Не забудем, не простим

                Пролог
По официальной версии о расстреле в Екатеринбурге всей царской семьи, медика Евгения Боткина, камердинера Алексея Труппа, повара Ивана Харитонова, горничной Анны Демидовой в Москве стало известно 17 июля 1918 года после телеграммы Уралоблсовета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов следующего содержания: «Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия ЧК большого белогвардейского заговора, имевшего цель похищение бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках.  Постановлением президиума облсовета в ночь на 16 (? – М.Л.) июля расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: Ввиду приближения контрреволюционных банд красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев пытавшихся похитить его самого и его семью и найденные компрометирующие документы будут опубликованы), президиум облсовета исполняя волю революции постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова в ночь на 16 июля 1918 года. Приговор этот приведен в исполнение. Семья Романова содержится под стражей, в интересах охраны общественной безопасности эвакуирована из города Екатеринбурга. Президиум областного Совета.»

На следующий день в  Москве состоялись заседания Президиума ВЦИК по поводу расстрела Николая II и Совнаркома по этому же поводу. Вот выписки из обоих заседаний:

«Выписка из протокола № 1 заседания Президиума ВЦИК
по поводу расстрела Николая II
18 июля 1918 г.
Слушали: Сообщение об расстреле Николая Романова. (Телеграмма из Екатеринбурга.)
Постановили: По обсуждении принимается следующая резолюция: ВЦИК, в лице своего президиума, признает решение Уральского областного Совета правильным. Поручить тт. Свердлову, Сосновскому и Аванесову составить соответствующее извещение для печати. Опубликовать об имеющихся в ЦИК документах (дневник, письма и т. п.) бывшего царя Николая Романова. Поручить тов. Свердлову составить особую комиссию для разбора этих бумаг и их публикации.
Председатель ВЦИК
Секретарь ВЦИК
В. Аванесов
Помета: “т. Свердлову”».
«Из протокола № 159
заседания Совета Народных Комиссаров
о расстреле царской семьи
 
