Путешествие в страну И... продолжение

Глава 6.  Кто я  (продолжение)


- Сейчас же, - он обвел присутствующих взглядом, - я бы предложил каждому из нас рассказать, как он представляет себе истину. И совпадет ли его мнение с мнением остальных? Прошу вас, наша прекрасная сеньорина!

Девушка встала, щеки ее зарделись.

-  Господа, самое ценное, самое дорогое для меня это – любовь. Нет ничего сильнее ее, возвышеннее, чище, сладостней. Она дороже, чем сама моя жизнь… И если то, что ищет мой Господин, то, что он называет Истиной – самое важное для него, тогда истина – это любовь.

- Прекрасные слова, моя дорогая! - оживился Художник, - Но, увы, они всего лишь – слова… Признайтесь, что вы-то ее никогда и не встречали. Или вы вспомнили о своих запредельных чувствах к Арслане? Да уж, было дело… Я полыхал так, как никогда в жизни! С чем сравнить? Со взрывом бомбы, с вулканом, с лесным пожаром. А все почему? Потому что вы витали в облаках, были во власти заблуждения, обмана. Ничего не видя и не соображая, вдували в мое нутро чистейший кислород. Пока не выдохлись и не обессилели сами от его недостатка. Простите за смелость, но ваша возлюбленная в те времена напоминала мне мраморную статую. Да – раскаленную мной докрасна, но – не горящую, а, значит, такую же мертвую. Раскаленный любовный труп! Ха-ха-ха!!! Так, может быть, ваша любовь – это как раз и есть чистейшего огня обман?

Девушка заморгала, на глазах заблестели слезинки. Она растерянно посмотрела на седовласого Профессора. Тот погрозил ей пальцем:

- Но-но, без излишних эмоций, дорогая! Не забывайте, что Господин – философ, и в Истине ищет панацею от всех бед, в том числе и ваших. Так что терпение и терпение, моя хорошая.

Эти слова, а может быть, просто-напросто ласковое обращение, возымели действие и барышня тут же упокоилась. Художник приободрился:

- Поймите меня правильно, я не против взрывов, пожаров и других ярких и сильных действ.  Но что наступает после? Пожар сходит на нет, меня окатывает мерзопакостной водой Профессор и не менее мерзопакостной водкой – Мистер. Я  мучаюсь, угасаю, погибаю… Разве это правильно? Нет уж, по мне любовь должна быть такой, когда я соединяюсь с другим огнем, и мы оба становимся одним большим пламенем, усиливая друг друга.  И еще – чтобы эта любовь внезапно не пропадала, отбирая у меня все то, чем я до этого горел. Ну, скажите, друзья, зачем было соединять, а затем и разъединять меня с Екатериной Юрьевной? В чем здесь истина? Лично я назову истиной мое постоянное, ровное, спокойное горение в трех ваших телах на протяжении всей жизни нашего Маэстро.

Слово взял доселе молчавший Мистер:

- Если вы хотите постоянства и спокойствия, то вы, мистер Художник, глубоко заблуждаетесь.  Его можно достичь только во сне, и то не во всяком. Во сне мне действительно необходимо иметь полное, абсолютное спокойствие, и это я смогу назвать истинным отдыхом. Но – в сон я должно попасть после полного изнеможения от безудержных ласк и неземных наслаждений. А не от удара по голове бутылкой, зевания от скуки или чтения философских измышлений. Утром мне нужно мягкое тепло, нежно пробуждающее и навевающее сладкие воспоминания... Днем – яркость и разнообразие красок существования, ощущение бурлящих во мне сил. Вечером – уют и комфорт, ожидание наступающей ночи и ее приключений… Я должно каждый день рождаться, жить, умирать и вновь рождаться! И так всю жизнь моего Шефа. Вот в чем я признало бы истину. Что же касается любви – то, истинная, она должна быть без страданий, слез, разочарований. И тем более – без обмана, заблуждения или лжи. Любовь должна приносить то, о чем я только что вам рассказал. Если же она не в состоянии это сделать – зачем она тогда нужна? Зачем, скажите, нужны мне такие возлюбленные, от которых я ничего не получаю? Нет уж, истиной тут и не пахнет.