да и вообще, Христос не просто Помазанник, коих было уже три, хотя и великих. Но Христос – четвертый! Он доле, последний помазанник на этой земле, так как того масла, которое было в сосуде, едва хватит, чтобы возлить на голову, точнее на волосы, взрослого человека…Стой, Анн. Так вот почему его возлили на голову младенца! У младенца голова меньше и меньше волос, чем у взрослого мужчины! Как же это я раньше не уразумел, ведь у Самсона сила была в волосах?!? Ясно, что нашего Помазанника не лишить силы, если постричь Ему волосы, как это случилось с сильным Самсоном.
Самсона никто не помазал елеем, поэтому родители и он сам, берегли его волосы. У сына Давида тоже были длинные волосы, которые он не стриг (надеялся, наверное, на их силу), и все принимали его за наследника, но он повесился на них … Теперь волосы не стрижет Йонас, сын Захара… Надо не забыть сказать об этом вновь набранным ученикам, чтобы они понимали силу пророческого слова и закон Моисея о назорействе.
Спасибо Захару, что надоумил учить детей наравне с их матерями… Эх, звезда Израиля, звезда Израиля…Праведность наша и надежда наша… Через это ты приучил нас терпеливо ожидать исполнений обетований Божьих и ожидать прихода Машиаха, которого, как оказалось, сам и помазал.
Мы, твои ученики, хорошо запомнили, что Помазанник, когда придет, установит царство Израилю и сотворит мир на земле. Мы знаем и верим, что Помазанник ради народа Израилева явит в мир столько Божественных сил, сколько никто и никогда не явил. Более всего утвердилось в нас понимание, что все это произойдет на наших глазах и мы будем самыми непосредственными участниками этих событий, ибо живем в таком месте, которое вскоре станет известно во всем мире.
Всем нам хорошо запомнились слова о том,  что «внезапно придет Господь в дом свой и Ангел завета », поэтому в Иерусалиме идет обновление Храма и его расширение. Даже Царь Ирод уже готовится к торжественной встрече Христа…
Мы все выросли с мыслью, что если не сегодня, то завтра придет Мессия, и мы должны будем ему послужить всеми своими силами и своим разумением.
В общем, на этой почве и созрел у нас план построить наикрасивейший город  на прекрасном месте, чтобы слава о нем затмила славу Иерусалима. Мы были уверены в том, что если слава этого города превзойдет славу Иерусалима, то Помазанник непременно посетит наш город и поселится жить в нем!
Мы считали, что слава Иерусалима заключена только в красивом Храме и в том, что там живет Царь, правящий над Иудеей, и его свита. Конечно, город расположен на перекрестке торговых путей и там много разных народов торгуют и временно живут. Однако, слава города приобретается не только через торговлю, но и другими способами.
Помню, мы, будучи детьми, предложили Захару построить город, в который мог бы придти Христос и стать в нем Царем!
К нашей радости и огромному удивлению, Захар отнесся к этому предложению с большим одобрением и мы видели, что даже с радостью.
Увидеть радостную искорку в глазах нашего учителя и наставника мы увидели, но не поняли, отчего она? Теперь мне ясно… Ирод, который искал смерти всякому человеку, в котором он видел претендента на свой престол, был причиной постоянной задумчивости Захара, и радости после услышанного предложения. Думал Захар о том, как уберечь Помазанника от Ирода, а мы подали ему хорошую мысль.
Вот тогда-то они с отцом и стали подолгу пропадать где-то в чужой земле… Потом отец отвез меня туда и показал даже не один город, но много и каждый красивей предыдущего.
По пути к ним строились великолепные замки, вокруг которых были сады с различными диковинными растениями и вкусными фруктами. И чем ближе было к главному городу, тем все теплей и теплей становился воздух, куда-то пропадали серо-дымчатые тучи, освобождая место красивым белым облакам, из-за которых все чаще и дольше светило яркое солнце, усиливая все краски диковинной природы.
- Сюда мы и приведем Мессию – часто говорил отец, обращаясь не только ко мне, но и к своим друзьям, которые принимали непосредственное участие в строительстве всех городов…
Строители из простых людей были уверены, что строят город для Великого Царя, ведь такого великолепия они еще сами не строили.
Когда Захара не стало, отец всем говорил, что он пошел за Царем, и скоро приведет его в город.
Начальники строителей часто интересовались вкусами Царя, и отец не редко вносил изменения в планы домов и храмов, площадей и садов, выдавая свои вкусы за желание Царя. Так продолжалось довольно-таки долго, и к нашему удивлению жители привыкли к тому, что Царь где-то отсутствует, а всеми делами управляет мой отец. Вот и стали они называть его Кесарь .
Отец тогда часто говорил мне, что могут распространиться слухи, будто бы Царь не настоящий, но вымышленный, поэтому должен наступить момент, когда придется объясниться и с царями, и со старейшинами тех мест, и со всеми остальными, по поводу того, почему долго отсутствует Царь, ведь основные здания уже давно построены?
Ну и как объяснить, что мы ожидаем Мессию, которого никто никогда и в глаза-то не видел? Кто поймет нас и одобрит? Конечно, мы оплачиваем работу строителей, но им ведь тоже хочется строить не только ради денег, но и ради благодарности, которая обязательно появится в душе у Царя, когда он увидит красоту и великолепие прекраснейшего города в мире.
Как ни странно, но помог нам один случай. Отец, отслужив свою очередь в Иерусалиме, торопился по своим делам и однажды вечером, на закате, прибыл в Рим. Одет он был в дорогие одежды первосвященника, поверх которых накинут дорогой плащ, и его сопровождали несколько хорошо вооруженных человек, сидя на конях. Как обычно, прежде, чем подъехать к дому, отец проехал по всему городу, рассматривая всё, что появилось в его отсутствие. Красноватый диск солнца был у самого горизонта и своими последними лучами освещал меня спереди, согревая спину отцу, так что его лица не было видно. Я тогда встретил его в дверях дома, поклонился ему в пояс и сказал очень серьезно и официально: «Приветствую тебя, отец мой, преклоняюсь пред ногами твоими! Что велишь мне исполнить?»!
Отец удивился такой встрече, ибо не ожидал увидеть меня в Риме, да еще и так, как будто мы чужие люди. Мы обнялись и он сказал: «Ну, веди меня и показывай, что ты здесь сотворил»!
Мы зашли в дом. Отец переоделся и через несколько часов снова отправился в путь, никем не замеченный.
На следующий день весь Рим заговорил, что наконец-то в город прибыл Царь, которого так долго все ждали. Очень много народа видели его, но не торопились показаться на глаза. Народ отправил к нам в дом старейшин, которые стали расспрашивать о Царе. Я сразу понял, что люди просто не узнали отца, приняв его за долгожданного Царя, и стал очень убедительно говорить им о некоторых недоделках, прорехах у строителей, которые якобы успел увидеть Царь… а когда они узнали, что Царь уже уехал, то даже обрадовались, что появилось время для устранения всех замечаний.
