1. 073 Александр Васильевич Чаянов

Александр Васильевич Чаянов
(1888—1937)


«Ничего ты не понимаешь, Булгаков! — резко остановился передо мной мой страшный собеседник. — Знаешь ли ты, что лежит вот в этой железной шкатулке? — сказал он в пароксизме пьяной откровенности. — Твоя душа в ней, Булгаков!»

Такую вот жуть читал (и не раз) М.А. Булгаков при написании своих фельетонов и позднее, в пору создания «Мастера и Маргариты» и «Театрального романа». Строки эти принадлежали повести А.В. Чаянова «Венедиктов, или Достопамятные события жизни моей» (1922 г.). С филологической достоверностью установлено, что Михаил Афанасьевич читал их не для того, чтобы увидеть напечатанной свою фамилию, а чтобы окунуться в атмосферу чаяновской гофманиады и почувствовать творческий импульс для создания собственной дьяволиады. Чаянова, новатора романтической прозы XX в., в определенном смысле можно назвать Протобулгаковым.

Повторенный в сочинениях Булгакова, именно Чаянов видится непревзойденным Мастером, воссоздающим поразительно достоверный быт и дух мистического мира Москвы, утверждавшим, «что всякий уважающий себя город должен иметь некоторую украшающую его Гофманиаду».

Александр Васильевич Чаянов родился 29 января 1888 г. в Москве в высококультурной купеческой семье. У Чаяновых была богатая и разнообразная библиотека. Мальчик получил отличное домашнее образование, быстро овладел основными европейскими языками и рано обнаружил интерес к естественным наукам.

В 18 лет Александр окончил одно из лучших московских реальных училищ — училище К.П. Воскресенского и поступил в Московский с.-х. институт (бывшую Петровскую, ныне Тимирязевскую с.-х. академию). По своему составу Петровская академия в то время была самым демократическим учебным заведением России. Александр с увлечением занимался в студенческом научном агрономическом кружке, со второго курса глубоко и серьезно занялся общественной агрономией, близко сошелся со своим однокурсником, будущим академиком Н.И. Вавиловым. Во время каникул студент выезжал в Италию и Бельгию, где знакомился с проблемами организации агрономии и сельскохозяйственной кооперации этих стран. В «Вестнике сельского хозяйства» он опубликовал свои работы по этому вопросу. Через несколько лет Чаянов стал крупнейшим ученым по организации сельского хозяйства в нашей стране. Из-под его пера вышло множество научных и литературных трудов, в которых талант ученого неотделим от таланта писателя. Логика, факты, профессионализм плюс эмоциональность, образность, публицистичность — создали неподражаемый авторский стиль его трудов.

Писать Александр начал еще в реальном училище, а в Петровской академии, где любовь к литературе была традиционной (из среды петровцев вышли В.Г. Короленко, М.М. Пришвин, И.А. Новиков и др.), он стал членом одного из московских литературных кружков. Дебютировал писатель в разных жанрах. Поэтический сборник «Лелина книжка» был опубликован в 1912 г. В театре Комиссаржевской поставили его трагедию «Обманщики». Первая фантасмагорическая повесть Чаянова «История парикмахерской куклы, или Последняя любовь московского архитектора М.» увидела свет в 1918 г. (под псевдонимом «Ботаник Х.»). Был написан сценарий кинофильма «Альбидум». Вышли первые труды по искусствоведению, краеведению, москвоведению.

В 1920 г. Госиздатом — по распоряжению В.И. Ленина — была опубликована социальная утопия Чаянова (псевдоним «И. Кремнев») «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии». В ней автор утверждал, что «человеческая природа всегда почти остается человеческой природой, смягчение нравов идет со скоростью геологических процессов», а «весь социальный прогресс только в том и заключается, что расширяется круг лиц, пьющих из первоисточника культуры и жизни».

После этой книги Чаянов за свой счет издал еще четыре романтические повести: «Венедиктов…», «Венецианское зеркало, или Удивительные похождения стеклянного человека» (1923), «Необычайные, но истинные приключения графа Федора Михайловича Бутурлина, описанные по семейным преданиям» (1924), «Юлия, или Встречи под Новодевичьим» (1928).

Эти сочинения писателя можно отнести к уникальному явлению в русской литературе. Богатство мысли, выверенность каждого слова, оправданность импульса души и поступка героев Чаянова поражают. В сжатом объеме слов энергия динамита.

Критика посвятила историко-фантастическим повестям всего несколько библиографических заметок, однако уже тогда заметила, что основа романтизма Чаянова — в его «стремлении к лучшему и возвышенному». Это стремление было свойственно Чаянову не только в его литературном творчестве, но и в научном экономическом поиске, и в общественной, административной, организаторской деятельности.