18 июля 1918 г.
Председательствует: Владимир Ильич Ульянов (Ленин).
Присутствуют: Гуковский, В. М. Бонч-Бруевич, Петровский, Семашко, Винокуров, Соловьев, Козловский, Галкин, Смирнов, Дауге, Свидерский, Правдин, Троцкий, Попов, Альтфатер, Стучка, Рыков, Ногин, Склянский, Пестковский, Невский, Середа, Подбельский, Скорняков, Юрьев, Брюханов, Николаев, Милютин, Попов (статистик), профессор Сиринов (к пункту 8), Чичерин, Карахан.
Слушали: 3. Внеочередное заявление Председателя ЦИК тов. Свердлова о казни бывшего царя Николая II по приговору Екатеринбургского Совета и о состоявшемся утверждении этого приговора Президиумом ЦИК...
Постановили: Принять к сведению».
Среди российских историков не утихают споры о том, кто отдал приказ о расстреле: В.И. Ленин в Москве или председатель Уралоблсовета в Екатеринбурге. А знать это сейчас очень важно, по крайней мере, для родителей тех детей, которых каждый год принимают в пионеры около Мавзолея Ленина на Красной площади в Москве. Ведь сын Николая II, которого, как утверждают некоторые историки, приказал убить Ленин, был не намного старше тех детей, которых принимают в пионеры около могилы Ленина.
О том, что В.И. Ленин мог отдать приказ об убийстве царской семьи, споры не ведутся. Исторические документы зафиксировали множество бесчеловечных приказов Ленина со ссылкой на пресловутую классовую борьбу. Он ввел в обиход понятие – «массовидность террора». Как известно, Ленин был большим поклонником народовольца Сергея Нечаева. Того самого Нечаева, который со своими подельниками убил невинного студента Петровской земледельческой академии Ивана Иванова, а потом стал прототипом Петра Верховенского в романе «Бесы» Ф.М. Достоевского. В 1934 году в журнале «30 дней» вышли воспоминания о Ленине бывшего управляющего делами Совнаркома Владимира Бонч-Бруевича. Там есть такие слова: «Кого же уничтожить из них? — спросит себя самый простой читатель. Да весь дом Романовых! —должен он был дать себе ответ. Ведь это просто до гениальности. Нечаев должен быть весь издан. Необходимо изучить, дознаться, что он писал, где он писал, расшифровать все его псевдонимы, собрать воедино и все напечатать». Так неоднократно говорил Владимир Ильич».
История, как известно, не терпит ни сослагательного наклонения, ни гадания на кофейной гуще. Это все лирика. Но есть и более веские доказательства.
1. Известен разговор, который состоялся в эти трагические дни между Троцким и Свердловым: «Следующий мой приезд в Москву выпал уже после падения Екатеринбурга. В разговоре со Свердловым я спросил мимоходом: — Да, а где царь?  — Кончено, — ответил он, — расстрелян. — А семья где?  — И семья с ним. — Все? — спросил я, по-видимому, с оттенком удивления. — Все, — ответил Свердлов, — а что? Он ждал моей реакции. Я ничего не ответил. — А кто решал? — спросил я.— Мы здесь решали. Ильич считал, что нельзя оставлять им живого знамени, особенно в нынешних трудных условиях». (Выписка из дневников Троцкого.)
2    В разгар горбачевской перестройки писатель Эдвард Радзинский часто публиковал в журнале «Огонек» статьи о Николае II и его семье. Однажды он получил письмо от некоего пенсионера А.Л. Карелина из Магнитогорска. В 1934 году этот Карелин, будучи пионером, отдыхал в пионерлагере «Ч.Т.З.» на озере близ Челябинска. К ним в гости как-то приехал Петр Ермаков, который ранее был начальником охраны дома Ипатьева в Екатеринбурге и принимал участие в расстреле царской семьи. Кстати, Петр Ермаков оспаривал у Якова Юровского первенство в убийстве Николая II. В ходе своего визита в пионерлагерь Петр Ермаков провел мастер-класс, на котором учил детей, как надо родину любить в соответствии с тогдашним единым учебником по истории, который назывался «Краткий курс истории ВКП(б)». Вот рассказ А.Л. Карелина: «Свою "лекцию" Ермаков закончил особо торжественными словами: "Я собственноручно расстрелял царя и его семью". Затем он перечислял всех по имени и отчеству членов царской семьи и какого-то придворного дядьку... Ермаков говорил, что основанием для расстрела было личное распоряжение Ленина». Этот эпизод подробно изложен в книге Эдварда Радзинского «Николай II».

                Как надо «дурочку включать»

Споры о том, знали или не знали в Москве об убийстве всей царской семьи, включая детей, и сопровождающих ее слуг, среди историков не ведутся. Все историки согласны в том, что в Москве все знали. Тем не менее, центральные власти тогдашней России решили начать кампанию по обману мирового общественного мнения. В официальном сообщении советского руководства о расстреле Николая II, опубликованном в газетах «Известия» и «Правда» 19 июля, утверждалось, что решение расстрелять Николая II было принято в связи с крайне тяжёлой военной обстановкой, сложившейся в районе Екатеринбурга, и раскрытием контрреволюционного заговора, имевшего целью освобождение бывшего царя; что решение о расстреле было принято президиумом Уральского областного совета самостоятельно; что убит был только Николай II, а его супруга и сын были переправлены в «надёжное место». О судьбе других детей и приближённых к царской семье лиц вообще не упоминалось.

Говоря современным политическим языком, центральные власти страны «дурочку включили», мол «я не я и лошадь не моя». Надо сказать, что информационная «дурочка» тогда достигла своей цели. На Западе поверили. 22 июля 1918 года информация о казни Николая II была опубликована лондонской «Таймс» и в американской «Нью-Йорк Таймс».

