Заседание Совета партии Единая Россия

Заседание Совета партии "Единая Россия" в условиях американской оккупации.
      
Председатель (с воодушевлением в голосе).
Граждане-господа, сегодня мы собрались по особому поводу. Генерал-губернатор бывшей России и комендант Кремля полковник Робертс направил на имя лидера нашей партии срочное послание с требованием организовать гей-парад на Красной площади, приуроченный к главному нашему государственному празднику, который, как известно, с прошлой среды отмечается четвёртого июля. Какие будут, граждане-господа, предложения?

Нейлонов (секретарь петербургской ячейки).
Слава Тебе, Господи и Царица Небесная! Давно пора! Устали уже в косности жить и отсталости. Я вот, признаться, на днях как раз подумывал законопроект принять на региональном, так сказать, уровне о запрете гетеросексуальной пропаганды. А то заладили, понимаете ли, по телевизору одно и то же: мужик да с бабой, да с бабой! С бабой – и всё тут! А дети смотрят! И всё кривобоко и однообразно получается. Зашоренный взгляд на мир у детишек формируем, между прочим! А им, к слову говоря, в цивилизованном обществе жить, спасибо мировому сообществу…

Председатель (подавляя зевок).
Предложения, говорю, какие?

Штинхейн (прогрессивный журналист).
Сформировать колонны. Первой колонной, по главе шествия, прокуроры…

Все (хором).
Правильно!

Штинхейн (воодушевляясь).
…второй колонной – сотрудники правоохранительных органов, полицаи там всякие…

Председатель (записывая).
Не тараторь, интеллигенция… Наплодили вас при прежней власти, теперь вот… «ор-га-нов»… Записал!

(нежно облизывает карандаш)

Штинхейн (начиная поблёскивать очами).
А третьей колонной – администрация Пре…

Председатель (испуганно).
Стоп!

Штинхейн давится правдивым словом и замолкает.

Председатель.
А где место нашей партии? Отодвигаете в сторону, господин хороший?

Щурится нехорошо и подозрительно.
Штинхейн машет руками. Бледнеет. Наклоняется и скрывается под столом.

Глахова (почётная сельская дурочка).
Узколобо мыслите! Негосударственно! Державности не чувствуется и заботы о людях. Не колоннами надо идти, а широкими едиными рядами. Плечом к плечу, с мужьями, жёнами… у кого чего есть… И детьми! О детях мы и не подумали!

Все (виновато).
Не-а-а!

Вздыхают. Председатель пишет, бормоча: «…и с детьми…»

Нейлонов (радостно ёрзая).
Парад так парад! С мужем пойду! Он у меня из казаков, боевой. За демократию кому хошь аппендицит вырежет, и без диагноза! Хе!

Радостно трёт бороду.

Председатель (наставительно).
И каждый пусть ребёнка напрокат возьмёт из приюта. Мы договоримся, недорого…

Глахова (озабоченно).
А платить за прокат партия будет?

Председатель (сурово).
Сами заплатите! Не бедные, чай! На сутки-то… Долларов сто, не больше… Чего мелочитесь?

Волосьёв (ещё один прогрессивный журналист).
Сдаётся мне, дорогие мои, что не все детишек вернут по прежнему адресу. Кое-кто и усыновит ненароком, на пару ночей… Н-да… Информационный повод, однако, может случиться.

Председатель (отмахиваясь).
Не наше дело! За свои, кровные, можно и не вернуть… Чего мы в личную жизнь лезем?

Волосьёв благоразумно замолкает.

Кирилл (глава Ордена Православных Вудуистов).
Молебен служить будем?

Председатель (разводя руками).
Сам-то как думаешь?

Кирилл (перелистывая прайс).
Триста тыщ, да на бензин сороковку. Итого…

Председатель.
Сдурел, что ли, такие цены лупить? С чего это?

Кирилл (рассудительно).
Барону Субботе за выступления полтинник. Жрицам по десятке, да аренда змей в зоопарке – итого уже сотня. Монахам-плясунам ещё полтинник…

Штинхейн (вылезая из-под стола).
Вы лучше Pussy Riot наймите. Чего сами танцуете?

Кирилл (вздыхая).
Да они на гастролях опять. В Мекке выступают. Шейхи им такие гонорары отваливают – наши и рядом не стояли. И не хотят они больше у нас танцевать. Говорят, злые мы…

Считает на калькуляторе.

Триста сорок, и не меньше!

Председатель (вздыхая).
Ладно, лохматый, твоя взяла. Но чтобы молебен был как надо! Со змеями, танцовщицами… По-русски, в общем, по-православному. Так, теперь о главном. Американцы приказали всем быть в стрингах!

Штинхейн (вскакивая).
Ну это уж слишком! Издевательство! Не могу больше терпеть, не могу молчать! Как завещал Толстой, Лев Николаевич! Никогда такого на Святой Руси не было!

Председатель (испуганно).
Да утихомирься ты. Сядь! Чего ты? Чего ерепенишься?

Рукавом стирает холодный пот со лба.

Штинхейн.
Никогда такого не было на Руси русской да православной, чтобы в стрингах ходить. Не ведали этой заразы, и ведать не хотим. Нам этой новомодной выдумки не надобно! Голышом пойдём!

Нейлонов (ударяя кулаком по столу).
И то верно! Давно пора! Кого стыдимся? От кого прячемся? От своего же народа? Нам от народа скрывать нечего! И законопроект примем, чтобы все смотрели и никто не отворачивался. Кто отвернётся – штраф! Тройной! И по морде! Ишь, нежный какой! Не нравится ему, видите ли!

Глахова (задумчиво).
Непривычно как-то… открытость такая…

Председатель.
Привыкайте, Екатерина Филипповна. Дома потренируйтесь, перед зеркалом. Пора уже, в самом деле, к народу повернуться не только лицом, но и… этими… другими частями тела. Демократия всё-таки!

Все (хором).
Спасибо мировому сообществу!

Председатель (закрывая блокнот).
В целом задачу решили. Мелкие организационные вопросы дорешаем завтра. Всем спасибо за активное участие, все свободны!

Встают. Начинают двигаться к дверям.

Председатель.
Да, граждане-господа!

Члены партии замирают.

Председатель.
Из подвала расходитесь по одному и с осторожностью. Народишко в последнее время что-то озорничает, охотиться на нас начал. Того и гляди – досрочно гей-парад нам устроит. Никакие стринги не спасут…

Все (хором).
Давно пора!

Александр Уваров © 2013