Русский Народ Чист или Нет?

Размышления, навеянные выступлением главы культурной комиссии Общественной палаты РФ Павла Пожигайло.

Некоторое время назад в газете «Комсомольская правда» вышла статья, в которой было интервью главы культурной комиссии Общественной палаты РФ Павла Пожигайло. В ней сей государственный муж поделился своими опасениями, связанными с литературой девятнадцатого века, которая, по его мнению, угрожает безопасности страны, и по сей день. В частности он говорил:


-  Давайте откровенно - часть писателей ХIХ века идеологически подковали будущих революционеров. Белинский, Добролюбов, Чернышевский формировали линию «темного царства» (описанного в «Грозе»), они формировали мировоззрение, оторванное от православия.

Где человек возносился как главная единица и знаменатель общественной жизни. И в конечном итоге это привело к революции 1917 года. Я десять лет изучал Столыпинские реформы (защищал диссертацию), и было удивительно - как успешно развивающаяся страна после 1905 года вдруг свалилась в революционный котел.

Мое личное мнение таково: идея литературы ХIХ века - что власть по определению виновна, а народ по определению чист - и привела к революции. Салтыков-Щедрин в своих произведениях делает виноватым власть, чиновника, превращает их в дремучее царство, а народ везде чист. Но народ не чист.

История ХХ века - это «Преступление и наказание». Гуманистические попытки интеллигенции в образе Ивана Карамазова найти вариант освобождения народа от старухи процентщицы. А потом страдания, каторга, 70 лет коммунизма. В 1991 году Россия нашла Евангелие под подушкой, как Раскольников. Но сегодня, с моей точки зрения, мы живем в образе Лужина (Лужин - антипод Раскольникова в «Преступлении и наказании». Успешный и циничный карьерист. Он способен любить и ценить только деньги, но маскирует свою безнравственность под прогрессивные взгляды. - Ред.). Теперь понятно, зачем Достоевский сочинил этого героя. Он пророчествовал на 150 лет вперед. Поэтому Достоевский развенчивал гуманизм как мог.


Здесь я остановлю цитирование и задамся вопросом:
- А кому это сегодня реально интересно? Кому реально интересно влияние литературы 19 века на нынешнюю молодежь и политическую ситуацию? И есть ли оно вообще сегодня как факт жизни?

Думаю, что не сильно погрешу против истины, если скажу, что проблема сегодня, скорее, в том, что литература  вообще перестала быть сколь-нибудь серьезным фактором нашей жизни. И с каждым днем это положение дел становится всё очевиднее.

 Тем более литература 19 века. Её влияние на общество вероятней всего можно определить как ничтожное.

Но интересно другое. Чем меньше в реальности влияние данной литературы на общество, тем более пышным цветом начинает цвести линия на обвинение данной литературы в проблемах имевших место в 20 веке в истории нашей страны.

Как яркий пример такого же отношения к русской литературе 19 века  хочу привести сочинение автора, пишущего на сайте Проза.ру под псевдонимом Наташа Александрова:
-  Русская литература обожала маленького человека. У каждого писателя были свои причины для горячей любви.

Радищев, например, живописал бедственное положение крестьянина, ибо это давало ему возможность пламенно обличать деспотизм монархии.

Действительно, с такими представлениями приходится встречать сегодня достаточно часто. Можно было бы привести еще ряд цитат, других пишущих людей, близких по своим взглядам к вышеперечисленным авторам. Но есть ли в этом смысл?

Гораздо интересней нам сейчас разобраться с тем, почему появляются такие идеи и такие взгляды? И имеют они какую-то общественную пользу сегодня или нет?

Попробуем во всем этом разобраться. И для начала отметим, что сама по себе мысль о трагической ошибочности взглядов писателей-гуманистов 19 века на русский народ появилась не сегодня впервые, она была порождена в результате переосмысления интеллигенцией опыта революции и гражданской войны в России.

 И тогда же эта мысль была и разобрана и рассмотрена и переосмыслена думающим слоем нашей страны и всего мира. Наверно наиболее ярко данный анализ трагического несовпадения представления писателей-гуманистов и событий, произошедших во время, начиная с 1917 года, был дан в статье 1922 года А.М. Горького « О русском крестьянстве». В ней в частности пишется следующее:
«Да, чем другим, а великодушием русский крестьянин не отличается. Про него можно сказать, что он не злопамятен: он не помнит зла, творимого им самим, да, кстати, не помнит и добра, содеянного в его пользу другим.


