Проклятие

Марья Степановна и Лидия Ивановна жили в одном доме, на одной лестничной площадке и были с давних пор хорошими приятельницами. Марья Степановна, маленькая сухонькая старушка, жила одна уже лет десять, после того, как похоронила мужа. Лидия Ивановна жила со своим внуком Геной. Родители Гены, спивающиеся и не работающие, жили в небольшой деревеньке под Курском. Лидия Ивановна, видя, как Гена после школы шатается по деревне без присмотра и голодный, забрала его к себе ещё мальцом.   Тогда она ещё работала, но до пенсии было не так уж и далеко, а сил с каждым годом оставалось все меньше. 

Гена ходил в школу, затем поступил в училище. В это время Лидия Ивановна была уже на пенсии, но продолжала работать. На жизнь хватало, конечно, не было излишеств, но в доме всегда была еда, да и одежду можно было купить подешевле на рынке. Гена окончил училище, устроился на работу. Работал в одной из частных  строительных  фирм, которых после перестройки, в городе было множество.

Город разрастался, фирма получала хорошие заказы, платила хорошие зарплаты своим работникам. Гена радовался стабильному заработку и мечтал поступить в институт. Ходил на подготовительные курсы, завел друзей, появилась у Гены и подружка, девушка девятнадцати лет, смешливая и очень привлекательная. Гена познакомил Леночку с бабушкой, И Лидия Ивановна была рада Леночке. Теперь - то Генка и вовсе остепенится, а то всё с друзьями  вечерами где - то пропадает. А девочка у него хорошая, покладистая такая, с добрым сердечком – думала Лидия Ивановна.   

Но не прошло и месяца, как Леночка перестала появляться в доме, а Лидия Ивановна так и не смогла добиться от внука, куда это Леночка пропала. Гена угрюмо молчал, или отвечал, что сам разберётся со своими подружками. Лидия Ивановна обижалась, но с внуком спорить не хотела. А тут ещё и напасть навалилась, Гена стал часто болеть.   Вечером приходит с работы вроде здоровый, даже с ребятами встречается, а под утро плохо ему становится, в одеяло кутается, и чаем горячим отпаивается. Лидия Ивановна всё думала, что внук  на сквозняках постоянных простывать стал, организм же не железный, да и работа тяжёлая.

Гена бросил тяжёлую работу, стал искать фирму, которая  занимается внутренней отделкой помещений. Руки у Гены были умелые, за полтора года работы он хорошо освоил профессию и не сомневался в том, что сможет быстро найти работу в другой фирме. Но что - то пошло не так, и ему постоянно отказывали. Время шло, деньги заканчивались, а работы не было. Курсы пришлось забросить, платить стало нечем. Друзья помочь ничем не могли, у друзей деньги заканчивались  так – же быстро, как и у Гены.

Лидия Ивановна часто наведывалась к соседке поболтать, попить чайку. Всегда приходила со своей вкусной выпечкой. А тут перестала появляться, пропала на целую неделю. Марья Степановна сама решила сходить к соседке. Купила в магазине выпечки в виде пирожков, коробочку не слишком дорогих конфет и отправилась в гости. Прейдя лестничную площадку и собираясь нажать на звонок, услышала звон стекла на лестничной площадке этажом выше. Она поднялась по лестнице к окну, выходящему во двор. Стекло в нижней части разлетелось вдребезги, а в верхней сталось висеть острым клином. Что произошло, женщина не поняла, но подумала, что очевидно сквозняком ударило раму о стену.

Она вернулась на площадку, позвонила в дверь соседки. Дверь открыл Гена. Он стоял перед Марьей Степановной, закутанный в одеяло, с голыми ногами, в домашних тапках. Его бил озноб. Гена впустил в квартиру Марью Степановну, крикнул – Ба!- и ушел в свою комнату.  Лидия Ивановна проводила подругу на кухню. 

Они пили чай и разговаривали. Лидия Ивановна ничего от подруги скрывать не стала, рассказала о проблемах Гены и о том, что не знает, как теперь жить. Пенсия была настолько мала, что ей одной едва хватало, а внука кормить надо. Да и молодой он. Как ему, молодому, можно прожить без работы? А тут ещё болеть стал, да так часто, что она уже и не знает, как он на работу пойдет, если даже и найдет что - то подходящее. Лидия Ивановна плакала.

- Думала, вот, подрастёт Генка, опорой мне будет. Я же его на себе тащила больше десятка лет. Хоть и  училище, но всё же окончил, специальность неплохая, деньги хорошие можно зарабатывать. Да и руки у парня есть. Я ему всё говорю, чтобы врачам показался, а он всё отмахивается, да говорит, что врачи не помогут. А кто ж ему поможет, если он болеет? Только врачи и помогут. Но не идёт. Я же не могу его на поводу повести. Вон, второй день его уже трясёт. Ничего не ест, только воду литрами пьёт, да таблетки какие – то глотает, говорит от температуры.   