Тогда я послал вестника к отцу с письмом, в котором подробно описал радостное для нас событие: впредь нам не придется объясняться по поводу Царя, вымышленный он или настоящий.
Помню, когда отец в следующий раз наведался в Рим, то стал говорить, что Царю город очень понравился, и он непременно через несколько лет приедет сюда, чтобы задержаться в нем подольше. Он говорил, что Царь одобрил местоположение города, сказав, что он находится чуть ли не в центре земли, похвалил строителей, сумевших построить очень красивые, просторные сооружения, украшенные красивыми статуями. В общем, отец дал понять, что Царь оставляет отца пожизненным Кесарем и правителем города, и дает право полностью распоряжаться в нем в его отсутствие…
;
2.9
Прервав чтение, дед сказал:
- Всё, что увидел, я записал довольно-таки быстро, потому что видение было похоже на отдельные главы, рассказывающие о каком-то одном эпизоде. Но, как и простые сны, которых за оду ночь может быть много, иногда трудно понять, к какому времени относится то или иное видение. Мне пришлось потратить много времени на то, чтобы разложить видения хоть в каком-то хронологическом порядке, хотя бы в том, как я понимаю.
- Знаем, что иногда во сне думаешь, что видишь прошлое, а на самом деле не можешь понять, прошлое или настоящее, или вообще видишь то, что не можешь отнести ни к прошлому, ни к настоящему, ни к будущему…- сказал кто-то.
- Продолжай читать, а там посмотрим, правильно ты разложил видения или нет.
- Хорошо, я продолжу, - сказал дед. – Слушайте дальше.
…Отправив Каупо на восток, Анно немедленно отбыл в Рим, затем в Венецию , которую пришлось строить прямо на воде, так как местные племена сказали: «Ваша вода? Ну, так и стройте себе дома на воде». Нам это было весьма кстати, потому что мы не знали, что придумать и как обосновать наше желание построить город на воде. Нам очень нужно было это место, ведь здесь очень удобно строить лодки и большие корабли. Большое количество островов дает возможность вести строительство скрытно, а город, построенный прямо на воде, сразу привлекает к себе внимание всех, кто, так или иначе, передвигается по воде, непроизвольно уводя их в сторону от островов, на которых будет развернуто строительство. Имея город на воде, можно говорить купцам, что дальше только острова, но не материк. К тому же месторасположение напоминает нашу родину, которая тоже находится вдоль большого залива, но прямо противоположна Венеции. У нас на закате солнце освещает песчаный дюнный берег, а здесь, наоборот, скрывает.
Когда местные вожди поняли, что зря так поступили, ибо корабли стали все реже и реже заходить к ним в гавань, выгружая товар у домов, которые стояли далеко в море, было поздно. Им пришлось делать нам большие уступки, чтобы мы пропускали к ним торговые корабли. Вскоре мы все же обо всем договорились к обоюдному удовольствию. Так, довольно скрытно мы сумели построить большой и хорошо снаряженный флот, который мог ходить далеко в море, не привлекая к себе внимание с берега…
…Кстати, когда Каупо вернется, надо будет придумать ему имя, под которым он будет служить в Иерусалиме, в Храме. Наверное, КаУпа, раз уж меня зовут там не Анно, а Анна , а может КИупа, - улыбнулся Анно, - а может…, ладно, придумаю после, когда Каупо вернется, или когда поговорю с теми, кто его видел в Хазарии...
…Плохо, что среди священников наблюдается раскол. Но это, как ни странно, дает возможность приводить новых людей, проводить обновление среди наших священников, чтобы они не подверглись влиянию противоборствующей стороны. Пока те узнают человека, пока найдут подход к нему, проходит время… Ладно, не буду думать сейчас об этом, ибо благо, что я могу оставить не только место за собой, но и поставить на должность своего зятя, а это очень даже хорошее дело».
…Анно любил размышлять над сложными вопросами, когда было время и настроение. Любил он так же вспоминать, а вернее анализировать свои слова, которые он говорил своим ученикам, которых готовил для служения раввинами в синагогах:
- Вам предстоит рассказывать детям о том, что было до того, как они появились на свет и о том, что ожидает их, когда они вырастут. Вы будете рассказывать им о наших предках, кто из них, что из себя представляет. К сожалению, но даже не все наши взрослые хорошо знают историю наших родов, поэтому вы будете первыми, кто подробно все опишет, соберет воедино всю нашу историю и доступным языком изложит ее всему Израилю. По этой причине мы собрали вас со всей земли, чтобы среди вас были представители нашего племени, живущие во всех уголках, во всех народах, населяющих всю землю, а не только ту, в которую нас ввел Моисей. Вас будет семьдесят человек плюс два, один из которых я, а второй тот, кого я поставлю над вами. Вы должны будете одними и теми же словами рассказывать слушателям каждый случай, который произошел с кем-либо из наших предков. Любая история, любое повествование в ваших устах будет звучать точно так же, как и в моих! Впоследствии, вы вместе напишите и расскажите историю про Мессию, свидетелями дел которого вы обязательно станете, и слушателями которого вам предстоит быть.
- Мы будем воочию знать Мессию? – заволновались ученики.
- Да, так будет, поэтому мы избирали юношей, которые имеют не просто хорошую память, но память превосходную, как на слова, исходящие из уст, так и на слова, которые будут писаться чернилами, а так же отличную память на рисунки и всякие изображения.
К сожалению, но опыт показывает, что дела великих людей не сразу поддаются прямому объяснению, поэтому вам придется долго вспоминать Его слова, Его дела и даже взгляды, движения головы и рук. По этой причине, мы готовим вас быть способными запоминать длинные монологи и не менее продолжительные диалоги.  Мы будем посылать вас в города, в которых уже построены синагоги, и в которых только собираемся их строить. В них вы будете учить наших братьев, толкуя им книги Моисея и наши предания, которые мы сейчас пишем, и книги пророков.  Для того, чтобы вы могли долго ходить, мы тренируем вас, закаляя физически и укрепляя силу духа... Все ваши слушатели хорошо запомнят вас, поэтому вы будете пользоваться у них авторитетом и уважением. Берегите их, цените их и заботьтесь, чтобы истинное слово понимали все, кто будет вас слушать. В сложных вопросах всегда советуйтесь друг с другом, собирайтесь вместе не реже одного раза в год. Всегда помните друг о друге и во всяких затруднительных ситуациях помогайте друг другу. Помните, что на всей земле вы такие только одни. Больше нигде нет людей, подобных вам, которые знают и понимают Писания лучше вас.