Получив в 1911 г. диплом ученого-агронома 1-й степени, Чаянов преподавал в Петровской академии, Московском университете (курс истории топографии Москвы), Народном университете А.Л. Шанявского (курс ораторского искусства) и др.; широко пропагандировал свою теорию трудового крестьянского хозяйства, проводил большие полевые исследования.

В 1912 г. ученый был в командировке в Англии, Франции, Германии, Швейцарии и Италии; одновременно составлял «Очерки по теории трудового хозяйства» и «Краткий курс кооперации». В годы Первой мировой войны работал в Лиге аграрных реформ, в различных комиссиях «Особого совещания по продовольствию», составлял «Общий план обеспечения продовольствием населения».

В 1915 г. Чаянов стал одним из организаторов и руководителей Центрального союза льноводческих кооперативов — Льноцентра. При Временном правительстве ученого выдвинули на должность товарища министра земледелия.

После Октябрьской революции Чаянов работал в Коммунистическом университете имени Я.М. Свердлова, создал Научно-исследовательский институт сельскохозяйственной экономии и стал его директором, занимал руководящие посты в кооперации — Центросоюзе, был членом коллегии Наркомата земледелия и представителем его в Госплане, ездил советником на Генуэзскую конференцию.

В рабочей библиотеке В.И. Ленина, с которым ученый встречался лично, находились 6 его работ, которые вождь использовал при написании статьи «О кооперации». Впоследствии по заказу И.В. Сталина, Чаянов разрабатывал экономическую и политическую модель «автаркии» — полностью отделенного ото всех прочих и при этом самодостаточного государства.

Удивительно, что при этом Чаянов находил время для создания своих романтических повестей! Но не одними «гофмановскими» историями ограничивался круг его обширнейших интересов. По инициативе Чаянова был создан «Комитет по охране культурных и художественных сокровищ России»; будучи членом общества «Старая Москва» писатель изучал историю Москвы и делал интереснейшие доклады по истории топографии Москвы XIII—XVIII вв.; как один из членов-учредителей «Русского общества друзей книги», участвовал в разработке экспозиции Коммунального музея, размещавшейся в Сухаревой башне; собрал богатую коллекцию икон и западной гравюры, на основе которой создал книгу-путеводитель «Старая западная гравюра».

В часы отдыха профессор занимался гравюрой по дереву (в юности он брал уроки живописи у К.Ф. Юона), а еще археологическими раскопками в окрестностях Москвы. Библиотека Чаянова принадлежала к числу замечательных московских частных собраний. Москве — ее истории и градостроительным проблемам Чаянов посвятил ряд публикаций: «Московские собрания картин сто лет назад», «История Миюсской площади», «Петровско-Разумовское в его прошлом и настоящем».

В тяжелейшие годы гражданской войны и экономической разрухи Чаянов верил, что экономические, продовольственные трудности преодолимы, но для этого необходимо, чтобы русский крестьянин участвовал в их преодолении сознательно и добровольно. «Для нас возможен единственный верный путь спасения, неизвестный и закрытый капиталистическим организациям, — путь этот: переложить тяжесть удара на плечи… русского крестьянского хозяйства. Нужна кооперативная общественная жизнь, кооперативное общественное мнение, массовый захват крестьянских масс в нашу работу».

Труды ученого по теории семейно-трудового крестьянского хозяйства и кооперации были изданы в Германии, Японии, Индии, Китае, и стали там настольными книгами аграриев.

В конце 1920-х гг. взгляды Чаянова и его школы были объявлены антимарксистскими. На Конференции аграрников-марксистов (1929) ученого критиковал Сталин, после чего на него набросился Зиновьев, а потом — и вся конференция.

В 1930 г. Чаянов был арестован и осужден Коллегией ОГПУ по сфабрикованному делу «Трудовой крестьянской партии» к 5 годам заключения в лагерь. После отбывания четырехлетнего срока он был выслан в Алма-Ату, где работал в сельскохозяйственном институте.

Вторично арестованный, Чаянов 3 октября 1937 г. был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к расстрелу. Этот день стал его последним днем. Реабилитирован А.В. Чаянов в 1987 г.

По некоторым сведениям, в тюрьме Чаянов писал свой последний роман «Юрий Суздальский».

В своей социальной утопии Чаянов рассказал о социалистическом будущем нашей страны в 1984 г. Этот же год выбрал и Д. Оруэлл для его знаменитой антиутопии. В 1984 г. чаяновская мечта была почти реализована, хотя, увы, так и осталась утопией. И все же — это куда выше, чем антиутопия Оруэлла, которая лишает человека последнего — Надежды в этом безнадежном мире, где зло окончательно побеждает добро. В этом, быть может, и состоит коренное отличие настоящей русской литературы от западноевропейской.