Ирма

Придворный дурман

- А давай мы тебя убьем? - предложил Король, пожевывая соломинку.
Ирма поежилась - ее прежде ни разу не убивали.
- Пойми меня правильно, - оправдывался Король. - Ты так забавно подергивала плечиком, когда я пытался тебя душить, так умильно кусала губы, когда я столкнул тебя с лестницы - я был вне себя, меня переполняло какое-то новое восторженное чувство!
Ирма вспомнила каждую ступеньку - и еще раз поежилась, а Король все жевал соломинку, моляще поблескивая своими вишнёвыми глазами. Не так давно Ирма соорудила соломенные крылья, чтобы, как древнегреческий Икар, улететь от Короля, но он сжевал все соломинки, и Ирма никуда не полетела.
- А помнишь зеленую комнату? Ты, отчего-то, сильно ее боялась, а я запер тебя в ней снаружи! - Король заметно развеселился, теперь он бегал по комнате, подпрыгивая от самодовольства. А еще раньше Король сгреб всю солому из королевства, чтобы Ирме и в голову не пришло соорудить крылья еще раз.
- А это помнишь? Ну, главное: мы завязали тебе глаза и завели на эшафот. Мы с тобой поднимались по лестнице вверх, я так бережно держал тебя за руку, и ты все гадала, что же такое я для тебя приготовил.
Ирма заплакала.
- … а потом мужик с балдахином на голове (но ты его, конечно же, не видела) дернул на себя и вырвал тебе кусочек сердца! - Король еще раз подпрыгнул, полный восторгом, как гелиевый шарик. Король полез в ящики стола и вынул из верхнего изящные щипцы черненого серебра - он очень любил показывать их Ирме. - Смотри! Прямо этими щипцами, прямо кусочек сердца тебе раз - и нет!
Ирма уронила на щипцы несколько слезинок, хоть знала, что серебро от соли не ржавеет. Может, если бы металл перестал быть таким идеально гладким, без тени несовершенства, Король не доставал бы его из стола так часто, и первое время Ирма подолгу просиживала над щипцами - скребла их ногтями и роняла на них слезы, но после перестала.
Вам может показаться, что король был злым, но предположи вы это вслух, Ирма искусала бы вам руки и наподдала бы каблучком – совсем не по-доброму. Король был хорошим, она знала это, и злилась всякий раз, как позволяла себе испугаться и отбежать в сторону, если король хотел ударить ее по лицу или в бок. Просто Ирма очень не любила, когда бьют в бок, потому что - Господи, ну ведь там же почки, они перерабатывают жидкость и так больно, больно! - и у нее могли даже выступить слезы, но разве виноват король, что она нытик?
Нет, король не виноват.
Так вот, Ирма заслонится рукой – а потом плачет не оттого, что король сильно ударил ее в бок, а оттого, что он ушиб палец о ее локоть.
- Дурочка! – тихо ронял слезы король, укачивая как брошенного котенка ушибленный палец.
- Дурочка, - соглашалась Ирма. А когда король отворачивался, доставала из внутреннего кармана пиджака свое сердце и тыкала в него шариковой ручкой, чтобы ему, сердцу, было также больно, как королю, а лучше – еще больнее.
Ирма иногда думала, что увидь король ее за этим занятием, он подошел бы, отнял у нее шариковую ручку и обнял, и заплакал уже не от того, что ушиб палец, а от жалости к ее сердцу. Вообще-то, Ирма колола сердце для того только, чтобы однажды Король ее обнял, но откуда ему было знать?
- Но смешнее всего было играть в привидение, помнишь?
Ирма кивнула.
- Ну, это когда я представляю, что ты привидение - и прохожу насквозь. Я и других подговаривал не замечать тебя и проходить насквозь, и устраивать балы вокруг тебя, и я даже специально наступал тебе на ноги, пока танцевал с другими! И ты даже поверила, что ты и есть привидение! - Король заходился от смеха, он не веселился так даже когда ювелир вставил в его корону новые камешки - а он ведь был большим эстетом! - Ирма, я тебя обожаю, с тобой так весело! - И, умоляюще приподняв брови, еще раз попросил: - Милая, родная, давай убьем тебя и посмотрим, что будет?
Ирма свесила ноги с первого этажа замка и попыталась дотянуться кончиками пальцев до земли. Она пыталась дотянуться до земли всякий раз, как Король поднимал эту неприятную тему - мол, Ирма, дорогая, давай убьем тебя! Но всякий раз вокруг был туман, который Ирма принимала за облака, и ей казалось, что они с Королем живут не на первом этаже замка, а в самой высокой башне, уходящей шпилем разве что не в космос. И оттого она боялась, что, спрыгнув вниз, убежав от Короля, наверняка переломает ноги. Ну и куда ей потом, с ломаными ногами?
Дура.