Милый город

Сюда, меж двух равнинных рек,
Лет девятьсот от рождества Христова,
На останец явился человек,
Спокойно жить средь лесища густого.

Есть версия и знать ее не грех,
В нехоженом, лесистом океане,
В пещерах поселились раньше всех,
Гонимые из Рима, христиане.

Здесь можно было вовсе не тужить,
Чему пришельцы с юга были рады.
В чащобе за рекой спокойно жить,
Без страха проводя свои обряды.

Как было позже, нам и не узнать.
Во тьме веков следы их затерялись.
Но, лет четыреста, ну триста пятьдесят,
Здесь казаки со скарбом показались.

Тут с трех сторон обрывы, как стена,
Река, болота, заросли и плавни.
С северо-запада, то лешего страна,
Дубовый лес дремучий, темный, давний.

С большим трудом добраться степнякам.
Для них вода, то сложная преграда.
А, коль дойдут - получат по рукам.
Здесь прост народ, но злить его не надо.

Построен сруб, высокий частокол,
Валы, да рвы и всякое такое.
Степняк пришел - уходит бит и зол.
Не хочет жить в соседстве и покое.

Здесь дичи, рыбы, пахотной земли
Есть на любого жителя в избытке.
Паши, коси, гончарь и лес вали.
А, то торгуй, коли умен и прыткий.

И Слобожанщина так пышно расцвела,
К ней люди и ремесла потянулись.
Тяжел был труд и ратные дела.
Леса и реки древние проснулись.

Течет вода, проносятся века,
Мужает город, веселятся дети,
Кересты церквей цепляют облака,
Не счесть студентов в университете.

Растут заводы, фабрики , дома,
Купцов полно, кто может багатеет.
А, коль ленив и пьющий, тем сума.
По кабакам и папертям "потеет".

Двадцатый век, восстания, стрельба,
Война, марксизм и пламя революций.
Гражданская, меж классами борьба.
И новый строй. Но, он увы, не лучший…

Чуть отгремел войны Гражданской гром,
Еще усталы и голодны лица,
В нагорной части строится Госпром.
А, как же - это первая столица!

Пришел голодный тридцать третий год.
Путем трудов, бесправья и лишений,
Где хутор Лосево, построен был завод,
Под трактора, для будущих свершений.
 
Здесь в Слобожанском солнечном краю,
Веками гордом, просвещенном и богатом,
Растили хлеб, готовили броню,
Впервые в мире расщепили атом.

И все трудились, не жалея спин,
Или мозгов, по роду их работы.
Станков, подшипников, моторов и турбин,
Реле, алмазов, танков, самолетов!

Сам город рос умом и в ширину,
Стерпел войну и прочие лишенья.
Прославил труд, людей и всю страну.
Но, вот явилась смута ускоренья.

Так потихонечку, как-будто невзначай,
Взялись ломать все планы, достиженья.
Колосс упал! А, многого мне жаль.
Куда направить вектор продвиженья?

Страной несется рукотворный ураган,
Опричина с анархией махровой.
В верхах бессовестный, порочный балаган,
Народа мор разнузданный, бескровный.

Но, он у нас известный оптимист
И не надеется начудо, чью - то помощь.
Он сам себе купец, экономист.
Идей и дел, как крезовых сокровищ.

Опять же он упорный, с головой:
Ученые, торговцы, заводчане
С любовью развивает город свой.
Все мы, друзья, коллеги, харьковчане.

*********************

Не попадем, конечно, милый город,
Мы ни в какие хроники твои.
Но, здесь живем и ты нам очень дорог,
Так дай нам Счастья, Веры и Любви…