Вы - наш первый набор после Моисея, когда вместе с ним семьдесят старейшин Израиля поднялись на гору Божью и слышали слова Божьи, ели и пили пред Ним. Тогда поднялись на гору только старейшины, которых никто не отбирал по закону праведности, но только по возрасту. В этот раз набор произведен в строгом соответствии с законом Моисея, раба Божьего. Все вы только из одного колена сыновей Иакова, отца нашего, из колена Левия, в котором должен родиться Святой Муж, как предсказал Моисей! Вам так же предстоит его увидеть и слушать, и запомнить всё, чему он будет учить. К огромному моему сожалению, но иногда вам все-таки придется взять в руки меч, чтобы защититься самому или встать на защиту кого-то, поэтому вас обучают военному искусству самые лучшие воины, умеющие обращаться со всяким оружием. Так что учитесь хорошо, чтобы выдержать различные искушения , которые вам придумают ваши учителя в конце обучения. До тех пор, пока я жив, вы имеете возможность обратиться ко мне с любым затруднительным вопросом, но после… После того, как меня не станет, вы сами должны будете уметь решать различные задачи, составленные хитросплетениями умов человеческих. По этой причине мы стараемся развивать вас всесторонне, не отдавая предпочтение какому-то одному делу или какому-то одному навыку. Итак, вы будете знать своих учителей в лицо, а они запомнят вас. Всегда и во всем слушайте их! Слушайте их даже после того, как пройдете все их искушения и тоже, как и они, будете называться учителями. Запомните, они старше вас, опытнее вас, и выше вас до тех пор, пока они не состарятся. Помните, что это ваши учителя выбрали вас, и передали вам свои знания для того, чтобы вы послужили им в том служении, на которое они были призваны Господом Богом. Не вы призваны Господом, но они, а вы… Вы обязаны быть у них помощниками. Когда они станут старыми, обязательно позаботьтесь о них. Когда их не станет и если они вам ничего не заповедают, что надо сделать после их смерти, то вы будете свободны от служения им, и можете посвятить оставшуюся жизнь всему, чему захотите. Вы можете это сделать так же после того, как исполните последнюю волю своего учителя. При этом, истинные знания, которые вам передали и еще передадут ваши учителя, есть не только и не столько ваше богатство, сколько ваша жизнь, которую необходимо сохранить для своих детей. Передавайте их своим детям из поколения в поколение. Это необходимо для того, чтобы спустя множество десятилетий и даже веков, ваши потомки смогли не погибнуть. Знайте, что Истина сохранит их и правда защитит их. Лучшего наследства никто из людей не сможет оставить своим детям, а вы имеете такую возможность. Воспользуйтесь ею. Я знаю, что вы сейчас мне скажете. Вы уверены, что никто из вас никогда не женится, так как нет причин для этого, ибо вы научены подавлять свои страсти. Знаю, что большинство из вас таковыми и останутся, унеся с собой в могилу Истину, которая дана вам на хранение. Многие из вас пройдут по жизни малыми скорбями, то есть людьми одинокими, не имеющими ни жен, ни детей. Однако, есть среди вас и такие, которым Всевышний  предопределил иметь многие скорби, то есть испытать жизнь на земле во всей её полноте вместе со скорбями!
Это значит, что некоторым из вас предстоит пройти испытание и в отношениях с женщинами. Некоторым из вас предстоит познать не только гармонию в отношениях между мужчиной и женщиной, но и связанные с этим тревоги и переживания, сопутствующие чувству любви. Сейчас трудно сказать, что лучше для человека…, прожить жизнь одному, имея лишь друзей, и не имея при этом жены, или прожить жизнь, полную испытаний, связанных с волнением и переживаниями за жену и детей?… Однако, помните, что Всевышний любит, то есть заботится, как об одних, так и о других. Поэтому и те, и другие должны хранить Истину, как самое ценное, что есть на всем белом свете. Хранить, значит, не показывать ее никому постороннему, не ввязываться в споры, не навязывать свои знания. Знайте и помните, что мы, а теперь и вы, являемся последователями Садока,  священника и соратника царя Давида, помазавшего Соломона, то есть помазавшего мудрость на царство!
Садок есть истинный пример для подражания в служении Господу Богу, когда служитель более заботится о том, что Божие, а не о себе и не своем племени… Вы, конечно же, знаете, что Давид упразднил место в храме, предназначенное для потомков Моисея, лишив нас престола отца нашего? Давид пошел на поводу своих страстей и дал повод, чтобы мы, потомки Моисея, были отверженными даже среди братьев наших из колена Левия. Но Садок, зная все это, и то, что  ожидает нас в будущем, все же исполнил царское повеление и возлил миро на голову Соломону, рожденному от женщины, мужа которой убил, по сути, сам царь Давид. По закону Моисея его и ее надо было побить камнями за прелюбодейство. К сожалению, но никто не мог тогда взять царя, обвинить его в совершении греха, ибо муж Вирсавии тогда был на войне, и казнить его, побив камнями, как нарушителя закона Божьего. В то время и произошло разделение священства, породив много религий, из которых у власти остались лишь фарисеи и мы. Так и вы всегда руководствуйтесь волей Божьей, чтобы быть, как Садок, который избрал мудрость для всего народа, взамен междоусобиц и всяких споров и конфликтов, связанных с сохранением своего престола. Но при этом Садок излил миро не полностью, но оставил малую часть и хранил его, передавая из поколения в поколение для Христа Владыки, который должен будет родится от потомков Моисея, и который воссядет в доме Моисея, построенном для Него, как и сказал тогда он сынам Аарона: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих…», то есть из сынов Левия, «…как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой, - Его слушайте». Моисей был младшим сыном, поэтому слушать мы должны будем младшего пророка из среды сынов Levioni! Так и вы поступайте, когда говорите истину. Изливайте ее не полностью, но сохраняйте некоторую ее часть, дабы слушающие понимали, где хранится ее полнота, и не смогли со временем превзойти вас в слове и пренебречь вами.
К сожалению, но есть среди вас люди слабовольные, которым еще только предстоит пройти испытание… И молитесь, чтобы вас не отринул Господь, когда вы выставите Ему напоказ свою сущность.
«Что ж, сказал все верно, но, как всегда, не полностью. Следующий раз можно продолжить…», размышлял Анно.
;
2.10
Несколько месяцев прошло совершенно незаметно. Вот уже и дочка с зятем вернулись из Хазарии.
- На этот раз время быстро прошло? Что скажешь, Каупо? – спросил Анно.
- И да, и нет, - ответил Каупо, - Да, потому что мы долго находились в пути и видели, как на глазах меняется природа! Нет, потому что приходилось участвовать в различных встречах, беседах, переговорах и всё больше, как праздный наблюдатель… Это немного утомляло.
- Не говори так, - сказала жена, - тебе все это было очень приятно, потому что принимали тебя, как особо важную персону, а ты и пользовался этим.
- Как же я пользовался «Этим»? – удивленно спросил Каупо.
- Ты сидел важно, поджав ноги, с непонятной улыбкой на лице, всем своим видом показывая, что тебе приятно быть среди них. Они, видя это, звали тебя Кайфо , вместо Каупо.