Российский корреспондент «Нью-Йорк Таймс» прислал в газету следующий очерк о последних минутах жизни Николая II, написанный от лица камердинера Алексея Труппа: «Поздним вечером 16 июля в комнату царя вошел комиссар охраны и объявил: - Гражданин Николай Александрович Романов, вы должны отправиться со мною на заседание Совета рабочих, казачьих и красноармейских депутатов Уральского округа. Николай Александрович не возвращался почти два с половиной часа. Он был
очень бледен и подбородок его дрожал. - Дай мне, старина, воды. Я принес, и он залпом выпил большой стакан. - Что случилось? - спросил я. - Они мне объявили, что через три часа прибудут меня расстрелять, - ответил мне царь.
 После возвращения Николая с заседания к нему вошла Александра Федоровна с царевичем, оба плакали. Царица упала в обморок, и был призван доктор. Когда она оправилась, она упала на колени перед солдатами и молила о пощаде, но солдаты отозвались, что это не в их власти. - Ради Христа, Алиса, успокойся, - сказал Николай несколько раз тихим голосом. Он перекрестил жену и сына, подозвал меня и сказал, поцеловав: - Старина, не покидай Александры Федоровны и Алексея.
 Царя увели, и никому не известно куда. Той же ночью он был расстрелян двадцатью красноармейцами». (Этот отрывок взят из книги Э. Радзинского «Николай II».) Когда сейчас читаешь подобное, то невольно приходят на ум голливудские фильмы о России, где по экрану бегают немытые бородатые дядьки в шапках-ушанках и кричат по-русски с сильным английским акцентом.

Сохранились материалы о переговорах советских властей с представителями германского посольства: 24 июля 1918 года советник К. Рицлер получил от наркома иностранных дел Георгия Чичерина информацию, что императрица Александра Фёдоровна и её дочери перевезены в Пермь и им ничто не угрожает. Переговоры между советским и германским правительствами об обмене царской семьи велись до 15 сентября 1918 года. Посла Советской России в Германии Адольфа Иоффе не информировали о произошедшем в Екатеринбурге по совету В. И. Ленина, который дал указание: «ничего не рассказывать А. А. Иоффе, чтобы тому было легче врать».

В декабре 1918 года зам. наркома иностранных дел Максим Литвинов заявлял, что царская семья жива,. Григорий Зиновьев в интервью газете «San Francisco Chronicle» 11 июля 1921 года также утверждал, что семья жива. Нарком иностранных дел Чичерин и далее продолжал давать ложные сведения о судьбе царской семьи — так, уже в апреле 1922 г. во время проведения Генуэзской конференции, на вопрос корреспондента газеты «Chicago Tribune» о судьбе великих княжон он ответил: «Судьба дочерей царя мнe неизвeстна. Я читал в газетах, будто они находятся в Америкe». Видный большевик, один из участников принятия решения о расстреле царской семьи Петр Войков будто бы заявлял в дамском обществе в Екатеринбурге, что «мир никогда не узнает, что они сделали с царской семьёй».

Все же мир узнал всю кровавую правду. После взятия Екатеринбурга частями Белой армии расследование об убийстве царской семьи и их слуг провел следователь по особо важным делам Омского окружного суда Николай Соколов, После окончания Гражданской войны в России в Париже вышла книга Соколова о расследовании убийства царской семьи большевиками. Дезинформация потеряла всякий смысл. Правду о судьбе всей царской семьи сообщил в статье «Последние дни последнего царя» бывший член Исполкома Уралоблсовета Павел Быков. Статья эта была опубликована в сборнике «Рабочая революция на Урале», изданном в Екатеринбурге в 1921 году. Затем статья Быкова была перепечатана в московской газете «Коммунистический Труд» (будущая «Московская правда»). Далее, Быков получил от ВКП(б) задание изложить историю екатеринбургских событий. Так появилась его книга «Последние дни Романовых», изданная в Свердловске в 1926 году.

Так, что кампания по обману мирового общественного мнения, развернутая в 1986 году после Чернобыльской катастрофы, была уже далеко не первая. Все началось еще на заре Советской власти, в июле 1918 года.

