Я с другом шел домой

За компанию всегда легче свернуть с пути законно-го, праведного, Это вполне относится и к сексуальным поступкам. Следует учитывать «синдром толпы»
Я с другом шел домой, день тяжким был,
Надолго затянулось заседание,
Был выжат как лимон, опустошен, без сил,
Я ни на что не обращал внимание.

Что бы могло расшевелить меня?
Призывы «бабочки ночной» - гулящей дамы.
Ни визг колес, ни стук копыт коня,
Ни буйный свет неоновой рекламы.

А дома ужин ожидает холостой –
Кусок говядины и пиво,
Постель холодная, покой
И сонм видений эротических, игривых.

Вдруг, друг мне говорит: «Постой!
А не зайти ли нам к моей знакомой?
Шикарный будет вечер, не простой,
Отсюда, в стороне, через четыре дома.

Да где-то не того, как я посмею,
Ведь ею я не приглашен…
«Идем, идем, ты там не пожалеешь,
А выводы ты сделаешь потом»

Шампанское мы взяли, да конфет,
Бутылку коньяку, лимоны,
И алых роз прекраснейший букет…
Минут пятнадцать, и мы – дома…

По рюмочке, по две – я осмелел,
Такой красивой женщины еще не
видел,
Во все глаза я на нее смотрел,
Боясь лишь одного, чтоб взгляд мой
не обидел.

«Ну, кажется, пора!» - я произнес,-
Был поздний час, уход в виду имея,-
Ответила она: «Так в чем вопрос,
Примите ванну только поскорее!»

Ушла усталость. О, блаженство!
Огромная кровать. На шелке одеяла –
Охваченное похотью самое совершенство
В бесстыдстве обнаженное лежало.

Что, маха, обнаженная у Гойи?
Сама красавица Венера
В сравненье с этой ничего не стоит,
С какою подойти к ней мерой?

Увидев нас двоих, она на грудь легла,
Изогнут стан, округлы ягодицы,
Пронзила грудь мою эротова стрела,
Заставив чаще сердце мое биться.

Потом опять лежала на спине,
Задравши бедра вверх и поиграв ногами,
Потом промежность показала мне,
Я на колени стал, подполз, приник
устами.

И пальчиком на друга указав,
Колечком сжала рот для поцелуя,
Меня сменил, а я поднялся, встал,
Теперь он целовал, всем существом ликуя.

Потом она велела подойти,
Я подошел и стал у изголовья,
Так удалось меня ей завести,
Для передачи чувств, не нахожу и слов я.

Я был у ней римлянином, рабыней,
Собакой, женщиной я был,
Я пятки ей лизал и славил ее имя,
Душой и телом искренне служил.

Местами с другом часто мы менялись,
И незаметно пролетела ночь,
Богине нашей оба поклонялись…
Я б снова посетить ее не прочь.