Один инженер, возмущенный отношением крестьян к группе городских жителей, которые приплелись в деревню под осенним дождем и долго не могли найти места, где бы обсушиться и отдохнуть, - инженер, работавший в этой деревне на торфу, сказал крестьянам речь о заслугах интеллигенции в истории политического освобождения народа. Он получил из уст русоволосого, голубоглазого славянина сухой ответ:
 
-Читали мы, что действительно ваши довольно пострадали за политику, только ведь это вами же и писано. И вы по своей воле на революцию шли, а не по найму от нас, - значит, мы за горе ваше не отвечаем - за все Бог с вами рассчитается...
Я не привел бы этих слов, если бы не считал их типичными - в различных сочетаниях я лично слышал их десятки раз.
Но необходимо отметить, что унижение хитроумного горожанина перед деревней имело для нее очень серьезное и поучительное значение: деревня хорошо поняла зависимость города от нее, до этого момента она чувствовала только свою зависимость от города.

В России - небывалый, ужасающий голод, он убивает десятки тысяч людей, убьет миллионы. Эта драма возбуждает сострадание даже у людей, относящихся враждебно к России, стране, где, по словам одной американки, «всегда холера или революция». Как относится к этой драме русский, сравнительно пока еще сытый, крестьянин?

«Не плачут в Рязани о Псковском неурожае», - отвечает он на этот вопрос старинной пословицей.

«Люди мрут - нам дороги трут», - сказал мне старик новгородец, а его сын, красавец, курсант военной школы, развил мысль отца так:

Несчастье - большое, и народу вымрет - много. Но - кто вымрет? Слабые, трепанные жизнью; тем, кто жив останется, в пять раз легче будет.
Вот голос подлинного русского крестьянина, которому принадлежит будущее. Человек этого типа рассуждает спокойно и весьма цинично, он чувствует свою силу, свое значение.

С мужиком - не совладаешь, - говорит он. - Мужик теперь понял: в чьей руке хлеб, в той и власть, и сила.
Это говорит крестьянин, который встретил политику национализации сокращением посевов как раз настолько, чтобы оставить городское население без хлеба и не дать власти ни зерна на вывоз за границу».

Здесь важен факт переоценки ценностей. Революция, которую организовала, выпестовала, сформулировала либеральная культурная часть общества, имела главную цель - освободить народ-богоносец, народ-страдалец, несущий свои страдания с истинно христианским смирением от гнёта безжалостной тьмы власти. Революцию они организовали. Освободили, и что потом?

Потом культурная прослойка ужаснулась тому, что этот самый народ-страдалец ненавидит их всеми фибрами своей души, точно так же, а то и больше чем своих прямых угнетателей, коих воспринимает хоть как-то как данных от Бога, как естественное условие жизни. "Иначе друг друга перережем". О том же пишет и Булгаков - народ богоносец? Сволочи!

И что тоже весьма интересно. Этот самый народ богоносец с каким-то фанатичным рвением начинает везде выдвигать вперед, как самых ярких представителей своих интересов людей еврейской крови. Этот факт, безусловно, потряс до глубины души культурный слой страны. И это имело место не только в России, но даже в Германии.



Истина всегда конкретна. Русский, немецкий, румынский и т.д. либерал видит следующую картину - народ-быдло вместо того, что бы его национального своего вождя на руках носить и благодарить - всей толпой плюёт ему на голову и всей же толпой бежит за голозадым комиссаром Левкой или комиссаршей Розой. Кстати самая комиссарская фамилия Коган. Вспомните о чем писал Маяковский:


 Звякая
       шпорами
               довоенной выковки,
аксельбантами
             увешанные до пупов,
говорили -
           адъютант
                (в «Селекте» на Лиговке)
и штабс-капитан
                Попов.
«Господин адъютант,
                не возражайте,
                не дам, -
скажите,
         чего ещё
                поджидаем мы?
Россию
       жиды
            продают жидам,
и кадровое
           офицерство
                уже под жидами!
Вы, конешно,
             профессор,
                либерал,
но казачество,
               пожалуйста,
                оставьте в покое.
Например,
          моё положенье беря,
это...
       черт его знает, что это такое!
Сегодня с денщиком:
                ору ему
                - эй,
наваксь
        щиблетину,
                чтоб видеть рыло в ней! -
И конешно -
            к матушке,
                а он меня
                к моей,
к матушке,
           к свет
                к Елизавете Кирилловне!»
«Нет,
      я не за монархию
                с коронами,
                с орлами,
НО
   для социализма
                нужен базис.
Сначала демократия,
                потом
                парламент.
Культура нужна.
                А мы -
                Азия-с!
Я даже -
         социалист.
                Но не граблю,
                не жгу.
Разве можно сразу?
                Конешно, нет!
Постепенно,
            понемногу,
                по вершочку,
                по шажку,
сегодня,
         завтра,
                через двадцать лет.
А эти?
       От Вильгельма кресты да ленты.
В Берлине
          выходили
                с билетом перронным.
Деньги
       штаба -
               шпионы и агЕнты.
В Кресты бы
            тех,
                кто ездит в пломбирОванном!»
«С этим согласен,
                это конешно,
этой сволочи
             мало повешено».
«Ленина,
         который
                смуту сеет,
председателем,
               што ли,
                совета министров?
Что ты?!
         Рехнулась, старушка Рассея?
Касторки прими!
                Поправьсь!
                Выздоровь!
Офицерам -
           Суворова,
                Голенищева-Кутузова
благодаря
          политикам ловким
быть
     под началом
                Бронштейна бескартузого,
какого-то
          бесштанного
                Лёвки?!



Вывод, к которому приходит потихоньку практически весь культурный слой страны, а потом и всего мира тот же, что и примерно выразил Горький и Маяковский – "с этим согласен, это конечно, этой сволочи мало повешено", их нужно наказать, а еще лучше вообще уничтожить! И сделать это нужно так чтобы они навсегда запомнили этот урок!

Какой из этого следует вывод и план действий?

Да элементарный.

Народу - колхозы и голодомор, евреям - холокост.


Нам сегодня легко представлять это как преступление или подвиг сталинского режима или гитлеризма, но нужно понимать, что сталинизм и гитлеризм во многом это и был ответ просвещенного класса на народную революцию.



И вот культурный слой России организует индустриализацию, в ненасытное жерло которой, как в пасть мифическому Ваалу бросаются миллионы крестьянских жизней. Затем коллективизация безжалостно уничтожает последние следы бывшего народа богоносца с лица земли. Никаких богоносцев, сплошные сов.служащие и коммунары и коммунарки.


Мало того миллионы крестьян вымирает в ходе Голодомора, практически по всей территории цивилизованного мира. СССР, США, Германия – везде богоносца перевоспитывают в новую личность без всякой жалости и оглядки на вчерашние величайшие ценности.

Пороть вас! Не перепороть! Вот лозунг той эпохи!


Так культурная часть общества провела работу по переоценке своих взглядов на народ страдалец и богоносец и внесению корректив в общественную жизнь.

Так было.


Например, академик при Сталине получал только за звание 5000 руб при средней зарплате рабочего в 400-500 руб. Профессор получал за должность 5000-9000 руб. То есть реально разница была в 10 раз. ИТР на производстве тоже получал ой-ой как много. А уж как жили писатели...

Так же точно стало и в Германии, которая тоже сильно пострадала от революции....


 В это в то самое время, когда в России крестьянин сдает всю свою скотину в колхоз, в Германии крестьянин учиться ходить маршем и жить не только ради своих интересов, а еще и ради интересов Рейха и фюрера. А всякого кто выступит против нового порядка, ждет Бухенвальд или Гулаг.


Но сегодня к чему вспоминать эти старые уроки и пытаться представлять их как некий современный дискурс? Есть ли в этом смысл?

Понятное дело, что сегодня этот спор о литературе 19 века, рассказавшей нам историю о народе богоносце и страдальце, абсолютно чистом и безгрешном существе начат не на пустом месте. В некотором смысле сейчас ситуация вновь изменилась.

 Литература 19 века по многим причинам стала вновь ближе к нам, чем, наверное, была в советское время. «Балы, красавицы, лакеи, юнкера» вновь вернулись в нашу жизнь и заняли в ней своё законное место. Губернаторы и миллионщики, нищие студенты и процентщики, господа и товарищи. Все персонажи девятнадцатого века потихоньку вернулись в нашу жизнь, сделав и литературу 19 века вновь живой и актуальной. 
 Не зря многие аналитики сейчас, к примеру, сравнивают нынешнюю эпоху с периодом правления царя Николая 1.  Действительно, параллелей огромное количество.

Да еще и тот же самый народ, абсолютно безгрешный, страдалец и богоносец. Народ, который ни пред кем никогда не виноватый, и ни за что не несущий ответственность. Снизу вверх и сверху вниз! Все, так же как и было. И даже лучше! И даже с учетом того, что просвещенный слой куда-то сгинул, все отлично! Всё чисто и замечательно! С чем вас всех и поздравляю!