                Дом, где разбились сердца

Дом в Екатеринбурге, где нашла последнее пристанище царская семья и их слуги и где все они были убиты,  был построен в конце 1880-х годов; куплен горным инженером Николаем Ипатьевым в 1908 году, в 1918 году был реквизирован у него для размещения царской семьи. После непродолжительного изгнания большевиков из Екатеринбурга дом вернулся в собственность прежнего владельца, который в скором времени эмигрировал из Советской России в Чехословакию и умер в Праге в 1938 году.
С тех пор чего только в этом доме не было: армейский штаб, студенческое общежитие, квартиры совслужащих, Антирелигиозный музей, местное отделение архива ВКП(б), Совет безбожников и т.п. В 1923 году в этом доме открылся Уральский филиал Музея революции, который просуществовал до 1946 года. Основным экспонатом Музея Революции была расстрельная комната в полуподвале, интерьер которой восстановили по фотографиям белого следствия и воспоминаниям участников событий. Музей революции работал каждый день кроме понедельника и четверга; стоимость билетов составляла 5 коп. для организованных экскурсантов, 10 коп. для членов профсоюза и 25 коп. для всех остальных; правом на бесплатный вход обладали ученики школ, инвалиды и красноармейцы. Для именитых гостей экскурсии проводили бывшие члены расстрельной команды. В 1946 г. Музей революции был закрыт, его экспозиция частично передана местному историко-краеведческому музею. В 1974 г. по ходатайству Свердловского отделения Всесоюзного общества охраны памятников истории и культуры дому Ипатьева был присвоен статус историко-революционного памятника всероссийского значения.
В 1928 году на месте убийства царской семьи побывал Владимир Владимирович Маяковский. Когда-то давно Владимир Владимирович сочинил строки: «Я люблю смотреть, как умирают дети». Может быть, во время экскурсии ему вспомнились слова поэта Федора Тютчева: «Нам не дано предугадать, //Как наше слово отзовется». Через два года Владимир Владимирович застрелился. Но это уже другая история.
Годы шли. Наступила хрущевская оттепель. Советское общество заразилось лозунгом «возвращения к ленинским нормам». Особенно преуспел в осуществлении этого лозунга драматург Михаил Шатров. Его пьесы о Ленине и «комиссарах в пыльных шлемах» шли в ведущих театрах СССР. Поэт Андрей Вознесенский обращался с эстрады к Кремлевским начальникам: «Уберите Ленина с денег!» О «массовидности террора» как ленинской норме говорил только писатель Венедикт Ерофеев, но его никто тогда не знал.
Оттепель прошла. К ленинским нормам, слава Богу, не вернулись. К концу 60-х годов прошлого века в советском обществе возобладал другой лозунг: «Назад к истокам!», имея ввиду дореволюционную Россию. Эту перемену в настроениях тонко подметил поэт Ярослав Смеляков, тот самый, который написал стихотворение про «хорошую девочку Лиду, что в доме напротив живет». В странах бывшего СССР это стихотворение все знают по комедии Гайдая «Операция «Ы» и другие приключения Шурика». В 1969 г. Ярослав Смеляков писал: «С закономерностью жестокой//И ощущением вины//Мы нынче тянемся к истокам//Своей российской старины».
Все началось с безобидного собирания предметов старины. Потом взоры общества обратились к жизни высокопоставленных особ дореволюционной России, в частности, к жизни русского царя и его семьи. Так, в 1974 году на Мосфильме был закончен фильм Элема Климова «Агония», о последнем периоде царствования Николая II и о роли Григория Распутина в падении правящей династии. Автору этих строк посчастливилось увидеть заключение просмотровой комиссии на этот фильм. (Приятель работал мелким клерком в Госкино СССР. На какой-то пьянке дал посмотреть.) Полностью фильм не запрещали, но там было столько запретных сцен, что если бы режиссер согласился с комиссией, то от фильма бы остались рожки да ножки. К счастью этого не произошло; фильм положили на полку, он вышел в прокат только через 10 лет,
Постепенно увеличилось паломничество советских людей к дому Ипатьева в Свердловске. Ярослав Смеляков, будучи искренним коммунистом, предупреждал кремлевских начальников: «Но в этих радостях искомых//Не упустить бы на беду//Красноармейского шелома//Пятиконечную звезду». Но Кремле сидели коммунисты-конъюктурщики. Они «упустили на беду»; пришлось принять крайние меры. Приближался 1978 год, год 110-летия со дня рождения Николая II и 60-летия со дня его расстрела. Председатель КГБ СССР Юрий Андропов, свалив по традиции всю вину на козни иностранцев, обратился к Политбюро со следующим предложением:
«Пост. ЦК КПСС № П185.34 Секретно
от 4 августа 1975 г.
26 июля 1975
№ 2004-А ЦК КПСС
О сносе особняка Ипатьева
в городе Свердловске.
Антисоветскими кругами на Западе периодически инспирируются различного рода пропагандистские кампании вокруг царской семьи Романовых, и в этой связи нередко упоминается бывший особняк купца Ипатьева в г. Свердловске.
Дом Ипатьева продолжает стоять в центре города. В нём размещается учебный пункт областного управления культуры. Архитектурной и иной ценности особняк не представляет, к нему проявляет интерес лишь незначительная часть горожан и туристов.
В последнее время Свердловск начали посещать зарубежные специалисты. В дальнейшем круг иностранцев может значительно расшириться и дом Ипатьева станет объектом их серьёзного внимания.
В связи с этим представляется целесообразным поручить Свердловскому обкому КПСС решить вопрос о сносе особняка в порядке плановой реконструкции города.
Проект постановления ЦК КПСС прилагается.
Просим рассмотреть.
Председатель Комитета госбезопасности Андропов».
Решение о сносе дома было принято на заседании Политбюро ЦК КПСС 30 июля 1975 года. Предложение Андропова было принято единогласно. Решение Политбюро «О сносе особняка Ипатьева в г. Свердловске» подписал Михаил Суслов, так как Леонид Брежнев в это время находился на отдыхе в Крыму. В момент принятия постановления Свердловский обком КПСС возглавлял Яков Рябов. Однако, окончательная директива откладывалась, и к моменту сноса на посту первого секретаря уже находился Борис Ельцин. Он и вынужден был исполнить это решение Политбюро 22 сентября 1977 года. Позже Ельцин оставил о сносе дома Ипатьева воспоминания в книге «Исповедь на заданную тему» которые описывают ход событий: «Вдруг я получаю пакет секретный из политбюро — уничтожить дом Ипатьева. Сопротивляться было невозможно. И вот собрали технику и за одну ночь разрушили…»
Впоследствии, Борис Ельцин стал президентом независимой России и решил искупить свой грех, который остро чувствовал. В начале 90-х годов прошлого века под Екатеринбургом в районе бывшей будки железнодорожного переезда 184 км в Поросёнковом логу были опознаны останки убитых членов царской семьи. 17 июля 1998 года Борис Ельцин устроил роскошные похороны найденных останков в царской усыпальнице Петропавловского собора в Санкт-Петербурге.
                Ельцин и цареубийца
После торжественных похорон членов царской семьи Борис Ельцин видимо решил, что искупил свой вынужденный грех. Но Господь решил иначе. 23 апреля 2007 года первый президент РФ скончался. Через два дня он был торжественно похоронен на 6-ом участке Новодевичьего кладбища. На этом же участке находится могила цареубийцы Григория Никулина.
В кровавые дни лета 1918 г. Григорий Никулин был помощником коменданта дома Ипатьева Якова Юровского. Он входил в расстрельную команду и хвалился, что лично застрелил царевича. Он был один из всей расстрельной команды, кто сделал успешную карьеру при Советской власти: с 1921 г. до начала 30-х годов -- начальник уголовного розыска Москвы; в 1935-1956 г.г. работал начальником Московской станции водоснабжения. Умер этот цареубийца 22 сентября 1965 г. и был похоронен на Новодевичьем кладбище.
Помимо Бориса Ельцина на Новодевичьем кладбище похоронено множество уважаемых в стране людей, в частности, Мстислав Ростропович и Галина Вишневская. Вряд ли они хотели найти вечное упокоение рядом с могилой цареубийцы. В это как-то совсем не верится.
Зато какая духовная скрепа! С одной стороны, могила победителя русских коммунистов, первого президента России Бориса Ельцина; с другой, - могила цареубийцы Григория Никулина. Всем скрепам скрепа!
                Эпилог
В 1949 году русский поэт серебряного века Георгий Иванов, находясь в эмиграции в Париже, написал такие строки:
«Эмалевый крестик в петлице
И серой тужурки сукно...
Какие печальные лица
И как это было давно.

Какие прекрасные лица
И как безнадежно бледны -
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны...»