- Что ж, отдыхай, Кайфо, так как ты сделал порученное тебе дело очень даже хорошо, – сказал Анно, не скрывая улыбку. - После отдыха мы отправимся в Иерусалим.
- А что такое важное я сделал? – спросил Каупо тестя, когда они были уже в ладье и шли под парусом вверх по течению.
- Ты показал им добродушие и дружелюбие, которое было написано у тебя на лице. Уверен, что они пытались ублажить тебя дарами, но ты, отказав им, в смысле, не приняв их дары, все равно оставался с улыбающимся лицом, показывающим не столько твое превосходство, сколько хорошее расположение духа и верность своему правителю. Это они очень ценят. Так что со временем молва о тебе распространится далеко за пределы Хазарии. Представляется мне, что скоро и мы сможем увидеть твою загадочную улыбку на лицах их представителей, которые живут в Иерусалиме… так что звать тебя они будут Кайфо, а мы в Иерусалиме будем называть тебя Каиафой, чтобы звучало более созвучно с их именем.
- А почему не Каупо, как на родине?
- Этому есть несколько причин. Первая и самая важная. Ты направляешься в Иерусалим не для праздного шатания и возлежания в домах Хазар, с которыми ты недавно познакомился, а для служения в Храме, который они тоже почитают за Дом Бога. Так вот, в Храме есть священники, которые служат под своим именем, а есть те, которые имеют имя от Господа Бога. Те, у которых нет имени от Бога, не могут занять высокую должность, и один раз в год входить во Святое Святых, чтобы предстать пред ковчегом и призвать имя Всевышнего, которое Он откроет тебе.
Вторая причина заключена в том, что новое имя дает Бог, а не люди. Пример этому тебе известен. Родители назвали Соломона Соломоном, а Господь послал пророка, чтобы тот назвал его Иедидиа , по слову Господа. У Давида не было имени от Господа, поэтому он и не имел права строить Храм и входить в Храм. Так что при всем моем уважении к царю Давиду, прости Господи, надо признать, что он не вхож в Дом Господа Бога, то есть не имеет части в Храме Господнем.
Фарисеи настойчиво насаждают и поливают веру и почитание Давида в народе, но истина от этого никак не может измениться.
- А по какой причине я получаю имя и вскоре буду одним из высших первосвященников?
- На все воля Божья... думаю, что все же мы узнаем когда-нибудь эту причину. И третье, что не менее важно, это известность в мире, особенно среди тех, кто не является ни другом нам, ни нашим послушником, которому можно навязать все, что власти угодно. Таким нашим «не врагом, но и не другом», является Хазарский Каганат. У них власть имеют Иудеи, как и у нас, но они не согласны с тем, что Храм необходим только для одного Израиля... Но это спорный вопрос… Однако, если посторонние будут относиться уважительно и называть тебя другим именем, то остальные священники и слова не скажут против тебя.;
2.11
«Если обязанности первосвященников и порядок служения в Храме Каиафа понял, то как быть с Иоанном?- размышлял Анна. - Конечно, народ чувствует несправедливость по отношению к Иоанну, который  должен был занять место пропавшего отца, но так и не был допущен в Храм. Захария, его отца, до сих пор все священники помнят, и ждут исполнения его пророчества о сыне. Всякий раз, когда мне выпадает время служения в Храме, я чувствую себя очень нехорошо, ибо постоянно ожидаю увидеть Янку, вопрошающего Господа о судьбе отца… Что же мне делать? Что я должен буду ему сказать, если он придет ко мне, как когда-то приходил к моему отцу?.. Солгать я не имею права, а сказать правду…, еще не время... Вот, и сейчас, направляясь в Иерусалим, у меня такое же состояние... Хотя нет, не такое, но еще более неуютно... Значит, точно он придет и скажет, что «Первосвященник должен знать, что произошло с его священником, иначе нет Бога в Иудее». И будет прав, потому что нам все известно, а, значит, есть все же Бог в Иудее».
Действительно, Анна еще издали приметил Иоанна или Яна, Иону, Йону, как его называли на родине.
«Что ж, есть еще малое время, чтобы подготовиться к встрече. Однако если я заранее не придумал, что буду ему говорить, то туго мне придется, когда он придет», - с сожалением подумал Анна.
Через несколько дней, когда Первосвященник Анна приступил к своим обязанностям, Иоанн пришел к нему и сказал:
- Достопочтенный Анна, вопроси Господа о моем отце, пусть Господь укажет на виновных в смерти Захария.
Анна сразу подметил, что он сказал «виновен в смерти», а не «виновен в исчезновении», и уже было открыл рот, чтобы признаться Иоанну и рассказать, как и где все произошло, но вдруг сказал:
- Твой отец пророчествовал о тебе, что ты есть величайший пророк из всех пророков, ибо предыдешь пред Самим Господом! Вот ты и скажи мне, как пророк, кто виновен?
- Твой отец знал виновного, но мне не сказал, поэтому я уверен, что он покрывает свой грех.
- Ты прав.
- Но в таком случае, ты должен наказать виновных и уничтожить даже память о них!
- Истину говоришь. Вот.., ты и пойдешь предо мной, и отправишься в Ниневию, к нему на вотчину, и скажешь жителям, что через сорок дней Бог уничтожит  их город. – сказал Первосвященник, вставая с трона. - Пусть, во-первых, все знают, что Господь Бог не оставляет без наказания детей всякого грешника, даже до четвертого рода. Во-вторых, когда все узнают, что стало с Ниневией по твоему слову, то ты будешь самым известным пророком нашего времени.
- Так я же... – неуверенно произнес Иоанн.
- Иди и делай то, что тебе велел сделать Господь Бог! – грозно сказал Анна не от себя, но будучи на тот год первосвященником.
- Я пойду и скажу им, а ты потом пожалеешь их и отменишь свое слово, ибо всем известно, что ты милостив! Меня же потом все люди за лжеца станут принимать, а не за добропорядочного человека!
- Ты считаешь, что это веский довод в пользу того, чтобы ослушаться Первосвященника? Иди и делай то, что тебе велено! – уже грозно произнес Анна, чувствуя, как гнев стал накапливаться в нем.
Однако Иоанн не послушался Первосвященника, и отправился в другом направлении, чтобы убежать от лица Анны. Корабль, на который взошёл Иоанн, отходил к фарисеям, в их город Фарса. «Ишь, возомнил из себя Всевышнего, - думал Иоанн, - посмотрим еще, кто здесь вместо Бога?».
Анна, узнав, что Иона ослушался его слов, воззвал к Всевышнему, и на море начался сильный шторм.
«Что ж, если пророк не выполняет слов Божьих, то это и не пророк вовсе... Если все же он пророк, то такой пророк не может быть Господним пророком, поэтому не велика потеря, если он умрет», - глядя на бушующее море и успокаиваясь, подумал Анна.
