Заговорщики

Эту группку старичков и старушек я видел в парке почти каждый день. Спеша на работу и на ходу вспоминая, что предстоит сделать, куда позвонить, с кем встретиться. Обычные утренние мысли, суматошные и мелкие, которые отвлекают внимание и не дают как следует всмотреться в окружающее. А чего всматриваться, если в этом окружающем не меняется ничего? Проносятся дни, летят недели и месяцы, вместо зимы приходит весна, потом шмыгнет лето и опять осень.
Но с какого-то момента я все же обратил внимание на опрятно одетых пожилых дам и кавалеров, кучкующихся на одной из аллеек, мимо которой пробегаю по утрам.
Вроде-бы ничего необычного в них не было — ну пенсионеры, ну собираются в парке, это не запрещено. Парки для того и существуют, чтобы в них гуляли люди, имеющие на это время. А у нынешних пенсионеров, кроме свободного времени, больше практически ничего и нет.
Любопытство присуще всем, даже мне. Я начал задаваться вопросом — а чего собственно, они регулярно собираются так рано в одном месте? Непохоже, чтобы они просто так гуляли — тогда они бы прохаживались, или даже просто сидели где-нибудь на лавочках и читали газеты, ведь именно так гуляют пенсионеры. А они держались дружным кружком и что-то все время тихонько обсуждали, как заговорщики. "Точно, это страшная тайная организация местных пенсионеров, ставящая себе целью тотальный захват власти и уничтожение… всех рокеров, например". А может, это кружок пенсионеров-любителей литературы, проводят заседания на свежем воздухе… Нет, ну правда, чего они задумали?
Даже слегка изменил тактику прохождения своего утреннего маршрута. Стал замедлять шаг и старался оказаться как можно ближе к "кучке", однако так, чтобы не вспугнуть старичков. Но они ко мне видимо привыкли за это время, и как токующие глухари, не замечая моего приближения, продолжали свои беседы.
Иногда удавалось расслышать отрывки их разговоров, которые однако ничего мне не объяснили, скорее даже наоборот, усугубили недоумение.
—… Нет, они конгруэнтны, батенька! — щупленький очкарик в мятой шляпе дрожащим и скрипучим голоском возражал флегматичному толстяку в кепке, а тот укоризненно улыбаясь, отрицательно качал головой.
—… Это примитивная ассоциативная интерпретация, к тому же вынужденная! — толстяк отвечал так веско и убедительно, что я невольно ему поверил, хотя абсолютно ни фига не понял.
 
Так ничего в итоге и не выяснив, я просто решил выкинуть этих чудиков из головы и продолжил ходить своим обычным маршрутом, не обращая на них внимания. Так продолжалось еще какое-то время. Но однажды...
Стояла весна. То есть не то, чтобы просто стояла, а именно цвела! Утро было великолепным, наполненным свежими запахами и буквально витавшей в воздухе надеждой на какую-то новую, интересную жизнь… Зыркая по сторонам взглядом, пытаясь уловить приятные признаки наступления такой жизни, и даже мурлыкая какую-то песенку, я, в совершенно расслабленном и романтическом настроении дефилировал по утреннему парку. На знакомой аллейке тусовались все те же старички, они видимо тоже поддались влиянию весенних перемен, так как их обычно спокойные переговоры на этот раз протекали необычно оживленно. До моего слуха долетела фраза одной из пожилых леди:
—… Да любой, уверяю Вас, любой способен… — наши взгляды случайно встретились, и дама лучезарно мне улыбнулась. Я не мог не ответить вежливой улыбкой.
Она, продолжая улыбаться, что-то вполголоса сказала своим собеседникам, потом, запустив руку в недра своей сумочки, вновь обратилась ко мне:
— Молодой человек, можно Вас на минуточку?
Тут это и случилось. Я или споткнулся, или просто на секунду утратил над собой контроль — даже померещилось, что в грудь ударило волной сжатого воздуха — упруго так, будто мячом, но поблизости никого кроме старичков не было, а уж они-то в мяч точно, не играли. Я словно бы стал ниже ростом — парковая дорожка приблизилась, трава вокруг — резко выросла, а главное — в нос особенно остро ударили разнообразные весенние запахи. Но один восхитительный запах буквально сводил с ума — я узнал бы его из тысячи. Где-то рядом, совсем рядом был его источник. Невольно вытянув вперед нос, я, шевеля ноздрями, пытался определить местонахождение этого источника. Старички стали выше ростом — прямо великаны какие-то! Подзывавшая меня леди вынула из сумки руку, слегка наклонилась и протянула ее в мою сторону. Я буквально ошалел от восторга — на ладоне лежал этот замечательный, самый лучший на свете кусочек, источавший такой восхитительный запах! От захлестнувшей меня радости все тело охватила дрожь, казалось, хребет вот вот вылетит из спины, даже волосы встали дыбом… Стесняясь и пряча взгляд, я на трясущихся ногах все же медленно приближался к протянутой ладони с заветным угощением, не в силах противиться поглотившему меня желанию...
Оказавшись у самой ладони, я наконец осмелился взглянуть в лицо старушки — оно продолжало дружелюбно улыбаться, и кивая, произнесло:
— Можно, бери!
Я, предательски капая слюной, интеллигентно наклонил голову и аккуратно взял кусочек с ладони, почему-то прямо ртом, стараясь, чтобы случайно не укусить старушке пальцы.
О-о-о! Ззажмурив глаза от удовольствия, пережевывал колбаску. Не могу сказать точно, но вроде бы меня даже погладили по голове.
— Какой хорошенький! — кажется, это произнес старичок со скрипучим голосом.
Проглотив колбасу, я на всякий случай снова посмотрел вверх, на старушкино лицо, а вдруг...
Но она, все так же улыбаясь, покачала головой, и я понял — " больше нету".
Тут мое внимание отвлекла первая бабочка-капустница, нагло пролетевшая прямо перед носом. Азартно подпрыгнув на месте, я пустился ее догонять, весело вскрикивая:
— Бабочка! Смотрите все, первая бабочка!
Яркая, по весеннему зеленая трава хлестала в лицо — приходилось все время подпрыгивать, чтобы разглядеть, куда направляется беглянка. Полет бабочки предугадать невозможно — беспорядочные, хаотичные виражи и взлеты вынуждали и меня скакать по газону, как ненормального. Но я не думал о том, как это выглядит со стороны. А я вообще ни о чем не думал, только о том, как догнать бабочку.
Вот она, новая, интересная жизнь! Никогда не знаешь, когда у тебя все вдруг изменится к лучшему.