Марина

- Марина всю жизнь думала, что она важнее фотосинтеза.
Монотонно и пресно звучал голос, Первой, разрезающей Евразию. Первая проглатывает куски породы, без фантазии. Она беззвучно дышит носом. Мне отвратительно наблюдать за её трапезой.

- По вечерам, Марина показывала свои гениталии любому желающему… Странно, но в те моменты, её половые органы становились центром вселенной, с собственной, хоть виртуальной, но гравитацией. – Первая сделала паузу за Уралом. – При этом, не имея достаточной массы.

Деревянный стол – темный, массивный, расположился где-то в ядовитых газах. Я лежу у ног Первой, пытаясь представить завтрашнее похмелье. Уговариваю свой мозг запомнить все, дабы не гадать на утро. Удивительно, что она выбрала женское тело, оно не идет ей, части торчат, ей тесно. Женщины должны посещать меня реже. Ноги Первой, пахнут жженой резиной и салоном старой иномарки.

- Марина ошибается – она не важнее фотосинтеза. Но когда она это поймет, ты уже сгниешь, в своем пересоленном сознании.
Стараюсь не обращать внимания на сказанное – меня сильно пучит…
Мой старый, деревянный человек, все еще бродит по заброшенным городам в поисках людей, попутно подкармливая собак.

Первая верит, что вселенная едина и мы все – непрерывный организм, а Марина наверняка даже не задумывалась об этом, а я вообще не думаю, а старый, деревянный человек продолжает искать людей, а люди едины с вселенной.
Первая также дышит беззвучно носом , на зубах скрепят девственные леса. Я вижу, как она в раздумьях почесала правой ногой лодыжку левой.

- Нам с тобой остается лишь размышлять, насколько благоприятно повлияет на Марину знание о её заурядности и сможет ли она оценить всю красоту естественных процессов.
Её голос необычайно напоминает блюз, а голос Марины мне не известен, а я вообще потерял суть рассказа, а старый, деревянный человек продолжает искать людей, не забывая подкармливать собак, а люди едины с вселенной.

И раз уж на то пошло напишу еще пару дебильных, не с чем не связанных слов:

Алая утка, жеманность, ворох, мразь…