Ранним утром следующего дня, он вдруг оседлал коня, взял с собой несколько слуг и быстро куда-то исчез.
В полдень Анна был на берегу внезапно успокоившегося моря.
- Разведите костер – приказал Анна, а сам пошел в сторону ближайшей скалы, чтобы взобраться на нее.
- Нигде нет! Странно... Я не мог ошибиться! Он жив, но я его нигде не вижу... – тихо шептал Анна. – он должен быть здесь, должен... Огонь поддерживать весь день и всю ночь, не тушить до рассвета – велел Первосвященник, а сам отправился в другую сторону вдоль берега.
Когда взошло солнце, Анна вернулся в Иерусалим.
«Не может быть, чтобы Всевышний не сохранил жизнь молодого человека и сына Праведника! Не может быть, чтобы левит, к тому же праведник, погиб в море! Не верю, ибо не может море поглотить праведного, не имеет на то никакого права! Если и виновен сам Иона, то Бог должен наказать его сыновей, а не его самого, поэтому не может он погибнуть, не может... Наверно, я ошибся местом. Но почему?? Ведь я был полностью уверен в том, где и когда мне надлежит ожидать его!! Странно, очень странно... Как же в таком случае быть с пророчеством Захария и со словами Ангела Гавриила? Не может быть, чтобы где-то был обман…, Елисавета ведь родила по слову Гавриила? Родила! Значит, Ангел был и не обманул! А когда отверзлись уста у Захария, то он не мог ошибиться, сказав, что Янка будет велик пред Богом! В чем его величие, если он сгинул в море, как простой смертный? Странно все это и очень непонятно...», - размышлял Анна.
- Когда прибудет корабль из Фарсиса или из Ниневии, срочно мне доложить, но прежде узнать у них, все ли остались целы после внезапного шторма! – приказал Первосвященник левитам.
Через несколько дней пришел корабль из Фарсиса и корабельщики наперебой стали рассказывать, что на море была буря и они выкинули за борт Иону, который сказал, что это из-за него она поднялась, ведь он убегал от лица Господня, а не пошел выполнять его волю. Когда они его выкинули за борт по его слову, то стало тихо, но Ионы на поверхности воды уже не было видно, хотя они его долго искали... Когда корабельщики через несколько дней после Фарсиса прибыли в Ниневию, то увидели его ходящим по городу и проповедующим о том, что через сорок дней Ниневия будет разрушена. Народ не желал верить его словам, но мы, объятые сильным страхом, рассказали жителям о том, что произошло с нами и с ним во время бури, и жители поверили ему!  Ниневия покаялась...
- Приготовьте все необходимое, - велел Анна левитам. – Я срочно отправляюсь в Ниневию.
Прибыв в город, Анна сразу понял, где искать Иоанна. Конечно, он должен находиться на горе, с которой хорошо виден весь город. Действительно, Иоанн сидел под кущей, и сильно огорченный, смотрел в сторону города...
- Скажи, почему ты переменил решение и все же пошел проповедовать к невинным? – спросил Анна у Иоанна.
- Когда море поглотило меня, и я воззвал к Всевышнему, то вторичное слово было ко мне твоим голосом, из чего я понял, что не ты велел мне идти в Ниневию, но Всевышний, которому я дал обет, что исполню всякую Его волю.
- Чем же ты огорчен?
- Тем, что ты пожалел Ниневию, а я стал не пророком, а обманщиком, которому еще предстоит долго и упорно доказывать, что это не я выдавал желаемое за действительное, но Бог отменил Свое слово.
- Тебе не придется этого делать, ибо даже в Иерусалиме уже знают, что в Иудее появился пророк, которого ни земля, ни море не могут поглотить, но извергают из себя! Всевышний дал тебе такое сильное и необычное знамение, которого еще ни у кого не было прежде! Я уверен, что скоро тебя будут почитать даже выше, чем за пророка, но за Помазанника, за Мессию.
- Но почему ты пожалел тех, кто кается? Если каются, значит, они виновны! Невинным не в чем раскаиваться, а виновных нельзя оставлять без наказания!!
- Они многого не знают и не понимают, и не могут отличить грех от того, что грехом не является! Вот и думают, что тебе, сыну праведника, лучше видно их вину и беспрекословно верят тебе. Прежде их надо научить разбираться, а потом наказывать, если, конечно, они нарушат учение! Они тебе поверили, поэтому ты крести их и научи их праведной жизни! Ты вышел из воды, поэтому пройди по всей нашей земле и крести водой весь народ, который придет к тебе… Проточной водой смывай с них всякий грех, ибо им предстоит видеть и слушать истинного Христа, на которого ты, кстати, и укажешь.
- А если придут священники, ведь не их ты послал с проповедью? Я уверен, что священники виноваты в смерти моего отца, поэтому не буду их крестить ни при каких обстоятельствах!! – сказал Иоанн.
- Что ж, на все воля Божья! – ответил Анна.
- Но как я смогу на него указать, если я его и в глаза-то никогда не видел?
- Да, ты Его не видел, но... Скажи мне, а ты сможешь узнать голубя из твоей голубятни, которых ты отправлял домой с вестью с острова?
- Конечно, смогу, ведь голубей с такой раскраской ни у кого нет.
- Вот и хорошо. Тогда на ком увидишь такого голубя, Тот и будет Христос!
- Этого не может быть, потому что я долго проверял и убедился, что таких голубей больше ни у кого нет, но только у меня. Мои голуби никогда и ни на кого не садились и не садятся, и из чужих рук ничего не брали.
- Помни, что я тебе сказал, - сказал Анна, садясь на коня.
«Вот, оказывается, как все было на самом деле... – стал размышлять Анна, - Если бы я не знал, что Захария помазал другого младенца, то и сам принял бы Иоанна за Мессию, ведь на третий день выйти из воды – это и есть знамение Христа, который пребывает вовек, ибо ему невозможно умереть!.. Значит, надо следить за Иоанном, когда тот начнет крестить людей. Через него я и узнаю того, кто, по истине, Христос, так как сам Иоанн укажет мне на Него. Что ж, надо сказать книжникам и фарисеям, чтобы кто-то из них постоянно был при Иоанне, когда тот будет крестить народ»...
;
2.12
- Я и не думал, что здесь кипят такие страсти! – возбужденно говорил Каиафа, когда пришел в дом к Анно после первого служения священником в Храме. - Надо контролировать соблюдение Храмовых обрядов, следить за порядком в Храме, чтобы левиты ответственно делали свое дело! Надо обсуждать и разбирать сложные вопросы по свиткам, которые регулярно находят во внутренних тайных проходах под Храмом. К этому надо добавить и торговлю на территории Храма... И кто придумал устроить базар внутри храмовых стен?