Женщины говорили до полуночи. Решили, что завтра вместе сходят за пенсией, вернутся домой, возьмут сумки  и  после пройдутся на рынок, купить продуктов. На том и разошлись.

На другой день женщины вернулись с почтового отделения около десяти часов утра. Лидия Ивановна пригласила подругу выпить чая, а уже после идти на рынок. Чай пили на кухне, разговаривали. Гена  был в своей комнате, закутанный в одеяло, спал на кровати. Лидия Ивановна не стала его будить, закрыла дверь на кухню, чтобы не потревожить спящего внука. 

На рынок они добрались в полдень. Неторопливо прошли по рядам, прицениваясь. Лидия Ивановна нашла недорогой и крупный картофель, а Марья Степановна приглядывалась к курам, большими горами лежащих на открытых прилавках. Куры были крупными и белыми, только завезёнными для продажи. Она выбрала куру, полезла за деньгами в карман, но карман был пуст. Она посмотрела в сумке. Но и в сумке ни денег,  ни паспорта она не нашла. Карман на курточке был застёгнут на молнию, что и удивило Марью Степановну. - Вот дурёха, надо было оставить пенсию дома, а я потащилась с ней на рынок, да ещё и паспорт взяла. Вот глупая! Ведь этот рынок всегда славился ворами, как я, глупая, об этом забыла?- Подумала Марья Степановна. - Теперь она останется без покупок, да и ещё без денег. Хорошо, что дома лежит небольшая сумма, можно будет до следующей пенсии дожить.

Лидия Ивановна забирала пакет с картофелем, когда её нашла Марья Степановна и рассказала о случившейся с ней неприятностью. Возвращались подруги с рынка расстроенные. Мало того, что деньги пропали, так ещё и паспорт восстанавливать придётся. А Лидия Ивановна всю дорогу хваталась за сердце, да проклинала воришку.-  Пусть ему пусто будет, пусть на него все несчастья свалятся, пусть он сгинет с этого света! Нелюдям тут не место!- Говорила всю дорогу Лидия Ивановна, а Марья Степановна только головой в ответ кивала, да горестно вздыхала.

Они снова пили чай на кухне, да всё обсуждали пропажу. Плакали, говорили о том, как тяжко жить стало. На кухню, проснувшись, в одеяле вышел Генка. Его уже не так трясло, как с утра, и он попросил бабушку налить чая. Марья Степановна жалела Генку, она то понимала, что Генка не может быть вполне здоров. Родители его пили уже давно, ещё Генки не было, а уже пили. Малец не очень здоровым родился, болел часто по недосмотру родителей. И, если - бы не Лидия Ивановна, то неизвестно, чем бы Генка вообще занимался.

- Ничего - думала Марья Степановна - поправится Генка. На работу пойдет, все потихоньку образуется.

Генка выпил чай, согрелся и, сказав, что пойдёт на лестницу покурить, вышел с кухни. Входная дверь хлопнула, Генка ушёл на площадку, а женщины остались  допивать чай. Минут через пятнадцать они вскочили со стульев оттого, что кто - то дико кричал на лестнице. Крик был женским и  истошным, так кричат, когда видят что - то очень страшное. Женщин сковал ужас.  Но они пересилили  себя и поспешили открыть дверь на площадку. Молодая женщина, бросив на пол продуктовые сумки, стояла у лестницы и показывала рукой вверх, на тот пролет, где было разбито окно.   

Генка перевесился через подоконник и казалось, что высматривает что - то или кого - то во дворе, если бы из его спины, прямо в том месте, где был позвоночник, не торчал огромный осколок стекла, вошедший глубоко в тело клином.
Лидия Ивановна, похоронив Генку, сообщила дочери, что её сына больше нет. Ответа от спившейся дочери она так и не получила.  А уже через неделю после похорон, разбирая вещи внука, и делая уборку в комнате, Лидия Ивановна нашла под матрасом Генкиной кровати паспорт Марии Степановны, девять тысяч рублей, оставшиеся от пенсии Марии Степановны и маленький шприц с Генкиной кровью. Только тут, у Генкиной кровати она поняла, в какую беду Генка вляпался.  Повинившись перед подругой за внука, Лидия Ивановна вернула ей украденный паспорт, отдала деньги и отправилась в церквушку. Ранее она в церковь не хаживала, знала, что у каждого своя церковь в голове и сердце. А тут испугалась, вспомнив о своем проклятии. Видно в сердцах сильно прокляла!