- Кто? Теперь это уже не важно, но в то время было обусловлено объективной целесообразностью и необходимостью, - сказал Анна, - Народ приносил строителям пищу, одежду, питье, инструменты для строительства, и другую различную утварь. Все это надо было где-то хранить. Вот и было построено временное хранилище с крышей. Строители, да и не только строители, брали оттуда все, что им требовалось, менялись инструментом, в общем, нормальное дело. Когда одна смена меняла другую, уходящие просили разрешения взять с собой инструмент, которым они работали, чтобы в своей земле они могли строить себе дома. Инструмент, который был уже стар и сильно изношен, священники отдавали просто так, а хороший отдавать не желали. Тогда кто-то предложил их продавать, а деньги отдавать людям, которые их изготавливали. Вот и началась тогда торговля на территории Храма. Со временем, народ и священники привыкли к этому... А когда произошел конфликт между священниками и Царем, который стал брать дань со всех жителей и со всякой торговли в городе, не отделяя долю в Храм, то доходы с товарооборота внутри Храма были единственным регулярным поступлением монет на Храмовые нужды.
- Так ведь, это нарушение заповеди о Храме! Не может внутри Храма находиться базар, но только за его стенами.
- Если перенести торговые места за стены Храма, то вся выручка от торговли пойдет прямиком к Царю, потому что там царская земля. На царской земле есть только одно место, на которое не распространяется его влияние, это территория Храма. Нашим отцам пришлось долго убеждать Ирода, чтобы он расширил границы Храма. Только благодаря его тщеславию это удалось сделать. Ироду захотелось войти в историю человеком, который очень много хорошего сделал для Иудеев. Вот, он и расширил территорию Храма, а когда понял, что священники там снова устроят место торговли, то было поздно. Нарушение? Конечно, нарушение, но что сделать, если после строительства Храма народный энтузиазм многократно снизился, а потребности священников увеличиваются и увеличиваются? Для того, чтобы народ опять стал приносить дары в Храм, надо, чтобы в Храме обитал и главенствовал Святой Первосвященник.
- Теперь я понимаю, почему в годы, когда ты служишь Первосвященником в Храме, народ много даров приносит в сокровищницу Храма, а когда не ты, то приношения какие-то скудные!
- Действительно, так! По этой причине я и говорил тебе, Каиафа, чтобы ты хранил святость, возложенную Моисеем на первосвященника, и праведность, заповеданную тебе родителями, никогда не лгал, не прелюбодействовал, и служил Богу и людям от чистого сердца!
- Почему, когда ты служишь, торговля в Храме многократно возрастает?
- Потому что я не беру пошлину с торгующих, но ставлю ящик, куда они могут положить десятину от прибытка, и второй ящик, куда они могут положить приношения!
- И что?
- А то, что не надо грабить людей, как это делает царь! Он берет с людей больше десятой части, потому что желает, чтобы у него тоже осталась какая-то часть после того, как сам отдаст десятину в Храм. Вот народ и не идет торговать к нему, но только в Храм. Если кто и торгует в городе, то старается скрыть доходы, чтобы меньше отдать царю... Когда другие священники приходят на службу, то устанавливают для торгующих свои законы. Логика проста. Когда пошлина почти сравнивается с пошлиной царской, то торговцы ставят лавки внутри города, на царских местах, где им удобней торговать, и в Храм не идут.
- Но почему, ведь в Храме все равно пошлина ниже, чем у царя?
- Пошлина ниже, зато Храм находится выше. Зачем тянуть повозки, тратить силы, заставлять животных, если можно удобно расположиться, скажем, на берегу или торговать на многолюдных площадях? Но, когда пошлина в Храме в два, а то и в три раза ниже царской, тогда есть смысл потратить время и силы, чтобы взойти на Храмовую гору.
- Не понимаю, разве может быть, чтобы десятины и приношения могли восполнить нужды священников, с которыми ты служишь в Храме? Думаю, что торговцы все-таки скрывают свои доходы, поэтому их много в Храме во время твоего служения.
- Ты хочешь сказать, что я покрываю грех?
- ??
- Ты хочешь сказать, что я знаю, что они лгут, скрывая часть от своих доходов, но делаю вид, что не знаю?
- Нет, не это... даже не подумал, что сказал... но вопрос остался...
- Дело в том, что всякий торговец не желает ни кому открывать свои доходы и показывать их даже царю, и царю, кстати, в первую очередь, ибо тот сразу увеличит с него свой сбор. Вот они и скрывают, недоговаривают, иногда прячут, передают выручку детям задолго до окончания торгового дня, чтобы те бегом несли их в укромное место... На территории Храма все обстоит иначе. Торговцы знают, что Всевышний изнутри их знает даже их мысли, не то, что их вырученные деньги, поэтому они несут десятину полностью. А для того, чтобы никто не догадался о том, сколько они выручили за день, я поставил ящик таким образом, что посторонний не может даже случайно увидеть, сколько монет кладет торговец перед тем, как покинет Храм. Зато сокровищницу для приношений я поставил на видном месте, чтобы все видели приносящего! Вот тут-то и происходят самые интересные вещи. Иногда обильно кладут не те, кто хорошо торговал, но те, кто желает показать свое богатство и свою якобы щедрость... Но нам от этого еще лучше, ибо содержимое этого ящика никогда не скудеет. Все, что туда опустили, полностью идет у нас на нужды Храма.
- Как умно ты устроил!! – удивленно и восхищенно произнес Каиафа. – Знаю, что все заметили, что во время твоего служения и торговля большая, и Храм обновляют, стены чистят, камни меняют... Вот и несут люди свои приношения в Храм... Но все равно, почему ты не запретишь торговлю в Храме, если это неугодное дело?
«Сказать или не сказать, что не запрещаю я лишь по одной причине, ибо жду знамения от Всевышнего? Храм, это дом Божий, поэтому, когда придет хозяин дома, то первым делом выгонит всех продающих и покупающих!!! По всем признакам, это должно произойти очень скоро! Нет, пока воздержусь…не буду ничего говорить», - рассуждал Анна, но зятю сказал:
- Я тебе все это рассказал только, потому что ты мой зять. Народ уверен, что ты последуешь моему примеру, и при твоем служении все будет точно так, как при мне.
- Хорошо, я так же буду делать. Но есть у меня один вопрос. Тебе известно, что Иоанн, сын Захария, крестит народ в воде?
- Известно.
- Что делать, ведь люди меньше стали посещать Храм?
- А разве ты не знаешь, что так всегда было, когда в народе появлялся пророк Божий? Знаешь.
- А как же Храм? Ведь Бог сказал, что только в Храме будет открываться! Стало быть, пророк не особо нужен? Пророк должен убеждать народ идти в Храм, а не к нему! Иоанн не отсылает никого в Храм, но сам учит людей.
- И что ты думаешь по этому поводу? – спросил Анна.
- Думаю, что надо запретить ему, чтобы не крестил и не учил людей, но отправлял всех в Храм.
- А если он Христос, тогда как быть? Кто выше, Христос или Храм?
- Если так, то, конечно, Христос выше.
- Если Христос выше, то куда народу идти?
- Ко Христу!
- А священникам надо идти ко Христу?
- В первую очередь!
- А Храм? На кого тогда оставить Храм?
- А..?!?
- То-то и оно...
- Фарисеи ходили к нему и задали прямой вопрос, Христос ли он или пророк?
- И что ответил Иоанн?
- Ни тот, и ни другой, но «глас вопиющего в пустыне...», сказал он о себе.
- Вот видишь! Или он скромный, или он тот и другой в одном лице. Так что трогать его никак нельзя. Мы должны оберегать пророков Божьих даже более, чем народ, ибо мы служители Господни! При этом ты должен разбираться в знамениях, которые Всевышний полагает на своих пророков. Так вот, судя по знамению Иоанна, он на сегодняшний день самый великий пророк после Моисея и после Ноя, конечно.
- Как так?
- Только Ной спасся от воды, да и Моисей был взят от воды. Однако Ной прежде, чем оказаться в воде, долго строил плот, на который поставил ковчег с животными и едой, и  так спасся, а Моисей младенцем был положен в корзину и пущен по воде... И только Иоанн остался жив, будучи брошен в бушующее море, которое его поглотило. Три дня он провел внутри воды и был выброшен на берег живым! Есть свидетели этому... Так что запрещать ему проповедовать, это равнозначно запрещать Всевышнему говорить. Ты силен идти против Всевышнего?
- Нет, конечно.
- Тогда учись от Иоанна всему, чему он учит народ!
- Но он не допускает священников креститься!
- А-а, так это и возмущает тебя? Теперь понятно, почему ты желаешь запретить ему проповедовать и учить народ праведности.
«Говорить или не говорить? Нет, пока не буду говорить... Немного подожду, ибо я до сих пор еще не понял, почему Всевышний его избрал на служение первосвященником и так быстро привел его в Храм? Может после того, как он полностью свой срок отслужит, тогда...», - решил Анна.
- Нет, не это. Мне просто очень удивительно, почему он нас называет «порождениями ехидны»? Он же тоже левит, как и мы, и даже сын известного священника, которого народ помнит до сих пор.
- Ну-у, наверно, у него есть для этого веские причины...
- А какие? Почему он ничего не говорит прямо и конкретно?
- А ты сам уверен в том, что ты ныне сможешь прямо и безнаказанно говорить обо всем? Ты уверен, что никто не обвинит тебя ни в чем?
- Наверно, не уверен...
- Ты, будучи священником и зятем уважаемого Первосвященника, не уверен! А Иоанн уверен, что прямо говорить нельзя, ибо можно лишиться головы за это! Однако, все равно говорит обидные для вас слова, не боясь никого.
- Но почему?
- А потому что он Святой! Духа Святого он исполнился еще от чрева матери ! Закидай его камнями и положи в землю! Земля извергнет его, ибо не имеет права забирать Святого! Брось его в море и море выкинет его назад, ибо оно тоже не имеет права поглощать Святого!!! При этом нельзя забывать, что Иоанн тот, о котором предсказал Моисей, когда благословлял колена Израиля ! Все священники это знают, и весь народ ждал его, поэтому у него непоколебимый авторитет и огромное количество учеников по всей земле! Так что теперь, с его приходом и его проповедью, Закон Моисея полностью исполнен. Вот и не боится Святой за свою жизнь, но только страшится он не исполнить дело, порученное ему Богом!
- А что Бог ему поручил?
- Сходи и спроси его самого!
- Так ведь он не отвечает прямо никому из священников и даже из левитов.
- Ничего, обязательно скажет.
- Ладно, подождем, раз так.
- Правильно! Если не знаешь или не понимаешь чего-то, всегда надо подождать, пока наступит время для понимания.
- А что будет после того, как он исполнит поручение? Останется он жить или умрет? Я к тому, что если он в конце своей жизни должен исполнить, а жизнь у него будет очень продолжительная, и тогда мы ничего не узнаем..., а хотелось бы...
- Действительно, интересный вопрос... – сказал Анна, прощаясь.
«До тех пор, пока не исполнит поручение, он, конечно, будет жив, ибо Бог его защитит. Но после? Скорей всего Бог его уже не будет оберегать так, как до исполнения... Значит, мудрость его должна быть ему оградой! Но, как она сможет его оградить, если у него воинствующий нрав, привыкший бороться со грехом и обличать людей, нарушающих заповеди? Нрав его, то есть то, что стало привычным для него, может оказаться ему во вред... и тогда кто-нибудь постарается убить его... Сумеет ли он избежать смерти? Не знаю, что и сказать... Да-а, сложный вопрос...» - размышлял Анна.
- Кстати, Иоанн постоянно говорит такие слова: «Всякий дол, да возвысится и всякая гора, да понизится...», как будто напоминает что-то кому-то. Уж не тебя ли имеет он в виду, говоря о владельцах острова Доле ? – вдруг спросил Каиафа.
- С чего бы это? – тут пришлось удивиться и самому Анно.
- Так уж сильно громко он это говорит...
- Всякое может быть... Мы, действительно, в последнее время укрепили свою власть по всей земле, вот народ и думает, что это мы сами возвысились, а не Господь нас возвысил. Или ты думаешь, что можно достичь власти без на то воли Божьей?
- Думаю, что это невозможно.
- Вот и я в этом уверен, но, к сожалению, есть люди, которые мыслят иначе.
«Хм… Если он поминает Дол, намекая мне, что скоро «всякий дол» возвысится, а не только Дол моего отца, то тогда гору он имеет в виду гору Сион, на которой стоит Храм… - стал вдруг размышлять Анна. – Значит, Иоанн тоже уверен, что скоро Храму придет конец…, и поклонение Всевышнему будет происходить на всякой горе, кроме Храмовой… А он с чего это взял? Впрочем, не это важно, а то, что он произнес эти слова, ибо слова пророка идущего пред лицом Господа, обязательно исполнятся! Благодарю тебя, Иона, за то, что ты подтвердил мои мысли относительно Храма! Но что же будет потом? Мне ничего не говорили по поводу слов Иоанна о будущем. Он учит народ, как жить сейчас, то есть его учение относится лишь к настоящему времени, но не к будущему… А мы должны будем научить наших людей жить в будущем веке! Что ж, скоро начнут прибывать в Иерусалим ученики для искушения … надо будет отправить их к Иоанну, чтобы посмотреть, допустит ли он их креститься от него?».
Святой Анна давно придумал, как он будет искушать учеников, чтобы определить самого сильного, самого разумного и самого достойного, которого можно будет поставить начальствующим над остальными семьюдесятью учениками.
Во-первых, все они должны будут пройти водную пустыню без воды и без еды, и придти к нему в назначенное место, а он, переодевшись в доброго старичка, встретит каждого из них немного раньше назначенного времени, и предложит вкусного хлеба. Кто примет и съест хлеб, тот не прошел испытание, ибо стал подобным Исаву, который за похлебку продал свое первородство.
Во-вторых, он приведет в Храм каждого, кто не вкусит хлеба, и предложит покомандовать над левитами, чтобы выявить из них тех, кто желает власти более, нежели быть его учеником.
В-третьих, предложит поклониться ему за то, что Святой Анна даст ему власть, богатство и почет, чтобы выявить из них служителей тщеславных и склонных к продажности. Ну, а того, кто все пройдет и устоит, Святой Анна решил поставить главным учителем над всеми своими синагогами и огласить его имя по всей земле.
;
2.13
Святой Анна регулярно обходил землю для совершения суда в самых отдаленных уголках обширной земли, и знал, где и как живут люди.
Он видел, что во многих местах праведным людям жилось хуже, чем тем, кто не придерживался Божьих заповедей. Видя эту несправедливость, он всегда стремился облегчить жизнь униженным, ведь унижение их было не от их бессилия, но от разума, который не давал им отойти от заповедей Господних. Окружающие беззастенчиво этим пользовались, но они старались неотступно соблюдать все, что велел Моисей. Таковых он возвышал, а сетующим давал спасение. Осуждающих он уловлял их же лукавством, и советы хитрецов прилюдно становились тщетными.
Глупцов, которые укоренялись, он сразу проклинал, так что дети их вскоре проматывали имущество родителей и их начинали бить около их же бывших ворот за попрошайство, а заступиться за них никто не желал, так как они и их родители много бед принесли окружающим.
Но больше всего его возмущало то, что многие священники уповали не на свою праведность и непорочность, основанную на том, что они творят истинный суд между всеми сетующими и просящими суда, но на то, что Господь их оберегает и защищает. Они были уверены, что Господня защита и ограда вечна, несмотря ни на что. Вельможи имели стада животных и одевались в кожаные одежды, которые не могли позволить себе носить простые люди. Они носили кожаную обувь, которая была легка и крепка,  не промокали от дождя, были сыты и здоровы. Достаток, полученный от закона, а не от плода своих рук, они тратили на увеселительные сборища, проводя жизнь в праздности и веселии.
«Эх, если бы я имел силу повелевать ветрам и морю, дождю и засухе, мог бы возбуждать воинственный дух диких племен для нападения на таких лже-праведников, то смог бы вскоре научить их всех бояться Бога и жить, любя Бога и любя ближнего, и заботиться о своем народе...», - думал Святой Анна.
К сожалению, но он нигде не находил себе единомышленников в данном вопросе.
Однажды, обходя землю, Святой Анна зашел к Господу на Восток. Пред Господом тогда собрались сыновья священников. Господь, увидев Анну, стал расспрашивать у него о том, где он был и что он видел? Анна ему подробно все рассказал.
И вдруг, Господь спросил:
- Был ли ты в земле Исы? Видел ли ты там человека, который непорочен, справедлив и богобоязнен?
- Видел, - ответил Анна.
- Просто видел или обратил на него внимание, ибо это раб мой?
- Действительно, обратил внимание. Но разве просто так он богобоязнен? Не Ты ли кругом оградил его и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле. Но простри руку Твою и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя?
И сказал тогда Господь Святому Анне:
- Вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей.
После этого разговора силы небесные стали послушны Святому Анне, а народ стал относиться к нему очень почтительно и слушаться его с трепетом. Особое почтение ему оказывали рыбаки и моряки, отправлявшиеся на промысел рыбы или в другие города по морю. Они знали, что если согрешат в чем-либо, то Святой Анна поднимет бурю и все они погибнут.
Но Святой Анна прекрасно понимал, что силы природы не могут избирать между праведным и неправедным, одинаково воздействуя на них, поэтому он желал иметь силу, которая могла проявиться непосредственно на человеке, который согрешил.
Вот он и пришел опять на Восток, к Господу.
Конечно, Господь сразу спросил:
- Видел ли ты раба Моего, который тверд  до сих пор? Неужто ты хотел погубить его безвинно?
- Безвинного? Нет, конечно, не хотел. Раб Твой  всего лишь сменил одежду. Он снял кожаные одеяния и оделся в простую одежду. Но в простой одежде ходит большинство людей, у которых дети умирают из-за голода или набегов врагов и грабителей!! У него погибли стада? Но это он потерял всего лишь кожу, а не здоровье и не жизнь. За жизнь свою любой человек отдаст все, что есть у него! Простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, вот тогда и посмотрим, благословит ли он Тебя?
- Он в руке твоей, только душу его сбереги!  - сказал Господь.
Святой Анна пошел и поразил раба Господня проказою лютою, от подошвы ног по самое темя.
Сопровождавшие люди были сильно удивлены поступком Анны и не могли понять, за что так возненавидел он раба Господня?
- За то, что он не учит своих детей путям Господа и заповедям Его, но лишь убивает и убивает животных, принося их вместо них в дар Богу, делая из Господа кровожадного пожирателя животных, более любящего их кровь, нежели трудовую и праведную жизнь детей Его рабов.
Когда раб Господень покрылся проказой, то пришли к нему друзья утешать его и наговорили ему столько всего..., что Анне пришлось послать своего человека к нему, дабы душу рабу Господню сохранить, чтоб не погиб, наполнившись ложным пониманием происходящего и случившегося с ним несчастья.
А дети священников, видя то, что сделал Святой Анна с рабом Господним, весьма устрашились и, придя домой, стали усиленно воспитывать своих детей. Они заставляли их работать, а когда наказывали их за непослушание, не обращая внимание на их крики, приговаривали, произнося имя Святого Анны на западный манер, пропуская при этом некоторые буквы:
- Лучше я накажу тебя, а не St.Ana , который лишил раба Господня детей и всего имущества, а теперь вот, еще и плоть его мучается... Если не будешь меня слушаться, то отдам тебя SatAne! Он-то сумеет сделать из тебя человека!!!...

Во все годы, когда в Храме служил Святой Анна, в Иудее и окрестных странах было мало желающих постричься в назареи, потому что прежде надо было придти в Храм и объявить о своем желании первосвященнику. Первосвященник принимал решение, благословлять или не благословлять кандидата. Однако прежде чем благословить, первосвященник должен был устроить будущему назарею испытание, отправив его куда-нибудь с поручением. Святой Анна отправлял их в какую-либо страну или область, в которой живут люди, одержимые бесами. Оттуда мало кто возвращался... А у тех, кто возвратился, почему-то пропадало желание становиться назареем, чтобы идти в народ и проповедовать какие-то свои взгляды и убеждения.
Святой Анна подходил к каждому кандидату особо, видя, на что тот претендует и на что способен. Анна старался не губить молодых людей, но делал все для того, чтобы исключить появление в Иудее чуждых учений…


Книгу "LEVIONI" можно заказать по адресу: levioni@mail.lv